— Успокойся, Виктор! Я не собираюсь Мая убивать! Такой потенциал просто грех уничтожать. Но и оставлять все, как есть, слишком опасно. После ритуала крови Май отправится в Академию Дарено. Пусть учится управлять магией, пока он не натворил бед.

Виктор заметно расслабился. Но тут подал голос побитый Александр, с трудом поднимаясь с пола.

— Какой еще ритуал крови? Я не позволю! В конце концов, я его отец!

— Не усугубляй, Александр! Будет так, как я сказал! — грозно рыкнул Доминик, оборачиваясь к оборотню. Отец заметно стушевался и пригнул голову, не смея больше возражать главе вампиров. Все-таки, Доминик — мужик крутой! Очень! Только я так и не понял, зачем он папаню моего погрыз? Не то, чтобы я сильно против был... Но хочется все-таки знать подоплеку! Ладно, у Виктора потом уточню...

— А что это за Академия? — с интересом спросил я у Доминика, выглядывая из-за спины Виктора.

— Академия магии. Преподаватели и студенты в основном вампиры и эльфы. По крайней мере, ты будешь первым оборотнем, который учится в этой Академии.

— А сколько там учиться?

— Шесть лет. Но проживать ты будешь так же в стенах Академии. Поэтому наслаждайся общением с Виктором сейчас. Сразу после церемонии ты отправишься учиться. А Виктор со своим кланом и Александр с оборотнями займутся, наконец, устранением Тиары. Нет смысла ждать, пока она додумается привлечь на свою сторону еще кого-нибудь. Все! А теперь Виктор с Маем готовятся к ритуалу. Он состоится через два дня. Александр, если ты хочешь, чтобы клан "Золотых волков" присутствовал на церемонии, советую тебе заняться этим немедленно.

— Доминик, зачем ты это делаешь? Зачем отдаешь моего сына этому извращенцу? Он его и так уже искалечил! Откуда у Мая вдруг появилась магия? — подал голос Александр. Верховный вампир недовольно вскинул бровь.

— Александр, Виктор будет заботиться о твоем сыне так, как не сумел позаботиться ты! И в первую очередь это решение самого Мая. Больше этот вопрос поднимать мы не будем! Займись, в конце концов, своими делами! А насчет магии... Никто из нас понятия не имеет, откуда она у Мая взялась. Возможно, он от рождения не такой, как остальные оборотни. Просто ты предпочитал этого не замечать. Все! Давайте уже готовится к ритуалу. У нас очень мало времени. — на этих словах глава вампиров развернулся и вышел из кабинета, перешагнув через труп слуги. Я с тоской в глазах смотрел на обгоревшее тело несчастного парня, который погиб от моей руки, и понимал, что Доминик прав — мне нужно учиться управлять своими силами, иначе трупов будет гораздо больше...

Глава 25.

Когда Доминик ушел, внезапно нарисовавшийся папаня просто таки возгорел желанием поговорить с блудным сыном, но Виктор в достаточно жесткой форме дал ему понять, что сейчас его желание удовлетворено не будет, сказав, что Май, то бишь я, расстроен случившимся, и хочет побыть со своим будущим супругом. Чем именно я так расстроен, он уточнять не стал, а просто подхватил меня на руки и понес в нашу спальню. Я не особо вслушивался в их препирательства с Александром и думал о несчастном Венике. Был ли я расстроен его смертью? Трудно сказать... Зла я ему не желал, но и реально изменить теперь уже ничего не мог. Я просто не хотел, чтобы такое повторилось в будущем. Невиновные не должны погибать из-за слепой случайности и одного придурковатого парня, не умеющего управлять проклятой магией!

— Вадик, ты не хотел! — я очнулся от своих раздумий, услышав пылкое высказывание Варнагара, уже сидя в кресле, куда меня опустил Виктор. Варнагар стоял чуть сбоку от брата и очень обеспокоено на меня смотрел. По лицу Виктора прочитать что-либо было нельзя. Он спокойно отошел к шкафу с одеждой и стал доставать свежие вещи, потому что его рубашка была слегка подпалена мною. Варнагар опустился на корточки и взял мои руки в свои, желая, видимо, поддержать. Но мне не нужна сейчас была ничья поддержка! Я взорвался.

— А должен был?! — зло крикнул я ему, вырывая свои руки. — Вениамин, конечно, не ангелом был, но и не заслужил поджарится за простое любопытство!

— Не вини себя! — продолжал увещевать меня Варнагар, но я видел в его глазах легкую обиду и непонимание.

— Со своим чувством вины я разберусь как-нибудь сам! — отрезал я, вскакивая и в бессильной ярости сжимая кулаки. Мне не нужна была жалость! Жалеть надо было Веника и его родственников, если таковые имелись!

— Вадик, ты не мог... — никак не унимался Варнагар. В глубине души я понимал его стремление помочь, но все-таки я считал себя уже достаточно взрослым человеком, чтобы не нуждаться в такого рода утешениях. Уже гораздо позже, повзрослев, я понял, что на самом деле тогда во мне говорил именно детский максимализм и неумение просто принять то, что тебе предлагают, мотивируя это своей мнимой "взрослостью". А сейчас Варнагар чертовски бесил меня, заставляя только еще сильнее погружаться в чувство вины, потому что не давал мне элементарно забыть. То ли Виктор действительно понимал меня лучше, то ли сам когда-то проходил подобное, но он прервал своего брата на полуслове:

— Выйди, Варнагар!

— Но, Вик... — вампир поднялся на ноги, и голос его звучал очень растерянно.

— Я сказал, выйди! — Виктор говорил спокойно и очень хладнокровно. Он уже успел сменить рубашку и сейчас держал в руках новые брюки. Варнагар раздраженно хмыкнул и вышел, слегка громче, чем нужно было, хлопнув дверью. Виктор подошел к кровати, кинул на нее брюки, которые держал в руках и уселся рядом, не заботясь о светлом покрывале. Он не пытался дотронуться до меня, не пытался успокоить или ободрить. Он просто начал рассказывать историю, задумчиво глядя мне в глаза и вспоминая. Его красивый голос действовал на меня как-то странно, мягко обволакивая мою внутреннюю ершистость, заставляя хотя бы на время спрятать колючки и просто слушать:

— Я был не намного старше тебя, когда умер мой отец, герцог Девоншир, и мне пришлось принять на себя управление его маленькой империей. Я не был готов к этому. Мой отец был еще достаточно молодым человеком, но чума не разбирает возрастов и рангов. Она просто забрала его, его и еще сотни тысяч человек, которые погибли в страшных муках. Я не знал, что делать. Я был растерян и угнетен. Но моя мать, младшие братья и сестры, да и, в общем то, все герцогство нуждались в сильной руке, способной поддержать их в это нелегкое время. И мне пришлось принимать тогда очень жесткие, порой даже слишком жестокие решения, от которых зависело множество жизней. Мне пришлось изолировать от здоровых людей их больных родственников, даже детей, оставляя их умирать в запертых снаружи домах. Мне пришлось казнить тех, кто пытался в это время поднять против меня мятеж, утверждая, что род наш проклят, и что это именно из-за нас начался мор. Зачинщики мятежа были моими родственниками, давно мечтавшими прибрать к рукам герцогство. Король не мог тогда помочь, потому что такое творилось по всей стране. Это было страшно. Тут и там вспыхивали восстания, и без того увеличивая немалое число жертв. Кровь лилась рекой, а жизнь стоила очень дешево. Люди целыми семьями уходили из деревень, в надежде спастись от чумы, и многие из них находили смерть в руках разбойников, которые наводнили леса. А разбойниками зачастую становились обычные крестьяне, которые потеряли всякую надежду и просто хотели выжить. Чума выкосила треть населения герцогства. Когда болезнь отступила, стало еще хуже. Начался голод. Люди падали прямо на улице, пока остальные спешили прочь, и благословляли Господа за тот кусок хлеба, который им удалось добыть сегодня для себя и своих детей. Мне пришлось открыть герцогские запасники для простых крестьян, хотя многие так называемые аристократы не поддерживали такой политики. Они заботились о своей собственной шкуре, и обжирались, как боровы, в то время, как простой народ умирал. И тогда я возненавидел власть! Возненавидел все то, что было олицетворением силы, что ассоциировалось у меня с жестокостью, смертью, и болью. И только спустя много времени я смог, наконец, осознать, что сила — это не только большая ответственность и обуза. Она может приносить и радость, если уметь ею управлять. И ты обязательно научишься управлять ею, Вадик! Я не говорю, что будет легко. Возможно, ты даже станешь жалеть, что у тебя вообще проявилась магия. Но когда-нибудь придет день, когда твоя сила поможет выжить тебе или тем, кого ты любишь. И чем больше сейчас ты вложишь в себя, тем большую отдачу получишь в будущем. А смерть... Без смерти, к сожалению, в этом мире ничего не обходится. И у всего есть своя цена. Ты просто знай, что, чтобы ни случилось, у тебя теперь есть семья. Я и Варнагар поддержим и защитим, если тебе нужна будет помощь, так же, как, я уверен, ты поддержишь и нас с ним, если помощь потребуется нам.

Сказать, что я был под впечатлением, это не сказать ничего! То, что Виктор впервые рассказывает мне о своей жизни, что делится своей болью и радостью, значило для меня чертовски много. Рано потеряв родителей, всю жизнь прожив с теткой, которая не слишком то меня любила, я привык быть один и самостоятельно решать все свои проблемы. Я не ждал помощи, надеясь только на свою природную наглость и живучесть. И то, что сказал Виктор о том, что у меня теперь действительно есть семья, стало для меня лучшим признанием в любви из его уст. Обо мне заботятся, меня любят, и во мне нуждаются так же, как я нуждаюсь в них. И мне вдруг стало мучительно стыдно перед Варнагаром, который просто хотел помочь, а я так грубо его оттолкнул!

— Я должен извиниться перед Варнагаром... — едва слышно прошептал я внезапно пересохшим горлом. Виктор встал с кровати, подошел ко мне и обнял, подняв с кресла.

— Он поймет, Вадик! Не переживай из-за этого... — шепнул он мне в волосы, ласково поглаживая спину. — На самом деле все это такая ерунда! Надеюсь, ты не забыл еще, что через два дня состоится ритуал? — Виктор сменил тему, отстранившись и лукаво мне подмигнув. — Готов начать изучать то пособие, которое тебе Варнагар презентовал?

Вспомнив о картинках в книге, которую не так давно я шваркнул о стол Виктора в его доме, я мучительно покраснел. Готов ли я? А что, у меня есть выбор? Я ответил Виктору одним единственно возможным способом, подтянувшись и прильнув к его губам... "И все-таки некоторые позы ему придется осваивать хоть с лысым чертом, но только не со мной!", — улыбнулся я про себя, вспомнив особо "трогательные" (в смысле площади соприкасающихся поверхностей) узлы.

Глава 26.

Целоваться с Виктором было приятно и очень возбуждающе... ровно до того момента, пока вышеозначенный вампир не начал проявлять излишнюю настойчивость, я бы даже сказал наглость, опустив свои руки значительно ниже моей талии. Не то, чтобы мне это не нравилось, но уж очень хотелось Виктора немного подразнить. А нечего единолично принимать решения о том, кто в нашей паре будет за девочку! И я, не долго думая, переместил свои руки с плеч вампира на его ягодицы, самозабвенно начиная его тискать. Тихий стон Виктора постепенно перерос в недовольное ворчание, а когда я попытался залезть ему под ремень брюк и вовсе в грозный рык.

— И что это ты делаешь, Вадик? — отстранился от меня Виктор, подозрительно прищурив зеленые глаза.

Торжествующая усмешка перекосила мое лицо, но голос был сама невинность:

— Что-то не так, Вик?

Во взгляде вампира отчетливо читалось все, что он думает по поводу одного нахального мальчишки, но сказать прямым текстом, чтобы я не смел лезть руками туда, куда не просят, в то время как он сам именно это и делал, Виктор не мог. Мы стояли на расстоянии вытянутой руки и пристально разглядывали друг друга. Никто из нас не хотел сдаваться первым. Никто не отводил взгляд и даже не шевелился. Молчание затянулось. В конце концов, мне это надоело. Подойдя к Виктору вплотную, я собственнически обхватил одной рукой вампира за талию, а вторую как бы небрежно положил на его бедро, жестко стискивая слегка выпирающую косточку. Вампир тут же оторвал от себя мои шаловливые ручки, завел мне их за спину и стиснул в одной своей большой руке оба моих запястья.

— Я смотрю, у кого-то все же руки явно лишние... — приблизившись вплотную к моему лицу, прошептал Виктор, и в голосе его была и угроза, и предупреждение, и обещание.

— Совершенно с тобой согласен, Вик! — с вызовом вскинул я голову, прошептав это прямо в губы вампира.

— Не играй со мной, Вадик! — все так же угрожающе сказал Виктор, наклоняясь еще ближе ко мне. Теперь нас разделяли всего каких-то пару миллиметров.

— Даже и не думал, Вик! — позволив его губам только слегка прикоснуться к моим, я тут же отвернул голову. — Только сначала все же стоит, по-моему, выяснить вопрос, кто из нас, так сказать, ху!

— Неужели?! — насмешливо изогнул бровь Виктор. — А я то думал, что и так все ясно, малыш! — его свободная рука тут же с силой многозначительно стиснула мою ягодицу.

— Как скажешь, солнышко! — стиснув зубы, я вытянулся на носочках, зарылся вампиру в волосы возле правого уха и слегка укусил за мочку.

— Все-таки претендуешь на роль первой скрипки, Вадик? — усмехнулся Виктор, все сильнее стискивая мое бедро.

— Да Боже упаси! — издевательски пропел я, вперившись в зеленые глаза, которые все сильнее и сильнее темнели. — С чистой совестью отдаю эту роль тебе!

— Вот так просто? — не поверил вампир.

— А че тут сложного то? — нахально подмигнув Виктору, я не смог сдержать расплывающуюся по губам торжествующую улыбку. — Боишься не справиться? Не боись! Если будешь фальшивить, я, как дирижер, подкорректирую! — и уже в голос заржал, наблюдая как с лица вампира постепенно сползает довольное выражения превосходства, когда до него дошло, что я имел в виду на самом деле.

— Вадик! — утробно зарычав, Виктор подхватил меня на руки, отнес к кровати, опустил на покрывало, и улегся сверху, придавливая не совсем уж невесомой тушкой мои бедные кости. Все это время я отчаянно вырывался и вопил, как резаный:

— Тиран! Диктатор! Сатрап! Деспот! — мне было одновременно и страшно, и весело. Ощущение легкой обкуренности, я бы сказал. Эйфория и адреналин зашкаливали в крови. Конечно, я уже понял, что пальму первенства Виктор мне ни за что не уступит. По крайней мере, не в первый раз точно! Но отчего-то очень сильно хотелось его провоцировать. Мне доставляло удовольствие ставить вампира в тупик и выводить из себя, а возможные для меня последствия такого необдуманного поведения только еще больше будоражили воображение. Наверное, я адреналиновый наркоман...

Виктор не терял времени даром, стаскивая с меня одежду, отрывая пуговицы и ломая молнию на джинсах. Сейчас он был очень похож на дикаря из раннего пещерного периода. Зеленые глаза сверкают темными всполохами, черные волосы растрепались, над скулами ходили желваки. Дикарь! Определенно, дикарь! Красивый, сильный и мой! Я, естественно, продолжал сопротивляться, но только для проформы. Каждый из нас понимал, что вопрос первенства на сегодня уже решен. Но никто не хотел прерывать такую приятную игру. А у меня еще оставались в рукаве неучтенные карты.