Приглядевшись, я заметила, что внимание Пожирателей привлекли фальшивые палочки-надувалочки, которые при взмахе могли превратиться в какую-то бесполезную вещь прямо в руке, а то и ударить по голове попавшегося волшебника. Я стала на них поглядывать на всякий случай, желая не упустить зрелище, если кто-то из них решится попробовать, хотя и сомневаюсь, что они не прочтут инструкцию.
Ричи указал на феерверки, действие которых я видела, когда в школе была Амбридж, желая тут же купить такое, а я обратила внимание на 'грезы наяву'. По описанию на коробке, такая конфетка позволяла погрузиться в некие мечтания или сны на целых полчаса с рекомендацией применять на особенно скучных уроках. Действие уж очень напомнило мне о наркотиках и я задалась вопросом, а изготовление подобных вещей контролируется как-то? Школьники на зельеварении часто работали с ингредиентами, которые вызывали сонливость, запутанность сознания или просто веселили, так что сильно сомневаюсь. По идее, раз есть продажа в магазине, то Министерство должно проверять товары. Правда, я мало понимаю что именно проверяет министерство и как оно такое разрешает. И все-таки одно дело такие штуки в школе из-под полы продавать, а другое — в магазине и официально.
— Это для девчонок вроде, — протянул Ричард, когда мы приблизились к следующему стенду ярко-розовых цветов, что аж подташнивало. Ричи тут же опомнился: — Если тебе интересно, давай задержимся.
Останавливаться у ядреного цвета стенда мне не хотелось, но я заметила мелькнувшие с другой стороны в просвете ярко-рыжие волосы и задержалась, сделав вид, что рассматриваю пузырьки с любовным зельем — тоже кстати, не похоже на простую шутку, но у магов вообще понятие 'опасность' сильно сдвинуто.
Ричи пытался незаметно с интересом посматривать вперед, где виднелись кусачие тарелки. Я засунула руки в карманы, сделав вид намеренно расслабленный, и сжала палочку в правой руке. Мне, кажется, просто разойтись мы не сможем, но я надеялась, что обойдется злобными взглядами. Не такая же она дура, чтобы братьев подставлять, да еще и при Пожирателях... Ведь она заметила их, правда?
Еще раз оглянувшись, я убедилась, что двое Пожирателей стоят за пестрым стендом. Именно там, у входа, куча пестрой рекламы товаров, все мельтешит и крутится у витрины, привлекая к себе внимание. Я взглянула в другую сторону, на близнецов Уизли. Те вот точно двух Пожирателей не в форменных мантиях видели и неотрывно следили, как будто те собирались этот стенд вынести из магазина.
Этот розовый стенд передо мной тоже довольно высокий и полки уставлены многочисленными товарами. Но высота с мой рост, она же меня повыше будет немного, значит специально пригибается? Может мне показалось и никого с той стороны полки нет? Если бы.
Я двинулась к кусачим тарелкам, заметив, как Ричи откровенно скучает и тот направился к ним даже впереди меня. Там был другой проход, и можно свернуть в соседний ряд товаров, что я и собиралась сделать, но свернув, нос к носу столкнулась с Джинни Уизли, которая замерла так резко, будто в стену врезалась. Среагировала она мгновенно, бросив в меня кусачую тарелку. Готовая к чему угодно я достала палочку и мгновенно отбила ее куда-то в стеллаж одним взмахом. Такие штуки я видела — вцепляются наколдованными зубами, если их не поймать рукой не касаясь края.
Лицо Уизли выглядело перепуганным и она тут же сделала хорошо знакомый мне жест палочкой. Из ее палочки вылетели летучие мыши, я перехватила контроль и отправила их обратно. Рыжая громко завопила. Наблюдая за тем, как летучие мыши запутываются в ее волосах острыми когтями и крыльями, я отстранено подумала о том, что это, видимо, ее любимое проклятие, раз она даже не подумала применить что-то другое. Как тут летучие мыши увеличились в размере в два раза, став похожими на карликовых поросят, которые повалили Уизли на пол, а Ричард торжествующе оскалился, опуская свою палочку.
Ближайшие маги и дети отступили подальше, но раньше чем Пожиратели и близнецы Уизли среагировала Молли Уизли, завопив:
— Джинни! Да что же это делается?! Почему вы на нее напали?! Вам нельзя пользоваться палочками!
Женщина, находившаяся где-то недалеко, видимо, выскочила из отдельной комнаты торгового зала, и с помощью палочки развеяла черных крылатых поросят.
— Вам должно быть очень стыдно! — сердито принялась отчитывать нас Молли Уизли.
Она явно не узнала Ричи, узнала меня, слегка растерявшись, но добавить ничего не успела. Сбежались все заинтересованые стороны.
— Она первая начала! — возмутился Ричи, указав на Джинни пальцем.
Завидев Долохова и Лестрейнджа, Молли Уизли стремительно побледнела так, что кажется, как и в прошлый раз, готова была упасть в обморок. Прижав к своей груди сопротивляющуюся Джинни, как будто прикрывая ее, она принялась бочком отступать, с беззвучно в ужасе открытым ртом.
— Случается у нас в магазине разное. Вы не видели тут маленького клаксона? Это наша новая разработка, — сказал один из близнецов.
— Выпускает в случайно наступившего стайку летучих мышей, — поддержал второй, заглядывая под стеллажи. Он пошарил под одним рукой: — А вот и она! Как раз мы вчера потеряли.
Выглядело ужасно натянуто и, как по мне, очевидно, но вещали они быстро и с уверенным видом. Пожиратели на них хмуро поглядели. Лестрейндж взглянул вопросительно на Ричарда. Завидев, как он открыл рот, поспешила спросить у близнецов:
— Вы продаете эту штуку? Хочу приобрести.
— Это опытный образец, — деловито заверил близнец, пряча клаксон в карман. Его взгляд заметил лежащую на полу кусачую тарелку. — Можем вместо него предложить скидку на кусачие тарелки или любой товар для юных леди, представленный на этом стенде.
— Вы может быть уже что-то выбрали? — спросил второй.
— Среди этого дешевого мусора? — фыркнул Лестрейндж-старший. — Мне нет нужды приобретать что-то совершенно бесполезное. Идем отсюда.
Молли Уизли пыталась безмолвно дергать за рукава то одного близнеца, то другого.
Ричард принял такой же напыщено-пренебрежительный вид, как у отца и поспешил за ним, довольно резко направившимся на выход. Долохов дернул меня следом, схватив за мантию на плече.
— Знал же, что ничем хорошим не закончится, — пробурчал Долохов уже на улице. — Руди, погоди!
Долохов выглядел обеспокоенным и я поняла, что Лестрейндж похоже сильно разозлился хотя тон у него был обычный холодный. Когда он остановился, обернувшись, лицо его заострилось, а темные глаза метали злые молнии.
— Ну, ты чего, — сказал ему Долохов. — Ничего опасного там не было.
— Они напали на моего сына! — прорычал Лестрейндж. — Я знаю, что их сейчас трогать нельзя, но они поплатятся!
Ричи поглядывал на него слегка испугано, но заворожено.
— Почему нельзя? — сразу спросила я, уловив странность, ведь это же Уизли, известная семейка из Ордена и младший вообще его друг.
— Присматриваемся пока, — буркнул коротко Долохов. — Руди, успокойся, поплатятся. Поговоришь с Яксли, он к ним кого-то отправит.
— Кстати, — нахмурилась я. — Они продают грезы наяву и любовное зелье. Разве на такие вещи не нужно получать лицензию?
— Вроде, да, — озадачено почесал затылок Долохов, к которому я обратилась. — Вот за это им тоже можно проверку устроить, слышал, Руди?
Лестрейндж не выглядел успокоившимся от этих слов и я решила добавить для честности, чтобы ему не пришло в голову Ричи где-то изолировать для безопасности:
— Вообще-то она на меня проклятье бросила, не на Ричарда.
— С чего это? — не понял Долохов и нахмурился: — Я вроде их видел уже в прошлый раз.
— Та женщина в девичестве Пруэтт, — практически выплюнул Лестрейндж.
— А-а-а, — протянул Долохов понимающе и почесал щеку с уже отросшей короткой щетиной. — Мерзкие твари. Понятно, почему она на меня так смотрела, — и пояснил уже на мой вопросительный взгляд, ухмыльнувшись: — Ее два братца решили, что раз я один, то легко убьют меня. Ох, и преподал я им урок, пока подмога не поспела. Так это из-за мести напали?
— На меня? — не поняла я. — Я в первый раз это слышу, так что не думаю. Просто подслушивала, видимо, — пожала я плечами. — А когда поняла, что попалась, бросила проклятье, не задумываясь. Два года уже как одно и то же.
— Вечно она сует нос не в свое дело! — поддержал меня Ричи. — И поделом ей!
Лестрейндж вздохнул, зарылся левой рукой в густую шапку из волос на голове Ричарда и погладил. Ричи стал выглядеть довольным, подняв на него глаза, расплылся в улыбке. Выглядело умилительно.
А затем лицо Лестренджа резко исказилось на пару секунд. Он быстро одернул левую руку, опустив вдоль тела и напряженно посмотрел на Долохова. Я успела испугаться за Ричи, на секунду подумав, что он что-то сделает ему, но тоже взглянула на Долохова. У того лицо также стало каким-то чересчур напряженным и он держался правой рукой за левую. Теперь я мгновенно все поняла, и поневоле задержала дыхание, чувствуя холодок, прошедшийся по спине.
— Возвращаемся, — кивнул Лестрейнджу Долохов.
Ричард все еще выглядел растерянным и даже открыл рот, спросив:
— Почему мы так быстро...
Лестрейндж схватил его за плечо, Долохов крепко сжал пальцы на моем плече и оба аппарировали.
Мы появились там же, перед воротами. Пожиратели почти синхронно взмахнули палочками, отпирая их и потащили за собой.
— Если что молчите, — сказал Долохов, за быстрым шагом которого я еле поспевала и вывернулась, чтобы он перестал меня тащить за собой с риском упасть.
— Говорить будем мы, — добавил Лестрейндж, обернувшись и придавив тяжелым взглядом Ричарда для надежности. — Сказано было взять всех, кто с нами, с собой. Если Темный лорд будет что-то спрашивать, отвечать честно и коротко. Без разрешения рот не открывай и не забывай проявлять уважение, понял?
Ричи, переняв напряженное настроение отца, кивнул. Долохов схватил меня за капюшон мантии, снова потащив за собой, видимо, чтобы я ускорила шаг, и добавил:
— Ты тоже давай без глупостей.
— Угу, — мрачно ответила я, понимая, что или точнее, кто нас ждет.
Я боялась, что особенно достанется Ричарду. Взрослые мужики еще как-то выдержат, а вот Ричи... Настроение у Пожирателей мрачное, надо понимать, они знают, что хорошего не следует ждать.
Пожиратели привели нас в вестибюль на первом этаже и резко замерли, едва сделав два шага от дверей. Лорд стоял прямо напротив, там где луч света снаружи не доставал, и смотрел с такой яростью, что оба Пожирателя без раздумий упали на колени, дернув и нас с Ричардом. Степень холодной ярости ощущался и в магии, которая давила физически. Долохов, видимо, помня предыдущие разы, для надежности, схватил опять рукой за шею, задев все еще не зажившие до конца укусы, отчего я коротко выдохнула, и заставил склонить голову.
— Мы пришли по вашему зову, Повелитель, — заговорил взволнованым тоном Лестрейндж. — Чем можем вам услужить?
— Я запретил покидать девчонке особняк. По какой причине, вы оба осмелились нарушить мой приказ?
Встревожившись, хотела было поднять голову, чтобы что-то сказать, но Долохов переместил руку на затылок и надавил на голову сильнее, негромко, но раздраженно выдохнув. Я поймала его предупреждающий взгляд, прежде чем он вновь взглянул на Волдеморта:
— Моя идея, милорд. У всех выходной, а девчонка тут торчала без дела. Не ровен час вытворила бы что-то. Вот и взял ее вместе с Рудольфусом с собой на прогулку. Не знал, что был запрет от вас, думал, это Барти.
Как бы я не пыталась высвободиться, стараясь сильно не дергаться при этом, Долохов слишком сильно сжимал пальцами голову. Поняла, что бесполезно и замерла, прикусив губу. В конце концов, не так уж и плохо, что можно не смотреть в глаза.
— Она знала, — возразил ледяным тоном Волдеморт. — Не удосужилась сказать вам?
Появилась пауза, которую я расценила, как предложение мне ответить. Антонин скосил глаза на меня, но не отпустил и нехорошо прищурился, встретившись со мной взглядом.
— Джагсон мне сказал, что Пожиратели несут вашу волю, — ответила я, изо всех сил сдерживая тон ровным, без намека на издевку. — Я посчитала, что это было организовано по вашему приказу, даже если мне ничего не сообщили.
Выкуси! Я имею право на нормальный выходной!
Внутренне я ликовала, хотя успешно владела эмоциями и не позволила этому проявиться, будто я просто указала на несостыковку в его словах. Но воцарилась настолько прохладная пауза одновременно с ощущением утяжелившегося воздуха, что я каким-то чувством поняла, что его это все равно взбесило. Еще и Антонин, которого я могла видеть, как-то сильнее прежнего напрягся, бросая наверх тревожные взгляды. Я услышала, как Волдеморт подошел ближе и буквально процедил ледяным тоном:
— Значит, ты решила, что мои приказы можно истолковать себе в угоду?
Он явно обращался ко мне, еще и Долохов убрал руку, перестав давить на затылок и я смогла поднять голову, увидев перед собой Волдеморта с непроницаемым лицом и различимой яростью в глазах.
— Нет, повелитель, — отозвалась я, удержав тон ровным, хотя ликование уже и так сменилось опаской. — Но в прошлый раз...
— Я давал тебе четкие указания оставаться в доме, а ты нашла повод их обойти? — перебил он меня, опасно повысив тональность. — Если так, то ты должна была и в прошлый раз остаться здесь! Здесь только я отдаю приказы! Или ты решила, что можешь выбирать по своему усмотрению, когда меня слушаться?
Я нахмурилась, но краем глаза заметила взгляд рядом сидящего Долохова. Мог бы так и не смотреть, я и так поняла, что лучше сейчас молчать, пока отчитывают. Но все равно, неужели не очевидно, что его указания противоречат друг другу? А если бы я тогда уперлась руками и ногами, когда меня выдернули с кровати в три утра и потащили на какую-то проверку, мне бы Лорд потом все равно втык сделал за то что не послушалась? Ясно же, что Джагсон действовал по его приказу!
Да уж, лучше не буду смотреть вверх, поразглядываю-ка я доски пола, чтобы Лорд не увидел, что я думаю обо всем этом. И покачаю отрицательно головой на заданный вопрос.
К счастью, продолжать давить на меня Волдеморт не стал, переключившись на Пожирателей:
— Что касается вас двоих... Я считал, что в вашей преданности мне не нужно сомневаться. Вы же двое по собственному усмотрению увели ее, даже не удосужившись уведомить, не то, что спросить моего разрешения.
Теперь я видела, что Долохов вскинулся с желанием возразить, но рта не раскрыл, видимо, дожидаясь разрешения.
— Антонин, ты меня совсем не удивляешь, но поумерил бы ты свой пыл, — так же прохладно обратился к нему Волдеморт. — Я уже за нее взялся лично. Не знал о моем приказе? Если возился с девчонкой, стоило бы знать.
Долохов прикусил губу, но все еще ничего не сказал. Видимо, следует своему совету и помалкивает, а раньше вмешивался, потому что не его отчитывали. Я припомнила, что Волдеморт его ценит за выявление ценных кадров, должно быть, поэтому он не удивлен поведению Антонина.
— От Долохова, я бы мог подобного ожидать, не удивлен подобной промашке. Его энтузиазм иногда слишком чрезмерен. Но ты, Рудольфус? Как ты на это согласился? — вкрадчиво обратился Волдеморт. — Тренировочная дуэль, теперь прогулка. Что дальше?
