| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Думаю, это хорошее предложение. Во всяком случае, в той его части, что касается организации здесь склада. Со всем остальным надо подумать, как можно зарегистрировать такую компанию. Вот если бы там были только голландские купцы, то не было бы никаких проблем.
— Маркус, не считай себя самым умным. Скажи спасибо, что тебе и твоим друзьям просто так дали четыре доли. И будь уверен, их вам придётся отработать полностью. Мы тоже умеем считать деньги. Но это только часть предложения.
— Давай излагай, что вы там ещё хотите?
— Мы хотим заключить торговый договор между СССР, ИТС и Республикой соединённых провинций, причём желательно, чтобы договор был с каждой из перечисленных сторон. После его заключения будет разрешён допуск ваших кораблей к нашему берегу. Вы сможете сами торговать, примерно так, как это происходит в Архангельске.
И ещё. За заключение такого договора, вернее двух договоров, тебе лично будет передан безвозмездно груз такого же корабля, что пришёл сегодня. Как ты с ним поступишь, с кем будешь делиться — твоё дело. Этот груз воспринимай как нашу благодарность за проделанную работу и залог добрых отношений в будущем.
Надо сказать, что Маркус воспринял всё правильно, но было заметно, что наживку он заглотил глубоко. В этот приезд мы конечно ничего не решили, но к следующей встрече договорились подготовиться основательно и уже тогда принять окончательное решение. А пока товар был разгружен в арендованный склад, трюмы кораблей были заполнены нужным нам товаром, и корабли отправились в обратный путь.
А за грузом остался присматривать наш купец, небезызвестный Дешковский Петр Иванович.
Глава 13
Восточное побережье, приграничные воды, октябрь 1627 г., капитан Чичкин Михаил
— Ну да, этого следовало ожидать. Англичане идут воспитывать каких-то дикарей, вообразивших себя хозяевами местных вод и земель. Мне только что доложили, что на горизонте появились паруса четырёх кораблей. Придётся немного подождать, когда подойдут поближе, чтобы можно хотя бы опознать, кто есть кто.
Шхуна неторопливо продолжала двигаться навстречу неизвестным кораблям, хотя команда уже без всяких приказов начала готовиться к встрече. Ну как готовиться? Люди выглядели спокойными, но чувствовалось, что они внутренне собрались и обычная некоторая внутренняя расслабленность уже их покинула. Все понимали, что встреча с таким противником вряд ли закончится миром.
Уже само соотношение — четыре на одного — провоцировало имеющего преимущество на использование силы. Тем более, когда несколько раз в этих водах предыдущие столкновения заставляли пришлых отступать.
— Так и есть, три линейных двухдечных корабля, у каждого примерно по шестьдесят пушек. Ба, старые знакомые, английский флаг! Ну как же можно стерпеть, что "владычица морей" получила по сусалам, да ещё и неоднократно. Ну что же, начало стандартное:
— Паруса спустить, машина средний ход, экипажу занять места по боевому расписанию.
Погода благоприятствовала чужакам. Волнение на море небольшое, ветер для парусников попутный, так что изначально всё для них складывалось удачно. Впереди шёл восьмидесятишести пушечный корабль, за ним в кильватере два остальных. Ну а что, дело вполне привычное — выстроиться в линию и бортовым залпом разнести в щепки ту мелкую букашку, что может встретиться им в этих водах. А вот, кстати, и она.
— Носовое, предупредительный выстрел поперёк курса, — скомандовал Чичкин.
И хотя до противника было ещё достаточно далеко, перед носом флагмана вырос фонтан воды. Правда, какой-то не впечатляющий, но тем не менее, намерения встречающей стороны передал точно. В ответ передний корабль окутался дымом, и рявкнули его бортовые пушки. Вот только пользы от этого никакой. Ядра едва смогли пролететь половину расстояния до шхуны, и всплески от их падения поднялись очень далеко от её бортов. Но и свои намерения англичане обозначили точно.
— Рулевой, курс вдоль колонны. Комендоры, кто с трёх выстрелов первым разобьёт руль, тем лишняя винная порция.
Сказанное было встречено рёвом одобрения. И начался турнир на меткость. На шхуне стояли носовая, кормовая и две бортовых пушки, все казнозарядные нарезные калибра семьдесят шесть миллиметров, или как их называли отцы-командиры, трёхдюймовки. В одну сторону могли стрелять три пушки. По каждому из боевых кораблей противника вела огонь одна из них.
Шхуна находилась за пределами досягаемости пушек врага, погода благоприятствовала стрельбе, и через три выстрела каждой из трёхдюймовок у всех кораблей неприятеля были разбиты рули. А в таком состоянии проводить какие-либо маневры очень даже затруднительно, если возможно вообще.
— Отлично! — подвёл итоги Чичкин. — Победителем объявляется носовая, им же и достанется приз. Но это ещё не всё. Следующий этап — сковырните им мачты. Кто покажет лучший результат — получит тот же самый приз.
Шоу маст гоу он. И развлекуха продолжилась, а как же ещё можно это назвать? Ведь не дуэлью же. Шхуна находилась вне зоны досягаемости пушек противника и спокойно маневрировала, несмотря на спущенные паруса и небольшой встречный ветер. Пушки теперь стреляли по палубе, стараясь повредить мачты, что вскоре и было достигнуто.
Корабли противника превратились в какие-то развалины, паруса разорваны в клочья, снасти порваны, мачты повалены. Из грозных повелителей моря они стали кучей дров, еле державшейся на поверхности.
— Молодцы, канониры! Всем по лишней винной порции, — подвёл итог Чичкин. — Шлюпку за борт, мичман Щепкин, можете объявить, что в этот раз мы их топить не будем, но это последний раз. Пусть отправляются домой.
— А как же они добираться будут? — удивился мичман.
— А это их проблемы, мы их сюда не звали. Правила они знают, вот у них сзади болтается "Красотка Молли", так что про указ Торгового Союза они в курсе. У них есть время до заката, после этого всё, что будет держаться на поверхности, будет уничтожено.
Шлюпка достаточно резво двинулась в сторону разбитых кораблей, и не доходя до них, мичман, используя рупор, стал передавать указания своего капитана. Вдруг его слова были прерваны выстрелом орудия со шхуны. Какие-то ухари решили проявить себя героями и стали наводить одну из своих уцелевших пушек на шлюпку. Но их героический порыв был пресечён прямо на корню семидесятишестимиллиметровым снарядом.
Всем стало ясно, что вести какие-то переговоры и выслушивать просьбы никто не будет. На кораблях застучали топоры, были подняты паруса на уцелевших мачтах, кое-как починили рули, и побитая эскадра развернулась и отправилась восвояси.
г. Трубецкой, ноябрь 1627 г., Фёдорыч и прочие
— Ну что, друзья и коллеги, пришло время подвести первые итоги работы нашего торгового союза. Позвольте мне изложить, что сделано и какие результаты нам удалось получить. Как-никак, в большей степени мне пришлось заниматься организацией всех этих мероприятий.
— Хорошо, Быстрый Поток, говори, — высказался Воррани.
"Скажу, сахем, ещё как скажу. Не нравится мне ваше поведение, что-то вы все рано успокоились. Но всему своё время".
— С моей точки зрения, самым главным итогом работы за это время стало успешное возвращение нашего торгового каравана. В этот раз было много товаров от ваших племён, и каждое из них получило хорошую прибыль. Никто не остался обиженным?
— Нет, Быстрый Поток, получилось хорошо. Мы сделали, как ты говорил, и за то же количество шкурок получили в три раза больше ружей, чем нам дали бы торговцы здесь, — ответил Вунавман.
— А мы впервые продали выращенный нами табак, — добавил Опечанкано. — И теперь нам можно заниматься не только охотой, но и выращиванием табака.
— Да, и мы маис хорошо продали, — высказался Воррани. — Теперь надо думать о новых полях. Мне кажется, занятие торговлей — хорошая идея. Главное, чтобы всё, что сделано или поймано нашими руками, можно было продать в стране белых.
"Хотеть не вредно, вредно не хотеть. Главное, чтобы хотелку не оторвали".
— Вот в этом ты, сахем, совершенно прав, — я решил направить разговор в нужное мне русло. — А для этого необходимо выполнить как минимум два условия. Торговля должна вестись только через нас, никаких вольных, свободных и независимых торговцев, а также каких-либо компаний или их представителей на нашей земле из-за моря быть не должно. Только в этом случае можно рассчитывать на хороший результат.
Иначе пришлые всех обманут. И во-вторых, между племенами должен быть мир, чтобы купцы со своими товарами могли свободно перемещаться между различными племенами. Есть конечно ещё много других условий, выполнение которых позволит вести нормальную торговлю, но эти самые главные.
— Это всем понятно, потому мы здесь и собрались. И все племена, вступившие в Торговый Союз, выполняют всё, что обещали, — ответил мне Воррани.
"Ну да, уж слишком большой и сладкой получилась плюшка, никто в сторону и не думает отваливать. Все понимают, уйдёшь — место будет занято".
— Я это говорю не к тому, чтобы упрекнуть кого-то в нарушении или невыполнении обязательств. Всё, что мы с вами задумали, выполняется. Англичан и французов с нашей земли изгнали, новые переселенцы к нам больше не плывут, так что вроде бы всё хорошо. Но это далеко не так, нам есть над чем ещё поработать, чтобы сделать наш союз крепче.
— Что ты предлагаешь, Быстрый Поток?
"Как там у классика: — "Момент — и в море?"".
— Всё очень просто. Вот смотрите, вожди, одну веточку сломать просто, — я взял из припасенной кучки прутиков один из них и легко переломил. — Два уже труднее, но вполне легко. А вот если попытаться разом переломить все веточки, то сделать это уже гораздо сложнее. А если веточки взять потолще, то одному человеку и невозможно.
Каждое племя само по себе как один прутик. Никто не спорит, что воины у вас хорошие и смогут справиться с сильным противником. Но один прутик всегда один прутик, и его рано или поздно сломают. А вот если таких веточек будет много, то вместе их сломать не удастся никому.
— Мы поняли тебя, — задумчиво произнёс Воррани. — И что ты хочешь предложить нам ещё сделать?
"Правильная позиция. Дядя вам плохого не пожелает".
— Да в общем-то ничего особенного. У каждого племени свои обычаи, обряды, привычки и образ жизни. Не надо ничего менять, и пусть каждый живёт как привык. Но должно появляться что-то ещё, что будет вас объединять, кроме обязательств по договору. Например, торговля между племенами, а не только с людьми за морем. Мы сейчас поставили торговые лавки в крупных ваших поселениях.
Почему в них не могут продавать или покупать свои товары все жители? Например, поухатан выставят для продажи табак, а гуроны за него отдадут бобровые шкурки. Или ирокезы найдут покупателя на маис. Всем будет хорошо, а между племенами могут зародиться дружеские отношения. И торговать будут ваши купцы, пусть учатся этому делу, вы все видели, что это далеко не простое дело.
"Ну да, губит людей не пиво, губит людей вода".
Или вот ещё пример. У каждого из вас свой язык, и порой вам трудно понять друг друга. Но если будет принят какой-то язык, на котором смогут разговаривают все, общаться друг с другом станет гораздо проще. И ведь это не единственная проблема. У Торгового Союза должны быть люди, умеющие писать и считать не хуже белых, должны быть специалисты, умеющие добывать железо, плавить его и делать могучее оружие.
"Я русский бы выучил только за то..."
Вон у чероков, чикасо и воинов других племён уже есть такие люди. А значит, индейцам Торгового Союза надо учиться. И уметь защищать себя. Какие бы у вас ни были могучие воины, в одиночку им не справиться с врагами. Нужно создавать совместную армию, чтобы она могла защитить жителей любого племени. Мы в СССР уже прошли по этой дороге, спросите, как уже сделанное оценивают наши индейцы-союзники и другие, присоединившиеся к нам.
В наступившей тишине индейцы несколько ошеломлённо переглядывались друг с другом. Общее мнение выразил Воррани.
— А что ещё ты хочешь нас заставить сделать, Быстрый Поток?
"Ты не прав, дядя, не я хочу, а вы сами жаждете это сделать, просто ещё не знаете как".
Я несколько демонстративно и возмущённо выставил руки с раскрытыми ладонями перед собой.
— Ничего. Пойми, сахем, и вы, вожди, что я только высказываю свои мысли, а уж что делать, решаете вы сами. Может, всё, что я говорю, вы посчитаете глупостью и отбросите в сторону. Только поймите — сказанное мною уже проверено и доказало, что приносит пользу, достаточно посмотреть на то, как живут ваши соседи, — и я указал на вождей племён, входящих в СССР. — Мы ни в чём не уступаем всяким там англичанам, и во многом их превосходим.
Наши корабли быстрее, могут плавать в любую погоду и даже без ветра, наши ружья стреляют дальше, быстрее и точнее. У нас есть машины, которых нет у всех остальных. То, что мы сильнее наших врагов, уже говорит о правильности нашего пути. Но дорога, разделённая с другом, в два раза короче. Вот я и предлагаю вам вместе идти по этому пути.
— Когда отправляешься в дорогу, надо знать, куда она приведёт, — проговорил Воррани. — А то, что предлагаешь ты, Быстрый поток, похоже на бег в тумане. Вроде бы и бежишь, а вот куда — не знаешь.
— Мне понятно, что сейчас многие из вас не до конца понимают, к чему может привести ваш отказ от привычного образа жизни. Но посмотрите на нас, — и я обвёл рукой своих ближайших союзников-индейцев, — разве мы плохо живём, разве мы изменили той вере, которую нам завещали предки? Нет, мы остались прежними, хотя жизнь наша изменилась очень сильно.
— Я не могу судить, как живут люди в других племенах, да нет мне сейчас до них никакого дела. Но я вижу, что у нас всё начинает меняться. И меня это беспокоит, раньше люди объединялись, чтобы стать сильнее или вместе справиться с бедой. А теперь многие начинают понимать, что можно прожить и без поддержки соплеменников.
"А ты не чеши свой Гондурас".
— Что я тебе могу сказать, сахем, жизнь меняется. И это началось не тогда, когда вы создали Торговый Союз. Гораздо раньше, когда вы взяли в руки оружие белых и сели на лошадь. Нравится тебе происходящее или нет, но жизнь меняется, и порой изменения не зависят от тебя. Но это не значит, что людям надо отказаться от своего народа или племени. Наоборот, им нужно сплотиться, чтобы вместе встретить новые испытания.
А вот кто их поведёт по этой дороге — зависит от вас, вожди. Вы должны понимать, что раз жизнь меняется, то надо меняться и самим. Люди меняются, значит, и вам нельзя стоять на месте.
— Наверное, ты прав, Бегущий Поток.
— Я точно прав. И помни, что по-прежнему ваши мужчины сильны, ловки и мужественны, женщины красивы, щедры душой и мудры. Но теперь для доказательства собственного мужества не обязательно выходить против медведя с одним копьём, а чтобы стать богаче — идти воровать лошадей у соседа. Мало доблести и в том, чтобы убивать слабых. Но не показывая таким образом свою силы, мы не отказались от того, чтобы каждый видел, что мы лучшие.
— Трудно, очень трудно принять такое, всю жизнь мы жили совсем по-другому.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
