Призрак (Литературная дорама). Часть первая

Последнее оказалось проще простого — стоило только выйти в коридор с зычным: 'Ау-у! Люди-и-и! Где вы-ы?' — как с поста явилась возмущенная медсестра, из ординаторской выглянула пара озадаченных лиц.

— Вы чего раскричались? Здесь же больница!

— А почему тогда рядом с больными ни одного медика?! — гаркнул Джой. — Вон даже капельницу отключить некому!

— Современные капельницы сами останавливаются, когда кончаются, — но медсестра все же скользнула мимо него в палату. Сжав губы, Джой проследил, как она отсоединяет капельницу, вынимает из руки иглу, залепляет запястье пластырем. Потом повернулся и с улыбкой направился к ординаторской: вот вы мне и попались!

— А кто мне подскажет лечащего врача Сониной?

За следующий час Джой уяснил несколько вещей. Во-первых, трубка — не для дыхания, а для кормления. Через нее вводят питательную смесь, которую закупают и приносят родные. Хорошая хоть смесь, а то вон что-то сильно худая? 'Нормальная смесь', — сдержанно отвечал врач, спокойный мужчина лет сорока, не ставший устраивать допрос Джою, кем он больной приходится и почему только сейчас объявился; похоже навидался за годы работы родственников всяких. — 'И радуйтесь, что худая, ворочать легче'. Во-вторых — что и муниципальные больницы бывают приличными. Лишних денег никто не вымогает, 'у нас все лекарства свои'. Физиотерапевт-массажист каждый день приходит. Санитарки нормальные, а в дневную смену еще и сестры милосердия работают от церкви...

Джой задал дежурный вопрос о прогнозе, и получил дежурный же ответ: тут вам не метеобюро! Может выйти из комы через минуту, а может... Врач так выразительно замолчал, что Джой про себя закончил: никогда. Медик продолжил с неубедительной бодростью: гематома из черепа удалена, все параметры в норме, организм молодой, крепкий, так что остается только ждать.

Джой подумал, к чему бы придраться. Нашел:

— А почему женщины и мужчины лежат в одной палате?

Врач смотрел на него с изумлением:

— Вы считаете, для коматозников это составляет какую-то проблему?!

И Джой сдался. Пробормотал, что посоветуется с родственниками, что можно еще сделать, и ретировался обратно в палату.

И тут обрел невзначай искомую родственницу.

— Вот, — ткнула в него пальцем постовая медсестра. — Это ваш? Устроил нам скандал на все отделение!

И прежде чем Джой раскрыл рот, благоразумно удрала в коридор. Женщина, сидевшая у постели Сониной, смотрела на него снизу с недоумением.

— Здравствуйте. А вы... кто?

— Я Джой, — сообщил Джой, тяня время. — Она вам про меня ничего не рассказывала?

Кстати, она — кто? Ирина? Инна? Ирма? Какая-нибудь... Иллария? Ха, Инсон?

Женщина поглядела на бледное лицо больной.

— Нет, кажется, такого имени дочка не упоминала...

Джой быстро пересчитал предполагаемый возраст отысканной. Если матери на вид лет пятьдесят, то вряд ли той столько же, как показалось сначала. Болезнь, конечно, никого не красит...

— Ну, это не имя, скорее прозвище. Я ее... — Кто — ее? Коллега? Любовник? Друг? Потерянный брат? — ...приятель.

На его удачу, женщина приняла колебание за смущение, и Джой поспешил закрепить впечатление:

— Мы давно не виделись. — Сколько времени она находится в коме? Месяц? Три? Год? — Поэтому я только сейчас узнал...

Женщина сочувственно похлопала его по руке.

— Ну ничего-ничего не расстраивайтесь! Сейчас дела у нас гораздо лучше, правда, доченька?

И Джой почувствовал себя подонком. Кашлянул, прислонился к металлической спинке пустой кровати.

— А как это все... случилось? И когда?

— Полгода назад. Прохожие нашли ее на улице поздним вечером — вроде как упала, ударилась головой. Ну вот и... — женщина размеренно гладила больную по руке. Рассказывала спокойно, ровно. Видно, что не в первый раз.

— Ударилась или ударили?

— Может и ударили. Свидетелей нет. Но теперь уже все в порядке. Давай, доча, просыпайся! Видишь, к тебе какой симпатичный молодой человек пришел, а ты даже глаз не открываешь. Невежливо!

Джой понял, что больше не может этого выносить. Взглянул на часы.

— Ну что...

— Вам надо идти? — догадалась женщина. — Конечно-конечно. Но вы же еще придете? Понимаю, ничего веселого тут нет, но... Мне кажется, Ингуша все равно все слышит и чувствует, когда ее навещают. Так что если вы выберете минутку, мы будем вам очень благодарны...

Она его упрашивает! Джой поспешно кивнул.

— Конечно, я приду!

Отдышался на улице. Не привык к больницам, последний раз был там лет пятнадцать назад, когда отца навещал. Так что впору вместе с Инсон отсиживаться снаружи. Оттянув воротник, понюхал рубашку, рукав пиджака: насквозь пропитался больничным запахом, прямо хоть сейчас под душ. И одежду в стирку.

Сел в машину, огляделся в поисках своей призрачной союзницы.

— Ну что, Инсон, поручение выполнено, мы ее нашли! Только вот сведений добиться будет трудновато — кома мешает. Интересно, что там наш дед-затейник дальше придумает?

Инсон не явилась и не ответила. То ли ждет его дома, то ли гуляет сама по себе — в последнее время призрачная девушка частенько неизвестно где пропадала. Все бы ничего, но чувствует он себя при этом странно заброшенным...

Дома Инсон тоже не оказалось. Джой послонялся туда-сюда, попереключал каналы телевизора, погонял по квартире Хина и рухнул на диван. Итак, найденную зовут Инга. Полгода назад женщина получила травму и пока не вышла из комы. И что он с этим должен делать? Может, пока суд да дело познакомиться с семьей и друзьями? Как бы те не вывели его на чистую воду — ведь он не знает ни кто она по профессии, ни ее привычек, ни даже цвета глаз, замужем или нет... хотя обручального кольца на пальце нет, но может, его сняли для удобства. Надо было подольше побеседовать с матушкой: та кажется достаточно замороченной, чтобы не придираться к мелким неувязкам.

...Э-э-э, да призрачное окружение на него реально скверно влияет! Он становится настоящим авантюристом и обманщиком, использующим чужие слабости. Джой почесал бровь. Хотя, может, он всегда таким был? Невозможно быть честным и прямолинейным и оставаться при этом успешным бизнесменом. Да и как тут скажешь правду? 'Мой призрачный прадедушка послал разыскать меня вашу дочь'. Понятно же, куда после этих слов пошлют его самого! Надо быть очень осторожным, и для начала посоветоваться с какой-нибудь женщиной — она-то знает все заморочки своего пола...

Джой сел, опустил ноги на пол и рявкнул:

— Инсон! А ну, явись немедленно!

* * *

И я явилась.

Это мне удавалось со все большим трудом: казалось, кто-то неведомый закидывал меня, куда ему только заблагорассудится. Иногда я проваливалась в бесконечно повторяющийся сон: ослепительный свет, страшный визжащий звук, темнота... Иногда парила в белых облаках, и тогда ко мне приходили белые люди — то ли ангелы, то ли призраки, — трогали невесомыми руками и говорили со мной беззвучными голосами на непонятном языке... Иногда меня выбрасывало из мира людей в достопамятный кабинет господина Чжоя. Старик никак не реагировал на мои появления, просто наблюдал спокойными прищуренными глазами: казалось, он знал, что со мной происходит, но молчал.

Так что когда я наконец снова оказывалась рядом с Джоем в его квартире-машине-кабинете, испытывала настоящее облегчение: ура, я дома!

Из-за этих дурацких изматывающих перемещений я недомогала — если такое можно сказать про привидение. Ни на что не оставалось сил, энергии, я с трудом могла сосредоточиться, даже на вопросы Джоя реагировала с опозданием. Когда он это заметил, пришлось рассказать о творящемся со мной. Странно, но приятно — Джой встревожился.

— Слушай, может, призракам вредно постоянно находиться в мире живых, как живым — в мире мертвых? Может, тебе какой-то вашей специфической потусторонней энергии не хватает? Нам же все равно остается только ждать, пока эта самая прадедова девица не очнется. Так что давай тебя отправим обратно отдохнуть...

— Угу, в санаторий! — поддакнула я, наглаживая Хина.

— А что? Отдохнешь у себя и с новыми силами на поиски сокровищ! Так, надо побыстрее устроить сеанс связи с дедом!

Я воодушевилась.

— Да! С зеркалом и свечами!

Джой покосился подозрительно, но все же спросил:

— А что, придет?

— О да! — я даже причмокнула, представляя, как в зеркальном коридоре появляется разгневанный призывом господин Чжой: страшно подумать, что он сделает с этим самым зеркалом, свечами и со своим собственным потомком! — В виде ряженного-наряженного!

Джой передернулся — видимо, тоже представил последствия.

— Нет уж, нам такие суженые ни к чему! Но, Инсон, надо что-то делать! А вдруг ты какой-то вирус подцепила?

И сам фыркнул от мысли, что умершему могут угрожать еще какие-то инфекции.

— Призраки вообще чего-нибудь боятся?

Я подумала.

— Впасть в безумие.

— Вы еще и с ума сходите?!

Я невесело улыбнулась.

— Считаешь, нам не с чего сходить? Есть безумные призраки, которых все избегают: они или бесконечно стонут и плачут о потерянной жизни или не помнят о своей смерти и считают, что все еще живы... И не смотри на меня так: из-за того что я ничего не помню, живой я себя вовсе не считаю! А еще боятся призраков-гончих, призраков-убийц...

— Как я на тебя могу 'так' смотреть, если я тебя практически не вижу? — резонно возразил Джой. Он вытянулся рядом со мной на кровати, скрестив ноги и заложив руки за голову. — А это что еще за уголовные персонажи?

— Я с ними никогда не встречалась, только слышала...

— То есть, рассказы на уровне фольклора?

Об этих фольклорных персонажах стараются говорить поменьше: боятся накликать. Но и того, что я слышала, достаточно, чтобы понять, что от этих... субъектов нужно держаться подальше. Наш господин Чжой — по сравнению с ними сущий ангел. Поговаривают, что этих самых призраков-убийц посылает то ли ад ловить и терзать души, которые ухитрились ускользнуть от наказания за прижизненные преступления, то ли живые люди, заключающие договор с демонами. Об участи пойманных точно ничего неизвестно. Рассказывают о вечных пытках и даже уничтожении без надежды возродиться. А есть еще одиночки, убивающие безо всяких приказов и причин — лишь от того, что они переполнены ненавистью и злобой...

— Да у вас все как у людей — и маньяки имеются! — оживился Джой. — А призрачной полиции у вас случаем нет?

— А еще говорят, призраки-убийцы убивают и живых.

Джой скептически хмыкнул.

— Каким это образом, интересно? Пугают до смерти?

— Необязательно, хотя страхом и страданиями можно довести человека до самоубийства. Есть же разные способы воздействия. Наверняка в полиции зарегистрированы случаи необъяснимых смертей, только это не афишируют, еще и танатологи справки липовые пишут...

— И кто из нас двоих любит детективы? Слушаю тебя и думаю: как же повезло, что мне достались вы с дедом! Такие мирные, спокойные... Просто немного приставучие. Так, давай вернемся к нашим баранам.

— Ну спасибо, — проворчала я. — Он меня уже овцой называет!

— Не овцой, а бе-едненькой больной овечкой! Инсон, давай уже все-таки ты отдохнешь? Валяйся с Хином под боком, дорамы вон свои смотри... Не знаю, что дед планирует делать дальше, а я пока попробую втереться в доверие к семье нашей больной: узнаю про нее побольше, может, что-нибудь услышу о нашем сокровище... Инсон!

— А? — я даже вздрогнула от его внезапного возгласа.

— Как всего за пару недель из уважаемого и известного в городе человека вы с предком превратили меня в какого-то... шпиона-авантюриста?!

Я похлопала его по груди.

— Если бы у тебя такой склонности не было, у нас бы ничего не получилось! Утешает?

— Нет!

* * *

Джой поставил ромашки в стакан на тумбочке: это Инсон посоветовала взять маленький букетик, сам бы купил какой-нибудь пышный и дорогой. И пыль в глаза пустить — озадачить родных и знакомых, и вообще как-то скрасить больничную обстановку.

Как выяснилось, скрасить захотелось не ему одному. Больничное постельное белье заменили на синее со звездами, на стене над кроватью — пара кривовато повешенных детских рисунков. На одном фрукты и пышные букеты фантастических цветов, на втором — танки и опять же букеты взрывов. Причем прямо под гусеницами танка написано печатными буквами: 'выздАравливай!'. Ошибочная буква зачеркнута крест-накрест, сверх написана неровное 'о'. Значит, некие дети имеются. Собственные? Племянники? Друзей?

Джой покосился на безмолвных и неподвижных со-палатников и опустился на табурет рядом с кроватью больной. Он всегда считал придурью беседовать с бессознательными — как и мертвыми — людьми, но очень хотелось спросить у этой самой Сониной, что же она знает о сокровище семьи Чжой.

— О... добрый день! — сказали у него за спиной.

Джой оглянулся и поднялся, машинально застегивая пуговицу пиджака. Две вошедших девушки смотрели на него с одинаковым любопытством. Судя по бахилам и по 'гражданке', выглядывающей из-под накинутых халатов, такие же посетители.

— Так это про вас тетя Лина говорила?

— Видимо, да...

Если Лина — мать этой Инги.

Посверкивая любопытными глазами, девицы протиснулись мимо него к кровати. Подруги? родственницы? Одна деловито поправляла подушку, другая ровненько расставляла в стакане его ромашки: видимо, не слишком эстетично он их туда воткнул. Скрестив на груди руки, Джой слушал, как девушки рассказывают Инге новости про работу и политику, сыплют именами и событиями из жизни знакомых... Казалось, их вовсе не заботит, что подруга никак не реагирует. Игра на публику или они, как и ее мать, считают, что их слышат?

И то и другое Джоя раздражало. Лучше бы массаж сделали или что там еще... памперс поменяли, ей-богу!

— А капельницы уже ставили?

— Нет, — сказал Джой, поскольку ни пластыря, ни следа от иглы на вытянутой вдоль тела руке сегодня не наблюдалось. Но девицы, кажется, решили, что он занялся контролем лечения, либо вообще проводит тут целые дни, потому что тут же потребовали отчета.

— И как ее состояние? — спросила та, что повыше и поблондинестей, поправляя строгие очки.

Джой вспомнил вчерашние слова врача.

— Стабильное.

Черненькая вновь стрельнула в него любопытным взглядом. Да что там стрельнула — открыла залповый огонь!

— А вы здесь часто бываете?

— Теперь часто.

— А вы ей кто?

Вторая подтолкнула черненькую локтем — мол, веди себя прилично! — но смотрела при этом с точно таким же любопытством. Надо привыкать к вопросу. Джой выдал конспективно:

— Друг. Давно не виделись. Поэтому не знал.

— А давно вы познакомились?

Джой аккуратно указал на Ингу.

— Явно до.

— Но она нам ничего о вас не рассказывала!

— А она вам все про себя рассказывает?

— Конечно! — уверенно заявили в голос обе.

Вот ведь... болтушка! Джой лучезарно улыбнулся.

— Ну может, она стеснялась нашего... головокружительного романа?

— О, — высокая даже сняла очки, став от этого гораздо симпатичнее. Брюнетка кокетливо засмеялась: