Большой

* * *

— О, Гарри, вижу ты открыл для себя греховную прелесть зеркала Еиналеж? — напугал великана неожиданно появившийся за спиной профессор Дамблдор.

— Сэр?

— Ты ведь увидел в нем своих маму и папу, мальчик мой? Но они есть лишь в отражении?

— Как вы узнали? Вы снова читали мои мысли? — забеспокоился парень.

— Ни в коем случае, Гарри! Помнишь, я же обещал тебе? Нет, не так сложно понять, о чем мечтает ребенок, вроде тебя.

— Вроде меня?

— Ребенок, потерявший свою семью, Гарри. К своему величайшему сожалению, мне пришлось повидать слишком много детей, чьи родители покинули их. Как бы мне хотелось, чтобы такого не происходило...

— Профессор?

— Я ведь уже немолод, мальчик мой. И мне пришлось пережить очень много всего. И далеко не всегда мои воспоминания о чем-то светлом и добром.

— Это очень тяжело.

— Это то, что делает нас такими, какие мы есть, Гарри. Наша память. Наши переживания. Наше самое страшное проклятье. Но мы не можем просто все забыть, не можем отказаться от прошлого. Ведь тогда мы не будем собой. Будем кеми-то другими. Но не собой. Поэтому, нам нужно учиться переносить удары судьбы, принимать несправедливость мира и неизбежность смерти. Чтобы жить с этим, не сходя с ума. У каждого из нас свой крест, мальчик мой, и с годами он становится только тяжелее.

А зеркало не вернет родителей. Оно просто показывает нам наши желания.

— Желания?

— Именно, Гарри. Вот эта надпись на греческом — директор указал на буквы, которые мальчик сперва принял за орнамент, — это палиндром, фраза, записанная задом наперед*, означающая в переводе: "Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание".

Многие волшебники, находя зеркало, сходили с ума, смотря в него. Они меняли свой крест, на возможность увидеть мечту. Предпочитали иллюзию реальности. И пропадали в ней.

Однако, есть в этом зеркале одна вещь: абсолютно счастливый человек увидит в нем лишь свое собственное отражение, как будто никакого волшебства в нем нет. Жаль только, что так бывает очень и очень редко. — печально вздохнул Альбус.

— А что видите в зеркале вы, профессор? — спросил Гарри.

— Всего лишь пару теплых шерстяных носков, Гарри. Чего еще желать старику, которому уже много лет дарят только книги? — снова вздохнул Дамблдор, при этом сверкнув в отражении своими очками, — Скоро отбой, мой мальчик. Твой юный друг наверняка очень волнуется о тебе.

— Спасибо, профессор. — слегка обозначил поклон директору великан, — Мне и правда пора. Спокойной ночи.

На следующий день, когда Гарри привел Малфоя в тот же класс, зеркала в нем уже не было.

========== Глава 16 "Драконы и кровопийцы" ==========

Гермиона была очень рада своему возвращению в Хогвартс, где, несмотря на все опасности в лице троллей, церберов и близнецов Уизли, ее ждали Гарри и Драко — первые друзья девочки в ее жизни, помимо книг. Юная мисс была счастлива от одного факта наличия друзей, поскольку в старой школе она была извечной одиночкой, презираемой всеми вокруг. Ребята же действительно находили общение с ней интересным и с удовольствием проводили вместе время. К тому же, оба парня, несмотря на некоторую свою нетипичность для одиннадцатилеток, были еще и весьма умными и успешными в учебе. Даже Драко Малфой, первоначально вызывавший сомнения, поскольку у Гермионы были живы воспоминания о богатеньких сынках из ее школы, оказался вполне нормальным и адекватным.

Единственным черным пятном, точнее рыжим, на ее окружении, не вполне добровольно, стали представители чересчур многочисленного семейства Уизли. И если Перси был просто горделивым индюком, надувшимся от получения значка старосты, будучи при этом абсолютно некомпетентным, то близнецы и Рон были настоящим кошмаром, даже не контактируя с девочкой непосредственно. Одни являлись хулиганами и садистами, с замашками отравителей, а их младший брат был абсолютно, полностью, совершенно бестактен, груб, неряшлив и вел себя за столом, словно стадо свиней в корыте с болтушкой. Не говоря уже о том, что Рональд считал своим священным долгом не только игнорировать учебу лично, но и всячески призывать всех вокруг к прокрастинированию, попутно осыпая оскорблениями всех, кто учится лучше, чем он сам, то есть почти всех вокруг. К огромному облегчению Гермионы, общение с Гарри со временем практически полностью отвадило рыжих маргиналов от нее. Нет, конечно, бывали неприятные случаи, но они не носили системного характера и являлись скорее стечением обстоятельств.

Гарри и Малфой также очень сильно обрадовались воссоединению с подругой, по которой успели соскучиться за время разлуки. И если великан был просто рад возвращению близкого человека, то блондин преследовал и вполне корыстные цели. Гермиона, при правильном подходе, не только являлась настоящей ходячей энциклопедией с абсолютной памятью, но и имела некоторые педагогические замашки, подкрепленные соответствующим талантом, что позволяло Драко, а иногда и Гарри, сильно облегчать себе жизнь в плане учебы. Нет, Малфой однозначно не был лентяем или тупицей, но с небольшой помощью умного человека материал усваивался куда охотнее. Хотя, например, в чарах был более сведущ Поттер, регулярно занимающийся у профессора Флитвика, как, впрочем, и во всех вопросах, касающихся защиты или нападения, поскольку имел не только богатый спортивный, но и кое-какой боевой опыт.

Гарри вообще был уникумом, во многих смыслах. Он был самым большим и сильным физически, хотя сейчас это не вызывало у него никаких проблем, даже на зельеварении, с тамошней филигранно точной и часто крайне мелкой нарезкой ингридиентов. Он был весьма смышлен, вежлив и образован, не только для своего возраста. Поттер был довольно спокоен и уравновешен, для такого гиганта, от которого ожидаешь немного другого поведения, хотя сам парень постоянно корил себя за вспыльчивость, при его силище способную причинить немало вреда. Наконец он был единственным студентом Хогвартса на настоящий момент, которому приходилось кого-либо убивать, что было весьма пугающим фактом. Про то, что Гарри Поттер является первым человеком в истории, победившим врукопашную цербера, можно и не упоминать. Как и то, что он же является единственным в мире пережившем смертельное проклятье, являющееся непростительным заклинанием как раз по причине своей абсолютной летальности. И он был другом Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер.

* * *

После каникул школьная жизнь быстро вернулась в привычное русло. Отличники учились, двоечники занимались Мерлин знает чем заместо учебы, Уизли номер шесть продолжал выводить из себя половину первого курса Гриффиндора и вызывать отвращение во время приема пищи в Большом зале у всех, кто был недалеко от него либо хоть краем глаза обращал на него внимание, Гермиона продолжала перелопачивать библиотеку, а профессор Снейп оставался по-прежнему строг, мрачен и угрюм, не забывая язвить в адрес неугодных и нерадивых и снимать баллы направо и налево, чем только подкреплял свой статус главного кровопийцы всея Хогвартса, который был немного нарушен в начале апреля.

В один из погожих весенних дней, Рон Уизли и Невилл Лонгботтом попались на переноске детеныша дракона на крышу Астрономической башни. Как на такое подписался вечно тихий, всего боящийся и невообразимо застенчивый пухлощекий парень осталось для всех загадкой. Еще большей загадкой явились мотивы Уизли, надоумившего бедного парня помогать ему тащить ящик наверх, в полночь, чтобы его забрал Чарли Уизли. Тем более, что сам Чарли, работавший младшим драконологом где-то в Румынии, и знать не знал о том, что ему предстояло сделать.

А вот происхождение детеныша Норвежского горбатого дракона секретом не являлось, поскольку об этом Гарри узнал непосредственно от Хагрида, который умудрился выиграть драконье яйцо в карты, а потом, как истинный любитель "милых зверушек", принялся его высиживать. Не самолично, само собой, а в камине собственной хижины. И в один прекрасный, или не очень, день, точнее вечер, дракончик появился на свет в присутствии безумно счастливого умиляющегося лесничего, радостного Поттера и абсолютно обалдевших Малфоя и Грейнджер, которые узнали о маленькой тайне Хагрида пять минут назад.

Небольшой ящер, размером с крупную кошку, первым делом обратил внимание на довольного бородача, мигом подпалив, собственно, бороду Рубеуса, который лишь только больше умилился малышу, буквально испуская вокруг себя лучи добра, вперемешку с дымом и запахом горящих волос.

— Хагрид, а чем его кормить? — спросил Драко.

— Дык, знамо как! Бренди и мясо свежее, вот! — улыбаясь, ответил лесничий.

— Хагрид, а куда ты его денешь, когда он подрастет? — задал очень важный вопрос Гарри, — В будку на цепь на заднем дворе его не посадишь.

— Да ты не переживай, Гарри! Чегой-нибудь придумаем! Норберт ведь такой умница!

"Умница" тем временем мусолил кожаную варежку лесничего, с любопытством разглядывая новый мир вокруг себя. Несмотря на видовую принадлежность, Норберт оставался новорожденным ребенком, для которого все, за пределами яичной скорлупы, было в новинку. Все дети, хоть человеческие, хоть кошачьи, хоть драконьи, познают мир с особенным любопытством. Это одна из наиболее естественных и характерных вещей, общая для всего живого, и особенно важная для существ наделенных хоть каким-то разумом. Нельзя сложноорганизованному организму, способному на мыслительный процесс, существовать на голых инстинктах. Познание ведь несет и чрезвычайно полезную для выживания, как индивида, так и вида в целом, функцию. Мир вокруг нас не статичен, он постоянно меняется. И процесс изучения окружения позволяет организму в целом приспосабливаться к этим изменениям, что ведет к успешному его выживанию.

Собственно, спустя пару недель, Хагрид все же признал, что Норберт не только становится слишком большим, но при этом еще имеет огненное дыхание и исключительно активный и буйный нрав. Правда, для этого потребовался небольшой пожар, в результате которого сгорел пустой сарай и часть крыши на хижине лесника. Но, скрепя сердце, бородач согласился сдаться профессору Дамблдору для передачи Норберта заповеднику. Что в итоге и случилось, хотя и не без проблем, организованных двумя, хотя скорее одним с половиной, гриффиндорцами-первокурсниками.

Рон Уизли, как оказалось, совершенно случайно подслушал разговор Гарри и его друзей с Хагридом, после чего пламенно решил героически спасти лесничего от гнева директора и Азкабана за укрывательство опасной твари,вовлек в это дело Невилла, который просто ничего толком не понял, но напрочь забыл написать своему старшему брату в Румынию. Вместо этого, рыжий деятель со своим невольным подельником выкрали уже упакованного в ящик дракончика, которого на рассвете, пока животное находится в нижнем пределе бодрости, должны были забрать представители ирландского заповедника, и на своих двоих потащили его на крышу Астрономической башни, по пути, естественно попавшись профессору МакГонагалл. Строгая декан ало-золотого факультета махом лишила подопечных двух сотен очков и приговорила к особому наказанию, которым оказалась отработка у Хагрида, почему-то в ночное время.

Следующим утром, за завтраком, вся школа узнала о том, что в Запретном лесу завелась неизвестная тварь, которая убивает единорогов и пьет их кровь. Лесничий вместе с проштрафившимися гриффиндорцами наткнулись на злыдня абсолютно случайно, когда пошли в Светлолесье за цветками папоротника-подснежника, названного так за очень раннее цветение и, как и большинство папоротниковых, имеющего крайне полезные в зельеварении бутоны, что распускаются исключительно в строго определенные ночи в году на считанные минуты.

Чудовище, однозначно вампиром не являвшееся, похожее скорее на смеркута, едва не убило еще и Хагрида с детьми, но их спасли чудом оказавшиеся очень вовремя на месте нападения кентавры, что не первую ночь выслеживали монстра, покусившегося на убийство самого светлого существа, коим единорог и являлся. Итогом инцидента стали седые волосы Невилла, который стал заикаться сильно больше, и здорово притихший Уизли, который в лесу умудрился запаниковать, привлекая тем самым внимание кровопийцы, после чего еще и позорно описаться и упасть в обморок, что было совсем уж не по-геройски. Собственно, об этом все узнали с легкой руки, точнее языка, Хагрида, который рассказывал обо всем директору, не сдерживаясь в громкости голоса.

После всех разбирательств, дети были откомандированы в Больничное крыло за курсом успокоительных, а Норберт был с извинениями отдан драконологам и увезен восвояси, о чем потом Рубеус еще долго горевал.

* * *

Как всегда неожиданно, прошла весна и в начале июня наступили экзамены. Трое друзей в лице Гарри, Малфоя и Гермионы прошли все испытания с блеском, проявив себя в самых разных областях магии.

Драко сдал на "Превосходно" все экзамены, кроме Трансфигурации, Истории магии и Астрономии. У профессора МакГонагалл он получил "Выше ожидаемого", Биннс влепил "Удовлетворительно", впрочем, как и всем студентам школы в этом году. Как говаривали старожилы Хогвартса, призрака каждый год переклинивает на одной из двух оценок "Выше ожидаемого" или "Удовлетворительно" и абсолютно все школьники получают одинаковую отметку в табеле, что сводит на нет вообще все старания учеников, которые этим активно пользуются, забивая на Историю. По слухам, "Превосходно" у мертвого учителя никто не получал даже пока тот был жив и относительно вменяем. К счастью или сожалению многих, СОВ и ЖАБА являются министерскими тестами и проводятся представителями именно этой инстанции, включая и Историю магии. А на астрономии Малфой поразил своими знаниями молодую профессора Синистру до такой степени, что она поставила ему "Превосходно+", что немало удивило Гарри.

Сам Поттер получил "Превосходно" лишь по Чарам, ЗОТИ, и Травологии. Но все остальные предметы были сданы на "Выше ожидаемого", не считая Истории магии. Более прочего, великан удивился столь высокой оценке от профессора Снейпа, поскольку выше "Удовлетворительно" на занятиях не получал, впрочем и ниже тоже, не считая самого начала учебы, когда он просто запарывал зелья из-за нарезки составляющих.

Гермиона же показала исключительные ум и стабильность, вкупе с разносторонним кругозором, получив все "Превосходно", кроме предмета профессора Биннса, чему очень огорчилась, даже несмотря на разъяснения старшекурсников.

* * *

Однако, конец года был омрачен не только парадом плохих оценок по Истории магии.

Получив в Большом зале свои табели с экзаменационными отметками, Гарри, Гермиона и Драко направлялись в гостиную Рейвенкло, чтобы забрать с собой Майкла, Терри и Тони, а также Падму Патил и отметить успешное завершение первого курса пикником на берегу Черного озера. Вместе с ребятами на лестницу взошел еще один пассажир, прежде чем она отправилась в полет. Профессор Квиррелл, бывший сегодня странно возбужденным, буквально в последний момент заскочил на отбывающий марш.

Пролет, вместо второго этажа, полетел прямиком на третий, ко входу в запретный коридор.