Курама

— Ками, — на глазах у джонина, подросток раскидывал команду шиноби словно толпу крестьян. Слишком быстро для его возраста, просто нечеловечески быстро, размазываясь для глаз, когда он уклонялся от их ударов. Два куная прикрывали маленькую фигурку со всех сторон отводя и отклоняя удары взрослых мужчин, не позволяя даже прикоснуться к ней. Сталь клинков рвала броню, кости и мышцы словно кухонный нож масло. Удары точны и быстры, ни одного лишнего движения. Мальчик словно не двигался, а танцевал, перетекая из движения в движение, не останавливаясь ни на миг. Танец смерти ребенка и четырех чунинов.

Его враг (а кто это мог быть, как не враг?) двигался среди мешающих друг другу в узком пространстве чунинов, нанося им всё новые и новые удары. Неспособный закончить бой быстро, он изматывал людей нанося все новые и новые порезы, заставлял ошибаться и ранить друг друга. Каждое движение, каждый удар, каждый его вздох... были точно размеренны и идеальны. Неопытный с первого взгляда, он читал бой, как дышал. Опытный шиноби сомневался, что подобное он мог повторить сам когда-либо.

Длинная спица вошла в живот одного из бойцов, выводя его из боя уже навсегда. Отведя сначала летящий в лицо кунай, мальчик, оттолкнувшись от другого противника, смог достать горло третьего шиноби. Оставшись вдвоём, не считая всё ещё стоящего позади них джонина, враги отступили назад, переходя в оборону. Наступив чуть сильнее, чем он рассчитывал, на раненую ногу один чунин скривился, отвлекаясь за что поплатился жизнью. Сдвоенный удар, усиленный бурлящей силой Лиса, почти разрубил его на три части. Теперь в живых остался только командир группы.

Глубоко вздохнув, последний враг собрал воздух и чакру для техники. Поток огня залил всё пространство перед ним, отрезая от психованного мальчишки. Джонин за его спиной наконец-то прекратил наблюдение и направился к схватке. Смерть доставших этих идиотов его позабавила, но теперь дело принимало серьезный оборот.

Специфичной формы кунай пролетел почти под потолком, проходя над огненной волной почти не поврежденным. Вывалившись прямо над головой вглядывающегося в пламя корневика, подросток почти достал его, но брошенный приближающимся джонином кунай заставил увернуться. Оглушенный раскатом грома тот сам дернулся в сторону от удара. Залитый кровью, как своей, так и вражеской он вступил в ближний бой, прикрываясь телом своего противника от новых дальних атак. Две секунды, несколько столкнувшихся друг с другом клинков и рослый сорокалетний мужик отлетел к стене.

— Расенган, — вошел ему в живот синий с оттенками красного шар техники. Нестабильная чакра биджу взорвала технику прямо внутри шиноби, разрывая его на две части и усеивая остатками окружающее пространство. Всё ещё удерживая перед собой клинок, мальчик устало прислонился к стене. На пути к его свободе остался стоять один джонин.

Он стоял всё это время и не вмешивался, наблюдая за ходом боя. Специфический стиль боя, эти движения, оружие, такое знакомое всем, кто прошел через пламя войны и примененные техники...

— Минато-сама, — нисколько не смущаясь залитого кровью пола, мужчина опустился на одно колено и преклонил голову перед своим господином. — Ваши приказания?

* * *

Зайдя в свой старый дом, что помнил ещё шаги её деда и дяди последняя Сенджу замерла.

— Пространственной техникой ушел, значит, — крутанула она в руке послание из прошлого. Такой знакомый, этот кунай лежал прямо за входной дверью, оплавленный, отдающий жаром огня и запахом крови, застывшие чешуйки которой отслоились с него при прикосновении.

Забрав несколько свитков из своего рабочего кабинета, она покинула дом, направляясь к воротам Конохи.

— Только не надо мне говорить, что вас послали остановить именно меня, — притворно закатила глаза саннин, глядя на перегородившего дорогу человека. — Это даже звучит смешно. Изумо-кун, не шути так.

— Но всё так и есть, — печально вздохнул вечный сторож ворот. — Прошу не оказывать сопротивления и пройти с нами, вы временно задержаны.

— Без указания причины и предъявления документов, — скрестила руки под грудью женщина. — И ведь всё по закону.

— Увы, — почти что смущенно развел руками сторож, пока его товарищи обходили со сторон саннина. — Я имею полное право задержать Вас на семь суток без объяснения причин, закон вы знаете.

— Знаю, но, увы, сейчас у меня нет времени, я спешу. Очень спешу, — сделала она ударение.

— Это ведь Вы нас сейчас поубиваете, снесете ворота, — загибал пальцы шиноби, перечисляя по пунктам последствия, — а ещё и разрушите часть торговой улицы и нанесете бесчисленные убытки гостям нашей деревни, — взглянул Камизуки Изумо на затор из спешащих покинуть Коноху торговцев. На каждый пункт Цунаде утверждающе кивала, всё больше заставляя нервничать окружающих её людей. Некоторые торговцы уже поспешили бросить свои повозки прямо посреди образовавшейся пробки, спасаясь от кровавой бойни, что развернется здесь совсем скоро.

— ... а по приказу, данному мне, я должен хотя бы задержать вас, Цунаде-сама, — слегка поклонился стражник. — Цунаде-сама, не подождете ещё хотя бы полчаса, а там мы вас пропустим без препятствий?

— Почему именно столько?

— Если уж поисковая команда не справится со своей задачей с форой в час, то я не понимаю, почему я должен погибать ради них? — развел тот руками.

— Я подожду, — спокойно прошла внутрь ближайшего кафе химе Сенджу, сопровождаемая внимательными взглядами патрульных.

Прошло ровно тридцать минут, и она спокойным шагом вышла за ворота Конохи.

— Обезьяне не догнать молнию, — обернулась она, бросая последний взгляд на Скалу Хокаге.

— Что она имела в виду? — спросил у своего напарника до этого не проронивший слова Котетсу.

— А Ками его знает, — махнул тот рукой. — Мы живы остались, вот что важно.

— Мысли читаешь, — напряжение, до этого витавшее на пропускном пункте, уходило чем дальше отдалялась от него одна буйная Сенджу.

Глава 8

После побега события разворачивались в диком темпе. Внезапно присоединившийся к нам по своим причинам джонин позволял перемещаться с неимоверной скоростью. Пусть использовать пространственные техники запретил сам Минато, но даже обычной скорости опытного шиноби хватало за глаза. Перекинувшись парой слов с Четвертым, он, закинув наше пока ещё общее тело себе на плечо, он поскакал по крышам домов в сторону от центра Конохи и разрушенной базы соответственно. Забравшись в пустой дом, он оставил нас минут на десять, отправившись по словам бывшего Каге передавать послание тем самым людям, что помогут в моем извлечении. Я же в этот момент абсолютно не волновался так как всё равно ничего не мог сделать. Вдобавок на меня очень сильно повлияли мои сказанные в гневе слова о бессмертии. Это бытие уже подкидывало мне приколы, как в виде внезапного безумия, проявившегося при высвобождении нескольких хвостов, так и внезапно всплывающих воспоминаний о событиях прошлого. К примеру, управление растениями того человека в интересном шлеме вызвало чувство удивления и гнева с каплей страха.

Вернувшийся джонин был отнюдь не с пустыми руками, а с новой одеждой и, как это ни странно, косметичкой. Обмыв измазанного в грязи и крови ребенка, он помог переодеться, а потом принялся за внешность. Краска для волос, тени на лицо, линзы и теперь голубоглазый блондин превратился в обычного брюнета с темными глазами. Тональный крем завершил маскировку скрыв едва заметные шрамы-усы на щеках. Словно отпечаток запечатанного внутри демона за эти несколько дней они стали намного заметнее и ярче. Как пояснил будущий план Минато, мы вместе с Кента-саном, как звали нашего внезапного союзника, пройдем напрямую через один из пропускных пунктов Конохи. По его словам, был и второй вариант в виде преодоления стены вокруг деревни с помощью его пространственной техники — Полета Бога Грома. Переместиться по чувству нанесенной на клинок фуин у Минато не получалось, объяснял он это не родным телом. Так что Кента-кун мог метнуть один кунай вертикально вверх, а второй навесом через стену. Одно перемещение ввысь, второе к кунаю уже за стеной, а третьим погасить удар при падении с высоты. Только вот при таком способе Наруто погибал из-за излишнего перенапряжения, неприспособленности к подобным техникам и вообще общим повреждениям как его тела, так и системы чакры. По поводу последней Минато вообще просил его не спрашивать, но я и сам частично ощущал, насколько же там всё плохо. Я уже сомневался доживет ли он до безопасного места.

Проходя через ворота, неприятностей, к моему удивлению, удалось избежать — патрульный шиноби просто скользнул по нам взглядом и вот мы уже снаружи. Вполне возможно, что это заслуга настоящей толпы, что сегодня повалила из места, где едва не вырвался демон. Хотя тут скорее сыграли роль несколько печатей, спешно нарисованных кровью и прикрепленных на грудь и спину — явно некая заготовка из арсенала Минато для скрытных проникновений от которой по и так искореженным каналам чакры расходился зуд. Во всяком случае создавал их он, закрывая от джонина, явно не желая раскрывать секреты. Настолько едва, что превратил в руины несколько кварталов вместе со всеми их обитателями. Помогло и знакомство Кента-сана с охраной, его бывшими сослуживцами, из-за чего нам удалось пройти, даже не отстаивая длинную очередь. Как он сказал, стоять очередь, видя знакомых, было сейчас слишком подозрительно.

После неторопливого путешествия вместе с другими людьми, мы свернули на обочину в гущу леса, где наконец сняли жгучие печати и пересели обратно на плечи Кенте. Перебравшись на верхние пути, он начал путь к одному из тайников Четвертого, куда должен был прибыть его старый знакомый. Что-то я уже начал подозревать, кто именно это будет.

Встретила спустившегося с ветвей дерева джонина с ребенком Цунаде совсем не гостеприимно. Несколько минут они обменивались только друг другу понятными вопросами и ответами, где лично для меня понятен был только один отрывок.

— Наблюдатели? АНБУ или Корень?

— Всего одна команда. Обычная разведка. Остальные, похоже, вас по всей деревне ищут. Оторваться сразу не получилось, в команде был Инузука. Пришлось задержаться и поговорить.

— Проблемы?

— Очнутся через полдня, ещё час пока откопают друг друга и найдут нинкена, а там пусть хоть по всей стране ищут, — отмахнулась она, словно это был пустяк, а не команда опытных бойцов. — Претензий ко мне не будет, я их даже не поцарапала. Почти.

После чего они углубились в воспоминания об одном из сражений прошлой войны, перейдя позже на послевоенную жизнь. Экспресс-опрос на тему общих воспоминаний. Похоже, что Цунаде только сейчас поверила в происходящее, всё же начав первичный осмотр. После которого, высказав много всего как обо мне, так и о Минато, начала немедленное лечение. По всей видимости последствия сначала моего частичного освобождения и сражения, неудачной попытки извлечения биджу, а потом и техник Четвертого оставляли мало шансов ребенку.

— Мне всё ещё сложно в это поверить, — наконец отстранилась от уже не обещающего умереть в ближайшие пару минут изможденного тела ирьенин, — но всё говорит о обратном. Вернуться из мертвых пусть и таким способом, подумать только.

— Я мертв. Здесь часть меня, не ушедшая к Синигами. Я не жив, вам обоим, — Минато сжал руки Кенто и Цунаде, — вам надо помнить об этом. Минато Намикадзе умер годы назад, пожранный Синигами в плату за использование запретной техники.

— Господин... — вздрогнул джонин, — вам не надо...

— Он прав, — остановила его Цунаде, — пусть в это сложно поверить, но это так. Лучше перейдем к текущим проблемам. Я никогда и не подозревала, что буду помогать освободиться Девятихвостому. Даже не знала, что у него есть разум и он может говорить.

— Сейчас поверишь, — сосредоточился Минато.

— Господин!

— Минато!

— Я сожру тебя, — вырвалось у меня непроизвольно, когда я неожиданно получил возможность говорить. Язык мой поспешил и высказал именно то, что вертелось в мыслях, когда я увидел ту женщину, что совсем недавно швыряла меня как игрушку, держала мои прямые удары в четыреххвостой форме, а потом ещё зарастила дыру в боку, где можно было чётко рассмотреть внутренние органы.

— Раздавлю, — прямо перед носом остановился такой знакомый для меня кулак, а плечо сжал железной хваткой джонин. Синяков прибавится.

— Минато-сама будет недоволен, — вмешался Кента, продолжая удерживать одной рукой меня, второй отгораживая от взъярившегося саннина. — Цунаде-сама, пожалуйста, не надо. Нет нужды слушать демона!

— Я убедилась в твоих словах. Прости меня, Минато, если сможешь, — прекратила выплескивать на меня гнев эта женщина, — если бы я была в Конохе тогда, двенадцать лет назад, то всё могло быть по-другому.

— Я вообще-то ещё здесь!

— Он меня слышит, демон, это самое главное, — оборвала она разговор. — Нам пора отправляться, времени осталось мало. Мне необходимо сначала провести нормальное лечение, а не это издевательство. Извлечь Лиса сейчас — это убить Наруто.

— Мне нужно тело, — если есть возможность, то я хотел бы оставаться в человеческом теле, а не состоять из одной только чакры. Сравнить ощущения получилось совсем недавно и снова вернуть хотя бы их часть я бы не отказался. Ответом на моё высказывание было три удивленных выражения.

— Кх... — поперхнулся воздухом вечно невозмутимый джонин. — Девятихвостому нужно тело. Это вообще как?

— А ты не охренел? — просто напрямую спросила Цунаде не обращая ни на что внимания.

— Это вы похоже не понимаете, что мы обсуждаем, — играть в эти игры мне уже порядком надоело. Я шел этим сложным путем только из-за того, что с самого начала испытывал некоторые дружественные чувства к Наруто и не желал убивать его. Прибавим ещё некоторый естественный страх перед будущим существованием в виде разумного, пусть и огромного, но сгустка чакры, чего я опасался, просто не понимая, КАК это будет. Разумные опасения. — Прямо сейчас он находится в моих лапах прямо внутри клетки. Его сознание беззащитно передо мной и стоит мне пожелать... и этот спектакль окончится, — двух сидящих напротив меня людей явно проняло от этих слов. — Я могу освободиться в любой момент, стоит мне только пожелать этого.

— И тогда я превращу твоё существование в ад, — исчез на миг мой контроль над речью. — Если ты убьешь моего сына, я приложу все оставшиеся силы... — лицо Узумаки будто разрезала пополам ясно видимая черта, разделив почти неизменившуюся левую часть с голубым глазом и правую с багровым. Звериный алый глаз, заострившиеся черты лица, ставшие четче и ярче шрамы-усы на правой демонической части напоминали о пленнике.

— ... и всё равно проиграешь, — перебиваю Минато. — Я получу своё в любом случае!

— Мы предоставим тело, — напомнила о себе Цунаде. — но нам нужно больше времени.

— Семь дней, как мы договорились с Минато.

— Семь дней мы только будем добираться до моего знакомого, что поможет с телом. Всё это время я буду лечить Наруто, чтобы был хоть какой шанс пережить извлечение. Своими действиями вы нанесли ему слишком много повреждений, — предложила новый план Сенджу. — Сколько займет подготовка к извлечению я даже не берусь предполагать.