Зато гость уже не смущался. Он выхватил с тарелки кусок мяса и отправил его в рот. Глаза его блаженно прикрылись, и он стал медленно пережёвывать пищу.
Мы сидели и заворожённо смотрели на него. У нас ещё не было такого гостя. И о чём с ним говорить, мы тоже не имели понятия. Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое только мерным похрустыванием челюстей инопланетянина. Кажется, он мясо употреблял вместе с костями. Ну, с такими-то зубами и я бы не пренебрёг!
— А вы к нам откуда прилетели? — наконец нашлась Настя.
Я уже хотел телеграфировать ей, что подобный вопрос гостю будет неприятен в свете того, что он мне рассказывал, но он открыл глаза и, посмотрев на меня, заявил:
— Такая думай не надо. Моя приятно всякая вопрос из Настя.
Она тихонько прыснула в кулак, на что он тоже улыбнулся:
— Моя смешной? Это никакой не страшный. Моя нравится, когда смешной. Моя дома всегда смешнился. Моя был большой... как это?.. — обратился он ко мне за подмогой, как к своему заправскому переводчику: — Моя забыл...
— Шутник? — подсказала Настя.
— Так-так! — обрадовался он неожиданной поддержке с её стороны. — Шутник! Мой самка... — тут он на миг запнулся и поправился: — Мой девушка... Мой девушка много живот болел от моя шутник!
— Короче, помирала со смеху, — пояснил я.
— Зачем помирай? — удивился он. — Моя девушка тоже быстро улетай, когда Бей убивай мой планета!
— Убил планету? — ужаснулась Настя.
— Так-так! — вздохнул он печально и тут же оживился: — Мой девушка теперя никак не ходит от моя!
— Не понял, — брови мои поползли вверх. — Она тоже здесь?
— Так-так! — просиял он. — Моя на мой девушка... как это?.. Люб-ля? — неуверенно произнёс он, вопросительно оглядывая нас.
— Вы любите её? — догадалась Настя.
— Девушка любите моя тоже! — заверил он.
— Так ты что ж, её там, в кустах, оставил, что ли? — возмутился я.
— Не так, — отрицательно мотнул он головой. — Девушка здеся! На моя!
У меня челюсть отвалилась:
— Где это — "на моя"?
— Вы, наверное, хотите сказать... — начала Настя, не менее поражённая этой новостью, но он перебил её:
— Вот он!
От его тела отделилась вторая фигура, как две капли воды, похожая на него и встала рядом с ним, потупив глаза.
Что называется, полный финиш!
Мы поражённо молчали, выпучив глаза. А Помогай ласково смотрел на свою возлюбленную. Наконец, я обрёл способность говорить:
— А... больше у тебя там никого нет? Бабушка-дедушка? Мама-папа? Ты уж сразу скажи, чтоб мы в курсе были!
Он расцвёл:
— Зачем никого? Ещё здеся!
Я окончательно обалдел! А Настя, внимательно разглядывавшая его подругу, строго спросила:
— Ну и кто же?
— Мой яйцо! — гордо заявил он и погладил подругу по животу. Та чуть-чуть поголубела, всё так же, не поднимая глаз. Видимо, это означало, что она смутилась. Покраснела, по-нашему.
— Так она что? Беременна?! — вскричала Настя.
— Так-так! — ещё больше засветился Помогай. — Она ожидай мой сагис... как это?.. Человечинка! Мало-маленький! — показал он расстояние от пола.
— Ждёт ребёнка? — заулыбалась Настя, сразу изменив своё отношение к гостье. — Вовка! Что ж она тогда стоит?! Предложи даме стул!
Честно сказать, я был настолько поражён, что совершенно позабыл обо всех правилах этикета. Пристыженный, я вскочил, чтобы последовать совету Насти, но Помогай протестующе поднял свои зелёные руки:
— Настя не давай беспокойся! Мой девушка такой хорошо! — он коротко свистнул и "девушка", ни секунды не раздумывая, мгновенно слилась с его фигурой.
— Ну как же так? — расстроилась Настя. — Пусть посидит с нами, поговорит. Мы гостям всегда рады. А, может, она тоже кушать хочет?
Помогай растянул рот в улыбке:
— Настя хороший. Добрый. Моя спасибо за такая! А говорить мой самка... эт-та... девушка!.. не можно! Она не понимай ваша язык. А когда на моя — сразу понимай! Такая закон! — и он со значением прищёлкнул языком.
— Короче, — стал переводить я Насте, — когда они слиты воедино, она тоже понимает, о чём идёт речь...
— Да поняла я! — отмахнулась та, как от назойливой мухи, и опять принялась совестить Помогая: — Она ж у тебя, небось, голодная сидит? Дай женщине подкрепиться-то!
Тот на секунду застыл, переваривая новые для себя слова, потом опять обнажил свои зубы:
— "Голодный" — это кушать надо? Моя правильно понимай?
— Понимай-понимай! Правильно понимай! — закивала Настя. — Пусть слезет, поест.
— А мой что такая делает? — и он демонстративно запустил в рот кусок мяса. — Мой давай кушай девушка. Смотри! — И он отправил туда же ещё хороший шмат сочной мякоти. Считай, он в одиночку и умял всю утку. — Мой яйцо тоже кушай! — продолжал он с набитым ртом. — Нравится такая! Настя — вкусный хосяв... эта... хозяйка!
— Так у вас что, и рот один на двоих?! — поразилась Настя, пропуская комплимент мимо ушей.
— Так-так! — закивал Помогай. — Такая сильно удобный! Один кушай на семья!
— Действительно, удобно! — усмехнулся я и пожал плечами: — Но постоянно таскать на себе такую тяжесть — это что, тоже удобно?
— Так-так! Сильно удобно! — сиял Помогай. — Моя любит мой семья! И такая нет тяжесть! Такая таскай — радость! — проникновенно произнёс он.
— Н-да... — протянула Настя завистливо. — Вот это джентльмен! Вот это рыцарь! Всю жизнь носит на руках свою возлюбленную! Не то, что некоторые! А тут сидишь, ждёшь, пока появится...
— Настя понимай не так, — возразил Помогай.
— Как же не так? — удивилась та.
— "Всю жизнь" не так. Моя носит мой самка, как ждёт... как?.. Ребёнка? Ребёнка живой — самка ходи сама.
— Ну и то! Хотя бы так! — не сдавалась Настя. — Тоже красиво!
— Сильно красиво! — согласился "рыцарь". И поинтересовался: — Твоя тоже носит яйцо?
Настя порозовела и рассмеялась:
— Мы яйца не носим! У нас не так.
Помогай аж поперхнулся:
— Как "не так"? А ребёнки? Ваша ребёнки не бывай?
Настя ещё больше смутилась:
— Почему "не бывай"? Очень даже бывай. Только дети у нас рождаются сразу живыми, без яйца.
Теперь пришла очередь Помогая удивляться:
— Такой удобно?! — он указал на её живот. — Там дети живой?!
— Ну не мёртвый же! — раскраснелась Настя. Щёки у неё стали пунцовыми, и она нахмурилась. — У твоей подруги, хоть и в яйце, но ведь тоже живой?
— Правильно, — кивнул Помогай и как-то вдруг почувствовал, что переступил дозволенную приличиями грань: — Твоя обидел на мой?
Настя мельком взглянула на меня, как бы призывая на помощь, и тихо сказала:
— Да нет...
Помогай изумился:
— Как такая бывай?! "Да" вместе "нет"?
Я усмехнулся, невольно подстраиваясь под его манеру речи:
— Вот такая наша русский язык! Как хошь, так и понимай!
— Моя удивляйся! — вскричал Помогай и брякнулся на колени перед Настей: — Твоя моя извиняй! Моя плохо понимай ваша закон. Скажи, какая надо говори?
От неожиданности Настя оторопела и, преодолевая брезгливость, взяла его за руку и стала тянуть кверху:
— Это совсем лишнее! Не надо передо мной падать на колени по каждому пустяку! — И она беспомощно посмотрела на меня: — Скажи ты ему!
Но тот вскочил сам, отбежал к окну и с горечью произнёс:
— Теперя и твоя моя прогоняй. Моя не понимай, какая места на меня плохой?
И он, прислонившись к стенке спиной, сполз на пол.
— С чего ты взял, что тебя прогоняют? — удивился я.
Он поднял на меня свои погрустневшие глаза и тихо сказал:
— Моя взял слова от Настя...
— А... что такого оскорбительного она сказала?
Настя тоже удивилась:
— Ты ничего не путаешь?
Тот вообще схватился за голову:
— Моя стала совсем страшный от ваша язык! Твой сказала на моя: "Это совсем лишнее!" Значит, моя надо выбрасывай! А теперя сказал: "Путаешь". Это какая понимай? Моя такой знаешь нет!
Настя от души расхохоталась:
— Вот дурачок! Сделал из мухи слона! Ведь я имела в виду, что поступок твой лишний, а не ты! Просто у нас так не делают.
— А какая делают?
— Ну... — замялась та. — Просто разговаривают. А ты тут прямо трагедию устроил!
Тот осоловело посмотрел ей в глаза:
— "Трагедию"? "Строил"? Это какой слово?
Настя вздохнула:
— Знаешь что, мой милый? Давай-ка, я займусь с тобой изучением русского языка. А то мы так и будем воду в ступе толочь. Ты не против? — спросила она у меня.
— Да ради Бога! — хмыкнул я, предвкушая, как она с ним намучается. — Как говорится, баба с возу...
Помогай с интересом прислушивался к незнакомым словам и выражениям, но, похоже, смысл уловил, потому что в его глазах засветилась радость.
— Послушай! — осенило меня. — А зачем тебе знать язык? У тебя ж браслет! Слушай мысли да понимай!
Тот опять стал серьёзным:
— А она поломатая...
Я опешил:
— Как "поломатая"? А как же ты сюда попал?
— Такая поломатая, как не вся, — горестно вздохнул он. — Бей как моя не знай делай поломатая. Теперя она ходи туда, ходи сюда. А думай не работает. И как другой работа не умей.
— Вот скотина! — неожиданно для себя вспылил я. — Он же ему браслет заблокировал! — объяснил я Насте. — Оставил только функцию телепортации! В другом качестве он ему, видите ли, не нужен был. Как, впрочем, и все остальные.
— Бедненький! — посочувствовала Настя, всё больше проникаясь к гостю симпатией. — Как же ты теперь?
— Моя не знай, — опустил голову Помогай. — Надо какая-никакая ремонт делай. А моя не умей. Потому моя на Вовчик пришла.
— А с меня-то какой толк? — удивился я. — Тебе к Танзу надо. Это его команда браслетами занимается. Изготавливают да ремонтируют.
— Танзу моя нельзя, — пригорюнился Помогай. — Моя воевал на Танзу.
— Да глупости это всё! — воскликнул я. — Они — ребята с понятием, знают, что ты не сам против них попёр. Вон меня они вообще из кусочков собрали. Я совсем мёртвый был, Бей меня на атомы распылил. Так они со мной почти двадцать лет воландались. Но ведь сделали же! И браслет мой починили.
— Моя стыдно... — тихо сказал Помогай.
Я почесал в затылке:
— Ты это... погоди. Я сейчас посоветуюсь с браслетом. Может, и не надо тебе никуда...
Оказалось, что проблема не стоила и выеденного яйца.
— Ну-ка, дай мне его сюда, — попросил я браслет у Помогая. — Сейчас мы тебе его настроим.
В глазах Помогая появился ужас.
— Да ты не трусь! — успокоил я его. — Я ж не Бей. Ты что ж, пришёл за помощью, а сам боишься довериться?
— Моя не трусь. Моя страшно от яйцо. Моя браслет снимай, энергия кончай, яйцо помирай. Твоя такая знай? Моя такая нельзя...
Я опять поскрёб в затылке:
— Вот проблема-то!..
Неожиданно пришла на помощь Настя:
— А вы просуньте каждый руку под браслет друг другу и сдвиньте браслеты вместе. Вот вам и единая система!
Я судовольствием чмокнул её в щёку:
— Умница ты моя! Золотая голова!
Помогай с интересом пронаблюдал за нами:
— Твоя любил Настя? Вот сюда? — Он показал на свою скулу.
— Да-да! — отмахнулся я от объяснений, которые опять могли сконфузить Настю. — Не отвлекайся! Давай свою руку!
Операция заняла всего несколько секунд. Что интересно, я ничего не почувствовал, зато Помогаю изрядно досталось: его здорово тряхнуло! У него, у бедного, аж ноги подкосились. Он бы упал, если б я его не поддерживал.
— Стой крепко! — улыбнулся я. — Теперь мы с тобой — кровные братья! — Потом заглянул в его мутные глаза и спросил: — Ну, как ты?
Тот с беспокойством прислушивался к себе:
— Думай на яйцо...
— Это ты мне?
— Нет-нет! — тряхнул он головой совсем по-человечески. — Это моя на моя...
— Прислушивается к состоянию яйца, — перевёл я Насте, стоявшей рядом с нами с тревогой на лице.
Она кивнула, а в голове у меня прозвучал голос Сезама:
"Сканирование и сонастройка успешно завершена".
— Ну вот и ладненько! — Я выдернул руку из-под его браслета. — Стоять-то сам можешь?
Помогай расплылся в счастливой улыбке:
— Моя сильный! Яйцо живой!
— Ну, слава Богу! — вздохнула Настя.
— Самка сильно пугайся... Теперя радуйся! — продолжал Помогай комментировать процессы внутри себя, светясь от счастья.
— Передай ей привет от меня! — хохотнул я и, подойдя к столу, бросил в рот кусочек лимона. Что-то на кислое потянуло. Наверное, тоже яйцо снесу...
Когда я обернулся, Помогай стоял рядом с протянутой рукой.
— Ты чего?
— Привета давай. Передавай буду.
Я от души расхохотался. Вместе с Настей.
— Да это ж фигура речи такая: "Передай привет!" Ну как бы... — Я в недоумении остановился, не в состоянии объясниться.
— Скажи, что мы желаем ей хорошего здоровья, — пришла на помощь Настя, у которой от смеха даже слёзы выступили.
Помогай просиял:
— Такой шутка?
— Почему шутка? — Я всё ещё не мог успокоиться. — Это правда: мы хотим, чтоб твоя... гм!.. подруга была здоровой и красивой. Да ты прислушайся к нашим мыслям! Ведь браслет теперь у тебя работает!
Помогай смутился:
— Наша закон нельзя слушай чужой мысли. Только мой семья можно.
— А вот это правильно! — с удовольствием отметила Настя. И с улыбкой проговорила на манер Помогая: — Моя нравится такая закон!
10. Благодетель
За окнами промелькнуло что-то красное, послышался удар и визг тормозов. Помогай вздрогнул.
— Кино продолжается! — хохотнул я. — Сейчас будет концерт!
— Она такая зовут? — удивился Помогай.
— Его зовут Игорь, — улыбнулась Настя. — Тоже чудо ещё то!
Помогай только растерянно похлопал глазами и уставился на дверь.
"Чудо" появилось злое и сосредоточенное. Едва зубами не скрипело. Хлопнув дверью, он с разгону решительным шагом прошёл на середину комнаты и, как вкопанный, остановился в двух шагах от Помогая.
Тяжело сглотнув, он с трудом отвёл глаза от экзотической фигуры и хрипло спросил у меня, чуть приподняв указательный палец:
— Я это... чего-то не знаю?..
Я с удовольствием расхохотался, а Настя прыснула в кулак. Он отвлёкся от своих мыслей, и его физиономия на мгновение претерпела комичные метаморфозы.
Растянув рот в своей зубастой улыбке, Помогай сделал шаг ему навстречу, протянул руку и простодушно представился:
— Помогай!
Игорь дёрнулся и отступил назад.
— Вовчик! Что за шутки?! Мне не до того щас...
— Какие шутки? — помирал я со смеху. — Чего парня зря обижаешь? Он же с тобой познакомиться желает!
— Кто желает? Вот эта?.. — он задохнулся и не договорил.
— Но-но! — прикрикнул я. — Выбирай выражения! Он такой же человек, как и мы. К тому же — гость. Уважать надо!
Игорь дико сверкнул глазами и, обойдя стол вокруг, брякнулся на стул.
— Какой фигнёй вы здесь занимаетесь!..
— А ты чего такой злой пришёл? — спросила Настя. — Будто ежа проглотил?
Он хмуро глянул на неё, хмыкнул и, повесив голову, ничего не ответил, играя желваками на скулах.
Проницательный Помогай тихо поинтересовался у меня:
— Твоя друг потеряла самка?
— Скорее, выкинул, — так же тихо ответил я ему. — Только не самку, а жену.
