Академия Яго Вяличества

— Эй, громила, ты, что это натворил?! — раздался вдруг громкий вопль.

Это к моему папашке обращалась какая-то дамочка-воительница из Анимешных Пределов, не обременённая излишками одежды, в каких-то кожаных лоскутах, едва прикрывавших пышные, мускулистые формы, и увешанная оружием.

— Вы чем-то недовольны, сударыня? — вежливо поинтересовался мой папашка.

— Это мы всегда разбираемся с монстрами и демонами! Это наша битва! — рявкнула воительница.

— Кто вам это сказал? — с усмешкой спросил мой папашка.

— Это все знают!

— А я ни разу не грамотный...

— Тогда тебе придётся преподнести урок! — завопила дама в кожаных лохмотьях и выхватила то ли кривой меч, то ли ятаган.

Но Меч-клинок моего папашки мелькнул с быстротой молнии, и анимешная воительница оторопело уставилась на обрубок своего оружия.

— И... ик... как это? — только пробормотала она.

— Молча! — отрезал папашка и отвернулся. — Отбой боевой тревоги, еноты! Можно общаться со своими отпрысками.

Бам! Бух! Бах! Мы все, в том числе и наши родители, чуть не подпрыгнули. Оказывается, Альваро и эльфийка тут же продолжили самозабвенное лупцевание друг друга, чем ни попадя. Бам! Это Альваро получил ведром по макушке (попустил удар, караул!). Пам! Это эльфийка схлопотала по ушам. Трах-бах-бах! Это Альваро получил по загривку вырванным из ряда креслом. Шлёп! Шлёп! Шлёп! Это эльфийка оказалась у него подмышкой, и он надавал ей пониже спины. Бум-с! Это эльфийка вывернулась и съездила уже ему ногой пониже спины.

— О, как трогательно, — промокнул платочком глаза отец Альваро. — Какое кипение страстей! Какие высокие чувства! Какое родство душ!

— Звони, ты всегда был оригиналом, — только и фыркнул мой папашка.

— Что здесь происходит?! — раздался возмущённый вопль.

Это был какой-то эльф. И не один, а со своей дамой. И они вдвоём изумлённо взирали на битву Альваро и эльфийки.

— О, не стоит беспокоиться, — успокоил их отец Альваро. — Наши дети ищут взаимопонимание.

— О, боги! — всплеснула руками эльфийская дама. — Неужели сбылись наши мечты, и благородный юноша-человек обратил свой взор на нашу дочь!

— Аурита, ты слышала? — подтолкнул локтем папашка Альваро его матушку.

— Конечно, — кивнула она и лучезарно улыбнулась эльфам. — Не обращайте внимания на выходки моего сынули. Это у него наследственное. В отца пошёл. Я вот уже двадцать лет терплю эту сумасшедшую парочку. А если и дочура начинает чудить, так хоть "караул" кричи.

В глазах эльфов появился священный ужас, но тут к ним подскочила их дочь.

— Отец, мама, этот человек... — начала она и не договорила, Альваро схватил её в охапку и затряс как грушу или яблоню.

— Будешь знать, как жаловаться!

— Он такой классный! — радостно взвизгнула эльфийка, с воодушевлением лупя Альваро по голове. — Я в нём ошибалась! Я-то думала, что он противный и гадкий...

— Пропал наш ластоногий, — вздохнул мой кузен Андрей.

Но тут Альваро и эльфийка попались на глаза амазонке. Видимо её воинственный пыл битва со златовласой анимешной барышней не утолила, и она искала, с кем бы ещё повоевать. И она с воинственным воплем ринулась в битву:

— Как ты смеешь, презренный, поднимать руку на эльфийскую деву!

— Что такое?! — взвилась эльфийка. — На моего парня наезжать?!! Да я тебе сейчас уши оборву!

Амазонка опешила. Особенно, по-видимому, её ошеломило обещание оторвать уши. В устах ушастой эльфийки это звучало особенно пикантно.

— Это как это? — только и квакнула она.

— Молча! — отрезала эльфийка и повернулась к Альваро. — Меня Милирэсс зовут, а тебя — Ластоногий, я знаю...

Мы грохнули от хохота. Эльфийка смутилась.

— Его Альваро зовут, — отсмеявшись, сказала Ариэль. — Но ты можешь звать его Ластоногим, как и мы. А я — Ариэль, его сестра.

— Милирэсс. Красивое имя, — сказал Альваро. — Ну, что, Милирэсс, куда пойдём веселиться?

— А здесь что, больше никакого веселья не предвидится?

— Предвидится.

— Вот и отлично, оторвёмся, не отходя от места!

И как они потом, когда всё более-менее устаканилось, весь вечер зажигали! По полной программе! Диану чёрная зависть терзала. Как ни пыталась она своего Панцеръягера расшевелить на что-нибудь подобное, ничего у неё не получилось. А меня буквально рвали на части амазонка и барышня из Анимешных Пределов. Чёрт возьми, а в каждой из них есть своя изюминка. Караул, пропадаю!

К счастью не пропал. Хотя все оставшиеся дни пришлось крутиться как белке в колесе. Я внезапно обнаружил у себя немалые дипломатические способности. И умудрялся общаться с обеими этими барышнями и ни разу не дать им сойтись нос к носу. Но, боже ж ты мой, какие муки выбора мне приходилось терпеть. Точно, пропадаю...

— 9 —

Чем плох отпуск — он обязательно и очень быстро заканчивается. И у нас опять начались суровые будни нашей Академии. И мы опять, не жалея зубов, начали грызть гранит ратной науки, постигая все её таинства и премудрости, которыми нас с превеликим удовольствием пичкали. А впереди нас ждёт летний выход на полигон, а там имелись особые "прелести" жизни — комары и мошкара...

Первое время мы, естественно приходили в себя после отпускной вольницы. Особенно тяжко было вставать по утрам, когда нас беспощадно выгоняли на мороз на физзарядку. Но человек, он ведь, такая скотина, ко всему привыкает. И вскоре мы опять жили в привычном ритме: перетерпеть пять дней ради прелестей отдохновения в субботний вечер и воскресный день. Хотя воскресные утра отнюдь не бывали прекрасными. Отцы-командиры свято верили, что нет ничего более бодрящего и веселящего, чем запустить нас пробежать на лыжах на время километров этак пятнадцать.

Большая часть толпы продолжала находиться в творческом поиске своей второй половины, а посему усердно посещала субботние балы во Дворце Увеселений и Торжеств нашей Академии, а так же балы в Институте Благородных Девиц и Институте Изящных Искусств, а так же всевозможные увеселительные заведения, где роились всевозможные барышни. Юрка О"Дралло опять находился в свободном поиске, и толпа спешила заключать пари, на какой день на этот раз у него будет наступать разочарование в очередной пассии.

На Андрея Лобачёва поначалу начали косо смотреть наши отцы-командиры батареи и дивизиона. Пришлось тонко намекнуть, что протекцию ему составил мой папашка. После чего у всех наших воевод сразу исчезли все претензии к нашему Панцеръягеру. Кроме того, он сразил наповал всю толпу, ну, естественно, за исключением нашей компании. Во-первых, ещё в отпуске немало народу видело его в обществе Дианки. Во-вторых, ещё в отпуске пяток-десяток ловеласов, в том числе и со старших курсов нашей Академии Ратных Дел, попытались подъехать к моей сестрёнке и намекнуть, что Андрей ей не пара. Однако, побегав, чуток, по окрестным лесам хорьками и крысами, ребятки понимали всю глубину своих заблуждений. В-третьих, толпа просто не знала, что и думать, потому что Диана и не собиралась давать Андрюхе отставку. А сама чуть ли не каждую неделю объявлялась на КПП. Зато, какое раздолье для Степана Кубобы наступило. Вот уж он отвёл душу, вот уж позубоскалил насчёт ведьминских способностей моей сестрицы. Бедный Панцеръягер не знал, куда деваться от этих шуточек. Самым прелестным было, что Стёпка все шутки юмора с совершенно непроницаемым лицом творил.

Кстати, влетело от Дианы и преподобной троице Сэм, Пан и Чёрный. Уж не знаю, то ли они не видели на Новогоднем Бале, как Диана за Андрея барышням чуть головы не поотрывала, то ли забыли. В общем, опять наехали они на Панцеръягера, когда он с Дианкой в увольнении встречался. Поставили пальцы веером, мол, пшёл вон, щенок, красотка эта не для тебя. Андрей, хоть силы были и неравные, плечи расправил. Да Диана его отстранила и без разговоров Сэму в глаз засветила. Ногой. Тот сальто назад, прогнувшись, изобразил. И плашмя о землю приложился. Пан и Чёрный застыли немым вопросом. Диана только пальчиками щёлкнула, у них пряжки на брючных ремнях испарились, все пуговицы на брюках тоже. И пришлось им одной рукой бесчувственного Сэма тащить, а другой штаны поддерживать. А то ведь спадут на глазах у всех. Судя по всему, столь яркое общение с моей сестрицей произвело на всех троих неизгладимое впечатление, после чего я их поблизости от нашей компании больше не наблюдал.

В Академии установилось относительное затишье. Неделя шла за неделей, весна вступила в свои права, солнышко пригревало, травка и деревья начали зеленеть. Мы коротали время от выходных до выходных, наслаждаясь весенними деньками. У меня была только одна проблема — как развести своих подруг, которые взяли за обыкновение являться в гости без предупреждения. Да ещё оказалось, что барышня из Анимешных Пределов ещё даже школу не закончила, ей едва шестнадцать лет стукнуло. Правда, в своей школьной форме — коротенькой гофрированной юбочке, блузочке с бантом, туфельках с гольфами — она выглядела сногсшибательно. Но всё равно у меня головная боль образовалась. Как это мне, пожилому, потёртому и потасканному жизнью двадцатилетнему молодому человеку, пользоваться наивностью и неопытностью столь юного создания. С амазонкой всё было в порядке, она заканчивала первую ступень воинского обучения, второй курс, если по-человечески, своей амазонской Академии. Вот так, хоть и терзался я сомнениями, но на свидания бегал исправно.

Сдвиги на личном фронте были так же у Альваро, Звонимира и Андрея, моего братца двоюродного. Ну, с ластоногим всё было понятно, он с эльфийкой предавался весёлым забавам под названием "Надавай подруге (другу) по шее, прежде чем она (он) надаёт тебе". Встретятся, подерутся, потом начинают обниматься, целоваться. Надоест целоваться, опять подерутся. В общем, повседневная будничная жизнь.

У Звонимира так же вырисовывались интересные отношения с огнемётной барышней. Она регулярно отлавливала его в увольнениях, сначала заявляла, что его ждёт смертный бой, потом слово за слово разговор переходил на другие темы, кончалось всё где-нибудь на дискотеке. На прощание барышня спохватывалась и заявляла, что в следующий раз она Звонимира точно испепелит. Тот понуро соглашался, и в следующий раз всё шло точно так же.

Барышня-громовержец также каждый раз сначала наезжала на моего кузена, вызывала на самый последний бой. Этот самый последний бой продолжался до первой разбитой витрины или искорёженного автомобиля, потому как Андрей упорно не желал давать в себя попасть. После чего эта парочка удирала, сломя голову, с места сражения и каждый раз невероятным образом оказывалась на той же дискотеке, что и Звонимир с огнемётной красавицей.

При этом и мой братец, и мой приятель точно так же терзались сомнениями по поводу юного возраста этих обеих воительниц. Но эти терзания не мешали им отрываться с красавицами на дискотеках по полной программе.

Альваро в перерывах между битвами с эльфийкой, просто млел от возможности ежедневно изводить нас троих ехидными вопросами с глубоким подтекстом относительно наших барышень. Мы, правда, не оставались в долгу, простодушно интересуясь, сколько сотен лет той эльфийке, за которой он ухлёстывает. В общем, все были довольны друг другом. Марко, Эса и Джуэн от всей души веселились, глядя на наши похождения.

Большую ложку дёгтя в медовые бочки наших амурных похождений добавили воеводы академии. В конце апреля нас отправили на учебные поля немного пострелять из миномётов. Всё хорошо, но вот таскать эти трубы и опорные плиты по лесным зарослям не очень-то приятно. Зато во время стрельбы так занятно наблюдать за полётом мины. Гавкнет выстрел, мина, не торопясь, вылезает из ствола и отправляется в полёт, прощально покачивая хвостовым оперением. Правда, без приключений не обошлось. Забыли на ночь укрыть ствол миномёта чехлом. А ночью дождик прошёл. Утром миномёт отказался стрелять категорически. Пришлось отсоединять ствол от опорной плиты, наклонять его. А оттуда сначала вода хлынула, а потом уже мина вывалилась. Получили за свою забывчивость по голове.

Серёга Карповцев тоже всех повеселил. Пошёл ночью менять патруль на огневой позиции. А в лесу с предыдущих стрельб кабелей телефонных набросано — не меряно. Он и зацепил ногой один из них. Слышит, сзади шорох. Оглянулся, видит — в прошлогодней траве позади него что-то извивается. Как заорал: "Караул, змея!" Слышно было, наверное, в Поднебесной. Мы потом долго его с дерева снимали, всё убеждали, что в апреле, хоть уже и тепло, змеи ещё не просыпаются. Еле-еле уговорили вниз спуститься. А потом долго ломали головы: и как это Матвей умудрился на эту сосну вознестись, ежели до самой нижней ветки метров тридцать?

Но стрельбы, они всего-то дней пять продолжаются. А вот на горизонте маячил и неотвратимо надвигался выход в летние лагеря. И всех нас начала глодать тихая, но зверская тоска, потому как нас ожидали непередаваемые ощущения от тесного общения с комарами и мошкарой. Это же такое зверьё, которое ничто не брало. Из палатки дым клубами валит, юнкера-курсанты кашляют, плюются, а комары знай, себе, зудят внутри, не желают от дыма прятаться. Хотя нас заверили, что маги и чародеи провели серьёзную работу с этими пернатыми кровопийцами, после чего все комары и вся мошкара в тех местах, где находятся наши летние лагеря, стали поголовными вегетарианцами. Мы, правда, выразили лёгкие сомнения насчёт их вегетарианских пристрастий. Но отцы-командиры предложили всем сомневающимся сходить раз пять вне очереди в наряды на работу и через трудовое воспитание понять всю глубину своих заблуждений. Желающих свершать трудовые подвиги не нашлось.

Правда, подготовка к выходу в летние лагеря выглядит очень занимательно. Академия напоминает не кузницу ратных кадров, а какое-то племя кочевое. Юнкера-курсанты тащат в округе всё, что плохо лежит. Нам — пушкарям — всё же проще, у нас тягачи, на которые можно нагрузить множество всякой всячины. А вот тракам — танкистам — и мотокопытным — мотострельцам, то есть — туго приходится. У них не танки, БТР и БМП получаются, а какие-то сараи-ковчеги на гусеницах и колёсах.

В лагеря мы должны были отправиться в среду. И поэтому в выходные отцы-командиры никого в город не пустили. Они почему-то пребывали в святой уверенности, что юнкера-курсанты, едва ступив на городские мостовые, разбегутся все кто куда, и их потом придётся долго и упорно ловить, чтобы отправить в лагеря. Больше всех этим была расстроена Диана. Она уже на романтическое свидание настроилась, и тут такой облом. С горя стрескала коробку пирожных. Андрюха, как узнал о несостоявшемся угощении, так ему плохо стало. Вообще, ежели он в плен к супостату попадёт, ему не иглы под ногти надо загонять будет, чтобы военную тайну выведать. А на его глазах сотворить что-нибудь непотребное с десятком пирожных с кремовыми розочками. Такую пытку он не вынесет. Вот только супостату надо будет тонкую грань соблюсти. Ежели переборщить и испоганить лишнее пирожное, он, вместо того чтобы расклеиться, наоборот, озвереет и всех порвёт, как лев антилопу.

И вот, наконец, наша Академия двинулась в поход на летнее стойбище. Сначала по хорошим дорогам проехали, потом свернули на просёлки и с опаской углубились в дебри полигона. Всё, что могло истреблять и отгонять комаров, было в полной боевой готовности.