Шесть миров. Торн - Данн

Глава 1.

Кирилл с Ворновым сидели на террасе загородной виллы начальника Имперской безопасности и разговаривали.

От террасы до ворот усадьбы, пролегала замощенная булыжником дорожка, вдоль которой росли кусты, остриженные в правильные прямоугольники. По обе стороны дорожки располагался сад. Деревья были невысокие, ухоженные и тоже подстриженные. По форме — почти правильные шары. Только кое-где молоденькие листочки, выскочив за линию стрижки, слегка нарушали строгую геометрию. Причем, некоторые растения в саду уже входили в конгломерат Ониды, как и многие другие в Империи. Среди их веток, шмыгали и щебетали, вполне земного вида, птички.

Легкий и немножко теплый ветерок трепал волосы говорящих, постоянно стараясь привести их прически в состояние, близкое к хаосу. Если Кириллу периодически приходилось приводить волосы в подряд, приземляя излишнею фантазию ветерка, то Воронову — было все равно. Его короткую стрижку трудно было испортить.

Перед сидящими стояли бокалы с вином и фрукты, в затейливого вида стеклянной вазе. Глотнув, очередной раз вина, Кирилл, вертя перед глазами бокал и рассматривая налитое туда вино на просвет, задумчиво произнес:

— Не знаю как у тебя, но у меня картинка не складывается. Вот — представь себе... Мир имеет один континент. Размером, примерно, с Евразию. И много-много островов. На континенте — два десятка стран. Одна из них, занимает почти две третьих территории континента. Эта страна самая развитая и в техническом, и в военном плане. При желании, она бы с легкостью могла привести все остальные 'к общему знаменателю'. Но, по каким-то причинам, этого не происходит, хотя постоянная риторика (этих 'мелких' в ее адрес) не отличается должной почтительностью. Себя они все называют 'свободными и демократическими', а ее — исключительно 'тиранией'. Но ни явного диктатора, ни хунты не просматривается. У этих же шавок — спектр государственности очень широкий. От королевств — до республик. Между собой — тоже постоянно собачатся. Хотя, нужно отметить, воюют очень редко, но армии — все держат приличные.

Одну из этих стран — вообще, весьма относительно, можно назвать страной. Какой-то бандитский конгломерат. Что интересно: постоянно совершает набеги на эту самую 'тиранию'. Карательные меры в ответ проводятся, но какие-то невнятные и вялотекущие. Хотя — в прессе и по телевидению — костерят, почем зря. Непонятно...

Воронов, разжевав и проглотив очередную ягодку (ему нравились эти ягоды, чем-то похожие на виноград), ответил:

— Но, ты же не будишь отрицать, это — все же, в большей степени, тоталитарное образование, чем что-то другое. Правда, непонятно — чья там тирания. Какой-то компьютеризированный социализм, не совсем классического разлива. Да и ежедневное промывание мозгов — напрягает...

Немного промолчав, Кирилл бодро ответил:

— А мне — нравиться!.. Все знают свое место — изначально! Максимально точное соответствие возможностей с занимаемым местом в социуме. От тебя никогда не потребуют того, чего ты сделать не сможешь, и не пустят туда, где ты сможешь напортачить. А то у нас: влезет по карьерной лестнице какой-нибудь мудак — и успешно развалит, и испоганит все хорошее, что было сделано, до него. И, главное, ничего за это ему не будет. Ну, а про политику — я, вообще, молчу. Притом, заметь, внутри своего ранга — у них нормальная конкуренция, и спектр социальной обеспеченности весьма широк.

Относительно промывания мозгов — считаю, что обычному обывателю оно, в принципе, до одного места. Если не делаешь ничего криминального — информация ни до кого не доводится. Да — и не хранится... Драки, например, 'рассматриваются' — если только их результатом стали повреждения, выше средней тяжести. У них — даже взятки и казнокрадство учтены. Видно, составители программ решили, что без этого — общество не может обойтись. Что интересно: на каждом уровне очень быстро сообразили, до какого уровня можно воровать. В больших городах — криминал почти на нуле... Чем плохо?..

Удивленно посмотрев на собеседника, Воронов возразил:

— Не скажи... а если система ошибется?.. Вот — и будешь телепаться в каком-нибудь восемнадцатом уровне, вместо десятого или там — пятого. А то и, вообще, по ошибке — на органы пустят. Да и опасно это для развития общества. Такая система порождает застой. У них — уже лет сто, никаких крупных открытий. Техника развита даже лучше, чем на Земле, а до атомной энергетики — не додумались.

— И слава Богу!.. Атомные электростанции — это, конечно, хорошо, но ядерные боеголовки — явно, не лучшее достижение, которым стоит гордиться. Сколько средств угрохано — и все, можно сказать, в унитаз!.. Насчет ошибок системы — скажу так: лучше несколько тысячных долей процента ошибок, чем необузданный криминал и государственный 'беспредел'. Тем более, я выяснил, каждый год у них проходит аттестация или переаттестация (не знаю, как правильно), на которых вот — такие вот — ошибки и исправляются! — закончил Кирилл, с явным убеждением в своей правоте.

На что Воронов, тоже с довольно большой степенью уверенности в собственном мнении, ответил:

— Ты не учитываешь, что любые военные разработки всегда тянут за собой и все остальное. Не будь их — неизвестно, на каком бы уровне сейчас находилась наука на Земле. Именно — гонка вооружений всегда подхлестывала темпы развития общества. Тем более, что ядерное оружие — это оружие сдерживания.

'Военный — есть военный. Наверно, их не переубедишь', — подумал Кирилл, но все же продолжил спорить: — Знаешь, а я согласен — и на меньшие темпы. Угробить цивилизацию — только из-за темпов развития... И насчет баланса... Это — не баланс, а скорее — балансирование на грани. Ладно, что-то мы уклонились... Тебе не кажется странным — такое 'миролюбие' тирании? — ушел от спора Кирилл, возвращая разговор в нужное русло.

— Конечно, кажется, но на данный момент делать какие-либо выводы — я поостерегусь. Слишком мало исходных данных. Вот пройдусь там... с 'экскурсией' — тогда и отвечу, — ухмыляясь, ответил Воронов.

— По предложенному маршруту, есть вопросы?..

— Да, в общем-то, согласен... Только хочу прояснить пару нюансов. Почему, все— таки, не открыть портал прямо на этом странном полуострове?.. Прихватили бы кого-нибудь оттуда — и поспрошали. Как того инженера, из Центра прорыва. Думаю, получили бы достаточно информации. А уже потом — пошумели бы...

— Отвечаю: раз они построили Центр прорыва, то о портальных технологиях, явно, осведомлены. Хотя на прямую — нигде не применяют. Поэтому — уверен — мониторят. И что имеют в рукаве и как среагируют на прорыв — совершенно непонятно. Можно подставиться. Выйдя рядом с Центром прорыва — останетесь незамеченными. Их установка так фонит в ментальном диапазоне, что перекроет 'шум' от вашего выхода — раз в десять. У нас технология несколько другая. Наша система 'шумит' значительно меньше. К тому же, сразу же после вашего выхода, вернем им инженера. Это, надеюсь, сильно отвлечет их внимание и, в первые пару дней, замкнет, в основном, на него. Память мы ему подчистим. И только поняв, что ничего с него они не 'поимеют' — начнут изучать момент переброса. Вот тут — могут наткнуться на некоторые отголоски вашего перехода. К сожалению, полностью затереть следы — невозможно. Останется, конечно, мизер, но если дело будет вести тот же дотошный полицейский, то, думаю, сможет и докопаться.

При переходе к горам через лес, вам поможет Онида — она уже там освоилась. Кое-что даже под себя перестроила... Будут у них сюрпризы — если сунутся по вашим следам. Думаю, первый твой нюанс — я осветил, — улыбаясь в ответ, сказал Кирилл и спросил: — Что еще тебя смущает?..

Немного помявшись Воронов ответил:

— Честно говоря, я еще никак не могу определиться с уровнем ...допустимого насилия. Вроде, у них там — не детский сад. Собачатся — иногда, весьма прилично. Но меня не покидает чувство, что существует какая-то грань, за которую у них там никто не переходит. Не знаю... Может, это от недостаточной информированности. А может — там присутствует что-то, чего мы не сумели заметить.

— Вот! Ты сам подтвердил, что лезть напролом — не стоит. Мы слишком мало еще знаем о том мире. А насчет насилия — вы должны вернуться живые, здоровые и с нужной информацией. Так что — по ситуации... Если возникнут обстоятельства, из которых не сожмите выбраться без потерь, то, на этот случай, у тебя будет амулет, с функцией аварийного портала. Но это — на крайний случай. Потому как — сразу засветимся, 'по полной'.

То, что будет еще один слой проникновения, Кирилл решил Воронову не говорить. Лишняя информация иногда вредит. Выяснилось, что канал Ониды для создания подключений к сознанию не подходил, из-за его вынужденной узости. Параллельная работа в нем на уровне сознание — сознание не будет отличаться стабильностью. Узковат, а расширить невозможно. Сразу выйдем за уровень фона. Личные компы ланийцев, использовать для этого тоже было нежелательно. Уж очень уровень трафика повышался, а это могло в определенных обстоятельствах сыграть негативную роль. Лишних зацепок плодить не хотелось. Так, что требовался отдельный, широкий и высокоскоростной, причем не фиксируемый аппаратурой лании. И таковой, к счастью, нашелся.

По маршруту движения группы Воронова, в предгорье лежал небольшой городок, где Воронов должен будет оставить вторую 'закладку'. Это будет полукибернетический и полуамулетный механизм. Короче — робот, сработанный на стыке технологий двух миров. На вид — что-то, типа паука. Кибернетическая составляющая отвечает за передвижение и навеску маячков на требуемых людей. Амулетная — за скрытность и связь. Главная его цель — организация скрытного канала связи от помеченных людей на Торн. Этот новый вариант связи между мирами стал возможен после того, как в научном городке, земные ученые, при изучении портальных амулетов, наткнулись на целый спектр сопутствующих возможностей. Одна из них — позволяла использовать, так называемые, 'лепестки' — для построения канала связи, нового типа. Организовывалась своеобразная 'щель', как назвали это новообразование земные ученые, и через нее можно было наладить передачу данных, которая не фиксировалась ментальными практиками Торна. И, скорее всего, не светилась и на Империумиме. После того, как на кого-либо вешался маячок, происходило параллельное подключение к сознанию, а там — как карта ляжет. Либо просто 'прослушка', либо... что-нибудь и повесомее.

Такой же канал будет организован и для отряда Воронова. Так что — информационная составляющая этой 'разведки боем' будет на уровне последних достижений науки и техники, обеих миров. Отслеживание будет проходить в режиме реального времени. Как говорят компьютерщики — 'онлайн'. Заодно, будет вестись — и запись всего происходящего...

— А когда будете идти по территории этих бандитов, то, не думаю, что здесь приемлемы какие-либо ограничения. Тем более — тотального контроля на этих территориях нет, — закончил мысль Кирилл.

— Ну, с бандюками, если что, цацкаться не будем. Да и в этих двух королевствах — тоже... Потом, когда снова выйдем на территорию Лании (именно так называлась эта страна), постараемся поаккуратней. Понятно, что до острова нужно добраться максимально скрытно, — прокомментировал Воронов.

— С временем выхода — Император определился. Выходите через неделю. Так что — пройдись, еще раз, по плану, и если выявишь какие-либо шероховатости — будем дошлифовывать, — подвел итог Кирилл.

Оператором канала напросилась Авен-на (Верочка). Очень ей уж хотелось тряхнуть стариной. Тем более, что в этом случае, она рисковала значительно меньше, чем в операциях, в которых когда-то участвовала воплоти. То бишь — лично. В принципе — вообще не рисковала. Могла только подставить того, на ком поставят метку. Сначала Сай-тер не соглашался, но против приведенных ей доводов спорить было трудно. Так что — в конце концов, уступил.

Теперь Верочка штудировала всю имеющуюся информацию по миру Империумума. И, конечно, лезла во все дырки и, как только получила возможность, сразу забросала Сай-тера вопросами. Прежде всего, она проясняла для себя нюансы в свойствах 'амулета связи', затем принялась за выяснение неясностей по миру Империумума.

— Имею задать еще парочку вопросов... А что вы выяснили про систему снов?.. Что это, вообще, такое?.. Наводится Извне или инициируется изнутри?.. Все ли этим пользуются? — вывалила она очередную порцию.

Обреченно вздохнув, Сай-тер продолжил отвечать:

— Начну с простого. К 'Центру сна' подключаться должны все — в обязательном порядке. Ведь перед сном, с личности снимается слепок памяти по предыдущему дню. А уж... включать потом сон или нет — каждый может решать сам. Пользуются далеко не все. Процентов шестьдесят — каждый день. Оставшиеся из сорока, тридцать — от случая к случаю, а десять — вообще никогда — и агитируют всех остальных, бросить это гиблое дело и довольствоваться — только естественными снами. По поводу самой системы — это комплексное воздействие. Все происходит на основе внутренних мозговых процессов, с внедрением извне образов, замещающих обычные подсознательные.

Точные причины потребности во сне — до сих пор неизвестны даже у нас. Есть традиционное предположение, что он служит для отдыха мозга от повседневной деятельности организма... Очень важно, чтобы сон был качественным, без фрагментации. Поэтому — наведенный сон длится около двух часов, а потом — переводится в обычный, длительностью... около семи часов.

Обыкновенные сны бывают черно-белыми и цветными. Когда человек видит только черно-белые сновидения, предполагается, что он в своей жизни опирается, в основном, на логику и разум. Люди, у которых в сновидениях присутствуют цветные фрагменты или их сны полностью цветные, — натуры, исключительно, эмоциональные. Впечатление от цветных снов более сильные, но, несмотря на это, человек, видя такие сны, больше отдыхает.

Так что — вроде, и своеобразный наркотик, и замещение реальности, но о здоровье тоже не забыли. В этих снах, человек видит цвета, ощущает звук, холод или жару, вкус, запах, боль и другие переживания, испытываемые в жизни. Кроме этого, он... действует в этих сновидениях, бегает, прыгает, летает, целуется или убивает. В общем, делает все, что заложено в сценарии сна — и все это кажется очень реальным. Подсознание, в это время, работает, как психотерапевт, помогая освободиться от нервного напряжения, накопленного за день. Так что — не скажешь, что это сплошь негатив. Подключение к 'Центру сна' инициируется сразу, после прохождения 'Теста'. До этого — дети этой прелести лишены. Тоже — между прочим, показатель...

— А если человек начинает игнорировать подключение?.. Что происходит тогда?.. — продолжала допытываться Авен-на.

Очень странно себя чувствуешь, когда в разговоре видишь перед собой молоденькую девочку и знаешь, что этой девочке... более девяносто лет. Тем более, что девушка — очень красивая. Про таких, в Одессе говорят: 'Такая девушка — может даже ножками глазки строить'. Это несоответствие несколько сбивало с толку, но, встряхнувшись, Сай-тер ответил:

— Подключение происходит через персональный компьютер. Он у них совмещен с чем-то, напоминающим наш смартфон. Кроме привычных нам функций, эта 'железяка' у них следит за показателями здоровья: пульс, температура, давление. Мониторится так же кардиограмма и активность головного мозга. Через специальные, дополнительные вживленные, датчики на теле. Полезная функция, между прочим. Чуть что — сразу запихивают в ближайшее медицинское учреждение. На лицо (как ни странно) — истинная забота о здоровье.

Если к полуночи ты не подключился, то следует напоминание, которое, впоследствии, повторяется еще три раза. Не воспринял — к тебе направляется ближайший полицейский, с целью выяснения, что почем. Ежели напился или (по каким-то причинам) человек вне сознания — тот инициирует подключение принудительно.

В том случае, когда выявляется уклонист, то начинаются разборки — и определяется место его нахождения. В общем — отлов несознательного элемента, с дальнейшим выяснением причин. Коли псих — полечат, если идейный — тоже полечат, только с применением несколько других методик. Если потерял или разбил персоналку — проведут подключение в ближайшем участке и вкатают штраф, за порчу госимущества (т.к. первую персоналку выдают за счет государства). Последующие — покупаешь, за свой счет.

Такая вот — система... Однозначной оценке не поддается. Тем более, что за счет такой системы — криминал почти невозможен. Или, говоря точнее, наказание за содеянное преступление — неотвратимо. Почти... Но останавливающее действие — весьма большое. Так что — обычные граждане (хотя и бурчат, насчет свободы личности) особо не протестуют. Для законопослушного обывателя, от нее значительно больше пользы, чем вреда, — завершил свои пояснения Сай-тер, внимательно следя за реакцией Авен-ны.

— Вижу, вы еще не определились в своем отношении к этой системе? — выслушав информацию, спросила Авен-на.

— Да. Однозначности, в ее оценке, у меня нет. Много — 'с одной стороны', но много — и 'с другой стороны'. Уж очень разнородные вещи они впихнули в одну систему.

— Солидарна с вами. Все это нужно переварить... Особенно меня заинтересовало отношение к женщинам. Что, сами понимаете, вполне естественно.

Оно в этой стране вообще не с чем несравнимо. С одной стороны — никаких прав. Право выбора спутника жизни предоставлено только мужчинам. Но и они поставлены в довольно строгие рамки. Выбирать можно любую женщину (правда, выбор редко проходит далеко от своего ранга, но это уже социальные напряги), но затем следует генетическая экспертиза. Вот тут-то и может выясниться, что брак именно с этой избранницей тебе запрещен. Критерии не раскрываются. Просто при обращении в мэрию, идет запрос в базу данных и если компьютер выдает отрицательный вердикт, то все тушите свет. От пятого ранга и до восемнадцатого это обязательная процедура. Если вердикт положительный, то все нормально. Можно создавать семью. От пятого до шестнадцатого ранга семья может иметь только двух детей. Не больше, но и не меньше. Семнадцатый и восемнадцатый ранг — одного. Для рангов ниже пятого количество детей не ограничено. Причем мужчины этих рангов выбирают жен на специальных показах. Только из этой категории. Второй ранг может иметь несколько жен. Такое понятие как выбор мужа в Лании отсутствует как класс. С другой стороны до прохождения детьми Теста, женщина освобождена от работы полностью. Только дом и дети. После работает только пять часов, против девяти у мужчин. Добрачные отношения не запрещаются, но и не приветствуются. Секс — пожалуйста, но если вдруг в его результате появляется ребенок, санкции следуют мгновенно. Все дети, рожденные до брака, отнимаются у матери и воспитываются государством. Конечно, есть еще много нюансов, но суть такова — закончив сей спич Авен-на немного помолчав, спросила:

— Еще — что-ни будь особенное — мне нужно знать? ...

— Нет. Пока — это все, что мы имеем. Надеюсь, с вашей помощью, мы значительно расширим наши познания этого странного мира. Мне сказали, что систему подключения к чужому сознанию вы уже освоили. Хотелось бы знать — насколько хорошо?..

— Вы знаете, никаких затруднений, при освоении, не испытала. Как и во многих других практиках.

— Да, мне говорили, что вы — одна из тех, кто имеет отличные врожденные способности.

Сай-тер знал, что и сознание Верочки, и сознание бывшей владелицы тела Авен-ны имели весьма полезную особенность. И та, и другая — 'на раз' воспринимали любые новые практики. Никаких затруднений в этом у них не возникало. Людей, с такими способностями собственного сознания, было очень мало. А осознавших эту свою особенность — еще меньше.

Еще в бытность Верочки на Земле, особенно в зрелом возрасте, многие сослуживцы считали ее ведьмой. Она всегда знала, в каком настроении начальник — и никогда не попадала 'под горячую руку'. Если делала предположения в каком-то деле, то впоследствии — всегда оказывается права. В дурном настроении, могла мрачно пожелать 'добра' раздражающему ее сослуживцу — и ее пожелания, через некоторое, время сбывались. Поэтому — к ней всегда относилось с опаской (как начальство, так и подчиненные). Хотя, если она кого-то уважала или даже просто хорошо относилась, то эти люди — и болели реже, и крайне редко попадали в неприятные ситуации. В глаза, конечно, никто ее не называл 'ведьмой', но за глаза — очень часто. Понимающие же люди — четко знали, что перед ними — однозначно 'ведьма', владеющая силой слова и даром исполнения задуманного. Так что — легкое освоения практик из мира Торна — нисколько не удивляло Сай-тера. Кому — как не ведьме — это уметь!.. Понимая все это, он тоже старался ее не сердить, по пустякам. Этот аспект: 'ведьма' — как раз и был основным доводом 'За', при принятии решения, о допуске Авен-ны к работе оператора канала. Если она и без аппаратуры кое-что могла, то с амулетом — ее возможности расширяться еще более значительно.

— Вы пробовали только 'моно' режим или и другие тоже?..

— Пробовала и другие...

— И как?..

— 'Моно' хорошо идет — во всех вариантах. С двумя сознаниями — только в варианте прослушивания, — несколько огорченно ответила Авен-на.

— Не стоит огорчаться. У большинства и 'моно' ограничивается только 'прослушкой', — с улыбкой заметил Сай-тер. — Оно, конечно, всегда хочется большего, но... что есть, то есть. В вашем случае — очень даже неплохо.

— Ладно... Кое-что прояснила. Пойду — помучаю свой новый 'комп'. Недавно передали с Земли. Они там, в научном городке, явно сделали гибрид 'компа' с обезьяной. Каждая загрузка — начинается с выпендрежа!.. Почти как в анекдоте, про одесские компьютеры. Типа — одесcкие компьютеры загружаются с надписью: 'Вам таки — по делу или просто потыкать?' Но, не буду врать, общаться с 'компом' стало интересней. До свидания...

— До свидания. Надеюсь, знаете — старт через неделю?..

— Да, конечно... — уже на ходу, ответила Авен-на.

Дочитав последнюю страничку отчета, присланного из Научного городка, Кирилл откинулся в кресле и надолго задумался.

Прочтя отчет, он, наконец-то, увидел полную картину. Это был последний штрих ко всем данным по этому вопросу, которые он накопал за все это время. Описать словами полученное знание — было очень трудно. При сильном упрощении — получалось следующее: миров было бесконечно много, но переход был возможен — только в соседние шесть. Если спроектировать полученную картинку на плоскость, то это — будут соты. Типа пчелиных: каждая из сот — граничит только с еще шестью.

Напряженность полей на границе вполне достаточна для того, чтобы миры не смешивались, но и не настолько большая, дабы полностью перекрывать возможность проникновения из одного в другой.

Во все это вплеталось еще и понятие: 'энергетическая экономичность в удержании структуры'. Длинная цепочка формул доказывала, что такое построение более энергоэкономично, чем, например, квадрат или что-то другое. Плоскость ячейки незамкнута — она простирается в бесконечность — и вверх, и вниз — по оси времени. Ко всему прочему, существовала еще какая-то зеркальность... Все эти бесконечные вселенные имели — зеркальное отражение... Но — не снаружи, а — изнутри!.. Что-то, заложенное в структуре самой материи.

Вообразить это — Кирилл уже не мог. В 'картинку' — это свойство тоже не втискивалось. Это же надо придумать! — 'внутреннее отражение'...Формулу можно написать, но вообразить — сильно затруднительно.

Вот — примерно, так — но в очень грубой интерпретации...

Разбираясь во всех этих хитросплетениях земных и не земных наук, Кирилл понял одно: теоретическая база современной физики превратилась в абстрактную математику!.. Она перестала быть наукой — все объясняющей! — а вплотную приблизилась к уровню бредовых фантазий!..

В настоящее время, что-то понять может, наверное, только 'профи' из узкого научного круга, да и то — лишь в своей области... И трудно сказать, кто сумеет воспринять все — в полном объеме...

Для путешествия в более 'отдаленные' миры нужно двигаться — последовательно, переходя от одного к другому. Либо ставить в мирах 'струнные' порталы, состоящие из стольких слоев, сколько миров нужно проскочить. Каждый слой — располагается в своем мире, но не выводит в мир, а сразу — перенаправляется в следующий. Таких образований — Кирилл пока не обнаружил, но как сделать — уже знал.

Теоретическая проработка полученных знаний завершилась. То, что было найдено — осмыслено, и имелись возможности все это практически применить. Развивать теорию — Кирилл не хотел (от слова: 'cовсем' — есть, кому заняться!). Целый городок, населенный, в большинстве своем, учеными (с обоих миров), бурлит и фонтанирует теориями и предположениями, которые, в большей степени, пока — лопаются, как мыльные пузыри!..

Но — ничего!.. Получив такую игрушку, эти товарищи — уже не остановятся!..

Для Кирилла настал момент — принятие решения!.. Уже показалась 'точка невозврата'. Но — как бы не хотелось рвануть в путешествие по мирам — обстановка, пока, не позволяла. Шляться по мирам — это, конечно, интересно. Но, это — занятие, на некоторое время (может — и вполне большое). И все же — из любых путешествий всегда хочется вернуться домой. Поэтому — нужно озаботиться, чтобы дом никто не порушил ни изнутри, ни снаружи. Внутри — вроде, всех озаботил и кое-что замутил. По крайней мере, ядерную войну развязать не смогут.

Была еще одна задумка, но в каком виде ее вкинуть — пока не понятно. А тут (как назло), под боком, объявилась очень странная и подозрительная цивилизация, которую, в свое время, еще древние с Торна, изолировали от всех остальных миров и которая активно пробивается из изоляции. Все бы — ничего, но от нее до Земли — всего один мир. И еще, каким-то боком, всплыли незабвенные рептилоиды... Никогда не думал, что такие существуют на самом деле. Так вот — нате вам!.. Приходится разбираться... Потяну ли?..

Перво-наперво, это — запустить 'разведку боем'. Пусть Воронов со своим отрядом 'пошуршит'. Какую-никакую информацию — он добудет. Заодно — 'всколыхнет водичку в бассейне' Империума, а Верочка — прослушает мирок, изнутри... Но, в любом случае, надо, уже сейчас, думать, чем бы озаботить руководство того мира, чтобы они занялись, исключительно, собственными проблемами.

Воронов задачу получил. Маршрут проработали. Вооружен отряд — 'мама не балуй' — тут и 'огнестрел' с Земли, и куча амулетов с Торна. Если тамошние спецслужбы предпочтут силовое решение — шума будет много. Вчера отдал Воронову новый амулет связи и все объяснил. Доволен. Как сказал: 'Своевременная информация — основа успеха'.

Верочка уже тренируется на 'кошках'. Неугомонная особа. Вытребовала себе каких-то смертников, дожидающихся казни, и осваивает все виды подключения к сознанию. Переполошила всю эту приговоренную братию — теперь те сами требуют, чтобы их побыстрей прибили, но обычным способом. А то один из них — очень уж непрезентабельно помер. На что, Верочка прокомментировала это событие чисто по-одесски: 'На тебе, такое выкинуть! Взял и умер посреди полного здоровья!'

Правда, Императору всю подноготную, пока, не раскрывали. Залегендаировали — как управление сознанием извне, с помощью специального амулета. Да и то — сказали, что работает — только при отсутствии защиты. Слишком много плюшек сразу — вредно. Пусть пока переваривает, что уже получил. На данный момент — больше, чем достаточно. Да он, особенно, и не интересовался. С возникновением отношений с Землей, организацией Научного городка и выявленным, явно не дружественным, миром, добивающимся сведения счетов за давние обиды, — внутренние проблемы стали не столь значимыми, какими казались ранее. Но и их тоже приходилось решать. Так что — только успевай! Тут уже — не до новшеств!..

Онида порадовала. Тихим сапом, она уже освоила почти треть территории Лании. Особенно постаралась в округе Центра прорыва. Там она уже подмяла под себя почти всю растительность. Даже вырастила некоторые новые виды, никогда там неприсутствовавший . Типа — кровососущих кустов и полуживотных лиан. Особенно она порезвилась в предгорье. Кто туда сунется — обнаружит много неприятных, для себя любимого, сюрпризов. Все камеры мониторинга — аккуратно перекрывались листвой. Не полностью, но так, чтобы мельтешение листочков перед камерой не давало возможности получить качественную картинку. А когда нужно — поле видимости могло закрываться и полностью. Не надолго, но на время, вполне достаточное для того, чтобы личности, заинтересованные в сохранении своего инкогнито, могли выйти из кадра или попасть туда в таком ракурсе, что толку от передаваемой картинки не было бы никакого. Пока — этими переменами никто не озаботился, но и в случае чего — статус-кво Онидой восстановится очень быстро. Тем более — добраться к камерам, уже сейчас, затруднительно. Вокруг — все поросло густым колючим кустарником, а на деревьях — в местах, где они установлены, — проросли довольно острые и твердые шипы. Восстановить все это можно было быстро, но не мгновенно. Требовался 'выезд в поле'. Тем более — новые места установок, дня через два-три, обзавелись бы тем же самым. Против растительности, иногда, очень трудно бороться.

Сама же Онида — могла собирать информацию уже из многих мест, включая внутренние садики достаточно высокопоставленных особ из второй, третей и четвертой категории. С категориями пониже было потруднее — они не имели собственных садиков и кабинетов, с декоративными растениями. Но зато — появилось много вьющихся растений на стенах административных зданий и, чаще всего, их не трогали, так как они вписывались в фасады очень органично, являясь дополнительным, приятным для глаз, украшением. А листочек, приклеившийся к окошку, мало кого мог навести на мысли о подглядывании и подслушивании. Так что — ручеек информации от Ониды рос день ото дня, постепенно превращаясь в довольно приличную речку.

Можно было, конечно, дождаться до того момента, когда она доберется до этого загадочного полуострова, где, по прикидкам, оседают все особи первой категории, но пришлось бы ждать еще не менее полугода. Ни о полуострове, ни о них самих — абсолютно никакой официальной информации не просматривалась. Только — на уровне слухов и народного фольклора. Баек ходило несчетное множество, причем, даже самые абсурдные, не пресекались, хотя такая возможность имелась.

В системе тотального контроля, можно было отследить и источник, и распространителей, но почему-то в отношении этой информации — ничего такого не наблюдалось. Такое положение ставило в тупик. Хотя может, как раз, такой информационный мусор — и был нужен для того, чтобы отвлечь от чего-то реального. Про все остальные ранги — знали уже довольно много, но информация была, в основном, общего плана — так сказать, из 'общедоступных источников'. Предстоящий рейд Воронова и подключение Верочки обещали прояснить все непонятки, более полно.

Мир Империума был исключительно прагматичным. Как и на Земле, возможности, открывшиеся после изучения материалов с Торна, относились к сказочным и, в принципе, невозможным. Сказки никто не возбранял. Литература, кинематограф (был и такой, хотя и хилый), а главное — сны, — все это кишело магами, колдунами, всякой нечистью и, конечно, исключительно положительными волшебниками, но на официальном уровне — все это относилось к ненаучной атрибутике. В повседневной жизни — и можно посудачить, но использовать, как доказательство, или воспринимать все это серьезно — считалось дурным тоном. А в предстоящих мероприятиях — на это и делался расчет. Пока система поймет, что происходит, что-то из вон выходящее, но реальное, — должно пройти довольно много времени, и Воронов сумеет добраться до полуострова и пошурудить там. Канал же Верочки — это долгоиграющее внедрение, с прицелом выхода на реальных руководителей этого странного мира.

А вот по поводу, дополнительной задумки для Земли, — никак не мог прийти к окончательному решению, что выбрать. Задумка заключалась в следующем — дать возможность жителям Земли переселяться в другие миры. Именно — переселяться. Тур-бизнес пока отменяется. Миров — без цивилизаций, с приемлемыми природными и климатическими условиями, — набралось уже около двух десятков. Да и еще найти — дело времени. Портал, в свете последних наработок, уже можно будет организовать — напрямую, без транзитных пересадок в проходных мирах.

Вариантов было три.

Первый — создать в некоторых странах полулегальные фирмы по переселению и потихоньку отправлять желающих в другие миры. Как и в любом деле, здесь тоже имелись свои плюсы и минусы. Основной минус — возможность получить на хвост спецслужбы. Разборки с ними могут вылиться в неслабую войнушку. Плюс — максимальный контроль над переселением. Можно проводить отбор кандидатов и отправлять наиболее адекватных и работящих. Или, наоборот, сплавлять в какой-нибудь мир всю шушеру, убирая из нашего мира разные секты и криминал. Выполнимо, особенно в свете всех последних 'достижений', но очень геморройно. Структура получится — исключительно, мафиозного толка. А можно попробовать — и в другом стиле, как в каком-то фантастическом рассказе, названия не помню. Там, человек получает завуалированное предложение о переселении в другой мир, покупает билет, но, в последний момент, решает, что его обманули, и выходит из помещения. В этот момент — в дверную щель, видит тот мир, но не успевает вернуться. Потом получает свои гроши назад — и всю оставшуюся жизнь сожалеет. Использовать намеки, полунамеки, шутливые предложения (в живом общении — на сайтах, в соцсетях), для выявления желающих изменить свою жизнь, и самым целеустремленным — предоставлять такую возможность.

Второй. В каждой из заинтересованных стран — выйти, как раз, на эти самые спецслужбы или правительства и, под большим секретом, передать портал в один из миров. Передать — как черный ящик. Хотите пользоваться — пользуйтесь. Начнете ковырять — закроется и больше не откроется. Любая страна — обязательно заинтересуется такой возможностью. У каждой из них — будет свой интерес. Китай, Индия, Бангладеш — естественно, вследствие своей перенаселенности. Развитые страны, скорее всего, — по причине, устранения безработицы и лишних ртов. Да и просто — 'шоб было!'.

Третий. Передать права распределения российскому Президенту. Пусть устроит аукцион по продаже миров!.. Сделаю клипы по каждому, с перечнем их параметров, и устроим мировое шоу. Я думаю, шухер будет классный. По крайней мере, денег в бюджете станет достаточно, для проведения всех социальных программ. Можно даже предложить — создать общие специализированные миры. Типа: мир-тюрьма, мир-курорт, мир-дом престарелых, мир вредных производств и тому подобное. Соответственно — все под эгидой ООН.

Каждый вариант интересен сам по себе, но временные затраты очень различаются. Если последний — почти их не требует, то первый — растянется, если не на год, то на несколько месяцев, точно. Второй — где-то посередине. А, так как я лентяй по натуре, — тянет к третьему...

Глава 2

Перед переходом, Кирилл еще раз проинструктировал Воронова, в части подключения специального искина к компьютерной сети Лании. Это было очень важно. Если этот этап не пройдет, то команде Воронова придется проделывать все в режиме нелегалов.

Онида определила трассу кабеля, связывающего Центр с ближайшим городом. К сожалению, через микротрещину, которой пользовалась Онида, невозможно было организовать высокоскоростной канал. Но, слава Богу, что было, хотя бы такое, соединение.

Когда Онида добралась до города, то сумела врасти в общественный терминал. Медленно и с большим трудом, но все же удалось выяснить систему кодирования и разобраться в алгоритмических языках, применяемых на Лании. Для этого, пришлось подключать все мощности, доступные Кириллу, — и земные, в том числе. Естественно после первой сборки система не заработала. Доработка — тест. И так несколько раз. И вот, наконец, тесты прошли без сбоев. Осторожное подключение к чужой сети показало что, можно двигаться дальше. Сначала работали только на прием, обрабатывая служебную информацию и данные перехваченные в терминале. Параллельно выполняли проходящие запросы и команды, сравнивая затем свои результаты с реальными. Потом выдали несколько запросов. Система восприняла их как родные и обработала. Дальше пошло легче.

Физически — линия связи, по сути, являлась оптоволокном. Подобрав химический состав и физическую структуру, Кирилл создал то-то, вроде, диффузионного соединителя, — резать волокно и прерывать связь, даже на несколько секунд, было нельзя. Слишком уж явный след оставляло бы данное действие. Так что — Кириллу пришлось, вместо стандартного механического соединителя, создавать диффузионный.

На второй стоянке, Воронову предстояло подключиться к кабелю и задействовать в сеть подготовленного Кириллом искина. Над ним Кириллу пришлось помучиться. На создание оного искина ушел почти месяц. Несмотря на то, что всевозможных наработок в запасе у Кирилла было, с избытком.

Первым и главным делом на этом этапе была легализация десяти новых личностей и обеспечение их всеми требуемыми правами.

Так же специальная 'сторожевая' программа следила за обращениями к ним со стороны правоохранительных органов — и если они несли не стандартный характер, то давался сигнал на эвакуацию. После этого, искин должен был создать виртуальную личность, имитировать ее деятельность — и, по возможности, 'смерть от несчастного случая'.

Кирилл попытался предусмотреть — как можно больше возможных вариантов развития событий. Все это — он, в развернутом виде, и рассказал Воронову.

— За время, которое вам понадобиться, чтобы добраться до шестой точки, искин, скорее всего, закончит все процедуры. Я сделал его максимально высокоскоростным. И, в соответствии с полученным результатом, дальше — действовать, по одному из разработанных планов. Будем надеяться, что все наши наработки дадут требуемый результат, — заканчивая инструктаж, сказал Кирилл.

— Да! — не хотелось бы работать на нелегальном положении, — заметил Воронов.

Спустя час:

— Приготовились... Попрыгали... Выход — через минуту, — громко скомандовал Воронов.

Отряд послушно попрыгал. Это, в первый раз, они приняли эту команду — со смешками и хмыканьем. Сейчас — они прекрасно понимали, для чего и зачем это делается.

В это время, два гвардейца подтянули к месту переброски тело ланийского инженера. Он был жив — только незадолго перед переброской — ему вкатили дозу снотворного.

— Внимание!.. Окно открыто. Проталкивайте ланийца! — скомандовал главный из научников, отвечающий за портал.

Гвардейцы подхватили инженера и, без всяких сантиментов, бросили его в появившееся окно портала.

Как только инженер оказался на той стороне, научник снова скомандовал:

— Координаты смещены. Окно открыто. Переход разрешаю.

— По одному — за мной!.. — гаркнул Воронов и исчез в портале.

Переход десяти человек занял — чуть больше минуты...

Как только последний из команды Воронова исчез, научник, с облегчением, закрыл портал. Теперь — в игру вступали научники с Земли. Они уже начали готовить щель, для организации постоянного канала связи на Ланию. Той микротрещины, с которой работала Онида и которую организовали, в самом начале работы с Ланией, было — крайне недостаточно. Она, за счет своей мизерности, даже почти не фонила, но все-же позволила Ониде прорастить туда свой росток. Сейчас, на той стороне, уже была создана приличная растительная сеть. К тому же, параллельно, развивалась и еще одна такая система — как Онида, но ее развитие только началось.

Выскочив из портала, Воронов, не останавливаясь, побежал вперед. Его бойцы, выбегая из портала, тоже не останавливались и спорно двигались за своим командиром. Отбежав, примерно, с километр, они оказались в более густом лесу и остановились на рекогносцировку.

— Так... пока все — по плану. Разбиваемся по парам и цепью, с дистанцией в пять метров, двигаемся по маршруту. Маршрут — никто не забыл?.. — не услышав ответа, Воронов скомандовал:

— Вперед! Привал — через пятнадцать километров, под холмом — 'номер семь'.

Маршрут все прекрасно знали. Ни один десяток раз, он прогонялся его по картам, на штабных учениях. Самые опасные места были смоделированы на полигоне и пройдены на нем — не по одному разу. Все точки, предполагаемых привалов и остановок, были выбраны, по возможности, в местах, имеющих естественную маскировку.

Они бежали по лесу в полной темноте. Но для них — она не была непроницаемой. Общая система навигации — амулетов, искинов и земной электроники — успевала генерировать картинку окружающего, с подсветкой возможных опасностей, типа: глубоких и не глубоких ям, низко расположенных ветвей и других элементов окружающего леса, несущих потенциальную опасность. Анализировалась даже трава, и подсвечивалось направление движения, в рамках рассчитанной ранее трассы.

Трава в этих местах была более гибкая — и быстро восстанавливалась. Там, где она была легко сминаема, ее восстановлением сразу начинала заниматься Онида.

Тяжелые рюкзаки за спинами бегущих — были не результатом жадности. В начале, все свое приходилось нести с собой. Кроме этого, у каждого имелся укороченный 'калашников'. По мере продвижения по маршруту, вес несомого будет только уменьшаться.

Места привалов и значимых ориентиров были пронумерованы. До города — было запланировано шесть остановок. Трасса пересекалась с несколькими камерами фотоловушек, имеющих датчики на движение. Онида блокировала их листвой. В этом лесу (а если правильно классифицировать — лесопарке) их было натыкано достаточно много. Для того, чтобы всех их избежать, пришлось бы сделать маршрут весьма извилистым. А это — добавило бы лишний десяток километров. Так что — в нескольких местах маршрут проходил рядом. Но даже, если с них и будет что-то сосканиролвано, то это будут — невнятные и не дающие никакой информации снимки.

Потом — проникновение в город. Неделя — на сбор данных и адаптацию. Затем — бросок к горам. Сто двадцать километров. Причем, в продвижении до леса, в предгорье, планировалось воспользоваться местным транспортом. Вот там — был действительно лес. И если в лесопарке Онида орудовала весьма аккуратно, то в этом лесу — развернулась 'по полной'! И плотоядные кустики, и полуживотные лианы, и много... других сюрпризов. Даже некоторых насекомых — перепрограммировала!..

Далее — в горы и выход на территорию бандитского клана.

До утра, отряд прошел, почти, половину пути.

Четвертая остановка планировалась более продолжительной. Место было хорошее и являло собой своеобразную рощу в лесу. Это была область, более плотно заросшая деревьями, чем окружающий лес. К тому же, Онида добавила кустиков. Так что — здесь можно было задержаться подольше. Нужно было выйти на связь, проверить надежность канала и подготовиться к дневному переходу.

На втором привале, Воронов провел подключение искина к сети Лании. Найдя место прохождения кабеля, он очень аккуратно вскрыл грунт над кабелем и поместил туда систему подключения. Потом все вернул на свое место.

Онида тут же начала сращивать разрезанные корни травы и проращивать новую. Часть земли, оказавшейся лишней, разбросал, отойдя от места закладки, метров на тридцать.

— Внимание!.. Из графика не выбились. Никаких неожиданностей ночь не принесла. Сейчас — завтрак. Потом — четыре часа сна. Третий вариант — без часовых. На время сна — активируем маскировочные амулеты. Охрану возложим на искины. Перед сном, переключайте и те и другие в коллективный режим. Всю тару и упаковку — с собой! Ничего не оставлять!.. Затем — двигаемся к точке 'номер пять', обходя город. Там — делаем закладку. Место — уж очень для этого подходящее. Переодеваемся в гражданское и разделяемся. Каждая пара, до города двигается по своему маршруту. Работаем по легенде: 'активные отдыхающие — возвращаются домой'. В случае возникновения нестандартных ситуаций — по возможности, решайте все, как можно более, естественным образом для окружающих. Амулетами разрешаю пользоваться — только в крайнем случае. Есть вопросы?..

В ответ (не очень дружное): 'Не-ет...'.

— Очень хорошо, — констатировал Воронов и, отойдя под дерева, вынул амулет связи и начал его активацию...

А тем временем, в Центре Проникновения...

Как ни пытался откреститься от этого поручения Верисис — не получилось. Расследовал исчезновение — расследуй и возникновение. По мнению начальства, все это укладывается в рамки одного дела. Бурчи — не бурчи, а ехать пришлось. Как раз, к приезду Верисиса, инженер проснулся.

По приезду, Верисас ознакомился с описанием происшествия. На этот раз, сработало автоматическое оповещение о вторжении. Когда все заинтересованные примчались к месту прорыва, то увидели лежащего на полу помещения инженера, пропавшего во время первого случая. Никаких неуловимых сущностей не присутствовало. Система слежения тоже ничего, подобного первому разу, не зафиксировала. Так как инженер спал и, ни на какие попытки его разбудить, не реагировал, было решено — оставить его в покое и ждать естественного пробуждения. Что и произошло, как раз, тогда, когда прибыл Верисас. После ознакомления с отчетом службы безопасности и опроса свидетелей, он зашел в комнату, куда поместили инженера.

— Здравствуйте. Я — инспектор полиции первого разряда — Верисас. Вы, как я понимаю, — инженер по обслуживанию энергетических агрегатов Центра проникновения?

— Здравствуйте. Да — это так. Я только не понимаю, как я здесь очутился. Помню — шел со смены — и все. Очнулся здесь...

— Очень интересно... А, скажите-ка, какой сегодня день?..

— Ну, с утра... было двенадцатое число, третьего цикла.

'Что же... этого — следовало ожидать', — подумал Верисас. — 'Это — день, когда его утащили', — а вслух сказал: — Должен вас огорчить. Сегодня — сороковой день, шестого цикла.

Инженер, от охватившего его удивления, чуть не свалился со стула.

— Как так — может быть?.. Почему я не помню ничего из прошедших трех циклов?.. — оторопело осведомился он.

— Вот это-то — мы и будем выяснять, — ответил Верисас и добавил: — Посидите пока. Я сейчас вернусь.

Затем он вышел из комнаты и пошел в центр связи. Дозвонившись до своего отделения, Веритас доложил:

— Пострадавший ничего не помнит. Мне здесь нужен квалифицированный психолог-криминалист. Пока он приедет, я еще раз все проверю. Предвидя ваш вопрос, скажу — тащить сейчас инженера куда-нибудь в другое время не продуктивно. Иногда, окружающая обстановка дает толчок для инициации возвращения памяти, если ее потеря связана с естественными причинами, а не медикаментозным вмешательством. Так что — лучше начинать отсюда. И еще — пришлите штатного медика. Нужно провести медицинское освидетельствование.

— Хорошо — принято, — ответил дежурный. — Специалисты будут у вас — через полтора часа.

— Жду.

Немного поседев в центре связи, Верисас, еще раз, сходил на место, где нашли инженера. Снова облазил все там — сверху донизу. Но, как и в первый раз, ничего не нашел. Затем засел за анализ видеофайла с камеры слежения. К сожалению, она не работала постоянно, а включалась от датчика движения. Включение происходило — после секундной задержки, дабы исключить ложные срабатывания. Логика — понятна, но, в данном случае, лучше бы она работала — без перерыва. Но есть, что есть.

Картинка начиналась, когда инженер скользил на спине, от центра комнаты — к ее стене. Такое впечатление, что, перед этим, он получил удар или его — просто вбросили в дверь. Но, по крайней мере, на лице отметин не было, а их наличие на теле — пусть проверят медики. Дверь на видео — была закрыта. Минут десять Верисас мучил первые двадцать кадров. Но так — ничего примечательного не нашел. Только самый первый кадр — зарождал некие сомнения. Но пока, было непонятно — то ли это было эффектом начала съемки, то ли... чем-то еще. Но, на всякий случай, Верисас скопировал этот видеофайл на личное запоминающее устройство.

Приехавший медик свое освидетельствование провел быстро. Осмотрев визуально и подключив инженера к диагносту, выдал вердикт — здоров, физическому воздействию не подвергался. Составил протокол — и умотал. После него, за инженера взялся психолог. Он предупредил, что провозится довольно долго — и попросил не мешать.

Верисис решил, появившееся свободное время — использовать с толком. У него мелькнула мысль, что все эти странности могут быть связаны с основной функцией Центра проникновения. Про Центр проникновения он знал, не больше любого обывателя, и решил восполнить этот пробел. В отличие от остальных инициатив, о Центре проникновения власти говорили и показывали довольно редко. На его памяти, он только, пару раз, по телевидению видел передачи, где упоминался Центр. Да и то — вскользь. В прессе — почаще, но в основном — писак интересовал денежный вопрос. По их мнению, вот уже почти сто лет, на его содержание идут деньги, а телега — так и стоит на месте. В благую цель — открытие новых миров — почти никто не верил, подозревая хорошо залегендированную, банальную 'отмывку' средств. Но, когда он обратился к начальнику Центра, с просьбой ознакомиться с результатами работы этого учреждения за последние шесть циклов, — получил отказ. Требовался допуск. Поэтому — Верисис снова пошел в отдел связи и заказал разговор со своим непосредственным начальником. На этот раз, пришлось общаться по видеосвязи. Начальник у него был довольно амбициозным и старался окружить себя техническими новинками, пытаясь подчеркнуть этим свою продвинутость, хотя, в деловом плане, его компетентность оставляла желать лучшего. Так что — отношения с ним у Верисиса особо не складывались. Вот и сейчас, по выражению его лица, Верисас понял, что разговор будет — не из приятных.

— Здравствуйте, господин начальник.

— Здравствуй. Что случилось?.. Уже разобрались или, как всегда, попытаетесь переложить свои проблемы на других? — презрительно морщась, спросил начальник.

Не обращая внимания на его пренебрежительный тон, Верисис ответил:

— Для эффективного продолжения расследования — мне требуется допуск 'желтого уровня'. Я считаю, что все эти происшествия в Центре проникновения — связаны с его основной функцией.

— Ну вот — так я и знал, что начнутся отговорки!.. Но, на этот раз, у тебя — не получится отвертеться! Я постараюсь, чтобы ты получил — все требуемое. Так что — не надейся, что, и в этом случае, все ограничится твоими отписками. Придется тебе разобраться в этом деле — до конца! Иначе — я поставлю вопрос о твоем соответствии! — все с той же пренебрежительной миной на лице, высказался начальник. — Жди...

Но он даже не представлял, сколько усилий придется приложить, для выполнения своего обещания. Если бы знал, то, скорее всего, спустил бы это дело на тормозах. Но оказаться некомпетентным в глазах собственного подчиненного (тем более — этого выскочки-умника) — никак не хотел.

Оказалось, что все, связанное с деятельностью Центра, курирует служба безопасности — и как только он обратился к ним, на предмет предоставления допуска для своего подчиненного, его взяли в оборот. И не слабый. Перво-наперво, вызвали к себе и устроили, чуть ли не перекрестный, допрос. Хорошо, что на волне своей неприязни к этому конкретному подчиненному он, довольно плотно, ознакомился с материалами дела, иначе — все могло бы закончиться и хуже.

Но, перенесенные неприятности превратили неприязнь — в откровенную злобу. Уже в первые мгновения второго сеанса связи, Верисис почувствовал, что отношение начальника к нему ухудшилось... Значительно ухудшилось.

— Допуск на тебя выдан. И запомни — никаких больше отговорок и уверток я не потерплю!.. Если провалишь дело — понижу в должности и переведу в архив. Там, как раз, появилась вакансия, — с порога, довольно зло, выговорил ему начальник.

Не понимая, чем вызвано такое, Верисис ответил:

— Приложу все усилия, но в процессе... могут возникнуть и другие затруднения или вопросы, вне моей компетенции.

В ответ на что, услышал:

— Я повторяю: для раскрытия дела — у тебя вполне достаточно возможностей и полученного допуска. А если... что и возникнет, то примени свои мозги. Ты ж у нас — самый умный. Не будет результата — архив!.. — гаркнул в ответ начальник и отключился.

Так и не поняв причины, столь сильных, эмоций, Верисис снова отправился к начальнику Центра. Когда он к нему вошел, то сразу наткнулся на весьма удивленный взгляд.

— Вы знаете, — обратился тот к Верисису, — первый раз за всю мою карьеру, допуск к нашей теме получил не специалист. Тем более — допуск 'желтого уровня'. Но, перед вашей работой с данными, мне приказали провести с вами два инструктажа. Первый — о неразглашении, второй — по теме, чтобы вы смогли, хоть что-то, понять в предоставленных вам данных.

— Хорошо, я готов, — тоже слегка удивленно, ответил Верисис. Он не предполагал, что все — настолько секретно и непонятно.

В это время, поступил доклад от психолога. Он доводил до сведения, что экспресс-тест ничего не дал, и инженера забирают в стационар, на углубленное обследование. Все результаты он будет докладывать Верисису — ежедневно. Таково распоряжение его начальства, которое, по словам психолога, напрягло еще большее начальство.

Сопоставив все, Верисис понял, что вляпался во что-то — очень неприятное, а может — и опасное. Настроение упало.

Весь следующий день он провел в консультациях со специалистами Цента, натаскивающими его на понимание того, что они делают, и системы анализа происходящего процесса. К концу дня, стало окончательно ясно, что вляпался он знатно. Пришел так же первый отчет психолога. Очень не радостный. Полное обследование сознания инженера принесло неприятную неожиданность — воспоминания о предыдущих трех циклах были стерты полностью... Восстановить их не представлялось возможным — от слова: 'совсем'. Что еще добавляло драматизма — психологи сказали, что сделать это ни в Лании, ни в другой стране мира — не возможно. Вывод напрашивался сам собой — инженер побывал... за Гранью. Все бы — ничего, но Верисис уже знал, что Центр не ищет путей в другие миры. Центр пытается снять блокаду — с их собственного. А это — придавало картине, происшествия с инженером, совсем другой оттенок...

... Сеанс связи прошел без неприятных неожиданностей. На удивление — все работало прекрасно. Доложившись, Воронов вернулся к отряду. Все уже заканчивали завтракать, а некоторые даже спали.

Быстро позавтракав, он включил амулет и настроил искин на охрану, в 'коллективном' режиме. Амулет маскировки создавал вокруг лагеря иллюзию кусочка леса, заросшего колючим кустарником (что частично было правдой — Онида постаралась). В охранном режиме, искины, при появлении в охранной зоне человека или животного, в первую очередь, старались таковых отпугнуть, включая направленный инфразвук. Если не получалось — включалась система активного противодействия, с созданием морока. При этом — искины будили людей.

Слава Богу — сон никто не потревожил. Быстро собравшись, отряд двинулся дальше. Вот тут — и произошло первое непредвиденное происшествие. Отряд нарвался на какого-то спящего чудака. Искины его и не отсканировали заранее, так как тот спал — и его излучения были на минимуме. А когда проснулся — было уже поздно. Он заполошно подскочил и с огромным удивлением уставился на них. Перед ним стояло несколько человек, в странных шлемах, черной узкой полосой закрывающей глаза, и в не менее странной пятнистой одежде. Пока он удивленно на них таращился, от этой группы отделился человек и подошел к нему вплотную. Подойдя, он что-то шепнул — и чудак завалился на траву, снова уходя в глубокий сон.

Обернувшись, Воронов раздраженно сказал:

— Откалибровать искины на 'спящий'!.. Не дай Бог — он тут не один... такой. Может тут — у них лежка. Память я ему подтер, как проснется — даже если и вспомнит что-то — то воспримет, как сон. Дальше внимательней — не наступите!..

Пару человек хохотнула, и отряд двинулся дальше. До пятой точки добрались без происшествий. Только пару раз, проходя в зоне камер, ускорялись. Онида, в эти моменты, начинала так мельтешить перед камерами листочками, что если они что-то и зафиксировали, то не более нескольких размытых силуэтов, неизвестно кого или чего.

Пятая зона представляла из себя заброшенную каменоломню. Склоны были изрыты пещерами, пещерками и гротами различной величины. Посреди карьера располагалось озеро.

На подходе, Воронов получил сигнал от искина, что внедрение в сеть и все сопутствующие процедуры прошли в штатном режиме. Отряд быстро скрылся в одной их больших пещер, и (после того, как в ней скрался последний боец) ее вход подернулся пленкой тумана, а потом — возникла иллюзия цельной стены. Объектив камеры слежения, которая могла бы запечатлеть приход и маскировку отряда, в это время был забит мелкими мурашами, непонятно с чего, решившими, именно сейчас, перебраться на другое место обитания.

Когда бойцы освободились от рюкзаков, Воронов попросил всех подойти поближе.

— Так... За исключением одной незначительной накладки — все хорошо. Сейчас — полчаса отдыха, затем — переодеваемся и, с интервалом в десять минут, двойками, уходим в город. Я с Наб-омом — замыкающие. Пока все уходят — мы прячем снаряжение и оружие. Искины уже занялись организацией схрона. К завтрашнему дню — желательно обосноваться. Еще раз повторю: гостиницы — крайний случай. Лучше — на постой или меблированные комнаты, в частных пансионах. В городе их хватает. Туристов здесь достаточно. Недалеко от города, как вы знаете, местный Стоунхендж. Об этой хрени я вам рассказывал. Так что — никаких экзотических причин выдумывать не нужно. Свои 'легенды', я думаю, еще не забыли. Желательно — 'засветиться' и покрутиться на вокзале. Появляться там — следует во время прибытия очередного монорельса. По крайней мере, будете иметь личные впечатления. Если что — не помешает. Каждая двойка несет по одному блоку 'паука'. Послезавтра, встречаемся на этом самом — Стоунхендже. Я там буду крутиться весь день, изображая придурковатого энтузиаста, решившего, сходу, разгадать тайну этого места. Там же — и соберу 'паука'. Есть место... Все возможные варианты затруднений — мы проигрывали. Думаю, сверх этого — придумать что-нибудь сложно. Да, и не забудьте свои личные компы. У кого есть вопросы?..

— Да все ясно, командир. Не волнуйся. После твоей подготовки — не только в силовом подразделении можем работать, но и в театре не последние роли могли бы сыграть, — ответил за всех Синг-ох.

— Ладно. Отдых. Выходим — по графику. Очередность — знаете.

Через сорок минут — ушла первая пара, потом — поочередно, все остальные. К моменту выхода Воронова и Наб-ома — все вопросы были решены. Воронов снова связался с базой, доложил ситуацию. Ему ответили, что в Центре проникновения все еще суетятся, но поползновений осматривать окрестности — пока еще не было. Получив эту информацию, Воронов двинулся по своему маршруту.

Двигались где-то быстрым шагом, где-то бегом. Шестая остановка была у каждой двойки своя, и находились они очень близко от города. Там все окончательно проверялось, и, уже степенным шагом, народ устремлялся к городу.

Двойка Воронова оказалась на вокзале, как раз, с приходом очередного монорельса. Немного потусовавшись на там (заодно — порасспрашивав насчет жилья, подешевле), они двинулись в город.

Перед вокзалом располагалась классическая привокзальная площадь, со всеми сопутствующими ей атрибутами. Она одновременно являлась главной площадью города. От нее начинался широкий проспект, разрезавший город на две половины (в принципе, совершенно равнозначные). От него отходили улочки поуже и не всегда ему перпендикулярные.

Для достоверности, поплутав немного по некоторым из них, Воронов с Наб-омом убедились: город — как город (только обилие видеокамер слежения отличало его от среднестатистического земного); и, наконец, оказались у одного из домов с меблированными комнатами. Свободные еще были. Основная масса туристов все же предпочитала гостиницы. Благо, каждый мог выбрать ее себе — по кошельку.

Постучавшись и получив разрешение, наши 'туристы' вошли в холл. Навстречу им, вышла довольно дородного сложения женщина. Одежда указывала, с одной стороны, на относительный достаток, с другой — на наличие определенного вкуса в ее подборе.

— Здравствуйте, госпожа. На вокзале, нам посоветовали ваш дом, как достойное место проживания для скромных туристов, — пробуя мило улыбаться, проговорил Воронов.

Женщина окинула опытным взглядом визитеров и, по выражению ее лица, стало видно, что она слегка сомневается в определении — 'скромных'. Одежда парочки выдавала, без сомнения, их 'седьмой-восьмой' уровень (уж она-то знала в этом толк), да и стиль речи (в купе с манерой себя держать) говорил, как бы и не о 'шестом'. Сама хозяйка, хотя и была уже в возрасте, но выглядела вполне эффектно. Она была красива, если можно так выразиться — 'спокойной красотой'. Ее лицо отличалось безупречной правильностью черт, а фигура — определенным изяществом, хотя, в целом, не являлась эталоном стройности и грациозности.

— Я всегда рада новым жильцам. Но, как я понимаю, вы в наш город — ненадолго...

— Вы очень проницательны. У нас образовалась свободная неделя, а мы, уже давно, хотели повидать и, по возможности, разобраться с главной его достопримечательностью. Уж очень много о ней разговоров, последнее время, — изображая максимально возможную учтивость, ответил Воронов.

— Очень хорошо. Тогда, пожалуйста, вот — там, в углу, контрольный терминал, приложите свои паспатории. И, если возможно, оплатите аванс, хотя бы за два дня, — попросила хозяйка, указав на терминал.

Наступил момент — первой серьезной проверки... С одной стороны, такой уровень компьютеризации создавал кучу сложностей; с другой, если техника молчит, то люди, обычно, никогда не инициируют дополнительных проверок. Система пропустила — значит все нормально. Так что — если Кирилл и его помощники где-нибудь напортачили, то могут образоваться немалые неприятности. Но мгновенной тревоги не произошло — и оплата прошла гладко. А оплатили они — сразу за неделю. Определив это, по пришедшему ей сообщению, хозяйка стала еще любезнее.

— Прошу — за мной. Ваши комнаты — на втором этаже. Их окна выходят в сквер, так что — вид из окна очень приятный...

... Только на третий день — Верисис приступил к анализу. Чисто логически, он пришел к выводу, что анализировать следует уровень потребляемой мощности и флуктуации фона установки прорыва. Скрупулезное изучение мощности ни к чему не привело, а вот колебания уровня фона — кое-что дали. В день похищения и в день возвращения, хаотичные пики помех несколько превышали обычную норму. Как сказал потом начальник Центра — они бы никогда не додумались изучать помехи, считая эту характеристику — исключительно, случайной функцией. Тем более, что на нее влияло множество всевозможных факторов. Но анализ однозначно показывал — в эти дни, на случайные показания накладывалось еще что-то. Более того, эти отклонения были строго привязаны ко времени происшествий.

Верисис понял, что сделал первый шаг — в верном направлении. Сейчас специалисты обсчитывали данные, по этим отклонениям. По результатам — можно будет выяснить еще кое-что. Все это было хорошо, но Верисис понимал, что преступники попались ему не совсем обычные. Повторное изучение записей, отчетов и объяснительных — сдвигало эту планку, ближе к сверхъестественному. Но, как и раньше, Верисис считал, что если он станет все объяснять, с этих позиций, то это заведет его в такие дебри, из которых он потом никогда не выберется, а расследование продвинет совсем не далеко. Так что — сверхъестественное пока в сторону.

Это раньше верили в разную чепуху, типа неопознанных объектов, призраков и наличие других всевозможных гадостей, но, после того, как появилась возможность сканировать память свидетелей всех странных событий, все это схлынуло — на нет. Вранье и самообман выявлялись — на раз. А это было — более девяноста процентов, из всех случаев. Были, конечно, и интересные варианты, но объяснялись они, чаще всего, причинами — абсолютно не сверхъестественными. И в сухом остатке — ничего не оставалось.

Так, и в данном случае, все эти странные события, наверняка, имеют вполне реальные корни и вполне вменяемые объяснения. Но, для их толкования — просто еще не накоплено достаточно достоверных фактов. Тем более, он был в этом уверен сейчас, когда узнал об истинном предназначении Центра проникновения. Ему противостоят вполне реальные создания, правда, имеющие более богатые возможности. А после исследования данных фона последнего случая — у Верисиса появилось стойкое убеждение, что возвращением инженера, в этот раз, не обошлось. Результаты обсчета должны были ему передать завтра с утра.

Для того, чтобы не терять времени, он запросил полицейские сводки о всех событиях, происшедших, в последние три дня. Одно, такое всплыло, но — встроить его в собственное расследование — Верисис не смог. Вчера нашли одного чудака в лесу. Но, ни это было главное. Там часто бродят разные странные личности. Странность была в том, что он... спал беспробудным сном!.. В прямом смысле — этого слова. Чуть разбудили. Это походило на сон инженера.

Искать его стали, так как слепок памяти, пришедший накануне, тоже содержал — только сон. Притом — натуральный!.. Правда, очень фрагментированный и беспорядочный.

Компьютер заинтересовал один из фрагментов. Он содержал образ циклопа, плавно переходящий в образ — такого же циклопа с одним глазом, но глаз, в этом случае, был абсолютно черный, без зрачка и роговицы, и, ко всему прочему, широкий (на всю ширину лица). Века и брови — тоже не было. Голова, выше глаз, была абсолютно лысой. Нос и рот — особо не фиксировался. Их очертания расплывались, изменялись, по форме и размерам, самым причудливым образом. Компьютер решил, что такой образ пригодится в базе данных спецэффектов, используемых для создания снов, поэтому — и зафиксировал его.

Покрутив его, так и сяк, Верисис пришел к выводу, что притянуть данный факт к расследованию — не представляется возможным, но не выбросил его из головы, как совершенно не нужный, а просто — задвинул его на задворки собственной памяти. Он часто так делал, проводя свои расследования. Иногда, это — давало положительные результаты.

Больше интересного ничего не всплыло. Анализ записей камер-фотоловушек, в округе Центра, тоже ничего не дал. На фотографиях фигурировали либо разные лесные зверьки, либо листва. Видимо, ветер продергивал их перед камерой, инициируя фотографирование.

'Надо позвонить лесникам, чтобы почистили пространство, в створе фотографирования. Чего-то они нюх потеряли', — подумал Верисис и занес эту заметку к себе в блокнот.

Среди своих коллег, он считался исключительным педантом, особенно — в выполнении всевозможных правил и установлений. И это проявлялось — не только в отношении к собственной работе и службе, но и ко всем, замеченным отклонениям и недостаткам, вообще. За что, некоторые, его — и не любили. Он мог спокойно указать начальству на мелочные прегрешения коллег, совершенно не имея намерения им навредить. Но, так как он так же относился и к собственным огрехам, то многие его считали, именно, педантом. И понимали, что за счет этого — он, ни в коей мере, не старался выдвинуться или, специально, утопить кого-либо. Поэтому, чаще всего, в его присутствии, старались вести себя в рамках устава и внутренних правил распорядка.

Все эти просмотры и анализ полученных данных, заняли у Верисиса почти весь день, но не продвинули его — ни на шаг вперед...

... Следующий весь день, Воронов провел, крутясь у местной достопримечательности. Эта груда камней, поставленных друг на друга и образующих два, почти правильных, круга, с каменными воротами посредине, совершенно не производила на Воронова никакого впечатления. Но, совместно с Наб-омом, они изображали двух долбанутых энтузиастов, пытающихся активировать что-то понятное — только для них.

За весь день, здесь же отметились все двойки, доложились и передали составные части 'паука'. Воронов собирал его в общественном туалете, в одной из кабинок, предварительно повесив на нее объявление 'Ремонт' и, для правдоподобности, разобрав сливную систему. На собираемом 'пауке', на всякий случай, был постоянно включен амулет невидимости.

Кода паук был собран и активирован, Воронов, не отключая режим невидимости, уже почти в сумерках, но до включения подсветок, отволок его к каменным воротам и загнал на верхнюю перекладину.

Посреди ночи, 'паук' должен будет спуститься и, став в створе ворот, снять невидимость, а потом — умотать в сторону города. Такая засветка предполагалась специально. Нужно было, на некоторое время, подстегнуть слухи и домыслы, крутящиеся вокруг местного Стоунхенджа. Вместо невидимости, паук включит морок, изображающий местного сказочного зверька. Такой заход — должен создать очередной всплеск интереса к этой древности и вызвать наплыв приезжих в город, отвлекая внимание от — уже тут болтающихся.

Воронов дал подчиненным три дня — на адаптацию. Их впечатления — затем очень пригодятся, для внедрения постоянных агентов. Утром четвертого дня — все должны выдвинуться из города и собраться в пещере, на каменоломне.

Шум — действительно, поднялся!..

В город выплеснулось еще втрое, от уже приехавших зевак. Ролик, заснятый камерой слежения, крутился по телевидению, чуть ли ни по пять раз на час, на всех каналах. Впервые, за всю историю существования этой достопримечательности, всевозможные домыслы — были подтверждены, документально!.. Посреди ворот, вдруг возникает криол (так звался этот мифический зверек) и стремительно срывается в сторону города!.. На следующий день, город наводнили не только толпы туристов, но и куча репортеров, всевозможных СМИ. "Стоунхендж" выглядел развороченным муравейником. Пришлось даже полицию вызывать — для организации хоть какого-либо порядка.

Обедая в ближайшем к их жилью кафе, Воронов, в основном, слышал разговоры о произошедшем невероятном событии. Варианты приводились весьма различные. От максимально достоверных — до совершенно фантастических. Кстати, кормили в этом кафе очень хорошо и, весьма, разнообразно, что нельзя было сказать о нескольких других, расположенных в этом квартале. Цены были выше, но не настолько, чтобы возникли ограничения в посетителях, по этой причине. Медленно и с толком поглощая пищу, Воронов и Наб-ом внимательно слушали, что говорят окружающие:

'... а объясни мне, с чего это — все это — произошло, именно, сейчас?.. По всем понятиям — сейчас не время...'

'... там были очевидцы и они подтверждают, криол возник — совершенно неожиданно. Пару человек даже успели сфотографировать его, с близкого расстояния. Вот, наверное, теперь — заработают на этих снимка!..'

'... говорят, он там был не один, а выскочило их несколько!.. Только первые, двигались очень быстро — и камера их не сумела зафиксировать...'

'... чтобы черный побрал этих репортеров и туристов! Невозможно провести никаких экспериментов и замеров!.. '

'... да я там был, как раз, в это время! Криол появился в створе ворот — и рванул в город. Как раз, мимо меня пробежал. Да! — точно такой, каким его рисуют в детских книжках. Теперь надо внимательно все сказки перебрать, может — и другие подобные зверьки существуют. Притом — и не добрые, в том числе...'

'... интересно, где он сейчас?.. Вот обогатится тот, кто его найдет!..'

Гул голосов не смолкал ни на минуту. Воронов был доволен. Все сработало — как должно. Теперь — внимание всех рассеивается, и собирать различные сведения — будет проще. Идиотов с дурацкими вопросами в городе сейчас пруд-пруди, и возможные проколы команды — легко затеряются в этой массе...

От дамочки так сильно фонило в ментальном диапазоне, что 'паук', можно сказать, споткнулся. И тут сыграло роль, что, перестраховываясь, Кирилл снабдил это создание искином с приличным интеллектом. Явно — избыточным, для его функций. Что, там себе, надумал 'паук', понять было трудно. Окинув ментальным взором дамочку еще раз, он увидел еще кое-что. Весь этот фонтан чувств и эмоций, был укутан коконам боязни и стеснительности, да так, что, в повседневном поведении, все эти эмоции — почти не проявлялись. А, ведь, она была актрисой... Нужно помочь, — решил искин 'паука' и, накинув морок криола, вышел навстречу.

Сначала дамочка испугалась, затем, разглядев, кто перед ней, — похоже, успокоилась. Этот сказочный герой слыл добрым волшебником.

Сама она, в детстве, когда, после теста, вышла из третьей двери, удивилась несказанно, а ее родители — выходцы из седьмой — еще больше. Радости — не было конца. Потом — началась учеба, включающая актерское мастерство.

В школе — все проходило более-менее, хотя уже тогда она почувствовала этот мерзкий страх — перед сценой и зрителями. Но, так как в школе — все были хорошо знакомыми между собой, а на выпускной спектакль — приглашались только родители, которых она, в большинстве своем, знала, — то страх не главенствовал. Крутился — где-то на задворках. А вот на первом же, настоящем, спектакле — все и вылезло.

Выйдя на сцену, она оцепенела. Хорошо еще, что роль была маленькая и даже не второстепенная, а почти — массовка. Скукожившись, на деревянных ногах, она прошла по сцене; совершенно без выражения, отбарабанила свою реплику — и понуро ушла. Это был крах всех мечтаний...

Ее, конечно, не выгнали. Она все же, шатко-валко, могла, пересилив себя, играть. Массовке — и такие актеры были нужны. Мелких ролей — много, а играть их — мало кто хочет. Соответственно, играют плохо. Потом дети — отдушина, через которою изливались все накопленные чувства. Снова — театр. Правда, иногда, ей доверяли и вторые роли. Но такие, где нужно было изображать — как раз, зажатых, стеснительных или безэмоциональных, сухих персонажей.

Так вот — в этот раз, случилось непредвиденное. Театр выехал на гастроли, а прима и ее дублерша как-то дружно заболели — и выступать не могли. Выбор пал на нее. Хотя она и не играла главные роли, но знала их наизусть!.. В своих снах она всегда была — только примой!.. Там, никакие страхи ей не мешали.

Руководитель театра решил, что три-четыре спектакля она, хоть кое-как, вытянет, а там — и прима выздоровеет. Вчера — прошел первый спектакль. Естественно, зрители ее игрой, через силу, были разочарованы. Сейчас — она шла на второй спектакль. Ей было плохо и стыдно за себя, но пересилить свою фобию полностью — она так и не могла.

Подойдя вплотную, 'паук' произнес:

— Не бойся... Я тебя сейчас коснусь — и передам частичку своего волшебства тебе. Оно поможет...

Пока актриса раздумывала, он коснулся ее...

Видение золотистой искорки проскочило между его иллюзорной лапкой и телом актрисы. На самом деле — он поставил метку и активировал канал. Это и было — самоуправством с его стороны!.. Метки он должен был ставить — в невидимом режиме и совершенно другим людям. Людям — власти. Но получилось то, что получилось.

'Паук'— импровизатор отошел от актрисы и, ретировавшись, растворился в вечерних сумерках. Воодушевленная актриса, как на крыльях, летела в театр. Она встретила криола! Сказочное существо!.. Ей передали частичку волшебства!..

Но когда она вышла на сцену — страх вернулся, впившись в ее разум безжалостным вампиром. В ту же секунду — она услышала спокойный и красивый голос криола:

'Не бойся — я с тобой... Вспомни то время, когда ты рассказывала сказки своим детям. Вспомни... Считай, что ты рассказываешь и показываешь эту историю — именно, им...'

Актриса встрепенулась — и кокон лопнул!.. Невероятная легкость в теле и поразительная органичность поведения!.. В голове, неожиданно зазвучали удивительные, но — совершенно не по роли! — незнакомые слова — и она заговорила...

И это был теперь — совершенно другой человек!.. Яркий, красивый и в движении, и в голосе, и в паузе, держать которую умело — вершина актерского мастерства!..

Зрители, наслышанные от друзей о вчерашнем спектакле, ничего хорошего от него не ждали. Многие, после начала, даже оставались в буфете. Почти половина мест в зале пустовала. Но, по мере разворачивания действия на сцене, перешептывания в зале стали стихать и, минут через пять, стихли, вообще... Привлеченные этой неожиданной тишиной, возникшей в зале, из буфета потянулись зрители, дожевывая, на ходу, свои бутерброды.

Удивлены были не только зрители. Артисты, поняв, что происходит что-то невероятное, тоже подтянулись и стали играть, намного лучше, чем обычно. Спектакль шел — на сцене разворачивалось действо, заставляющее всех замереть и забыть об окружающем мире. Игра героини потрясала!..Это — было чудо!..

Кода отзвучала последняя реплика — зал напряженно молчал... Зрители не желали возвращаться в действительность. Потом — взрыв аплодисментов!.. Аплодировали не только зрители. Аплодировали все актеры, рабочие сцены, музыканты и все, кто застал — хоть часть действа! Главреж был в ступоре. Ожидать такой метаморфозы от серенькой актриски!?. Это было — выше его понимания!.. Вот — так вот — запросто, у него в труппе — родилась гениальная актриса!..

Когда артисты вышли на очередной поклон, из зала донеслась реплика:

— Почему — только сегодня... только сейчас?!.

В зале резко наступила тишина... Ответ актрисы всех вверг в еще больший экстаз...

Вольную интерпретацию этого ответа, как и всю эту историю, Воронов услышал на следующее утро, завтракая в кофе.

За соседним столиком, соловьем заливался явный театрал, делясь с другом своим впечатлением, от увиденного вчера спектакля. Было занятно слышать, восторженное описание произошедшего, но последние фразы, можно сказать, чуть не свалили Вороного со стула.

— А знаешь, что ответила Лиола на вопрос?..

— Не томи. Говори...

— Она сказала, что, перед спектаклем, встретила криола, и тот, как она уверяла, раскрепостил ее талант и передал ей частичку своего волшебства. Вот потому — и случилось то чудо, когда она 'пошла на монолог' (всего я точно не помню, но начало было такое), и, вверх закатив глаза, он начал декламировать:

'Быть или не быть? — вот в чем вопрос. Достойно ли:

Смиряться под ударами судьбы -

Иль надо оказать сопротивленье

И в смертной схватке, с целым морем бед,

Покончить с ними?.. Умереть... Забыться...'

Глава 3.

Кирилл долго размышлял о методе, которым будет передавать миры. В конце концов, так и не придя ни к какому решению, решил созвать "Cовет". Так он называл посиделки на троих: его, Иван Ивановича и Иван Петровича. Как обычно, они собрались в "Клинике для всех", в специальной комнате. Кирилл, в свое время, предполагая такие вот совещания, сделал ее максимально защищенной и от земных спецслужб, и в ментальном плане. При всем при этом, собирались они здесь, чаще всего, спонтанно и совершенно нерегулярно. Сегодня он попросил своих товарищей собраться — с самого утра. Для Иван Ивановича — это не составляло труда, так как клиника все же была его рабочим местом. Иван Петрович — обещал не опаздывать.

Когда все трое удобно устроились в креслах, Иван Иванович спросил:

— Что случилось?.. Последнее время, ты нас собираешь, в основном, только при наличии каких-то проблем. Нет бы — просто, поболтать "за жизнь".

Кирилл с усмешкой посмотрел на Иван Ивановича и ответил:

— Ну, "за жизнь" мы с тобой разговариваем — чуть ли не через день. Так что — не тебе жаловаться. Если же серьезно, то повод — есть... Раскопал я тут интересную практику... из последней главы. Теперь перемещаться можно не только в "сопредельные" шесть миров, но — и подальше... Оказалось, что порталы можно... "склеивать". Если в промежуточном мире не требуется остановки, то на портал, в этом мире, накладывается портал — в следующий (и так далее). Полученный "слоеный пирог" позволяет перемещаться за шесть границ. При дальнейшем наращивании — возникает эффект неопределенности. Куда-то — попадешь, но совсем не значит, что туда — куда хотел. Соответственно, вернуться — уже будет проблематично... Но, не суть важно... Если делать пересадочную станцию в шестом по "отдаленности" мире, то открываются следующие шесть границ.

— Как я понял, при определенных условиях, получаем возможность проникать в бесконечное множество миров? — воспользовавшись паузой, спросил Иван Петрович.

— Да. Так и есть. Так вот, получив такую игрушку, я, естественно, не утерпел — и облазил почти сотню миров. Среди них — я нашел восемь отличных миров, природные условия которых очень близки к земным и самое главное без разумной жизни. Теперь, вот, не знаю что с этим делать. Идей много, но как только начинаю рассуждать — наталкиваюсь на возможные последствия их воплощений, которые мне совсем не нравятся... — ответил Кирилл.

— Если не секрет — поделись тем, что нафантазировал, — снова вклинился Иван Петрович.

— Для этого вас — и собрал... Голова уже опухла от размышлений. Я уже не завидую никаким богам, если они есть. Это же какой геморрой — продумывать все вариации, казалось бы, самого простого решения. Первое, что придумал, — продать их через российского Президента. Дать каждой проблемной стране по миру — и пусть забавляются. Япония, Китай, Индия, Вьетнам, Бангладеш, — решат вопросы с перенаселением. Европа — пусть от эмигрантов избавляется. Штатам — как новую интересную игрушку, может, здесь поуспокоятся. Но, после размышлений, понял, что это — не решение проблемы, а ее консервация. На некоторое время, пока там не освоятся, здесь станет потише, но потом — начнется "откат". Мало ли кому взбредет в голову — навести "порядок" на прародине... — высказал первый вариант Кирилл и замолчал, приглашая друзей к его обсуждению.

— Да... Положеньице... И хочется — и колется... Как я понимаю — это самый простой вариант, но и самый непредсказуемый, по последствиям. Вечно ты — сначала напридумываешь, а потом — маешься и не знаешь, что с этим делать, — полу шутя, полу серьезно сказал Иван Иванович.

— А, может, не продавать, а сдавать в аренду?.. — предложил Иван Петрович.

— Думал я — и над таким вариантом, но, представьте, что придется создавать структуру контроля, которой нужно будет за всем этим следить. Сами понимаете, даже если не сразу, но со временем — купят точно. Переложить на искина — тоже вряд ли получится. Их тоже нужно контролировать — мало ли куда их выведет система самообучения. Я одного такого контролирую — и то геморроя, выше крыши. Иногда — долго приходится объяснять самые простые истины. Ограничить развитие и использовать, как обычные компы, — теряем гибкость и многофункциональность. В непредвиденной обстановке и в противостоянии, с попытками навязывания контроля из вне (взлом системы), — могут не справиться с ситуацией.

— А как же наши личные искины?.. И искины клиники? — удивленно глядя на Кирилла, прервал его Иван Иванович.

— Тут не надо путать "своих овец с государственными". Наши искины, хотя, вроде, как и самостоятельные функционалы, но они жестко связаны с нашим сознанием. В их структуру, посредством специальных амулетов, встроена часть нашего мозга — и если убрать связь, то нормально функционировать они не смогут. Так что — здесь скорее конгломерат или симбиоз. Искины клиники завязаны, таким же образом, на главу отдела ее безопасности. И все, распространенные мной, имеют обязательную привязку к человеку. А предлагаемый вариант — предполагает сделать их совершенно самостоятельными. Пока, таких — я делать побаиваюсь... Одного сделал — и теперь приходиться возиться, как с ребенком, — с явной озабоченностью в голосе ответил Кирилл.

— Так! Есть идея!.. — в волнении, Иван Петрович вскочил из кресла. — Сделать порталы... односторонними! Туда — пожалуйста, оттуда — никак!.. В обе стороны — может только информация.

Кирилл задумался.

— Идея интересная, но сработает только до момента, пока они не разберутся с портальной техникой. А разобравшись — смогут "подправить"...

— Как быстро это может случиться?.. Обычные пространственные порталы и межмировые — это одно и тоже?.. Или нет?.. — продолжая обдумывать предложенный им вариант, Иван Петрович вернулся в кресло.

— Нет. "Физика" у них — совершенно разная. В реализацию межмировых — вплетается дополнительная функция, завязанная на свойства времени. Могу кратко пояснить, — тут же ответил Кирилл.

— Нет — не нужно. Ни кратко, ни длинно — замахал руками Иван Петрович — суть — не в этом. Вопрос — в другом. Как быстро, эти ребята, могут прийти от теории обычных порталов к межмировым?

— Если специально не наталкивать, то могут — и, вообще, никогда не прийти. Ситуация будет похожа на положение — с управляемой термоядерной энергетикой. Вроде, все понятно, а в руки — не дается. Если же кто-то начнет "с нуля", то — лет за пятьдесят, а то — и сто. И, несомненно, при постоянной работе ученых в этом направлении. Там есть одно допущение, принять которое нашим ученым и научникам с Торна будет очень трудно. У нас — все запутали донельзя. Такие математические дебри создали, что за ними реальность — совершенно не просматривается. Очень много наслоений придется разгребать. Тем более, все думают, что для перехода между мирами, придется тратить уйму энергии, а это — далеко не так. Грубый пример — падение тела на землю и поднятие, этого же тела, с земли на высоту. Особенно — из космоса и в космос. Да и мало у нас теоретиков-энтузиастов. Финансово — это очень затратное направление. Придется ставить кучу очень дорогостоящих опытов. На Торне — тоже только-только узнали про другие миры. И, вообще, там используют готовые решения, совершенно без понимания сути. И разбираться — пока никто не очень стремятся. Но, даже если начнут, то до истины будут докапываться довольно долго. Денег — это, на первом этапе, не сулит, а по голове — получить, вполне, можно. Наши теоретики, даже с обыкновенными порталами, себе мозги повывихивали. Передрались — чуть не до смертоубийства, но так нормальной теории — пока не подвели, — явно подбирая, по ходу ответа, аргументы, ответил Кирилл.

— Ну, насчет:"натолкнули", то уже — натолкнули. На Торне, в старой столице, уже куча народа знает о межмировых порталах, — вставил свои "пять копеек" Иван Иванович.

— Знают, то знают, но групп, работающих в этом направлении, пока нет. И если надо, то может — и не быть... Для проведения экспериментов в этом направлении — потребуется создавать очень дорогостоящее оборудование. А при желании — можно создать амулет, который будет отслеживать такие попытки и вносить искажения, — задумчиво заметил Кирилл.

— Вот это — уже интересно... — вклинился Иван Петрович. — Так что — как вариант, можем предложить кое-каким странам "односторонний" вариант. При этом, с условием: если согласны — мы открываем им портал. Они осваивают территорию — и затем переселяются туда, всем миром, оставляя свои здешние территории России.

— Это вы загнули!.. На такие условия — никто не согласится! — воскликнул Иван Иванович.

— Не согласятся — и Бог с ними. Попытка — не пытка. Может, кто-то и найдется. На других условиях — давать такую возможность — не стоит. Думаю, что все же — такие отыщутся. Евреи, например, — не согласился Иван Петрович. — По крайней мере, подкинем задачку для всего общества. Мнения точно разделятся. Во всяком случае, на некоторое время — будет чем заняться.

— Хорошо. Предложим такой вариант Президенту, — согласился Кирилл и продолжил:

Второй вариант был — развернуть эту деятельность под эгидой ООН, предлагая планеты под функционал: Курорт, Технологичная, Тюрьма, Охотничьи угодья и тому подобное. Не для конкретной страны, а для всех.

— Э-э, нет. Только — не с этой организацией. Это — дорогостоящий клуб для любителей поговорить. Экстракт бюрократической системы. Может только — Тюрьма... Как раз подойдет "односторонний" вариант, для приговоренных к пожизненному заключению и смертной казни. Точно — смертную казнь можно будет отменить повсеместно, — высказал свое мнение Иван Петрович.

— В этом плане, у меня есть еще одна идея. Хочу один из миров использовать... в частном порядке. Создать своеобразный "мир академии". Набор производить строго индивидуально. И не только с Земли. К первому выпуску — хотелось бы, чтобы мир стал самодостаточным. Соответственно, нужно создать инфраструктуру для обеспечения академии всем, чем требуется, — вопросительно смотря на друзей, поделился мыслью Кирилл.

Было видно, что эта идея ему очень интересна.

— Не вопрос! — тряхнул головой Иван Иванович. — Если тебе интересно, то можно попробовать. Но расскажу тебе один опыт... Брали шесть крыс. Сажали в вольер, где кормушка расположена в бассейне с холодной водой, то есть нужно сплавать, вернуться с едой и начать есть. Две крысы не плавали — отбирали еду у других и ели. Одна не плавала и доедала за другими объедки. Причем — все остальные ее постоянно третировали. Одна плавала, ела сама и никому свою еду не отдавала. Если надо — дралась. Еще две плавали, у них отбирали, они снова плавали... Словом — общество, такое в миниатюре. Причем, сколько бы опыт не повторяли — результат не менялся. Тогда — взяли и собрали: в одной клетке — шесть агрессоров, в другой — шесть эксплуатируемых... И... — крысы пришли к привычному равновесию. Кого бы не собирали в вольер — результат не менялся.

Поэтому — кроме отбора хороших, трудолюбивых и талантливых, нужно создать такую систему управления собранным обществом, чтобы она не вырождалась. В первом поколении, может, будет все и хорошо. Все же люди, кроме инстинктов, обладают и разумом. Но в последующих — все может измениться... непредсказуемо. Например, фермеры... На данный момент, ты создашь для них возможность спокойной жизни, с привычной работой. Их дети, может, тоже еще поработают, а вот внуки — могут захотеть... другой жизни. Примеры-то будут перед глазами, да наклонности могут возникнуть не по профилю, — поделился своим видением проблемы Иван Иванович.

— Да понимаю я все! — в сердцах воскликнул Кирилл. — Но попробовать — все же хочется... Неужели нельзя что-либо придумать?!.

— На мой разум, ничего лучшего, чем монархия, — придумать трудно, — взял слово Иван Петрович.— Но это — действенно, только при выполнении одного обязательного условия. Монарх должен быть умным и неподверженным влиянию извне. А это возможно — только при выборной монархии. Вот здесь — и зарыта собака!.. Пока еще не придумали систему, при которой такие выборы проводились бы — исключительно, беспристрастно! Ибо — наследственная монархия — это прямой путь к деградации общества. Я считаю, что у монархии есть одно неоспоримое преимущество — возможность принятия оперативного решения в случаях, когда времени на обсуждение — просто нет. Еще одним важным достоинством монархии является способность — эффективно выдвигать наиболее талантливых людей... на руководящие посты. При этом, конечно, желательно, чтобы монарх не сваливался в фаворитизм. Вот — если прикрутить к системе выборов (специально спроектированного для этого) искина, то, наверное, можно подумать — именно, о такой системе для твоего мира, — в заключение, подкинул идею Иван Петрович.

— Думаю, что еще нужна совершенно независимая судебная система, — вставил Иван Иванович и продолжил свою мысль: — Первое — все законы должны не иметь возможности своего двоякого толкования и быть обязательным для исполнения всеми, без исключения. Причем — изменения законодательства сделать крайне трудной процедурой и подконтрольной всему населению. Второе — контроль за чиновниками. А таковые — будут. Нужно придумать систему, в которой бы ограничивался их произвол. К сожалению, без них — никак... Еще не придумали ничего нового для организации управления государством. Если в обществе многое зависит от чиновника типа: разрешит или не разрешит, подпишет или не подпишет, то и общество развивается строго в определенном направлении. Туда, куда будет направлять чиновничество. Имеющиеся законы должен давать объективный критерий для принятия решения. Если все будет зависеть от субъективного решения функционера — общество будет стремительно двигается к стопроцентной коррупции. А вот, если, как в магазине — заплатил за товар, ценник перед глазами и продавец тут же (даже если он вас не любит), — всё равно продаст этот товар по данной цене. Говоря проще, чем больше субъективизма и тайны в процессе принятия каких-то решений или при совершении каких-то действий, которые, так или иначе, связаны с различными ценностями, тем больше общество отдаляется от нормального. Вот тут-то — пригодятся твои искины. Нужно сотворить систему, типа той, которую описал Шекли в своем фантастическом романе "Билет на планету Тарнай". Только — без зарядов на шее. Пусть будет большое панно в мэрии, и там, против фамилии каждого чиновника, информационный столбик. Если весь зеленый — граждане не имеют к данному товарищу никаких претензий. Если красный, на три четверти, — пожалуйте, на "разбор полетов". Народ, ведь, тоже может предъявлять невсегда обоснованные претензии. Все претензии должны быть в поле — только его ответственности. Вот, примерно, — как-то так...

— Ладно... Об этом — мы еще поговорим... Думаю, что-нибудь придумаем. Возвращаясь к обсуждению, сообщаю, что группа по разработке гипердрайва — вышла на финишную прямую. Первый опытный образец — уже воплощен в металле и в этом месяце будет испытан. Но экономика одной страны — космическую экспансию не потянет. Разведка — еще туда-сюда. А транспортники для колонистов и грузовики, тем более в массовом порядке, — это будет тяжеловато. Нужно создавать международную кооперацию. Но, оторвать себе кусок побольше, в этом деле, за счет предоставления двигателей, — сам Бог велел. Иван Петрович, вам нужно найти, кто-бы вкинул в обсуждение идею космической экспансии... в нужном для нас ракурсе. Для стимуляции — я попрошу "юпитерианцев" сымитировать активность. Думаю, это подтолкнет общественное мнение, в требуемую сторону, и даст пищу для обсуждений. Президенту — я все придуманное расскажу. Пусть решает — он, — резюмируя, сказал Кирилл.

Когда послу Японии доложили, что его вызывает на беседу российский Президент, он не очень удивился. Сейчас в России происходило множество событий, в большей или меньшей степени, затрагивающих и другие государства. Конечно, было интересно — почему, именно, личная встреча. Обычно — все проходило по стандартной схеме, принятой в дипломатических кругах.

Когда он прибыл и ему сказали, что Президент желает говорить с послом — один на один, градус удивление поднялся — еще на некоторую высоту. Он прекрасно говорил на английском и, относительно сносно, на русском, но все же — не настолько хорошо, чтобы вести дипломатический разговор. Тот мог содержать слишком много нюансов — и посол боялся, что-либо недопонять. В ответ, на высказанные опасения, его заверили, чтобы он не беспокоился. Недопонимания, ни в коем случае, не будет.

Когда посол вошел в кабинет, Президент указал ему на стул и, на отличном "нихонго" (буквально — японский язык), сказал:

— Причина, по которой я попросил вас прибыть на эту встречу, очень важна и серьезна. Поэтому, для того, чтобы между нами не было даже малейшего недопонимания, могу говорить на вашем родном диалекте района Кансай, — продолжил Президент, перейдя уже на диалект Киото.

На мгновение, глаза посла стали — вполне европейского вида. Но только — на мгновение. Все же послом он работал очень давно, да и воспитание не позволяло доходить, до потери лица. Но внешняя невозмутимость — совершенно не относится к внутреннему спокойствию. А оно — было нарушено.

— По вашему выбору, господин Президент... Я очень впечатлен вашим знанием наших языков и готов выслушать те предложения, которые вы хотите озвучить, — на любом из диалектов, — внешне очень спокойным голосом ответил посол. Но внутренне подобрался и приготовился, если не к плохим новостям, то неприятным — точно. И еще — очень рассердился на себя и своих сотрудников. Ему даже не намекнули, что российский Президент знает японский — и так хорошо. А ведь раньше, на некоторых протокольных мероприятиях, он, пару раз, позволил себе достаточно интимные комментарии происходящего — на японском. Это, конечно, было непозволительно, но — так уж вышло...

Между тем, Президент продолжил:

— Как вы уже знаете, наши ученые разработали теорию "портальных перемещений". Практические, ее воплощения уже работают — и в вашей стране, в том числе. Но, самый главный аспект этого открытия — мы еще не обнародовали. Как и еще одно открытие. И так — по порядку. Первое — порталы можно построить, не только для преодоления расстояния в нашем мире и ближнем космосе. Их можно использовать для перемещения... между мирами. Имеется в виду — не астрономический аспект, а понятие "параллельных вселенных"...

Если бы посол услышал это от кого-либо другого — он бы усмехнулся и завершил встречу. Но сидящий перед ним человек, явно, не шутил — и положение не располагало к демаршам.

Между тем, Президент продолжал:

— Нами были проведены исследования, и было найдено несколько миров, без разумного населения, с природными условиями, максимально похожими на земные. Но в этой большой бочке меда имеется — даже не ложка, а целое ведро дегтя. Для материальных тел портал односторонний. Туда — пожалуйста, обратно — нет. Озвучиваемое дальше предложение — скорее, как вариант. Маловероятно, что вы его примите, но я все же его озвучу. Соответственно, первое наше предложение звучит так: после ознакомление с мирами и выбором предпочтительного, мы устанавливаем портал. Через него — вы переселяетесь в выбранный мир, т. е. в вашем распоряжении окажется целая планета. Сами понимаете, получив целый мир, — вы решите все свои проблемы, как по перенаселенности, так и многие другие. Технология перемещения учитывает и вопросы микробиологии, в том числе. Так же, напомню, через этот портал, как и через обычный, нельзя переправлять радиоактивные материалы. Мы предупреждали, но американцы — все же, видимо, решили проверить. Что получилось — вы, скорее всего, уже знаете... Территорию Японии здесь — вы передаете под юрисдикцию России. Она и будет вашей платой за новый, вам предоставленный мир. Для того, чтобы вы не поддались соблазну выяснить суть этой возможности здесь, — мы предприняли очень нестандартные меры. Все, кто попытается проникнуть в лабораторию, этим занимающуюся, — попадут... в другой мир. Сами понимаете, безвозвратно. Для ознакомления с имеющимися вариантами — в секретариате вам передадут электронный носитель, с описанием миров, видео-материалами по ним и базой данных, с их всевозможными характеристиками. Ваша задача — передать все это вашему Императору и премьер-министру.

Теперь — второе. Кроме всего прочего, нами разработан и проходит испытание гипердрайв — двигатель для мгновенных перемещений в нашей вселенной. Один прыжок, пока, можно совершать на дистанцию — до десяти световых лет. По прогнозам теоретиков, дистанцию можно будет повысить — до ста тридцати световых лет. Соответственно, мы понимаем, что освоение открывшихся возможностей одной стране — не потянуть, и собираемся организовывать международное объединение по претворению этого открытия в жизнь. На носителе, по данному вопросу, вы найдете развернутое предложение и сможете выбрать направление, по которому пожелаете работать. Если, конечно, не примите первое предложение.

Просьба — до подписания соглашения, либо в случае отказа от такового, соблюдать максимальную конфиденциальность. Нам не хотелось бы увидеть обсуждение данных тем в мировых СМИ и получить преждевременные запросы... от других стран. Прошу, не затягивать с принятием решения более, чем на месяц. Чем быстрее ваша страна примет принципиальное решение, тем лучше.

Посол понял, что аудиенция закончена, встал, поклонился и вышел из кабинета. В секретариате ему передали внешний USB-диск.

Вплоть до самого приезда в посольство, он усиленно анализировал полученную информацию. Ее значимость — и для своей страны, и для всего мира — он понимал. По прибытию в посольство — срочно заказал билет на ближайший рейс в Токио.

Совет Национальной Безопасности собрался, в усеченном составе.

— Кто мне скажет, что происходит?!. — нервно воскликнул Президент, когда члены Совета расселись по своим местам. — Что, черт возьми, случилось в отношениях Москвы и Токио?!.

— Три недели назад, российский Президент вызвал японского посла, — начал свой доклад помощник Президента по национальной безопасности. — У них состоялась короткая, но, видимо, очень важная беседа. После этого, японский посол срочно вылетел в Токио. В течение недели, после приезда посла, произошло два значимых события. Первое — состоялась встреча посла и премьер-министра с Императором. Через два дня, после этого, Император выступил на закрытом заседании Парламента. Потом, в течение двух следующих недель, Парламент провел еще четыре закрытых заседания. В довершение всего, произошло еще и заседание императорского двора. Результат — создана российско-японская комиссия, которая что-то усиленно обсуждает.

— Что обсуждается?!. Что такое предложила им Москва, что они уже не оглядываются на свои претензии к России по северным территориям? Этот "пунктик", по-моему, был у них всегда в крови.

— Ничего прояснить не удалось. В этом — у японцев еще один "пунктик". Видите ли, Император попросил — хранить молчание. Тут их, хоть прибей — ничего не скажут!..

— Ну, так — в России надо было выяснить!.. Там, ведь, болтливых хватает.

— Как ни странно, до членов комиссии — никто из наших людей добраться не смог, — вклинился директор ЦРУ.

— Что еще... плохого вы мне можете сказать?.. — хмуро спросил Президент, осматривая присутствующих тяжелым взглядом.

— Сегодня утром, к российскому Президенту вызывали китайского посла. На данный момент, он уже летит в Пекин.

— Час от часу!.. Что снова придумали эти русские?!. Явно — какая-то гадость, если общаются, в первую очередь, с азиатами. Мало им того, что они уже натворили.

— Ну... учитывая, что мы, до сих пор, полностью не сняли всех санкций, — вполне объяснимо, — подал реплику министр экономики.

В это же время, посол Китая в Российской Федерации летел в самолете и обдумывал все, что произошло, во время его беседы с российским Президентом. Первое, что выбило его из равновесия, — это язык, на котором Президент обратился к нему. И даже — не "путунхуа", на который тот перешел, впоследствии, а на "мяо-яо" — родном языке посла. То, что последовало дальше, тоже не добавило спокойствия.

Китайцы с решением уложились в неделю. Оно принималось, исключительно, высшим политическим руководством. И очень удивили Президента и всех, кто знал о выставляемых требованиях. Они выбрали — первый вариант. Выторговав обещание, о последующей передаче всей информации по гипердрайву, и определив, что некоторые территории и исторические места станут заповедными.

Освоение они начали тоже очень быстро, даже не проведя полного цикла исследований. Уже через месяц — туда пошел поток переселенцев. Одна из причин такой скорости состояла в том, что мнения многих переселенцев — никто не спрашивал. На этот момент, они загнали туда кучу строителей и много-много строительных материалов. Все заводы и производства предстояло демонтировать и переправить в новый мир.

На немцах — план дал сбой. Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. Пришлось — перестраиваться на ходу.

Немецким языком Президент владел очень хорошо — и об этом все знали. Так что, поразить знанием языка немецкого посла — не удалось. Зато, от того, что тот узнал далее, — тевтонца, весьма удивило. Он внимательно отслеживал суету, поднявшуюся после посещений Президента послами Японии и Китая, но не предполагал, что причина — столь неординарная.

Бундестаг провел три закрытых заседания. Корреспонденты различных СМИ "исходились на говно", но ничего, толком, не узнали. Для этого — Кириллу пришлось плотно поработать. Негласная обработка 709 членов Бундестага и их помощников заняла почти две недели. Эту подготовку ему пришлось проводить заранее — именно, за те самые две недели, до момента приглашения посла Германии к российскому Президенту.

По данным косвенных опросов, коренные немцы не очень-то желали менять место жительства. Как оказалось, это, в полной мере, относилось и к другим "старым" европейским нациям. Конечно, это не касалось безработных, но и те — особо, желанием не горели.

В общем, Германия присоединялась к консорциуму освоения космического пространства.

После обнародования решения Бундестага о проведении консультаций с российской стороной (при этом, пока, суть самой сделки не объяснялась) — вой в прессе поднялся такой, что "мама, не горюй!". Особенно, в истерике заходились все СМИ "правого толка". Никто не знал истинной причины такого поведения немецких депутатов, но снова всплыла "Красная угроза"; снова стали множиться статьи и передачи, с "раскрытием коварных планов Кремля", и возникло много-много его рук, тянущихся к горлу беззащитных европейцев.

Вслед за немецкой прессой, в истерию включились — и все остальные. Доставалось и депутатам Бундестага, которые почему то упорно молчали. Правда — не все. Некоторые — посылали пишущую братию очень далеко, а иногда — и не только словесно. Другие — многозначительно ссылались в этом деле на государственный интерес, который, впрочем, не разглашали.

Истерика была такая, что, в этом шуме и гаме, почти незамеченным, прошло сообщение о высадке на Марс международной экспедиции и организации портального сообщения между орбитой Земли и Марса. И, тем более, мимо общего внимания, прошел тот факт, что состоялось успешное испытание межзвездного привода. Российские космонавты, которые проводили это испытание, особо, о нем не распространялись.

После всего этого, пришла очередь Штатов получить свою порцию информации и выбрать вариант. Никто особо не сомневался в выборе "америкосов". После заключения соглашения со Штатами, планировалось рассекретить причину все этой суеты.

На завтра, Президент пригласил на беседу послов Израиля и Индии, а ночью — предстоял разговор с Президентом США.

После создания и начала работы российско-германской комиссии — снова собрался Совет Национальной Безопасности.

Президент США был в ярости:

— Что им предлагают?!. Хоть кто-нибудь мне скажет?!. Это неслыханно!.. Россия шушукается с нашими сателлитами, а мы понятия не имеем — о чем! Что происходит?!. Одно хорошо — внешнеполитическая активность Китая значительно уменьшилась, и прослеживается тенденция к ее дальнейшему снижению.

— Все аналитики пришли к единому выводу, что все это — как-то связано с порталами. Каким образом — пока не понятно. Остается — ждать своей очереди, — высказался директор АНБ.

— Черт возьми!.. — взорвался Президент. — Мы должны, к этому моменту, прийти с полным пониманием ситуации и, соответственно, выдвинуть свои условия в сделке. А то, что предложат, что-то очень интересное и заманчивое, — я нисколько не сомневаюсь. Недаром, эти желтолицые начали так активно контактировать с Москвой. Отказаться — явно будет сложно. Это будет — что-то запредельное... Поэтому — мы должны обсудить все, до поступления предложения от русских.

— ЦРУ готовит развернутый доклад. Надеюсь, он что-то прояснит, — доложил заместитель директора ЦРУ.

— Чего они телятся!.. Быстро — все, что имеется, — мне на стол!

— Перепроверяются... Больно уж нелепо и подозрительно выглядят выводы.

— Все равно! — Президент нетерпеливо встал и отошел к окну. — После совещания, я должен иметь все добытые данные и все возможные предположения — у себя на столе!..

Но тут — заседание прервал дежурный, из сектора правительственной связи. Президент вернулся в кресло, и на стол перед ним лег листок, где говорилось, что его, для переговоров по спецканалу, приглашает российский Президент.

— Никому не расходиться. Я вернусь — и мы продолжим. Скорее всего, мы все же — не успели, — мрачно сказал Президент, и в его голосе и взгляде, которым он окинул сидящих, сквозило нескрываемое раздражение.

После того, как Президент вернулся и уселся на свое место, он долго сидел молча. Такое поведение — кардинально выбивалось из его привычного образа. Поэтому — молчали и все остальные. Наконец, он заговорил:

— То, что я услышал, полностью переворачивает — буквально все... Начиная от обыденной жизни... до глобальной политики.

Присутствующие с удивлением и настороженностью смотрели на Президента, ожидая продолжения и понимая, что сказанное будет, чем-то... очень невероятным.

— Поступило два предложения — на выбор, — начал он, недобро улыбаясь. — Первое — если хотим, пожалуйте, вот вам... новый мир. Новенький, нетронутый... Молодое ласковое солнце, чуть старше нашего. Юная девственная планета. Отличные природные условия — и никакой разумной жизни. Ни на ней, ни во всей тамошней планетарной системе... И, как я понимаю, Китай согласился на такой вариант. Но... как всегда — есть "но". И не просто "но", а огромное "НО". Переселяться придется — без возможности возврата!.. Причем... свою здешнюю территорию — придется отдать во владение русским!..

Собравшиеся зашумели. Посыпались нелестные эпитеты в сторону этих наглых русских.

— Понятно, такое предложение мы даже обсуждать не будем. Попробуем, в дальнейшем, вытянуть из них возможность установить такой портал и использовать его по своему усмотрению. А вот — над вторым — нужно крепко подумать... Русские разработали гиперпривод, с помощью которого собираются осваивать космос. В том числе — и дальний. Но, черт побери, почему — русские!?. Где, черт возьми, наши хваленые яйцеголовые. Чем они занимаются!?. — вопросы были, явно, риторическими, но взгляд, которым одаривал Президент присутствовавших, говорил о трудно подавляемом гневе.

— При нашем согласии, они выдвигают ряд условий, которые нам нужно обсудить. Более того, мне намекнули, что военное решение этого вопроса — бесперспективно. Почему?.. — я не совсем понял, и с этим нужно быстро разобраться.

Информацию мне передали порталом. Когда я согласился на обсуждение поступившего предложения, на столе, рядом с телефоном, появился вот этот USB-диск. Мне дали понять, что на нем — описания миров и развернутое предложение по гипердрайву. С описанием того, что уже согласовано с Японией и Германией. Такая посылка, уже сама по себе, говорит о многом. Поэтому — срочно, собираем Совет Национальной Безопасности, в расширенном составе. Через четыре часа. Надеюсь, все успеют...

Члены Совета дружно, шумно встали и поспешили к выходу. Времени было не так уж много.

— Генри, задержитесь, — обратился Президент к помощнику по национальной безопасности. — Значит так, берешь диск, вызываешь нужных специалистов, анализируете и представляете Совету ясную и понятную презентацию. Без умничанья. Просто, понятно и в объеме, требуемом для принятия обоснованного решения. Краткие выводы и пояснения — мне, в письменном виде. За полчаса до совещания. Причем, на всякий случай, по обоим вариантам. Все собираемся — через четыре часа. Также русские попросили — не особо общаться с прессой, до принятия решения. Но не настаивали. Дали понять, что это — уже не очень важно. Завтра, российский Президент инициировал встречи с израильским и индийским послами. Думаю, понятно, для чего... Действуй! — Президент, дружески, подтолкнул помощника в спину и, оставшись один, достал из недр стола початую бутылку виски — и глотнул из горла...

Ровно через четыре часа — заседание возобновилось. Многие были встревожены, так как не знали, чем вызвана такая срочность.

После показа слайд-шоу, некоторое время все молчали, затем министр обороны спросил:

— Как я понимаю, силовой вариант, в настоящих условиях, не приемлем. Но, если поднять этот вопрос в ООН?.. Ведь, явно, что одна страна — не имеет права распоряжаться, в таких вопросах!

На что Президент, с недовольным видом, ответил:

— Русские предупредили, что такой вариант они прогнозировали, и, в этом случае, уже они введут против нас санкции. А если другие страны нас поддержат — то выйдут из ООН.

— Блефуют!.. Тогда уж точно — против них можно будет применить силу, — тут же нашелся министр обороны.

На что начальник объединенных штабов заметил:

— Бил, ты, наверное, забыл... про букетик гвоздик... на твоем рабочем столе?..

— Да ничего я не забыл!.. Но и спускать русским такую наглость — нельзя!

В перепалку, вмешался Президент:

— На этот случай — русские продемонстрировали еще одну свою возможность. Во время разговора с российским Президентом, когда я намекнул на этот вариант, он попросил позвонить, например, на АЭС в Уоттс-Бар. В ответ на звонок моего помощника, там очень удивились и пытались понять, откуда мы узнали о только что возникшей у них нестабильности реактора. Надеюсь, понятно, что это значит?.. Сотня Фукусим — у нас!.. еще до того, как наши боеголовки долетят до России!.. — неожиданно вскричал он и, уже в следующий момент, спокойно спросил: — Это нам надо?.. Тем более, как я полагаю, за подлетное время, все их правительство и Президент легко смоются в свой... дополнительный мир. Причем, думаю, там уже давно идет обустройство. Именно — на такой случай. Дальше рассказывать?..

Повисла гнетущая тишина. Совет безопасности сейчас находился в том положении, в которое часто загонял правительства других стран. Молчание прервал министр торговли:

— Что они требуют за участие во втором предложении?..

— Ни много ни мало — начать переговоры о разоружении.

Услышав это, многие участники совещания стали перешептываться со своими соседями. Обмен мнениями затянулся минуты на три. Президент молчал, давая всем время переварить услышанное.

Наконец, молчание нарушил первый заместитель госсекретаря:

— Что же... Понятно, что предложенное, действительно, все ставит с ног на голову. Но принимать решение — придется... На всякий случай, хотелось бы узнать у группы подготовки, какой, из показанных нам миров, — самый интересный для нас?..

Дальше — пошла конкретика. Таким образом, стало понятно, что члены Совета Безопасности принципиальное решение приняли. После пяти часового обсуждения, с двумя перерывами, оно было принято "де юре" и передано в Конгресс, который уже собрался, по просьбе Президента.

После начала работы Конгресса, новость, наконец, выплеснулась в СМИ.

Мир забурлил...

Телевидение, пресса, Интернет — захлебнулись от желающих прокомментировать, попророчествовать и, естественно, пообвинять Россию, во всех грехах. Основной лейтмотив: "Отдайте нам — мы распорядимся всем этим, гораздо лучше!"

Под шумок, свой мир получил Израиль. Наконец-то, появилась возможность создать "землю обетованную". В полном смысле этого слова. Но, как всегда, евреи проявили свою национальную сущность. Они готовы были уйти из Израиля, но сыны израилевые из других стран решали это индивидуально. Причем, было понятно, что территорию Израиля, России лучше не забирать, а вернуть тому, кто ей владел ранее. Страны с перенаселением — типа: Индии, Бангладеша, Вьетнама — просили рассмотреть вопрос о предоставлении им мира, без полного выселения. В Европе то же требовали — дать им мир для отселения беженцев.

Тут — заволновались беженцы и "профессиональные" безработные, из числа коренных жителей, почувствовав, что сейчас может образоваться "туева хуча" рабочих мест. Все прекрасно понимали, что в новом мире — работы, непочатый край. Начались подспудные волнения. Понимали, что если возмутиться открыто, то, даже последнему дураку, станет ясно: чего это все, собственно, прутся в Европу. А тут — нате вам! — новый мир... Работы полно. Войны нет. Рабочим инструментом и всем прочим — обеспечат. Живи — не хочу. Только вот — работать надо, а ехали, ведь, не за этим...

По статистике, только десять процентов беженцев ехало — в надежде на работу. Конечно, нужно было признать, что не они создали эту ситуацию, но... почти все хотели получит — не по уровню того, что потеряли, а... вдвое, если не втрое.

Обоснование железобетонное: устроили у нас разборку с "войнушкой" — теперь платите. И требования эти выставлялись нагло и нахраписто. Хотя, если разобраться, "войнушки" устраивала — отнюдь, не Европа. Но... за океан на утлом суденышке — не поплывешь, да и принимают там — гораздо жестче.

Европейским же толерантным доброхотам так и хотелось посоветовать брать беженцев — к себе в семью и обеспечивать их — за свой счет, а не — государственный. А правительствам — ввести налог. Считаешь, что беженцы — в своем праве, — плати!.. Нет — не плати! Тогда бы — и стало ясно, кто и про что, и с какого боку...

Думается, "толерантность" бы значительно снизилась, и народ сам постарался бы привести к ответу тех, кто в этом, действительно, виноват.

Как ни странно, в темпах освоения главенствовал, даже не Китай, а... Израиль. Его кибуцы начали расползаться по просторам нового мира, с неимоверной скоростью...

"Арабский" мир — тоже зашевелился. Среди их правителей возникли яростные споры. Целый мир — только под себя — все же хорошая конфетка. Но вот — для освоения нужно много чего иметь — и не все было в наличии. Правда, возможность купить — и производства, и людей для работы — у них была, но тогда правоверный народ — будет разбавлен неверными!.. В общем — дилемма...

До этого, первая инициатива России — прекратить продажу нефти — пошла им на пользу. Цена на нефть подскочила. Инициатива же с порталами — нанесла жесткий удар. Ведь, кроме нефти, у некоторых из этих стран, собственно, ничего и не было. На их претензии, было отвечено, что нефть — может быть использована не только на изготовление горюче-смазочных материалов, но и на более полезные цели. Просто, нужно подождать, некоторое время. Нужные производства — уже на подходе.

Кое-кто успокоился — и сам начал подумывать о разворачивании упомянутых производств. Ведь, арабские шейхи, в большинстве своем, — это не только богатейшие люди. Многие из них — отличаются практичным умом и не малой трудоспособностью и, как правители государств, повышают уровень жизни своего народа (при этом, отнюдь, не забывая увеличивать собственное состояние).

Правда, были среди них и те, кто решил, что Россию требуется призвать к ответу. В тиши некоторых роскошных дворцов, вызревали не очень мирные и созидательные планы. Хотя лучше было бы, если бы эти, достойные люди, занялись своими дорогими увлечениями, среди которых были и весьма неординарные. Попивали чай с золотом (который, кстати, продается и в некоторых ресторанах ОАЭ), собирали свои коллекции уникальных автомобилей (некоторые из которых были сделаны из золота или платины), покупали и плавали на самых дорогих яхтах (на палубе одной из таких — может даже приземлиться вертолет, а на борту имеется несколько бассейнов). Ну, или, по крайней мере, занимались бы разведением арабских скакунов. Это занятие считается одним из самых популярных у шейхов. Ради этих животных — тратятся огромные суммы денег. Им строят шикарные конюшни, просторные и оборудованные всеми необходимыми предметами.

Но они решили, что всесильны и могут многое и... безнаказанно. А зря...

Кое-кто, все эти поползновения, фиксировал и, в нужный момент, пресекал — и совершенно небезобидно, в отношении этих людей. Чаще всего, происходил "обыкновенный" несчастный случай, не обязательно со смертельным исходом. После чего — внимание переключалось, исключительно, на собственную особу. Один раз, правда, пришлось разыграть целый спектакль. Очень уж большим параноиком был "товарищ". Забирать пришлось — прямо из спальни. Резюме очевидцев — "шайтан забрал", а на Алье — появился еще один житель...

А тем временем, во многих странах, появились коммивояжеры, ненавязчиво (от слова — совершенно) предлагавшие переселиться в прекрасный мир. Мир мечты. Мир спокойствия. Причем, предлагали они это далеко не всем, а строго отобранным людям. Это могли быть и одиночки, и целые семьи. Возраста и социального положения — совершенно разного.

В некоторых, не очень крутых, турфирмах и гостиницах, вам, невзначай, могли подсунуть незамысловатый, но очень качественный буклет о некоем интересном месте, с предложением — (всего лишь) подумать о переезде туда, (ну может быть) на постоянное место жительства. На вопросы — что? да как? — обычно следовал ответ, что это — предложение от их партнеров. Если интересно, то можете сходить на собеседование туда-то и туда-то.

Ну, а дальше — просто. Если человек "подходил" и результаты его тестов соответствовали — ему давали дополнительную информацию. Если нет — объявляли это все проведением тестирования, по поручению нескольких туристических фирм; платили (принятую, в таких случаях) денежку и расставались навсегда.

Так Кирилл заселял свой собственный мир.

Выбирал он его придирчиво и очень скрупулезно.

Потом, не спеша, спланировал и построил поселок. Место выбрал в излучине двух рек. Строил не сам, конечно. Подобрал одну из американских фирм, делавшую все "под ключ". Одно-двух этажные домики, коттеджного типа (которые уже постепенно заселялись).

Несколько улиц шли параллельно меж собой, вдоль набережной. На главной площади — школа, магазин, муниципалитет и гостиница. Не удержался — и в центре набережной, построил небольшой, такой замок. Просто — для красоты. Впоследствии, в нем переселенцы приноровились проводить, разного рода, праздничные мероприятия.

Делалось все — неспешно и с душой.

Со строительством церквей — решил, пока, погодить. Пусть, потом, сами жители решают этот вопрос.

Не забыл, конечно, и парк развлечений. В основном — детский, но и взрослым — кое-что там можно было найти.

При проектировании, ориентировался на пару городков, запавших в душу, во время путешествий. Если кто посещал бельгийский городок Брюге и голландскую деревню Волендам — поймет. Только — не столь плотно — домики располагались в двориках, приличных размеров.

На окраине, Кирилл расположил пару цехов по переработке сельхозпродукции и несколько, очень даже не декоративных, мельниц, с ветряками, в нидерландском стиле. Цех по переработки рыбы, которой здесь было немеряно, пристроился на берегу, рядом с небольшим рыболовным портом, в пяти километрах от городка.

"Запитывалось" все это — через портал, от земной атомной электростанции.

Километрах в двадцати от городка, было разбросано около сотни фермерских хозяйств, полностью всем снаряженных. Часть из них — уже была занята. Климат и почва позволяли получать два, а то и три урожая в год.

Аэродром — тоже имелся, а рядом — гараж электромобилей общественного пользования. Дороги — сразу и на много лет.

Недалеко в долине, под землей — биостанция по обработке всех биологических отходов.

Этот городок — не предполагалось расширять. В недрах инициативной группы уже рождался проект — более крупного города, который предполагалось построить, ниже по течению. Намечалось, расположить его значительно южней, в устье одной из рек, там, где она впадала в море. С прицелом — на морской порт.

Основным же, во всем этом, была — школа. Тут давали не только среднее образование — главным, здесь было то, что в ней тут обучали работе... с амулетами и практикам с Торна. Как вы поняли, сюда переселялись колонисты не только с Земли, но и с других населенных миров — с Торна, Тиля и даже с Альи. Везде, если поискать, можно было найти достойных людей.

Языковый барьер — исключался, на момент переселения. Всем имплантировалось знание русского языка.

Первые же поселенцы — напомнили о кинотеатре, больнице и полицейском участке. Последний, как они сказали, — на всякий случай. Мало ли что... Так что — пришлось озаботиться набором — и полицейских, в том числе.

Место расположения всему этому — выбирали уже сами поселенцы.

Дел наматывалось все больше и больше — и Кирилл начал задумываться о второй ипостаси. Сейчас он, в редкие свободные минуты, прорабатывал теорию "слияния сознаний". Если удастся это делать, без потери данных от обеих копий, то клону — быть!..

Глава 4.

Воронов, в очередной раз, посмотрел на карту. На этой планете материк был один. С другой стороны шарика — нагромождение скалистых островов, малопригодных к жизни. Материк протянулся от северного полюса, через экватор, к южному. Но немного не достигал его. Очертания материка походили на сжатый кулак, с частью запястья. Внутри — около двух десятков озер Два из них — довольно крупные. Все 'разнообразие' дополняли пять больших рек. Вдоль восточного побережья океана, немного отступив от берега, шла высокая горная гряда, которая и являлась естественной границей между Империей Лании и остальными государствами. Их там насчитывалось аж четырнадцать штук. Точно посередине континента располагалось столица Лании. Самыми главными транспортными артериями являлись две хорды монорельса, пересекающиеся в столице. Центра Проникновения находился строго на северном полюсе. Наверное, это что-то значило.

Городок, в котором резвился Воронов со своими подопечными, был в тридцати километрах от полюса. От него начиналась первая хорда монорельса. Шла она через столицу, к западному побережью, и заканчивалась во втором, по размерам, порту Лании. Вторая пересекала континент с северо-запада на юго-восток, где и упиралась во второй город-порт. Был он не намного больше западного, но считался главным, т. к. через него шло основное общение Лании с остальными государствами. Чуть южнее этого города, располагался полуостров. Ниточка суши к полуострову была очень тонкой. Шириной — в восемь километров и длинной — двадцать два. Сам полуостров был величиной, примерно, с Мадагаскар. Именно, на этот остров и нужно было добраться.

Открыть портал — где-то рядом — руководство не хотело. Причины объяснили, но Воронов считал их несколько надуманными. В его понятии, план должен быть — максимально простым. Тогда — и его выполнение не потребует ничего запредельного. Но приказы — не обсуждают. Жалко только, что нельзя было взять с собой Малыша. Когда Воронов это ему довел, тот целый день ходил обиженный. Но, перед уходом отряда из лагеря подготовки, подошел — и лизнул Воронова в лицо. Воронов чувствовал целый букет его эмоций. Кроме толики обиды, тут были и опасения за Воронова, и любовь к нему. Воронов погладил Малыша и пообещал, что, в следующий раз, без него никуда не пойдет.

Из способов добраться, самым простым было — сесть на монорельс и доехать до южного порта. Правда, в столице пришлось бы делать пересадку. Этот вариант — тоже был отклонен, но уже — по другой причине. Уж больно много группа тащила с собой — несоответствующего этому миру оружия и оборудования. Да и информации 'с мест', в этом случае, получили бы — самую малость.

Одобренный план, который Воронов считал слишком заумным, предполагал воспользоваться монорельсом — по самому минимуму. Группа садилась в вагоны не в городке, а на следующей станции. Рейс — самый поздний. Пассажиров — минимум, да и спят — почти все.

По монорельсу, доехать до предгорья, а далее, через перевал, — в местный 'Афганистан'. В реале централизованной власти, как таковой, там не было. Так, какое-то странное подобие совета старейшин. Жесткая клановая система, но совсем — не разваливалось, как ни странно. Там, собственно, и надеялись почерпнуть максимум информации. Дальше, вдоль горного хребта, — на юг. С заходом в некоторые страны. По надобности. Пройти предстояло по территории восьми из них. В основном, по их западным границам. Главная задача — сбор информации 'на земле'. В зависимости от полученных данных — выбор типа проникновения на полуостров: либо по земле, либо по морю.

Сейчас же Воронов собирался выдвинуться на точку сбора — в ту самую пещеру, где группа оставила свой багаж. В этом городке они выполнили все, что запланировали. В настоящий момент, он гудел как улей. С их прибытием, невероятные события повалили — как из рога изобилия. Сначала — в местном Стоунхендже, выскочил криол (сказочная зверушка, которой, по определению, в природе не существует), потом — серенькая актрисочка — в миг превратилась в примадонну. Да еще — такой монолог выдала!.. Естественно, что это монолог Гамлета местная публика не знала. И это — после встречи с, тем самым, 'несуществующим' криолом. Публика — в полном экстазе. И еще — куча разных странностей, большая часть которых — чисто, фантазия тех, кто решил воспользоваться моментом или тех, у кого наличествовало воспаленное воображение. Зато СМИ — оттянулись, по полной. Какой только чепухи не появилось на экранах и в газетах! Все это — как нельзя лучше, перекрывало небольшие странности, которыми отличалась десятка приезжих.

Воронов и Наб-ом сердечно попрощались с хозяйкой, позавтракали, последний раз, в кафе и двинулись к пункту сбора. Поизображав любителей природы, через три часа — они были в пещере. Как и планировал Воронов — они были последними.

— Так. Сегодня — двигаемся дальше. Но сначала — надиктуете свои наблюдения. Для освежения памяти — повторю план по этому участку. Вечером — выходим и двигаемся к станции. С условием, что подсядем на последний рейс. Наши фантомы — 'сядут' на этот рейс в городке и 'поедут' до столицы. Мы же — выйдем через три остановки, в предгорье. Все проделываем в режиме невидимости. Выходим — и в лес. Он там — недалеко. Примерно, в километре от станции, на восток. Город — на западной стороне. Станция — полугрузовая, поэтому — построена на окраине. Нам — это на руку. В лесу переодеваемся — и марш-бросок до перевала. За ночь — должны дойти. Полдня — отдых, потом — перевал. Дальше — по обстоятельствам. Все вспомнили?..

Получив в ответ дружное: 'Да', Воронов раздал терминалы, куда бойцы должны были наговорить свои впечатления. Именно — впечатления иногда дают возможность понять истинную подоплеку информации, полученной, как говорится, 'из официальных источников'.

На станцию они прибыли — на один рейс, раньше. Нужно было посмотреть — в каких местах окажутся двери вагонов состава. Невидимость — невидимостью, но, при наличии хотя бы небольшой толпы, создаст определенные неудобства. Когда тебя толкнет пустота — это очень впечатлит, а этаких впечатлений — следует избегать. Возможными к посадке вагонами — определили три последних. Соответственно, распределились на пары и обозначили, кто в какую дверь заходит, начиная с последней, в последнем вагоне.

Все прошло без эксцессов. На платформе, обычных пассажиров, было всего восемь — и все они ринулись в первый вагон. В этих экспрессах — только в нем устанавливали развлекательные экраны. Проехав три перегона — километров триста пути — группа беспрепятственно покинула экспресс. Через десять минут — они были в лесу. Сняли невидимость и переоделись в полевую форму. Еще десять минут — и отряд, в приличном темпе, двинулся к перевалу. Но спокойно дойти до него не удалось. Где-то на середине, Онида предупредила Воронова о том, что впереди расположился лагерь каких-то людей. Воронов решил обойти, но, ради интереса, отослал туда двоих — для разведки. Вернувшись, те доложили довольно неприглядную картину.

— Там — отряд горцев. Двенадцать человек. С собой ведут захваченных рабов. Восьмерых. Шесть молодых женщин и двоих мужчин, среднего возраста, — доложил Наб-ом и вопросительно посмотрел на Воронова, от которого тут же последовал вопрос:

— Как расположены?..

— Костер — в яме, вокруг него — семеро. Один — сторожит пленников, чуть в стороне. Четверо — в страже. По поведению — видно умелых воинов. Бдят — по-взрослому — никто не спит, — ответил Наб-ом.

— Ясно... Так, всем — внимание! Работаем вариант — 'три', — хищно улыбаясь, приказал Воронов. Он очень не любил работорговцев. Не он сам, но его хороший друг побывал в шкуре раба и, в свое время, много чего порассказал об этом Воронову.

Вариант 'три' предполагал использование иллюзионной личины такой страхолюдины, что даже видавшие виды воины с Торна — терялись. Самым главным было то, что использовался специальный захват, в виде пасти зверя, усиленный 'амулетом силы'. Он надевался, как перчатка, на руку. Результат — вырванные куски тел, к которым его применяли.

— Охрану снять — по-тихому. Потом — прорыв в лагерь и всех, около костра, — в ноль. Сторожа пленников — пугануть, чтобы, со страху, бежал — впереди своей тени. Но только — после того, как он увидит и оценит картину нападения. Всем использовать 'амулет пасти' — в районе шеи.

— Делать так, чтобы жертва падала — раной к земле. Перед этим — имитировать, что высасываете кровь. Надеюсь, работорговцев не жалуете?..

Все заулыбались. Только вот — улыбки были очень специфические. Смеяться от таких улыбочек — не хотелось. Воронов, в это время, связался с Онидой и попросил, после их ухода, прорастить кровососущие кустики и выкачать из останков работорговцев кровь. Нужно было создать картинку — как можно ужасней и непонятней.

Тренировки даром не прошли. Все прошло — тип топ. Правда, работорговцы были ребятами — не промах. Постовые поняли, что на них нападают. Хотя все нападающие и включили режим невидимости, но, в последний момент, каждый из постовых заволновался. Но поздно. Ничего похожего в их жизни — никогда не происходило, так что, хотя реакция и была быстрой, но все же она запоздала. Потом — семь серых, стремительных силуэта выскочили на поляну. Через несколько секунд — каждая тварь уже держала по одной жертве и 'пила' ее кровь. Со стороны, это смотрелось — именно, так. Пленники закричали от ужаса, а их охранник, увидев, что к нему устремилась еще одна, рванул, не разбирая дороги. Причем, развил такую скорость, что, даже имея задачу его догнать, преследователю пришлось бы сильно постараться. Если бы нападавшие были людьми — он бы вступил в бой. Даже безнадежный. Но то, что он увидел, привело его в ужас. Это был животный ужас, возникающий у более цивилизованного существа, столкнувшегося с порождением темных фантазий. 'Высосав' кровь, твари, не обращая внимания на пленников, стремительно исчезли с полянки. Только минут через тридцать, когда Онида уже успела прибавить свой штрих к картинке, один из пленников решился приблизиться к трупам. Нащупав нож на одном из них, он, с его помощью, освободил второго мужчину, а тот освободил его. Потом вместе, они освободили женщин. Дожидаться рассвета никто из пленников не стал. Все дружно рванули в сторону своих домов, до которых, в принципе, было и не так далеко. Самый дальний хутор находился в двадцати километрах. Их появление, а, главное, принесенная информация вызвала повторный всплеск истерики в СМИ.

Через семь дней, 'изнасиловав' всех обитателей Центра Проникновения, Верисис пришел к твердому убеждению, что, под прикрытием возврата инженера, было произведено проникновение в их мир нескольких особей из другого. Причем, все его измышления были теперь подтверждены фактами, полученными из анализа фоновых излучений.

Научный состав центра начал рыть в этом направлении, пытаясь разобраться в примененной технологии, а Верисис отправил доклад начальству.

В докладе был раздел, по анализу окружающей Центр местности. К ее осмотру Верисис подошел со всей тщательностью. Но ничего толкового не нашел, кроме заросших листвой камер слежения. На что — не преминул обратить внимание лесников, отвечающих за этот лесной массив. Он понимал, что на этом расследование не закончится. Ожидания оправдались. Его передислоцировали в ближайший город и велели продолжать следствие. Теперь нужно было найти прорвавшихся.

В это время, в городке творилось невесть что. Он кипел, бурлил и выносил мозг всем приезжающим. Впрочем, не без оснований. Все, что произошло, не являлось обычными слухами. Имелись записи камер наблюдения, которые уже заисследовали до дыр. Шли спектакли новой примадонны, на которые рвались все, кому ни лень и остальные, сверху. Было еще пару подтвержденных контактов криола, столь же вопиющих. И, кроме того, еще туча не подтвержденных, приправленных фантазиями, самого дикого толка.

Верисис не верил, что все это 'жу-жу' — просто так. Хочешь спрятать лист — прячь в лесу. Он, наверное, поступил бы также. Напустить тумана — как можно больше, запутать в ложных слухах и домыслах, подкинуть несколько ложных путей, ведущих в никуда.

По приезде, получив досье в местном отделении полиции, он печально вздохнул, поняв, что, во всем этом ворохе несуразностей, придется разбираться — именно, ему. В отделении ему выделили стол в углу и подключили сетевой терминал. Начинать он решил с анализа баз данных. При существующей системе, внимания компьютеров прибывшие, ну никак, не могли бы избежать. Если они, конечно, побывали в городе.

Работы предстоял — не початый край. При этом, начальство уже требовало результатов. Прямо сразу — и сейчас.

А, на следующий день, произошло еще одно событие, всколыхнувшее общество, по самое — не балуй. В город привезли одиннадцать трупов горцев, с рваными ранами на шее и выпитой, под ноль, кровью. Были и очевидцы этого ужасного происшествия. Их всех отыскали и притащили в город. Именно — притащили. Добровольно — никто из них ехать не соглашался. Слепки памяти с них, конечно, сняли, но, в данном случае, этого было мало.

Врисис размышлял. Несуразности и сверхъестественность — прямо так и перли из этого дела, подленько нашептывая: 'Поверь-поверь... и все объяснится, как нельзя лучше'. Но, видимо, к этому — эти проникшие и подводили. Верисис понимал, что, поверив, скатиться в огромное болото мистики. Мистика все объяснит, но полностью лишит его возможности — поймать этих существ, так как, в этом случае, их возможности придется признать — безграничными. Причем, полностью отрицающими логику мира. Ловить неуловимых — Верисису не хотелось. Поэтому — разум сопротивлялся, как мог, упирая, что любое событие можно объяснить — без привлечения всякой дурости. Новое пришествие Верисис решил — пока, оставить в стороне. Если проникшие были столь чуждыми, то в городе они не могли бы появиться — сразу же, не засветившись. Если же они были цивилизованными, то такой дикости — они бы не сделали. Так что — сначала нужно просеять всех приезжих за последнюю неделю.

На запрос — терминал выбросил, более тысячи идентификаторов. Сначала — Верисас проверил корреспондентов различных СМИ. Больше — для проформы. Запросы в редакции, студии и фирмы — подтвердили, что таковых, действительно, посылали для освещения происходящих событий. К тому же — почти все они — еще болтались в городе. Отбросил командированных, предварительно проверив, что они здесь делали. Их деятельность совпала с заданиями, которые они получили. Потом — отсеял 'профессиональных' охотников за привидениями и прочими 'чудесами'. Эти чудаки постоянно шастали по всей Лании и частенько попадались полиции на зуб. В основном, конечно, за панику, которую они часто наводили в местах собственных посещений, где, якобы, расследовали 'потусторонние явления'. Их досье имелись в каждом отделении. Дальше — были отброшены группы, приехавшие от турфирм, которые, довольно часто, включали этот городок в свои маршруты. Проверка показала, что состав групп был сформирован — задолго до происшедших событий. После этого — осталось около четырехсот персон. Кое-кто еще обретался в городке, в настоящий момент. С ними Верисис встретился и переговорил. Чуйка промолчала. Дальше пришлось разбираться индивидуально. Время шло, но никаких зацепок не возникало.

Периодически, Верисис следил за делом горцев. Тем более, что их представитель в столице выразил протест по поводу, что в Лании на свободе разгуливают хищные животные, способные напасть на человека. О том, чем его соотечественники занимались на территории Лании, он, конечно, умолчал. В этом деле — тоже возникли 'непонятки'. Во-первых, никаких следов. Такое впечатление, что кровососы летели, а не шли по земле. Второе, под составленное описание не подходило ни одно из известных животных. В том, что описание максимально соответствовало действительности, никто не сомневался. Всех очевидцев буквально выдоили досуха, составляя его. Третье, больше они нигде не засветились, что, учитывая их звериную сущность и потребность в пище, кстати, довольно специфической, никак не могло быть. В-четвертых, вскрылась халатность лесников. Лес предгорья изменился — и не в лучшую сторону. Все заросло колючим кустарником, лианами, мхом и плесенью. Так что, бедных лесничих чихвостили все, кому ни лень.

Проверив все гостиницы и прогнав данные на их постояльцев, проживавших там во время памятных событий, Верисис тоже ничего не обнаружил. Оставались — сорок восемь туристов, останавливавшихся в частных пансионах и меблированных комнатах. Особой надежды он на них уже не возлагал. А начальство, буквально, взбесилось. Столько времени — и нулевые результаты. Замаячила должность — в архиве. На нее, до сих пор, кандидатуру еще не подыскали. У Верисиса даже возникла мысль, что начальник ее специально придерживает, ожидая, когда Верисис споткнется.

Еще день ушел, на проверку оставшихся кандидатур. Удалось обнаружить шероховатости в поведении, четырех из них. В другое время, на такие факты, Верисис бы не обратил никакого внимания, но ситуация вынуждала придираться даже к незначительным несоответствиям. Одной из хозяек меблированных комнат, показалось, что поведение постояльцев (в плане — их воспитания) не соответствует заявленному рангу. Постояльцы, по документам, относились к восьмому уровню, а вели себя — на весь третий, в крайнем случае, четвертый. Верисас, конечно, проверил. Да, были такие. Приезжали, довольно долго крутились у главной достопримечательности. Отпуск закончился — уехали. Сейчас — работают на своих рабочих местах. Тупик...

Как и все жители Лании, Верисис свято верил компьютерам. У него, даже самой маленькой мыслишки о том, что компьютер можно обмануть, не возникало. От слова — 'совсем'. Когда он учился на полицейского, им показывали и рассказывали о системах контроля целостности данных. С тех пор, в мозгу отпечаталось, что подтасовать что-то в системе — просто невозможно. Сторожевые программы — тут же поймают манипулятора. Что неоднократно — и подтверждалось. Такие попытки изредка происходили, но с неизменным результатом. Оставалось — сделать вывод, что пришельцы только пошумели, но сами в город не наведывались.

От отчаяния, Верисис повторил свой трюк с датчиками давления, когда расследовал похищение инженера. Все вагоны монорельса имели таковые. Вот тут-то — его и ждал сюрприз. Данные, на один из дней, содержали парадоксальную информацию. Сначала — в вагонах, судя по весу, ехало меньше заявленной численности. Детей на этом рейсе не было. Затем — три перегона, вес, примерно, соответствовал требуемой среднестатистической норме. Далее — снова, уже до самой столицы, был меньше требуемого. Разница в весе соответствовала, примерно, от восьми до одиннадцати человек. Причем, в этом рейсе была зафиксирована — и та четверка подозрительных. А это — было уже что-то. Верисис тут же затребовал записи камер контроля перронов станции, где вес пришел в норму и снова стал меньше. А также — записи камер в вагонах, где показывалось расхождения.

Просмотр вызвал разочарование. На первом перроне — зафиксировались только входящие и только в первый вагон, в котором все было нормально. В последние три вагона — никто не входил, но вес изменился. На втором перроне — вообще, никто не входил и не выходил, но вес — снова поменялся. Камеры в вагонах тоже ничего не зафиксировали. Все, кто в них вошли в городке, ехали до столицы — и там вышли. Но, как бонус, выяснилось, что снижение веса произошло, как раз, в районе станции, где произошла кровавая разборка с горцами. Хотя в цепочку факты еще не складывались, но появились — как таковые. Временная шкала показывала, что город пришельцы все же посещали, ну или, по крайней мере, ныкались, где-то близ его.

На этот момент, данным с камер наблюдения Верисис, уже на сто процентов, не доверял, пологая, что пришельцы как-то могут ими манипулировать. Поэтому — он дал запрос на предоставление данных и записей камер, на те моменты, когда картинки, по каким-либо причинам, были либо смазаны, либо отсутствовали. Пытаясь разобраться хотя бы на косвенных. И картинка — сложилась! Четко прослеживался след от Центра Проникновения к городку, причем — по временной шкале все тоже совпадало.

Итак, первый вывод — проникшие, каким-то образом, умели аккуратно перекрывать обзор у камер, не засвечиваясь. Использовались: листья, насекомые и другие, естественные, вещи. Как это достигалось — пока было непонятно. Вывод номер два — при особой необходимости, они могли становиться невидимками. А еще, в случае чего, могли — и убить. Причем — не самым простым способом. Мгновенно и жестоко. Хотя... и тут были странности. Убили ведь — только горцев, да и то — не всех. На пленников — даже не взглянули. Честно говоря, горцев Верисис совершенно не жалел, прекрасно зная, что они творят.

Верисис скомпоновав все данные и, сделав на их основе отчет, скоренько отправил его в Центр. Присовокупив, в конце, что с территории Лании пришельцы ушли — и, скорее всего, из других стран, мы получим этому неопровержимые доказательства. Не преминув, упомянуть идентификаторы четверки подозреваемых.

Верочка, наконец-то, дорвалась до дела. Тут же схулиганив, сразу с порога, подкинув монолог Гамлета актрисе, раскрепощенной искином 'паука'. Как она сказала:

— Девочка — того стоит. Я ей еще, потом, подброшу текстов. Будем растить гения.

Дальше, подключившись к 'пауку', начала искать свою первую жертву — на шизофрению...

Она еще там, на далекой Земле, во времена, когда еще активно работала, поняла, что любой разведчик должен не только собирать и передавать данные. Он должен предельно беспристрастно проанализировать полученную информацию и сопроводить передаваемое своими выводами и выкладками. Учтут или нет — дело другое. Ведь — только он находится в гуще описываемых им событий; и, именно, он может понять то недосказанное и неотраженное в официальных бумагах, что может сыграть свою не спрогнозированную и, иногда, фатальную роль. Поэтому — первое свое подключение Верочка провела, отнюдь, не к высокопоставленному чиновнику, а к одному из чудаков, слетевшихся на столь явное проявление неизведанного.

Улица была пустынной. Сумерки понемногу размывали окружающий мир, но освещение еще не включили.

Герон медленно брел по городу и сетовал на то, что не ему, постоянно охотящемуся на все необыкновенное, а какой-то артиске — выпала удача встретиться с чудом. Она встретила криола, волшебное существо, которого, даже по понятиям Герона, не должно было быть. И вот — пожалуйста! Есть! Причем — его появление зафиксировано беспристрастной автоматикой. Все эксперты подтвердили, что запись — подлинная и не подвергалась никакой редактуре. По городу носились слухи, что криола видели и там и тут. Но — именно, слухи. Ничего, подтверждающего их, распространители предоставить не моги.

Герон так задумался что, в первый момент, даже не понял, что к нему кто-то обращается. А когда понял и рассмотрел — кто, — впал в ступор. Перед ним стоял криол — и обращался он, именно, к нему:

— Глубокоуважаемый Герон, вы так интенсивно сожалеете о том, что первый контакт я провел не с вами, что я решил, для второго — выбрать, именно, вас. Долго говорить я не буду. Просто соединю наши сознания. Не полностью, конечно. Но для общения — этого уровня будет, вполне, достаточно.

Креол подошел к Герону, еще стоящему в ступоре, и коснулся его. Маленькая фиолетовая молния чувствительно кусанула в плечо. После этого, криол, не разворачиваясь, отступил — и быстро растворился в окружающих сумерках. Наконец, произошедшее полностью овладело разумом Герона — и он рванулся вдогонку, крича:

— Стой! Мне нужно с тобой поговорить!..

На что, в голове, прозвучал тихий ответ:

— Для этого — не нужно так орать. Спрашивай — я отвечу. Я же сказал тебе, что наши разумы сейчас связаны.

В результате, Герон споткнулся и, чуть было, не упал на мостовую. Но, пробежав несколько метров в согнутом состоянии, все же сумел выпрямиться и остановиться, без катастрофических последствий. Помогла в этом — стена дома, в которую он едва не впечатался головой, со всей дури. Вытянутая вперед рука успела зацепиться за фрагмент лепного украшения — и помогла остановиться и привести тело в вертикальное состояние. И тут же, еще тяжело дыша от проделанных 'упражнений', он спросил:

— В чем смысл нашей жизни?

— Ого! Ничего себе. Сходу — самый главный вопрос. Кстати, говорить вслух — не обязательно, — прозвучал ответ в его голове, с явным оттенком восклицания. — Кое-что я тебе скажу, но поймешь ли ты — не знаю. Так вот... Первый постулат — люди суть дети. И, как все дети, они очень жестоки. Второе — ты видимо знаешь, что гусеница, превращаясь в бабочку, проходит стадию куколки. И главное в этом — даже не сам процесс превращения. Когда бабочка выбирается из куколки, ей приходится приложить неимоверные усилия, чтобы освободиться. Иногда — это не получается — и бабочка гибнет. Так — и цивилизации людей. Не сумеют выбраться — значит, не суждено. К сожалению, это происходит не так уж и редко. А теперь — я, на некоторое время, покину тебя. Еще кое-что нужно сделать. С прискорбием, сознаюсь, но даже я — не могу быть в двух местах, одновременно.

Герон стоял, облокотясь на стену дома, и переваривал то, что услышал. Подумать — было о чем. В голове роилось множество вопросов, рождались и рассыпались различные гипотезы...

Наконец, оттолкнувшись от стены, он медленно пошел дальше. Свершилось то, о чем он мечтал всю жизнь. То, что часто представлял в своих снах. Но свершилось — как-то странно, обыденно и слишком просто — без надуманных им спецэффектов и помпезности.

Полученная информация вертелась в мозгу, как нечто чужеродное, никак не желая укладываться в имеющиеся рамки. Получалось, что рамки нужно раздвигать, а кое-какие незыблемые истины — вообще, выбросить.

А вопросов набиралось все больше и больше. Если люди это суть дети, то кто — родители?.. Почему они бросают своих детей на волю случая?.. Что за бабочки получаются из цивилизаций-гусениц?.. Что есть кокон?.. И много, много других...

Когда он, наконец, добрался до своей гостиницы, то немало удивил других постояльцев, ошивающихся в ее холле. Раньше — Герон влетал в холл яркой и шумной кометой. Сейчас же — он тихонько прошел к себе в номер, никого не трогая и совершенно не реагируя на обращенные к нему вопросы. Многие озадачились и поняли, что случилось что-то, из вон выходящее.

Герон же, зайдя в номер, устроился в кресле и предался размышлениям, периодически мысленно окликая криола, в надежде на очередной контакт. Но, в этот вечер, повторного разговора не состоялось. Герон так — и заснул в кресле, даже не пытаясь выйти на контакт со своим компом, для заказа сновидения. Спал крепко, без сновидений, и не слышал, как, несколько раз, кто-то стучался к нему в номер. Слепок памяти прошедшего дня ушел по расписанию.

До перевала отряд Воронова дошел без происшествий. Шли ускоренным маршем: бег — быстрый шаг — снова бег и так далее.

Подойдя ко входу на перевал, остановились лагерем. Владения Ониды заканчивались. Дальше нужно было переходить на классический вариант. Впереди — в авангарде — двое в личинах и двое — в арьергарде — с панорамным обзором. А так как сразу начинались довольно крутые подъемы, то скорость падала до уровня, обычного пешехода.

К горному переходу группа готовилась особенно тщательно. Во время подготовки, группе пришлось осваивать весь перечень возможных трудностей и 'сюрпризов'. Крутые подъемы, извилистые тропы, обрывистые спуски, с осыпями и без оных, узенькие карнизы над пропастью и не всегда заметные провалы, укрытые предательски спокойными мостиками.

Все это создавало приличный риск, и (так как маршрут нельзя было заранее спланировать и, соответственно, оценить, с точки зрения имеющихся препятствий), приходилось тащить излишнее снаряжение и надеяться, что его хватит — на любые непредвиденные варианты.

Отдохнув, отряд, вытянувшись в ниточку, двинулся в горы.

Перед выходом, Воронов, еще раз, накачал подчиненных, установил порядок и темп движения. Крутизна, в некоторых местах, доходила до двадцати-двадцати пяти градусов, так что скорость не превышала двух километров в час. Первый перегон Воронов определил в двадцать километров.

Шли довольно спорно, но Воронов все равно следил за состоянием бойцов. Как только у кого-либо из них пульс повышался до 120 ударов в минуту, останавливал группу на две-три минуты, давая отдышаться и прийти в себя.

Пройти двадцать километров не удалось. Где-то на шестнадцатом километре, они наткнулись на хорошее место для стоянки. Закуток, укрытый от ветра и защищенный от камнепадов козырьком, режущим таковые надвое и направляющие их в обход этого места. Было видно, что они не первые выбирали его для отдыха. Имелся след кострища. Состояние золы в нем говорило, что последний раз костер здесь разводили дней пять-шесть назад. Место располагало, и, помятая, что лучшее — враг хорошего, он решил остановиться здесь. Еще раз осмотревшись, Воронов дал команду на привал. С видимым облегчением, бойцы скинули рюкзаки и занялись обустройством лагеря. Каждый знал, что ему нужно делать. Сам Воронов активировал систему охранения и занялся связью.

Кирилл откликнулся сразу:

— Привет, коммандос. Вы где?.. — сразу же последовал вопрос.

— В горах. До перевала — еще дня два. Границу Лании миновали без эксцессов. Да и границы, как таковой, не заметили, — ответил Воронов, устраиваясь поудобнее.

— Тут перехватили отчет полицейского, который идет по вашим следам, и его запросы в базу данных, по поводу четверых из вас. Очень въедливая личность — этот полицейский. Раскопал-таки, что кто-то проник в их мир. В основном — на косвенных. Данные на эту четверку будем выводить из обращения. Как и договаривались — болезни, несчастные случаи и, для разнообразия, одно исчезновение. Пусть — роет. Время от времени, будем подкидывать ему 'крошки'. Подозрительно, конечно, но если докопаются до подделки личностей — будет хуже.

— Понял. Учту. Если больше ничего — конец связи. Устал. Давно по реальным горам не бегал, — ответил Воронов и, отключившись, занялся бытовухой. Требовалось подсушить обувь и все, что внутри сапог. Портянки, которые он и ввел в обиход команды, и носки. Главное — не сушить их на прямом огне, иначе — задубеют. Требовалось нагреть камней — и уже на них сушиться. Только так...

В это время, недалеко за перевалом, после происшедшего события, старейшины и командиры семей ждали собрания руководства кланов. В ожидании — прошло два дня. Сегодня с утра, все заинтересованные были оповещены, что, после полудня, глава клана собирает Совет.

Многие пришли заранее и обменивались мнениями на счет случившегося. Что интересно, мнения, зачастую, были абсолютно противоположными. Многие с опаской поглядывали на колдуна. Обычно, на собрание Совета он не приглашался, а если приглашался, то, как правило, не по приятным поводам. Наконец, все собрались, и помещение Совета вошел глава клана.

— Думаю, мне не нужно рассказывать о поводе, по которому мы здесь собрались. Да и не это — сейчас главное, — оглядев совет, сказал глава. Все не сильно зашумели, но пока никто возражать не стал. Недаром, значит, здесь колдун.

— Винутриан, говори! — кивкул колдуну глава клана.

Тот поднялся и начал свою речь. Говорил он спокойно и негромко, но то, что он сказал, заставило многих поежиться.

— Вы все знаете... о разгроме одной из наших семей. Относитесь к этому событию... по-разному. Но вы знаете — не все!.. В тот момент, когда происходил разгром, — я почувствовал всплеск очень сильной магии.

— Какой еще магии!?. Ты что — охренел!.. Рассказывай свои сказки кому-нибудь другому, — выкрикнул самый молодой из Совета.

— Молчать, сосунок! — рявкнул глава клана. — После Совета, пойдешь с колдуном — и он тебе кое-что расскажет и покажет. То, что тебя приняли в Совет, еще не значит, что тебе доверили все тайны рода. Продолжай, колдун...

— Потом — все стихло. Но сегодня... я снова почувствовал магию. И уже значительно ближе к нам. Поняв, что к нам в гости идет маг, я провел обряд. Результат меня не обрадовал. К нам в гости идет... десять магов, причем, среди них есть один... высокопосвященный, — тихим голосом закончил свою речь колдун.

Все, кто понял, что это значит, дружно вздрогнули. Против высокопосвященного, они все — как дети, против отлично обученного воина. Никакие мечи, луки и даже оружие Империи не поможет. Нужно — либо уходить с его пути, либо договариваться.

— Многие из вас знают, что это значит, — перехватил эстафету глава клана.

— Предлагаю — пост на перевале снять. Оставить там — только одного наблюдателя. Граничный поселок — временно эвакуировать. Колдун пойдет туда — и встретится с высокопосвященным, если тот, конечно, пожелает с нами разговаривать. На ближайшем к граничному поселку холме — поставить наблюдательный пункт, во главе с помощником колдуна. Они, в случае чего, дадут знать, как развиваются события. Но в любом случае — всем приготовиться... к войне. И пусть духи предков уговорят этого высокопросвещенного нас не трогать. Надеюсь, колдун поможет им его уговорить.

'Дурдом какой-то', — подумал младший, но вслух ничего не сказал, понимая, что он не знает чего-то очень серьезного...

Глава 5.

Утром Воронова и всю группу ждал сюрприз. Первое, что увидел Воронов, — это спящий у костра Кирилл. Он даже помотал головой, думая, что еще не совсем проснулся. Однако, это не принесло ожидаемого эффекта. Кирилл никуда не пропал. Воронов осторожно подошел и слегка потряс Кирилла за плечо. Тот открыл глаза и начал удивленно осматриваться, явно не понимая, где он находится.

— Ты как тут оказался?.. — удивленно смотря на Кирилла, спросил Воронов.

Тот некоторое время недоуменно крутил головой, затем ответил:

— Ты знаешь, не знаю. Хотя... некоторые догадки имеются.

Догадки, действительно, имелись. Все это время, Кирилл не оставлял своих занятий 'магией', то есть усиленно изучал последний раздел книги. Это была очень заумная теория взаимодействия разума и окружающего пространства.

Первое, что там постулировалось, — это трехмерность времени. В теории говорилось, что, как и пространство, время, точно так же, кроме длины, имеет ширину и высоту. Длину сознание воспринимает. Скольжение по этой временной координате — и есть наше восприятие течения времени. А вот ширину и высоту времени — сознание не воспринимает. Ширину — еще кое-как объясняла специальная 'теория относительности'. Чем выше скорость наблюдателя, тем шире коридор его времени, то есть скорость дает возможность отступить от центральной линии времени.

Возникают понятия 'нулевого времени' и 'бесконечного времени'. Смещение по ширине во времени требует колоссальных затрат энергии. А вот движение по другой его координате — высоте — таких затрат не требует. В работу вступают совсем другие законы мироздания — и, что интересно, сознание, как раз, и предрасположено для управления движением в этой 'плоскости'.

Попытка подвести теоретическую базу — привела к дикой мешанине из М-теории, F-теории, сигнатур метрики, правила знаков и многого другого, но результат получился совершенно неудобоваримым и логически непонятным. Даже помощь искина ничего не дала.

Поэтому — Кирилл отбросил теоретизирование и пытался освоить это знание — чисто практически (как и принято). Ведь, чтобы пользоваться электричеством, совершенно не нужно знать — его теорию.

Так вот — вчера вечером он очень усиленно пытался освоить одну из практик последней главы. Так — и заснул. И вот — результат. Видимо, во сне — мозг все же сумел разобраться в этой абракадабре. Последствия — на лицо. Но, как ни пытался Кирилл что-то вспомнить, пока не получалось. По крайней мере, он точно знал, что никаких амулетов он не задействовал.

— Ладно... Если так получилось — пойду с вами. По ходу — попробую разобраться. А пока — выйди на связь и спроси, зафиксировала ли группа слежения какие-либо возмущения. Пусть проверят, во всех возможных диапазонах. Если — 'нет', то план менять не будем, если — 'да', то придется все переигрывать, — все еще пребывая в некотором заторможенном состоянии, попросил Кирилл Воронова.

— Да — и еще. Как я знаю, вы несете с собой запасной комплект обмундирования и приборов. Придется мне все это использовать. В том виде, в каком я сюда попал, мне не пройти и десяток километров.

Хотя это и было большой натяжкой, но выделяться Кирилл не хотел. Он, с его теперешним потенциалом, мог потягаться с любым из группы, оснащенным всеми возможными амулетами. Да и вообще — с кем угодно. Но в первую очередь — надо было разобраться в случившемся, а уж потом — определяться, присоединяться ли, в конце концов, к отряду или пуститься 'в свободное плавание'. Отнимать хлеб у Воронова он, ни в коей мере, не собирался. Пока — чем незаметней он будет, тем лучше.

Не даром — многие, здесь проходящие, выбирают это место, для стоянки. В глубине закутка, имелся небольшой грот, в котором тек ручеек. Он вытекал из расщелины справа, на высоте, примерно, метра, затем протекал по небольшому горизонтальному камню и уходил в расщелину слева, внизу грота. Как будто, кто-то специально сделал все это — и грот, и ручеек, и камень, по которому тот тек. В самом конце закутка — трещина, не широкая, но дна не видно. Прямо-таки — природный туалет.

Так что — сборы не заняли много времени. Полусухой завтрак, приведение себя в порядок — и в путь. Так как по связи сообщили, что группа слежения не зарегистрировала, вообще, никаких отклонений от фона, — решили планы не менять.

Кирилл шел в середине цепочки и пытался осмыслить, что все-таки произошло. Какая— то из завиральных теорий — сработала, но каким образом — оставалось тайной, покрытой мраком.

Хотя, со стороны, Кирилл и казался совершенно поглощенным своими размышлениями, но какая-то часть мозга, совместно с искином, вполне качественно отслеживала окружающий мир — и не только в рамках зрения и слуха, но и на ментальном уровне. Так что — когда в его сознании проскользнул сквознячок ментального прощупывания — тут же встрепенулся. По реакции остальных, он понял, что и они что-то почувствовали. Попытка зацепиться — не удалась. Слишком неожиданно все произошло.

Прокачав ситуацию, Кирилл дал команду искину: в случае повтора — автоматически определять источник и, по возможности, удерживать канал связи.

— Ворон, это — то, что я думаю, — или мне показалось?!. — воскликнул Кирилл.

— Нет, не показалось. Это — уже третий раз. Первый раз — во время боя на стоянке. Второй — вчера, перед остановкой на отдых. И вот — сейчас. Явный ментальный посыл. Раньше, в этом мире, мы ничего подобного не встречали, — незамедлительно ответил Воронов. — Если хочешь, Умник перекинет твоему искину все параметры.

Хотя он шел впереди, но вопрос слышал прекрасно. По поводу связи внутри отряда — решили не 'выеживаться' и оснастили всех обычными земными рациями, с аккумуляторами нового типа. Выходцы с Тора восприняли их — без удивления. Новый тип амулетов. Видали и покруче. Благо — их в последнее время стало появляться довольно много.

— Ясно. По ту сторону гор — нас уже ждут, — констатировал Кирилл и добавил: — пусть перебрасывает.

А колдун племени, земли которого оказались на пути отряда, уже спешил к главе клана. Случилось то, чего он явно не ожидал. Сам он считал истории об этом — простой выдумкой. А тут — получите и распишитесь. Он, конечно, не знал этой процедуры, но его состояние и чувства оно описывало наиболее полно. Мало было 'высокопосвященного', так, нате вам, еще — и сам 'Посвящающий'.

Вчера — он его не чувствовал, а сегодня — очень испугался, когда понял, какой ответ принес его разведывательный посыл. В горах уже было не десять человек — а одиннадцать. Теперь — к ним шел — если не сам Посвящающий, то где-то рядом. В легендах эти сущности описывались, как совершенно чуждые и абсолютно равнодушные к человеку существа. Бездушные и очень могущественные.

Вчера колдун очень впечатлил молодого члена Совета своими ментальными возможностями, причем — не самыми главными. Показанное, хотя было и не самым важным из имеющихся, но зато — самым эффектным, в иллюзорном плане. Теперь же — он сам оказался в роли этого новичка. Выяснилось, что то, что считалось сказкой, на самом деле существует — и, главное, ему с этим придется встретиться, лицом к лицу.

— Ты чего — такой встревоженный?.. — посмотрев на входящего, спросил глава.

— Ты сейчас — тоже встревожишься. Как помнишь, я вчера тебе доложил о десяти магах, идущих к нам или мимо нас. Намерения — пока не ясны. Так вот — сегодня их уже... одиннадцать. Причем — одиннадцатый — как бы, сам 'Посвящающий', — ответил колдун. По его лицу было видно, что он явно не шутит.

— Не ошибся?.. — вздрогнув, спросил глава.

— Кое там!.. Я чудом сумел оборвать связь. И уж что-что, но такой уровень — распознается без особых усилий. Хотя, до этого момента, считал, что существование 'Посвящающих' — не более, чем легенда. Причем, настолько древняя и сказочная, что серьезно воспринимать ее содержание — себя не уважать, — довольно взволновано ответил колдун.

— Теперь понятна подоплека некоторых происшествий... Честно говоря, я считал недавно дошедшие до меня сведения из Империи — абсолютно чепухой. Там часто обсуждают несуществующие события. Думал, что и в этот раз — сказки рассказывают. У них там — городок, который на полюсе, переполошил всех, кого можно и кого нельзя. В нем, якобы, начали случаться чудеса — и в реальности появляться сказочные персонажи. Сейчас становится ясно — от чего и почему. Правда, они не верят в колдовство и магию — так что, скорее всего, до истины не докопаются, — задумчиво глядя в пространство, сказал глава. Встрепенувшись, продолжил: — Ждать не будем. Всех жителей селения — сегодня же отправить в кочевье. Хоть и не сезон еще, но, думаю, так будет лучше, — и уже обращаясь к колдуну, спросил:

— Может — и тебе лучше — не встречаться с этим отрядом?..

— Нет! Ни в коем случае! Я не могу пропустить такую возможность. Потом — всю оставшуюся жизнь — буду жалеть. Я, собственно, даже настоящего мага ни разу не видел, а тут — 'высокопосвященный', на пару с 'Посвящающим'... Нет! Такого я не могу пропустить, даже если для меня это плохо кончится.

— Ладно. Дело — твое... Надеюсь, твой помощник, если что — сумеет тебя заменить?

— Да. С ним — все в порядке. Только... в случае чего — подбери ему ученика. Сам он сейчас — навряд ли найдет достойного, по всем критериям. Но что-то мне подсказывает, что все будет хорошо. Не почувствовал я зла, хотя с нашими людьми они обошлись очень жестоко, — уже спокойным тоном, ответил колдун.

— Тогда — все! Иди — помогай в переселении на кочевье, — резюмировал глава и крикнул помощнику, чтобы тот собрал командиров семей.

Колдун вышел от главы и, не торопясь, пошел к своему жилищу. Хотя со стороны он и выглядел спокойным, но на самом деле — это было, далеко не так. В душе, он еще окончательно не решил — встречаться с магами или нет. Что-то в них было — не совсем правильное. Но, что именно — непонятно...

Во второй половине дня, группа приблизилась к перевалу. Ничего опасного, ни Кирилл, ни его искин, не обнаружил. Четко прослеживались следы аур нескольких человек на небольшом плато перед перевалом, но людей не наблюдалось. Видимо, после расправы над их соплеменниками, те опасались с нами встречаться малыми силами.

Как было видно, на плато обычно присутствовала боевая группа, которая, при желании, могла остановить, еще на его подступах, любое количество врагов. Перед плато, довольно долго, приходилось двигаться по узенькой тропинке. Слева — почти отвесная стена, справа — пропасть. Так что — на плато можно было выходить, исключительно, по одному.

Активизировав защитные амулеты, группа втянулась на плато. Дальше к перевалу решили послать разведчиков и, уже по полученной от них информации, определиться с дальнейшими действиями.

Пока ждали разведчиков — немного передохнули. Пришедшая через сорок минут разведка доложила, что на самом перевале — никого нет, но где-то недалеко, в стороне, они засекли — явного наблюдателя. При их появлении, четко определили его короткую ментальную связь с кем-то, в долине за перевалом.

Сам перевал, довольно пологий с нашей стороны, с противоположенной стороны был гораздо круче. С него была видна приличная часть долины, и на горизонте обозначался очередной горный кряж. В соответствии с этими данными, решили перейти перевал и остановиться на ночевку, пройдя как можно больше. Так, чтобы на третий день, еще засветло, спуститься в долину.

Все это время, пока шли, Кирилл вновь и вновь прокручивал мысли, которые его посещали, при прочтении главы, и конструкты кодов, которые он составил, по результатам этих размышлений. Сон, к сожалению, он не помнил. Хотя искин и давал раскладку, но во что-либо удобоваримое — это не складывалось. Сам искин, имеющимися у него средствами, момент перехода не зафиксировал. Это говорило о том, что произошло что-то новое, не предусмотренное программами.

Помучившись, Кирилл понял, что нужно прибегнуть к испытанному способу — переключиться на другую задачу. Что и сделал — начав сканирование окружающего мира, в ментальном диапазоне. Но проводил это не на стандартной 'частоте', а на более высокой.

И вскоре — получил около двух десятков откликов из долины. И все время, пока они переходили перевал и двигались к месту возможного привала, — все их анализировал. В конце концов, в общей памяти, сформировалось табличка с результатами анализа.

Когда переходили перевал, наткнулись на ответвление от основной тропы. Небольшая тропка отвернула влево и, крутясь по перевалу, километрах в трех, — упиралась в небольшое озерцо. Там же, на его берегу, на небольшом возвышении, чувствовалось присутствие наблюдателя. Решили — не отвлекаться и идти дальше.

Склон, с этой стороны, был более крут. Движение замедлилось. Только те, кто не был в горах, считает, что спускаться легче, чем подниматься. Хотя чаще всего — это далеко не так.

Два раза тропа проходила по террасам, с которых открывалась панорама на долину. Покинув вторую террасу, попали на небольшую осыпь. Движение замедлилось еще больше. Наконец, тропа нырнула в горный лес, где по-прежнему было очень круто, но идти стало легче, так как тропа пошла широким зигзагом.

Через три часа, отряд вышел на границу леса и очутился на живописной, почти плоской полянке. По всему было видно, что это — тоже одно из мест, где останавливаются многие из тех, кто переходит перевал. Больно место удобное. От этой поляны уходили две тропы. Одна спускалась вниз и, через некоторое время, снова окуналась в лесной массив, с очередным серпантином, а вторая была проложена параллельно кряжу, и видимая ее часть проходила, в основном, на высоте полянки.

Воронов, с помощью Умника, просканировал окружающею местность и объявил привал. В его организацию Кирилл тоже внес свою лепту. На этой высоте уже имелись насекомые, среди которых явно были и кровососущие. Поэтому Кирилл запустил в дело одну из своих разработок — своеобразный антикомариный полог. Он развертывался из амулета — величиной с голубиное яйцо, в сферу — требуемого размера. По мере развертывания, он вытеснял всех насекомых из внутренней области. Граница сферы была видна невооруженным глазом, в виде неяркого фиолетового свечения. На вопросительный взгляд Воронова, Кирилл объяснил, что сие значит.

После того, как устроились и поужинали, Кирилл продолжил анализ полученных из долины откликов. Семь из них — тянули на отклики от 'магов', остальные — были попроще. В конце концов, перебрав имеющуюся базу данных, искин классифицировал этих семерых, как колдунов или шаманов. Опасные товарищи, так как сумели самостоятельно научиться обращаться с непространственными энергиями и полями — без всяких амулетов, исключительно — только с помощью своего мозга. Правда, делали они это грубо и с огромными затратами своей жизненной энергии, но — делали. Трое из них были урожденными, остальные четверо — обученными.

По приготовлениям одного их них, Кирилл понял, что отряду придется встретиться — именно с урожденным. Этот колдун принадлежал к племени, которое базировалось, как раз, в предгорье, куда спускался отряд. Само племя снималось и уходило, а колдун оставался встречать гостей. Их явно опасались. Из полученных впечатлений, Кирилл с облегчением понял, что колдун не настроен на противостояние и остается, в большей степени, из любопытства, хотя и относиться к предстоящей встрече с немалой опаской.

Во второй половине следующего дня, отряд, наконец, спустился с гор и подошел к селению.

В само селение — решили не входить. Расположились недалеко. Пока обустраивались, Кирилл чувствовал скрытое наблюдение. Когда все 'устаканилось', Кирилл, предупредив Воронова, двинулся к селению.

Колдун на встречу не вышел. Пройдя по улице, Кирилл нашел его на небольшой площади, на которую выходила улица. Тот сидел на скамейке за столом. Вторая скамейка пустовала. И стол, и скамейки явно были вынесены на площадь — специально для этой встречи.

Молча, ничего не говоря, Кирилл подошел к столу и присел на свободную скамейку. Состояние ауры колдуна говорило о том, что тот себя контролирует очень хорошо. Просматривалась опаска, заинтересованность и большая толика любопытства.

Искин Кирилла, за эти три прошедших дня, внедрил в сознание знание языка этого народа. Некоторое время они сидели молча. Потом колдун заговорил:

— Я приветствую на своей земле 'Посвящающего'. Могу ли я надеяться, что 'Посвящающий' пришел к нам с миром?

— Тебе и твоему народу не стоит беспокоиться. Если вы не будите пытаться напасть на наш отряд, то мы также не будем испытывать силу ваших воинов, — спокойно, глядя прямо в глаза колдуна, ответил Кирилл.

— Дозволено ли мне будет спросить 'Посвящающего' о причине убийства наших воинов вашим отрядом? — с тревогой в голосе, спросил колдун.

Кирилл помолчал, затем, придав голосу некоторую жесткость, ответил:

— Я и маги-воины отряда, с которыми я иду, не приемлем рабства. Человек — не вещь. Им нельзя владеть. Те, кто торгует людьми, будут нами, при встрече, безжалостно уничтожаться. Но специально за ними охотиться мы не будем.

Видно было, что колдун удивлен. На его памяти, никто не говорил, что 'Посвящающие' имеют что-то против рабства. Но и говоривших с 'Посвящающими', вот так, вот — на прямую, он тоже не помнил. Так что — принял информацию, как данность. Мало ли какие завихрения есть у 'Посвящающих'.

Сейчас его интересовало другое — снизойдет ли сидящая перед ним сущность до обряда посвящения. По старым приданиям, при посещении людей, 'Посвящающие' всегда проводили один или два обряда. Поэтому, немного помявшись, он и спросил об этом Кирилла. Тот, хотя и слегка растерялся, но вида не подал. Заставил своего искина быстро икать информацию, по этому поводу.

Все, что тот нашел, выливалось в несколько предложений. При посещении людей, 'Посвящающий' обычно проводил инициацию колдунов и лечение тяжелобольных. Поняв, что, для поддержания реноме, придется сделать что-то похожее, он поручил искину просканировать ушедший род, на наличие скрытых 'магов' и неизлечимых больных.

— Хорошо. Не будем разрушать традиции. Через некоторое время, я скажу тебе, кого ты должен привести ко мне завтра утром, — водрузив на лицо снисходительное выражение, пообещал Кирилл.

Он сделал вид, что задумался, а сам слушал отчет искина. Как ни странно, выяснилось, что потенциальный 'маг' в роду имеется, но почему-то, на данный момент, он чуть-чуть не дотягивает до статуса изгоя. Имеются и несколько серьезно больных, на которых уже махнули рукой. Ни травница, ни шаман вылечить их не смогли. При том, что один из них — пользующийся авторитетом старейшина. Он, хотя и был в возрасте, но еще не таком, чтобы полностью списывать его со счетов. Проговорив про себя имена выбранных искином, Кирилл, якобы выйдя из транса, сказал:

— Завтра ты должен привести ко мне: Репота, Цинию, Лоргина, малышку Миксу и того, кого вы зовете Простаком (хотя у него, как я знаю, есть имя).

Первая четверка имен не вызвала у колдуна удивления, но упоминание Простака — ввергло в изумление. Первые были больны. Каждому из них уже был отмерен срок. Кому — сотня, кому — три сотни дней. Их выбор был понятен. 'Посвящающие' всегда, для демонстрации своих удивительных возможностей, лечили безнадежно больных. Но вот Простак — не вписывался в этот список, ни с какой стороны. Это был не очень умный и плохо соображающий малый. Совершенно неприспособленный к жизни. Ни оружие рода, ни оружие Империи он освоить не мог. От слова — совсем. Пока был молодой — это как-то терпелось, но после того, как он не прошел обряд возмужания, — почти все от него отвернулись. Даже семья. Только пара детских друзей — иногда с ним общалась. Ему поручались самые тяжелые и грязные работы — и он не роптал, все прекрасно понимая. Обычно эти работы выполняли — в чем-либо провинившиеся. Но с ним, в частности, не хотели работать — даже они.

'Неужели я не заметил его болезни?.. — с тревогой думал колдун. — И почему не прозвучало никакого имени на возможную инициацию?.. Неужели в племени нет никого?..'

— Сейчас — мы расстанемся, а завтра утром — я жду тебя здесь, со всеми, кого я перечислил. С собой пусть возьмут сменную одежду. И, особенно, я хочу видеть Простака, — поднимаясь из-за стола, заключил Кирилл.

— Да, конечно. Я и все выбранные предстанем перед тобой завтра с утра, — все больше и больше удивляясь, ответил колдун. — Я сейчас же отправляюсь за ними.

На этом они и расстались. Кирилл пошел в лагерь, а колдун, вскочив, с заметной прытью, на своего скакуна, помчался на стоянку рода.

Придя в лагерь, Кирилл попал, как раз, на ужин. Вполне полноценный. Перекинувшись с Вороновым парой слов, он устроился у своей палатки и стал обдумывать завтрашнее действо.

С больными — все понятно — искин сумел поставить диагнозы. Способы лечения — тоже были отработаны. Через 'Клинику для всех' прошло уже очень много пациентов — и, соответственно, база историй болезней и методик лечения составляла уже пару сотен терабайт. Нужно будет слегка поработать с аурами и запустить нанитов в организм больных. Дальше — по отработанной программе — они сделают все сами.

В организме Кирилла, в разных местах, было заныкано приличное количество нанитов. На всякий пожарный. Так что — специально их генерировать не придется. Вот — и пригодилось.

Часа за два, он сумеет запустить лечение и, в течение суток, всех их 'поставит на ноги'. Двоих из них, в принципе, могли бы вылечить и в Империи, но, видимо, такое здесь не практиковалось. Еще двое, хотя и трудные больные, но не безнадежные. А вот с Простаком — придется повозиться.

Как ни странно, именно он был назначен Кириллом на инициацию. Как доложил искин, этот Простак — очень сильный природный 'маг', но, из-за врожденного изъяна в связях головного мозга, он оказался отрезанным от своих возможностей. Чтобы их восстановить — придется постараться. Но возможный результат — того стоит.

Свои дальнейшие размышления Кирилл проводил уже в палатке. Еще раз, прокачав с искином симптомы и определившись с лечением, он стал готовить амулеты с программами управления нанитами. Опыт 'Клиники для всех' давал надежду на благоприятный исход, во всех имеющихся случаях.

Малышка Микс — двенадцатилетняя девочка, с острым лейкозом. По-простому — рак крови. Начало третьей стадии. Лечение — замена пораженных клеток костного мозга на здоровые и очистка крови.

Старейшина Репот — сработала генетическая предрасположенность к раку кожи. Произошла мутация в хромосоме 9q22.3. Что послужило спусковым крючком болезни — сейчас, уже точно, установить нельзя. Слава Богу — еще середина второй стадии, когда еще нет прорастания опухоли в окружающие ткани и метастазов. Лечение — полное удаления раковых клеток. На данной стадии — это еще возможно сделать.

Женщина средних лет — Циния. Перикардит, развившийся после травмы. Возник застой жидкости в одном из отделов сердца. Соответственно — затруднение сокращения мышцы и нарушение ее работы. Давление в области перикарда, вызванное увеличением жидкости и воспалением стенок, ограничило способность сердца сокращаться. Может привести к полной его остановке. Видимо, симптомы заболевания проявились не сразу, что и создало смертельно опасное состояние в данное время. Здесь нужна пункция. Просто говоря — прокол полости околосердечной сумки и эвакуации выпота. Потом — заставим поменьше пить и нанитами обеспечим мочегонный эффект. Они же разберутся — и с травматическим эффектом.

Лоргин — еще довольно молодой человек, с циррозом печени. Тут — снова генетическая предрасположенность. Плохо выводятся и постоянно накапливаются вредоносные металлы. У этого человека их количество достигло пиковой точки — и, соответственно, начинал развиваться цирроз. Почистим печень и попробуем подрегулировать генетику. В базе описано несколько таких случаев.

Ну и, наконец, Простак... Здесь придется работать 'он-лайн'. Основная надежда — на искина. Перестройка нейронных связей — дело очень стремное. Придется постоянно мониторить результаты каждого минимального воздействия.

К началу ночи, у Кирилла на столе лежало четыре амулета и запись, в памяти искина, нескольких вариантов работы с Простаком. Сладко потянувшись всем телом и сбросив некоторую мышечную скованность, Кирилл вышел из палатки. На небе уже появились звезды, а в воздухе — насекомые. Проза жизни несколько портила впечатление от огромного звездного неба. Пришлось снова разворачивать полог.

Каждого больного расположили в отдельном доме. Проверив, еще раз, первых четырех, Кирилл, получил подтверждение искина о точности диагнозов и запустил лечение. Для этого — он сделал себе небольшое кровопускание и ввел нанитов больным, вместе со своей кровью. Положив соответствующий амулет радом с каждым из них, запретил их трогать, в течение суток. Предварительно, конечно, погрузил их в сон.

Покончив с этой процедурой, перешел в дом, где лежал Простак. Зайдя, он увидел сильно взволнованного молодого человека, с вполне привлекательной (особенно для женщин) наружностью. Правильные черты лица, хорошо развитая мускулатура — и только тусклый, безликий взгляд говорил о том, что не все так хорошо, как кажется.

— Привет, Драг (так звали Простака, по-настоящему)! — может, несколько излишне эмоционально, поприветствовал молодого человека Кирилл. — Тебе сказали, зачем ты здесь?

— Да... — с некоторым напряжением в голосе, ответил Драг. — Вы будите меня лечить.

— Не боишься?

— Почти нет.

— Что же... Это очень хорошо. Ложись на кровать. Не будем тянуть. Приступим... — добавив в голос некоторую властность, сказал Кирилл.

Драг послушно лег. Было видно, что он все же довольно сильно волнуется. Сняв его волнение, Кирилл приступил. Близкое сканирование показало, что самым подходящим будет алгоритм '? 6'.

Прошло два часа. Кирилл, совместно с искином, легкими касаниями в ауре, приводил в порядок энергетику мозга Простака. Наниты перестраивали связи. Требуемые — устанавливали, вредные — разрывали. Делать приходилось все очень аккуратно. Можно было бы, конечно, и быстрее, но так — было, все же, надежнее. После каждой коррекции, Кирилл проводил полную диагностику.

Прошло еще четыре часа, прежде чем Кирилл оставшуюся часть операции перепоручил амулету. К этому времени, оставалось провести абсолютно стандартные методики восстановления.

Все это время, колдун гадал, что за странный 'Посвящающий' ему попался. Все происходило — совершенно не так, как описывалось в преданиях. С больными он не проводил никаких обрядов. Побыв рядом с больным всего лишь несколько минут и оставив на груди какой-то предмет, напоминавший небольшое птичье яйцо, шел к следующему. И так — вплоть до дома, где расположили Простака. Там — он застрял, почти на весь день.

За это время, несколько раз, к колдуну подходил командир отряда, по всем признакам — 'высокопосвященный', и предлагал пообедать. Но тот отказывался. Не очень хорошо он себя чувствовал среди этих людей.

Тем более, после того, что узнал от командира, — пришел в сильное возбуждение. Оказывается, инициировался — именно, Простак. Как такое могло случиться — колдун не понимал. Ведь, каждый год, всех детей проверяли на способности. До десяти лет, каждый ребенок рода проходил ежегодную проверку. Способность могла проснуться в любой момент. Но если, до десяти лет, не проявилось, то ее — точно не было.

Потом он вспомнил, что с шести лет Простака перестали проверять. К этому времени поняли, что он — умственно отсталый. И вот — пожалуйста!.. Ничего себе — такой подарок!.. Теперь, если 'Посвящающий' приведет его разум в порядок и проведет посвящение, еще неизвестно, как Простак поведет себя, в отношении людей рода. Многие, ведь, часто над ним насмехались, а иногда — и просто издевались.

Когда вчера колдун пришел в семью Простака и сказал, что забирает его на лечение к 'Посвящающему', никто особо не возрадовался и не огорчился. Отнеслись абсолютно спокойно, как будто речь шла — о совершенно чужом для них человеке. Даже замечание, что это может плохо кончиться для Простака, никого из семьи не взволновало. Только один из его друзей с детства — проявил некоторое участие и выразил сожаление по поводу возможного негативного исхода.

Сам Простак отнесся к известию с опаской, но, понимая, что его мнение никого особо не интересует, согласился. Он не был полным идиотом или невменяемым дурачком — и понимал свою ущербность. Часто горевал, а в детстве даже плакал, когда его незаслуженно обижали.

Ложась на кровать, Простак сильно волновался, хотя и сказал 'Посвящающему', что не боится. Потом — волнение пропало, а еще чуть позже — он заснул...

Когда проснулся, уже наступил вечер. Сначала он подумал, что ничего не получилось. Потом понял, что... что-то не так. Немного побаливала голова. Проскакивали какие-то странные мысли. Но, что самое интересное, в голове была — непривычная легкость... Не было того густого тумана, в котором раньше мысль, едва родившись, могла вдруг потускнеть и просто потеряться.

Он еще долго лежал в постели с открытыми глазами и анализировал свое состояние. Кристальная чистота мысли!.. Отличная работа памяти!.. При желании, он мог вспомнить любое событие из своей жизни — вплоть до самых мелких подробностей. И эти воспоминания — не очень радовали... Неужели он был таким тупым идиотом?!.

Вспомнились детские годы, когда только редкие его друзья не дразнили его и не подкалывали. А он лишь улыбался в ответ и совершенно не понимал, что над ним издеваются. Было горько это вспоминать...

Да и остальные воспоминания — не приносили радости. Он лежал, и слезы горечи лились из его широко раскрытых глаз... Вспомнилась девушка, в которую он влюбился — и даже решился в этом ей признаться... Вспомнил ее удивленный взгляд, который, по мере понимания, что он ей говорит, становился сначала сердитым, а потом — и совсем злым... И ее слова:

— Не подходи ко мне больше!.. И не смей никому рассказывать то, что ты мне сейчас сказал. Не хватало мне прослыть — невестой дурачка! А если не послушаешься — я пожалуюсь братьям — и они тебя поколотят.

Тогда он хотя и обиделся, но совсем немного. Сделал — как она просила, ведь, для него тогда ее слова были — истиной в последней инстанции... Только Герд — всегда относился к нему хорошо. Вспомнился случай, когда он пытался защитить его. Это было на очередной проверке всех детей, на способности в шесть лет, тогда его выставили, сказав, что больше проверять не будут.

— Он нормальный! Он не хуже всех нас! Вырастет — и будет, как все. Вот — посмотрите!..

Но его, конечно, никто не слушал. В момент этого воспоминания, в комнату вошел 'Посвящающий' и, увидев, что Драг уже проснулся, воскликнул:

— О!.. Быстро ты пришел в себя. Только вот — не надо плакать. Жалость к себе — никого к добру не приводила. Было — 'До', а теперь есть — 'Сейчас'. Теперь ты — как все — и даже лучше. Ты был слепцом — в стране зрячих, теперь ты станешь зрячим — в стране слепцов. Посмотри на меня, что ты видишь?..

Драг непонимающе смотрел на Посвящающего.

— Нет. Не просто посмотри, а ПОСМОТРИ! — в ответ на этот взгляд, сказал Посвящающий. Он, как-то по-особенному, голосом, выделил последнее слова — и мир изменился. Он увидел!.. Он увидел ауру Посвящающего.

— Ну вот! Прекрасно! Перед тобой — целый новый мир. И не надо — туда тащить старые обиды. Почувствуй, как этот мир прекрасен!..

И — действительно!.. Что значат эти мелкие обиды, которые люди наносили ему, часто даже не со зла, перед величием открывшегося! Ничего! Радость заполнила его сознание.

— Что мне теперь делать?.. — удивляясь своим чувствам, спросил Драг у Посвящающего.

— А дальше — я тебя буду учить... — ответил тот.

— Я — остаюсь здесь. Хочу провести полноценную учебу с Драгом. Вы — идите дальше. При надобности — нагоню, — в ответ на вопросительный взгляд Воронова, ответил Кирилл.

— Не слишком ли рискованно — оставаться одному?.. Ты же, наверное, лучше меня прочувствовал, что этой ночью нас кто-то прощупывал, в ментальном диапазоне. И явно — не местные колдуны, — решив, все же до конца, прояснить этот вопрос, продолжил Воронов.

— Было дело... Действительно — кто-то серьезный мониторил, но не настолько, чтобы его бояться. И не из Империи. Там — таким не балуются. Кто-то интересный — тут прячется. Не даром — все эти 'жу-жу'. Эхо-файлы и анализ сопутствующего фона позволяют наедятся на некоторое наше превосходство, особенно — при развитии силового варианта. Тем более — я доработал 'Скрыт' и уже модернизировал ваши амулеты. Теперь вас не будет видно — и во всех ментальных диапазонах. Помогло, как раз, вчерашнее их сканирование, — ответил Кирилл.

— Ладно... Тогда мы — через час выходим. Если что — связывайся. Еще пару дней — можешь даже по рации, — подвел черту Воронов.

Закончив разговор с Вороновым, Кирилл пошел к дому, где расположился колдун. Тот его уже ждал:

— Приветствую вас, уважаемый Посвящающий, — поклонившись в приветствии, почтительно произнес колдун.

— Здравствуйте, почтенный, — неторопливо входя в комнату, поздоровался Кирилл.— Как ваше 'ничего'?..

У колдуна постоянно происходил 'разрыв шаблона'. Информация о Посвящающих из преданий — совершенно не совпадала с происходящим. Ни безразличия, ни пренебрежения со стороны Посвящающего он не чувствовал. Вполне — уважительные и спокойные отношение — ко всем, без исключения. Никакого давления — ни в словах, ни на сознание. Только иногда — легкие касания. А вот — смотреть прямо в глаза — было, действительно, трудно. Больше пяти мгновений — колдун не выдерживал. Казалось, что через взгляд — сейчас к нему в мозг — кто-то полезет.

— По четырем больным — сообщаю вам, что лечение завершилось. Сейчас — им нужно хорошо вымыться. Многое пришлось выводить — через пот... Переодеться — и хорошенько покушать. Отряд уже позавтракал, но, по моей просьбе, приготовили и на всех. Амулеты — пусть оставят себе. Они сейчас будут действовать, как обереги. Сразу предупреждаю — для других — это бесполезные игрушки и даже могут стать... опасными. Настроены — только на теперешнего хозяина. Если их изымут принудительно — тот, кто изъял, может заболеть — и... довольно сильно заболеть. После того, как подкрепитесь, можете ехать. Драг и я — пока останемся здесь. Я его кое-чему подучу. Кроме всего, он станет хорошим целителем. Отряд — тоже скоро уйдет, — проинструктировал Кирилл колдуна и (где-то величаво) развернувшись, вышел из комнаты.

Он сам еще тоже не завтракал и, соответственно, собирался, прихватив Драга, сходить покушать.

Оставшись один, колдун немного посидел, обдумывая услышанное, затем двинулся собирать бывших больных. Каждый из них, проснувшись, лежал и терпеливо ждал дальнейших распоряжений. Так их проинструктировали еще вчера. Чувствовали все себя прекрасно, только немного некомфортно. Одежда была пропитана потом — и пахла совсем не благовониями.

Все, сказанное Посвящающим, колдун проделал довольно быстро. При этом — убедился, что бывшие больные прекрасно себя чувствуют, — и их болезней нет и в помине.

Когда они завтракали, отряд ушел. Произошло это — очень даже занимательно. Сначала — воины-маги сняли палатки. Сами... Слуг у них — почему-то не было. Потом — почему-то выстроились в одну линию — командир, 'высокопосвященный', что-то им сказал на своем языке (колдун — такого не знал), перестроились, было, в походную колону — и пропали... В прямом смысле этого слова!.. Вот — они начинают движение — и вот — их уже нет. Хотя просматривалось все — на довольно большое расстояние.

Удивленно покачав головой, колдун приказал всем — ничего, из увиденного, никому не рассказывать. Кому надо — он сам все расскажет. Перечить никто не стал. Раз колдун сказал — значит, так надо. Тем более — все они находились в весьма приподнятом настроении и радовались вновь обретенной жизни.

Колдун им рассказал про амулеты и посоветовал — сделать на них обрамление и повесить на шею. Быстро поев, они дружно собрались и ушли.

С Простаком, а теперь уже — посвященным Драгом, — попрощались скомкано. Каждый из уходящих — чувствовал себя с ним неловко. Ведь, не так давно, они с Простаком — и не всегда здоровались, а тут — на тебе. Полноправный 'посвященный'. Да еще проходит обучение — ни у кого-нибудь, а у самого Посвящающего.

В это время, Кирилл начал свои занятия с Драгом.

Первое время — тот робел, но, постепенно, начал чувствовать себя — все уверенней и уверенней. А когда начало получаться с активными боевыми заклинаниями — успокоился, совершенно.

И теперь — волнение переросло в некоторую нетерпеливость. Хотелось, все получаемые знания — побыстрей опробовать на практике.

В свою очередь, Кирилл видел, что получил очень старательного и, самое главное, очень способного ученика. После завершения обучения, Кирилл подумывал, а не оснастить ли Драга... собственным искином, а не набором амулетов. Очень уж способный человек подвернулся. Хотя и возникла определенная озлобленность, в первый момент после лечения, то сейчас — от нее не осталось и следа.

Драг с головой окунулся в учебу...

Глава 6.

'Этот придурковатый отдел ментального контроля уже достал. Вот, снова у них, все — не слава Богу. То ли дело — компьютерщики — все ясно и понятно. Все — по полочкам, без непоняток и всевозможной дурости. А эти!.. То у них сказочные существа по городам бегают, то монстры какие-то людей задирают, в прямом смысле этого слова', — Щчупс нехотя поднялся из кресла общего дежурного и двинулся к комнате дежурного по ментальной обстановке.

Автоматика доложила, что дежурный впал в транс и на внешние раздражители не реагирует. Один раз — у них дежурный чуть не помер от страха, другой раз — чуть с ума не сошел от радости, что засек настоящую магию.

Щчупс открыл дверь в комнату дежурного, шагнул внутрь — и замер...

Около оцепеневшего дежурного, склонившись над ним, стояла такого мерзкого вида зверюга, что дух — не то, что в пятки, ушел — вообще, вышел! Здоровенная (около двух с половиной метров), с абсолютно черной блестящей (как пластик) кожей; голова сплюснута, формой напоминает улитку, вытянута далеко назад, ноздрей не видно, глаза раскосые, удлиненные. Руки, по строению, как у человека, заканчивались трехпалыми кистями, с длинными когтистыми пальцами. От головы по спине — гребень, переходящий в хвост. На конце хвоста — что-то, типа наконечника копья.

Когда Щчупс шагнул было в комнату, эта гадина стояла к нему боком и, на звук открывшейся двери, резко обернувшись, показала свою отвратительную пасть — два ряда игловидных крючковатых зубов. Она зашипела — из пасти вылезла какая-то хрень, в виде зубастой руки, и потянулась к его лицу, производя недвусмысленные хватательные движения.

На уровне животного инстинкта — Щчупс выскочил назад и заблокировал дверь.

Сердце бешено колотилось... Сообразить, что делать дальше, он пока не мог. Первой осознанной мыслью было: 'Допрыгались, гады!.. Выхватили к себе из Изнанки какого-то монстра'.

Потом его взгляд случайно зацепил контрольный монитор. С этого ракурса — он на нем ничего увидеть не мог. Контрольный монитор, как раз, и служил для того, чтобы перед тем, как зайти в комнату, — посмотреть, что там делается. Но, конечно, никто этим особо не заморачивался. Теперь Щчупс понял, что зря не выполнял инструкцию. Еще бы один шаг — и сожрали бы его, за милую душу. В мирные намерения этого монстра он не верил — ни на миг.

Отойдя на шаг от двери, Щчупс заглянул в монитор. Кроме неподвижно сидящего в кресле дежурного, в комнате никого не было. Очумело тряхнув головой, Щчупс подошел к двери, разблокировал ее и, приоткрыв, посмотрел в образовавшуюся щель.

Гадина — была на месте! — и снова на него зашипела. Щчупс захлопнул дверь и рванул к себе в комнату общего дежурного.

Прибежав, плюхнулся в кресло и включил обзор камер в дежурке менталистов. И снова — кроме онемевшего дежурного, никого больше не увидел.

'Вот, ведь, гадство!.. Что же это такое?!.' — задал он риторический вопрос самому себе.

Посидев с полминуты неподвижно, включил связь с медпунктом. Увидев дежурного, спросил:

— Псих — там, у вас? — 'психом' он называл штатного психолога. — Если — да, то пусть идет ко мне. Тут нештатная ситуация — как раз, по его профилю.

— А что случилось? — заинтересованно спросил дежурный медик.

— Не твоего ума!.. Быстро 'психа' — сюда!.. — заорал Щчупс.

— Да, ладно... Вечно ты хамишь. Трудно сказать, что ли? — обиженно ответил Корапос (так звали дежурного медика).

Щчупс, ничего не ответив, отключился.

Через несколько минут, в коридоре послышались поспешные шаги. Открылась дверь, вошел психолог и, прямо с порога, спросил:

— Что за суета?.. Чего ты там нашему дежурному наговорил?

— Ничего я ему не говорил. Попросил, чтобы тебя сюда направил, — недовольно морщась, ответил Щчупс.

— Ага — знаю я, как ты просишь. Ну, да ладно... Что случилось?

— Смотри, — Щчупс указал на монитор.

— И долго он так сидит?..

— Примерно, полчаса. Но это — не главное. Запомнил картинку?..

— Да... — недоуменно подтвердил психолог.

— Тогда — пошли!..

Щчупс встал и двинулся из кабинета. Психолог пошел за ним.

Дойдя до двери в дежурку менталистов, Щчупс снова обратил внимание психолога к монитору.

— Смотри внимательно. Видишь, что-либо не обычное?..

— Нет. Все тоже, что и раньше.

— А теперь — иди и загляни в дверь.

Подозрительно посмотрев на Щчупса, психолог медленно подошел к двери, приоткрыл ее и, заглянул в комнату, — тут же ее захлопнул.

— Это... там, что?..

— Во! Я тоже — не знаю! Вот — решил с тобой посоветоваться, — ехидно ухмыляясь, ответил Щчупс.

— Видеокамеры эту тварь — не отображают!.. Значит, выводов может быть — два. Либо эта гадина блокирует электронику, либо она нам... кажется. А если — 'кажется', то это уже — в твоей компетенции.

— Если — 'кажется', то уж очень — реалистично... — очухавшись от первого впечатления, задумчиво произнес психолог. — Кроме визуального ряда, что-нибудь еще мониторится?

— Да. Температура. Вес. Жесткие излучения, — ответил Щчупс.

— Во! Вес — то, что надо! Гадина здоровая и весит, наверное, немало. Пошли — проверим!..

— Заладил: 'Во-во'!.. Но мысль — дельная, пошли.

Зайдя к себе в дежурку, Щчупс вывел на монитор показания датчиков веса. Ни в дежурке менталистов, ни в других помещениях отклонений, превышающих погрешность датчиков, нигде не наблюдалось.

— Все же — иллюзия, — задумчиво глядя на монитор, заключил психолог.— Ладно... зови дежурную охрану. На всякий случай. И пошли — еще раз посмотрим...

Через некоторое время, у двери дежурных менталистов собралось четыре человека. Щчупс, психолог и два охранника, которые с удивлением посматривали на этих умников. Монитор над дверью не показывал ничего предосудительного, за исключением — неестественной неподвижности дежурного.

— Так. Я открываю дверь — и входим!.. Ничего не пугаться и не шугаться. То, что вы там увидите, скорее всего — иллюзия, — криво улыбаясь, сказал Щчупс и открыл дверь.

Вся четверка скопом ввалилась в кабинет. Тварь повернула к ним голову, зашипела и закляцкала ручонкой изо рта. Стражники дернулись было на выход, но, видя относительное спокойствие психолога и Щчупса, резво сместились в стороны, беря тварь в клещи.

Та повертела головой, пошипела, пару раз взмахнула хвостом (причем — заостренный кончик пролетел перед лицами вошедших, заставив их рефлекторно отпрянуть) — и... исчезла.

Один из стражников, не выдержав, выдал ей вслед длинную нецензурную тираду.

Немного освоившись, психолог приказал:

— Вы, двое. Дежурного — в лазарет! Будем приводить в чувство и разбираться. А ты, Щчупс, ищи замену.

— Не командуй. Сам знаю, что делать, — огрызнулся Щчупс и пошел на главный дежурный пост.

Когда психолог пришел в медчасть, дежурный уже лежал на кушетке, по пояс раздетый. Около него хлопотал врач общего профиля.

— Ну, что?.. Есть что интересное? — войдя, спросил психолог.

— Абсолютно — ничего... Совершенно здоров. Завышена только активность головного мозга, но это — уже по вашей епархии.

— Хорошо... Сейчас попробуем разобраться, — сказал психолог и, присев на стул, сосредоточился. Через пару мгновений — испугано вскочил, ругаясь.

Как только он вошел в сознание дежурного, то ему навстречу ему метнулась морда давешней твари и, шипя, сказала:

— Не лезьте — куда вас не приглашают, а то мне придется прийти в гости... во плоти.

'Не хрена ж себе!.. Это ж куда эти придурки умудрились влезть?!. Если эта гадина явиться во плоти — мало никому не покажется. А если... не одна?!.'

Решив, пока не трогать дежурного — авось само рассосется — психолог начал составлять отчет 'на верх'.

Некоторое время до этого.

Отряд ушел. С Вороновым они договорились о разделе 'сфер влияния': Кирилл — проверяет это 'плугосударство' и соседнее королевство, имеющее выход к морю; Воронов — переходит через очередной перевал и разворачивает деятельность там.

На пути отряда будет еще одно королевство, расположенное, так сказать, 'параллельно' приморскому. Задачи — все те же. Сбор информации и проверка всего набора предположений по ним. Потом — переход в республику Кано и так далее, до самого полуострова. Была надежда, что, собрав данные по всем этим разношерстым государствам, можно будет разобраться в некоторых непонятках, нарушающих общею картину этого мира.

Кирилл же остался натаскивать Драга. Он хотел сделать из него 'своего человека'. Тем более — ученик был очень способный и впитывал все новое, как губка. По классификации, принятой на Торне, — тянул на адепта.

Занимались они уже неделю, и, глядя на успехи своего ученика, Кирилл только вздыхал: 'Эх!.. Мне бы, в свое время, подобного учителя...'

Сегодня он решил подготовить Драга к такому понятию, как искин.

— Ты уже понял, что у тебя есть дар, хотя я, поначалу, этакого успеха и не ожидал. Тем более — такого быстрого. То, чему я тебя научил, это — основа. Дальше — ты сможешь учиться самостоятельно. Для этого — я подарю тебе помощника. Общаться с ним ты будешь мысленно. Никто не будет знать, что у тебя есть помощник, и сам об этом — никому не говори. Этого — никому знать не следует. Он тебя многому другому научит, если, конечно, сам захочешь. Такому — чему, далеко не всякого, обучить можно. Он будет отзываться на имя: 'Ллорет'. Теперь ложись. Я тебя усыплю, а когда проснешься — не пугайся, если услышишь голос, прямо в голове, — глядя прями в глаза Драгу, сказал Кирилл.

— Да, Посвящающий, — немного испуганно ответил Драг.

— Во-первых, мы с тобой договорились, что ты меня будешь звать Учителем. Во-вторых, если боишься слышать в голове чужой голос, можно ваше общение организовать — и по-другому, — увидев некоторый страх в глазах своего ученика, сказал Кирилл.

— Нет, Учитель. Не надо — по-другому. Просто, я еще не привык к своему теперешнему состоянию, — несколько поспешно заверил Кирилла Драг.

На что — Кирилл приказал:

— Хорошо. Ложись. Закрой глаза и успокойся.

Все прошло штатно. Как ни как — таких операций Кирилл, к настоящему моменту, сделал почти три десятка. Заготовок под искинов он, в свое время, сделал много. И, при надобности, открывал внепространственный карман с заготовкой и подключал ее к сознанию очередного соратника. Или человека, которому поручали дело, требующее наличия такого инструмента. Например, операторам межорбитальных порталов, но, в таком случае, это были строго ограниченные в своих возможностях аппараты.

Сейчас же — был подключен полноценный искин. Через некоторое время, после окончания процедуры, Драг заворочался и открыл глаза — но остался лежать. По шевелениям губ — было видно, что он с кем-то общается. Так было всегда. Для того, чтобы отвыкнуть от этой привычки, — требовалось время. Два, три дня. После этого — уже невозможно было определить наличие общения, с кем-то внутренним, по мимике лица. Наконец — Драг сел на кровати.

— Ну как?.. Познакомились? — заинтересованно глядя на него, спросил Кирилл.

— Да. Необычно — как-то... Мне всегда твердили, что если слышишь голоса в своей голове, значит ты сошел с ума, — ответил Драг.

— Как видишь, это правило имеет исключение. Я хочу, чтобы ты учился у Ллорета, первое время, сугубо теоретически. И после того, как мы расстанемся, в течение одного-двух циклов занимался, исключительно, лечением. Твои возможности, как боевого 'мага', стоит, пока, придержать в секрете. Если только — на тебя не совершат явного нападения. Тогда уж — действуй по обстановке. А пока, давай, я тебя поучу общению с Лларетом. В общении с ним, очень много зависит от того, как ты будешь строить свои вопросы и приказы. Часто вопрос предопределяет ответ. Поэтому, в общении с Лларетом, на первых порах, потребуется максимально точно формулировать свои мысли. Помни, от того, что общается он с тобой — прямо в твоей голове, совершенно не значит, что он слышит — все твои мысли. Он слышит тебя лишь тогда, когда обращение идет — именно, к нему. Первое время, вы будете учиться правильному обращению друг с другом. Потом — все перейдет на уровень автоматизма. Все будет естественно — так же, как при обращении твоего мозга к твоему телу, — выражаясь несколько длинно, дал пояснения Кирилл и, помолчав некоторое время, продолжил:

— С помощью Лларета, ты сможешь общаться со мной на любом расстоянии. Но просьба — первое время, этим не злоупотреблять. Почему так — я расскажу тебе несколько позже.

То, что он может, в любой момент, заблокировать внутреннее общение Драга с собственным искином, Кирилл, естественно, не озвучивал. На всякий случай, должен иметься выключатель.

— Хорошо, Учитель, я понял.

— Я говорил с вашим колдуном и обещал ему, что ты не будешь претендовать на его место. И не из-за того, что ты будешь больше уметь, и не в случае, если с ним что-либо случиться. Не нужно создавать лишние очаги напряженности. Пусть все идет так, как и планировалось. У колдуна есть помощник. Пускай он — и остается его приемником. Я думаю, со временем, ты будешь руководить всеми колдунами ваших родов. Только, если это случиться, не возгордись, сверх меры. Гордыня — очень плохое чувство. Оно полностью ослепляет человека и отрывает его от действительности. Не дает правильно оценивать свои и чужие силы и возможности, что часто приводит не только к краху, но и к гибели.

— Я понимаю это, Учитель. Когда я жил еще в прежнем состоянии, я часто видел последствия того, что называется 'гордыней'. Хотя все и считали тогда меня полным глупцом, по-настоящему — я таким не был...

Говоря так, Драг несколько кривил душой. Полностью адекватно он, в то время, судить о других людях, конечно, не мог. Да и сейчас — осознание всех прошедших в нем изменений еще не наступило. Во многом, он до сих пор оставался тем же старым Драгом, и голос в голове пока что, хотя и не много, но все же пугал. То, что он сильнее колдуна (и не только его, но и всех остальных), воспринималось им чисто теоретически. Оспаривать их авторитет или претендовать на главенство он не собирался, но и спорить или возражать Посвящающему побаивался.

— Что же, хорошо, что ты понимаешь пагубность некоторых человеческих черт. То, что я сейчас скажу, это, конечно, банальная истина, но от этого — она не становиться хуже. Так вот, в большей степени, следует учиться на чужих ошибках, а не на собственных. Само собой, избежать их, полностью, не получиться, но если внимательно относиться к чужим, то своих будет значительно меньше. Сейчас с помощью Ллорета постарайся замаскировать свою ауру. Максимально, что должно быть видно по ней, так это то, что ты очень хороший лекарь. Сейчас ложись и начинай общаться с Ллоретом. Он тебе значительно быстрей все объяснит, покажет и научит. Думаю, что за день — вы справитесь. Только не забудь про обед. Тебе сейчас нужно очень хорошо питаться. Любые изменения организма требуют довольно много энергии, — чувствуя себя, несколько, неловко, продолжал поучительную беседу Кирилл.

Он никогда не считал себя выше других. Повезло. Получил уникальный шанс — и сумел воспользоваться. Насколько хорошо или плохо — не ему судить. Личным достижением случившееся он никогда не считал. Поэтому всегда стеснялся, когда приходилось, кого-либо учить. Преподавательская стезя — явно, не для него.

— Учитель, я хотел спросить... Кто такой Лларет?.. Кто он — дух, призрак или невидимый человек? — несколько смущаясь, спросил Драг. Он уже видел, как целый отряд вдруг стал совершенно невидим.

— Если не вдаваться в технические подробности, это — искусственно созданный разум. Кроме того, что он способен мыслить, в его память заложено очень много знаний. Это — не человек, не дух и не призрак. Его сущность внедрена в специальный амулет, и этот амулет находиться не в нашем мире. Когда разберешься со своими приобретениями и научишься ими пользоваться, тогда Лларет объяснит тебе все о себе, более детально. А сейчас — займитесь маскировкой, а то гложут меня смутные подозрения, что не все так гладко в этом мире, как кажется, — ответил Кирилл.

Сам он, в очередной раз, собирался прощупать ментальный диапазон. Он никак не мог понять, что его беспокоит. Сегодня — решил с этим разобраться. Драг ушел, а Кирилл прилег на кушетку и стал медленно погружаться в транс.

По мере погружения, окружающий мир тускнел, теряя краски, и превращался в черно-белое кино. Зато в сознании открывался новый. Бескрайний, ровный как стол, с парящими над его поверхностью разноцветными кляксами ментальных отражений всех сущностей из реального мира. Размер кляксы и расстояние до нее совершенно не коррелировалось ни с расстоянием до объекта, в натуре, ни с его воплощением, в подлинном мире. Самая ближайшая, яркая, здоровенная плямба могла соответствовать — мелкому зверьку в лесу, на самых задворках этого мира.

Как ни старался Кирилл с искином, они так и не смогли составить таблицу соответствий. Полученная страдала большими пробелами и очень примерным сходством с реальностью. Тем более — здесь все постоянно менялось и взаимопревращалось. Бывало, сюда иногда просачивались тени и из других миров.

Так, недавно, прошмыгнул образ самого натурального кота. Как такое могло быть, Кирилл не мог понять, вообще. Никогда он здесь не наблюдал ничего похожего на реальные образы. Всегда — размытые, абстрактные образования. Часто между ними протягивались тонкие нити связей. Иногда они ощетинивались образами игл и шевелящихся щупалец. Раз от раза, Кирилл наблюдал, как некоторые образования исторгали из себя сгустки и швырялись ими в других.

Сейчас, конечно, Кирилл понимал происходящее здесь гораздо больше, чем в первое посещение. При предельной концентрации, он мог сопоставить имеющеюся здесь кляксу с реальным объектом в обычном мире и даже воздействовать на него — через это его отражение здесь. Если здесь возникала цветная волна, распространяющаяся от одной из клякс, то это значило, что кто-то в реальном мире ищет кого-то — через ментальный диапазон.

Иногда это была не волна, отправляемая во все стороны, а вполне четкий направленный луч. Вот и сейчас — одна из клякс прямо-таки шарила лучом в области, где находился шарик, отображающий сознание Кирилла. И сейчас Кирилл был готов ответить на эти поползновения. Они с искином выяснили, что на мозг, связанный с соответствующим отображением, здесь можно не только воздействовать, но и превращать его в генератор иллюзий для окружающих. Так что — взяв заготовленный образ, Кирилл внедрил его в сознание того, кто сейчас шарил здесь своим лучом. Через пару мгновений — луч пропал. Иначе и не могло быть. Ведь, внедренный образ был небезобидным. Очень даже небезобидным — Кирилл внедрил образ 'Чужого' из одноименного фильма.

Отряд Ворона добрался до следующей страны почти без происшествий. Пришлось, правда, один раз, шугануть особо любопытных. Но обошлось без крови — хватило испуга. Но, вот потом — начались неприятности.

Действовали — как в Лании. Только решили — на провинциальные городки не размениваться и обосноваться в столице. В лесу, километров за сорок до столицы, создали схрон. Еще при планировали — нашли место, где когда-то копали. Что добывали — непонятно, но остались полуразрушенные штольни. Одну из них, укрепили и использовали, как перевалочную базу. В штольню вошли военные — из нее вышли вполне гражданские личности. На всякий случай — запустили отпугивающий амулет.

Разбившись на пары, направились в столицу. Добирались по-разному. Кому — как повезло. Большая часть — использовала общественный транспорт, типа пассажирского поезда. Двое — умудрились проехаться на карете, типа дилижанса. Оказалось, здесь еще были такие. Еще двое — просто, на арендованных в ближайшем селении ездовых животных, очень похожих на земных лошадей.

Так как криминальная обстановка в этом королевстве была явно хуже, чем Лании, не обошлось и без происшествий. На эту пару, на полдороге к столице, и напали. Решили, что двое против восьми — не 'пляшут'. Зря они так...

Парни даже обрадовались — как-никак возможность воспользоваться тем, чему так долго учились. А случилось это, как ни странно, уже почти рядом со столицей, когда Арио-тий и Сони-тир въехали в очередной лесок и втянулись в него, метров на триста. В этот момент, шумно и неожиданно (и спереди, и сзади, по четыре) на дорогу вывалились весьма колоритные личности, кое опрометчиво решили, что с двумя — они уж точно справятся, а у жертв, по виду, денежки — должны были водиться.

— Первых — в ножи, дальше — ручками. Ты берешь передних, я — задних, — тихо проговорил Арио-тий.

— Хорошо. Работаем, — громко ответил Сони-тир.

Когда главарь нападавших начал говорить — ножи уже были в полете, а всадников на конях — не наблюдалось. Через пару секунд — двое задних грабителей валялись на дороге и орали от боли. Передним не повезло — ножи вошли каждому из двоих прямо в глаз. Еще один из передних — был довольно быстр и даже успел выстрелить — правда, там, где пролетела пуля, уже никого не было.

А еще через секунду — еще двое нападавших тихо осели в дорожную пыль, а оставшиеся двое были скручены. Ребят учили — если возможно, то нужно брать 'языков'. Быстрое потрошение очумевших от развернувшихся событий особо интересных сведений не принесло. Бандиты рассказали все, что знали, и хотя один из них был вожак — ничего интересного он не рассказал.

— Парализуем, с ключом на звук речи, — и уматываем?.. — вопросительно глядя на друга, предложил Сони-тир.

— Согласен. Шмонаем — и уходим. Ножи забери. Тут, где-то за нами, патруль телепается. Пусть подбирает.

Примерно через полчаса, в лесок втянулся военизированный патруль и увидел живописную картину: восемь тел, в 'творческом' беспорядке, валялись на дороге. Тут же — лежало и их оружие.

— Кто же их так? — удивленно глядя на командира, спросил самый младший из отряда, явно решивший, что все мертвы.

Но как только раздался его голос, шестеро из восьми зашевелились.

— Не важно. Быстро связать, — увидев шевеление жертв, гаркнул командир.

— Смотрите! Это — ведь, сам Чернявый, — удивленно воскликнул один из патрульных, который связывал главаря.

Командир патруля оскалился и с явным удовольствием сказал:

— Допрыгался, наконец-то. Если не секрет, кто же вас так?

— Не помню, — мотая головой, изумленно ответил главарь. — Ни рожна не помню, — мрачно добавил он, с явным удивлением осматривая место побоища.

— Помнишь — не помнишь... Не важно. Явно нарвался на профессионалов. Нюх ты потерял. Да и голову, наверное, тоже. Король тебя ни в жизнь не помилует, — злорадно улыбаясь, констатировал начальник патруля и, уже обращаясь к подчинённым, приказал:

— Трупы оттащить в лес. Потом пришлем, заберут. Раненых перекинуть поперек 'лошадей'. — Выживут — значит, им повезло, не выживут — значит, нет. Остальных — на аркан — пусть побегают. Гасус, что там — по следам?..

— Командир, их было двое. На 'лошадях', но частично — дрались на земле. Четверых успокоили ножами — наверное, еще с лошадей. Двоих — навечно. Потом спрыгнули. Не суетились. Делали все — с первых ударов, — доложил штатный следопыт.

— Серьезные ребята... — задумчиво проговорил командир патруля и добавил: — Раз эти ничего не помнят, то не стоит пропадать вознаграждению. Взяли их — мы! Всем понятно?.. Новичок, тебе понятно?..

— Да, конечно! Мне тоже немного денежек не помешает. Все понятно, командир! — радостно воскликнул младший.

Через некоторое время, патруль двинулся к столице. Двоих раненных бандитов везли на лошадях. Четверо трусцой бежали на арканах.

Первый день в столице для группы прошел штатно. Искали жилье и вселялись.

С документами и деньгами здесь было полегче. Обычные бумажные, без особых ухищрений. Это не Лания — с ее поголовной электронной слежкой.

На второй день, Ворон пересекся со всеми и, уточнив тревожные сигналы, запустил всех в работу по сбору информации. Любой. Слухи, газеты и все остальное, что может дать хоть горстку этой самой информации. Что-то в этом мире не нравилось аналитикам Грона и Кириллу, лично.

Неприятности начались на третий день — одна из двоек подала сигнал тревоги. Как потом оказалось, эти двое поселились в гостинице, подконтрольной местной криминальной группе, занимающейся здешней разновидностью наркоты. И вот — когда в гостинице происходила передача крупной партии этой местной дури, на нее напала другая группировка, с явной целью завладеть как дурью, так и деньгами. Но не рассчитала сил. Сейчас шел позиционный бой. Ни та, ни другая банда не могла переломить ситуацию, в свою сторону.

Первую группу нападавших — охрана порезала, почти без шума. Вторую, пробравшуюся с черного входа, — заблокировала на первом этаже и выпускать не собиралась. Оставшиеся нападавшие окружили здание, но на штурм не шли. Или боялись, или чего-то ждали.

Несколько раз, с обеих сторон, стрельнули. Но стреляли, явно, из оружия с глушителями.

Гостиница стояла на отшибе. С одной стороны располагался большой парк, с другой — неплотная городская застройка. Даже если кто, из ее жителей, что-то и заподозрил, то явно не спешил вызывать полицию.

Ворон срочно передал сигнал тревоги всем остальным и приказал выдвигаться к этой гостинице. Ему хотелось выдернуть своих людей до того, как туда подтянутся силы правопорядка.

Собрались все довольно быстро. Осмотрев место действия, Ворон наметил пути отхода и выдал план действий. Сейчас предстояло увидеть, как хорошо он обучил свою группу.

Всех затаившихся бандитов вычисли — на раз. Да они, с тылу, и не шифровались. Поэтому их нейтрализация особо не затянулась. По сигналу бойцы, черными тенями, бесшумно метнулись к целям. Никто из нападавших даже не понял, что случилось. Так и остались на своих местах. Нет, их не убивали. Без сознания они проведут часа два.

Дальше Ворон сообщил двум бойцам внутри гостиницы, что они начинают зачистку. Пусть подключаются изнутри.

Совершенно не ожидавшие возникновения еще и третьей силы бандиты растерялись, так как подверглись нападению обе стороны. Пока сообразили, в кого можно стрелять, а в кого — нет, больше половины из них уже были в отрубе.

Дальше пошло труднее. При такой динамике — 'скрыт' работал некачественно. Слишком много наблюдателей, и все — с разных сторон.

Зацепило троих из отряда. Легко, но все же.

Так же образовалось четыре трупа среди бандитов. Быстро обшмонав всех и перевязав своих раненых, отряд ретировался. 'Разбор полетов' будет позже.

Тут случилась еще одна непредвиденная ситуация. При отходе, за ними увязалась одна из жилиц гостиницы. Как ни странно, внушение не сработало. Разбираться было некогда — пришлось взять ее с собой.

Стража прибыла через полчаса, после отхода отряда Воронова. Работала почти до полуночи.

Представшая перед стражей картина — не складывалась ни во что привычное. Схлестнулись две банды. Это — понятно. Из-за чего — тоже понятно. Потом — появилась еще одна банда. Приложила всех и ушла, оставив много непоняток. Товар не взяли. Убито только четверо из первых двух банд. Остальные бандиты оглушены. Уже очнувшиеся — ничего не помнят. Не помнят даже того, зачем они оказались в этой гостинице и что не поделили. Или притворяются. Исчезли трое постояльцев гостиницы — двое мужчин и одна женщина.

Начальник стражи читал рапорт и злился. Чушь какая-то!.. Вчера вечером, по звонку в отдел стражи, в гостиницу 'Припарковая' была отправлена группа задержания. По прибытии на место, они обнаружили следы перестрелки, трех тяжело раненных (у самого входа), четыре трупа (уже внутри) и еще восемнадцать бессознательных тушек. Причем — из двух разных банд.

Было изъято двенадцать пистолетов, шесть винтовок и куча холодного оружия. Плюс три баула с наркотиками...

При осмотре первых двух этажей гостиницы, найдены многочисленные следы от пулевых попаданий в стенах и в мебели, гильзы и осколки ваз и зеркал. По словам немногочисленных постояльцев гостиницы (по несчастью, оказавшихся, во время разборки, в коридорах), было выяснено, что сначала — меж собой сцепились две банды. Затем — появились какие-то странные люди, которые набросились на бандитов. Без разбора. Причем, почти не стреляли. Двигались очень быстро. Иногда, казалось, что совсем исчезали в одном месте — и мгновенно появлялись в другом. Причем, свидетели отмечали, что все эти странные нападавшие были в очень приличных костюмах, но вот описать их лица — так никто и не смог. Все, как один, на просьбу — описать их лица? — отвечали одним словом: 'обычные'. И все!.. Цвет глаз, форма носа и рта — 'обычные'. Волосы, прическа — 'обычные'. Форма ушей и подбородка — 'обычные'. Хоть убей!.. У всех и на все — только одно слово.

По словам очевидцев, у этих странных людей были раненные. Но судя по незначительным следам крови, ранения были легкие.

Что было — еще интереснее! — эти люди, за все время, не обмолвились ни одним словом. Общались, исключительно, жестами. Но немыми — они точно не были. Один из свидетелей слышал, как они переговаривались, но не громко. Так что — разобрать ничего не сумел.

Плюс — еще эти пропавшие!.. Они, вообще, никак ни вписывались в картину — ни с какой стороны. Либо тут совпали два, а то и три, совершенно несвязанных между собой, события, либо кроме наркоты — тут было еще что-то...

Снова, пробежав глазами по отчету, начальник стражи подумал: 'Одно хорошо — взяли основных боевиков двух банд. И взяли — на 'горячем'. Отпереться — тут не получиться. Будем раскручивать этих олухов. Надо из них выжать все возможное — по бандам и по этим странным людям. Уж очень те профессионально действовали. Как бы ни... какая-нибудь спецслужба из Империи...'

Хотя ничего похожего вспомнить он не мог. Слухи разные доходили, но они были какие-то странные. По ним — в Империи тоже начали происходить странные события. Очень непонятные. Настолько, что из-за них на ноги подняли — самых матерых следаков. И еще — кто-то отправил на тот свет банду работорговцев, из соседнего анклава. Начальник стражи всегда недоумевал, почему Империя цацкается с этим анклавом. Давно уже могла — всех их 'на ноль помножить'. Были еще слухи и о каких-то чудесах, но этому — он уже не верил, совсем... На следующий день подоспели рапорты еще о двух происшествиях. Странных. Одно произошло три дня назад, но не в столице. Поэтому рапорт попал к начальнику стражи только сейчас. Еще одно той же ночью. Кто-то помешал ограблению дилижанса. Быстро и профессионально скрутив нападавших 'освободители' без лишней огласки ретировались. Стало понятно — в столицу прибыла группа профессиональных наемников. Но зачем и почему ... Непонятно!

При отходе, группа наткнулась еще на одну разборку. Какие-то босяки остановили карету и с упоением грабили ее обитателей. Пришлось — вмешаться. Воронов еще подумал: 'Насколько здесь все цивильно днем — настолько неспокойно ночью'.

Отряд пришлось вести на 'запасной аэродром'. Еще вчера, он, как чувствовал, арендовал складское помещение на одной из окраин столицы. Вот туда — и пришли.

Сначала в темпе разобрались с ранеными. Их амулеты регенерации запустились сразу после ранений, но Воронов, в таких случаях, всегда контролировал. Слава Богу — никаких осложнений не возникло. Хватило стандартной процедуры.

Тут же, с большим трудом, но Воронову все же удалось усыпить увязавшуюся за ними девицу. Толком он с ней не говорил, и что с ней делать дальше — пока не придумал.

Договорились, что все, кто не пострадал, завтра с утра — возвращаются к своим обязанностям. Новостей ожидалось много. Раненые же — добираются до места проживания и залегают, на день-два. Затем — возвращаются к нормальному графику. Воронову с напарником — предстояло разобраться с девицей...

Глава 7

Проснувшись, Кирилл прикинул планы на день. Учеба Драга, можно сказать, завершилась. Минимальный набор базовых элементов 'магии' он усвоил. С большим уклоном на лечение. Со своим искином освоился. Небольшой тест по методикам лечения сдал вполне удовлетворительно. Дальше все будет зависеть от его собственного желания учиться. Будет желание — станет самым сильным 'магом' в этом мире.

Драг, в первое время, удивлялся появляющимся ниоткуда блюдам для завтраков, обедов и ужинов. Прислуги нигде не наблюдалось, но всегда, ко времени трапез, на столе, в выбранной для еды комнате, появлялись блюда, соответствующие времени их потребления. Утром — отвары и легкие булочки, вареные яйца и бутерброды. В обед — бульоны, мясные блюда, со всевозможными гарнирами и вино. Вечером — в основном, кисломолочные продукты. После обучения, он понял, откуда все это берется — и уже сам мог все это проделать.

Сейчас, сидя в трапезной и попивая отвар, Драг слушал последние напутствия Посвящающего и удивлялся своим чувствам. Раньше он боялся Посвящающего, но проведя с ним эти три недели, после своего выздоровления, поменял отношение к нему — кардинально. Такого тактичного человека он встретил в первый раз. Посвящающий никогда на него не кричал и даже не злился, когда Драг не понимал чего-то из того, чему Посвящающий его обучал. Терпеливо, по нескольку раз, в различных вариантах, он объяснял ему непонятное и, в конце концов, всегда находил нужные слова и образы. А подаренный ему искусственный разум, вообще, поражал воображение. Казалось, что он — знал все! О чем бы ни спросил у него Драг — у него был ответ! Если вопрос был сложным, он советовал сначала разобраться в том-то и том-то, а только затем приступать к изначальному вопросу.

Сейчас в душе Драга преобладало чувство грусти. Очень жалко было расставаться с человеком, который его вылечил и научил такому, о чем Драг раньше и мечтать не мог. Но он прекрасно понимал, что даже эти три недели внимания со стороны Посвящающего — это очень и очень много. Просить о чем-то большем было бы с его стороны наглостью, если не больше.

— Я хотел бы узнать, в кочевье всегда уходит весь клан поголовно или нет? — спросил Кирилл, закончив со своим завтраком.

— Нет, Учитель. Обычно — только мужчины и несколько молодых женщин для готовки, ну и... некоторых других функций, — смутившись, ответил Драг.

— Тогда свяжись с колдуном и передай ему, что все остальные могут возвращаться, — не обращая внимания на смущение Драга, сказал Кирилл. — Я ухожу. Как связаться, надеюсь, ты знаешь.

Он прекрасно понял причину смущения ученика — тот еще не познал женщину. Но это — не за горами. Его новый статус предоставит такую возможность довольно быстро.

Может и не стоило, но Кирилл все же высказал Драгу свое мнение в этом щекотливом вопросе:

— И еще... На всякий случай... Женщины — очень интересные создания. Можешь потакать им во многом, но только, ни в коем случае, не разрешай им руководить тобой в твоих делах. Это для них должно быть табу. Любые решения в деле принимай, исключительно, самостоятельно. Слушать советы не возбраняется, но решение ты должен принимать — только сам. К сожалению, я знаю много примеров, когда сильное влияние спутницы жизни приводило мужчин к краху. Обратные примеры, хотя они и есть, очень редки. Иногда, покладистость провоцирует в женщине желание руководить мужчиной во всем.

— Хорошо, Учитель. Я учту выше пожелание, — еще более смутившись, ответил Драг.

— Тогда давай прощаться. Помни — связаться со мной ты сможешь в любой момент, но старайся пользоваться этой возможностью, как можно реже, а в следующий цикл — попробуй обойтись, вообще, без этого, — вставая, сказал Кирилл.

— До свидания, Учитель. Я очень надеюсь на вашу поддержку в трудных случаях. Со всем остальным — я справлюсь сам или с помощью Лларета, — ответил Драг и тоже встал из-за стола, и поклонился Посвящающему.

Кирилл вышел из дома и направился по улице на восток.

Вышедший на крыльцо Драг стоял и смотрел на удаляющегося Посвящающего, до того момента, пока, выйдя из поселка, тот не исчез. Тяжело вздохнув, Драг вернулся в комнату и вызвал колдуна. Когда тот откликнулся — передал ему слова Посвящающего. В ответ, пришло сообщение, что его поняли и, уже через день, все, кому не нужно быть в кочевье, вернутся в селение.

Кирилл же, выйдя за околицу, включил невидимость и, не спеша, двинулся на восток. Он решил пройтись и спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Тем более, что идти он мог, с довольно приличной скоростью.

Постоянные попытки вспомнить сон привели к некоторому пониманию того, почему его подсознание выкинуло такое коленце и провело неконтролируемый процесс создания межмирового портала. Он догадывался, что этот его сон оказался — как бы, не совсем сном. Обычные сны он всегда хорошо помнил. Или сам, или с помощью искина, всегда мог прокрутить их перед мысленным взором. Здесь же сработало что-то — на интуитивно бессознательном уровне. Обдумывание и разборка теорий, раскрытых в последней главе, при подспудном желании поучаствовать в походе Воронова, привела к соответствующему результату. А это было — нехорошо. Мало ли, что еще может произойти, по такому сценарию. Такие вещи должны быть строго контролируемы.

Раздумья о своем сне привели к идее сгенерировать и подкинуть, через Верочку, в каталог снов Лании — сны по мотивам кинофильмов с Земли. Особенно — из разряда 'Особо страшное кино', да и сериалы должны пойти за милую душу. Хотя тут понятие 'богатые' несколько своеобразно, но и эти 'поплакать' тоже могут.

Верочка идею восприняла с энтузиазмом. Она, как раз, занималась со своей протеже, делая из обыкновенной актрисы не только великую, но — и автора, и режиссера. Все — в одном флаконе. Тем более, что актриса, избавившись от своей фобии, действительно, творила чудеса. Сейчас она, с помощью Верочки, адаптировала 'Сказ про Федота-Стрельца, удалого молодца', перенося действие в прошлое одного из местных королевств и, по мере возможности, заменяя некоторые, совершенно непонятные местной публике, названия, слова и понятия. Верочка, тоже любила хорошие вещи о попаданцах.

На первой репетиции, все чуть от смеха не померли.

В эпизоде: 'Дак ведь он из диких мест, Что увидит, то и ест! Помнишь, вазу из топазу? Слопал, ирод, вот те крест! Кабы он просил, злодей, Мясо лины иль здедей Дак ведь жрет чаво попало, От фарфору до гвоздей!..', один из осветителей, зайдясь в хохоте, вывалился со своего балкончика и сломал руку. У всех остальных, на следующий день, натурально болели животы.

По городку поползли слухи, и на предстоящею премьеру билеты были распроданы — за один день (не смотря на то, что были дороже обычных — в два раза). Директор театра только вздыхал, сожалея, что не поднял цену — еще больше.

Для подогрева бестолковой суеты в спецслужбах, Кирилл посоветовал Верочке, в первую очередь, внедрить фильмы-сны из серии 'Чужой'. Здесь особо сильной адаптации не требовалось. Только в некоторых местах — немного подправить кое-что в монологах. Пусть озадачатся, получив этот образ из двух разных источников. Тем более — авторов они найти не смогут, что еще больше будет их напрягать.

Была связь с Вороновым. Они там, по случаю, попали в разборку между двумя преступными кланами. Порезвились... Заодно, наконец, в деле проверили подготовку бойцов. Еще раньше, Кирилл попросил Воронова, по возможности, не применять 'магию' слишком активно. Так что — бойцы работали, используя, в основном, обыкновенные навыки.

Нарытая отрядом информация уже давала возможность делать кое-какие выводы. Вырисовывалась довольно забавная ситуация. Но Кирилл не спешил. Чем больше данных, тем точнее выводы, которые из этих данных можно сделать.

К тому же, у него появился явный недоброжелатель. Уже несколько дней, Кирилл чувствовал враждебный интерес со стороны одного из колдунов. Раз от раза — следовали ментальные атаки. Кирилл пока не отвечал. Закрывался, искажал ментальные отражения, сам посылал только импульсы-запросы и понемногу разбирался в уровне возможностей сего злого индивидуума. Это, действительно, был очень сильный колдун. По классификации, принятой на Торне, — 'стихийник', уровня 'архимага'. И его самомнение зиждилось не на надуманном, а на вполне реально высоком потенциале. Как постепенно выяснялось, он решил, что появившийся вдруг и неоткуда Посвящающий — шарлатан. Соответственно — его нужно наказать. И наказать обязательно так, чтобы другим неповадно было пользоваться столь высоким прикрытием. Так что — как не хотел Кирилл избежать столкновения, оно становилось все более и более вероятным. Смирившись с неизбежным, Кирилл начал двигаться без отклонений. Ранее он пытался, меняя курс, разойтись с комитетом по встрече, возглавляемым столь упорным ревнителем чистоты рядов.

Встреча состоялась через три дня. Сей комитет, в составе трех десятков стрелков, двух помощников колдуна и его самого, он заметил издали. Его они пока не видели. Стрелки были двух видов. Двенадцать из них были вооружены огнестрельным оружием, у остальных — арбалеты. Чем ближе подходил Кирилл, тем больше волновался колдун. Он чувствовал, что его соперник приближается, но не видел его. Колдуна такое положение очень нервировало.

На удивление колдун оказался молодым. Это был высокий человек, крепкого телосложения, с довольно красивым лицом. Лет около тридцати. Но печать власти запечатлелась на его лице уже довольно прочно. Выражение его глаз показывало, что всех остальных людей данный индивид презирает и не скрывает этого. Договариваться он явно не собирался (от слова — вообще). Наконец, когда Кирилл приблизился на двадцать метров, чуйка колдуна, наконец-то сработала, и ментальный образ чужака проявился.

Создав в районе пребывания Кирилла небольшой полевой вихрь, колдун отдал команду:

— Всем стрелять по вихрю. Чужак прячется там. Огонь!..

Затрещали выстрелы винтовок и взвизгнули тетивы арбалетов.

Последующее со стороны смотрелось очень зрелищно. Пули и болты, долетев до определенной границы, зависали в воздухе, а затем осыпались на землю. 'Защитная практика', за несколько наносекунд, впитывала кинетическую энергию всего, что достигало предала в два метра. На молекулы воздуха и водяных паров, на этой границе, она тоже действовала. Так что — пахнуло холодом, и на землю, помимо пуль и болтов, упало несколько снежинок. Сделав по три-четыре выстрела и видя такой результат, стреляющие остановились.

Колдун заметно побледнел. Такого результата он явно не ожидал, но не сдавался. Собравшись, он бросил на Кирилла облако огня. Достигая двухметровой границы — огонь растворялся. Кинетическая энергия молекул плазмы, точно так же, всасывалось 'защитной практикой'.

После второй попытки — колдун остановился. Кирилл, дождавшись прекращения атак, подошел еще на десять шагов, а потом снял невидимость. Он с наигранным интересом осмотрел встречающих и спросил:

— Ну что?.. Поигрались?.. А теперь — давайте поговорим.

Отойдя от удивления, колдун закричал:

— Стреляйте! Стреляйте! Его защиты надолго не хватит.

Несколько человек выстрелили... С прежним результатом.

— Так! По-хорошему — мы не желаем. Ладно, придется, как говорят у меня на родине, принуждать к миру, — сказал Кирилл и принялся методично, не спеша, обездвиживать нападавших...

Закончив с бойцами, он подошел вплотную к обомлевшему колдуну и, широко улыбнувшись, безапелляционно заключил: — А поговорить — все же придется.

Он попросил искин организовать место для переговоров, используя для этого обеденный реквизит. В этот набор входили стол и стулья, расположенные на ровном дощатом помосте. Над столом, по надобности, раскрывался полупрозрачный навес. Сейчас, как раз, был почти полдень, и солнце припекало не шуточно.

Все это находилось во внепространственном мешке и вытаскивалось на свет божий специальной практикой, совмещающей координаты обоих объемов и затем снимающей барьер. Для стороннего наблюдателя, это выглядело мгновенным появление на пустом месте всего вышеназванного.

Кирилл подошел к столу, уселся на стул и достал (уже из другого внепространственного мешка) графин с вином, два бокала и тарелку с местным сыром. Выглядело это так, как будто все это он доставал — прямо из воздуха. Включил тихим фоном музыку ('Однажды в Америке' — Эннио Морриконе, подходила, как нельзя лучше). Окружающая степь прямо-таки впитывала льющуюся из ниоткуда мелодию. Потом он посмотрел на колдуна и освободил его, щелкнув при этом пальцами. Так — для пущего антуража.

— Прошу... Приглашаю — в последний раз!.. Если снова начнешь чудить, извини, но тогда придется лишить тебя твоей силы. Больно ты заносчив, если не сказать грубее.

Колдун осторожно подошел и сел напротив Кирилла. В душе у него бушевала буря. Такого унижения он еще не испытывал. Хотя возможности этого чужака впечатляли, но еще ни в чем не переубедили. Не мог он быть Посвящающим. Никак не мог!.. Те, по приданиям, на людей обращали не большее внимание, чем на муравьев. А если кто-либо на них нападал, то просто умирал с разной степенью внешнего антуража. Это мог быть огонь, распыление или просто исчезновение.

Посвящающий никогда не стал бы опускаться до разговора даже с ним, не говоря уже обо всех остальных.

— Я вижу, ты упорствуешь в своих заблуждениях. То, что ты себе надумал, — это, всего на всего, твои домыслы, не имеющие к действительности никакого отношения. Но чувствую, они тебе — чуть ли не дороже жизни. Не советую упрямиться. Терпение мое — не бесконечное, а задачи перевоспитывать фанатиков — у меня нет. К тебе есть несколько вопросов и один приказ. От правдивости ответов на вопросы и старательности выполнения приказа будет зависеть твое будущее, — видя явную враждебность, довольно холодно, произнес Кирилл.

Желание обстоятельной беседы пропало. Этот самоуверенный и злобный человек явно не желал смириться с очевидностью. Кирилл налил себе вина, медленно выпил, наслаждаясь его терпким вкусом, заел парой кусочков сыра и продолжил:

— Ты слишком высокого мнения о себе и очень низкого о других, а это — не обосновано. Твои возможности не являются твоей заслугой. Это заслуга твоих предков, которые подбирали себе в спутники жизни исключительно тех, кто имел максимальные способности в колдовстве. По отношению к окружающим, ты чувствуешь себя сильным. Твое самолюбие тешит собственное превосходство над ними. Ты, почему-то, думаешь, что имеешь право решать за других и твое мнение — истина в последней инстанции, что далеко не так. Твое мнение о Посвящающих — ошибочно. Оно зиждится на недостоверных данных.

Пока Кирилл произносил сей монолог, искин анализировал чувства колдуна, вызванные услышанным. Они были исключительно негативными. О чем искин — и поведал Кириллу.

— Выжу, что мои слова вызывают в тебе только злобу и недовольство, поэтому — беседу 'за жизнь' прекращаю. Бесполезно... Для тебя это плохо. Больше тебе никто правду не скажет. Потому как боятся, а вот 'подставлять' — будут с удовольствием. Ладно... перейдем к конкретике, — посчитав лирическое отступление достаточным, Кирилл перешел к интересующим его вопросам.

— Появляются ли у вас чужаки? Как часто?.. И что они от вас хотят? — задавая вопросы, Кирилл внимательно смотрел на колдуна.

Тот, немного помолчав и недобро зыркнув исподлобья, ответил:

— Да, приходят, но мы их, большей частью, выгоняем. Очень не многие задерживаются надолго. Появляются нечасто. Примерно, раз в три-четыре года. В основном, проповедуют религию 'одного бога', но очень противоречивую, — явно не желая вдаваться в подробности, ответил колдун.

В принципе, беседа уже была не нужна. Искин покопался в памяти колдуна и все интересующее записал. Хотелось, конечно, послушать мнение очевидца. Иногда оно не совсем совпадает с восприятием, как таковым. Но не в данном случае. Во-первых, восприятие явно было предвзятым. Во-вторых, высказываться колдун явно не желал.

— Ясно. Теперь приказ: моего ученика из клана 'Бегущие с ветром' — не трогать. Ослушаешься — мало не покажется. Достану в любом месте и в любое время. Наказание будет жесткое. Так что — лучше тебе его даже не искать. Все! Бери своих людей — и уходите. Кстати, этих людей тоже не трогай. Лишнее болтать они не будут, — убирая вино, бокалы и тарелку с сыром, сказал Кирилл (ни к чему из этого колдун не притронулся).

Колдун неуверенно встал, ожидая возможного продолжения, но, не дождавшись, повернулся и скомандовал:

— Уходим!..

К этому времени, его люди получили свободу движения и, переминаясь, с опаской ждали, чем все это закончится. Получив приказ — с выполнением не мешкали. В отличии от колдуна, они были уверены, что встретили именно Посвящающего. Уж очень многое подтверждало это мнение. А то, что колдун так не считает, их сейчас не волновало. Они видели достаточно, чтобы составить собственное.

Подождав, пока отряд не скроется за горизонтом, Кирилл свернул свою столовую и сам тоже двинулся дальше. Путь лежал к океану.

Встреча с колдуном и его командой прервала череду размышлений Кирилла о спонтанном создании межмирового портала. Теперь он снова настроился на размышления. Вспомнилась удивленная реакция земных ученых, когда они поняли энергетическую составляющую портальных практик. Оказалось, что пространство портального перехода, в момент перехода, становиться энергетически выше в исходной точке и ниже в точке финиша. То есть, как будто вы оказываетесь на возвышении, и куда бы впоследствии не прыгнули — энергию затрачивать не придется. Вы 'падаете'. Как и почему — еще не поняли. Баталии идут нешуточные.

Размерно шагая, Кирилл снова и снова прокручивал те крупицы информации, которые они с искином сумели выудить из подсознания. Хотя и в первом приближении, но было уже ясно — человеческий мозг может, без всяких амулетов и приборов, перемещать его обладателя — куда угодно. И для этого не нужно гигантских количеств энергии. Перемещения происходят с применением несколько других законов физики, о которых люди только-только стали догадываться.

В полной мере Кирилл еще не мог пользоваться приобретенными возможностями. Вызвать и провести процесс на сознательном уровне — он еще не мог, но запретить — уже было возможно. Что несколько успокаивало. Чудесных неожиданностей больше не будет. А понимание, при должном упорстве, в конце концов, придет. И ранее, он сталкивался с подобными проблемами, при изучении 'магического' учебника. Время путешествия оказалось очень нужным для упорядочивания приобретенных знаний. Раньше -как-то не получалось... Постоянно имелись задачи и проблемы, которые нужно было срочно решать. Этот же пеший поход дал время для расстановки всего на свои места. Как бы там не было, а через пять дней — Кирилл стоял на берегу океана и любовался солнечной дорожкой на бескрайней воде!..

Океан серебрился солнечными отблесками и разрезался на две половины яркой полосой солнечного отражения...

Отдохнув на мысе, Кирилл двинулся к границе королевства Ассор. Это было уже не так далеко. Полдня быстрой ходьбы.

На той стороне границе располагался город-порт, и в нем имелись различные средства передвижения, снующие от него к столице королевства — и обратно. Пешком шляться по дорогам Ассора Кирилл не намеревался. Не поймут. Он наметил путешествие на 'конке'. Не очень современно даже для этого мира, но познавательно. Кирилл давно мечтал проехаться на чем-то подобном. Портальные практики, в разрезе появившихся догадок, применять не хотелось.

Границу перешел в невидимой ипостаси и, только при подходе к городу, снял пелену невидимости. В город вошел вместе с другими пешими путниками, коих оказалось немало. В основном — крестьяне, несущие или везущие свои скоропортящиеся товары на рынки города. В разговоры не вступал, но слушал внимательно. Заодно, искин собирал и упорядочивал разношерстную информацию — прямо из памяти окружающих. Самостоятельно шарить в чужих головах Кирилл считал не совсем удобным, да и было это — довольно утомительно. Слишком уж много информации было с пометкой 'личная' и совершенно ненужной для изучения. Искин с отсевом и анализом справлялся — за милую душу! В результате — Кирилл мог пользоваться, исключительно, нужной.

Войдя в город, он уже знал, где найти подходящую гостиницу. Как и где кормят. Где обманывают сильно, где — в меру. Имелся уже и расклад по официальным лицам этого города и, вообще, по стране. В том числе — по здешнему королю, которого многие считали, мягко говоря, несколько странным и довольно чудоковатым.

Перед гостиницей, Кирилл зашел в ломбард и сдал ювелирную безделицу, с технической начинкой. Якобы досталось, по случаю, от друзей, приехавших из Империи. Своеобразный 'волшебный' шар в золотом обрамлении, реагирующий на музыку. Музыкальные композиции включали свето-цветовое сопровождение. Короче говоря — 'настольная цветомузыка'. Новинка была оценена и, после обязательного ритуала торгов, заняла центральное место на витрине. Кирилл сказал хозяину ломбарда, что выкупать ее не будет, что тому — очень понравилось. Явно — уже знал, куда пристроит...

Войдя в холл выбранной к проживанию гостиницы, Кирилл поинтересовался:

— Скажите, найдется ли у вас приличный номер с питанием, дня на три?..

Отсутствие слуг и багажа — явно снизило его репутацию, хотя одежда еще удерживала от решения — сразу отказать, но появившееся на свет золотая монета — мгновенно все поставило на свои места.

Лицо портье заискрилось 'искренней' улыбкой и последовал восторженный ответ:

— О, да! Конечно, у нас есть хорошие номера! Прошу господина! Могу показать несколько...

— Не надо — 'несколько'. Веди в ту, из окон которой видно больше всего зелени. Лучше всего — если это будет вид на парк, — ответил Кирилл.

— Есть! Правда — не парк -внутренний садик, но очень красивый. Наш садовник — один из лучших в столице, — незамедлительно последовал ответ портье.

Номер оказался вполне приличным, и остаток дня Кирилл отдыхал. Усваивал нюансы языка. Разбирался с собранной искином информацией.

Королевство, в которое он попал, несколько отличалось от окружающих стран. Здесь, наряду с королевской, имелась довольно агрессивная религиозная власть. Конечно, с уровнем инквизиции в свое время на Земле — не сравнить, но по отношению к окружающим территориям — довольно жесткая. Как ни странно, наряду с сильной религией, сосуществовало понятие 'магии'. Естественно — 'светлая' и 'черная'. 'Светлую' — терпели, потому как и сам король, по слухам, был 'светлым' магом, а 'черную' — изводили. В общем — 'классика'.

На следующий день, на прогулке по столице, Кирилл убедился, что слухи о чудоковатости короля вполне обоснованы.

Королевский замок располагался на острове. Через столицу протекала река. Довольно широкая, но имеющая множество островков. Мосты через реку, чаще всего, были проложены с их использованием. Поэтому были не привычные — прямые, а довольно замысловатые.

Замок стоял на острове, который изначально был полуостровом. Сейчас перешеек разрезал канал. Хотя его и украшали, но, все равно, чувствовалось что-то от оборонительного рва. Это чувство усиливал подъемный мост через него. Да и замок — больше напоминал крепость, чем 'обычное' королевское жилище. Либо король чего-то обосновано боялся, либо у него была врожденная, обостренная королевской властью, мания преследования. По анализу разговоров — скорее второе.

Перекусив в одном из небольших ресторанчиков на набережной, Кирилл двинулся к рынку — где и попал в неприятную ситуацию. На рыночной площади проходило судилище ведьмы. Как обычно — 'белые магини' обзывались волшебницами, а 'черные' — ведьмами. Как раз, одну из таких — и судили. Сначала Кирилл решил не вмешиваться. В классификацию ведьм, чаще всего, попадали довольно вредные и злобные женские особи, использующие 'волшебство' себе на пользу и другим во вред. Учитывая это, Кирилл входить в положение не собирался. Но обходя толпу любопытствующих, он, на свою беду, услышал голос ведьмы. А это был голос молодой девушки, полный отчаяния и муки.

'Ну вот!.. Прямо-таки классическая раскладка! Как он не старался избегать таких ситуаций, но жизнь их подкидывала с завидной периодичностью. Сколько раз читал этот сюжет. И вот, пожалуйста, получите и распишитесь. Не вмешаешься — может погибнуть хороший человек, а вмешаешься — можешь 'засветиться' и получить себе мешок неприятностей', — ругаясь про себя, Кирилл ввинтился в толпу.

Через некоторое время, он стоял перед помостом, на котором: в больших креслах, драпированных красным бархатом, важно восседали три здешних священника; к столбу, в центре, была привязана молодая красивая девушка; рядом со зловещего вида ножом, стоял, надо полагать, палач. Быстрый взгляд внутренним зрением высветил очень неприглядную картину. Девушку — 'подставляли'. Вокруг нее крутилось наведенное, темное облако какой-то дряни, которую чувствовали все окружающие. Это облако подпитывалось со стороны. Темный жгут тянулся от него к одной из зрительниц, в первом ряду. Эта зрительница представляла собой странное зрелище. В обычном зрении — это была заплаканная, не очень красивая девица, а во внутреннем — пышущее злобой и злорадством существо.

'Придется действовать...' — тяжело вздохнув, подумал Кирилл.

Подходя к помосту, он решил для себя, что если предстоящее судилище 'за дело' — вмешиваться не будет. Но ситуация показала, что творится гадость первостепенная. Кирилл запрыгнул на помост и обратился к священникам:

— Уважаемый суд!.. Позвольте вам кое-что показать, — он плавно провел рукой по воздуху и перевел происходящую ситуацию в видимый частотный диапазон.

Встрепенувшиеся священники оторопело уставились на возникшую картину.

— А сейчас... я оборву эту интересную связь, — сказал Кирилл и разрезал жгут.

Темное облако мгновенно спало с девушки, привязанной к столбу, а жгут втянулся в некрасивую девицу в толпе...

Один из священников, растерявшийся значительно меньше остальных, заполошно закричал:

— Хватайте ее!.. Не дайте ей сбежать!

Окружающие девицу люди попытались схватить ее, но та стряхнула их, как мух, и ввинтилась в толпу.

Тут уж пришлось вмешаться Кириллу. Практика обездвиживания сработала, но не сразу — колдунья, видимо, была не из 'последних'. Когда ее все-таки затащили на помост и все более-менее пришли в себя, один из священников обратился к Кириллу:

— Мы вам, конечно, благодарны, но процедура требует вашей проверки. Вдруг все, что вы нам показали, — только инсценировка.

Искин подсказал, что предполагаемая проверка — вполне адекватное действие и противиться не стоит. Все ответы и реакции он сформирует — как положено по здешним законам.

Получив эти заверения, Кирилл с облегчением ответил:

— Конечно-конечно... Я привык, что на слово мне не верят.

Хотя говорил один священник, но за проверку взялся тот, кто до сих пор молчал и не предпринимал никаких действий.

Этот священник оказался еще и 'магом', хотя и не очень сильным. Он провел какой-то религиозный обряд, соединив его с 'заклинанием правды'.

Как и говорил искин — все прошло в штатном режиме.

Теперь все смотрели на Кирилла с интересом.

Палач в это время сменил действующее лицо у столба. Отвязав одну девушку, он безучастно привязывал другую (а, действительно, какая ему разница!).

Очнувшаяся после небольшого обморока предыдущая жертва с удивлением смотрела на вновь привязанную к столбу и бормотала:

— Крисса!.. Ты?!. Как же так... Как ты могла?!. Ты же была моей лучшей подругой...

— Тебе — все, а мне — огрызки! Я тебе все прощала, но когда ты увела у меня Никса — мое терпение лопнуло! — злобно шипя, ответила та.

— Крисса! Я его не отбивала. Не нужен он мне! — все еще полушепотом,с большой толикой удивления в голосе, проговорила несостоявшаяся жертва.

— Зато мне — нужен!.. — прошипела Крисса и, затравленно осмотревшись, обреченно добавила: — был...

В это время, все уже отошли от столь динамичных изменений — и толпа, понимая, что наконец-то, в кои веки, в натуре видит и настоящею ведьму, и настоящего волшебника, возбужденно гудела.

Кирил, вникнув в ситуацию, попросил священников:

— Думаю, ничего сгоряча делать не надо. Обычная история. Девушки не поделили парня, но, на беду, одна оказалась волшебницей. А вот 'темная' она или 'светлая' — нужно еще разобраться. Хотя за попытку убийства собственной подруги — наказать нужно.

Посовещавшись в пол голоса меж собой, священники тоже пришли к выводу, что ситуация поменялась — и для вынесения приговора, уже новой подозреваемой, нужно провести новое следствие.

'Слава Богу! Вполне адекватные товарищи попались', — с облегчением подумал Кирилл.

В это время, один из судебной троицы огласил вердикт:

— В связи с выявлением новых обстоятельств, Агения освобождается, а Крисса будет доставлена в обитель... — здесь он взял паузу, чтобы заглянуть в протокол, — ... для проведения справедливого следствия и определения наказания, соответствующего содеянному. Толпа недовольно загудела — ожидаемое зрелище не состоялось, но потихоньку стала расходиться.

После объявления судебного решения, священник обратился к Кириллу:

— Так как вы инициировали освобождение Агении, вам придется позаботиться о ее будущем. Она— сирота. Королевским Указом, ее дом и имущество уже конфисковано и распродано. У нас в стране, приведенные в силу королевские Указы не имеют обратной силы, даже если они оказались ошибочными. В самых вопиющих случаях — королевская казна может выплатить компенсацию, но... не в этом. Так что — забирайте Агению и помогайте ей сами. И просьба — до конца следствия, из столицы не выезжать. Возможно, мы к вам еще обратимся.

'Как всегда! Добрые дела никогда не остаются безнаказанными' — подумал Кирилл, а вслух ответил:

— Конечно... Я остановился в 'Центральной'. Номер 'двадцать пять', — и уже обращаясь к Агении: — Что же... Вам пока, как я понял, придется пройти со мной. В гостинице я сниму вам номер, приведете себя в порядок, а там — и поговорим. Надеюсь, что-нибудь придумаем. Кстати, меня зовут 'Кирилл'.

Девушка несколько испуганно на него посмотрела и неуверенно утвердительно кивнула.

Кирилл спустился с помоста, помог это сделать девушке, и они неспешно пошли, по направлению к гостинице.

Один из священников еще долго смотрел им вслед, затем, отвернувшись, задумчиво сказал:

— Странный какой-то волшебник... Я еще, ни разу, не сталкивался с такими, которые могут проявлять ворожбу и волшебство для простого взгляда. И, наверное, очень сильный. Совсем не волновался при проверке...

— Думаю, с ним еще встретимся. Если не мы, то придворный маг — точно захочет с ним поговорить, когда я ему расскажу о происшедшем, — в тон первому, проговорил второй.

Придя в гостиницу, Кирилл заказал еще один номер и отправил туда Агению.

По дороге они молчали. Кирилл прикидывал, во что может вылиться происшедшее и как минимизировать 'засветку'. Идея имелась. Ее надо было обсудить с Верочкой. Если все сложиться, то, возможно, удастся сильно и не' подставиться'.

Агения, в свою очередь, думала, в основном, о Криссе.

Раз за разом, она заново переживала происшедшее. В ее голове никак не укладывалось, что лучшая подруга — чуть ее не убила. И было бы из-за чего!.. Никс — ничтожный человек. Он никогда ей не нравился и, когда стал игнорировать Криссу, а приставать к ней, — вообще, стал противен!.. Сладкоречивый, скользкий в общении и безнравственный!.. Как только могла Крисса подумать, что она к нему может питать — хоть капельку расположения?!.

Нервировало и сложившееся положение. Ни дома, ни денег и на попечении этого странного молодого мага. Для него она — совершенно посторонний человек. Хотя, видимо, провидение не зря привело его на базарную площадь, в момент предстоящий ее казни. Если поверит и поможет, хотя бы в долг, деньгами — она сумеет выкрутиться. Работать — ей не в новинку!..

Когда она, немного успокоившись и вымывшись, сидела и прикидывала свои дальнейшие действия, в номер постучали.

— Входите!..

В номер вошел пожилой человек и представился:

— Здравствуйте. Мне заказали — сделать одежду для вас. Потом придет сапожник. Если эсса позволит, я хотел бы сделать обмер и помочь выбрать фасон, на ваш вкус.

При этом, портной почтительно протянул ей свой альбом.

Раскрыв его, Агения увидела рисунки платьев. Дорогих. Немного от этого растерявшись, сказала:

— Это очень дорого... У меня сейчас нет таких денег.

— Не беспокойтесь. Господин маг сказал, что все оплатит сам и велел вам не волноваться.

Помявшись некоторое время, Агения решилась и согласилась на примерку.

'Пусть будет — как будет! А там — посмотрим... — рассудила она. — Почувствовав смерть рядом, как-то начинаешь смотреть на все — несколько по-другому...'

Кирилл, в это время, связался с Верочкой и попросил ее 'прошерстить' базы данных Империи на предмет — 'без вести пропавших'. Как ни странно, даже при столь тотальном контроле — таковые были. Повезло. Подходящая, по времени пропадания и возрасту кандидатура, — нашлась...

Глава 8.

Как и ожидалось — вмешательство в религиозное судилище просто так не прошло.

Уже к середине следующего дня — в гостиницу прискакал посыльный из королевского дворца. Как ни странно, на аудиенцию вызывал — сам король!..

Честно говоря, Кирилл думал, что вызов будет или от церковников, или от местного аналога службы безопасности. Никак не думал, что — от короля. Событие конечно интересное, но не настолько же...

Искин, за это время, пополнил имеющуюся информацию о королевстве.

Церковники особым фанатизмом не отличались. В большинстве своем — вполне адекватные личности. Но — как всегда! — присутствовало 'но'. Имелся один, очень ярый, ревнитель 'чистоты веры' и, главное, самой паствы. Даже к официально признанным белым 'магам' и 'волшебникам' относился крайне негативно. Естественно, около него сплотилось около десятка таких же ортодоксов. Это были еще два священника из высшей иерархии и семерка богатейших дворян.

В 'магах' они, не без основания, чувствовали конкурентов во влиянии на короля и на общество королевства, в целом. Эта небольшая группа портила жизнь всем — и самим церковникам, и королевской власти, и простым людям, и, естественно, 'магам'— 'волшебникам'. Но, так как сам ревнитель был одним из богатейших людей королевства, а в группе поддержки были еще три магната, — всем приходилось с ними считаться.

Королевская власть, как всегда, опиралась на слой богатых граждан, куда входили как дворяне, так и купцы, и крупные землевладельцы. Правда, имелись два довольно мощных силовых ведомств — служба безопасности короны и служба правопорядка. Само собой, была и армия, которая напрямую подчинялась королю. Именно это, видимо, и защищало королевскую власть от прямого давления со стороны ортодоксов.

Стоит отметить, что этими службами и армией руководили толковые профессионалы, преданные королевской власти, как таковой, и королю, в частности. То, что по богатству они не уступали первой пятерке богатейших людей королевства, знали только они сами и король. Общественное же мнение ставило их ближе к середине общего списка. К тому же, все знали, что руководитель СБ имел тесные связи с аналогичной службой Империи, а это, само по себе, служило хорошей 'рекомендацией'.

Простой люд одинаково не любил и ортодоксов и 'черных магов'. И тех, и других характерно выявляла излишняя жестокость в борьбе за сердца и умы — именно, этого самого люда. Первых — за то, что могли прицепиться и отправить на казнь за, что ни на есть, самое малое прегрешение, а то — и без оного, а вторых — за коварство и постоянные подставы под расправу первым. К королевской власти отношение было терпимое. Излишних 'соков' из народа она не выжимала. Налоги и всевозможные поборы держала в пределах разумного. Криминал был прижат — и обыкновенный обыватель сталкивался с ним довольно редко. Причем, если не страдали мирные граждане, в его внутренние 'разборки' власть особо не лезла, справедливо считая, что чем больше они друг друга уберут с этого света — тем лучше и меньше работы службе правопорядка.

По самым важным персоналиям искин подобрал максимально полные досье. Так что — идя на королевскую аудиенцию, Кирилл довольно точно представлял все раскладки местного 'высшего общества'.

Его вызов предопределила беседа, которая состоялась у короля с главой службы безопасности короны накануне вечером.

— Мне доложили... о каком-то странном происшествии... — с явным раздражением, начал беседу король, — ...при казне ведьмы...

— Да, Ваше величество. Происшествие имело место, но странное оно — только с позиции Инкрамента. Если рассматривать непредвзято, то проезжий маг, мимоходом, спас безвинную девушку и разоблачил, как раз, именно ведьму. Разоблачил принародно, сделав магические силы видимыми всем, — без каких бы то ни было эмоций, ответил глава СБ.

— А, может — наоборот?.. — хитро улыбнулся король. — Он, ведь, мог создать наведенные иллюзии исключительно для того, чтобы спасти ведьму и подставить невинную. Мне озвучили именно такую версию, — вопросительно, глядя прямо в глаза силовику, произнес король.

— Нет. Не проходит. Во-первых, он прошел проверку у церковников. Проверка была одновременно на 'правдивость' и 'принадлежность'. Она показала, что он говорит правду и является 'белым' магом. Во-вторых, призналась сама ведьма. Сделала она это — исключительно из ревности. Подружка, якобы, увела у нее завидного жениха. Хотя, по мне, этот жених — личность ничтожная и сам лип к ее подружке. И еще... — здесь глава СБ понизил голос.— Я проверил... по своим каналам в Империи. Все сходится. У них, действительно, обретался, как они говорят, один чудак, позиционировавший себя магом и пропавший без вести. Возраст и рассказ нашего мага совпадает с их информацией. Вы же знаете — они не признают магии и считают всех, кто ее проповедует, сумасшедшими. Тем более — он и сам этого не скрывает. Для обзаведения нашими деньгами — сдал интересную технологичную новинку из Империи. Я выкупил. Очень занятная игрушка...

— Ладно. Вижу, Инкрамент снова все переворачивает с ног на голову, — сбавив тон, заключил король. — Что еще можешь сказать?..

— Если это не покажется Вам чрезмерным, напомню одно очень древнее, небезызвестное Вам пророчество, — вкрадчиво проговорил глава СБ, внимательно следя за реакцией короля.

— Вот, ведь! И точно!.. — сразу поняв о чем идет речь, встрепенулся король. — Пока все совпадает — и даже очень. Если отбросить 'красивости', получится: 'И придет в мир Великий колдун. И освободит он невинную деву. И победит Зло. И войдет в зачарованную пещеру, и освободит королевский род от заклятья...' — король, невидящим взглядом, смотрел поверх головы чиновника, грустно кивая головой. — Так что?.. наблюдаем очень похожую ситуацию?..— энергично вопросил король, вернувшись в действительность.

— Думаю, нужно пригласить этого мага во дворец и... переговорить с ним. Если он, действительно — тот самый... — то все проблемы, Вашего Величества, уйдут в небытие. По крайней мере — те, которые связаны с проклятием... К тому же, церковники зашевелились... — как и король, он их не любил. — Насколько я знаю, Инкрамент озвучил 'пожелание' о встрече.

— Хорошо. Приглашайте. Лучше — в середине дня, — вставая и давая понять, что разговор окончен, подытожил король.

Выйдя от короля, начальник СБ направился в свой кабинет. Во дворце свои кабинеты имели — только он и командир стражи.

Устало откинувшись на спинку кресла, он вызвал дежурного посыльного и велел передать магу, проживающему в гостинице 'Центральная', повеление Его величества: 'Явиться на аудиенцию, во второй звон, после полудня'.

О Кирилле говорили не только в королевском дворце. В задней части главного храма — тоже вели разговор о нем.

— Как вы посмели допустить вмешательство в Священный Суд какого-то проходимца! — гневно сверкая взглядом, почти крича, распекал Инкрамент двух, стоящих передним священников.

— Понятно еще — Ронич!.. Он всегда старался быть добреньким, но ты — Остер?!. Ты же всегда строго придерживался всех правил, а тут — допустил такое?!.

— В этом случае — все правила тоже были соблюдены очень досконально. Маг добровольно согласился на полную проверку, и она показала, что он говорил правду, и, ко всему прочему, косвенно выяснилось — он очень сильный маг... Такого — я еще никогда не видел.... Ни в отношении правдивости, а в отношении магических возможностей, — совершенно спокойно ответил Инкрамент Остер.

— Кроме этого, по тону, я понял, что к его словам следуют относительно очень серьезно. Я имею ввиду слова о том, что со второй девицей — нужно разобраться очень тщательно. Иначе, как я понял, у нас могут возникнуть неприятности.

— Что ты такое несешь?!. — уже не сдерживаясь, заорал Инкрамент .

— Какие неприятности?.. Кто — он и кто — мы?.. Каким бы он ни был сильным, против церкви и веры, он — никто!

— Позвольте, не согласиться... Амулет показал 'белый' уровень, — вклинился Ронич.

— Ка-а!.. — снова заорал Инкрамент и, поперхнувшись, уже почти нормальным голосом, спросил, — какой уровень?

— Белый...

Наступила пауза.

Каждый подумал о своем...

До Инкрамента 'дошло', что дело — гораздо серьезней, чем он предполагал. 'Белый' уровень — это уровень 'священных паладинов'!.. За всю свою, не малую, жизнь он таковых — не встречал, ни разу... Только слышал в легендах и читал в священных свитках. Среди всей шушеры называющих себя магами и волшебниками, за все время, он встретил только троих, действительно, соответствовавших заявленному. Остальные — были мошенниками, с разной степенью достоверности, игравшими магов или презренных им колдунов, немало которых он отправил на костер. Да и те — настоящие — не дотягивали даже до 'красного' уровня.

И вот — Паладин!.. Причем, породила его не вера и даже не церковь. Надо срочно что-то предпринимать. Паладин должен служить церкви — и только ей.

Ронич с удовольствием думал, что, наконец-то, хоть что-то проняло Инкрамента. То, что он встретил Паладина его особенно не волновало. Раз они были раньше, то почему не могут существовать сейчас. Хорошо бы с ним пообщаться, но, видимо, не получится. Вот уже и Инкрамент решил с ним встретиться. И чем закончиться эта встреча — далеко не понятно. А тут — и другие набегут. А так как раньше о Паладине никто не слышал — значит, он не любит известности и имеет возможность ее избежать.

Остер надеялся, что сумеет подставить Инкрамента. И, наконец-то, можно будет сковырнуть со своего пути этого старого пердуна. Открыто это сделать невозможно, но вот натравить на него пришлого Паладина — очень даже можно. Весьма вероятно — что-нибудь толковое и получится. Последнее время, Инкрамент все более и более впадает в маразм, а страдают — и свои, и чужие. Колдунов, в общем-то, не жалко, но вот то, что преданные служители веры лишаются своих постов из-за его упертости — ни в какие ворота не лезет.

— Почему я только сейчас об этом узнаю? — снова начал заводиться Инкрамент .

— Осмелюсь напомнить, что во вчерашнем информате это было изложено, — спокойно ответил Остер.

Крыть было нечем. Информат Инкрамент вчера дочитал только до середины. Прочитав об остановке казни, он в раздражении бросил документ на стол, так и не дочитав до конца, решив получить информацию из докладов очевидцев. Именно на этот вариант и рассчитывал Остер, скрыв информацию о принадлежности мага к паладинам в самый конец документа. Эту черту у Инкрамента Остер подметил не так давно и воспользовался.

— Организуйте его прибытие ко мне на беседу. И побыстрее, — уже совершенно спокойным голосом приказал Инкрамент .

— Не получится. Наш человек из гостиницы, где проживает Паладин, донес, что там побывал посыльный Службы безопасности. Он передал приказ короля Паладину. Тот должен явиться на аудиенцию к Его Величеству завтра после полудня, — злорадствуя про себя, ответил Остер.

— Плохо, что мы не первые, но это не отменяет моего приказа, — зло посмотрев на Остера, сказал Инкрамент.

— Он даже к королю идти не обязан. Он не наш подданный. Но, конечно, пойдет. Как-никак приглашает первое лицо государства. Да и понимает, что конфликтовать со спецслужбами — себе дороже. А нас — может и проигнорировать. Приказать мы ему не можем. Можем — только пригласить. А прийти или не прийти — он решит сам, — скрывая сарказм, ответил Остер.

— Вот и сделайте так, чтобы он принял наше приглашение, — рявкнул Инкрамент и махнул рукой, показывая, что встреча завершена.

Подходя к королевскому дворцу, Кирилл понял, что его уже ждут. Даже испугался, что опоздал, но, выяснив у искина время, успокоился. Хотя... появилось беспокойство другого свойства. Не было понятно, зачем его вызывают к королю и почему это происходит столь стремительно. Как он знал, на аудиенцию записываются не позднее, чем за десять дней, да и то, потом, даже после наступившего срока, иногда ждут по нескольку дней.

Встретивший его человек явно принадлежал к какой-то из здешних спецслужб. Больно подозревающий был у него взгляд, и, к тому же, искин сообщил, что данный субъект провел ментальное сканирование на довольно приличном уровне и дистанционно 'обшмонал' Кирилла на предмет активных боевых амулетов. Кирилл не возражал. Как показала жизнь, этот стандартный подход к безопасности первых лиц оказался, во всех мирах и во всех временах, абсолютно одинаковым. Так что — был ожидаемым и здесь. Тем более, что искин проследил, чтобы ничего угрожающего и неожиданного этот товарищ не обнаружил.

Еще раз внимательно посмотрев в глаза Кириллу, охранник молча повернулся и пошел внутрь дворца. Видимо предполагалось, что гость пойдет за ним.

Шли довольно долго. Полностью пройдя первый этаж, поднялись на второй. Такое строение еще раз подчеркивало странности короля. Получалось, что добраться до второго этажа можно только пройдя весь первый. Причем в коридоре наружных окон не было, а всевозможных ниш и щелей под потолком было предостаточно. Для чего все это было наворочено — было предельно ясно. При надобности, такая архитектура позволяла очень быстро создать эшелонированную оборону.

В середине коридора второго этажа сопровождающий остановился около одной из дверей и нажал кнопку. Дверь открылась. Из нее вышел довольно импозантного вида мужчина — седовласый крепыш, с ярко выраженными чертами высокопоставленного чиновника. Военная выправка явно указывала на строго определенное ведомство. Тем более, искин прокомментировал: 'Начальник Службы безопасности'.

Посмотрев на Кирилла, чиновник представился, почти повторяя слова искина:

— Начальник Службы безопасности Короны и государства — Вит Сторий.

— Кир-илл — путешественник, — в ответ представился Кирилл.

Начальник СБ саркастически улыбнулся и, указав рукой, пригласил Кирилла в кабинет для аудиенций. Оказалось — не в сам кабинет, а в предбанник. Довольно просторное помещение с рядом стульев у стены, на которых седело насколько расфуфыренных посетителей. Оные смотрели на Кирилла с нескрываемой досадой, а некоторые — даже со злостью. Они добивались аудиенции не один десяток дней, а тут прямо с улицы — и к королю!..

Зайдя в следующую дверь, снова оказались не в кабинете, а в комнате охраны. За дверью, в которую вошли, по разным ее сторонам стояли два охранника, за столом сидел еще один и у противоположенной двери, перекрывая проход, стояло еще двое. Сидевший за столом поднялся и подошел к вошедшим.

'Маг', — предупредил искин.

Подошедший и охранники явно были не из ведомства Вит Стория. Потому как особого чинопочитания в отношении его не проявили.

'Видимо — личная охрана короля', — подумал Кирилл.

'Да. Не слабая фобия у короля', — проскочила мысль.

Подошедший повторил туже процедуру, что и встретивший Кирилла охранник, но в более глубокой форме.

— Сильный менталист, — прокомментировал процедуру искин.

Удовлетворившись в отсутствии опасности, менталист вернулся за стол. Стоявшие у дальней двери охранники разошлись, предоставляя проход к ней.

Наконец, путешествие закончилось. Зал для аудиенций был небольшой, но вполне функциональный, без излишней помпезности, хотя его строгие формы не были лишены определенного лоска. Древность мебели прямо-таки сочилась в окружающее пространство.

За столом сидел довольно невзрачного вида человек. На короля не тянул. Какой-то излишне напряженный и чем-то сильно озабоченный человек. Но все же — король.

— Его величество — Вежас Тирп Седьмой, — представил короля Вит Сторий и, обернувшись к тому, продолжил с явным сарказмом в голосе:

— Кир-илл — путешественник.

'По идее, последовательность представления должна быть обратной. Но кто их тут знает', — подумал Кирилл. До таких тонкостей искин еще не добрался.

— Прошу... — сказал Вит Сторий и указал Кириллу на стул. Сам присел на другой стороне.

— Можно было бы заняться принятым в этом случае пустословием, но я считаю, что это не обязательно, — сразу взял деловой тон король и продолжил: — Я знаю, что вы очень сильный маг. Излишнюю скромность и привычное вам притворство выказывать не нужно. Уже то, что даже церковники побоялись с вами спорить, говорит о многом. Такое у них бывает крайне редко. Поэтому сразу выскажу свою личную просьбу. Да, именно, просьбу и, именно, личную. Как вы уже заметили, во дворце очень много строгой охраны и это — не просто моя паранойя... К сожалению, все мои предки стали жертвами фамильного проклятия. У них даже нет могил. Но об этом знает очень узкий круг моих приближенных. Для окружающих все представляется — как должно. Есть семейный склеп, где наличествуют останки моих предков, но это — подделка. Реально — останков нет. Все мои предки просто пропадали. Происходило это, примерно, в моем возрасте. Было, правда, исключение — прадед пропал почти сразу после того, как родился дед. Как и почему — никто не знает. Даже логичных догадок нет. Но есть одна наводка. Дворец имеет не два подземных этажа, как все считают, а три. Но зайти в этот третий никто не может. Вход туда видит только три человека. Для остальных — обычная кирпичная стена. Так вот — отец Вит Стория видел, как мой отец с каким-то незнакомцем, перед исчезновением, вышел именно в эту дверь.

Немного помолчав, король закончил:

— Я прошу спуститься туда и попробовать выяснить: что это за дверь, что за ней и куда она ведет.

'Да... Ситуация... Не соглашусь — устроят веселую жизнь. Прорываться придется с боем или уходить не до конца освоенным межмировым порталом, пользовался которым один раз, и то, можно сказать, в бессознательном состоянии. Во сне. Полностью на подсознании'.

Кирилл с самого начала своих приключений понял: мозг — очень сложный инструмент, обладающий способностями, которые выходят далеко за пределы рационального. Кое-что в своих новых возможностях он уже разобрал, но не до конца. В общем, весьма рискованно было пользоваться тем, что до конца не изучено.

'Включить 'дурака' и увильнуть не получится. Просто не отпустят. Посвящен в главную тайну короля. Ладно... Спустимся, а там — видно будет!', — глядя в лицо начальника СБ, подумал Кирилл и решительно произнес:

— Хорошо. Я попробую. Но заранее обещать ничего не могу.

— Нас это устроит, — тут же, даже не советуясь с королем, заверил Вит Сторий. — Так как для вас, Ваше Величество, это опасно, мы с Кир-иллом пойдем туда вдвоем, — подобострастно глядя на короля, он замолчал и, получив от того кивок согласия, встал и уточнил: — Сделаем это прямо сейчас.

Снова приглашающий жест — и вот мы уже снова идем по дворцу. К нужной двери мы добрались довольно быстро. Ничем непримечательная дверь, за исключением того, что ее почти никто не видит.

Остановившись перед дверью, Кирилл посмотрел на Вит Стория и спросил:

— Вы лично пробовали ее открыть?

— Да. Безрезультатно. Как видите, никаких скважин для ключа на ней нет. Только ручка. Неподвижная. Пробовал. Не открывается ни внутрь, ни наружу. И ни один раз. И в разное время.

— Хорошо. Сейчас попробую я. И просто — и с применением всех моих... других возможностей, — многозначительно сказал Кирилл и одновременно обратился к искину: 'Что скажешь? Мои торновские амулеты молчат'.

'Открыть можно. Ключ — ДНК королевской фамилии. Пусть сей начальник принесет прядь волос короля', — ответил искин.

Повернувшись к Вит Сторию, Кирилл сказал:

— Я смогу войти. Даже, вероятно, сможем сделать это вместе. Но для этого мне требуется прядь волос короля.

Недоверчиво посмотрев на Кирилла, Вит Сторий ответил:

— Хорошо. Я принесу волосы короля. Хотя для меня это подозрительно. Надеюсь, вы не предпримите попытки уйти не попрощавшись.

— Не беспокойтесь, привычками английских джентльменов не страдаю, — ответил Кирилл.

— Не понял, кого вы упомянули, но поверю. Пожалуйста, не подведите. Не хотелось бы вас разыскивать, привлекая для этого стражу и Службу безопасности Короны.

Вит Сторию очень не хотелось оставлять странного мага одного около этой таинственной двери, но вовлекать в дело еще кого-то никакой возможности не было. Помявшись немного, Сторий, наконец, пошел за волосами короля.

Вернулся он довольно быстро. В руках держал конверт.

— Ну что? Давайте пробовать. Доставайте их... 'Ну как тебе?..' — обратился Кирилл уже к искину.

'Две минуты — и я сгенерирую нужный сигнал' — отозвался тот.

Получив через две минуты добро от искина, Кирилл подошел к двери и, без всякого напряжения, открыл ее. Теперь уже он сделал пригласительный жест:

— Прошу...

Вит Сторий колебался недолго и первым шагнул за дверь. Кирилл зашел следом, и дверь за ними бесшумно закрылась.

Они оказались в небольшой комнате с каким-то явно технологическим оборудованием. Пока они осматривались, искин осторожно все протестировал. Оборудование оказалось узнаваемым. Технологическая копия портального амулета с Торна.

'Ну вот — проза жизни. Думали найти тайну, а нашли банальную технику', — разочарованно подумал Кирилл.

Активация всего этого добра проходила с принимающей стороны. А для подпитки, скорее всего, где-то под дворцом, имелся и функционировал небольшой атомный реактор или что-то подобное. Если отсоединить питающий кабель, портал перестанет отвечать — и кому-то придется посылать сюда ремонтников. А их можно — и не пустить, что и высказал Кирилл Вит Сторию, отключая кабель, указанный искином, как силовой:

— Это — машина перемещения в пространстве. Так что — все предыдущие родственники короля не умирали и не подвергались насилию. Дверь открыть могли только они и делали это в твердой памяти и с ясным рассудком. Думаю, и переместиться при помощи этой машины могут только люди из королевского рода. Сейчас я ее отключил, лишил подпитки энергией. Но думаю, что за ней следят — и вскоре к вам наведаются ремонтники. Кто ее поставил и для чего — я не знаю, и узнать отсюда не сумею. Да и не хочу. Почему не хочу? — не мне вам объяснять. Так что — расскажите королю об увиденном и услышанном и объясните, что ему не грозит насильственная смерть. Когда возникнут какие-то определенные обстоятельства, он узнает, как этим пользоваться и почему это делается. Если сумеете подкараулить ремонтников, может, сможете узнать все и раньше. Во всем этом нет ничего сверхъестественного и, скорее всего, это связано с Империей. Она у нас (Кирилл чуть не оговорился — ему так и хотелось сказать: 'у вас') одна развивает технологию. Хотя, может, и не она, а еще кто-то, если учесть, что все это появилось более чем семь поколений назад. В то время Империя навряд ли имела что-то подобное. Думаю, королю вы сможете рассказать все самостоятельно. Для того, чтобы особо его не напрягать, скажите, что здесь собраны врата перемещений или портал-амулет. На ваш вкус. А меня прошу отпустить.

Хотя это было не совсем правильно, но Сторий отпустил Кирилла. Искину пришлось подправить сознание начальника СБ совсем чуть-чуть. На удивление, которое все же осталось у Вит Стория, король сказал, что маг его просто заколдовал. Но, учитывая, что маг просьбу выполнил и понимает, чем чревата болтовня, то его, с чистой совестью, можно оставить в покое.

— Выясни только, что от него нужно церковникам, и при надобности прикрой.

Вернувшись в гостиницу, Кирилл нашел там Агению в расстроенных чувствах. Узнав, что ее спасителя столь спешно вызвали в королевский дворец, решила, что это связано с ее освобождением и все может снова повернуться в плохую сторону. Но нормально пообщаться не дали. Чуть ли не на второй фразе разговора в комнату постучали.

— Войдите! Не заперто! — крикнул Кирилл.

В открывшуюся дверь вошел церковник. Представился служкой из храма и передал приглашение от Инкрамента .

'Черт! Они что — сговорились?!. И этим что-то надо', — раздраженно подумал Кирилл. — 'Хотя, как раз, им то, в первую очередь, и требуется: провести полную разборку происшедшего. Как-никак — подрыв авторитета'!

— Извини, Агения. Поговорим позже, — обращаясь к девушке, сказал Кирилл.

— Я понимаю. Будь осторожен. Инкрамент — очень опасный человек. Это все знают. Очень злой и упрямый, — понимая, что разговора сейчас же не получиться, ответила Девушка.

Как и ожидалось, простой встреча не была. Искин сообщил, что Инкрамент желает провести свои тесты и увериться в предположениях, которые доложили его подчиненные. Так что — оставалось только подыграть.

Кирилла привели в трапезную, где все было готово для легкого ужина. Отказываться, видимо, не стоило. Как сказал искин , совместная трапеза — один из элементов традиций этой религии. Неспешно покушали. Все блюда были вкусными, но порции довольно маленькими. Запивая, Кирилл прочувствовал наличие в напитке постороннего вкуса. В нем явно присутствовал наркотик. Наниты быстренько отработали и убрали из крови всю гадость. Так что, как внимательно ни присматривался Инкрамент к Кириллу, он так и не смог увидеть требуемых отклонений в его поведении.

Через минут десять после начала трапезы искин доложил:

— Инкрамент болен. Злокачественная опухоль мозга. Рак. Неоперабельно. Попытку сделать можно, но только с внедрением нанитов.

Некоторое время беседа текла нейтрально. Но на одно из утверждений, высказанных Инкраментом, Кирилл ответил:

— Уважаемый Инкрамент, как я понял, вы очень часто решаете: виновен человек или нет, опираясь исключительно на собственные представления. Не считаете ли, что это не совсем правильно?.. Ведь людей и, соответственно, мнений очень много. Верно ли приводить всех к единому пониманию окружающего?.. Вы настаиваете, что церковь обязана полностью вытравливать из человека все, что у него осталось от животного, и воспитывать духовное. Но в сути своей человек — все же животное. Ему надо есть, пить, заниматься продолжением рода и другими, далеко не духовными, делами. Так что — лично я считаю, что человека нельзя очищать как от всего животного, так и нельзя ориентировать его только на него. Все должно быть сбалансировано. Половина на половину или в какой-то другой пропорции. У людей труда, наверное, превалирует животное начало, а у аристократов, учителей, врачей, художников и других схожих профессий — духовное. Но, может, я не прав, и должно быть точно половина на половину, чтобы ни то, ни другое не могло победить и завладеть человеком полностью.

Вы должны согласиться, что человек рождается исключительно животным, и на этой животной основе постепенно вырастает духовное. Что вырастет — зависит и от семьи, и от общества, и от церкви. Ну и, конечно, в каком социальном слое он родился и живет. Если он родился и живет среди воров, то, скорее всего, он и станет вором. Исключения есть, но они редки.

Инкрамент задумался. Аргументация знакомая, но ее подача несколько отличается.

— Среда рождения не снимает с человека стремления к духовности. Человек создан Богом и имеет право выбора. Если он выбирает, потакая своей похоти и низменным инстинктам, то, я считаю, что такого человека нужно направлять на путь истины силой.

— А вам Бог лично на ухо сказал, что именно он создал человека?..

— Нет, конечно. Вера не нуждается в доказательствах. Бог в каждом человеке.

— И что же, Бог есть в черных колдунах и магах?..

— Малая частичка, но есть и в них.

— Так почему вы их сжигаете? Ведь заодно вы сжигаете и ту малую частичку Бога?

— Не вы первый придумали этот вопрос. К сожалению, вся их сущность настолько подчинилась лжи и подлости, что по-другому их духовную составляющую не очистить.

— Тогда у меня другой вопрос. Как вы считаете, почему люди болеют?

— Это божеское предупреждение о неправедном поведении.

'Интересно. Во всех мирах — одно и то же. Как так может быть?' — подумал Кирилл и вслух продолжил: — Таким образом, болезнь, по-вашему, это сигнал, что человек живет как-то не правильно. К сожалению, должен вам сообщить, что ваш Бог решил, что вы живете неправильно. И очень сильно неправильно. У вас опухоль мозга. На этой стадии вы ее еще не чувствуете. Так, повышенная раздражительность, плохой сон и неважный аппетит. Дальше, к сожалению, будет только хуже. В конце — сильные болевые ощущения и смерть. У вас остался один год жизни.

Мысли Инкрамента 'заполошно' заметались: 'Как такое может быть?!. Он самый сильный и искренний приверженец веры. Мелкие болезни понятны — не всегда он до конца выполнял все требования наставлений. Но такая?!. Не может этого быть!.. Скорее всего, этот человек врет!'

— Я вам не верю. Как вы могли это определить?.. Вы ни разу до меня даже не дотронулись, — немного справившись с растерянностью, выговорил Инкрамент.

— Я не буду вам ничего доказывать. Я вижу болезнь человеческую так же ясно, как вы видите все окружающее. Думаю, вам не составит труда съездить в Империю и пройти обследование. Их медицина рассматривает человеческое тело как биохимическую систему с некоторой толикой электромагнитной составляющей. Но мы с вами прекрасно знаем, что это не все его части. Есть кое-что еще. Если вы это сделаете в ближайшие дней десять, то еще застанете меня здесь. Тогда можно будет продолжить разговор.

Такая уверенность мага несколько поколебала его собственную...

Но еще предстояло прояснить самый главный вопрос. Хотя в открывшихся обстоятельствах он немного подвинулся. Сосредоточившись и, пока, отбросив тревогу о собственном здоровье Инкрамент спросил:

— Амулет показал в вас белый уровень магии. Соответственно по нашим понятиям вы — Паладин. Как это может быть? Паладины питаются божьей силой и всегда служили церкви.

— Я слышал о Паладинах, но никогда не примерял это звание к себе. Подумайте. Вы должны сами прийти к очевидному выводу. Если человек болеет — это наказание божье. А если церковь болеет? Как бог должен указать на это? — понимая, что его несет не совсем в ту сторону, ответил Кирилл — Я сейчас не хочу упражняться в риторике и богословии и снова предлагаю отложить разговор до вашего возвращения из Империи. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам.

Инкрамент понял, что дальнейший разговор более ни к чему не приведет. Полученная информация о его болезни ломала все ранее выстроенные схемы.

Такая уверенность мага — несколько поколебала его собственную.

Но еще предстояло прояснить самый главный вопрос. Хотя в открывшихся обстоятельствах он немного подвинулся.

Сосредоточившись и пока отбросив тревогу о собственном здоровье, Инкрамент спросил:

— Амулет показал в вас 'белый уровень' магии. Соответственно, по нашим понятиям, вы — Паладин. Как это может быть?.. Паладины питаются Божьей силой и всегда служили церкви.

— Я слышал о Паладинах, но никогда не примерял это звание к себе. Подумайте... Вы должны сами прийти к очевидному выводу. Если человек болеет — это наказание Божье. А если церковь болеет?.. Как Бог должен указать на это? — понимая, что его несет не совсем в ту сторону, все же ответил Кирилл. — Я сейчас не хочу упражняться в риторике и богословии и снова предлагаю отложить разговор до вашего возвращения из Империи. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам.

Инкрамент понял, что дальнейший разговор более ни к чему не приведет. Полученная информация о его болезни ломала все ранее выстроенные схемы.

— Информация, хотя и очень сомнительная, но в случае ее правдивости — изменит многое. Мне придется ее проверить. Надеюсь, когда я вернусь, мы продолжим разговор.

Возвращаясь в гостиницу, Кирилл продумывал свои дальнейшие действия. Придется здесь задержаться. И не только из-за церковников. Очень уж интересная информация проявилась в этом королевстве.

Входя в гостиницу, Кирилл признался себе, что ему хочется просто отдохнуть, ни с кем не встречаясь. Тем более, что вернулся он поздно. Так что разговор с Агенией решил перенести на завтра.

Встретившись с ней накоротке, он сказал, что все прошло хорошо — и церковники пока не имеют к нему претензий, а в будущем, может, даже захотят и сотрудничать.

После всех этих походов к 'власть предержащим', Кирилл, как и ранее бывало в подобных обстоятельствах, попытался проанализировать ситуацию в целом. Такое настроение он иронично называл — 'самокопание на галактическом уровне'. Оно периодически нападало, когда хотелось разложить все по полочкам и все-таки выяснить для себя — правильно он поступает или нет. Не часто, но бывало.

Лежа в постели, он прокручивал все — с момента начала этого приключения.

За это время, с тех пор, как он впервые открыл книги, сознание периодически подкидывало вопросы, на которые у него не было ответов. А, может — просто не очень хотел их искать.

Пока изучал то, на что наткнулся, было просто интересно. Потом, когда кое-что стало получаться, возникла проблема выбора: как все это использовать.

В первую голову, напрашивался самый простой вариант. Натаскать денег — что не составляло труда — и жить себе в свое удовольствие. Но это значило — скатиться в банальное воровство. А воровать, даже зная, что не попадешься, для Кирилла было как-то не комфортно. То ли воспитание не позволяло, то ли это было вообще противоестественно для его натуры. Да и дальнейшее развитие этого варианта вело к банальной скуке. По крайней мере, для Кирилла.

Второй вариант — переделка мира 'под себя'. Наверное, каждый человек раз от раза примеривает 'корону' на себя. Тут просматривалось два направления. Первое — объявить себя мессией и создать собственную религию. Показывать чудеса исцеления — труда не составляло, но судьба предыдущих мессий — как-то напрягала. Да и проповедовать — тоже надо уметь. Апостолы, конечно, помогут, хотя потом — и прибить могут. Для пользы в вере. Иуд найдется предостаточно.

Обдумывание приводило к выводу о горе работы, с не совсем понятным результатом.

Второе — 'влезть в политику'. Подмять под себя какое-либо государство, а потом — и все остальные. Но здесь — еще больше работы, причем грязной. Слом системы — дело трудное и неблагодарное, если только она не прогнила до основания. И, в этом случае, полученные возможности позволят сделать это быстрей и немного легче, чем обычно. Тем боле захватить власть было можно, но для удержания и направления развития в нужную сторону требовалась команда единомышленников. Притом профессионалов во многих областях.

Тезис 'кухарка может управлять государством' — полная ерунда. Примеров предостаточно. Но, даже учитывая все имеющиеся возможности и перспективные 'плюшки', Кирилл никак не видел себя правителем. Управление государством — это, в первую очередь, огромная ответственность, брать которую на себя он очень не хотел. В общем — примерил и забыл.

Третий вариант, по которому и решил двинуться Кирилл, состоял в том, чтобы учиться дальше и вбросить часть полученных знаний в мир. 'Замутить' — и посмотреть, что получится.

К сожалению, на этом пути — тоже было много подводных камней. То, чему он научился, было 'Божьим даром' для всевозможных спецслужб и высшей власти. Бороться с ними было бы полным идиотизмом.

Соответственно, следовало создать 'свою организацию'. А кто лучшие кандидаты? Конечно — профессионалы из этих же спецслужб! Крепости следует завоевывать изнутри. Это знали и практиковали еще в древнем Китае. Находим людей, которые готовы к требуемым изменениям (возможности к этому имеются), и начинаем создавать 'свою организацию в организации'. Дело кропотливое и требует терпения, но результат того стоит.

Параллельно — вкидываем в мир осколки знаний и провоцируем их изучение и освоение. Давать готовые результаты — значит полностью все испортить. Но пример, показывающий, что это возможно, — много значит. Он позволяет преодолеть барьер 'уровня шума' в сознании и сильно раскрепощает его, делая возможным, человеку снять излишнюю 'зашоренность' имеющимися 'незыблемыми' истинами.

Так Кирилл — и начал действовать. Не сидя в стороне, а участвуя в процессе — что было интересней.

Получилось или нет — этот вопрос постоянно преследовал Кирилла. На первый взгляд — да. В объединенном городке работает несколько научно-исследовательских команд, которые добились внушительных успехов в разработке теории внутренних порталов и гипердвигателя.

Собственно, гипердвигатель уже испытывается. Во всю, изготавливаются антитеррор-анализаторы, анализаторы на алкоголь и генетические тестеры. Хотя их и дали в 'готовом виде', но Кирилл организовал группу и по их изучению, и переводу, с перевесом на земные технологии. Статис-камеры разработали и организовали их производство — уже почти без его вмешательства. Четвертый год идет обучение диагностов. Первые выпуски уже плодотворно работают. Даже издано три новых учебника по диагностической медицине. Про аккумуляторы и электромобили — и говорить не стоит. Сдвинулось в нужном направлении наука о нанитах.

Во всех спецслужбах работает мощное лобби его интересов. Полученные этими людьми (как они называют) 'сверхвозможности' дают им, совершенно немыслимые до этого, рычаги влияния.

В мировом масштабе — тоже медленно, но верно все начало двигаться. В какую сторону — еще не совсем понятно, но то, что линия развития уходит от голого потребительства, уже хорошо. Естественно, заволновались те, кто считали себя самыми умными в этом мире. Они не очень хотят, чтобы все поняли, что они являются банальными ростовщиками. И все, ими придуманное, это — сплошное оболванивание и создание денег 'из воздуха'. В этом хорошо помогает активизация юпитериан. Возможность конфликта с ними минимальна — слишком уж разные среды обитания, но наличие такого фактора — несколько охлаждает слишком уж горячие головы. Да и появление 'внешнего врага' несколько сместило приоритеты. Вариант 'придет лесник и всех разгонит' заставляет некоторых задуматься о человечестве, как о едином сообществе. Шевеление в этом направлении уже началось. Хотя воплей противников пока еще хватает.

А наличие выхода в другие миры — вообще, сдвинуло все бывшие ориентиры в сторону. Любая страна может сейчас собраться — и уйти в 'свой мир'. Китайцы — так и сделали, хотя именно от них — этого никто и не ожидал. Империя на Торне и Россия начали сближение. Там и там ситуация немного стабилизировалась — и потрясений, вроде, не предвидится.

А сколько сомнений было с искинами, пока, наконец, не выкристаллизовалась идея — не делать их отдельными сущностями, а вплетать в человеческий разум, как его составляющую, которая отдельно функционировать не может. Многие сами с собой разговаривают или, по крайней мере, проговаривают свои мысли, так почему это внутреннее 'Я' не сделать чуточку — более самостоятельным, придав ему дополнительную память, на основе компьютеров и амулетов.

Перебирая события и их результаты, Кирилл незаметно провалился в сон...

Глава 9.

Назавтра он проснулся от криков: 'Пожар!.. Пожар!..'

Выглянув в окно, Кирилл, действительно, увидел разгорающийся пожар в особняке, напротив гостиницы.

Быстро одевшись, он выскочил на улицу, готовя на бегу специальный амулет.

Еще в бытность начинающего 'мага', он узнал о возможности тушения пламени звуковыми волнами. Определенным образом, сконфигурированные звуковые волны не дают возможности воздуху двигаться в пространстве — огонь лишается поступлений кислорода — и пожар угасает. А созданное волнами акустическое давление, дополнительно, еще разделяет пламя и кислород, делая тушение огня еще более быстрым.

Тогда американские студенты продемонстрировали прообразы огнетушителей, созданные на этом принципе.

Развив теорию и задействовав свои новые возможности, Кирилл создал амулет 'тушение огня'. Так что, прорвавшись через толпу зевак и суетившихся пожарных, Кирилл задействовал его.

Через две минуты — огонь угас. Здание особняка особо не пострадало.

Пожар еще не распространился на нижние этажи. На момент, когда на сцене действия появился Кирилл, полыхал только один угол третьего этажа. Так что — его помощь подоспела, как раз, вовремя.

Сначала никто не понял, что произошло, но, постепенно, люди, видевшие манипуляции Кирилла, рассказали о них соседям, а те — поделились со своими. И когда Кирилл, развернувшись, двинулся к гостинице, толпа быстро освободила для него проход.

В основном, взгляды были заинтересованные и доброжелательные, но были и опасливые.

Подходя к гостинице, Кирилл увидел Агению, наблюдающею за всем происходящим из окна. Мелькнула мысль о странном выражении ее лица, но додумать ее — он не успел. Истошный крик, бросившейся к нему в ноги женщины, — вообще, вымел не только эту мысль, но и многие другие.

— Помоги!.. Все отказали! Даже за деньги — никто не хочет мне помочь!

Женщина бухнулась перед ним на колени, призывно протянув к нему руки:

— Помоги! Я отдам все свои деньги! Стану твоей рабыней! Сделаю все, что попросишь...

— Тише-тише... Чем помочь?.. Я не понимаю. Что случилось? — дрогнув сердцем, растерянно спросил Кирилл.

— У меня умирает дочка! Никто не берется лечить! Помоги!..

— Но с чего ты решила, что я могу помочь?!.

— Ты же — волшебник!.. Все знают! Ты все можешь!

— Глупости!.. Волшебников не существует. Да, я могу немного больше, чем другие, но — не все!..

— Помоги... Все видели... И на площади, и тут. Никто так не может!.. Тебя даже Король и церковь боятся! Все знают...

Поняв, что убедить эту женщину ни в чем не удастся, Кирилл уступил:

— Хорошо... приводите свою дочку. Я посмотрю... Но... ничего не обещаю.

Даже не дослушав до конца, женщина подскочила с колен и метнулась по улице, крикнув уже на ходу, что вернется очень быстро.

Не дожидаясь других неожиданностей, Кирилл быстро ретировался в гостиницу, досадуя на возникшую ситуацию. Как он ни старается, но судьба упорно спихивает его в классическое русло.

'Прямо наваждение какое-то!.. Придется срочно что-то придумывать, иначе здесь — и останусь. Ведь, на одной этой девушке — процесс не остановиться. А чем больше помогаю, тем больше появляются страждущих. И реальных, и мнимых — знаем, проходили!.. Море — ложкой не вычерпаешь, но и отказывать в помощи — как то неправильно' — думал Кирилл, поднимаясь по лестнице на свой этаж.

'Надо же!.. Все знают! Уже знают — и, причем, все! Хотя непонятно, что, именно, эти 'все знают'... Явно нагромождение диких домыслов... Быстро же тут информация распространяется...'

Когда он вошел в номер, на ум пришло решение: 'повторение — мать учения'. Придется сотворить лекаря — и в этом королевстве. Надо попросить Агению — посоветовать кого-нибудь на эту роль. Сама она, к сожалению, не подойдет... Сразу проступит связка с происшествием на площади — и приклеят ярлык: 'ведьмы'. Типа: 'волшебник — свою спасал!..' Хорошего лекаря сейчас создать можно будет гораздо быстрей, чем в случае с Драгом. Есть готовая матрица. Да и претендента — ни от чего лечить не нужно. Но это — чуть позже... Сейчас — нужно подготовиться к визиту 'неожиданной пациентки'...

'Надеюсь — ситуация понятна?.. Подготовь, на всякий случай, возможность инъекции нанитов. Болезнь, скорее всего, серьезная и запущенная, раз за нее никто из местных не хочет браться', — обратился Кирилл к своему Искину. — Потом будем искать кандидатуру и создавать местную 'Лекарьку.'

'Могучую колдунью и всемогущую целительницу?' — пошутил искин.

'Типа — того... Вот, ведь, ситуация... Как будто кто-то специально ее создает!' — в сердцах произнес Кирилл.

Прошло, действительно, немного времени, когда в номер ворвалась мамаша с дочкой.

'Странно... Болезнь-то совсем не страшная! Всего-то — эпилепсия, — почти сразу констатировал Искин. — Правда, крайне запущенная. Какая из трех по классификации — сейчас выясню.'

'Действительно, странно. Пошеруди!.. Может, тут какие-нибудь 'табу' наличествуют?.. Или какая-либо похожая дурь' — ответил Кирилл Искину, а сам обратился к матери, приведшей девушку:

— Я в вашем королевстве недавно и, возможно, чего-либо не знаю, но эту болезнь у вас должны знать, как лечить. Полностью вылечить ее ваши медики, конечно, не могут, но снять приступы — очень даже могут. Тут и обычная диета может помочь. Как часто случаются припадки у вашей дочери?

— Вот видите, а говорили: 'не волшебник'. Даже не спросили, что за болезнь. Уже сами знаете. Припадки — по нескольку раз в месяц? — льстиво ответила мать.

В это время, Искин выдал справку о том, что причины возникновения эпилептической активности в головном мозге, к сожалению, пока недостаточно выяснены, но, предположительно, связаны со строением мембраны клетки головного мозга, а также химическими особенностями этих клеток. Сопоставляя все это, Кирилл продолжал разговор:

— Тем более непонятно — почему же никто не согласился лечить вашу дочь?!. Для этой болезни — это довольно средние показатели. В тяжелой форме — они ежедневные, происходят подряд, от четырех до десяти раз. Задержки умственного развития у вашей дочки нет. Если постоянно пить лекарство, придерживаться диеты и соблюдать определенный режим работы и отдыха, то ни в чем вашей дочери не придется себя ограничивать. Надеюсь, вы убрали из рациона соленые и острые блюда и приправы? Про алкоголь — я не спрашиваю. Для этого ваша дочь еще не доросла.

— Мне никто про диету не говорил. Лекарства никто не прописывает, — протараторила мать.

— Есть ли у вашей дочери немотивированные изменения настроения? Типа — перепадов от мягкотелости и соглашательства к злобности и мелочности?

— Нет. Такого нет. У нее ровный и спокойный характер.

— Все же я хочу услышать, что вам говорят местные врачи. На каком основании они отказываются лечить вашу дочь? Тут явно что-то не так...

Мать девушки замялась, но потом, решившись, выдала:

— Все считают ее... Оракулом. Якобы она, сразу после припадков, может видеть будущее. Поэтому ее никто не берется лечить. Считают, что если вылечить — то дар пропадет. Якобы, на это получено негласное указание короля.

— Это, действительно, так?.. Ее предсказания сбываются? — в ответ на такое заявление, несколько удивленно, спросил Кирилл.

В это время Искин дал заключение:

'У нее симптоматическая эпилепсия. Причина, скорее всего, имеющаяся доброкачественная опухоль мозга. На данный момент — опухоль не развивается.'

'А какие еще есть разновидности?'

'Идиопатическая — наследственная предрасположенность, при отсутствии структурных изменений в мозге. Криптогенная — причины обычно выяснить не могут.'

В это время мать ответила на вопрос:

— К сожалению, довольно часто и совпадают с происшедшим почти полностью.

— А как проходит припадок? Судороги?.. Доходит до падений?..

— Нет. Судороги небольшие. Вначале. Потом на нее нападает неподвижность. Некоторое время она абсолютно не двигается. Потом все проходит.

'Ну, интерес короля, при его положении, был понятен. Авось — девочка предскажет определенные события и можно будет подготовиться. Сейчас это уже неактуально', — подумал Кирилл, а вслух сказал:

— Думаю, в настоящее время — король будет не против. А сами вы — не боитесь пропадания дара?..

— Вот видите, вы даже про короля все знаете. Нет — не боюсь. Не нужен он ей.

— А если спросить у нее самой. Как ее, между прочем, звать?..

— Терера. Спрашивайте. Ответ получите такой же.

Кирилл повернулся к девушке и спросил:

— Терера, ты все слышала. Что ты сама скажешь?..

Девушка, неуверенно взглянув на Кирилла, ответила:

— Не нужен мне этот дар. От него — только неприятности. Почти всегда — он предупреждает о чьей-то смерти. Очень страшно и неприятно.

— Что же... Понятно. От приступов я тебя избавлю. Если будешь принимать лекарство, которое я тебе назначу, соблюдать не очень жесткую диету и вовремя ложиться спать, — все будет хорошо. Только вот — избавит ли это тебя от твоего дара — не знаю. Скорее всего — нет.

'Что там — по лекарству?.. Можно его здесь сделать?' — мысленно обратился Кирилл к Искину.

'Вполне... Можешь выписывать рецепт. Местные аптекари, думаю, справятся', — ответил Искин.

Кирилл взял листок и написал на нем требуемые ингредиенты и последовательность процесса для их превращения в лекарство.

— Вот это — отдайте аптекарю, который тут у вас считается наиболее лучшим. Сделанное им лекарство нужно будет принимать каждый день — и, к сожалению, всю оставшуюся жизнь. При этом соблюдать диету. Приступов не будет, — протянув листок матери, сказал Кирилл. — Причина ее болезни — небольшая опухоль в мозгу. Сейчас она стабильна. Трогать ее не стоит. Но если вдруг начнет развиваться — тогда, возможно, потребуется хирургическая операция.

Взяв из рук Кирилла рецепт, мать спросила:

— Сколько денег я вам должна?..

Вопрос был задан довольно напряженным голосом, с явным опасением, что денег не хватит или маг запросит еще что-то, из ей обещанного.

— Нисколько. Только у меня одна просьба. После происшедшего — ко мне явно потянутся другие больные. Отказывать не хотелось бы, но и всех удовлетворить — я не смогу. Тем более, что, через некоторое время, я покину королевство. Мне нужен молодой человек, неважно кто — парень или девушка, с покладистым характером. Я его научу лечить. Почти так же, как умею сам.

— Спасибо! — облегченно вздохнула мать девушки. — Но кое-что я вам все же подарю. А насчет молодой девушки для обучения я, кажется, знаю кто вам подойдет, — и, низко поклонившись, она вышла из номера вместе с дочерью.

Немного посидев в тишине, Кирилл подумал, что пора поговорить с Агенией.

Он решительно встал и направился к ней в номер.

Вторжение Кир-илла в ее жизнь стало для Агении ярким событием — и даже не потому, что он спас ее от ужасной казни. Размышляя обо всем происшедшем, она призналась себе, что ею движет не простое любопытство, а нечто большее.

Она провела беспокойную ночь, зато к рассвету — ей стало ясно, что предпринять.

Когда-то Агения потянулась, было, к Никсу и сразу поняла, что совершила роковую ошибку. Во-первых, Никс сразу переключил свое внимание с Криссы на нее. Во-вторых, очень скоро стало очевидным, как он самовлюблен и скучен. К тому же, после знакомства с ней, мгновенное игнорирование Криссы показывало — насколько он безнравственен!..

Агения сразу дала ему понять, что здесь ему — ничего не светит! Но Никс упорно не желал оставить ее в покое, а ей никак не удавалось вежливо остудить его пыл. Вот — и допрыгалась!.. Надо было сразу послать этого Никса далеко и надолго — и, желательно, в грубой форме.

Кир-илл же... не был похож ни на одного из знакомых ей мужчин... с отличием — в лучшею сторону. Но слишком много загадок вокруг него... Волшебник и очень сильный. Король и церковники приглашают — именно, приглашают — его на беседы, и, по всей видимости, он интересен и королевской власти, и церковной. Ибо никаких репрессий и неприятия не последовало — ни с той, ни с другой стороны. Сам по себе — кажется мягким и открытым, но, скорее всего, это — только видимость. Маг такого уровня должен быть суровым, по определению. Как слышала Агения — другие, в их среде, не выживают.

К Кир-иллу у Агении накопилась тысяча вопросов — но она не сумела, пока, задать ни одного. И вот сейчас — тоже все началось совсем не так, как она предполагала. Откликнувшись на стук и разрешив войти в номер, Агения думала сразу перейти к вопросам, но не тут то было.

Зайдя в номер, Кир-илл сразу взял инициативу в свои руки. Перво-наперво — похвалил ее наряд:

— Очень красивое платье. Тебе идет, — и тут же продолжил: — Пока не заговорили о серьезном, думаю, нужно сначала позавтракать. Тут у меня — небольшой сюрприз... Кое-что из кухни моей родины...

Непонятно почему, но еще со вчерашнего вечера Кириллу очень захотелось 'Оливье'. Было, правда, несколько 'но'. Попробуй, изготовить традиционный советский салат, когда необходимый для него консервированный зеленый горошек — по факту, отсутствует, как таковой!.. К счастью, он, в свое время, положил в запасник две баночки, хотя этот продукт — и не был продуктом 'первой необходимости'. Видимо, подсознание что-то чувствовало. А вот — с майонезом! — проблемы. Сей продукт поместить в запасник — он не удосужился! Даже не понятно — почему?!. Здесь, естественно, майонеза достать не удалось, зато Искин подсказал рецепт и необходимые для его изготовления имеющиеся ингредиенты, местную замену оливкового масла, лимона и специй — из требуемого списка. Все это Кирилл, предварительно, застолбил у местных поваров, а за яйцами — пришлось отправлять посыльного на ближайший базар, с поручением принести по десятку всех имеющихся там сортов.

Майонез он решил изготовить сам, не доверив это ответственное дело штатным поварам, хотя и не сомневался в их квалификации. Нет, готовили они вкусно, тут претензий не было, но в привычных здешних рамках. Извращениям французской кухни их явно никто не обучал.

Закончив процесс перемешивания, Кирилл, с сомнением, посмотрел на получившуюся желтоватую массу... Привычный магазинный майонез она напоминала слабо — даже на цвет. Но вкус, как ни странно, оказался почти похожим на классический.

Добавив все остальное, перемешал и разложил по тарелочкам. Посыльный к этому времени принес вино и фрукты.

Агения смотрела на все это с большим удивлением. По ее понятиям — волшебник не должен был всем этим заморачиваться.

— Ну, что?.. Попробуем?..

Вкус салата оказался не совсем привычным, но различие было небольшим.

Что интересно, салат Агении понравился. Перекусив необычным угощением и выпив бокал вина, она откинулась в кресле и стала ожидать возможности начать разговор.

Кирилл же не спешил. Он понимал, что сейчас определится уровень его отношений с этой девушкой. Для себя он окончательно ничего не решил. Девушка ему нравилась, правда, Искин предупреждал далеко не об ангельском ее характере. Но где же возьмешь с ангельским?.. Никто таких мест не знал.

Наконец, он тоже откинулся в кресле и заговорил:

— Так получилось, что я сейчас в ответе за тебя и твою дальнейшею судьбу. Таковы уж законы вашего королевства. Честно говоря, я пока не знаю, что делать... В королевстве я ненадолго. Дней через десять — я его покину. Так что — я стою перед выбором: пригласить тебя с собой или максимально комфортно устроить здесь. В большей степени — склоняюсь ко второму. Тем более — работу тебе я уже придумал. Осталось — устроить с жильем и дать денег на первое время. Прости, что подхожу к этому столь меркантильно, но ситуация — к другому не располагает. Скорее всего, в будущем, я сюда вернусь. У тебя, конечно, может быть другое мнение, но прошу — сначала взвесить мои предложения, а потом — решать...

— Я, пока, не услышала никаких предложений...

— Хорошо... Перехожу к ним. Как ты догадалась, я помог с лечением некой девушке — и этот жест, явно, не останется без последствий. Завтра, а то и сегодня, ко мне потянутся больные — и настоящие, и мнимые. Принять их придется. Послезавтра — их станет больше. А еще через день — еще больше... так как лечу я хорошо. Так вот — заниматься только лечением я не смогу, да и не хочу. Есть и другие дела. Поэтому — я уже попросил найти мне молодого парня или девушку, которых я смог бы обучить. Учить я тоже могу быстро и, при этом, хорошо. Из него или из нее я сделаю хорошего лекаря. А может — и не одного. Вот он-то — и будет разгребать последствия моего появления... или они. Но, одновременно, лечить и вести дела — мало у кого хорошо получится. Вот тебе — я и хочу поручить надзор и ведение дел. Скорее всего, лекарей будет несколько. Так что — под твоим надзором может оказаться... небольшая больничка. Так же прошу и тебя — тоже подумать о приемлемых для этого дела кандидатурах.

Не успела Агения ответить, как раздался стук в дверь.

— Входите! Открыто!.. — вместо ответа, произнесла Агения.

В комнату вошла довольно калоритная личность. Костюм, шляпа, туфли — все с какими-то украшениями: рюшечками, бантиками, кружевами. Все довольно ярких цветов. Сам по себе — человек был толще нормы, но не казался жирным. Такая пышечка, готовая вот-вот взлететь. И в походке, и в жестах сквозила эфемерная легкость. Выражение лица — притворно восторженное.

— Здравствуйте. Я — лек Фор-донион. Владелец особняка, напротив, который вы соизволили спасти от пожара. Пришел выразить свою признательность и, по возможности, отблагодарить. Все, что в моих силах, — сделаю!..

'Врет! Особенно — про благодарность, — тут же вставил свои 'пять копеек' Искин. — Этот тип лучше бы допустил, чтобы особняк сгорел, чем быть кому-то обязанным'.

Со всей возможной вежливостью, Кирилл ответил:

— Ну, что вы, уважаемый лек! Не стоит благодарностей! Для меня — это не составило большого труда. Хотя... если можете, помогите советом.

С большим облегчением, гость тут же затараторил:

— Конечно-конечно! Все — что в моих силах! Даже если сам не знаю — узнаю у других — и вам расскажу!

— Я хотел бы узнать... — вклинился в монолог гостя Кирилл, — ... не продает ли кто... дом в столице. Небольшой. Желательно — не очень далеко от центра

— О!.. К великому счастью — я знаю о таком событии! — тут же опять затараторил лек. Мой лучший друг — продает особняк с меблированными комнатами.

'Он ему такой же друг — как ягненок волку!' — опять влез Искин.

— Не могли бы вы его пригласить сюда... для переговоров? — с важным видом, предложил Кирилл.

— Да-да! Конечно!.. С превеликим удовольствием! Сам съезжу — и привезу сюда... для встречи с вами.

— Очень буду вам признателен. А сейчас... — Кирилл мягко улыбнулся, — ... я хотел бы продолжить разговор с этой милой девушкой.

— Все-все!.. Убегаю выполнять вашу просьбу. Не смею мешать... — лек, 'понимающе' ухмыляясь, поспешно ретировался их номера.

— Фу-у... Какой все же приторный этот Фор-донион, — выдала свое мнение Агения, как только дверь номера закрылась.

— Он всегда такой?

— С 'высшим кругом' — да. С подчиненными, слугами и всеми, кто ниже его по положению, — груб и бесцеремонен.

— Откуда его знаешь?

— Отец, как-то однажды, удосужился иметь с ним дело. Ничего хорошего не вышло. Этот тип обманул отца — и, к тому же, сделал его виноватым. Слава всем святым — дело было пустяковое.

— Понятно... Кстати, расскажи о себе. Я, ведь, до сих пор, ничего о тебе не знаю, — попросил Кирилл. Слукавил, конечно. Искин уже собрал достаточно информации, но показывать свои знания Кириллу не хотелось. Такая осведомленность может вызвать отчуждение, особенно, если Агения начнет додумывать методы ее получения.

Немного помолчав и прикинув, что говорить, а что не стоит, Агения начала свой рассказ:

— Мой отец был хозяином довольно известной почтовой службы. Нашей службой пользовались многие. Отец очень строго следил за работой персонала. Нам никогда не предъявляли претензий о нарушении конфиденциальности или потере отправлений. Служба работала и в столице, и между городами королевства. Она приносила стабильны доход. Не слишком большой, но и не маленький. Нашей семье хватало. Почти десять декад назад — отец умер. Я и при отце часто выполняла его поручения. А тут, после его смерти, — стала вникать больше, надеясь, в дальнейшем, вести дело. А полтора десятка дней назад — случилась... вся эта история. Из-за ревности Крисса — возвела на меня напраслину — и все чуть не закончилось моей казнью. Перед казнью, король, своим указом, лишил меня имущества и статуса. Если коротко — то все...

Почти все совпадало. Только был один нюанс, о котором Агения могла и не знать. Служба часто работала по поручению здешних силовых ведомств. Поэтому — и не прогорала. На одних частных письмах и посылках — выжить было бы довольно трудно.

— Думаю, у тебя ко мне тоже есть вопросы... — продолжил разговор Кирилл, — ... но, спрашивая, учти, что не на все я захочу ответить. Так же хотелось узнать, согласна ли ты взяться за предложенное дело?..

— Не скрою. Предложение для меня несколько неожиданное, но, думаю, мне подойдет. Тем боле, что привередничать в моем положении было бы недальновидно. Хотя... в медицине я разбираюсь крайне плохо.

— Ничего страшного. Тебе — не лечить. Но для того, чтобы ты понимала потребности и нужды будущих своих подчиненных, — я тебя подучу. Не волнуйся, это — быстро и совершенно безболезненно.

Только Агения попыталась задать вопрос, в дверь снова постучались.

'Да что же это такое! Никакого покоя. Не дают нормально поговорить. Не номер — а проходной двор!' — в сердцах подумала Агения, а вслух сказала: — Да! Входите!..

В номер вошла мать вылеченной девушки и завела еще четверых. Трех девушек и парня.

— Вот — привела!.. — 'с места в карьер' выпалила она и вопросительно уставилась на Кирилла.

— Спасибо... — слегка кивнув головой, ответил Кирилл, подходя к претендентам на пост целителей. — Просьба не пугаться, — обращаясь к молодым людям, сказал Кирилл. — Сейчас я каждому положу свою руку на голову и выясню — насколько вы мне подходите.

Было видно, что они робеют, но по-настоящему — никто не боялся.

Процедура не затянулась. Проделав сказанное со всеми, Кирилл отошел и выдал результаты своего обследования:

— Как ни странно, двое мне подходят. Честно говоря, думал, что придется перебрать много кандидатур. Вот ты и ты — остаетесь, — Кирилл указал на первую в ряду девушку и парня, стоящего последним.

— Вам сказали — для чего вас сюда позвали? — и, получив подтверждающие кивки, продолжил: — Я обучу вас и, под управлением вот этой молодой леры, вы будите лечить людей. Согласны?..

Двое выбранных утвердительно кивнули.

— Ну, а у тех, кто не подошел, прошу прощение за потраченное время, и, как компенсация, вот вам — по пол золотого, — сказал он и протянул непрошедшим отбор по монете.

— Это вам плата — не только за потраченное время, но и за молчание о том, что вы здесь видели и слышали. Надеюсь, болтать не будите?.. Я волшебник не злой, но если рассержусь — будет весьма неприятно, для виновников. Вы свободны. А вы, — обратился он к оставшимся, — пройдите в соседний номер, там открыто. И дождитесь меня.

Когда все вышли, Кирилл сел в кресло и, повернувшись к Агении, сказал:

— Спрашивай. По возможности — буду откровенен. Если вопрос мне не понравиться — промолчу.

— Начну тоже с меркантильных вопросов... Как и в какой срок — я должна буду вернуть тебе затраченные на меня деньги?..

— Никак. Ты мне нравишься — и считай это моим подарком тебе. Деньги для меня — не главное. Дополняя, скажу — к власти я тоже не стремлюсь.

Некоторое время Агения молчала, переваривая услышанное. Все подозрительно хорошо складывалось. Кир-илл тоже был ей неравнодушен. Но кидаться к нему в постель — она пока не собиралась. Хотя такие мысли и проскакивали. Но натурой она была — все же больше рациональной, чем чувствительной. Его расположение к ней было большим плюсом в этой ситуации.

— Я много слышала о волшебниках. В большей степени их изображают злыми, рациональными и бесчувственными. Ты — на такого не похож...

— Странное сочетание... Злой — это уже, по крайней мере, не бесчувственный. Лично я — не родился волшебником. Жизнь так сложилась, что мне досталось чье-то наследство... этого плана. Было любопытно... Постепенно — затягивало все глубже и глубже. В основе своей, я — простой человек, но, в данный момент, с большими возможностями.

— А какой силы ты волшебник? Если не секрет?..

— Если ты знаешь сказки церковников, то они определили меня — Паладином.

Рефлекторно — Агения прикрыла рот ладошкой!.. О Паладинах она, конечно, слышала. И сейчас немного испугалась. Очень уж могущественными рисовали их предания и слухи.

— Не бойся. Я стараюсь — во зло, силу не использовать. Хотя... случаи были. Но было ли это во зло — сказать затруднительно. Некоторые посчитали, что — наоборот. Пришлось — убить нескольких мерзавцев. По крайней мере, к мерзавцам их относили очень многие.

Агения смотрела на Кир-илла — и картинка не складывалась. Тот, кого она видела перед собой, как-то не вписывался в образ Паладина.

Тут в дверь снова постучали.

— Войдите!..

В номер вкатился Фор-донион — можно сказать, таща за собой еще одного посетителя.

— Вот — как и обещал! Лек Рик-тон. Владелец продаваемых меблированных комнат. Не хотел ехать. Не верил, что волшебнику нужны меблированные комнаты.

— Спасибо!.. — остановил Фон-дониона Кирилл. — Я вам помог, вы — мне, так что — в расчете. А с лек Рик-тоном — я поговорю. Попробую с ним договориться. Больше не хочу вас задерживать.

Поняв, что его вежливо попросили, Фон-донион, не скрывая разочарование, покинул номер.

Было слышно, как он, некоторое время, топтался за дверью, но за тем — все же ушел.

'Наш человек. С ним можно сотрудничать!' — проявился с комментрием Искин.

— Прошу, проходите. Может — вина?.. — обратился к вновь прибывшему Кирилл.

— Нет. Я хотел бы — сразу о деле, -опасливо глядя на Кирилла, ответил тот.

— Наше дело — предложить, ваше право — отказаться. Но, перед торгом, я хотел бы услышать причину, по которой вы продаете эту недвижимость. Возможно, мы найдем другое решение.

— Причины банально просты. Я — почти разорен. Основное мое дело — принесло массу убытков, а комнаты — это побочная веточка. Стабильной прибыли с них нет. Они — то ее приносят, то приходится еще доплачивать из своего кармана. Не часто, но бывало. Когда бы основной бизнес приносил стабильный и хороший доход, то с их редкой поддержкой — можно было бы мириться. Но сейчас — и там, и там — провал, — довольно откровенно поведал ситуацию Рик-тон.

— А если я не буду у вас их выкупать, а возьму... в бессрочную аренду? Как вам — такой вариант?..

Что-то прикидывая в голове, Рик-тон ответил:

— Если, в счет будущих платежей, вы оплатите задолженности перед королевской казной, то я — согласен.

— Вы даже не спросили, какую цену я могу вам предложить?..

— Да. Но чувствую, что вам они нужны — и цена будет приемлемой... для обеих сторон.

— Хорошо. Прошу предупредить жильцов (если они есть) о выселении и составить смету для некоторого ремонта. Что во что нужно будет переделать — вам расскажет вот эта девушка. Завтра. Зовут ее Агения.

Агения удивленно посмотрела на Кир-илла, но промолчала.

После ухода Рик-тона, Кирил повернулся к Агении и сказал:

— Давай о личном — поговорим завтра, а сейчас — я хотел бы провести с тобой сеанс обучения. Длиться он будет долго. Почти до утра. Так что — располагайся поудобней в кресле или ляг на кровать... Я тебя погружу в сон. После того, как проснешься, будешь знать все, что тебе понадобится для будущей работы — и даже чуть больше...

Агения, без дальнейших разговоров, улеглась на кровать.

'Надеюсь, ты уже подобрал базу требуемых данных?' — спросил Кирилл Искина.

'А как же, босс! Готов к исполнению!' — дурашливо откликнулся Искин.

Подойдя к кровати Кирилл достал из загашника требуемый амулет и разместил его рядом с головой Агении.

Такую же процедуру он провел и в своем номере с юношей и девушкой. Правда, разместились они не на кровати, а по креслам...

Глава 10.

Ворон обдумывал сложившуюся ситуацию. А сложилась что-то из ряда вон. В Баронства перебрались без приключений. Правда в самих баронствах удивляло сочетание средневековья и современности. Если определять современность по здешней Империи. Комбинация электропоездов, автомобилей и карет запряженных местными тягловыми животными (на лошадей они походили очень мало) создавало какую-то нарочитость. Что интересно наличие поездов не отменило обозов, которые ползали по дорогам Баронств, совершенно игнорируя своих скоростных собратьев. Дурдом. Плюс довольно нелепое сочетание используемого вооружения — дворяне таскали сабли и шпаги, армия и полиция была вооружена автоматическим оружием . А довершала картину какая-то всеобщая театральность в отношениях между людьми. Можно сказать, полное выполнение знаменитой цитаты Шекспира: 'Весь мир театр, а люди в нем актеры'.

Причислить к какому либо виду государственности конгломерат Баронств было очень трудно. При создании этого объединения надергали правил из всех известных форм. Перемешались — федерация, конфедерация, кондоминимум и кое-что имелось даже из правил договорного союза. Вчитываясь в свое время в сей свод законов Воронов все время вспоминал такое понятие как коктейль. При этом, как ни странно, ничего не разваливалось и не рушилось, хотя мелкие стычки происходили с постоянно и довольно регулярно. Но никаких глобальных конфликтов. И ко всему оному две проблемы всплывшие прямо скажем из неоткуда.

Первая — Княжна. Именно так представилась та девушка которую отряд подцепил в время боя в гостинице. Кто, что и откуда — полный ноль. Как она утверждала ничего не помнит. Умник подтверждал — память заблокирована. С согласия или без — непонятно. Разблокировку проводить не брался, больно хитро все было переплетено и завязано на какие то смысловые ключи. Прямой взлом привел бы к полной недееспособности девушки. Ворон вспомнил первый разговор с ней на одной из стоянок во время перебазирования в Баронства.

После того как все поели Ворон отозвал Княжну в сторонку и пригласив присесть на раскладные стульчики начал разговор:

— Вы понимаете, что попали в, несколько, двоякое положение?

— Понимаю, но ничего определенного сказать не могу. Помню себя с момента, когда оказалась в гостинице. Это примерно за два дня до вашей стычки с бандитами. Все два дня я усиленно пыталась понять кто я, откуда я сюда попала и зачем. Но ничего путного не надумала. В чем уверена, так это в том, что я княжна и наш род всегда был боевым во всех смыслах. И в смысле высокого морального духа и в смысле боевой подготовки всех его членов, включая женщин. Даже как меня звать не помню — ответила девушка спокойно глядя в глаза Ворона. Никакого волнения. Четко по деловому. Тут же влез Умник и выложил все относительно блокировки памяти. Ворон решил не крутить интриги и спросил на прямую:

— Ваша память блокирована. Довольно хитроумно и я не уверен, что это сделано без вашего ведома и согласия. Хотя вариант насильственных действий тоже не исключаю. Вы понимаете, что полностью я вам доверять не могу? Ведь в вашем случае может присутствовать вариант, что вас закодировали на какое-то действие, которое вы сами узнаете только тогда когда начнете его совершать?

— Да. Я бы тоже, будь на вашем месте, не доверяла. Очень подозрительно все это выглядит со стороны. Но есть, что есть.

— Все было бы ничего, если бы мы сами, как ты уже заметила, не являлись сторонним подразделением для тех стран в которых находимся. У на есть цель, у нас есть план по ее достижению и наличие человека с непонятным прошлым, даже самим его не знающим. У вас хоть какие-либо догадки есть?

— В том то и дело, что нет. Единственно ощущение, четкое и определенное, что я здесь чужая. Хорошо говорю на языке королевства, еще знаю имперский, но не один из них не является моим родным. Какой-то цели или потребности в каких-либо действиях не ощущаю. Совершенно.

— Хорошо. Пока, на этом закончим. Единственным плюсом является то, что вы будите на глазах. Но смотрите если, что поблажек не ждите. Если как вы говорите из боевого рода, то должны все прекрасно понимать. Врагов уничтожают не зависимо от их возраста, пола и знатности положения.

— Да. Я понимаю, но чувствую, что моя цель не вы — все так же спокойно глядя на Ворона ответила Княжна. Пока в отряде ее так и звали.

Вторая проблема нарисовалась вчера, когда он устроился в гостинице. Они сейчас дислоцировались в столице самого крупного Баронства. Вернувшись после ужина он нашел конверт. Тот лежал в номере прямо возле двери. Видимо пока он отсутствовал его подсунули под дверь. Осторожно открыв, Умник просканировал и сказал, что опасности нет, Ворон начал читать это неожиданное послание и чем дальше читал, тем выше и выше поднимались его брови. Удивлению не было придела. А прочитал он тогда буквально следующее:

' Разрешите мне передать Вам наш сердечный привет и нашу огромную благодарность за Ваше решение возглавить освободительную борьбу коренного народа Баронств, которые уже почти сто циклов томяться под кровожадным игом имперских наймитов, разделивших когда-то единый народ на мелкие кучки. Мы желаем Вам долгой жизни, успехов и победы.

Истенный народ Баронств готов по Вашему зову бороться вместе с Вашими воинами. В настоящее время в Баронствах сформированы боевые группы и команды, ждущие Вашего приказа. Нельзя упустить время и позволить сбежать имперским наймитам. Время терпеть закончилось, настало время действовать.

Для скорейшей ликвидации проимперской власти мы убедительно просим Вас разрешить нам, как хорошим знатокам здешнего положения, дать команду нашим верным людям, стонущих уже в течение стольких циклов под гнетом господства имперских прихвостней, начать вооруженный захват власти на местах с дальнейшим объединением Баронств в единое сильное и независимое государство.

Заверяем Вас, что в самый короткий срок мы сможем достигнуть этой цели.

Остаемся преданные Вам, и еще и еще раз желаем Вам успеха в Ваших делах и долгой жизни.

Да здравствует Его Высочество, истинный господин всех угнетенных, Белый Паладин!

Да здравствует наша героическая, непобедимая народная армия!

Истенные патриоты Баронств.

Не понятно с какой стороны, но он со своим отрядом и Кирилл с разгону вляпались в какую-то революцию местного разлива.

'— Умник. Ты что-нибудь знаешь о местных патриотах-революционерах?' — дочитав послание до конца спросил Ворон.

'— Кое-что знаю. Информация о подполье встречалась, но я на нее не обращал внимания. Так-как считал, что мы в местные разборки влезать не будем.'

'— Правилно считал, но как видишь местные разборки сами к нам приклеились. Что тебе уже известно по этому вопросу?'

'— Это движение старое и очень рыхлое. Вроде как и хотят вернуть Баронствам статус настоящего государства, но усилия явно не достаточные. Только последние пару лет зашевелились более активно. Но очень подозрительно. Чувствуется какое-то влияние из вне.'

'— Ладно не будем суетиться. Надо будет встретиться хотя бы с одним из этих революционеров.'

'Вся эта ситуация была очень не кстати. Каким боком их причислили к 'передовому отряду партии' совершенно не понятно. И, вообще, как на них могли выйти как на боевую единицу? Ведь в Баронства они инфильтровались в разнобой, а не как одна команда. Придется связываться с Кириллом. Может он что-нибудь знает. А тут еще — Княжна. В свете полученного послания ее появление становилось еще более подозрительным.'

...........

Начальник службы безопасности Баронств тоже был в непонятках. Его служба, можно сказать, была единственной, более менее цельной, организацией в этом киселе под названием Баронства. Проводимая операция подходила к финишной стадии. Осталось только ввести в дело последнюю фигуру и выманить на данную приманку этих придурковатых государственников. И тут такой пасаж — сообщение от агентов, что отряд прибыл и с его руководителем уже инициирована связь со стороны повстанцев.

'— Какой отряд?! Какой руководитель?! Вот он седит напротив и так же удивленно пялиться на это сообщение.'

— Титран. Что ты на это скажешь? — вопросительно глядя на подчиненного спросил начальник СБ.

— Ничего вразумительного я придумать не могу. Мы должны были выступить через декаду. И даже предупреждения об этом еще не отправляли — ответил он.

— Срочно передайте, что-бы все заморозили. Никаких активных действий, пока не выясним, что произошло. А я прочешу все последние сообщения от агентов, в том числи и от внешних. Да поговорю с начальниками других служб.

Результаты всех этих действий ввергли начальника СБ Баронств в еще большее замешательство. Получалось, что отряд существует в действительности и результаты его деятельности проявились уже в нескольких странах и даже в Империи. Там вообще творилась какя-то мистика. Это если принять к рассмотрению теорию о том, что все эти загадочные и не совсем понятные события породили одни и теже люди. Этот вывод он сделал уже сам. Остальные считали, что все происходящие события не имеют одного корня. Очень уж они разнились и по форме и по содержанию. Но если эти люди уже здесь, то это все меняло и переворачивало с ног на голову. Они тщательно готовили провокацию для проведения зачистки Баронств от государственников и, даже, вооружили кучу отрядов и провели, какую никакую военную подготовку входящих с их личным составом. Все это делалось без оглядки, ведь до боестолкновений доводить не планировалось. Для придания достоверности пару таких отрядов разгромили, а их командиров отправили на каторгу. Предполагалось в последний момент перед выступлением взять их всех, так сказать, с поличным.

В реалиях никакого Белого Паладина не планировали. Даже в постановочном плане. Просто распустили побольше слухов о наличии такового. Для проводимой операции этого было вполне достаточно. Да и где его взять? Настоящего. А тут, на тебе, в соседнем королевстве, вдруг, объявился именно такой. И иденцифицировали его не кто иной как церковники. Если бы кто другой можно было и засомневаться или подозревать шарлатанство. Но церковники подходят к этому весьма основательно и безкомпромисно. Раз они определили, что перед ними Белый Паладин, то так оно и есть. Надо было срочно перекраивать планы в соответствии с возникшей реальностью, но сделать это быстро не было никакой возможности. Слишком длинным был поводок. А изначально делать его коротким было нельзя. Вся эта братия государственников была очень подозрительной. Стоило одному из них хоть что-то заподозрить и все мгновенно бы разбежались по своим щелям. Потом выковыривай их по одному и придумывай индивидуальные для каждого обвинения, а тут раз и всех скопом под одну гребенку.

'— Что пошло не так? Где сделана ошибка? Или с самого начала они играли с государственниками, а с ними играл кто-то другой' — но как ни крутил начальник СБ Баронств — этих других высмотреть не мог. Как не ни хателось ему, но пришлось дать запрос в канцелярию Империи. Хоть он и признавал главенство Империи, но очень ее не любил. Снобизм и пренебрежительное отношение ко всем окружающим имперских служащих даже самого малого ранга просто бесило. Видите ли они максимально соответствуют своему месту и это определено чуть ли не свыше. И чем выше была категория чиновника, тем выше было его самомнение. По его мнению — винтики большой машины, к тому же не пробившиеся на высокие посты на основе своих возможностей, а назначенные этой самой машиной.

Когда-то он ни как не мог понять почему Ланию определяют как империю. Ведь никакого императора там не наблюдалось, да и вся высшая бюрократия какая-то размазанная, не четкая. Но то, что все управляется единой волей чувствовалось во всем. Потом принял это как данность и особо не заморачивался раскрытием сего аллгизма. Имерия — так Империя.

Сейчас он перечитывал официальные отчеты по всем странным делам, случившимся за последнее время. Началось все с переполоха на станции прорыва, но тут сведений было мало в отчете говорилось только о нападений каких то террористов. Обошлось одной жертвой, да и то не летальной. Неофициально он выяснил, что на станции кто-то спер одного из инженеров, а потом подбросил его назад. Толкового объяснения этих проишествий так и не составили. Бродила так же информация о каких то черных чудовищах, но настолько протеворечивая, что на нее он внимания не заострял. Потом куча информации о появлении волшебной зверушки в городке недалеко от центра прорыва. Даже два живых свидетеля якобы с ней общавшихся. Причем один из этих свидетелей (правельнее одна) вдруг из заштатной артисточки стала примой местного театра. Восторженных отзывов и восхвалений о вдруг засиявшей театральной звезде — много и еще чуть-чуть.

Следующее событие — вырезаны воины клана качевников тащивших из Империи партию рабов. Почему Империя терпит этот беспридел никто объяснить не мог. Вырезаны с показной жестокостью. Рабов не тронули. В стане кочевников, тоже какой-то шухер. Одно из племен резко, задолго до нужного времени, откочевало. Через некоторое время вернулось назад, а там завелся целитель-чародей, ранее бывший местным идиотом. Потом в республике (хотя правельнее было бы называть ее конституционной монархией, так как король там все же был, хотя и с исключительно парадными полномочиями) кто-то пришиб одну из дорожных банд, а потом влез в разборки двух местных мафиозных кланов и раздал обеим сторонам неслабых люлей.

Паралельно рядом в королевстве объявился Белый Паладин. Встрял в церковное судилище, причем, церковники вроде как даже не протестовали. Потом был вызван королем. После этого визита поведение короля резко изменилось. К лучшему. Далее его потащили к себе церковники. Результат — самый ортодоксальный из них, Инкрамент, на следующий день после встречи рванул, как ошпаренный, в Империю. Ко всему прочему — пожар и показательное его тушение. 'Может сам и подпалил.' И снова появление лекарей. Очень даже профессиональных, хотя и молодых до неприличия.

События вроде совершенно разные, но интуиция начальника СБ Баронств, прямо таки вопила, что все эти 'жу-жу' не спроста и имеют одни корни. Тем более если присмотреться, то просматривалась траектория на которой все это проявлялось. Начиналась она с севера Империи и четко упиралась в Баронства. Дальше был океан. Все эти события медленно но верно накатывались на Баронства. Объяснения не находилось. Ведь если сесть на электропоезд в городке чудес, то на южном побережье можно очутиться через трое суток. Но нет — медленное неотвратимое движение к Баронствам, с кучей несуразностей. Правда за Баронствами был еще Остров, но он не в счет. Туда вообще уже давно никто не мог попасть. Там обосновались какие то сектанты и вытуривали всех, включая имперских. Причем явно использовали ментальные технологии. Все кто пытался туда влезть без приглашения, возвращались с дырками в памяти и никакие лекари восстановить ничего не могли. Имперская воздушная разведка вообще не выявляла никаких поселений. Наблюдения с моря тоже показывали пустынную местность. Зверье бегало, но людей не наблюдалось. Где они там прятались было большой загадкой, но то что они там были никто не сомневался. Как ни странно Империя и в этом случае не делала никаких шагов для прояснения обстановки. Причем придерживала и всех остальных. Соответственно возникло мнение, что она там проводит какие-то свои неприглядные опыты над людьми, а что бы не оправдываться напустила полу мистического тумана.

Крутя все то так, то этак начальник СБ Баронств никак не мог прийти к какому то определенному выводу.

....

Почти целый день, Ворон мотался по городу, давая Умнику возможность просканировать как можно больше людей. Делалось это на предмет — поиска 'революционеров'.

План местной 'охранки' Ворон выяснил еще вчера. Очень толковый план. Создадим 'революционное движение', привлечем туда всех заинтересованных и сочувствующих, а потом — скопом! — всех рассадим... по соответствующим заведениям. Кого — в тюрьму, кого — на каторгу, а кого — и к стенке! Параллельно — и казну пополнят, так как приговоры по этим статьям все, исключительно, с приставкой: 'с конфискацией имущества'. Видно, местных 'безопасников' достала вся эта возня с 'восстановлением государственности'.

Наконец, метания привели к требуемому результату. Умник сообщил, что в доме, мимо которого проходил Ворон, живет один из руководителей 'подполья'.

Покрутившись вокруг и не зафиксировав никакого стороннего интереса, Ворон решительно постучал в калитку.

Через некоторое время, в калитке открылось небольшое окошко, и оттуда вежливо поинтересовались:

— Что угодно господину?

— Мне угодно встретиться с хозяином этого особняка. С лидером Сан-До-Ремом, — также вежливо ответил Ворон.

— Господин не принимает, — послышалось в ответ.

— Послушай, почтеннейший, я тебя не спрашивал, принимает он или нет. Я тебе четко сказал: 'Мне нужно встретиться с лидером Сан-До-Ремом'. Это — в его интересах. Если он сейчас не встретится со мной, то завтра встретится с главой Службы Безопасности баронств, а ты — потеряешь работу, потому как твой господин домой уже не вернется, — более напористо проговорил Ворон.

Окошко захлопнулось. Послышался поспешный топот. Слуга, явно, впечатлился 'по самое не могу' и помчался передавать свои впечатления господину.

Через некоторое время, послышались торопливые шаги — и калитка открылась.

— Прошу господина пройти. Хозяин вас ждет, — открыл и пропустил Ворона уже другой персонаж. Явно не привратник.

За оградой взору открылся утопающий в зелени приусадебный участок. Тот, кто это воплотил в жизнь, был, явно, талантливым ландшафтным дизайнером.

'Ландшафтных дизайнеров тут нет. Тривиальные садовники', — вставил свои 'пять копеек' Умник.

'Да — без разницы! Человек — талантливый, а садовник, дизайнер или собачий парикмахер — не важно'.

Пройдя коридор и проходную комнату, они, наконец, достигли хозяйского кабинета. Навстречу им, поднялся довольно молодой человек с ярко выраженным чертами властности. Без всяких предисловий, он начал:

— С кем имею честь? И что за ерунду вы сказали моему привратнику?

'Если бы это было ерундой, то я бы здесь не стоял', — хотел, было, ответить Ворон, но вслух сказал: — Ворон. Наемник. Командир отряда. А то, что услышал ваш привратник, вполне может воплотиться в действительности. Заигрались вы тут, в 'революцию'. Тем более, что координирует и направляет вас именно Служба Безопасности. Решили не вылавливать вас поодиночке.

— Откуда такие сведения? — уже менее напористо спросил Сан-До-Рем.

— Может — присядем?.. Говорят, что в ногах правды нет... — не отвечая на вопрос, предложил Ворон.

— Да, конечно. Интересное выражение. Проходите, — несколько запоздало демонстрируя гостеприимство, проговорил хозяин.

— Вир, свободен! — это уже к вошедшему с Вороном слуге.

'Ворон, я уже в столице баронства Цитроното. Меня тут местное СБ арестовало. Видимо, хотят пообщаться. Так что — я пока к ним', — пришло сообщение от Кирилла.

— Сведения из первоисточника. Прямо из документов СБ. Между прочим, Белый паладин — в городе, и его арестовало это самое СБ. Хотя правильнее сказать — это он решил посетить вашу Службу Безопасности, — садясь в кресло, сказал Ворон.

— Вы так уверены в возможностях Белого Паладина, что даже не волнуетесь?..

— Не, просто, уверен. Я знаю и его самого, и его возможности. Тем более — именно он нанял мой отряд. Могу заранее выразить сочувствие всем, кто сумеет его разозлить, и их родственникам, заодно. Но вернемся к вашим проблемам. Вам нужно срочно дать отбой по всем каналам. А в следующий раз — заниматься организацией 'революции' самостоятельно и тщательно все и всех проверять.

— Я это могу сделать и, наверное, сделаю, если вы предоставите более-менее весомые доказательства. Но некоторые — могут и не поверить, посчитав именно ваши утверждения провокацией СБ.

— Убеждать я никого не собираюсь, — спокойно ответил Ворон. — Не поверят, ну тогда — флаг им в руки и барабан на шею. А доказательством является именно то, что я — совершенно посторонний человек — могу сейчас вам рассказать всю структуру вашей организации. Также я знаю, что вот-вот должен появиться Титран, со своим отрядом, и объявить время 'Ч'. То есть, время начала восстания.

Убеждать он, действительно, никого и ни в чем не собирался. Разумные люди — поймут, трусы — перестрахуются, а упертые — ну, такая у них судьба.

— Интересные у вас выражения... Для меня то, что любой встречный поперечный знает то, чего знать не должен, — достаточный аргумент, но некоторые — не поверят. Сочтут — провокацией или трусостью, — задумчиво произнес Сан-До-Рем, мысленно, явно, проходясь по списку.

— Я — предупредил, а что с этим делать — это уже ваше решение. Могу только предложить отмазку тем, кто все же решится. Пусть все валят на Титрана. Мол, запугал. Загнал в организацию под страхом смерти родных и близких. Не шли в СБ, якобы, потому что Титран сказал, что у него в СБ свои люди — и любые сообщения перехватят, а посетителей дискредитируют и засадят в тюрьму. На сем, по этой теме — все. Дальше решать вам — иметь или не иметь!

— Что иметь?.. — не понял фразы Сан-До-Рем.

— Не обращайте внимания. Это — присказка, такая... — улыбнувшись, ответил Ворон. Смысл ее в том, что каждый волен принимать решения — по собственному разумению. Да — еще кое-что... Титран, на этот раз, пришлет указание — все заморозить, до его прибытия. Это — так, на всякий случай. Для них появление Белого Паладина — такая же неожиданность, как и для вас. Все, что они говорили о Белом Паладине, — полный блеф, но он должен был помочь вас раскачать...

— Я вас понял... Время сейчас к ужину, так что — прошу к столу, — предложил Сан-До-Рем и позвонил в колокольчик.

— Не откажусь. Честно признаюсь — люблю вкусно поесть.

В комнату заглянул, ранее вытуренный из нее, Вир.

— Вир, распорядись: ужин на двоих, в столовой, — приказал Сан-До-Рем.

Слуга поклонился и мгновенно исчез.

'Ишь, ты, как вышколены! Вероятно, лидер их здорово муштрует', — видя скорость исполнения, подумал Ворон.

Ужин прошел в 'теплой, дружественной' обстановке. Разговор больше не касался 'революции и революционеров'. Поговорили 'о женщинах и о политике'.

Тему 'политики' Ворону помог поддержать Умник, вовремя подсказывая нужную информацию.

Блюда Ворону понравились, о чем он и не преминул сказать хозяину. Особенно — какие-то жареные птички. Небольшие, но довольно мясистые. Риолии — так обозвал их хозяин застолья. Приготовлены по семейному, фирменному рецепту. Соответственно, поговорили и о еде.

Расстались, вроде, добрыми приятелями...

По уходу Воронова, Сан-До-Рем развил бурную деятельность. По городу побежали посыльные, передавая наскоро написанные записки. Трое помчались в столицы соседних баронств.

Лично — Сан-До-Рем поверил Ворону и, уже этой же ночью, распустил своих боевиков, а оружие перепрятал в другое место. Сам. Помогал ему только Вир. В свете полученной информации — он теперь, особо, не доверял никому из 'соратников по борьбе'.

Все успокоилось только к утру. Испытывая очень большую досаду и разочарование, Сан-До-Рем отправился отдыхать.

Он очень надеялся на это выступление и спланировал много дел на время — после его победы. Теперь же — все придется перекраивать и начинать по новой.

А в это время — Кирилл развлекался в Службе Безопасности. В момент ареста, ему стало очень интересно — на что надеется руководство СБ, арестовывая 'аттестованного' церковниками Белого Паладина. То, что ему придется арестовывать Белого Паладина, офицеру патруля, видимо, не сказали, так как вел он себя довольно нагло.

'Взяли' Кирилла прямо на выходе из гостиницы, в которой он поселился.

— Вы — арестованы! Прошу, сдать оружие и следовать за мной, — самодовольство офицера так и перло.

— А вы, собственно, кто такой? — вежливо спросил Кирилл.

Офицер аж задохнулся от возмущения.

— Ты что — не видишь формы Службы Безопасности?! — заорал он.

— Форму-то я вижу, но хотелось бы — и какой-нибудь документ... — все так же спокойно ответил Кирилл. — Форму — и я могу надеть...

От такой наглости — офицер даже слегка растерялся, но быстро пришел в себя и также грубо сказал:

— У меня нет документа. У меня — жетон. Прежде чем ехать в чужую страну, неплохо было бы ознакомиться с ее реалиями.

— Ну, жетон — так, жетон. Если не трудно — предъявите, пожалуйста.

С большим недовольством офицер показал жетон и, все тем же самодовольным тоном, сказал:

— А теперь — сдайте оружие и следуйте за мной.

— Оружия у меня нет. Так же уверяю вас, что это — явная ошибка, но подчиняюсь. Ведите.

— Наша служба — не ошибается! — с апломбом заявил офицер и кивнул солдатам.

Солдаты стали по обе стороны Кирилла, и процессия двинулась к зданию СБ.

Редкие встречные прохожие быстренько сторонились и поглядывали на Кирилла, кто с сочувствием, а кто и со злорадством. Но последних было значительно меньше.

Поход не затянулся — и, буквально, через пару кварталов они оказались у здания СБ.

Кирилла завели в комнату предварительного заключения (КПЗ). Название он выяснил потом, в процессе общения. Солдаты остались его сторожить, а офицер рванул докладывать о выполнении приказа.

Ждать пришлось недолго. У вернувшегося офицера вид был удивленно-задумчивым, так как ему приказали привести задержанного — прямо к начальнику СБ. Такого — раньше не случалось. Обычно — задержанных отправляли на день-два в подвал — 'в камеру'— для придания соответствующего настроения.

Поняв, что с задержанным 'не все слава Богу', офицер несколько снизил накал отношений и проводил Кирилла к кабинету начальника СБ, молча, без излишних комментариев и довольно вежливо.

Войдя в кабинет, Кирилл увидел за столом типичного служаку. С первого взгляда была видна 'военная косточка'. Мундир — сидел как влитой, выправке можно было позавидовать, взгляд — оценивающе-подозрительный.

— Проходите, надеюсь, что приглашение было... корректным? — мягко обратился он к Кириллу и, уже глядя на побледневшего офицера, твердо бросил: — Свободен!.

— Ну... если арест у вас считается 'корректным предложение', то все прошло очень даже 'корректно', — ответил Кирилл.

Он понял, что офицера использовали 'в темную', решив проверить реакцию Паладина.

— О!.. это — эксцесс исполнителя. Молодой еще. Извините, если что — не так!.. Как я понимаю, Белый Паладин — собственной персоной? — витиевато поприветствовал Кирилла служака СБ.

— Кир-илл, путешественник. 'Белым Паладином' меня окрестили церковники из соседнего королевства, — скромно улыбнувшись, ответил Кирилл.

— Ну, зря такие вещи церковники не делают. Значит — дали основания. Кстати, меня зовут Зон-дар-пин. Лидер, — также скромно улыбаясь, ответил Начальник СБ.

— Не спорю, кое-какие основания я все же им дал, но... не такие, чтобы сразу нарекать меня 'Белым Паладином'. Кое-кого вылечил, кое-что потушил. Правда, и то, и другое — не совсем обычным способом.

— А кое-кого спасли от костра... — вставил Зон-дар-пин.

— Да. Было дело. Но не мог же я позволить им сжечь невинную женщину.

— О, конечно, нет! Но то, что она невинна, мог определить только человек, наделенный определенными способностями.

— Не отрицаю. Умею кое-что, кажущееся со стороны, именно этими способностями.

— Не сочтите за наглость, но не могли бы вы... что-либо продемонстрировать? — изобразив на лице полную наивность, попросил хозяин кабинета.

Видимо он сам, до конца, не верил полученным на Кирилла данным и решил несколько спровоцировать его.

'Создай фантома и приготовься затушить небольшой пожар на дальней стене', — мысленно попросил Кирилл Искина.

— Хорошо. Можно и показать! — уже вслух сказал он и щелкнул пальцами.

Тут же — в углу комнаты появился фантом — точная его копия. Он поклонился и запустил малюсенький 'файербол'.

Тот, врезавшись в стену, вырвал из нее кусок и воспламенил небольшой ее участок. Но фантом тут же купировал и затушил огонь, выпустив белесое облачко углекислоты.

— Надеюсь, ремонт не сильно затруднит вашу контору, — усмехнувшись, спросил Кирилл.

Выступление явно произвело впечатление. Немного помолчав, Зон-дар-пин ответил:

— Не беспокойтесь. Это поправимо...

В коридоре послышался топот — и в распахнувшуюся дверь влетело несколько человек.

Видимо, дежурная смена. Увидев спокойно сидящего начальника, они остановились.

— Все нормально! Дежурный! — обратился начальник СБ к офицеру. -Передайте службе эксплуатации, чтобы к завтрашнему дню отремонтировала стену.

— Будет исполнено, — ответил тот.

Когда наряд покинул кабинет, Зон-дар-пин перевел взгляд на Кирилла и сказал:

— Значит — церковники не ошиблись. С одной стороны — это хорошо, с другой — вызывает некоторые вопросы. Чем все же вызван ваш визит к нам... в Баронства?

В простые совпадения начальник СБ не верил. Абсолютно...

Глава 11.

Начальник Службы Безопасности чувствовал, что Белый Паладин что-то не договаривает.

В свою очередь, Кирилл ждал вердикта Искина. Везде, где бы он ни побывал в этом мире, он искал тех, с кем можно было бы договориться, посвятив в большую часть деталей и не 'прочищая' избранному мозги.

Но долго никто не находился. Если занимали пост нужного уровня, то были абсолютно 'далеки от народа'. То есть, считали, что существующий порядок вещей — единственно возможный. Если же подходили по идеологическим параметрам, то были совершенно не властны что-либо менять.

А сейчас, вроде, все совпало. Человек занимает пост, позволяющий много сделать, и при этом он очень тяготится сложившейся ситуацией.

Наконец, получив 'добро', Кирилл начал настоящий разговор:

— Уважаемый Зор-дар-пин, я прекрасно понимаю, что вы подозреваете меня в том, что я многое от вас скрываю. И даже подтверждение моих возможностей, в образе Белого Паладина, убедило вас не до конца. Что ж, признаю, основною информацию о себе я пока утаиваю. А вот — расскажу я вам остальное или нет — зависит от вас. Во-первых, все сказанное будет, весьма, невероятным. Во-вторых, после того, как вы это услышите, вам придется встать на мою сторону. В-третьих, если окажется, что вы будете не согласны со мной, то придется... 'подчистить' вам память. Не намного. Только — именно, на начавшуюся сейчас часть беседы. Вы будете помнить только то, что после демонстрации — мы лишь говорили о легендах вокруг Белого Паладина и мирно расстались.

Немного помолчав, давая возможность вербуемому ' переварить' услышанное, Кирилл продолжил:

— Я прекрасно знаю, что вам очень не нравиться сложившееся ситуация. Смертельно надоела возня 'государственников' и других доморощенных 'революционеров'. Абсолютно не устраивает зависимость от Империи. Да и само поведение Империи вызывает много вопросов. Раздражает какая-то нарочитость политического строения окружающих государств. Но понять, 'что к чему', вы не можете. До определенного времени, я тоже был в недоумении, и, только недавно, сложилась более-менее целостная картинка. Ну, так как?.. Продолжаем разговор или завершим на этой стадии?..

Некоторое время Зор-дар-пин молчал, задумчиво вертя в руках карандаш и внимательно поглядывая на Кирилла. Затем ответил:

— Вы точно определили состояние моего восприятия окружающего. И, как я понимаю, в том случае, если я не соглашусь, то всю услышанную 'крамолу' забуду — и мы останемся 'добрыми друзьями'?

— Да. Все обстоит именно так.

— Тогда — давайте продолжим разговор! Не знаю, почему — но я вам верю. Надеюсь, что, в худшем случае, вы не сотрете ничего лишнего из моей головы. Хотя, может, и стоило бы... — усмехнувшись, согласился на продолжение прямой вербовки Зор-дар-пин.

— Вы все правильно поняли, — ответил Кирилл и продолжил: — Для закрепления моих выводов — я хочу задать еще один вопрос. Есть ли у вас в Баронствах какие-либо проповедники, имеющие большое влияния на массы? Имею в виду — религиозную направленность.

— Да — есть, такие. А какое это имеет отношение к нашему разговору? — удивился Зор-дар-пин.

— Даже очень прямое. Когда я закончу — вы все поймете. Начнем с того, что я — не из вашего мира... — начал рассказ Кирилл, 'взяв быка за рога'. — Как начальник СБ, вы прекрасно осведомлены, что Империя имеет Центр, работающий на преодоление барьера между мирами. Но то, что этот барьер — 'искусственный', вам, скорее всего, не сказали. Так вот — он, действительно, искусственный и поставлен из соседнего мира. Поставлен (уже семьсот или восемьсот циклов назад) для того, чтобы оградить все окружающие миры от проникновения к ним ваших эмиссаров.

......— Если существует барьер, то... как вы здесь оказались?!. — удивился хозяин кабинета. — А если прорвались, то имперская служба, непременно, зафиксировала бы это событие!

— Ответ — прост!.. Я — не из того мира, который ставил барьер... Кстати, примерно, в тоже время, в том мире произошли крупные 'неприятности' — и они скатились, чуть ли не на 'примитивный уровень'. О том, что они когда-то заблокировали ваш мир, они сами недавно узнали от нас. По поводу 'проникновения' — мы применяем несколько другие механизмы. В Империи — неизвестные. Если хотите коротко ознакомиться с моим миром, вот — возьмите... — сказав это, Кирилл передал начальнику СБ визир с фильмом, созданным для Императора Торна.

— Я думаю, это не помешает, — охотно согласился Зор-дар-пин.

— Положите на стол перед собой и нажмите кнопку сверху.

Кнопка была нажата — фильм пошел...

На Зор-дар-пина, имеющего понятие о достижениях технического прогресса здешней Империи, он произвел меньшее впечатление, чем на Императора Торна, но все же — довольно глубокое. Вернув визир, он сказал:

— Кое-что становиться понятно. Но это — 'чистая техника'. Впечатляет, но вы-то владеете и кое-чем... поинтереснее.

— Мои возможности собраны из двух миров. Земли и Торна. Причем, знания с Торна — это древние знания, и там, в основном, забытые. Показанное отображает состояние технологического развития знаний теперешней Земли, которое еще далеко не дотягивает до 'древних' знаний Торна. Сейчас на Земле и Торне идут процессы освоения части из них. При этом — не все идет... на официальном уровне. У меня есть своя команда, с которой я пытаюсь разобраться в хитросплетениях, навороченных кем-то вокруг Земли. У меня большое подозрение, что все несуразности и странности связаны с вашим миром — и, конкретно, с Островом.

— О! Остров и меня очень интересует! — встрепенулся Зор-дар-пин. — То, что с ним что-то... не так, я уже давно понял.

— Вот-вот... Предлагаю — соединить усилия в этом направлении, а 'разборки' — оставить за бортом. Пройдясь по нескольким странам, я собрал интересную статистику. Окончательные выводы делать рано, но очень многое упирается, именно, в Остров. Поэтому их я сделаю, посетив это загадочное место. Проникновение туда я запланировал сразу, но, перед этим, хотел найти единомышленников в вашем мире. Если не трудно — расскажите все, что вы знаете об Острове, — попросил Кирилл.

— К сожалению, знаю не очень много... Попасть туда — почти, невозможно... Но если кто и проникал, то или не возвращались, или возвращались — с 'прочищенными' мозгами. На месте воспоминаний — психонетики находили только зияющие пустотой дыры. И никакие методики — ничего не могли сделать. Самые жесткие приводили к тому, что пациенты сходили с ума. Внешние наблюдения — тоже ничего не дают. До гор — дикая природа. Людей никто и никогда не видел. Что за горами — неизвестно. Потеряв несколько самолетов, Империя прекратила попытки. Но создается впечатление, что в Империи есть люди, которые что-то знают об Острове и, возможно, даже используют это место в своих целях. А попытки авиаразведки преподносятся как эксцесс исполнителя, — ответил Зор-дар-пин.

— Да... Не густо... — задумчиво произнес Кирилл.

— А все же... как, ко всему этому, вы 'пристегиваете' проповедников? — осторожно спросил Зор-дар-пин.

— Не уверен, до конца, но мне кажется, что они все — выходцы, именно, с этого загадочного Острова.

— Вот как..! Интересный вывод... правда, я лично не вижу связи.

— Как я уже сказал, это — мое предположение, основанное на сканировании памяти некоторых из них. Прямых воспоминаний нет — они очень профессионально заблокированы. Но... не стерты, как у ваших возвратившихся. По прикидкам, разблокировка приведет к результатам, похожим на ваш опыт, — сумасшествию. Очень уж крепко завязаны блоки на оставшуюся структуру сознания. Дерганье за любой кончик ниточки — приводит к обвалу всего сознания. Наши специалисты просчитывали несколько раз, но всегда приходили к одному и тому же результату. Так что — остается один вариант — личное посещение этого загадочного места. Надеюсь, моих возможностей хватит для тайного проникновения, а, при плохом раскладе, считаю, что у меня есть шанс дать достойный отпор и максимально безболезненно уйти. Но, для проведения этого похода, требуется мощная база поддержки здесь — на материке. У меня есть свой отряд, но, скорее всего, его будет маловато, если на Острове засели столь могучие монстры — в плане оказания ментального воздействия на сознание людей. Придется создавать сетевую структуру противодействия и подавления ментальных атак, а для этого — нужно, как минимум, человек... пятьдесят, причем, имеющих строго определенные свойства строения сознания. Таких людей — можно найти, но работать подпольно — они не смогут (уж очень специфичным станет их поведение). А если использовать возможности вашей службы, то все провести можно будет довольно незаметно для окружающих. Особенно для тех, кто работает на Остров, а, такие, я думаю, есть. Вот — где то так... — закончил Кирилл.

— Что же... Вариант интересный. Разобраться с Островом — очень хочется, но что будет... потом? Какой, извините, мой меркантильный интерес, кроме удовлетворенного любопытства? Честно говоря, хотелось бы поиметь что-то и для себя. Когда еще выпадет такой шанс... — был беззастенчивый ответ Зор-дар-пина.

— О, не беспокойтесь! — Кирилл даже повеселел. — Во-первых, если я окажусь прав, то произойдут довольно приличные изменения в политическом устройстве вашего мира, и вам не надо будет заниматься удержанием в стабильном состоянии такого неестественного образования, как Баронства. Но изменения затронут не только Баронства — все остальные страны тоже претерпят определенные изменения. Даже загадочные 'северяне', скорее всего, будут затронуты. Лично у вас — возникнет несколько перспектив в 'политическом' плане и прилетит много 'плюшек', лично от меня, в чисто 'человеческом'. Здоровье и долголетие — в том числе.

— Если вы говорите, что произойдут большие политические потрясения, не приведет ли это к хаосу и большой крови? — напряженно спросил хозяин кабинета. — Не хотелось бы — только из-за личного любопытства — спровоцировать обвал мирового равновесия...

— Нисколько к такому не стремлюсь! Поэтому — и хочу заручиться местной поддержкой. Найти и подготовить людей, которые будут знать, что и как делать, в случае нарушения равновесия. А оно у вас — очень шаткое, насквозь искусственное, и к его обвалу может привести совершенно незначительные события. Искусственное сооружение никогда не может учесть всех факторов. Какие-то — всегда остаются 'за скобками', как малозначимые или маловероятные. Поэтому, как понимаете, в случае спонтанного возникновения причин нарушения равновесия — развал, действительно, может привести к хаосу и большой крови. Мы попробуем просчитать последствия и максимально их смягчить. Если же расчет покажет — даже небольшую вероятность развития сценария в плохом направлении — трогать ничего не станем. Вы лично — получите все выявленные знания и если захотите, то воспользуйтесь ими для создания эволюционного сценария проведения изменений. Мы же — к торновской добавим еще и свою блокировку вашего мира. Ведь, блокировка была введена — не просто... так. И ее причиной, скорее всего, явилась деятельность Острова по отношению не только к вашему миру, а ко всем окружающим. Вот — я и хочу, в первую очередь, выяснить, чем же они так 'насолили' торианам, что они их заблокировали, причем, очень качественно и надолго, — ответил Кирилл.

На этот раз, Зор-дар-пин молчал значительно дольше.

Ему прямо предлагалось — ни много ни мало! — сделать шаг на более высокий уровень и участвовать в политике — уже не на уровне Баронств, а на ступеньку выше! Причем, поиметь, в придачу, здоровье, долголетие и многие другие полезные приобретения. В основе же лежало (если говорить жестко) — предательство существующих властных структур! — и не только Баронств, но и всего мира, как такового. Тут, как говорят, и хочется и колется...

— Можно ли мне подумать? — наконец, устало спросил Зор-дар-пин.

— Конечно. Только — на время раздумий — я введу в ваше сознание блок 'на неразглашение'. Вы все будите помнить, но кому-либо это рассказать — не сможете. При попытке же снять блок — все забудете. Появится, как вы говорите, 'дырка' в сознании. Так — как?..

— Хорошо. Согласен. Накладывайте свой блок, — решительно сказал Зор-дар-пин.

— Посмотрите мне в глаза... Все. Готово.

— Так просто и быстро?.. — удивился хозяин кабинета, — наши мозгоправы мурыжили бы гораздо дольше.

— Ну, помимо личных возможностей, у меня хорошие помощники, — ответил Кирилл и

на недоуменный взгляд Зор-дар-пина добавил: — Не материальные...

.....

Помощник начальника СБ не очень хорошо говорил на местном диалекте. Он знал, что это раздражало многих его коллег, и поэтому даже как-то занимался, пытаясь исправить сей недостаток. К сожалению, из учебы ничего путного не получилось.

Он бросил дальнейшие попытки исправить этот свой недостаток и говорил — как умел, с подчиненными особо этим не заморачиваясь, а с начальством — исключительно, кратко — никогда не вдаваясь в пространные объяснения.

Иногда ему даже нравилось ставить своих подчиненных в тупик — так они, чаще всего, боялись переспросить непонятое слово и от этого чувствовали замешательство.

Сейчас же, давая указание, он старался говорить как можно понятней:

— Я ни в коей мере не хочу зародить в вас какие-либо подозрения относительно нашего начальника, но события требуют просветить его последние поступки. Его общение с Белым Паладином очень встревожило нашего духовного лидера — и он поручил мне все выяснить. Так как ты тоже состоишь в братстве, то я тебе поручаю проследить за Зор-дар-пином. На рожон не лезь. Просто проследи — с кем встречается; если сможешь — постарайся опросить этих людей на предмет темы разговора. Естественно, если они будут не из 'высшего круга'. Об этих доложишь мне — и я уж сам постараюсь. Если что — 'прикрою'. Наш духовный лидер очень на нас надеется.

Про себя же — он еще подумал, что, при определенных условиях, можно стать и начальником СБ.

Но к великому его сожалению (если бы он знал) — все эти 'тайные' действия не укрылись от Искина.

Кирилл, еще до разговора с начальником СБ, подумал, что его общение с ним может вызвать нездоровый интерес и озаботился выявлением 'неблагонадежного' контингента службы СБ. Туда попали: один из заместителей начальника, насколько офицеров различного ранга и с десяток исполнителей. Как и ожидалось — все они были членами (как они думали), секретного братства. Может, для окружающих, это и было секретом, но не для искинов Кирилла и Ворона.

На следующий день — списочек лег на стол начальника СБ. Тем более — лег каким-то необъяснимым способом. Начальнику СБ понадобилось выйти по делам. Когда он вернулся — то и обнаружил лежащий список. Секретарь сказал, что за время его отсутствия — никто не приходил и ничего не передавали.

Такая оперативность и такие возможности сначала несколько напрягли Зор-дар-пина, но затем — и успокоили. Необычная 'третья сила' играла, пока, на его стороне... или он — на ее... Неважно! Важно то, что на пользу. Это событие бросило еще одну гирьку на чашу согласия.

Кирилл уже точно знал, что на подсознательном уровне Зор-дар-пин все решил положительно. Поэтому — поручил Ворону подобрать кандидатов в сетевую структуру противодействия.

Для этого — пришлось создать несколько артелей. Настоящих.

Одна — рыболовная. Пять ее членов, имея соответствующие амулеты и плавая в водах у Острова, должны стать индикаторами его активности — в ментальном плане.

Вторая — по сбору и сушке полезных трав. Тут — тоже пятеро сборщиков имели нужные амулеты и бродили вдоль побережья, граничившего с Островом.

И третья — по изготовлению бижутерии. В ней — все были с амулетами, завязывающими их сознания в сеть, которая, по команде, должна была блокировать любые ментальные действия на территории Баронств. Эта артель была 'распределенной'. Ее члены были разбросаны по всем Баронствам. Кроме основной функции, все эти люди действительно занимались изготовлением бижутерии (Кирилл и Ворон подкинули кучу идей в этой области). Так что — успехи, в официальной деятельности, был гарантирован.

Все члены этой сети подбирались индивидуально — по нужным способностям. Им выдавались амулеты и строго-настрого требовали, чтобы они их носили, не снимая — ни днем, ни ночью. Амулеты, кроме основной функции, имели и функцию обучения. За три дня, они (на подсознательном уровне) обучали своих владельцев тем действиям, которые они должны были провести, в случае ментальной атаки. Члены этой артели, в основном, даже, не знали друг друга. Знали только, что артель — большая и работает во всех Баронствах.

Кроме этого, Кирилл и Ворон подбирали состав людей, которые должны (в случае успеха) подхватить власть и провести все преобразования — в достаточно мягком варианте. Среди них были — и (в настоящее время) непримиримые противники. Так им казалось.

Если же подойти глобально — цель у них была одна, только формы и методы ее достижения — значительно разнились. Но, при определенных условиях и при постановке более заманчивой и интересной цели, — они могли сработаться. Искины это гарантировали. Даже не придется ничего подправлять в сознании этих людей.

Машина была запущена и набирала обороты...

Наконец, все предварительные этапы были пройдены, и Кирилл определил дату выдвижения на Остров.

Идти решил по перешейку, включив все свои возможности и запустив 'обманку' по вторжению со стороны моря.

До этого события, Кириллу пришлось съездить на встречу с Инкраментом. Тот вернулся из вояжа в Империю и направил письмо Кириллу, с просьбой о встрече.

Кирилл, не торопясь, но и, особо, не задерживаясь, поехал на встречу.

В Империи подтвердили наличие опухоли, но лечить не взялись, опасаясь непредвиденных последствий. Все-таки — удаление опухоли мозга — это не удаление аппендицита. Тем более — такому человеку! Если что — потом не отобьешься от неприятностей.

Так что — Инкрамент вернулся в очень плохом расположении духа, и разговор начался тяжело.

— Я очень много думал... о ваших словах... Они логичны — с точки зрения простого обывателя, но в сути своей — подрывают веру во Всевышнего... Особенно — у людей, заимевших смертельный недуг и совсем не совершивших никаких значимых грехов. Или в случае смерти младенцев и неразумных еще детей. В этих случаях — больные или родители больных детей впадают в богохульство, забывая, что наказание за грехи передается до третьего и четвертого колена, если родители детей ненавидят Господа Нашего, — тяжело вздохнув, Инкрамент замолчал.

— Я, ни в коем случае, не подвергаю сомнению вашу преданность Вере и Церкви, я просто говорю, что — и истово веря — можно совершать ошибки. По моим понятиям, Церковь должна давать надежду людям, даже погрязшим в пучине грехов, и не увлекаться самым простым методом решения проблемы. Смерть — это невозможность в дальнейшем ничего сделать, — ответил Кирилл.

— Но очищение огнем — это для бессмертной души, а не для тела.

— А вот — представьте себе, какие впечатления получает душа через тело... при его сожжении. По моему мнению — крайне отрицательные.

— Но это — наказание за грехи!

— А если суд церковный ошибся?.. Бывает, ведь, такое. На кого — тогда должно пасть наказание? Я считаю, что — на исполнителя, совершившего ошибку и мнящего себя непогрешимым, то есть — на Церковь. А, так как вы — ее самый главный представитель, то — на вас...

— Горько это слышать из уст Белого Паладина. Но, видимо, Господь выбрал, именно, такой путь для вразумления рабов его.

— Мы еще долго можем спорить, но к единому мнению — придем... вряд ли. Так что — давайте, спустимся к делам мирским, — попытался перевести разговор в деловое русло Кирилл.

Скривившись, но поняв, что Белый Паладин не настроен на теологические беседы, Инкрамент спросил:

— Хорошо. Какие обязательства вы потребуете от меня — в случае, если я соглашусь на ваше лечение, и оно окажется положительным.

— Никаких. Вы сами — чтобы не подозревали ничего плохого — все приготовления к процедуре исцеления сделаете... лично. Первое — приготовить святое Причастие и провести обряд. Я — лишь буду присутствовать. Второе — после обряда, уединитесь и проведите три дня — на одной воде. Это — все!.. Надеюсь, Господь вас простит и исцелит. Единственная просьба, на будущее, — если начнутся странные события — анализируйте и соизмеряйте действия. Не возобновляйте грех гордыни, утверждая, что церковь — непогрешима. Непогрешим — только Господь, — ответил Кирилл.

— Очень просто и поэтому — подозрительно... — удивившись, сказал в ответ Инкрамент.

— Ну, если хотите, могу сопроводить все максимальной пышностью и удивительными световыми и звуковыми эффектами, — предложил Кирилл.

— Нет, это — я от удивления...

— Хорошо. Тогда — идите и готовьте обряд.

— Прямо сейчас?.. — растерянно спросил Инкрамент.

— А что, собственно, тянуть?..

— Хорошо. Я пошел. Как только буду готов, за вами придет послушник.

Прошел десяток минут — и за Кириллом пришли.

Идти оказалось недалеко. Комната, в которой их ждал Инкрамент, была небольшой. Видимо, личная молельня — решил Кирилл. Войдя, сразу сориентировал Искина на доставку нужного количества запрограммированных нанитов — в чашу Причастия.

Кирилл подготовил наниты еще с первой встречи, так как сразу понял, что Инкрамент — не настолько фанатик, чтобы отказаться от лечения.

Процесс прошел без спецэффектов. По окончании, Кирилл сказал:

— Надеюсь, через декаду, получить от вас весточку о выздоровлении. До свидания.

— До свидания...

Оставшись один, Инкрамент еще долго просидел, обдумывая разговор и произошедшее. Он так еще и не решил, как относиться к выздоровлению — как божьему чуду или как к проискам безбожников. Этот Белый Паладин был какой-то странный... Не по канонам — это одновременно и отпугивало, и притягивало..

.....

Вернувшись в Баронства, Кирилл снова окунулся в работу по подготовке вторжения на Остров.

Собираемая информация все больше и больше подтверждала сделанные Кириллом предположения. Остров — корень проблем этого мира и источник неприятностей для всех окружающих миров. Для нормального их развития — желательно, раз и навсегда, разобраться с этой проблемой. Хотя он и заблокирован уже довольно долгое время, но все 'загибы' с развитием цивилизаций (по крайней мере — на Земле и на Торне), явно, на его совести.

А теперь еще начал работы по преодолению барьера. Значит — снова кто-то что-то задумал.

Начальник СБ — тоже развернул бурную деятельность. Перво-наперво, максимально загрузил не очень значимыми, но очень хлопотными заданиями всех из полученного списка. Для отвода глаз — похожие задания получили и несколько других сотрудников СБ. Для создания поля дезинформации — встретился с большим количеством людей, включая несколько высокопоставленных лиц. Всем им намекнул, что проводит проверку персонала, и если к ним обратятся на предмет выдачи информации о встрече — рассказывать все, кроме информации о проверке. Так что — 'стукачи' получили ворох ничего незначимой информации, а достопочтенный 'духовный лидер' — так толком ничего и не узнал.

Параллельно, Зор-дар-пин готовился к событиям, которые, возможно, произойдут, после того, как Кирилл отправиться на Остров. Операцию с 'революционерами' он, естественно, отменил. Даже встретился с некоторыми и прозондировал их понимание ситуации.

До встречи с начальником СБ, у всех 'революционерах' побывали Ворон и Сан-До-Рем, с соответствующими просветительными и подготовительными беседами. Большинство — полученную информацию восприняло адекватно, но были — и 'упертые'. В основном — из старых родовитых фамилий. Они все восприняли — как предательство. Пришлось, помочь им 'забыть' о цели прошедших встреч.

У начальника СБ на столе снова оказался список (два листа) тех, с кем можно договариваться, и тех, с кем договориться затруднительно.

И вот — наконец, наступило время 'Ч'.

До 'Северного порта' Кирилл доехал на поезде. Дальше — двинулся пешком.

По побережью, от порта до перешейка было относительно недалеко. Сто двадцать километров. Для Кирилла — три дня неспешного пути.

Километрах в десяти, за ним двигалась часть отряда Ворона. Вторая часть, возглавляемая самим Вороном, прикупив катера, должна была, на четвертый день, начать отвлекающие маневры в море.

Два дня путешествия не принесли никаких сюрпризов. А вот на третий день — на подходе к перешейку, когда до него оставалось не более километра, — предвестники этих самых 'сюрпризов' появились. Пока, это были — только 'сканеры' — контрольные устройства, предназначенные, видимо, для оповещения. И были они — довольно серьезными. Искин доложил, что простого человека они сканировали — 'на раз', в плане поверхностного зондирования сознания. Кто, что и зачем. Не выявив намерения пробираться на Остров — просто отпугивали инфразвуком. Если определялось, что цель путника — Остров, зондировали более глубоко и отправляли информацию куда-то на Остров.

А дальше — все зависело от итогового решения. Некоторых пропускали, а некоторым, довольно грубо, 'прочищали' мозги. Но были люди, с которыми, так просто, справиться было невозможно. Это были люди с врожденной ментальной защитой. Они прорывались дальше.

С помощью Искина, Кирилл для этих устройств остался незамеченным.

Утро четвертого дня началось с зондирования перешейка.

Когда-то, в далекие времена, Остров был действительно островом, но затем — кто-то решил, что переплывать эти десять километров затруднительно, и насыпал перешеек. Благо, на всем протяжении, тут было мелководье.

Так вот — на перешейке наличествовали три силовых невидимых 'блокпоста'. На входе, по центру и на выходе. Эти были значительно серьезней сканеров и обладали мощными устройствами по ликвидации нежелательных гостей.

В довершение всего — сам Остров накрывал купол Эфирного Пузыря, который начинался на входе на перешеек, прямо перед первым блокпостом, и полностью вмещал зону, в центре которой и был Остров. По высоте, в максимальной точке, купол возвышался на пять километров, охватывал всю акваторию вокруг острова и его подводную часть. Практически проникнуть через него обычному человеку — было невозможно. Пропускались только те, на кого дали 'добро' с Острова.

Это было не просто запирающее поле — принцип работы был похитрей.

Человек входил в зону, шел и вдруг — оказывался в... в исходной точке!

За время пребывания, нежелательным индивидуумам глубоко 'прочищали' мозги, и выходящий — напрочь забывал о своей цели. Теперь — у него была другая мотивация в действиях — и он уверенно направлялся совершенно ни туда, куда хотел изначально.

С самолетами и катерами было немного по-другому, а по сути — аналогично.

А вот — если этот барьер не срабатывал, то в игру вступали — блокпосты. Там — все было просто, 'как грабли'. Они были сориентированы на ликвидацию непрошеных гостей. Человек, не имеющий метки разрешения, — просто уничтожался.

Эфирный Пузырь (как и весь перешеек, с его блокпостами) пришлось преодолевать, задействовав мини-портал. Скорее всего — это зафиксировалось, но другого метода — ни Кирилл, ни Искин не смогли придумать. Разворачивать боевые действия — не хотелось. Больно уж громко бы получилось...

Книга 2. Глава 12

Кто же мог такое предположить?!.

Пробив проблемные километры порталом, я оказался на краю неизвестного леса. Лес совершенно дикий. Ни дорожек, ни даже тропинок не наблюдалось. Перелеска тоже. Сразу — буйные, непроходимые джунгли. И камень... Из сказки. На нем — прямо на русском! — было написано:

"Прямо — смерть верная. Налево — назад. Направо — вперед".

И как сие понимать?.. Кроме того, что непонятно, так еще — и на русском! Это что же — меня тут с самого начала "ведут"?

Засуетился Искин. Прочувствовал его бурные переговоры еще с кем-то.

"Это — не камень. Высокотехнологичное устройство. Скорость работы просто запредельная. Просканировал нас на раз-два. Так что русскому языку можно не удивляться. Недружественных действий не предпринимает, но информацию о нашем присутствии уже куда-то направил", — наконец, отчитался Искин.

Похоже, добрались до места, где можно будет разжиться какой-никакой информацией.

Значит, веред — это направо. Забавно, но монастырь чужой и устав у него свой. Пойдем — направо!

Двигался вдоль леса, постоянно высматривая хоть какую-либо тропку внутрь. Бесполезно. Везде между деревьев непролазные кусты, высотой более двух метров — притом, шипастые!..

А с деревьев — еще и лианы свисают... а, может, змеюки местные?.. Но присутствует... какая-то странность. Очень тихо... Не слышно птичьего гомона. Беззвучие нарушается только ветром, периодически шуршащим листвой... А, может, и не ветром?.. А кто-то невидимый шастает под кронами... Но кто или что — увидеть не удается. К счастью, долго идти не пришлось.

Через сотню шагов, наткнулся на лежащий на дороге странный клубок (размером чуть меньше футбольного мяча) то ли ниток, то ли травяных стеблей.

Хотел обойти — но не тут-то было! Клубочек сдвинулся — и снова оказался на моем пути. Так, значит... сказки продолжаются. Остановился и вслух спросил:

— И что это значит?..

Клубок дернулся, резко подкатился к кромке леса, где и остановился.

Приглашает, надо думать?..

Подчиняясь сказочной логике, я двинулся следом и, как только поравнялся с ним, клубок смело покатился в чащу леса. Странным образом — кусты послушно раздвигались перед ним, открывая явно видную тропинку. Делать нечего — следую за ним. Идиллия продолжалась недолго. Пространство вдоль тропинки вдруг начало корежиться. То сужаться, то расширяться. Клубок засуетился и стал хаотично дергаться по сторонам... Видимо, и для него это было неожиданностью. Недолго думая, я выставил силовой каркас. Сначала все выровнялось, но ненадолго. Кусты начали не сдвигаться, а прорываться через силовое поле — точечно ввинчиваясь в пробитые дыры. Так... Магия не решает вопрос.

Залез в надпространственный карман и вытащил последнюю разработку совместной лаборатории — бластер обыкновенный. Снял поле и начал банально выжигать кусты, лезущие на тропинку. Клубок шустренько юркнул мне за спину. Через минуту огненной вакханалии — кусты успокоились. Клубок выскочил вперед и, слегка подпрыгивая — заметно повеселев, покатился дальше. Через метров триста, тропинка вырвалась на небольшую округлую полянку.

И тут, перед самым выходом — я понял, что зацепил... растяжку!

Холодный ком плюхнул в желудок. Мгновенно окутавшись силовым щитом — ждал взрыва. Но произошло совершенно невообразимое. Из дупел соседних деревьев, стоящих по обе стороны тропинки, раздались дымные хлопки — и на тропинку посыпалось... разноцветное конфетти!..

-Чтоб вы так жили!.. — только и смог я выговорить.

Там, где нас не было...

(Пересечение 1 с романом "РЭД — Красный Мир" Нила Асадчего)

Зал Управления Островом располагался в пещере мраморной скалы, высоко в горах (что обеспечивало требуемую демонстрацию для красно-тварных властной, высшей и неустанной всепроницательности Господина над "Муравейником"), и собой напоминал хирургическую операционную.

Устраивая помещение, Дух использовал природный интерьер — надо было только срезать лишние выступы породы и хорошенько всё отшлифовать.

Он с детства любил блеск белоснежно-чистого кафеля и интуитивно — всегда и везде! — к этому стремился (даже когда приходилось... чистить унитаз!). Было это — что-то на "генном уровне" — белый цвет во всём его вдохновлял...

Закутанный в белоснежный махровый халат, с ещё мокрой (после принятого душа) головой, Дух блаженно вытянулся в кресле за Главным Пультом Управления.

На приятно-белоснежном полу возле дивана, общей грязной кучей, валялось сброшенное армейское обмундирование: серо-чёрный камуфляж, альпийские полусапожки, ремни портупеи и вооружение (даже небрежно оставленный убойный бластер) — убирать всё это после возвращения с Земли не было сил.

На диване, растянувшись во всю его длину, призывно-нервно всхрапывал верзила-Кот, переживая, очевидно, наиболее яркие впечатления от своей космической — о, горе! — одиссеи и стыдливый, неудобно-очевидный факт своей чрезмерно таки взращенной тело-массы...

"Как быть — теперь! — мне с прежними девчонками?!. На лапах — только и осталось, что носить?!." — очевидно мучилось его сознание...

— У нас — Гость... — не оборачиваясь к вернувшейся из ванной Лили, сообщил Дух, не отрываясь от центрального монитора. — То ли сам пришёл, то ли за мной с Земли увязался... Или Кот "на хвосте" притащил?..

— А, ведь, "симпати-и-шны" какой... — промурлыкала Лили, взглянув на экран, и, обнимая Духа сзади за плечи: — Согласись?..

— Только невоспитанный и наглый... — раздражённо констатировал Дух. — Зашёл без стука, ноги у порога не вытер...

— Что ты называешь "порогом", милый?

— Портал оставил настежь, лес пожёг...

— А у этих романтиков всегда так — идеалистично, но не практично.

— Так... вы знакомы?.. — Дух нахмурился и бросил на Лили косой настороженный взгляд.

— Да встречались как-то... на одном из звёздных перекрёстков, — игриво вздохнув, она миролюбиво прошлась лёгким массажем по его плечам и многозначительно заметила:

— Но пришёл-то он — один...

— Угу... и это — любопытно... — Дух, повернувшись к ней, обнял за талию и, усадив к себе на колени, стал заигрывать с локоном волос, свисавшим над её ушком.

Их "медовый месяц" явно затянулся.

— Передай Лешему, чтоб гостя пропустил — и без всяких, там, его дремучих фокусов.

— Без "фокусов" — не получится. Я сама начала уставать от его постоянного нытья, что ему невыносимо стало скучно и: "Жизнь моя — бессмысленно сера!" Так что — позволь ему слегка... порезвиться, наконец.

— Ну... если только — "слегка"... — Дух попытался усилить свои ласки, но Лили

игриво выскользнула из его объятий.

— Какой ты у меня, однако, мудрый... — она чмокнула его в макушку и, явно взволнованная, выбежала из зала.

— Тебе, я вижу, это нужно не меньше, чем Лешему, — бросил он ей вслед. — "Нет приказа — нет и спроса... С кого после спросить?.."

Дух откинулся к спинке кресла и, обращаясь к Коту, уже вслух задумался:

— Do or do not? ¹ А, верзила?.. Как бы не пришлось вызывать... Свипера ².

На последнем слове Духа, Кот нервно вздёрнул голову, соскочил с дивана и, вздыбив шерсть, истерично загортавил.

— Да не ори ты!.. — Дух поморщился, устало протирая глаза. — "Сам нэ хачу"...

___________

¹ Do or do not — что делать, что не делать (англ.).

² Свипер — sweeper — чистильщик (англ.).

(конец пересечения 1)

Главной достопримечательностью открывшейся полянки был ее обитатель, уютно устроившийся на пеньке, прямо в центре. По всем приметам и понятиям — Леший. Хотя... как должен выглядеть Леший, я не имел ни малейшего представления.

Но увиденное соответствовало установленному канону. Всклокоченные волосы цвета тины с проседью, с застрявшими в них ветками и листвой. Нечесаная седая борода. Кожа серо-коричневого цвета. Зеленые светящиеся глаза, двигавшиеся асинхронно, каждый по себе. Вроде, должно создаваться неприятное впечатление. Ан нет. Выражение лица — одновременно и простодушное, но, как ни странно, больно умное и хитрое. Как такое может сочетаться — непонятно.

Леший щелкнул пальцами — и почва под моими ногами начала превращаться... в болото! Липкая жижа... с мерзким чьмоком и последующим удушливым сероводородным выхлопом — стала медленно покрывать мои ботинки.

— Вот же, чмо... — невозмутимо произнёс я и, быстро нагнувшись, стал торопливо расшнуровывать ботинки. — Похоже, приятель, они тебе по нраву... Ну, так — прими в подарок! — и, сняв второй ботинок, я — со всей дури! — запустил его прямо в голову чудища.

Тот явно такого не ожидал — и удар пропустил. А так как я еще и "магически" подтолкнул свой снаряд — Леший, получив его в лоб, с возмущенным воплем кубарем слетел с пенька. Земля стала сразу твердой. Выдернув из грязи ноги, я быстро подбежал к противнику. Однако — зря спешил...

Леший, даже не поднявшись, наотмашь зарядил посохом... уже мне в лоб. Звезды в глазах... И где я?.. Кто я?..

Для стороннего наблюдателя итоговая картинка состоявшегося знакомства была явно сюрреалистична. По разную сторону от пенька, сидят два усталых персонажа — оба с шишками на лбу и удивленно пялятся друг на друга...

(Пересечение 2 с романом "РЭД — Красный Мир" Нила Асадчего)

— Здрась-сь-се... — это всё, что мог сказать гость (как воспитанный молодой человек в такой ситуации), сдержанно кивнув головой.

Чудище в ответ мотнуло своей гривой и, прикрыв одну ноздрю пальцем, громко смачно высморкалось.

"Будем думать, это есть местное приветствие", — решил для себя гость и осторожно продолжил:

— Разрешите представиться самолично (ибо авторитетного посредника, увы, не имею): я — Кирилл... путешественник. Позвольте узнать, как я могу к вам обращаться?..

— Ку... — важно отозвалось чудище.

— Ёмко... — уважительно отозвался Кирилл. — Доброго вам здоровья... бабушка.

Чудище, скривив брезгливую мину, показало ему свой змеевидный язык и промычало что-то невнятное, явно неодобрительное.

— Или, простите, дедушка?.. — быстро поправился Кирилл. — Я, видите ли, нездешний и мне трудно пока разобраться... в половы, простите, признаках местных обитателей... но, если вы — "дедушка", то признаки мужественности в вашей осанке — поверьте мне, бесспорны!..

Чудище, через паузу, важно ухмыльнулось.

— Ну, а если вы — "бабушка"?.. — Кирилл, продолжая дурачась, изумленно развёл руками. — Поверьте, формам вашей фигуры могли бы позавидовать любые "тёлки-метёлки" — модели из моего тамошнего, земного шоу-бизнеса!

— Кю...

— Понимаю... и совершенно с вами согласен, мой друг — позвольте мне так, усреднённо, вас называть — и, поверьте, я искренне рад нашему случайному знакомству. Надеюсь, вы станете моим добрым попутчиком и прекрасны гидом в предстоящем путешествии по тутошнему, как я понимаю, "Плюку"?..

Чудище, в качестве ответа, неожиданно швырнула в гостя неизвестно откуда взявшейся стеклянной бутылкой, снова едва не попав тому в голову.

— Не станете... — сам себе ответил Кирилл, едва увернувшись. — Ну, а если вы решили меня, просто, "отметелить"... — он снял с предохранителя свой бластер ¹, — то я здесь с вами совершенно не согласен.

Чуть опустив ствол, Кирилл чиркнул бластером у ног собеседника.

Бездымно вспыхнув, провалилась и исчезла полоска грунта, оставив за собой канавку, сантиметров пять шириной и с десяток — глубиной...

— Ты, смотри!.. еще работает... — как бы удивлённо воскликнул Кирилл.

— Ты!.. — заорало вдруг чудище, на чистом русском языке. — Совсем охренел?!

— Та-а-к... Ну, тогда — давай сначала... — пряча бластер в кобуру, предложил Кирилл. — Ты, вообще, кто есть?..

— Я?!. Я — Леший!.. Хозяин здешних мест, — обижено представилось чудище.

Скептично поджав нижнюю губу, Кирилл изобразил задумчивость, как бы что-то вспоминая.

— Ну, так... познакомились же уже... — тихо подсказал Леший, обижено хмурясь и осторожно оглаживая шишку на своей голове.

— А-а... ты об этом... — Кирилл, добродушно усмехнувшись, огладил и себе свой саднивший лоб. — Ну, а я — по-прежнему, Кирилл. Извини, пока — без рукопожатий... Подружимся — будешь звать меня: "Кира". Ну, и чего ты здесь, дружище Леший?..

— Ну, так... пугануть тебя!

— А-а... а мама знает?.. — демонстративно повернувшись к чудище спиной, Кирилл, присев, стал спокойно подтягивать шнуровку ботинок.

— Чяво?..

— Не "чяво", а "чья". Мама знает, как ты здесь куралесишь?

— Нет мамы... у меня...

Помолчали...

— Ладно, Лёш... Будем считать, что вогнал ты меня в испуг... И очень сильно... Что дальше?..

— Ну?.. тогда?.. тогда — ори! — оживился по-детски Лесовик.

— Что?!. Чё орать-то?!.

— Давай, так: "Ох, зараза, ох, подлюка, видно, в детстве тебя мама не купала, потому как дрыгался, не слушал, норовил — всё укусить! Вот — и вырос, таким, грязным!"

— Кого, прости!?. Маму — укусить?!. — возмущённо заметил Кирилл.

— Не твою же... — буркнуло чудище.

— А-а.. ну, да... — согласился Кирилл, но предложил: — "Маму" — трогать не будем! Давай, по классике: "Ой, люди добрые! Ой, помогите! Погибаю!" Зажирает подлое чудище меня!.. Сойдёт?..

— Ну, если ... "по классе"... Нормально.

— "Ой, люди добрые! Ой, помогите! Ой, загрызает подлюка Леший — гад вонючий!" — завывая, заголосил по-бабьи Кирилл.

— Вот... это ты, вот — зря... — обиженно насупился Леший и щелкнул пальцами.

Полянка, чудным образом, вдруг превратилась... в винный погреб. Сырой полумрак... всё в паутинах... плесень на дубовых бочках... И запах...

Преобразилось и само чудище — это был уже древний согбенный старик, лет за сто, не меньше (а больше?.. — кто тут считал?!). Крючковатый, изъеденный былой оспой нос; заострённые и ороговевшие на кончиках уши, поросшие сизым мхом; мерзкая, вишнёвого цвета, с пятак, бородавка на правой стороне шеи... — совершенно, внешне немощный, такой, тебе дедулька-пень замшелый (его мать!).

— А неплохой себе, такой, "прикид", только... старит тебя, прости, немного, — вставая с надоевшего пня, спокойно прокомментировал Кирилл неожиданную метаморфозу Лешего, а заодно — и смену интерьера. — Ну, так, что тебе — не так?.. — риторично вопросил он, разминая спину.

— "Гад вонючий" — не надо, — твердо произнёс Леший, растворяясь в темноте подвала.

— Ну... так, это... для образности... Понимаешь?.. Она усиливает.

— Чяво?.. — эхом донеслось из глубины подвала.

— Трагизм происходящего: "Ох, какое жуткое чудовище напало! Нету сил моих бороться с ним теперь!" Понимаешь?..

— А-а!.. — понимающе сообщила морда Лешего, вдруг возникшая из темноты. А, вот это — правильно! Тогда давай — и не скупись на эту твою... "трагизьму".

— Не вопрос! — "счас" добавим... — Кирилл артистично прочистил горло, глубоко шумно вздохнув, и неожиданно, по-свойски, совершенно устало спросил: — Лёш... а выпить у нас... есть?.. — и, облизав пересохшие губы, пояснил: — Что-то... не в голосе я сегодня, понимаешь?

— Откуда?!. — оторопело отозвался Леший, забыв, что сидит на полу винного погреба, упираясь разбитой головой о днище бочки, из крана которой на его ошмотья призывно капало (вне всякого сомнения — вполне выдержанное!) вино.

......— Лёш?.. Ну, ты... — укоризненно покачал головой Кирилл, кивнув на винный кран.

— А!.. Совсем — из головы!.. — смущённо улыбнулся Леший и, подставив палец под кран и слизнув, извиняясь, добавил: — "Абдэльмассе"... — моё любимое...

Оба дружно расхохотались, подставляя свои кружки к изобильному крану...

(конец пересечения 2)

— Ну вот — и познакомились. Меня тут попросили несильно тебя... привечивать. Так что — предлагаю замирение, — последним глотком опорожнив свою кружку, добродушно заявил Леший.

Кирилл согласно кивнул головой.

— Ты не боись, мил человек. Не кусаюсь я. Поговорить, вот, попросили. Не откажи в такой малости, — проговорило существо, увидев, что я все еще не совсем "въехал" в ситуацию.

— Спасибо. Отчего ж и не поговорить, — усаживаясь поудобней, ответил я. — У самого — куча вопросов.

— Вот — и хорошо, а то некоторые сильно пугаются, злятся, ругаются ругательно и говорить не хотят, — на что ответил Леший и, синхронизировав свои глаза, внимательно меня осмотрел. — Магичишь, значит... "Паладином" обозвали. Вот, ведь, неучи. Кто их только учит! — пробубнил он и, уже совершенно другим голосом, продолжил:

— Побалагурил — и хорош... Для здешнего хозяина я отработал, а теперь — давай по-серьезному.

— Так вы, все же... тот самый, который — "Леший" или нет?.. — внимательно разглядывая вдруг мгновенно посерьезневшего собеседника, спросил я.

— Во-во... Тот самый — который... — расплывшись широкой улыбкой, ответил собеседник.

— Очень приятно. Ну, если сначала — Кирилл-путешественник, — представился я.

— Ага-ага... Путешественник... По Мирам, понимаешь... Нет бы тихонько — так нет! — с гамом, с тарарамом. Шум-то, зачем такой поднял? — с ехидцей улыбаясь, поинтересовался Леший.

— Да, как-то... само получилось. Не хотел я шуметь, но тихо не получилось. Слишком много вопросов и мало ответов в этом Мире. Вот вы — всамделишней или... высокотехнологичная подделка, как и тот камень на распутье? — пошел я в атаку.

— Всамделишней-всамделишней... Не сумневайся, касатик. Это скорее ты и все вы — "люди" — высокотехнологичная подделка. Нагородили тут некоторые, "экскрементароры", черти чего. Рабочая сила им, видите ли, понадобилась. Знатный "экскремент" получился, — нарочито сердито пропыхтел в ответ дедуля.

— Это как еще понять? Люди — подделка?!. — удивленно вскинулся я в ответ на эту отповедь.

— Как-как?!. "Ка́кой" к верху!" Чего всполохнулся-то? Во всех Мирах, людскому роду — от силы пару сотен тысяч лет. Не эти "муллионы" лет, что вдалбивают в ваши головы, — бурчливо ответил мне дед.

Покряхтев и повертевшись, усаживаясь поудобней, продолжил:

— Вот — и на Острове этом, больно умные, в свое время, окопались. Эти — уже из "человеков". Хороший мирок испоганили. Возомнили себя вершителями судеб. Думают, они — тут главные. Железяк натаскали, магию впрягли. Защитных пологов натыкали. Но допрыгались. Свои же — "человеки" — этот мир и изолировали, от греха подальше. Теперь вот — ты нагрянул. Мирок переполошил. Дырок наковырял. В запретное место приперся. Все вам, человекам, не сидится. Все вам знать хочется. А не кумекаете, что не доросли еще!..

— Так, ведь, источится защита скоро, — вклинился я в монолог Лешего. — Естественно, захотелось узнать, что огребем, если они прорвутся. Сами, ведь, подтверждаете, что недаром их тут изолировали.

— Вот-вот. Знать "оне" хотят. Во-первых, никто бы им не дал пробить защиту. Кроме вашей, человеками сделанной, еще и наша есть. А она, знамо, покрепче-то будет. И не встревай! Слушай и внимай! Ишь какой шустрый, и не посмотрю, что маг, — звездану в лобешник для процесса воспитания. Ышо раз — но уже по-сурьезному. Долго потом в голове звон будет. Молчи и внемли. Во-вторых, думаешь только этот Мир закрыли. Ошибаешься милок. Все Миры закрыты. Этот — только покрепче остальных. Раньше-то всяк наперекосяк мог по Мирам шастать, а сейчас — только избранные или с помощью железок хитрых. Да и то — мы часто шугаем всяких праздношатающихся, путаем, отправляем черти куда, удлиняем путь до невозможности и разные другие пакости измышляем, — помахивая указательным пальчиком, больше похожим на сучок, вещал дедуля.

— А, как же — я?.. Что-то не припомню особых трудностей, — опять влез я.

— Еще раз перебьешь — точно, врежу! — рассердился дед.

И я понял — врежет. И проглотив готовые вырваться на свободу вопросы — заткнулся.

— Про тебя — сказ отдельный. Надобен ты нам сейчас. Но перед разговором о тебе — не мешает подкрепиться. Винца уже попили. Сейчас покушаем. И не лезь в свой мешок — не надо мне твои консервы.

Я, было, хотел обидеться за "консервы", но затем понял, что имеет в виду Леший, и промолчал.

Дедок тем временем достал небольшую скатерть, аккуратно развернул ее и произнес:

— Ну что, скатерка, дай, что-ль, покушать.

Не успел я сморгнуть — как скатерка оказалась уставленной различными яствами!

У меня аж слюнки потекли...

— Угощайся. Это не твои чуланные заготовки. Все натуральное — с пылу, жару, реки и огороду.

Упрашивать не заставлял. Натрескался от пуза. Все было не просто вкусное — восхитительно! Запеченная рыбка. Икорка. Мяско — чувствовалось, только-только с окорока срезали. Хлеб — вообще, выше всяких похвал. Только один его дух включал слюноотделение на полную катушку. Огурчики, помидорчики — именно, ими и пахли! Колбаска вяленая — "пиханная" — отвал башки!

Строить из себя интеллигента даже не пытался. Ел жадно, торопливо глотая, руками... Свежее, сочное, вкусное — куда уж тут до хороших манер!

Наевшись — откинулся — и невольно сытно отрыгнул. Дедок, тоже насытившись, отодвинулся от скатерки и лукаво спросил:

— Ну как?.. Вкусно?

— Не то слово! Очень!.. — только и смог я ответить.

— Вот! -а могли бы — все и всегда так кушать! И надо же суметь, так, все испоганить. Ну, да ладно. Не ты в том виноват — и не с тебя спрашивать... А теперь о том, почему мы тебе позволили добраться — аж до этих мест. Сам понимаешь — не спроста и не от излишней доброты, — сказав это, Леший вдруг замолчал.

Я сидел тихо и не встревал. Получить по лбу "ышо раз" не хотелось. Мало ли — какие потом последствия вылезут, если дед "по-сурьезному" звезданет.

Помолчав, тот продолжил:

— Мы высовываемся крайне редко. А за последние пару тысяч лет — так, в первый раз. Наши аккуратные намеки перестали восприниматься. В других Мирах — еще шатко-валко, не сильно "борзеют", но в этом — уж совсем распоясались. Пришло время — поставить на место людишек. Старшие "светиться" не захотели и решили, для внушения нужных истин, использовать... тебя. На этот раз, с твоей помощью, предупредим прямо в лоб. Не утихомирятся — не будет ни этого острова, а может — и не этого Мира.

— Можно реплику?.. — осторожно, как прилежный ученик, спросил я, подняв руку.

— Давай, глаголь... — не воспротивился оракул.

— Так, ведь, ваши слова подтверждают — и нашу озабоченность, — торопливо выдал я.

— Не. Дело не в том, что они "дырку" начали крутить. Они кое-что еще утворили, притом — заявили об этом, можно сказать, на "официальном уровне". "Дырку" мы бы заткнули, не напрягаясь. А вот — отказ от выполнения некоторых договоренностей — это весьма и весьма нехорошо с их стороны. Старшие очень недовольны. Видимо, наступил момент, который всегда неизбежен в паре "творец-творение". У самолюбивого ученика появляется непреодолимое желание превзойти учителя. И не только в творениях, но вплоть — до устранения последнего. Дабы не было никого лучше. Но, в данном случае, ученик впал в огромное заблуждение. Возможность управления Мирами или даже способность их творить — ни на йоту не приближает данного конкретного ученика ко всемогуществу Старших!

Наступила пауза, в продолжении которой оракул неторопливо раскуривал свою трубку. Мне тоже захотелось закурить, но я не мог никак найти долбанные спички и нервно шарил у себя в карманах.

— Ты уже понял, что разговор идет о владыке этого Острова и, по совместительству, данного Мира. Хотя о том, что он здесь всем заправляет, почти никто однозначно не знает, но "первые лица" этого Мира определенно догадываются. Но — не суть... — дед протянул свой костлявый палец к моему лицу, и на его ногте возникло маленькое пламя. Прикурив, я молча благодарно ему кивнул.

— Я помогу тебе добраться до этого господина, и ты его предупредишь, что им крайне недовольны и требуют возобновить выполнения договоренностей. Каких — для тебя неважно. Он — знает. Но одно то, что ты, вопреки его воле, в конце концов, до него доберешься, — должно несколько охладить его пыл, — задув огонек на пальце, выдал мне Леший и информацию, и задачу — "в одном флаконе".

— Как-то все... странно. Речь у вас стилизована под "русские народные..." Не вяжется это, простите, с образом Смотрителя за Мирами, — откровенно поделился я зародившимися у меня сомнениями.

— Стиль — дело индивидуальное. Он разный — для каждого, с кем я контактирую. Для тебя — вот, такой. Мог бы и догадаться, — неодобрительно зыркнув на меня, пояснил Леший.

— Тебе, конечно, будут противодействовать. Добираться придется пехом. Порталы здесь не сработают. И местная, и наша защита настолько переплелись, что может выкинут тебя — незнамо куда и, притом, с "билетом в один конец". Так что — вот тебе "инструментик". По-вашему, это обзывается: "полог-невидимости". Полнообъемный. Будешь невиден — во всех возможных диапазонах. Маг-то ты — маг. Но иногда — этого маловато будет. Но это — только для упрощения пути. Бластер свой противо живых не пользуй — не люблю я смертоубийства.

— Тут еще один деятель шляется. "Домовым" — кличут. На подходе к хозяйскому дому — обязательно объявится. Он у местного умника — "на подхвате". Я — вроде как, тоже, но это — так, для виду. Попугать его можешь, но тоже — без смертоубийства. Пригодится еще. Мозги, только вот, ему почистить надобно — да все руки не доходят. Видать решил, что Старшие про него забыли. Так, ты напомни ему, что по чем. Потом и я подключусь к воспитательному процессу. Ладно. Заболтались. Дальше — один... — сказав это, Леший щелкнул пальцами — и исчез.

Посидев еще немного, я тоже засобирался. Теперь уж — не повернешь назад. Да и интересно, все же, докопаться до истоков.

Выйдя из погребка, снова оказался в лесу.

Преодолев небольшой перевальчик, я увидел долину. Что интересно — строения внизу долины, с разного расстояния, смотрелись по-разному. С перевала — как старинный замок, окруженный небольшим средневековым городком, а когда до городской черты оставалось не более километра — все вдруг увиделось совершенно в другом свете.

Вполне современный городок. Лучи улиц разбегались от большого центрального купола, абсолютно неопределенного цвета. При каждом новом взгляде — цвет изменялся. Сам город окружала вполне полноценная кольцевая дорога.

Вот тут — откуда ни возьмись! — и появилось обещанное мне Лешим местное страшилище:

— Опять какого-то прощелыгу Леший пропустил. Вечно его забавы — ни к чему хорошему не приводят! Уж разнообразил бы как-нибудь свои уловки-пакости. Вот — разозлиться хозяин! Мало не покажется!

— Как понимаю — Домовой. Леший насчет вас предупреждал, — не обращая внимания на его слова и тон, с которым он их произносил, поприветствовал я нового персонажа. — Здравствуйте. Очень приятно познакомиться. Но, вроде, как я знаю, показываться гостям вне дома вам, домовым, не положено.

— Положено-не положено... А если всякие прохожие на дармовщинку горазды?!. Потом с хозяином объясняйся — кто чего спер. Так что — заканчивай препираться. Как я понял, ты — к хозяину. Вот — и иди, — пробурчал Домовой.

— Да, собственно, я готов, только — идти куда?.. — переходя на серьезный тон, спросил я.

— Вон — видишь дверь?.. Через нее — и иди. Хозяин уже ждет. Нечего "всяким-яким" шляться тут по городу.

И действительно — рядом с ним, прямо в воздухе, появилась дверь. Добротного такого вида — дубовая, лакированная, с золотой ручкой. Именно — с золотой!..

Поняв, что, наконец, до выяснения всех вопросов остался один шаг, я, не раздумывая, перешагнув порог — и очутился, как потом выяснилось, в Зале Управления Островом.

Где узрел три персонажа. Причем, один — оказался мне знаком. С красного цвета Девушкой — я встречался. Да и с Котом, растянувшимся во всю длину дивана, — вроде, тоже. Правда, ранее он был поменьше размерами.

Пройдя пару шагов к пульту управления, за которым восседал третий — Хозяин — молодой мужчина богемного вида, я остановился и учтиво поздоровался:

— Здравствуйте — всем! Не хочу показаться невежливым, но уж сильно назрела необходимость нашей встречи.

Дремавший, было, Кот шевельнул ушами, приоткрыл один глаз и прошепелявил:

— Пшивет-пшивет... Коли не ш-у-тиш-шь... — и вернулся к прерванной дреме.

— Обо мне — вы, скорее всего, уже все выяснили. Если нет, то — Кирилл, путешественник, и я (кроме выяснения своих вопросов, коих накопился вагон и маленькая тележка) уполномочен на разговор от имени... каких-то Старших.

До этого спокойный, хозяин острова дернулся и, вперившись в меня подозрительно-злобным взглядом, ехидно спросил:

— Это когда ты успел стать уполномоченным?!.

— Да... совсем недавно. Пока преодолевал полосу препятствий — кто-то очень четко впечатал в мое сознание кое-какую информацию. Заодно — с пояснениями о статусе уполномоченного. Велели передать, что Старшие... "недовольны" и советовали... "вернуться к выполнению обязательств по договору". Что за договор и что за обязательства не прояснили, прописали, что вы сами поймете, — якобы, не замечая его издевку, спокойно ответил я.

Было видно, что хозяин хочет — весьма эмоционально — высказаться в ответ на услышанное, но его здравый смысл победил. Что, собственно, высказываться — если собеседник "не в теме".

Поэтому я услышал совсем другое:

— Ладно! Это — мои проблемы. C твоими "полномочиями" — ясно. Говори "свои вопросы".

— Хочу прояснить одно... Мессии — это ваших рук дело?.. Все косвенные данные указывают на вас, и что, именно, отсюда — на Землю и, скорее всего, в разные другие Миры вы отправляли "спасителей", "помазанников", "пророков" и прочих проповедников всевозможных религий. А, ознакомившись со здешним Миром, я понял, что тут — вы устроили полигон для их натаскивания и подготовки, — не обращая внимания на грубость, заявил я "свои вопросы".

Картинка у меня уже сложилась. Требовалось только подтверждение.

— А, хотя бы — и так! Что с того?!. Тем более — последнее восемьсот лет мы блокированы и варимся в собственном соку, — откинувшись в кресле, нагло парировал мой собеседник.

— А зачем, собственно?..

— А чтобы жизнь раем не казалась! Тем более — это начинание запустила в жизнь одна из фракций этих самых Старших, от которых ты частично выступаешь, — издевательски усмехнувшись, ответил хозяин острова и, немного помолчав, добавил:

— Правда, они быстро его забросили, но мне оно понравилось. Поэтому я творчески его развил — и использовал в своих целях. Уже личных.

— А "чтетельней" готовить своих посланников — не пробовали? Такого, ведь, нагородили, что до сих пор разобраться не можем, — раздраженно бросил я ему в ответ.

— Это — не ко мне. Людины сами все извратили и продолжают это делать с большим энтузиазмом. Изначально — все было отработано идеально.

— Отслеживать исполнение — не пробовали? Почему не пресекли возникшие извращения?! — теряя терпение, бросил я ему в лицо.

— Тоже — не ко мне. Заткнули нас! Вот — и долбим до сих пор, — зло отразил он мой "наезд".

— Долбежку можете прекратить. По полученной мной информации — в любом случае, Старшие вас из "заповедника" не выпустят. Так что — предлагаю обратить энергию на мирные цели, то бишь — на ваш собственный Мир и навести в нем порядок, — выдал я свою заготовку.

— Да думал я уже над этим! Собственно, поэтому — и прекратил выполнять свои обязательства по упомянутому договору. Тем более, что среди Старших — тоже нет единства. Две основные фракции до сих пор бодаются. Так что — нам сам Бог велел объединяться, — озвучил хозяин свою позиции.

— Если согласен — прошу в гостиную. Самое время — отужинать. Зал — не лучшее место для дружеских разговоров.

— Согласен...

Глава 30

Столовая представляла собой довольно обширный зал с одним круглым, солидного вида, дубовым столом в центре, в стиле земного средневекового рыцарства.

Вокруг стола располагалась своеобразная зеленая зона. Несколько деревьев. Кустарник.

Между ними возвышался большой валун, с вершины которого, тихо журча, стекал мини-водопад.

С деревьев свисали лианы, по которым шастали какие-то зверьки, напоминавшие земных обезьян, а между веток порхали местные птички, но за границу зеленой зоны не вылетали.

В общем — еще та идиллия.

Хозяин, указав мне на одно из трех кресел, церемониально пригласил всех отужинать.

Когда уселись, обращаясь ко мне, то ли спросил, то ли констатировал:

— Как понимаю, ты — с Земли и, конкретно, из России, поэтому меню будет соответствующее — полагаю, истинно русское. Для простоты общения — зови меня Дух, не в плане — бесплотный, а так... сложилось, — и он покосился на Лили.

Затем поднял руку и, щелкнув пальцами, громко произнес:

— Русское меню!

Тут же, как мне показалось, прямо из зеркальной части стены, материализовался официант.

Присмотревшись, я понял, что там — просто центральное зеркало вынесено немного вперед.

После того, как передо мной появилось меню, Дух поощрительно кивнул.

Взяв и открыв меню, я понял, что имел ввиду хозяин этого места, когда говорил о русском меню:

'— борщ с хрустящей капусткой, огурчиками и салом, нарезанным с морозца;

— борщ со сметаной с зернистой икрой и рюмкой водки "Столичная;

— суп а Iа lortue из телячьей головки;

— суп из раков с расстегаями;

— поросенок с кашей зажаренный на водке;

— печеный бараний бок;

— дичь, тушенная в соусе из красного вина с лесными ягодами и дикорастущими грибами;

— бифстекс с трюфелями;

— куропатки жареные en Perigord;

— провой лещ;

— малосольная семга с блинами и сметаной и бокалом сухого российского вина;

— тыква и огурцы с жареными мозгами на черном хлебе и серой зернистой, и блестяще — черной ачуевской паюсной икрой;

— варёная и копченая буженина, нашпигованная чесноком;

— нежно-солёная благородная рыба и килька копченая, с дымком;

— зрнистая осетровая икра, кетовая икра;

— солёные грузди в сметане, моченые яблоки;

— кулебяка с двенадцатью начинками;

— салат 'оливье' (с расшифровкой: филе рябчиков и куропаток, перемешанное с желе из бульона, вареные раковые шейки и кусочки варёного языка, под соусом 'Провансаль', а к этому — горка из отварного картофеля с маринованными огурчиками-корнишонами и ломтиками сваренных вкрутую яиц);

— холодная 'Смирновка' во льду;

— 'Шустовская рябиновка';

— портвейн Леве ? 50;

— морсы из лесных ягод.'

Да уж!.. Аж слюнки потекли, а глаза разбежались.

Хозяин смотрел на меня и, усмехаясь, посоветовал:

— Что-то теряем, что-то находим. Советую — суп из раков, дичь и ваше любимое 'оливье'.

— Соглашусь. Только добавить морс из брусники, — предвкушая вкусную трапезу, ответил я.

— Так как обед у меня был полноценным, то мне — тыкву с огурцами и соточку 'Шутовской', — добавил Дух и отослал официанта. — А пока все будет готовиться, предлагаю партию в шахматы. Готовка у нас — 'с нуля'. Никаких полуфабрикатов. — Обернувшись ко мне, предложил Дух, указывая на мраморный (опять же) шахматный столик, стоящий справа от обеденного.

— Почему бы и нет,— согласился я.

Почти полчаса мы разыгрывали 'Сицилианскую защиту'. На 50-ом ходу белых, официант начал выносить блюда — и мы вынуждено переместились обратно за обеденный стол.

Процесс поглощения всей этой вкуснотищи прошел в ничего не значащей болтовне, крутящейся вокруг блюд из кухонь разных народов. Вспомнили и европейские кухни, и азиатские.

— Ну вот — перекусили... Теперь — можно и о насущном, — откинувшись в кресле, объявил довольный хозяин. -Так, что конкретно тебя сюда привело? Неужели, всего лишь, простое любопытство?..

— Отчасти — и любопытство... — ни менее благодушно заявил я. — Но, позвольте мне — сразу о главном. Анализ основных религий привел меня к пониманию, что они навязываются извне. Вот — и занялся поиском источника. Потому как, очень уж странная ситуация с религией исторически сложилась у нас на Земле... Превалирует один и тот же сюжет: в Шумере — Намму и Энки, а Египте — Изида и Гор, в индуизме — Яшода и Кришна, в христианстве — Дева Мария и Иисус Христос...

Получается, что, в целом, религии внедрялись у нас по единому клише: непорочное зачатие — ребенок-мессия — его казнь — чудо воскрешения — новое учение — новый Бог? И все — в принципе, едины, по существу. И говорят об одном: 'Если грешен — терпи наказание. Если наказывать не за что — так прими проверку твоей Веры в своего Бога. Яви ему свою покорность'. И суть одна — смирение, и всегда человек — раб своего Бога! — здесь я, выдержав паузу, сделал эффектный выпад: — Словом, режиссер всего этого действа, мне кажется, парень без фантазии! Или с очень строго заданным техническим заданием.

Одарив меня своей широкой улыбкой, Дух перглянулся с Лили и спокойно ответил:

— Мне трудно возразить, подмеченная тобой закономерность очевидна, — улыбка резко сошла с его лица. — Все расчеты определяли, что для вашей реальности — это оптимальный вариант. Но после четырех попыток, я понял, что чего-то не учитываю. Решил — попробывать другой вариант, оправдавший себя в другой реальности. Ты же не будешь отрицать, что Мухамед явно выбивается из серии? Ни зачатия, ни распятия...

— Значит, вместо того, чтобы разобраться и найти ошибку, — решил создать исключение из правил! — задумчиво проговорил я. — Взял — и механический перенес идею. Совершенно не озаботившись корректировками под реальность. Что довольно глупо, само по себе. И результат — на лицо. Кроме того, что сам ислам расслоился и начали появлятся его радикальные варианты, так еще и в этот, и так бурлящий, котел существующих религиозных разногласий, добавил приличную долю жгучего перца. Так что — этот исламский эксперимент, на мой взгляд, оказался еще более неудачным, чем все предыдущие. Такое новаторство не делает чести его автору.

Хозяева снова переглянулись между собой, и Дух (казалось, с некоторой обидой) молча закурил.

Лили, также молча, поближе подсунула к нему пепельницу и, встав из-за стола, вышла.

— Кстати, об исламе... — тут, доставая свои сигареты и тоже закуривая, я, как бы, наивно вопросил: Она у тебя магометанка?.. — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Почему, интересно, последователи Мухамеда столь обидчивы? Такое впечатление, что они не верят, что их Бог всемогущ, и сомневаются в том, что он может сам за себя постоять. Истинный Бог и истинный верующий должен понимать, что любые нападки на Бога — НИЧТОЖНЫ и не стоят даже пыли под ногами. А тут — чуть что, карикатуры, там, в журналах или стишки — обида на всех и несопоставимая месть. Глупо. Такими действиями — они только умоляют истинность и величие своего Бога! Но это — так, к слову. Оставим теорию. Позволю себе полюбопытствовать — что у вас с практикой? Ведь вы, даже когда поняли, что закупорены, не остановили свой конвейер и, наводнив собственный мир своей 'продукцией', не очень-то преуспели в деле борьбы за 'светлое будущее'.

Я с вызовом посмотрел хозяину.

Тот выдержал мой взгляд, но промолчал.

— И второе, — продолжил я. — Возможность воздействовать вы потеряли, но информация все же до вас доходит. Или нет?.. Так — чисто из любопытства. Если что — можешь не отвечать. Сколько у тебя резидентур и во скольких мирах? И сколько из них реально действующих?

— Вопрос, конечно, интересный... — медленно, наконец, отозвался Дух. — А, собственно, кто ты такой есть? С какой радости я, в сущности, должен делиться с тобой столь специфической и интимной информацией? В отношении Земли — я еще понимаю, но интерес ко всему конгломерату — непонятен и подозрителен, — несколько возвысив тон, задал встречный вопрос Дух. — Тут пахнет не только любопытством.

— Не спорю. Если смотреть со стороны — и нагло, и подозрительно, — добродушно улыбаясь, ничуть не смутился я. — Но! На Земле (и не только) появились силы, которых интересует состояние параллельных миров и перспективы отношений с ними. Проводить разведывательные миссии — и долго, и расточительно, тем более, при наличии такого центра, как ваш. И, смею тебя заверить, эти силы вполне себе самостоятельны и имеют очень внушительный потенциал. Причем, в орбиту включаются все новые и новые игроки, имеющие более продвинутые технологии, чем наличествуют у вас, притом еще и бурно их развивающие. Вас притормозили — и становиться в позу вам явно не стоит.

Я победно встал, подошел к шахматной доске с оставленной на ней накануне недоигранной партией и, оценив положение фигур, скромно произнес:

— В положении белых, простите, следует сдаться, дабы не тратить общее время. А оно, время, работает против вас.

Повернувшись к Духу, остававшемуся безмолвным, я, сбросив улыбку, очень серьезно заключил:

— Дайте время — и мы раскопаем все ваши тайны, — при этом, слово 'мы' было нарочито мной выделено. — Параллельно, и этих ваших 'старших' потрясем. Странные какие-то сущности...

— Какие уж тут тайны... — в какой-то нерешительности произнес Дух, вставая из-за стола.

Он задумчиво подошел ко мне, равнодушно взглянул на шахматную доску и, подняв свой взгляд на меня, вдруг решительно и явно с непонятным облегчением предложил:

— А не пройти ли нам в Зал Управления и оттуда осмотреть все хозяйство, — он по-приятельски обнял меня за плечи. — Возможно, там — и получим ответы на твои каверзные вопросы.

Войдя в Зал Управления, я был впечатлен.

Все помещение располагалось, как я понял, в пещере мраморной скалы и сверкало белизной отшлифованного природного минерала.

— У вас здесь — как в хирургической операционной! — с искренним удивлением, воскликнул я.

— Да, понимаешь... с детства, люблю блеск белоснежно-чистого кафеля, — ответил, как бы оправдываясь, слегка смущенный хозяин. — А тут — удачно так — природная полость в скальном выходе мрамора. Надо было только срезать лишние выступы породы и хорошенько всё отшлифовать. Вписаться, так сказать, в интерьер.

И, действительно, все было грамотно и функционально использовано. Даже дверь, в которую мы вошли, точно повторяла кривизну стены со стороны Зала и, при закрытии, полностью с ней сливалась.

Две трети задней стены занимал огромный экран, непонятной мне технологии, порезанный на неравные прямоугольники. В верхней части каждого прямоугольника крутились какие-то значки, ниже светофором мигали какие-то цифры. Красные, желтые и зеленые...

Зеленые присутствовали не везде, а там, где присутствовали, их номинал был значительно ниже номиналов желтых и красных. Иногда, в самом низу, бежали какие-то символы, значительно расширяя, при этом, соответствующий прямоугольник.

У оставшейся трети стены стоял Пульт Управления.

— Надеюсь, пояснять показания не нужно? — угрюмо осмотрев экран, спросил Дух.

В принципе, все было понятно. Багровый оттенок экрана говорил сам за себя.

— И по поводу 'исламского эксперимента'... Это было не просто 'исключение из правил'. Вон, видишь, под знаком, похожим на ваше малое 'мю' из греческого, нет красного, почти нет желтого, а номинал зеленого выше, чем любой другой на этом экране. Так вот — это Мир, где эта религия моногамна. Но отмечу — там главенствует настоящий ислам, без налета экстремизма, возникшего в вашем мире.

— А что — с общей и обязательной доктриной 'смирение и терпение' для, безусловно, всех религий? — напомнил я свой второй тезис.

— А как иначе удержать воспитуемых?! Особенно у вас, — искренне удивился Дух моей наивности.

— То есть, ты хочешь сказать, что вы проповедовали покорность и смирение — исключительно, на Земле? И что мы — самые злобные и непредсказуемые создания, из всех населяющих остальные миры? — теперь удивился уже я.

— Нет. Не так. Не самые злобные и непредсказуемые. Вы — самые махровые индивидуалисты. Этим Земля отличалась, с самого начала времен, и болеет до сих пор. И, изначально, покорность и смирение ориентировалось не в ответ на внешнее воздействие и превратности судьбы, а на усмирение ваших внутренних амбиций. Если грубо — живи и дай жить другим! — грустно усмехаясь, ответил мне Дух.

— Ладно. Ближе к телу. Если ты сейчас примешь решение о работе с нами, то, после согласования некоторых аспектов и смещения целей, уже на следующей неделе получишь аппаратуру, позволяющую возобновить двунаправленную информационную связь со своими агентурами. Пока — только информационно. Но, повторяю, всю эту религиозную окраску придется смывать. Не одномоментно, конечно, но в среднесрочной перспективе — обязательно. Кто верит — пусть верит. Но нужно четко закрепить самое главное и жесткое правило — со своим уставом в чужой монастырь никто лезть не должен. Хочешь жить в другом месте — принимай те правила, которые там уже существуют или, по крайней мере, не навязывай свои.

Ну, а в этом Мире — можно, уже сейчас, отпустить все ниточки. Время — уже пришло. Во всех существующих здесь государствах найдутся те, кто возьмет управление на себя. Могу прямо сейчас оповестить самых заинтересованных, — свернув теоретическую дискуссию, предложил я Духу.

— А давай! Честно говоря, уже сам иногда подумывал о закрытии проекта. Но помни, 'старшие' никуда не делись. Им это явно придется не по вкусу...