Шесть миров. Торн - Данн

'Вот, ведь, гадство!.. Что же это такое?!.' — задал он риторический вопрос самому себе.

Посидев с полминуты неподвижно, включил связь с медпунктом. Увидев дежурного, спросил:

— Псих — там, у вас? — 'психом' он называл штатного психолога. — Если — да, то пусть идет ко мне. Тут нештатная ситуация — как раз, по его профилю.

— А что случилось? — заинтересованно спросил дежурный медик.

— Не твоего ума!.. Быстро 'психа' — сюда!.. — заорал Щчупс.

— Да, ладно... Вечно ты хамишь. Трудно сказать, что ли? — обиженно ответил Корапос (так звали дежурного медика).

Щчупс, ничего не ответив, отключился.

Через несколько минут, в коридоре послышались поспешные шаги. Открылась дверь, вошел психолог и, прямо с порога, спросил:

— Что за суета?.. Чего ты там нашему дежурному наговорил?

— Ничего я ему не говорил. Попросил, чтобы тебя сюда направил, — недовольно морщась, ответил Щчупс.

— Ага — знаю я, как ты просишь. Ну, да ладно... Что случилось?

— Смотри, — Щчупс указал на монитор.

— И долго он так сидит?..

— Примерно, полчаса. Но это — не главное. Запомнил картинку?..

— Да... — недоуменно подтвердил психолог.

— Тогда — пошли!..

Щчупс встал и двинулся из кабинета. Психолог пошел за ним.

Дойдя до двери в дежурку менталистов, Щчупс снова обратил внимание психолога к монитору.

— Смотри внимательно. Видишь, что-либо не обычное?..

— Нет. Все тоже, что и раньше.

— А теперь — иди и загляни в дверь.

Подозрительно посмотрев на Щчупса, психолог медленно подошел к двери, приоткрыл ее и, заглянул в комнату, — тут же ее захлопнул.

— Это... там, что?..

— Во! Я тоже — не знаю! Вот — решил с тобой посоветоваться, — ехидно ухмыляясь, ответил Щчупс.

— Видеокамеры эту тварь — не отображают!.. Значит, выводов может быть — два. Либо эта гадина блокирует электронику, либо она нам... кажется. А если — 'кажется', то это уже — в твоей компетенции.

— Если — 'кажется', то уж очень — реалистично... — очухавшись от первого впечатления, задумчиво произнес психолог. — Кроме визуального ряда, что-нибудь еще мониторится?

— Да. Температура. Вес. Жесткие излучения, — ответил Щчупс.

— Во! Вес — то, что надо! Гадина здоровая и весит, наверное, немало. Пошли — проверим!..

— Заладил: 'Во-во'!.. Но мысль — дельная, пошли.

Зайдя к себе в дежурку, Щчупс вывел на монитор показания датчиков веса. Ни в дежурке менталистов, ни в других помещениях отклонений, превышающих погрешность датчиков, нигде не наблюдалось.

— Все же — иллюзия, — задумчиво глядя на монитор, заключил психолог.— Ладно... зови дежурную охрану. На всякий случай. И пошли — еще раз посмотрим...

Через некоторое время, у двери дежурных менталистов собралось четыре человека. Щчупс, психолог и два охранника, которые с удивлением посматривали на этих умников. Монитор над дверью не показывал ничего предосудительного, за исключением — неестественной неподвижности дежурного.

— Так. Я открываю дверь — и входим!.. Ничего не пугаться и не шугаться. То, что вы там увидите, скорее всего — иллюзия, — криво улыбаясь, сказал Щчупс и открыл дверь.

Вся четверка скопом ввалилась в кабинет. Тварь повернула к ним голову, зашипела и закляцкала ручонкой изо рта. Стражники дернулись было на выход, но, видя относительное спокойствие психолога и Щчупса, резво сместились в стороны, беря тварь в клещи.

Та повертела головой, пошипела, пару раз взмахнула хвостом (причем — заостренный кончик пролетел перед лицами вошедших, заставив их рефлекторно отпрянуть) — и... исчезла.

Один из стражников, не выдержав, выдал ей вслед длинную нецензурную тираду.

Немного освоившись, психолог приказал:

— Вы, двое. Дежурного — в лазарет! Будем приводить в чувство и разбираться. А ты, Щчупс, ищи замену.

— Не командуй. Сам знаю, что делать, — огрызнулся Щчупс и пошел на главный дежурный пост.

Когда психолог пришел в медчасть, дежурный уже лежал на кушетке, по пояс раздетый. Около него хлопотал врач общего профиля.

— Ну, что?.. Есть что интересное? — войдя, спросил психолог.

— Абсолютно — ничего... Совершенно здоров. Завышена только активность головного мозга, но это — уже по вашей епархии.

— Хорошо... Сейчас попробуем разобраться, — сказал психолог и, присев на стул, сосредоточился. Через пару мгновений — испугано вскочил, ругаясь.

Как только он вошел в сознание дежурного, то ему навстречу ему метнулась морда давешней твари и, шипя, сказала:

— Не лезьте — куда вас не приглашают, а то мне придется прийти в гости... во плоти.

'Не хрена ж себе!.. Это ж куда эти придурки умудрились влезть?!. Если эта гадина явиться во плоти — мало никому не покажется. А если... не одна?!.'

Решив, пока не трогать дежурного — авось само рассосется — психолог начал составлять отчет 'на верх'.

Некоторое время до этого.

Отряд ушел. С Вороновым они договорились о разделе 'сфер влияния': Кирилл — проверяет это 'плугосударство' и соседнее королевство, имеющее выход к морю; Воронов — переходит через очередной перевал и разворачивает деятельность там.

На пути отряда будет еще одно королевство, расположенное, так сказать, 'параллельно' приморскому. Задачи — все те же. Сбор информации и проверка всего набора предположений по ним. Потом — переход в республику Кано и так далее, до самого полуострова. Была надежда, что, собрав данные по всем этим разношерстым государствам, можно будет разобраться в некоторых непонятках, нарушающих общею картину этого мира.

Кирилл же остался натаскивать Драга. Он хотел сделать из него 'своего человека'. Тем более — ученик был очень способный и впитывал все новое, как губка. По классификации, принятой на Торне, — тянул на адепта.

Занимались они уже неделю, и, глядя на успехи своего ученика, Кирилл только вздыхал: 'Эх!.. Мне бы, в свое время, подобного учителя...'

Сегодня он решил подготовить Драга к такому понятию, как искин.

— Ты уже понял, что у тебя есть дар, хотя я, поначалу, этакого успеха и не ожидал. Тем более — такого быстрого. То, чему я тебя научил, это — основа. Дальше — ты сможешь учиться самостоятельно. Для этого — я подарю тебе помощника. Общаться с ним ты будешь мысленно. Никто не будет знать, что у тебя есть помощник, и сам об этом — никому не говори. Этого — никому знать не следует. Он тебя многому другому научит, если, конечно, сам захочешь. Такому — чему, далеко не всякого, обучить можно. Он будет отзываться на имя: 'Ллорет'. Теперь ложись. Я тебя усыплю, а когда проснешься — не пугайся, если услышишь голос, прямо в голове, — глядя прями в глаза Драгу, сказал Кирилл.

— Да, Посвящающий, — немного испуганно ответил Драг.

— Во-первых, мы с тобой договорились, что ты меня будешь звать Учителем. Во-вторых, если боишься слышать в голове чужой голос, можно ваше общение организовать — и по-другому, — увидев некоторый страх в глазах своего ученика, сказал Кирилл.

— Нет, Учитель. Не надо — по-другому. Просто, я еще не привык к своему теперешнему состоянию, — несколько поспешно заверил Кирилла Драг.

На что — Кирилл приказал:

— Хорошо. Ложись. Закрой глаза и успокойся.

Все прошло штатно. Как ни как — таких операций Кирилл, к настоящему моменту, сделал почти три десятка. Заготовок под искинов он, в свое время, сделал много. И, при надобности, открывал внепространственный карман с заготовкой и подключал ее к сознанию очередного соратника. Или человека, которому поручали дело, требующее наличия такого инструмента. Например, операторам межорбитальных порталов, но, в таком случае, это были строго ограниченные в своих возможностях аппараты.

Сейчас же — был подключен полноценный искин. Через некоторое время, после окончания процедуры, Драг заворочался и открыл глаза — но остался лежать. По шевелениям губ — было видно, что он с кем-то общается. Так было всегда. Для того, чтобы отвыкнуть от этой привычки, — требовалось время. Два, три дня. После этого — уже невозможно было определить наличие общения, с кем-то внутренним, по мимике лица. Наконец — Драг сел на кровати.

— Ну как?.. Познакомились? — заинтересованно глядя на него, спросил Кирилл.

— Да. Необычно — как-то... Мне всегда твердили, что если слышишь голоса в своей голове, значит ты сошел с ума, — ответил Драг.

— Как видишь, это правило имеет исключение. Я хочу, чтобы ты учился у Ллорета, первое время, сугубо теоретически. И после того, как мы расстанемся, в течение одного-двух циклов занимался, исключительно, лечением. Твои возможности, как боевого 'мага', стоит, пока, придержать в секрете. Если только — на тебя не совершат явного нападения. Тогда уж — действуй по обстановке. А пока, давай, я тебя поучу общению с Лларетом. В общении с ним, очень много зависит от того, как ты будешь строить свои вопросы и приказы. Часто вопрос предопределяет ответ. Поэтому, в общении с Лларетом, на первых порах, потребуется максимально точно формулировать свои мысли. Помни, от того, что общается он с тобой — прямо в твоей голове, совершенно не значит, что он слышит — все твои мысли. Он слышит тебя лишь тогда, когда обращение идет — именно, к нему. Первое время, вы будете учиться правильному обращению друг с другом. Потом — все перейдет на уровень автоматизма. Все будет естественно — так же, как при обращении твоего мозга к твоему телу, — выражаясь несколько длинно, дал пояснения Кирилл и, помолчав некоторое время, продолжил:

— С помощью Лларета, ты сможешь общаться со мной на любом расстоянии. Но просьба — первое время, этим не злоупотреблять. Почему так — я расскажу тебе несколько позже.

То, что он может, в любой момент, заблокировать внутреннее общение Драга с собственным искином, Кирилл, естественно, не озвучивал. На всякий случай, должен иметься выключатель.

— Хорошо, Учитель, я понял.

— Я говорил с вашим колдуном и обещал ему, что ты не будешь претендовать на его место. И не из-за того, что ты будешь больше уметь, и не в случае, если с ним что-либо случиться. Не нужно создавать лишние очаги напряженности. Пусть все идет так, как и планировалось. У колдуна есть помощник. Пускай он — и остается его приемником. Я думаю, со временем, ты будешь руководить всеми колдунами ваших родов. Только, если это случиться, не возгордись, сверх меры. Гордыня — очень плохое чувство. Оно полностью ослепляет человека и отрывает его от действительности. Не дает правильно оценивать свои и чужие силы и возможности, что часто приводит не только к краху, но и к гибели.

— Я понимаю это, Учитель. Когда я жил еще в прежнем состоянии, я часто видел последствия того, что называется 'гордыней'. Хотя все и считали тогда меня полным глупцом, по-настоящему — я таким не был...

Говоря так, Драг несколько кривил душой. Полностью адекватно он, в то время, судить о других людях, конечно, не мог. Да и сейчас — осознание всех прошедших в нем изменений еще не наступило. Во многом, он до сих пор оставался тем же старым Драгом, и голос в голове пока что, хотя и не много, но все же пугал. То, что он сильнее колдуна (и не только его, но и всех остальных), воспринималось им чисто теоретически. Оспаривать их авторитет или претендовать на главенство он не собирался, но и спорить или возражать Посвящающему побаивался.

— Что же, хорошо, что ты понимаешь пагубность некоторых человеческих черт. То, что я сейчас скажу, это, конечно, банальная истина, но от этого — она не становиться хуже. Так вот, в большей степени, следует учиться на чужих ошибках, а не на собственных. Само собой, избежать их, полностью, не получиться, но если внимательно относиться к чужим, то своих будет значительно меньше. Сейчас с помощью Ллорета постарайся замаскировать свою ауру. Максимально, что должно быть видно по ней, так это то, что ты очень хороший лекарь. Сейчас ложись и начинай общаться с Ллоретом. Он тебе значительно быстрей все объяснит, покажет и научит. Думаю, что за день — вы справитесь. Только не забудь про обед. Тебе сейчас нужно очень хорошо питаться. Любые изменения организма требуют довольно много энергии, — чувствуя себя, несколько, неловко, продолжал поучительную беседу Кирилл.

Он никогда не считал себя выше других. Повезло. Получил уникальный шанс — и сумел воспользоваться. Насколько хорошо или плохо — не ему судить. Личным достижением случившееся он никогда не считал. Поэтому всегда стеснялся, когда приходилось, кого-либо учить. Преподавательская стезя — явно, не для него.

— Учитель, я хотел спросить... Кто такой Лларет?.. Кто он — дух, призрак или невидимый человек? — несколько смущаясь, спросил Драг. Он уже видел, как целый отряд вдруг стал совершенно невидим.

— Если не вдаваться в технические подробности, это — искусственно созданный разум. Кроме того, что он способен мыслить, в его память заложено очень много знаний. Это — не человек, не дух и не призрак. Его сущность внедрена в специальный амулет, и этот амулет находиться не в нашем мире. Когда разберешься со своими приобретениями и научишься ими пользоваться, тогда Лларет объяснит тебе все о себе, более детально. А сейчас — займитесь маскировкой, а то гложут меня смутные подозрения, что не все так гладко в этом мире, как кажется, — ответил Кирилл.

Сам он, в очередной раз, собирался прощупать ментальный диапазон. Он никак не мог понять, что его беспокоит. Сегодня — решил с этим разобраться. Драг ушел, а Кирилл прилег на кушетку и стал медленно погружаться в транс.

По мере погружения, окружающий мир тускнел, теряя краски, и превращался в черно-белое кино. Зато в сознании открывался новый. Бескрайний, ровный как стол, с парящими над его поверхностью разноцветными кляксами ментальных отражений всех сущностей из реального мира. Размер кляксы и расстояние до нее совершенно не коррелировалось ни с расстоянием до объекта, в натуре, ни с его воплощением, в подлинном мире. Самая ближайшая, яркая, здоровенная плямба могла соответствовать — мелкому зверьку в лесу, на самых задворках этого мира.

Как ни старался Кирилл с искином, они так и не смогли составить таблицу соответствий. Полученная страдала большими пробелами и очень примерным сходством с реальностью. Тем более — здесь все постоянно менялось и взаимопревращалось. Бывало, сюда иногда просачивались тени и из других миров.

Так, недавно, прошмыгнул образ самого натурального кота. Как такое могло быть, Кирилл не мог понять, вообще. Никогда он здесь не наблюдал ничего похожего на реальные образы. Всегда — размытые, абстрактные образования. Часто между ними протягивались тонкие нити связей. Иногда они ощетинивались образами игл и шевелящихся щупалец. Раз от раза, Кирилл наблюдал, как некоторые образования исторгали из себя сгустки и швырялись ими в других.

Сейчас, конечно, Кирилл понимал происходящее здесь гораздо больше, чем в первое посещение. При предельной концентрации, он мог сопоставить имеющеюся здесь кляксу с реальным объектом в обычном мире и даже воздействовать на него — через это его отражение здесь. Если здесь возникала цветная волна, распространяющаяся от одной из клякс, то это значило, что кто-то в реальном мире ищет кого-то — через ментальный диапазон.