Воин и принцесса

Доктор Анастас Бергер руководит исследованиями в лаборатории, принадлежащей барону Рю. Сфера интереса барона — создание и торговля донорами для переноса ментальных карт, разработка и испытание психотропных и наркотических средств, исследования в области доминирования над чужим сознанием, а также разработка средств защиты от всего вышеперечисленного. Как выразилась однажды Карен, в его лабораториях сначала создают психов, а потом их же лечат.

Елена не знала точно, с чем в настоящий момент работает доктор Бергер, но, учитывая профиль лабораторий барона Рю, предполагала, что очень близко к нужной им. Сразу по прилету на Тарон она отправила ему сообщение от имени Елены Рэджи, в котором изложила свое предложение и ориентировочную цену. В ответном послании доктор был очень удивлен, тем, что его назвали старым именем, но от предложения Елены не отказался и согласился на встречу, сразу обозначив место и время, а также намекнув на то, что ему, возможно, понадобится помощь "Красных волков". Ее несколько удивило, что доктор связал ее фамилию с наемным флотом Карен, а не со своим прошлым на Тароне, но списала все на рассеянность доктора, которая была его отличительной чертой.

Елена уже была на Зеде раньше, когда Карен выполняла один из своих контрактов, поэтому примерно представляла, где находится место встречи, и это место ей очень не понравилось, так же как и время встречи. Но, поскольку в настоящий момент все зависело от доктора, она не стала пытаться что-то изменить.

Время в полете текло медленно, и у девушки была масса времени на размышления. Она пришла к выводу, что ее несколько пугает то, как стремительно стали развиваться события. То, как Карен взялась за реализацию своей части плана, хотя с того момента, как она о ней узнала, прошло совсем немного времени. В действительности план их разделения у Елены был готов несколько лет назад, не такой уж он был сложный. Но ей все время казалось, что он недостаточно хорошо проработан. Даже Ветер о нем ничего не знал. Возможно, если бы не Костолиц, она еще долго не решалась бы его озвучить.

Костолиц... То, что Карен не могла наладить личную жизнь, во многом было заслугой Елены — она пугала ее кавалеров своей холодностью, так что ни один из них после общения с ней не хотел продолжать отношения с Карен. Даже не приходилось ничего рассказывать про то, что их двое. А Марк... Он не испугался, и сразу поверил, и был очень возмущен тем, что Карен не в курсе...

Карен... Она подавляла ее своей кипучей деятельностью, и, в сравнении с ней, Елена чувствовала себя бесполезной, ненужной. Ничтожеством. Кто она без Карен? Никто. Сейчас смыслом ее существования был план, но как только он реализуется, жизнь потеряет всякий смысл, и от этого ей становилось страшно. Только Ветер рядом удерживал ее от того, чтобы заснуть навсегда и отставить Карен наедине с самой собой.

Ветер... Спокойный, терпеливый, понимающий, нужный как воздух. Вряд ли любящий, на это она и не рассчитывала, хотя втайне надеялась. Она ни разу не слышала от него признаний. Да они и не нужны ей, пока он рядом. Столько лет... и она так и не была до конца уверена в том, что она для него и почему он остается с ней. Он спокойно принял ее принципиальность в отношении тела Карен и прекрасно обходится девушками мадам Лилу. Значит дело в чем-то другом. Елена боялась, что он ее воспринимает как клиентку, и когда он решит, что его работа закончена, он найдет себе новую. Может быть, то, что он пока остается с ней это просто его каприз или игра... Он, наверное, спокойно проживет еще столько же и без нее...

Рой уловила подавленное настроение Елены, и оно ей очень не понравилось. Нужно было как-то встряхнуть ее, переключить, заставить действовать. И, скорее всего, нельзя просить ее вернуть Карен, хотя в настоящий момент присутствие Карен было не то чтобы необходимо, но желательно. Карен в исполнении Елены и так не особо импонировала подчиненным, а уж погруженная в себя вызывала нездоровый интерес. К Рой то и дело подходил то один, то другой зам и интересовался здоровьем коммодора и тем, когда же им, наконец, озвучат задачу. Кроме того, обычно перед заданием Карен устраивала учебные тревоги. Елена же об этом совсем забыла, а робкие попытки Рой напомнить ей о том, что неплохо бы все-таки играть свою роль, наталкивались на стену холодного молчания.

Рой никогда раньше не видела Елену в подобном состоянии. Обычно из пучины хандры ей приходилось вытаскивать Карен после особенно гадких заданий или разрывов с мужчинами. Рой считала поведение Елены неправильным, но ничего, кроме как озвучить свою позицию по этому вопросу, сделать не могла. В этом с Марком Карен повезло больше. Тот не только не испугался Елены, но даже пытался с ней спорить и в некотором роде преуспел. И хоть он ей не нравился, определенную долю симпатии к нему она все-таки испытывала. Правда, это не мешало ей относиться к нему с недоверием.

Сейчас Рой была одна, и ей не у кого было спросить совета, как поступить с Еленой в этом случае. То, что обычно помогало Карен, могло не подействовать на Елену. Но все равно стоило попытаться. Вряд ли могло быть хуже, хотя, с другой стороны могло... Карен по духу была ей гораздо ближе, чем Елена, которую временами понять было невозможно. Особенно после того, как она сблизилась с хейдаганцем. Он как бы заразил ее своей инородностью. В любом случае медлить дальше было нельзя, и Рой осмелилась действовать по своему усмотрению.

Зайдя в каюту, где находилась Елена, она решительно направилась в душевую, включила холодную воду, рывком подняла девушку на ноги и почти пинками довела ее до душевой кабины. Елена не особенно и сопротивлялась, но через минуту после того, как она оказалась под струями ледяной воды, Рой услышала протестующий вопль Карен.

— Что происходит, черт возьми!

Взяв полотенце, Рой помогла дрожащей и ругающейся сквозь зубы Карен выйти из душевой и переодеться в сухую одежду. Переодетая Карен, с кружкой горячего питья в руках, потребовала объяснений:

— Что это значит, Рой?

— Я пыталась привести в чувство вашу сестру, но не учла, что она может легко избежать этой процедуры, разбудив вас.

Карен обдумывала услышанное.

— Сколько меня не было?

— Неделю

Карен присвистнула.

— Я даже не помню, когда в последний раз у меня был провал такой длительности...

— Чуть больше 3 лет назад, — ответила Рой. — Но тогда была очень щекотливая ситуация, а Елена очень хорошо со всем справилась. Возможно, даже лучше, чем, если бы вы сделали это сами...

— Не напоминай, — поморщилась Карен. — Я до сих пор вспоминаю те события с дрожью... Ладно, оставим это. Лучше скажи, что случилось такого, что Елену пришлось приводить в чувство?

— Я не знаю, она уже очень давно перестала посвящать меня в свои планы и делиться переживаниями.

— Вот как, а почему?

— Вы в курсе ее отношений с Ветром? — осторожно поинтересовалась Рой

— Да, я все знаю, Ветер мне сказал.

— Когда у них все начиналось, я посчитала это неправильным и имела неосторожность высказать свою точку зрения Елене. Она поставила меня на место, совершенно справедливо заметив, что правильность или неправильность ее поступков и решений оценивать не мне. И что, если я не хочу проблем с исполнением свих обязанностей в отношении нее, мне не стоит лезть туда, куда не следует. Я подумала, что она права и это действительно не мое дело. Поэтому в ее присутствии я просто делаю свою работу, стараясь не вмешиваться в происходящее, если меня не просят.

— Понятно. А с чего ты взяла, что то, что обычно действовало на меня, подействует на нее?

— Я ничего другого придумать не смогла, нужно было срочно что-то делать, а что именно я не знала...

— Все настолько серьезно?

— Я думаю, да.

— Есть еще что-то, что мне нужно знать?

— Да, собрания не было, задача командованию не озвучена.

— Черт, это уже совсем нехорошо! А ты пробовала ее как-то стимулировать к действию?

— Да, но она меня полностью игнорировала.

— Что самое неприятное, я сама не знаю, что Елена затеяла. Ветер сказал, что это ее собственный план. Я знаю только, что мы летим на Зеду уговаривать какого-то доктора, и что вроде может понадобиться моя помощь, но в чем она состоит, я не знаю. Ну ладно, раз других вариантов нет, будем плясать от того, что есть. А начнем мы с учебной тревоги. Елена ведь не делала ее?

— Нет.

— Ну и хорошо! Заодно проверим, как отсутствие внимания со стороны коммодора влияет на функциональность личного состава.

— А как быть с Еленой?

— Разберемся, — усмехнулась Карен. — Но сначала... — она открыла шкаф с вещами. — Что обычно носит Елена?

Рой показала на длинные широкие юбки и корсеты. На что Карен ответила:

— Никогда раньше не понимала, зачем это все в моем шкафу, если я такое не ношу...

Рой помогла ей одеться, поскольку Карен запуталась в крючках, застежках и шнуровках. Наконец, одевшись она покрутилась перед зеркалом.

— Выгляжу, как...

— Хм... как подвыпившая Елена, — высказалась Рой. — Очень двойственно и при этом очень эффектно.

Карен хихикнула:

— Ты правда видела ее пьяной?

— Никогда! — ответила Кларк, — также как и вас в подобной одежде.

Карен подмигнула.

— То, что надо, для сумасшедшей?!

— О, да! — ответила Рой с улыбкой.

Карен подошла к своему комму, ввела нужный код, и по кораблю разнесся звук сирены, который обозначал наличие противника в пределах видимости. Выждав положенные по уставу 5 минут, она пошла с инспекцией. Шурша юбками, ничего не говоря, только многозначительно хмыкая и делая недовольное лицо, она обошла все положенные посты и вышла к капитанскому мостику. Командование было в сборе. Но было очевидно, что сигнал тревоги для них был неожиданностью. Сделав недовольное лицо, ничего не сказав о своем впечатлении о готовности к тревоге, она коротко распорядилась собрать командование в конференц-зале.

Молча шурша юбками, зайдя последней, она прошла на свое место. Некоторое время также молча разглядывала присутствующих, намеренно нагнетая обстановку. Потом, наконец заговорила, предложив своим замам самим оценить успешность реагирования на тревогу. Выслушав всех, она высказала свою точку зрения, заодно похвалила тех, кто смог объективно признать свои недочеты и отметила тех, кто, по ее мнению, отличился в хорошем смысле этого слова, тем самым несколько разрядив обстановку.

Затем огласила задачу:

— Нужно забрать с Зеды одного ученого, очень желательно живым. Задание не обещает быть сложным, подробности будут позже, так же как и повторная тревога на предмет оценки исправления выявленных недочетов. Все могут быть свободны!

Продемонстрировав подчиненным себя в рабочем состоянии и несколько встряхнув их, она вернулась к себе. Рой помогла ей переодеться, Карен тем временем размышляла о том, что делать с Еленой.

Возможности поговорить с ней не было, да и вряд ли бы она стала слушать, а с другой стороны... Карен начала думать, что же такое случилось, что могло привести Елену в состояние глубокого уныния. По описанию Рой было очень похоже на потерю интереса к жизни. Карен начала вспоминать все, что об этом знала. Ветер довольно подробно останавливался на этом вопросе, и она помнила все, что он говорил тогда. А говорил он, что чаще всего к этому приводит невозможность достичь цели или потеря цели... Но в этом контексте слова Ветра с Еленой не соотносились, поскольку как раз ее цель сейчас находилась в стадии реализации. Целью Елены было их разделить, и все ее действия были подчинены этому. Даже ничего не подозревающую Карен она умудрялась использовать в своих интересах... И вот когда наконец... И тут Карен поняла. И ей самой стало немного страшно... Ведь если эта цель всей жизни Елены будет достигнута, то жизнь ее потеряет всякий смысл, если только она не поставить новую... А по состоянию Елены становится понятно, что об иных целях, кроме существующей, она не задумывалась.

Карен горячо посочувствовала Елене — та наверняка чувствовала бесполезность, беспомощность и безнадежность своего существования. Ей наверняка очень страшно, она боится потерять смысл. Жаль, Карен не могла ей предложить цель на замену. Хотя чем не цель — научиться жить самостоятельно, не являясь частью кого-то, обрести, наконец, себя самоё. Но как донести до Елены, что с их разделением ее жизнь не закончится? Это надо сделать как-то косвенно, хотя Елена все равно поймет, что это для нее затеяно, но тут уж ничего не поделаешь... Карен решила для своей затеи использовать Рой, поскольку в любом случае рядом больше никого не было — не разговаривать же со своим отражением в зеркале, в самом деле. Принесет ли этот разговор плоды или нет, Карен не знала, поскольку можно было только догадываться, слышит ли ее Елена или ушла в глубь сознания, отключившись от внешнего мира. В любом случае стоило попробовать.

— А что ты будешь делать, когда нас наконец станет двое? — поинтересовалась Карен у Рой, — ты ведь не сможешь разорваться.

— Я не знаю, но думаю, леди Валеска решит мою судьбу...

— Как ты думаешь, что будет делать Елена?

— Это ее дело.

— Рой, я ведь не Елена, и я спрашиваю у тебя твое мнение.

Кларк вздохнула.

— Думаю, учиться быть самой собой. Ей не придется играть ничьих ролей, придется искать себя.

— Думаешь, она не знает, кто она есть?

Рой покачала головой.

— Скорее всего, нет. С тех пор как вы поступили в военную академию, ей редко представлялась возможность быть собой. Если она и появлялась, то ей приходилось быть вами... А тех нечастых и довольно непродолжительных визитов на Тарон явно недостаточно для того, чтобы найти себя...

— А как ты думаешь, когда она с Ветром, она остается сама собой или тоже играет?

— Думаю, что в обществе Ветра она остается самой собой настолько, насколько это вообще возможно.

— Как думаешь, как к ней относится Ветер?

— По тому, что я видела, сложно сделать какие-либо выводы, они очень осторожны. Но я заметила, что он удивительно трепетно к ней относится. Хотя Ветер для меня очень непонятный человек.

— Ты знаешь, у меня сложилось такое впечатление, что Ветер в интересах Елены готов на все, что угодно, даже на невозможное...

— Я согласна с вами. Это тем более удивительно, учитывая, что он хейдаганец...

Карен подумала, что Елене очень повезло, что она и Ветер нашли друг друга, поскольку, не будь его, сложно было бы представить, кто после переноса учил бы Елену жить постоянно включенной в мир, а не уходить в себя... Возможно, Елена не из глубоких сестринских чувств старалась не злоупотреблять телом Карен, а из-за страха ответственности и страха полноценной жизни. Карен даже не знала, что лучше: иметь неконтролируемые провалы в памяти или такие вот проблемы, как у Елены. А вслух сказала:

— Я даже немного завидую ей. В моей жизни после переноса ничего не изменится, ну, разве что я избавлюсь от провалов в памяти, да приобрету сестру. А вот у нее есть возможность начать жизнь заново так, как она сочтет нужным. Официально как член семьи Рэджи она не существует, соответственно, она не будет ограничена теми рамками, что ограничена я, у нее впереди масса возможностей. Я бы очень хотела быть подальше от политики или, в крайнем случае, самой выбирать сторону, на которую работать. Но я не могу себе этого позволить. Я бы с большей охотой руководила бы торговым флотом, а не наемным, но на это я сейчас повлиять не могу. Я бы хотела увидеть Хейду, говорят там очень красиво, но и это при моем нынешнем положении не реально. Чертова политика! Вот возьму и уйду в пираты!