Наверное, это я так с ума схожу. Мне легче думать, что с кем-то там общаюсь, и меня просто посылают, как я их. Устроил игру в психа, сэр Чудак. Ты полный му...
Мычу. Не я! Точно это знаю. Рот зажат, а чревовещать, с детства необучен. Понимаю, что отстал — спутники рванули с места вперёд, бросив меня одного.
Врёте — далеко не уйдёте. Я ещё побегаю, а догоню: мало не покажется.
Настигаю ватагу и вижу: рванули не туда, а что хотелось бы мне сейчас самому реактивную гранату РШГ-1 или РШГ-2 — без разницы. Их калибра хватит и за глаза любому из тех, кому мы попались на них.
# РШГ-1 (РШГ-2) — реактивно-штурмовая граната. Или попросту ручной гранатомёт. Первый калибра 105-мм, с прицельной дальность 600 м. Второй калибра 73-мм, и дальностью 350 м. Применяются против танков и прочей бронетехники.
— Морф... — фыркает гном.
— Что — кто? Это он?! — удивляюсь я, глядя на то, что шатается или раскачивается на студёном северном ветру. А точнее шерсть. И кажется, мне этот зверь сродни яка.
Точно — опускается на четвереньки. Выходит: вставал на дыбы. Ошибка Ёр-Унна очевидна. У страха — в его случае — глаза велики.
Гном сам мычит, недоумевая, как же так — и опростоволосился?
Я пытаюсь вызнать, что нас ждёт впереди — стоит ли нам зачинать охоту на эту живность или бежать?
— Не шевелиться... — ропщет даже варвар. Что уж совсем на него непохоже, чтобы Эй'Грр чего-то испугался — вряд ли.
Знать и впрямь сталкивались они с этой скотиной тут, да только не Чичух. Вот кого заинтересовала эта гора мяса — и не только. Возжелал её даже больше чем меня тогда, скотобаза.
Во взгляде громилы — мольба, он просит меня об уступке, а уступаю ему я — дозволяю рискнуть здоровьем. И больше ничьим иным. Если что — чую: побежим к шлюпу, бросив его тут одного.
Однако стоим, чудаки, наблюдаем за происходящим действом. Оно ещё толком не развернулось, а вот як к Чичуху — уже. Громила продолжает чухать к нему с елдой.
Понеслось...
Як стукнул копытом оземь и ринулся на нас. Чичух много ближе, встречает. Удар. Слышен треск и...
Вот так-так...
Чичух совсем припух — валит яка с копыт окованной елдой в руках, и прыгает следом сам — сверху.
Его намерения нам очевидны. Имеется ещё одна елда — та, что спрятана в штанах.
Не тут-то было. Як брыкается — пока. Чичух упирается и также не желает уступать. Завалить он скотину, завалил, да вот пока что не окончательно. Бой меж ним и скотом продолжается, в небо комьями летит мёрзлая земля. Там сейчас жарко, а нам тут, невольным зрителям в сторонке, холодно. Мы переминаемся робко с ноги на ногу и прыгаем, сначала на месте, а когда понимаем: зря тут стоим — бежим... к месту стычки, а не от него. Чуть опаздываем. Як уже орёт немым голосом, громила победил — пыхтит и не выпускает, продолжает к земле давить, и явно не "интеллектом".
— Испортит нам скотину... — уяснил это не только я: тогда никто её не захочет — в пищу.
Да где там — она пищит и вырывается, мстя копытами Чичуху. Понимаю громилу, ощущение сейчас у него должно быть, будто то, что обычно болтается у мужика снизу, вот-вот выплюнет изо рта.
Ком к горлу точно подступил.
— Упустил... — кричу я вместе со всеми.
А Чичух знай себе, ухмыляется злорадно.
— Будет знать, скотина, на кого нападать... — готов он был ей ещё наподдать, да та вырвалась и ушла.
— Ну и кто ты после всего этого, а? — не сдерживаюсь я в адрес громилы.
Ссориться некогда. Что-то или кто-то помимо нас спугнул яка, это и понимает гном вперёд, кого бы то ни было из нас. Фыркает.
Что означает эта его реакция, нам уже ведомо. Встаём в круг, Иа в центре. А почему не я, как атаман? Или меня не положено защищать? Я должен находиться в первых рядах тех, кому судьба остаться на этой мёрзлой земле в зоне вечной "молодости"?
Последняя догадка верна, как никогда, из-под земли появляется нечто космато-лохматое...
— Быдло... — ревёт Эй'Грр.
Не знаю: это плохо или хорошо? Одно очевидно точно: будет бой — нешуточный и настоящий. Блин, а у меня из оружия всё те же кулаки. Ну не боксёр я, и даже не каратист, поскольку понимаю: предстоит баталия стенка на стенку. Вот я и предлагаю встать с тыла и прикрыть Иа.
Гном что-то выхватывает из поклажи и суёт мне, хватаю и понимаю: оружие не для меня. Булава — и тяжёлая зараза. Весит где-то пуд — не меньше. Хотя подозреваю: даже много больше. Ладно, если что, ударю по ногам, так как выше колен, своих и противника, не подниму, а там добью на земле лежачего — и либо ногами, либо той же булавой, если раньше не выроню.
Стою раком, как профессиональный футболист в НФЛ, и думаю сейчас не о морфах, а о том: где Чичух? Только бы не подстроился сзади? Чудю или чадю по своему обыкновению. Испуг. А что вы хотели? Враг вот он — перед нами — и его больше чем нас. Как там гном отозвался с варваром про них — быдло? И мы за них получаем медяки — пятаки?
Носом чую: получу по нему, и не только я, считая морфов. Сбиваюсь — они путаются, сбиваясь в толпу, и рычат. Вот тебе и люди — ничего человеческого — зверьё зверьём. И о чём тут можно говорить — а с ними? Переговоры никто не собирается устраивать, даже я идти в парламентёры. Хватит, один раз уже договорился с одним лордом с мордой бомжа.
Эх, его бы сейчас сюда... а чёрт тогда дёрнул меня. Глядишь, и не торопились бы на север, пристав бы не гонял нас по реке, заставляя день и ночь налегать на вёсла.
Боже, как умирать неохота. А что охота — продолжить охоту, но не на морфов. Те валят толпой к нам — вся берлога. Сколько их там — чёртова дюжина? Опять какая-то чертовщина. Неужто тёмный мстит, вот гад пархатый! А что пернатый — тот, что светлый и ангел в одном обличии?
Обличи меня — уличи в чём угодно, только услышь, прости и пойми. А лучше спаси и сохрани! Пронести — не прошу, хватит, один раз уже опростоволосился.
Я ощущаю, как у меня дыбом встают волосы, и по спине бегут мурашки. Это всё адреналин, и выделился в крови в неимоверном количестве. Или всё-таки холод донимает меня? А теперь ещё эти, как их, а йети...ть их...
Морфы останавливаются на расстоянии броска — метров десяти. Я приглядываюсь к ним, и впрямь быдло — косматые и лохматые создания. Но лапы не пустуют, как и у нас руки. Ого, а что у них там? Никак оружие? Точно — дубины как у неандертальцев, и каменные топоры, как у кроманьонцев.
А вот это хреново...сть, нежели новость. Мне бы щит, а не булаву. Уж лучше бы на броне самообороны шипы, чем на оружии этом.
С перекличкой вроде бы покончили — все выяснили всё, что хотели до сшибки, настал черёд ратиться стенкой на стенку.
Не орда... этих морфов, да и нас... рать, а у нас и не пахнет ей.
Меня толкают в бока со всех сторон, благо не с тыла. Ах, да — я ж атаман — должен бросить что-то там, и лучше для начала боевой клич.
Я сотрясаю воздух... криком, а не булавой. Оторвать по-прежнему выше колен не могу, а свои подгибаются предательски, едва не падаю, чуть вперёд заваливаюсь. Ватага наёмников принимает мои действия за рывок, когда я зарываюсь лицом в землю — мёрзлую и грызу от злости и обиды на себя. Поднимаюсь и вижу: как и хотел того, прикрываю ватагу с тыла.
Наёмники уже валятся с морфами. С нашей стороны из стенки на стенку, вываливается... кто бы мог подумать... Чичух. И на него наваливаются сразу три, нет четыре... Пятеро морфов.
Бегу к нему на выручку. Ну, как бегу? Со скоростью черепахи, раздавленной грузовиком, а всё из-за булавы, что в моём случае хуже якоря.
Да и ладно, лучше поздно, чем никогда. Тем более что морфы пока не замечают меня.
И хрясь...
Это я кого-то хрястнул или морфы Чичуха? А продолжают дубасить его. Даже подозреваю кто — бабы из числа морфов — и бьют, куда попало и как, а всё равно попадают по громиле.
Да тут сложнее промахнуться. Мне в том числе. Ну ладно, сучки, сами напросились. Применяю ОМП — в моём случае булаву. Сам себе удивляюсь, а тому: поднимаю выше колен на уровень груди — и не своей, а бабы-морфа. У той защита — выпуклые бугры — и не пробить. Оно может и лучше... для неё, но не для меня.
Одна отваливается туда, где я могу уже добить её ногами. Проверяю туда же — в грудь. Точно она, и размера такого: Семенович нервно завидует и отдыхает, а мягкая, и где-то даже упругая, но натуральная, как и шерсть на ней — не силикон. Всё натуральное — без химии и ГМО.
Гм-хм...
Вторую бабу-морфа валю, а воспользоваться ситуацией не успеваю, ещё три орудуют подле громилы, и прут Чичуха. Начинаю подозревать: тот специально поддался им и подался из стены, решив позабавиться, скотобаза.
Я отвлекаюсь, за что тут же и расплачиваюсь. Трахают... меня, и чем-то тяжёлым, а тупым по голове. Туплю с секунду-другую — качаюсь из стороны в сторону, а никто не добивает. Знать просто угодил одной из сучек морфов под горячую руку. Беру себя сам в руки, а в них выпавшую булаву и... ничего не помню. В глазах стоит туман. Сам рычу или это морфы под боком?
Я не соображаю что творю, а такое... одним словом — безобразничаю. Но продолжаю, не уступаю.
Снова валюсь, и не без помощи морфов, а кто-то ещё валится из наших, и со стороны врага.
Слышу Иа. Орёт скотина так, будто кто-то прёт её наглым образом. Подозреваю в нехорошем занятии с ним громилу. И точно — Чучух, мать его, вытворяет такое, и с теми, кто застукал его дубинами и меня, а я его вновь, но на этот раз власть поменялась.
У нас пленный морф — язык, но на деликатес не тянет. Подозреваю: баба, а не мужик. Хотя после того, что с ним сделал громила...
Закрываем наболевшую тему вопроса, набившую даже мне оскомину. Я ищу глазами поддержки у тех, кого пока не вижу. Наконец обнаруживаю гнома, ору его имя, а заодно рычу имя варвара. Оба тут как тут — возникают подле меня, и я указываю им на громилу. Те подлетают к нему и... помогают. Испытываю шок. Я не этого просил от них. И смахивает на групповуху. Ну, так ведь на войне, как на войне — кто пороху не нюхал, тот не поймёт. Ведь порнуха — она это и есть, что война, а эротика — наоборот.
Гном бьёт морфа наотмашь секирой плашмя, а варвар хватает за руки и рвёт у громилы.
Вмешивается Кукумэ и оказывается на вражеской стороне. Понимаю её: проявляет женскую солидарность.
Морфы разбегаются — те, что пришли в себя. Тут только наёмники вспоминают про финансовую сторону баталии. Раз победа за нами, то пора брать свои трофеи.
Зрелище кровавое. Стараюсь не смотреть, крови и без того в избытке. Ещё не привык. И я пока не то что на атамана не тяну, даже на наёмника — брезгую трупами морфов, и тем, что их ждёт.
Я морщусь недовольно, а довольно не могу, хотя и понимаю: надо бы, но... да простят меня и поймут соратники по оружию. Я же для них, скорее он, как по несчастью.
Кукумэ продолжает звереть, не подпуская к тому, кого поимел Чичух, всю троицу — гнома, варвара и громилу.
И правильно поступает амазонка, допросим его, если этот морф ещё живой, — начинаю ловить себя на мысли: разглядываю этого как его, а йети...ть их — снежного человека.
О двух руках и двух ногах, а посередине голова. Ниже тоже хвост. И хвост ли? Поскольку болтается спереди, а не сзади.
Ну, Чичух, одно слово — он! Блин, чтоб я ещё раз взял в разведку этого громилу — да ну его самого в жопу! И вообще из артели "напрасный труд" исключу, посажу на цепь с ошейником как собаку, и брошу тут посреди земель морфов. Пущай они его имеют!
Я предупреждаю его: если хоть раз, хоть кого даже пальцем — руки, я его самого... того... этого...
Громила сразу же меняется. А, знать не забыл тот остров и кол в одном месте! Сразу закололо? Заёрзал и занервничал.
Всё-таки я атаман — по уму, но не по тому, что устроил тут на поле брани. На мне меньше всего оказалось морфов — две бабы или самки... собак? Не всё ли равно, а то, что даже ничего не поимел с них — их носопырок. Хотя, чего и хотел бы заполучить — шерсть с их шкурами — ну этих йети... и не на коврик в палатку, а на себя в качестве зимней одежды. Шуба позарез нужна. А булавой разве зарежешь морфа? Тем более тех двух, что отоварил в грудь. И начинаю припоминать: одну трахнул в зад... булавой. Эффект один и тот же. Морфы и без брони прилично защищены жировой прослойкой — везде.
Мне бы так! А раньше никогда не стремился зажиреть, всегда старался поддерживать внешне спортивный вид тела. Теперь завидую толстякам и тюфякам. Им тут как моржам — жара. А мне холо-ды-дно...
Стучу зубами, не от страха и не холода, скорее отхожу от схватки. Адреналин иссяк, или что-то там ещё в крови, но никак не от её вида.
Пока отвлекаюсь, понимаю: что-то ещё упустил из виду, и даже знаю кого, в чём подозреваю — и тоже — несомненно.
Чичух что-то грызёт. О нет! Испытываю шок, его морда и руки по локоть в крови. Маньяк-убийца. Наседаю на него. Чичух изумляется в ответ мне как атаману, но уступает.
Это нельзя у меня, то нельзя.
— А что можно?
— Трофеи собрал — носы морфов? Вот и меняй на пятаки меди, а за них питайся! — выдаю я. Всё ж таки атаман, а уж потом сэр Чудак и прочее, и прочее, прочее...
Валим прочь. Делать нам там, куда шли, больше нечего. Еды нет. Охотники из нас, всё больше убийцы, а те ещё самоубийцы. Одно слово — наёмники. Из добычи — морф... ни живой, ни мёртвый, а ещё и...
Ладно, опустим это, и всё не для слабонервных. Проявляю замашки цензора, ввожу цензуру, когда сам ругаюсь и так, что даже не про себя, но плевать, что могут услышать те, с кем уже вроде познакомились. И наследили в гостях. Хотя почему в гостях — Окраина-то принадлежит Короне — мы в землях треклятой Империи. Или всё-таки заблудились из-за пристава?
Разберёмся — во всём. Но прежде допросим морфа, хотя как это сделать — ума не приложу. И ловлю себя на мысли, встречаясь взглядом с морфом и кольцом у себя на пальце.
Интересно, а у гнома есть ещё одно такое? И одно ли? А вообще? Потом сюрприз будет и не только для моей команды здесь, но и тем в ватаге, кто остался в шлюпе. На то я и сэр Чудак, чтобы чудить и не думать о том. Плюс ещё атаман или где? Как скажу, а сделаю, так и будет — и никак иначе! А иначе поступить не могу. Только тупить. Да чего уж, долг платежом красен. Раз взяли языка, то надлежит допросить, как следует. И без рабского кольца наёмника никуда, а лишним в отряде у меня ни одна морда не будет. Ведь замашки громилы, ничем не лучше, чем у морфа. А одна ручная зверюга в лице снежного человека нам здесь точно не помешает. Или быть может, я заблуждаюсь, а?..
То мне решать, а не тем, кто сделал со мной то, во что я понемногу превращаюсь, и подозреваю: в животное. Так пока не оно — не скот. Хотя и зарос.
Скребу щетину — и ту, что на голове со стороны макушки тоже. Кумекаю. Гляжу на Кукумэ, затем на Эй'Грра. Чичуха игнорирую, а вот гнома привлекаю — призываю.
— Кольцо... — шепчу я на ухо ему.
Не понимает или не хочет, а может просто прикидывается простачком. Настаиваю. Я атаман и сэр Чудак, мне всё дозволено сейчас, и отказа не потерплю. Грожу перерыть всю его поклажу — перевернуть вверх дном его педально-копытный транспорт.
