Имперский колдун

Илару говорить об этом не стоило — зачем его зря расстраивать. Как и говорить о том, что она сейчас почти беззащитна — в последнем ударе тесак выплеснул последние остатки своего волшебства и стал обычным кухонным ножом, только почерневшим, будто обугленным. Он теперь никак не напоминал магический меч, воспетый в песнях и сказаниях.

Прежде , чем добежали до дыры в стене, свистнули стрелы, высекая искры из камня. Устама успела пролезть через стену, Быстрик тоже, а вот Легане и Илару пришлось туго — стрела сорвала кусок кожи с плеча шаманки, прочертив глубокую борозду, Илар отделался царапиной поменьше, но не менее кровоточащей и болезненной — вначале он не ощутил ранения, но через пару секунд рана заболела, руку заломило, а по телу поползла горячая струйка крови.

Пока Илар перелезал через дыру, весь измазался в крови и когда появился перед женой, вид его был ужасен — грязный, пыльный, волосы всклокоченные, лицо залито кровью — одна из стрел чиркнула по набровью. Анара ахнула и схватилась за голову, но Илар бодро помахал рукой:

— Нормально все! Бежим!

— Не успеем! Догонят! — Легана показала на ворота поместья, медленно открывавшиеся, как врата Преисподней, указала на дыру в стене, из которой уже полезли охранники, горящие желанием отомстить за свой позор и понукаемые хозяином, первым сбежавшим во время боя у склепа.

Первый показавшийся из дыры охранник тут же упал, закупорив дырку своим делом — Даран и вправду ловко метал камни из пращи, и круглый снаряд с хрустом врезался в переносицу супостата.

Ворота поместья наконец открылись достаточно, чтобы пропустить человека, и оттуда побежали бойцы, сверкая броней в свете фонарей.

— Бежим, скорее! — яростно крикнула Легана, но Анара осталась на месте, бледная, как простыня. Она достала откуда-то из-за пазухи небольшой мешочек, сунула туда руку и вынула горсть непонятного порошка. Сказала несколько слов, бросила порошок перед собой — подул ветер, прямо на бегущих солдат, слабый ветерок, но его оказалось достаточно, чтобы снадобье рассеялось по площади перед поместьем, у стены, у ворот. Затем подняла руки вверх и начала говорить странные слова — речитативом, меняя тон, высоту голоса, в конце заклинания, с последним словом, взмахнула руками, будто обрушивая небеса на врагов, бывших уже шагах в двухстах от нее, и засветилась неярким, но хорошо видным в ночном тьме светом.

Это было очень красиво — девичья фигурка, контуры которой проступали сквозь белое платье, голубые глаза, как будто подсвеченные изнутри — если бы не опасность момента, Илар стоял бы и наслаждался этим видом вечно, сколько хватило бы сил!

Остальные спутники тоже замерли, наблюдая эту картину, а Даран выронил из рук булыжник, который собирался пустить в ход, когда супостаты подбегут на расстояние броска. Все будто забыли, что нужно бежать, спасаться, и только смотрели на волшебницу, сияние которой не слабело, а даже усиливалось, заливая пространство впереди зеленовато-голубым ясным светом. Остановились и охранники, испуганные и не понимающие, чего следует ожидать.

Впрочем — не понимали и спутники Илара, все, кроме Леганы, закусившей губу и вздохнувшей — то, чего она боялась, то и случилось. И во что это все выльется — она не знала.

Солдаты, отойдя от испуга снова пошли вперед, и тут началось совершенно неожиданное и страшное — из земли, прямо между булыжниками мостовой, показались ростки — вначале тонкие, невысокие, потом все толще, выше! Они прорастали между солдатами, росли все быстрее и быстрее, и вот уже один из охранников вскрикнул от боли — растущий побег, острый, как наконечник копья воткнулся ему в бедро и пророс прямо сквозь тело, унося вопящего от ужаса охранника ввысь, на высоту трех человеческих ростов! Побеги начали уже буквальное выскакивать из мостовой, как копья, как огромные дротики, пронзающие все, на что оказались направлены их острия. Вырос целый лес — там, где упал 'порошок', оказавшийся семенами неизвестного Илару растения.

Затем Анара выкрикнула еще несколько слов, и земля возле стены поместья вспучилась — из нее показались корни деревьев, шевелящиеся, как клубок червей. Этих корней было огромное количество, все корни сада, так любовно взращиваемого на протяжении сотен лет, рванулись сюда, пробивая землю, подкапываясь под стену, которая сейчас колебалась, будто ее расшатывал огромный великан. Через короткое время — может секунды, может минуты — все пространство перед Иларом и его друзьями было заполнено растениями, забито ими так, что казалось — здесь не город, а джунгли дальнего Юга, славящегося своими экзотическими растениями. Не было видно ни солдат, ни поместья — только живая зеленая стена леса и между ними клубки толстых, испачканным в земле корней, перевивших этот кинжально острый 'лес' плотными витками 'канатов'.

И тогда Анара опустила руки, постояла пару секунд, зашаталась и едва не упала на землю, потеряв сознание. Легана успела ее подхватить, махнула Устаме, и та взяла девушку на руки, как ребенка прижав к своей необъятной груди.

— Что с ней? — с испугом спросил Илар, заглядывая в лицо любимой.

— Что? Все силы она отдала, вот что! — зло крикнула Легана — нас прикрывала! Древнее колдовство вытянуло из нее всю силу до последней капли! Неизвестно еще, вернется ли ее колдовское умение! И все из-за того, что ты вовремя не убежал, когда я говорила! Пошли, скорее! Надо отсюда уходить, пока ночная стража не явилась — мы такого шума наделали, что...в общем — завтра узнаем, какого шума наделали. Теперь все это не скрыть. Идем скорее! Завтра будем думать, как нам жить дальше.

И они быстрым шагом пошли по улице туда, где их ждал любимый дом за зеленым забором. Говорить не хотелось, все были вымотаны до предела — кроме, пожалуй, Быстрика, ровной рысью скачущего сбоку, обгонявшего отряд и возвращавшегося назад, да Устамы, будто не замечавшей веса девушки и шагающей так, что остальные с трудом за ней успевали. Притом она так и не бросила свой колун, держа его в подмышке, будто это был не колун, а легкая тросточка из сухого дерева.

Глава 6

— Как она?

— Спит. Как думаешь, с ней все будет нормально? Только не ври мне, ладно?

— Я никогда не вру...по крайней мере своим. И уж точно не буду врать тебе ради того, чтобы успокоить твою совесть. Я влила ей укрепляющее и снотворное — теперь нужно дождаться, когда проснется. Вот тогда все будет ясно — останутся у нее способности к магии, или нет.

— Да мне плевать — останется магия у нее, или нет! Я хочу чтобы она просто...жила! Жила, и все!

— Тише ты...вопишь, как будто тебя режут...будет она жить. Это я тебе гарантирую. Но...

— Что — 'но'? Что?!

— Говорю тебе — успокойся! Не все так просто. Для нее потеря магии равносильна уродству. Представь, что тебе отрезали ноги...боги, не допустите! Так вот — представь, ты помнишь, как ходил, но не можешь этого делать. Можешь себе представить? С трудом, да? Так вот — для нее магия, как ноги. Она с детства, с рождения — волшебница. И вот, она теряет способность общаться с Быстриком, с растениями, не может сколдовать самое простое заклинание — как Анара это воспримет? То-то же...бедная девочка...

Молчание. Долгое-долгое...тихо...только жужжит муха, которую поднял в воздух свет масляного фонаря, люди не дали ей поспать. Впрочем — скоро рассвет, за окном уже сереет, где-то далеко заржала лошадь и загремела повозка, которую эта самая лошадь тянет.

Храпит в своей комнате Даран, свалившийся, как сноп, стоило всей компании войти в дом — он уснул прямо за столом, положив голову на руки. Волнения, беготня, ночь — при всей его боевитости Даран всего лишь мальчишка одиннадцати лет от роду, потому запас сил совсем не как у взрослого.

Да и взрослым досталось — устали. Легана будто посерела, татуировки, ранее четкие, ясные, поблекли на темной коже, будто выцветшей после сегодняшней ночи.

Только Устама бодра, как будто и не бегала вместе со всеми по темным улицам города и не тащила на себе Анару, потерявшую сознание от усталости. Легана отослала кухарку спать, приказав отдыхать, утром как следует всех накормить. Теперь Устама похрапывает у себя в комнате, но Легана и Илар знают — кухарка встанет с первыми лучами солнца, как всегда — бодрая, веселая, добродушная.

Когда Илар благодарил ее за помощь, Устама даже прослезилась, а вытерев глаза чистейшим, выстиранным платочком заявила, что за хозяином пойдет куда угодно и никто не посмеет его обидеть. И его Анарочку.

Илар сам чуть не прослезился — за что ему такое доверие? Он сам не знал. Вроде ничего такого не сделал, просто отнесся к Устаме по человечески... Как мало надо человеку для счастья — всего лишь, чтобы его любили, ценили, не обижали...

— Тебе трудно без магии? Прости, что спрашиваю...я недавно стал колдуном, и до сих пор не могу к этому привыкнуть. Мне кажется, что все происходящее — не со мной, что это сон, что скоро я проснусь в своем доме, и мама спросит, буду я завтракать, или нет... не знаю, что было бы со мной, лишись я магии...я ведь больше ничего не умею делать!

— Трудно... — Легана как-то сразу постарела, и перед Иларом сидела уже не чернокожая воительница, которая смогла испугать два десятка бойцов, а старушка, с морщинами, как-то сразу избороздившими осунувшееся от усталости лицо — я тогда хотела убить себя, остановить сердце, но потом решила, что все произошедшее неспроста. И то, что я не смогла проснуться и дать отпор врагам, лишившим меня магии — тоже неспроста. Ведь для чего-то это было нужно богам! Теперь я знаю — для чего все было сделано. Но от этого мне не легче. Ладно. Хватит обо мне. Давай-ка поговорим о том, что нам предстоит, что ожидать после сегодняшней ночи. Дела у нас плоховаты, я тебе точно это предсказываю — будет большой скандал, будут искать тех, кто воспользовался древним колдовством и устроил посреди города бойню — уверена, погибло немало людей. Если нам сопутствует удача — погиб и хозяин поместья, но...почему-то я уверена, что он жив. Такие твари живучи, они подставляют под удар подчиненных, а сами всегда остаются в стороне, и самое интересное — в неудачах обвиняют именно тех, кого предали, кто погиб исполняя их глупые приказы.

— Ты как видишь развитие ситуации? Чего нам ждать? — Илар приложил ладони к лицу и начал тереть щеки, глаза — на него накатывала сонная дурнота, ему этой ночью тоже досталось немало. И колдовал, и бегал, и волновался за близких. Теперь нервы начало отпускать, и наваливается сон, захватывая мозг ватными теплыми лапами. Но прежде чем лечь спать — нужно все продумать — что делать, как жить.

— Если жив заказчик, он не решится на прямое нападение. Он должен быть напуган, и куда обратится? Правильно — к Императору, и в Орден. А может и сразу в суд. Да, скорее всего — сразу в суд. Напишет жалобу, что ты использовал против него запрещенное законом заклинание, применив его в самом центре города и убив множество народа. И что он совсем не причем, родовитый дворянин, на которого безродный преступный маг совершил вероломное покушение, взяв деньги и не выполнив условия сделки.

— Не сможет! Вексель-то фальшивый! Я первый на него подам в суд! Он нарушил условия сделки, а не я!

— Ох, милый мой....суд — это не для простых людей. И даже не для магов — если у них нет родового герба. Понимаешь, какая штука... — Легана задумалась на полминуты, и когда Илар уже думал, что она не будет говорить, продолжила — в суде сидят те же дворяне, для которых ты ничтожество, безродное ничтожество. Твое слово против слова родовитого дворянина не значит совсем ничего! Тебя признают виновным, и...сожгут. Какая судьба ждет нас — сказать трудно. Могут в рабство, как пособников преступного мага, а в худшем случае — будем жариться на веселом огне вместе с тобой, у одного столба. И если палачи будут милостивы — раздуют огонь посильнее, чтобы мы скорее умерли и долго не мучились. Вот так...вопросы есть?

— Может в бега? — Илар побледнел и закусил губу — деньги у нас есть, продержимся! Буду играть на далире, петь — как раньше. Заработаем!

— Ты наивен — Легана грустно усмехнулась и тяжело вздохнула — найти тебя проще простого. Разослать гонцов в разные стороны по возможному пути бегства, и все. Наша веселая компания настолько отличается от остальных людей, что найти нас по описанию ничего не стоит. Понимаешь? Бежать нельзя. Нужно бороться здесь!

— Как? Как бороться? — голос Илара дрогнул, но он быстро взял себя в руки — боги, пусть это гад сдохнет! Пусть его не будет на свете!

— На богов надеяться, конечно, стоит, но лучше рассчитывать на себя — усмехнулась Легана — вот что, малыш, пойдем-ка, поспим — хотя бы пару часов — отойдем от ночной беготни хотя бы немного, а потом будем думать снова. Пока что ничего дельного в голову не лезет. Пойдем, пойдем — нужно отдохнуть. Чую — у нас будет 'веселенький' денек.

Легана встала, щелкнув суставами и побрела из комнаты, стараясь держаться прямо, как и положено непобедимой 'Черной кукунзе'. Чувствовала она сейчас себя дохлой кукунзой, но показывать свою слабость не собиралась — даже своим.

* * *

— Илар, вставай! Илар! Илар, поднимайся, беда!

Голос Леганы прорвался сквозь сладкие грезы — Илару снилось, что он с Анарой купается в реке — а вода такая прохладная, но не ледяная, а кожа жены гладкая, упругая, теплая...они плещутся в волнах, распугивая стаи рыбешек, собравшихся под ногами, светит солнце, поют птички, и счастье — счастье и покой вокруг! — ни горестей, ни печали — только радость и любовь! И тут, на тебе! Голос шаманки, резкий, как удар меча по доспехам — вставай! Ну не хочу я вставать, и все тут! Отказываюсь!

— Да вставай же! — ледяная вода брызнула за шиворот, колдун встрепенулся, поднял заспанное, опухшее со сна лицо и недоумевающее хлопая глазами спросил, не понимая, что происходит:

— Ты чего? С ума сошла! Мокро же! Холодно!

— Мокро ему! — рявкнула Легана — вставай скорее! У ворот взвод стражи — тебя требуют! Сказали — если не выйдешь, будут штурмовать дом!

— Взвод? Какой взвод?! Ах взвод...ага, ага...щасс... — Илар вскинулся с постели, натянул чистые штаны и рубаху, которые уже приготовила расторопная Устама, пригладил пятерней волосы, слипшиеся от пыли и пота — вчера так и не успел помыться! — вцепился в Асмунг и попытался впитать пару заклинаний. Как ни странно — это ему удалось, успел зарядить память десятком заклинаний до тех пор, пока в ворота не стали стучать так, что было понятно — еще немного и начнется полноценный штурм дома. То есть, просто вынесут двери и окна, влезут и повяжут прямо на месте. Нужно идти!

Схватил Асмунг, сунул в вещмешок и быстрым шагом пошел к воротам. Догнала Устама, сунула в руку два пирожка — один Илар засунул в рот, откусив здоровенный кусок (слава богам — не горячий, а то бы весь рот спалил!), второй кинул в котомку к Асмунгу, завернутому в кусок ткани.

Калитка сотрясалась от могучих ударов, едва не слетая с петель, и когда Илар ее открыл, едва не ударила по носу. Отступил на шаг назад, пропуская тех, кто так активно желал увидеть хозяина дома и оказался в окружении десятка стражников, вооруженных копьями с длинными мечевидными наконечниками, а еще — мечами, кинжалами и другими всевозможными приспособлениями для убийства и разрушения.