Линии

— Да я и сам не поверил, когда из зала отнес тебя в купель и увидел знак, — со смешком протянул Тиней.

— А если я не хочу? Может я другого люблю? Может мне нельзя, так как у меня...

— Поздно дорогая, — ласково пробасил Тиней, перебивая девушку и обнимая ее за плечи, — Боги все уже решили за нас.

Веда растерянно посмотрела на Зея, потом на владыку. И тут, увидев две ухмылки, почти неуловимо проскользнувшие по лицам русалов, осознала, что эти двое просто над ней потешаются. Ну ладно. Держитесь, шутники.

— Ну раз ничего нельзя сделать, — покаянно промолвила она, — Так и быть. Мне придется согласиться.

Немая сцена, дубль два. Только теперь Зей с Тинеем недоверчиво взирают на девушку. 'А как вы хотели, голубчики? За что боролись, как говорится', и мысленно улыбнувшись, продолжила спектакль.

— А что? Вот выйду замуж за владыку. Что хотела быть владычицей морской уже всем известно. Так что мне скрывать нечего. Целоваться мы уже целовались.

— Это когда уже успели? — услышала возмущенное от Карыча.

— Так в щечку же, — пристыженное от Владыки.

— Нарожаем братиков и сестренок Тимке. — продолжала девушка, игнорируя возмущенные пыхтения, сопения и шокированные лица рядом стоящих, — Что ж ему одному да одному всё. А так компания будет. Глядишь и порядок в морском царстве — государстве будет. И демография населения повысится. И своих людей на ответственные посты поставим. Ну, когда вырастут. Я, как владычица, просто обязана буду этим вопросом заняться! — потом задумчиво посмотрела на Владыку, подперев правой рукой щеку, вздохнув, мечтательно продолжила, — О! Как мы заживем! Душа в душу буквально!

— Но... — попытался что-то сказать владыка.

— Никаких 'но'! — безапелляционно заявила девушка, и вдруг выдала, — Владыка! Тебе я не прекословлю! И злость не буду вымещать я на посуде. Мы все решим спокойно и с любовью! — и с улыбкой добавила, — Как ты мне скажешь, так, по-моему, и будет!

На площадке перед заводью шокировано застыли две фигуры. Все домочадцы Веды уже раскусили ее и старательно прятали улыбки. Кто, отвернувшись, кто, имитируя кашель. Веда не выдержала первая и рассмеялась.

— Ой, не могу. Вы бы себя видели со стороны. Эх, Тинеюшка, муженек ты мой несостоявшийся, — поднимаясь, обратилась она к владыке, — Когда хотите над кем-нибудь подшутить, не переглядывайтесь так открыто с подельниками и не ржите как дикие кони.

— Мы не смеялись, — заступился за владыку Зей.

— Ага. Только я чуть не оглохла от вашего хохота. Ладно. Как разорвать помолвку то? — отсмеявшись, спросила девушка.

— Также как и получила благословение, — буркнул Зей, недовольный, что шутка не удалась. Уж кто бы сомневался, чья это была идея сейчас подшутить над ней. Это она ему еще его гениальный план с 'наживкой' не припомнила.

— Что? Умирать опять надо? — уточнила Веда.

— Да нет. В присутствии свидетелей на скрижалях УндРеи озвучить, что ты не хочешь быть женой владыки и просишь расторгнуть помолвку, — пояснил Тиней, — В идеале, конечно, желательно, чтобы была другая невеста. Но... — он быстро посмотрел на Тую и отвел взгляд.

— А что нам мешает найти другую невесту? — с улыбкой уточнила девушка.

— И где ты видишь толпы желающих? Ты вот тоже против, — сложив руки на груди, изрек владыка.

— А вот Туя не против, — сдала девушка русалку.

— Туя? — удивился Тиней. Русалка, опустив глаза в пол, отчаянно покраснела. — Но она еще ребенок.

— Туя, сколько тебе лет? — начина пиар-компанию Веда.

— Сто семь, — ответила та.

— А люб ли тебе, подруженька моя, разлюбезная... — Веда посмотрела на владыку и с улыбкой закончила, — Тинеюшка? — Русалка покраснела еще больше. Хотя спрашивается, куда больше-то? И кивнула.

— А хочешь ли ты стать владычицей? — продолжала допрос девушка. Туя, вскинув голову и посмотрев перепуганными глазами на Тинея, а затем на Веду, отрицательно закачала головой. Переведя опять взгляд на владыку, смутилась и опустила голову, — Ладно, — поняв свою ошибку, исправилась девушка, тем временем наблюдая за расширенными от услышанного и ничего не понимающими глазами русала, — Поставим вопрос по-другому. Ты хочешь стать его женой?

— Да, — пискнула та и еще ниже опустила голову.

— А почему ты хочешь быть его женой?

— Я... я его... — девушка отчаянно стеснялась и Веда уже пожалела, что завела это разговор. Но Тиней, подошедший к русалке, поднял ее лицо своими руками и, посмотрев в глаза, спросил:

— Правда, любишь?

— Очень! — ответила та не раздумывая, — Но...

— Никаких 'но'! — и поцеловал. Веда аж засмотрелась, так красиво они целовались. 'Эх! Меня бы так кто поцеловал...', помечтала она. Прервав поцелуй, радостно посмотрел на светящиеся нежностью и любовью глаза уже почти невесты, Тиней, продолжая обнимать ее, спросил, — Что ж ты молчала то? Я уж думал еще пару десятков лет ждать придется, — и не оборачиваясь, также смотря на улыбающуюся Тую, попросил, — Вед, верни кольцо, пожалуйста.

Попытки снять кольцо не увенчались успехом. Оно ни в какую не желало сниматься.

— Ладно, пока ты невеста, ходи. Потом вернешь, — изрек владыка. И повернувшись в Карычу, продолжил, — Пошутили и хватит. Дусея вернулась? Нам на церемонию артиньера нужна.

— Нет еще. Через пару дней ожидаем. — ответил с улыбкой ворон.

— Ну, вот и отлично. Как раз успеем. И расторгнуть помолвку и повенчать, — не выпуская из объятий разомлевшую Тую, владыка извлек из кармана красивый гребень, сделанный из золота с жемчугом, и заколол ей волосы. Как только гребень был закреплен в волосах русалки, из него быстро, едва уловимо, опустились золотистые лучики-ниточки, пробегая по волосам, плечам, рукам Туи, закручиваясь в замысловатые узоры и тут же, на глазах исчезая, — Вот так, — улыбнувшись, поправил еще раз гребень в прическе, и, подхватив на руки, пошел к реке Тиней, находу прощаясь со всеми, — Мы во дворец. Всем пока. Тимка, чтобы завтра к вечеру с Румией были дома. Веда тебя это тоже касается.

— Женишок, — окликнула его Веда, когда они с Туей уже пересекли границу заводи, — Можно на свадьбу во дворец я возьму с собой еще кого-нибудь?

— Можно, — получила она разрешение, — Зей, дай кольцо, — и уплыл.

Зей дал Веде кольцо, похожее на надетое ей Тинеем и уплыл вслед за владыкой с невестой.

А потом все полезли купаться, смеясь и подтрунивая над несостоявшейся владычицей морской. Правда, купались недолго. Быстро все замерзли и вылезли греться у костра чаем и танцами.

Эллариан

— Эллариан Корнир Дирей, граф Эрлейн, собственной персоной? — спросил его негромкий женский голос. Эл был возле домика, здороваясь с вороном и спрашивая где все, когда услышал вопрос. Оглянувшись, он увидел стоящую на веранде дома немолодую жилистую женщину с седыми заплетенными и заколотыми на затылке волосами, в обычном деревенском наряде, с платком, накинутым на плечи. Правильные черты лица, узкий рот, ровный носик, но вот цвет глаз Эл определить не смог. Женщина стояла в тени и, ему казалось, что они черные. Уж очень темный оттенок они имели, что делало пока невозможным определить цвет ее глаз.

— Да. Он самый. Госпожа Дусея Арангита Фёорта, я полагаю? — уточнил он, удивляясь, откуда деревенской знахарке известны его регалии. Не так проста бабушка, как хочет казаться.

— Ну, раз все друг другу представлены, заходите. Чай попьем и поговорим, — она повернулась и зашла в дом.

Постояв возле крыльца и озадачено посмотрев на Карыча, который, пожав плечами, только мотнул головой в сторону дома, типо 'Иди уж. Ждут же.' и ушел, Эл поднялся на веранду. На столе уже стоял чайник, две чашки с блюдцами и какие — то сладости.

— Проходи, не стесняйся, — выходя из домика со шкатулкой в руках проговорила Дусея, — Присаживайся. Разговор у меня к тебе есть, — и, поставив свою ношу на стол, повернулась и дождавшись когда он сядет в предложенное ему кресло, налила ему чай.

Приняв от женщины чашку, он вдохнул аромат чуть золотисто-зеленого напитка. Приятный, насыщено травяной, с нотками меда и цитруса. 'Странное сочетание', подумал Эл, отпивая предложенный ему напиток. 'Вкусный. И действительно с медом', отметил он, отпивая еще раз из чашки. При этом улыбаясь, так как мужчина вспомнил, как его вчера также поила Веда.

Вчерашний вечер с танцами и пением девушки, мужчине очень понравился, впрочем, как и любой вечер или день, проведенный с ней. После ошарашившей всех новости про владычицу морскую, заставившей внутри него все замереть и напрячься натянутой струной, а после ослабить тетиву и позволить себе расслабиться, как только пришло осознание, что ничего непоправимого не произошло, он даже получил удовольствие от веселого купания. А потом все разом пошли греться чаем.

На поляне за домом Дусеи был разведен костер. Как обычно разбросаны подушки на покрывале и стояли подносы, на которых были расставлены всякие вкусности и напитки. Эл принес девушкам пледы и уселся радом с Ведой, тайно надеясь, что девушка не будет против. Странно, но за время знакомства он ни разу не слышал от нее, чтоб она была категорически чего-то против. Спорила, да. Ерничала, да. Но это, скорее, вредничая или для 'порядку', как выразилась она сама однажды. Но чтобы быть против чего-то, не замечал. Странная она всё-таки, улыбаясь и смотря на девушку, думал он. Вера тут же, домашней кошкой, разлеглась возле Веды, положив голову ей на колени, с требованием спеть песню. Веда с тихой улыбкой сидела и смотрела на Веру. 'Как будто прощаясь', пришло вдруг осознание Элу. В сердце нехорошо что-то кольнуло. 'Нет. Сегодня ни о чем таком не думать', сказал себе мужчина. 'У нас еще пару дней. И я намерен ими насладиться'.

Пока он убегал от своих чувств, Веда, поглаживая по голове и волосам Веры рукой, включила какое-то устройство, из которого полилась мелодия и запела.

"Глажу деточку я. Моя деточка, нежная. Тихо песенку я пою. Глажу ласково милую.

И слова не расскажут, как я ласково глажу. Рук теплом тебя грею. И люблю и жалею......." 4

Такие простые слова, но, сколько всего было в том, как пела девушка эту песню. Все тихо слушали пение. Казалось, каждый думал о своем. Каждый находился не здесь. Эл посмотрел на Веду. Она улыбалась. Ее рука поднималась и опускалась вниз, ласково гладя голову девушки, которая от удовольствия, закрыв глаза, чуть ли не мурлыкала. Прибор, что сам издавал звуки, проиграл часть мелодии, и тут запела Вера.

"Глажу мамочку нежно я. Моя мамочка нежная. Тихо песенку я пою. Глажу ласково милую.

И слова не расскажут, как я ласково глажу. Рук теплом тебя грею. И люблю и жалею......".

Мелодия закончила играть, возвращая всех из мира грез, а Вера также лежала с закрытыми глазами и ласково гладила свободную руку Веды.

— Продолжим? — с улыбкой спросила Веда. Возражающих не нашлось.

Были грустные, смешные, лирические песни. Были смешные истории. Были танцы. Веда учила его незнакомому танцу, который она назвала танго. Ни с кем другим он бы не стал танцевать такой откровенный танец. Но вот с Ведом. Он с радостью повторял все показываемые девушкой движения, раз за разом, удлиняя цепочку элементов танца и, радуясь, когда у них получился законченный танец. Он наслаждался ее обществом, ее прикосновениями в танце, голосом, когда она что-то ему поясняла. Он сам украдкой касался девушки, как будто невзначай, придерживая ее своими пальцами за локоть, спину или плечо. Наслаждался ее движениями, смотря на нее, когда она танцевала с Лео, Тимкой или Карычем.

Они танцевали вальс. Новые элементы, ранее незнакомые ему в этом танце. Повороты, скольжения, переходы и снова повороты. Заиграла незнакомая музыка, но Веда не остановилась, а заулыбавшись, продолжила кружиться с ним в вальсе. И запела.

"Dancing pairs Painted wings

Once upon a December...' ......" 5

— Красиво, — смотря на Веду, ни слова не понимая, а только наслаждаясь голосом и улыбкой девушки, прошептал Эл, как только отзвучал последний аккорд и на поляне на несколько секунд настала тишина.

— Да, мне тоже эта песенка нравиться, — с улыбкой призналась девушка, отступая на шаг и выскальзывая из объятий мужчины, — И мультик классный.

— Мультик? — спросил Эл, нехотя отпуская девушку и последовав за ней.

— О! Так ты еще не видел? Сегодня будет просмотр! — улыбаясь, заверила его девушка, — Посмотрим как раз этот мультик и еще что-нибудь, если время останется.

Вечер плавно перетек, как сказал Лео, в кинопросмотр. Никогда еще он не видел, чтоб каким-то механизмом можно было управлять и звуком, и картинкой. По крайне мере, такие он не видел. А ведь на службе короля он много чего повидал. За несколько минут на поляне растянули простынь и, закрепив ее между ветвей деревьев, вывели через какие-то механизмы, картинки. Движущиеся картинки. В цвете и со звуком. Без всякой магии! В этом он был уверен, так как его амулет, фиксирующий магические проявления, молчал. 'Надо бы потом спросить у Веды откуда у нее этот механизм'. О том, что она может не захотеть говорить у Эла даже мысли не возникло. 'Если так свободно демонстрирует эти механизмы всем, то значит великого секрета нет', рассудил он. Эл как маленький ребенок, с жадностью до всего нового, смотрел этот мультик, который демонстрировался им на белой простыне, называемый Ведой экран. А потом по просьбе остальных, Карыч включил, как он сказал, их с Ведой новый клип.

На экране, перед собравшимися, показался солнечный день в лесу. Тишь и благодать нарушил странный приближающийся тарахтящий звук. Эл даже обернулся, чтобы посмотреть, не почудилось ли ему, и возможно это кто-то здесь шумит. Но увидев, что все продолжают смотреть на экран, вернулся к просмотру. За шумом появилась музыка. Громкая. Шумная. Непривычная.

"Я жажду скорости и ветра, что дует мне в лицо.

И вновь лечу навстречу свету, сжимая мир в кольцо......" 6 — раздалось из динамиков, которые недалеко ото всех поставила Веда, предварительно пояснив, кто не знал, что это и для чего нужно. Таких оказалось немного, Эл, да русалки.

Музыка набирала обороты. А тем временем на экране показался Карыч, вороном слетевший с дерева и приземлившийся на землю, уже превратившийся в мужчину, одетого в странные обтягивающие черные брюки, черную рубашку без рукавов и с повязанным платком на голове. За вороном в кадре появилась... Веда? На девушке были странные сини брюки, обтягивающие ее фигуру как вторая кожа, странные ботинки на каблуках, такая же странная рубашка без рукавов, как у Карыча, только белая, с рисунком совы. Волосы были собраны в высокий хвост синей косынкой, концы которой развивались от колыхания воздуха. На голове у нее был странный черный предмет с двумя кругляшами. А в руках она держала кожаные перчатки.

Они стояли друг напротив друга, возле каких-то странных железных конструкций, с развернутыми как рога в разные стороны ручками, соединяющимися металлическими перекладинами с сидушками из красного, белого и синего материала, и двумя колесами. Стояли молча, не спуская глаз друг с друга. Карыч бросил свою перчатку под ноги девушке. Она улыбнулась. Медленно присев и подняв ее, Веда выпрямилась и подошла к своей конструкции. Она взяла лежащую на ней такую же, как у ворона, черную куртку и надела. А потом, резко развернувшись к конструкции и что-то там крутанув, что послышался опять этот странный тарахтящий звук, она уселась на нее. Колеса вдруг закрутились и обе конструкции, с всадниками на них, сорвались с места. Картинка изменилась, показывая, что эти два всадника на железных 'конях' несутся на бешенной скорости, проносясь мимо домов, построек, выезжая на проселочную дорогу и несясь дальше. Обгоняя, кружась зигзагами и посмеиваясь друг над другом, они прыгали через овраги, перелетали сломанные мосты над реками, спускались по склонам холмов. Взлетая, пару секунд паря, снова приземлялись на эту грешную землю, продолжая гонку. Сменялось время дня. День следовал за ночью. Лил дождь. А наездники неутомимо двигались вперед.