Путь Богов

— Оно так и будет? — недоверчиво спросил Каас.

— Что "так"? — не понял Брис.

— Так спокойно...

— Да. До точки шестьдесят восемь. Это же четвёртый уровень! Впрочем, дальше нас всё равно выкинет в реальное пространство. — безучастно подтвердил Брис пережёвывая бутерброд с ветчиной и прихлёбывая сок из тубы. — Дальше очередной пояс "Мёртвой зоны".

— И "Мусорный двор"... — буркнул Каас.

— Угу. А там уже, после него, по старой прокладке. — расслаблено сказал Брис.

— Можешь идти отдохнуть. Сейчас всё равно будет вести капитан.

— Но моя вахта ещё не кончилась! — удивился Брис.

— Старый график аннулируется. Мы прошли Кластер. И если ты говоришь, что дальше спокойно, то и вести следующему. А следующий у нас капитан.

— А вы? Вам бы тоже стоило отдохнуть. — Проявил участие Брис.

— Чепуха! — я и здесь могу отдохнуть.

— С вашего позволения, я тоже здесь. — высказал просьбу Брис, поминая факт, что лишний раз попадаться на глаза команде не стоит.

— Валяй!

Если бы Брис знал насколько прав в своих догадках!

* * *

**

После кратких переговоров, вести корабль действительно заступил капитан и для двоих астрогаторов выпала возможность хорошо отдохнуть перед дальнейшими испытаниями. Впрочем, если не считать предстоящего прохождения через "Мусорный двор", главные, и самые тяжёлые испытания, были позади.

Впрочем, это им только казалось. Вдрызг измочаленная команда имела при себе совершенно иное мнение. Досталось всем, а то, что команда была не слётанная, набранная почти на половину из людей, малоприспособленных для таких испытаний, и для многих из которых этот рейс по договору был единственным, сыграло очень скверную роль в общем моральном климате.

Капитан Крон, не раз использовал трюк, с "одноразовыми" командами, когда платить в конце рейса нужно было минимум на четверть меньше, нежели постоянной. Поэтому он был уверен в том, что и сейчас, также как и всегда ему удастся удержать команду в узде. Небезосновательно. Но...

И этому "но" было два имени: "Кластер" и матрос по прозвищу "Умник". Тот самый, который имел наглость пререкаться с Гюннаром.

Хоть "Умник" и был любопытным, но реально умным не был. Так, нахватался сведений. Тем более, что всегда с огромным вниманием слушал всё, о чём треплется вышестоящее начальство. Оттуда и знал кое-что из профессиональных секретов.

Однако, обладая любопытством он не имел другого качества — системного мышления. Того самого, что даёт человеку делать из нескольких несвязанных с виду фактов, верные выводы. В нашем случае этот матрос сделал те выводы, что смог — неверные. А в сочетании с неистребимыми наклонностями сплетника и интригана, это дало взрывоопасный результат.

Уже через два часа после выхода на четвёртый уровень вся команда "знала", что то аховое состояние, в котором все оказались, есть "месть" стажёра астрогатора за полученный в баре подзатыльник и попытку избиения его кореша. Плюс добавилась версия что сам стажёр, кому дали возможность себя показать, оказался совершенно некомпетентной личностью. Капитан, который устроил такую проверку, якобы уже списал его.

Мастера и ветераны, знавшие что по чём в космосе, пытались воспрепятствовать распространению этих слухов, но не преуспели. Больше всех усердствовал в пресечении мастер Шон. Он не остановился даже перед мордобоем. Он, ветеран, как ни кто другой понимал к чему вся эта сплетня может привести на корабле. Однако, он по причинам недостатка времени сходу не смог верно определить источник дурных слухов и общее состояние людей. А состояние было аховым. Гораздо хуже, чем мастер Шон определил сходу.

Мало кто имеет, как капитан и стажёр-астрогатор, полный иммунитет к воздействию гиперпространственных возмущений. Таких уникумов в человеческой популяции было всего-то пять процентов. Остальные же были в той или иной степени восприимчивы к поражающим факторам космического путешествия. Даже Каас, у которого эта восприимчивость была достаточно слабой, чтобы не только летать, но и быть астрогатором, также пребывал в не шибко хорошем состоянии.

Но что, тогда, говорить об остальных? Особенно тех, кого брали "на рейс" — то есть невзирая на отрицательные результаты тестов на устойчивость? В результате, половина команды пребывала в сумеречном состоянии сознания, а некоторые вообще перебазировались в лазарет. До конца рейса. Эти четверо умудрились вообще впасть в полушоковое состояние.

Да, рифы гипера, это вам не банальная "морская болезнь" далёкого прошлого человеческой цивилизации. Тут всё было неизмеримо хуже и тяжелее.

Поэтому, лживые слова "Умника" упали на слишком благодатную почву. Благодаря порождаемым гипером у некоторых особо восприимчивых людей, психическим расстройствам, эти слова уже очень скоро дали конкретные ростки — ростки гнева.

Через два часа о нездоровой ситуации на борту корабля доложили капитану. Тот выслушав подчинённых просто свалил на них проблему, так как в настоящий момент решать её не имел никаких возможностей. Хоть четвёртый уровень гипера и был очень спокойным местом, но по нему слишком уж мало кто ходил, чтобы исключить "всегдашние в космосе случайности". Ведение корабля ему не на кого было переложить. Оба астрогатора, должны были отдохнуть, чтобы вести корабль через мёртвую зону "Мусорного двора" и после переходить в гипер за нею. А это, как он уже хорошо знал с прошлых рейсов, нетривиальная задача.

Получив дополнительные полномочия, мастера отправились бить морды ошизевшей, и ещё не пришедшей в себя команде, в то время как астрогаторы спали в своей астрогаторской ничего не подозревая.

Брис проснулся примерно за час до выхода в "мёртвую зону". Посмотрел на мониторы с разворачивающимися на них "просторами" гипера, отметил про себя что четвёртый уровень был... скучен. Как давно не посещавшийся чулан — темно, пыльно и тишина.

Стажёр потянулся, и вылез из своего ложемента. Размял ноги и посмотрел на Кааса. Тот спал, как полагается, полностью пристегнувшийся, и с плотно сжатыми челюстями. Видно, бедняге, кошмары снились.

Брис усмехнулся и пошёл на камбуз обедать.

Ему повезло — кроме него там никого не оказалось и пообедать удалось вполне спокойно. Никто не доставал. Даже выдававший еду, мрачный кок не снизошёл до каких-либо препирательств. Только глянул исподлобья на Бриса. Во взгляде кока как ему показалось, мелькнула обида.

Брис подивился, но ничего не сказав, схватил контейнер с едой.

Когда он вернулся в астрогаторскую, там уже полностью хозяйничал проснувшийся Каас. И, как было хорошо видно, в скверном расположении духа. То ли не выспался, то ли недавние приключения в пределах Кластера его извели так, что до сих пор не оправился. Поэтому, Брис был удостоен лишь сумрачного взгляда.

Стажёр-астрогатор в полном молчании прошёл к своему месту и аккуратно зафиксировался. Хронометраж как раз показывал, что скоро, так удачно проложенный им "тоннель через подвалы Вселенной", закончится и они выскочат в расчётной точке.

Тишину в астрогаторской внезапно нарушило включение монитора внутренней связи.

— Б... ... ...!!! Поубиваю к чертям!!! ...Изолируй м..ка, потом разберёмся! — услышали они яростную ругань капитана, направленную на кого-то, кто им был не виден. То, что маты не по их душу, было как раз хорошо видно — смотрел капитан куда-то влево. Впрочем, эта ругань как началась, так и закончилась.

Капитан повернулся, наконец, к астрогаторам и рявкнул уже более спокойным тоном:

— Принимайте вахту! Проводка через "мёртвую зону" — на вас!..

— Яйца этим грызлам мешают, а не... — услышали они напоследок рык капитана направленный кому-то неизвестному и монитор выключился. Брис и Каас переглянулись. Астрогатор хмыкнул.

— Вот так у нас всегда — философски изрёк Каас и почесал небритый подбородок.

— Сейчас свободен. — Бросил он Брису. — Можешь отдыхать до 18-00. Выведу корабль в Мусорный Двор уж я, и проведу через него, тоже я. Бывал я там. Знаю специфику. Ты ведёшь дальше. От шестьдесят девятой точки, до восемьдесят седьмой. А дальше видно будет.

Брис несколько удивился такому неопределённому назначению задания: "дальше видно будет".

"Впрочем, — подумал он, — возможно, эти "крокодилы" решили и дальше меня "испытывать". С другой стороны, когда выйдем из гипера, будет возможность рассмотреть вблизи настоящую глобулу. Побуду туристом на корабле".

Брис сказал "Есть" и поднялся из кресла.

— Вам что-нибудь принести с камбуза? — предложил он, прежде чем удалиться.

— Не надо. — Отмахнулся Каас и переключился на изучение по-детски простого состояния окружающих корабль измерений. Видно никак к этому не мог привыкнуть, после адской скачки между мёртвых звёзд. Что закономерно — после такой жути, невольно будешь "дуть на холодную воду".

Брис рассеянно побродил по командной сфере и к удивлению своему, не встретив никого отправился в свою каюту. Он не знал, что четверть экипажа — половина последнего набора — валяется в лазарете.

Мастера смен, во главе с боцманом разогнали всех "левых" членов экипажа по каютам и просто заперли до прихода их в более-менее вменяемое состояние. Остальные были очень сильно заняты собой и техникой, так как приходилось вкалывать за двоих.

Оно было к лучшему, что Брис никого не встретил. Ведь всё больше народу начинали верить в слова "умника", что виноват в их плачевном состоянии именно стажёр-астрогатор Брис Илиан. И многие затаили на него злобу.

Когда до выхода оставались считанные минуты Брис не торопясь прошёл в свою каюту, запер её, зафиксировался на своей кровати и стал ждать когда, наконец, корабль вытолкнет в обычное пространство. Он даже слегка успел привыкнуть к эффектам сопровождающим как вход, так и выход из гипера...

Наконец, он почувствовал колебания гравитации, пробежавшиеся по кораблю ознаменовывающие начало подъёма корабля из подвала Вселенной.

Привычно взвыла сирена призывая экипаж зафиксироваться.

Привычные уже волны гравитации сотрясшие корабль перед завершающим скачком, мельтешение света перед глазами и...

Страшный удар потряс корабль. По коридорам пронёсся гул и скрежет сминаемых переборок.

Нормальное освещение мигнуло и сменилось на тревожное.

На несколько секунд пропала искусственная гравитация, но когда вернулась, была вполовину меньше номинала. Звонко щёлкнул автоматический запор на двери каюты. Чавкнул механизм герметизирующий стыки.

Это означало одно — в коридоре вакуум.

* * *

**

Огромный диск в сорок миллиардов километров диаметром, который уже успел слипнуться из газа и пыли в облако астероидов, но ещё не успел сконденсироваться в планеты.

Вся эта масса летала, сталкивалась, дробилась и слипалась. Рано или поздно здесь будет планетная система, которая уже окончательно выметет остатки астероидного мусора либо во внешние пояса, либо осадит на себя. А сейчас ещё не полностью разогревшаяся, не зажёгшая ещё в своих недрах термоядерную топку звезда, светила багровым светом сквозь всю эту тучу.

Изнутри диска, можно было подумать, что всё пространство вокруг погружено в багровое марево. Это свет будущего солнца отражался от мириадов кусков скал и льда, летающего вокруг него по хаотическим орбитам. На несчастье всем проходящим в этом районе, прямо через этот пояс пролегала ещё одна мёртвая зона. И самый тонкий её слой как раз находился в плоскости диска.

И вот внутри этой багровой мути сейчас завис торговый звездолёт. Десятки звездолётов до него прошли благополучно эту область. Но "Звёздному Медведю" — не повезло.

Не повезло, что удар бродячего облака дроблёного камня пришёлся как раз в ту десятую долю секунды, когда корабль уже вышел из гипера, но ещё не успел включить защиту от метеоритов.

Дыр в обшивке было много.

Брис даже не успел испугаться. Отметив, что электронная сеть корабля работает, что включились аварийные системы, он подошёл к панели терминала и вывел на неё справку о состоянии корабля. Диагностика только началась. Красным были отмечены пока не отвечавшие системы гиперперехода, что само по себе пока ни о чём не говорило, и разрушения в командной сфере. Автоматы уже закрыли пробоины и сейчас начался первый этап восстановления.

Через несколько минут заминки, ожила внутренняя связь и резкий голос капитана приказал всем отметиться. Доложить о повреждениях, раненых или погибших.

Брис тут же сделал в соответствующей службе отметку относительно себя и завизировал карточкой астронавта.

Через пять минут стало ясно, что все не просто живы, но ещё и целы. Что уже было серьёзной удачей для попавшего в такой переплёт экипажа.

Брис тут же поинтересовался, а не нужна ли его помощь для чего-либо, и вообще что ему делать. Тут же получил довольно строгий рык капитана сидеть и не высовываться до тех пор, пока в главном коридоре командной сферы не восстановится нормальное давление воздуха.

Сейчас дело ремонтников и систем самовосстановления. Вторые уже почти отработали, а вот первые что-то запаздывали.

Брис бросил скучающий взгляд на шкаф с лёгким скафандром и завалился спать. Лёгкий страх, возникший было в первые минуты аварии благополучно усоп вместе с ним. Так что спал он хорошо и крепко.

Через два часа, когда он проснулся электронный манометр на двери уже показывал, что в коридоре давление восстановлено. Так как делать всё равно было совершенно нечего он решил выползти из своей каюты и хотя бы просто полюбопытствовать, что же всё-таки творится. Для этого надо было пройти на своё рабочее место и справиться по автоматическим корабельным службам насколько они вляпались. Панель терминала в каюте предоставляла лишь самую общую информацию.

Брис нацепил на пояс свой планшет, одел, выданную суперкарго после Станции Странников форменную куртку, и осторожно высунул нос в коридор. В коридоре слегка пахло палёным пластиком и ещё чем-то, вероятно оставшимся как результат действия систем самовосстановления. Дыры в корпусе были затянуты. Через час, когда воздух окончательно профильтруется, и этого дурного запаха не останется.

Чуть дальше по коридору была видна дыра, что проделал один из космических булыжников. Пролетел он, как видно, под небольшим углом к местной вертикали, так как входное отверстие на потолке было почти посередине коридора, а выходное, разворотило и пол, и часть правой переборки. Брис подошёл и заглянул вниз. Там, на нижней палубе уже копошились ремонтники и заделывали аналогичную дыру снизу. Очевидно, что скоро перейдут и выше.

Брис с любопытством обратил внимание на свои собственные эмоции по этому происшествию.

Да. Катастрофа. Но, почему-то страха нет. И ощущение такое, как будто в стереокино башкой крутишь, наблюдаешь чьи-то посторонние неприятности. Правда, это ощущение — "всё как в кино" — у него после той достопамятной драки в баре, так и не уходило.

"Покойники мемуаров не пишут и фильмов по своим приключениям не снимают. Я ведь, смотрел и читал такие? — подумал он. — Так что почти наверняка, тоже напишу нечто подобное".