"Ты в лабиринте времени!"
Вот так вот — неслабо, и предъява — заявой.
— Ну и на кой ляд ты завёл меня сюда?
"Не я, ты сам того возжелал, поэтому и открыл его для тебя! Иначе сюда не проникнуть!"
Фантастика! Я даже знаю, чем закончится моя прогулка по этому лабиринту времени — в дурке в одной палате с прежним соседом по больничной.
"Не то, ты думаешь не о том, о чём следует! Ты же следователь!"
— Ню-ню...
"Внемли моим словам!"
Хм, словам — не громко ли звучит? Когда всё происходит на уровне мысленных посылов! Послать что ли этот голос, и Матвея, да оттянуться в свой отпуск как должно нормальному сотруднику правоохранительных органов — сначала напьюсь, потом подерусь, и... Мне снова вспомнилась преследовательница со слов Матвея.
"Зависть! Всё верно! Ты завидуешь тем, кто в отличие от тебя обзавёлся семьёй! Ты на верном пути! Не стой — иди!"
Не понял! Это что было сейчас в исполнении Матвея, а?
"Шагай — цель близка! Тебе лишь осталось протянуть руку, чтобы коснуться её и..."
Я наконец-то увидел долгожданный, а столь обещанный мне, лучик света — сначала неясный в тусклом обрамлении, но затем он разгорелся и стал столь ярок, что вскоре я не смог смотреть на него прямо, прикрыл ладонью глаза, затеняя их от слепящего света.
"Что ты делаешь? Опусти руки! И смотри! Смотри, и не говори: не видел! Такое не каждый, пересёкший грань бытия, способен увидеть в своей жизни!"
— Это я-то?!
"Опять ты отвлекаешься! И как вообще увидел то, что открылось прежде только мне!"
Ну точно, Матвей, ей-ей...
Свет резанул мне по глазам, и за вспышкой последовало видение огненной руны. Я впервые видел огонь с языками плещущего пламени подобный на плавные струи воды. Да это нонсенс — огненный родник! Однако я чётко уловил: не испытываю жара, исключительно жажду, и мне хотелось пить — припасть к нему и напиться.
"Получилось! Ты сделал это! Молодчина!"
Глас в голове выбил меня из колеи, выведя из состояния оцепенения. Видение куда-то резко пропало, исчезнув безвозвратно, я и снова почувствовал цепкую клешню мумифицированного спутника.
Так и есть — гипноз. Сеанс состоялся.
— Что ты видел? — Матвей озадачил меня, выведя на свет из тьмы.
— То, что мне сам же и подстроил, фокусник! Только у тебя есть два варианта выхода отсюда, как и у меня один! И первый: ты отпускаешь меня, а я тебя — и мы квиты! Второй: я препровожу тебя туда, куда давно пора засадить! Какой выберешь?
— Третий, — предложил мне свой вариант развития дальнейших событий Матвей, всучив странный на вид предмет, который прежде я ощутил, и его прикосновение на себе, а не когда сам прикоснулся к нему. — Отныне, ты — хранитель древнего артефакта! И на тебе лежит ответственность за его сохранность!
Вот так немного и немало.
— Я?!
Матвей огорошил меня так, как никто до этого ни разу в жизни.
— Да, ты... — не последовало привычной ухмылки ехидства в исполнении старика.
— А если я не справлюсь?
— То уже никто — и ничто не спасёт этот мир от разрушения!
— Я могу подумать?
— Нет, выбор сделан, руна приняла тебя...
— В качестве кого?
— Хранителя!
— Да на кой она сдалась мне?!
— Вот это и узнаешь в свой срок, а мой, в этом мире, подошёл к концу!
— Э-э, не дури, Матвей! Слышишь, старик!
Он провёл у меня рукой перед лицом, и я потерял его из виду.
Одно слово — артист! — подумал я, придя в себя: меня облапошили. Не тут-то было. Я нашёл дар Матвея у себя на шее, почувствовав лёгкую вибрацию с покалыванием. Там у меня висел, как он выразился, ключ в хранилище древней реликвии праотцев или пращуров — точно не помню, а и всего того, что со мной произошло. Как меня вновь в реальность вернул шум и гам, царящий в музее, и возникший из-за той самой особы, что неожиданно приглянулась мне, а я почему-то должен был избегать её.
Взглянув за ворот рубахи, я узрел цепочку камней, и они светились, переливаясь точно огоньки на новогодней...
Ёлки-палки! Да я сам как дерево, и скорее дуб! Но цепь на мне не золотая, а какой-то необычный магический амулет-оберег. Ошалеть! И что мне теперь со всем этим делать?
Ах да, я ж должен обнаружить четыре иные артефакта, что нарисовал у меня на стене один псих в кабинете. И этот охранить. Почему-то на ум взбрело: он второй по значимости, и имя ему как пороку — Зависть! Я сам вызывал её у себя. А именно это чувство испытывали все, кто бросал взгляд на точную копию древней руны. И что самое интересное — я видел её лишь образно, а не трогал или щупал! Интересно: она осязаема или только плод моего воспалившегося воображения? Или всё-таки находится в ином измерении, где нет материи, привычной в нашем трёхмерном мире?
Господи! Что за мысли? И взорвали мой мозг!
Я выскочил из музея и бросился к ларьку.
— Воды... — сунул я деньги продавщице.
— Какой — газированной или напиток?
— Любой, но желательно простой!
— У меня здесь не колодец, я колодезной не торгую! — возмутилась продавщица.
— Тогда на ваше усмотрение!
— А в какую цену!?
— Да без разницы! Пить...
— Вот... держите! И сдачу!
— Оставь себе!
— Сдались мне ваши копейки!
Я сгрёб их, что раньше было несвойственно мне, откупорил бутылку и наполнил истощившийся организм живительной влагой с газами. Пузырьки привычно ударили в нос, и я фыркнул довольно. Недолго продержалась улыбка на моём лице, поскольку взгляд был направлен на вход в музей, откуда появилась та самая особа, которую Матвей принял за моего преследователя.
Вот и сейчас она искала кого-то глазами.
Не меня ли, красавица?
— Что-что вы сказали? — откликнулась продавщица в ларьке.
— Да это я не тебе!
— Хам! Наглец! Му...ак, а не мужик!
— Извините, и будьте добры — не кричите!
— Да пошёл ты!
И я пошёл, продолжая со стороны наблюдать за девушкой, от которой никак не мог отвести глаз, пока не налетел на столб.
— Ню-ню... — понял я: со мной твориться что-то такое, чему я не могу дать точного объяснения. Едва не контузился, поскольку оконфузился, не устояв на ногах, пропустив неожиданно удар... судьбы.
— Вам плохо, мужчина? — отреагировал на моё падение прохожий.
— Иди, куда шёл... — избавился я мгновенно от него, опасаясь привлечь ненужное внимание той, за кем отныне следил сам. Вдруг понял: девица обнаружила меня, но смутилась, поведя себя довольно странно.
А что если Матвей наврал? Решил подшутить? И эту ерунду мне подсунул, заставляя забыть о нашем разговоре с ним? Надо будет разобраться. Но прежде со своими чувствами, — затеял я перейти дорогу и поговорить открыто с девицей, едва не угодил в ДТП, слишком поздно отреагировав на скрип колёс, выскочив неосмотрительно на проезжую часть.
Глава 7
— Как дела, Пуля? — услышала она в последний момент призыв от Эльфа, прежде чем её побеспокоил охранник.
Сомневаться не приходилось, поскольку и на бейдже была написано "SECYRITY". Молодой человек, и не думая представляться, повёл себя довольно нагло, Пуля мгновенно уловила его намерения в отношении себя, и ещё до того, как он приблизился к ней вплотную и протянул руки, её умоляюще-обезоруживающий взгляд скользнул на парня, что точно также крутился подле неё в стороне, как и она вокруг старлея.
Делать было нечего, пришлось воспользоваться магией обольщения, которой в совершенстве владела всякая молодая особа её возраста, а если учесть, что она являлась по совместительству воительницей, отчасти познавшей силу истиной магии, то ей не составило большого труда заставить парня кинуться на охранника, и встать у него на пути к себе. И тут же следом его обступили иные. Ни о какой очереди речи ни шло. Охраннику грозило столкнуться разом с толпой молодых "самцов". И два иных охранника, собиравшихся отрезать Пуле путь к отступлению, поспешили к нему на выручку.
Вроде бы и времени она потратила всего лишь миг, но как ни странно, его хватило объекту неведомым образом исчезнуть у неё из виду, и больше она не видела и не чувствовала его. Объект словно растворился, поскольку и остаточных частиц пребывания его ауры не удалось обнаружить Пуле, не говоря обо всём остальном — восстановить контакт. Он канул в небытие вместе с тем странным и загадочным старцем, проявившим незаурядную активность по её обработке, обладал некими знаниями, кои нельзя было признать за магию, доступную в понимании воительницы — он пользовался совершенно иными необычными методами защиты и нападения.
Пуля в какой-то миг уяснила: проникни сюда кто-нибудь после закрытия музея, статуи не останутся на месте и окажутся немыми стражами, сквозь которых никому не удастся пройти к артефакту древности.
И ещё она уловила кое-что: на витрине, в бронированном прозрачном кубе, хранилась искуснейшая подделка, имитирующая руну, а ни одна из них не была рукотворной, являя собой магически-сакральную субстанцию. Соответственно, превратить её в трёхмерном измерении в осязаемой предмет, нужен ключ, или иной предмет, воздействующий на неё через кого-то — то бишь хранителя.
Сия информация, полученная неожиданно, и обработанная в считанные мгновения, заставила Пулю игнорировать вызов боевого мага. Воительница невероятным образом, по воле случая, оказалась на шаг от истины с разгадкой места хранения древней реликвии — одного из тех пяти элементов, при соитии коих можно получить ключ от врат в иной мир Вселенной, существующий параллельно с данным.
И снова уловила изменения в структуре энергетических полей прямо на территории музея, пришедшие извне, а затем эти ощущения многократно усилились. Она настроилась на них в поисках источника силы, не только клокочущего и бурлящего, но и разбушевавшегося, так как её обладатель не мог совладать с ним, напротив потеряв всякий контроль. Его следовало немедленно найти и обуздать, иначе стихия могла обрушиться на неповинных ни в чём людей.
От катастрофы Пулю отделял всего один шаг, и она сделала его во избежание её, позабыв про объект, двинув на новый сильный импульс, стихийно возникший за территорией музея.
Выскочив на улицу, воительница обнаружила его, правда, не сразу, но и усилий по его установлению ей не пришлось прилагать. Началось то, чего так опасалась. Под боком на проезжей части раздался скрип колёс при резком торможении, куда выскочил какой-то псих, и...
Пуля не поверила своим глазам — это был утраченный ею объект, и спешил прямиком к ней, а тут авто и... перевернулось, перелетев кувырком через него. Воительница постаралась уменьшить масштаб катастрофы — спасти тех, кто оказался в салоне машины, поскольку выправить иным образом ситуацию с ДТП при всём её желании было уже невозможно. И хорошо ещё, что люди отвлеклись на дорогу, как и тот, кто ринулся к ней на перехват, сам уставился на тачку, резко взмывшую перед ним в небо, лишь проводил взглядом, преисполненным безумия, полёт авто. Под конец вжал голову в плечи и зажмурился на миг от испуга, испытывая чувство вины и шок одновременно.
Что-то пошло не так, как запланировала воительница, её сила — та часть магических способностей, коими обладала она и владела в совершенстве, направленная на авто — оказалась блокирована мощью, бьющей через край фонтаном из объекта — попросту отразила, как враждебную.
— Не-а-ат... — сорвалась преследовательница в крик.
— Что там у тебя твориться, Пуля? Ответь мне! Ты слышишь меня?
— Нас... — вклинился Батя на пару с Гномом вслед за Эльфом.
Маг в отличие от бойцов уловил мощный поток невиданной энергии сквозь гарнитуру, и она вышла из строя — скорее всего у Пули, с ней была утрачена всякая связь, и даже при помощи своих магических способностей и познании в заклинаниях, не помогли ему наладить контакт с воительницей. Она попросту исчезла.
— Каким образом? — пытались бойцы выяснить у него. — Не умерла же? Не могла!
Они отказывались верить в то, в чём сами были виноваты — оставили её одну без прикрытия, и теперь плевать они хотели на тех, кто укрывался в цитадели зла, и нынче выскочил оттуда.
— Вы куда? — осадил их Эльф.
— Пулю искать! — возразил Гном.
— А найдём, где бы ни находилась, — был утвердителен в своём заявлении Батя.
— Я с вами, — уступил им Эльф, виня себя за то, что произошло с сестрой, а до сих пор не мог понять: во что такое она вляпалась, если не брать в расчёт, когда он уловил от неё мыслеобраз: "Объект вышел на контакт!" — Есть контакт!
— С ней?! — уставились бойцы на мага в ожидании: он сообщит, что с воительницей всё хорошо, и это ложная тревога.
А он просто уловил то место, где с ней оборвался контакт.
— В машину... — приказал он.
В нарушение всех правил, "воины" помчались с немыслимой скоростью по городу, чего себе обычно не позволял вытворять Эльф, или кому бы то ни было ещё, когда за рулём оказывался кто-то иной из братьев.
Пулю обдало ответной волной той неведомой силы, которой обладал "объект", заставляя её выставить защитное поле; потратила на него остатки магических сил, но он всё равно оказался пробит, и она угодила под его воздействие, ощутив мощь неконтролируемого источника. Её сбило с ног, отшвырнув в сторону. И ладно бы только её, а то, во все стороны, разметало тех, кто находился в радиусе полсотни метров от эпицентра разбушевавшейся стихии, виновником которой оказался с виду обычный человек, поскольку и сам не мог поверить собственным глазам, в страхе озирался по сторонам. Ему казалось: он сходит с ума, и это какой-то несусветный бред. А всё то, что произошло вокруг, было творением его рук — сбитые и перевёрнутые машины на проезжей части, поломанные деревья, вывернутые местами с корнями, а также фонарные столбы и развороченные рекламные щиты с дорожными знаками. Что уже отмечать про людей.
На миг воцарилась гробовая тишина, но только на миг, а затем завыли машины, припаркованные чуть в удалении от эпицентра возникшего смерча и также исчезнувшего безвозвратно, как и появившегося на ровном месте — сработали противоугонные сирены, а затем подстать им заголосили и доселе притихшие люди.
Среди них и выискивал цепким взглядом Силантьев свою преследовательницу, а она не сразу отреагировала на него, оказавшись в бессознательном состоянии. Наконец, он узнал её по одеянию, подскочил и схватил на руки.
— Позвоните в "скорую"! Кто-нибудь! Вызовите "неотложку"!
— Это он... Он вызвал эту бурю... — запричитала какая-то взбалмошная женщина. — Я видела своими глазами, как на ровном месте перевернулась машина и пролетела над ним, а затем... этот взрыв без видимых причин!
— Заткнись, дура! — не выдержал я, выходя из ступора. А про себя подумал: "Неужели я и впрямь натворил всё это?!"
Огляделся по сторонам. Из очередного ступора меня вывела прелестница, которую я держал на руках, и совсем позабыл, что стремился к ней тогда, когда устроил это, а что — и сам не ведал, как обозвать. Вот так-так! Ну, мать его, Матвея! И дел мы с ним натворили — точнее он, сделав меня тем, кем я не просил, а ему прежде следовало спросить: согласен ли! И где теперь искать этого выжившего из ума старца?
