Путь "Синигами" том 2

Несколько сонидо — и мы вновь в Лас Ночес. Старк с любопытством оглядывается, порой замечая настороженные лица слегка бледных нумеросов, но тот факт, что они таки живы, явно доставляет ему удовольствие. Айзен тем временем ведёт нас в знакомую комнату для преобразований пустых.

— Зачем мы здесь? — чуть нахмурившись, интересуется естественный арранкар. Всё же жизнь в пустыне Хоэко Мундо прививает определённые рефлексы и мировоззрение, включающее некоторый градус паранойи. Пусть чем ты сильнее, тем менее это проявляется, но всё же сама такая… ммм, «концепция» является частью нашей природы.

— Это зал для эволюции, — поясняет Соске. — Пусть ты и твоя… спутница, — чуть улыбнулся синигами, — стали арранкарами естественным образом, но процесс преобразования ещё не завершён. Хоугиоку может помочь с этим, дать то, что вы желаете.

— Что желаем? — не понял пустой.

— Да, этот артефакт откликается на желание сущности того, на кого воздействует. И исполняет его.

— Желание сущности… — явно мысленно пребывая не совсем здесь, повторил Старк. — Хорошо, я согласен. Что нужно делать?

— Просто расслабься, — вновь непринуждённый жест, из пола вылезает столб, его вершина раскрывается, и моему взгляду представляется одно из величайших сокровищ мира. Никакого фона или ощущения. Ничего. — Алукард.

— Мне выйти? — я смотрел на вырубившегося Старка.

— Наоборот, смотри внимательнее, — вновь лёгкая улыбка на губах синигами. — Для понимания сути Хоугиоку тебе будет полезно посмотреть за преобразованиями столь могущественного существа. Используй кидо, что я тебе показывал в прошлый раз.

Пожимаю плечами и активирую тот комплекс заклинаний, которым снабдил меня Соске после моего заявления о желании создать столь интересный камушек. Мир чуть изменился, и я стал не просто ощущать изменения реацу в преобразовываемом пустом, но и видеть, как переплетаются потоки и модернизирутеся сущность. Вот только…

— Что-то идёт не так? Почему он слабеет? — пусть реацу и начало переходить на более высокое и совершенное качество, но вот общее количество… И это было не запечатывание в занпакто, сила просто… исчезала. Лично для меня подобное было просто страшно.

— Видимо, таково было его желание… — с очень странными нотками в голосе ответил Айзен.

— Стать слабее? Для пустого? — это было даже не странно, а просто противоестественно.

— Всё та же проблема, Алукард. Проблема того, кто поднялся на вершину…

— Одиночество? И он решил не пытаться поднять за собой других, но спуститься самому?

— Да, — пребывая где-то в своих мыслях, ответил мятежный капитан.

— Он просто сдался. Жаль, — действительно жаль. Не просто не раскрыть свой потенциал, а добровольно отрезать от себя едва ли не половину, а то и две третьих своей сущности и силы. Нет, для того, кто едва ли не всю сознательную жизнь стремился вверх, подобное не просто неприемлемо, я ощущаю смесь брезгливости и жалости, как к умственнонеполноценному. Возможно, с точки зрения человека подобный ход мыслей аморален... Хорошо, что я не человек.

— Возможно, но я могу понять его выбор.

— Понять, но не принять, не так ли? — Бог Хоэко Мундо кивнул, продолжая смотреть на покрытого костяной оболочкой переходного процесса арранкара. Не берусь судить, о чём сейчас думал синигами, но, как мне кажется, в его голове крутился лишь один вопрос «а что, если бы и я пошёл тем же путём?» Хм, ну ладно, попробую, всё равно, самый максимум, буду выглядеть просто глупо. — Тогда бы не было нас. И многие другие не получили бы самой возможности подняться вверх.

— Всё же ты действительно очень проницателен, — теперь извечная улыбка синигами казалась грустной. — И быстро учишься.

— Жажда знать и понимать — это тоже своего рода Жадность, — кстати о понимании. Тема явно стала очень личной, скажем так, и дальше развивать её не стоит, а потому я перевёл взгляд на вторую… часть Старка. — А что с ней?

— Довольно интересная концепция. Если ты в прошлой жизни действительно был синигами, и воплощение собственной силы в виде меча для тебя естественно и подсознательно, интуитивно верно, то вот для арранкара подобная концепция не является родной. В отличие от фракции.

— То есть она — это его занпакто? — не то чтобы я не понимал этого раньше, но лишнее понимание перед Соске не стоит засвечивать, он и так обо мне знает куда больше, чем нужно для моего спокойствия. К тому же некоторые моменты под продолжение этой темы всё же стоит прояснить.

— Верно, — кивнул мятежный капитан.

— Тогда как же остальные арранкары?

— Их эволюция из пустых была вызвана искусственно. И проводил её синигами, для которого воплощение силы в мече… Думаю, ты понял. Старк же стал арранкаром естественным образом, и мы видим естественный вариант силы.

— Получается, что остальные арранкары… искалечены? — подобрал я слово после некоторых размышлений.

— Первые версии, на которых только проводилась отработка технологии — да, но ты это и сам знаешь. Эспада, ваши фракции и нумеросы, оставшиеся в Лас Ночес — нет. То, что воплощение силы приняло форму меча, не делает их ущербными, это просто форма. К сожалению, мало кто из арранкаров стремится превзойти себя, совершенствоваться. Отсюда и мало кто доходит до того, что воплощение их силы обретает разум. Все удовлетворяются просто «безымянным асаучи», получаемым при искусственной эволюции, — в голосе Айзена послышалось что-то похожее на разочарование, а может, мне лишь показалось. — На данный момент вас всего трое, тех, кто имеет разумные клинки. Ты с твоим наследием синигами, Старк, фактически самостоятельно развившийся до нужного уровня, и Улькиорра. Единственный арранкар, полученный из «классического» Вастер Лорда, что смог пробудить разум у своего оружия.

— Думаю, не всё так плохо, — данная тема разговора мне тоже перестала нравиться. Вот так посокрушается наш учёный, а потом решит избавиться от результатов «неудачного эксперимента». В каноне, кстати, что-то подобное тоже мелькало. Пусть вся та история с битвой над Каракурой была подана совершенно идиотским образом, с перекорёженной мотивацией и натягиванием несчастной совы на глобус до вылезания у последней глаз из орбит, но какие-то общие корни могут иметь место быть.

— Возможно, — неожиданно кивнул синигами. — Твоё влияние действительно оказывает благотворный эффект на некоторых арранкаров. Допускаю, что Тия Халлибел со своей фракцией и Гриммджоу смогут, в конечном итоге, разбудить свои клинки. Равно как и твоя фракция.

— Вот как? — разговор дал мне много пищи для размышлений, впрочем, как всегда. — Буду иметь в виду.

На этом беседа исчерпала себя, да и панцирь на переделываемых Старке и Лилинет начал трещать и лопаться. Пока голый мужик со здоровенной дырой в груди приходил в себя и разглядывал проявившийся-таки меч, Айзен повернулся ко мне.

— Что думаешь? — как всегда, вопрос содержал массу подтекстов и имел столь же много ответов. Если о размере дыры, то меня вообще удивляет, как его «внутренняя пустота» его не прикончила, если о спутнице, что начала судорожно оглядываться, явно не понимая, как она тут вообще оказалась и что происходит, то ничего особенного, кроме огромной и крепчайшей связи между ней и Старком, я не вижу. Вопрос «что с ними делать» тоже очень интересен. Стоит ли затрачивать усилия на попытки «вправить мозг» в плане отношения к самому себе, своей сути? Или пусть живёт как хочет? В конце концов, этот пустой — далеко не первая «безынициативная амёба», пусть и сильнейшая из них. Если же речь как раз об уровне силы…

— Даже в таком состоянии он сильнее Баррагана, но на этом всё.

— Да, Сегунда Эспада, — кивнул Соске. — Покажи им тут всё, Алукард, — величественно распорядилось начальство, кивнуло на прощание свежеиспеченному Сегунде и самоустранилось, показывая всякую утрату интереса к новому приобретению. Я же тяжело вздохнул и… создал Адскую Бабочку. Помощь Кин и Сёри, а лучше ещё и Лоли с Меноли мне не помешает. Чую, день будет напряжным… Эх.

Чуть позже. Алукард.

День выдался не просто напряжным, это была какая-то изощрённая пытка! Если сначала бывшие «кандидатки во фракцию к Айзену-сама» несколько чурались Старка, то под конец уже были готовы сами его едва ли не пинками гнать. Почему? Мысленно назвав его амёбой, я не сильно погрешил против истины. Этому «гуру пофигизма» было вообще плевать на всё. Он чуял рядом с собой других живых существ, что не стремились умирать от одного его присутствия, и… всё, больше ему ничего не требовалось. То есть вообще. Дом? Без разницы. Знакомство с остальной Эспадой? Угу, да-да… Хррр. Даже его собственная замп… хм… воплощённая сила под конец начала психовать и чуть ли не на себе тащила, периодически отвешивая пинки, чтобы хоть как-то взбодрить. Во всей этой ситуации плюсом было только одно: лицо Баррагана, когда он понял, что уже не просто «не самая толстая лягушка в этом болоте», но и вообще перекочевал почти что в «середнячки», как бы кого из своей фракции не прибил в порыве гнева. Хотя, даже если и прибьёт — никого особо ценного там нет. Хотя и маньяков, что неплохо бы усыпить, тоже не наблюдается. Всё, к черту! Мне нужно скинуть стресс. И чаепитие с милой… уже Куатро Эспадой как раз подойдёт. Решено, сонидо!

Халлибел и её неизменный зверинец… сидели и дружно обсуждали сериал. И какой!

— А я говорю, что на самом деле Хуан Карлос — это давно потерянный дядя дона Диего и сводный брат Рамиля! — Мила Роза.

— Тупой комок шерсти… — промурлыкала в рукав Сун-Сун. — В сорок третьей серии же чётко сказали, что он — муж сестры племянницы Селесты Эскобар. А она — мать Рамиля, значит, он не может быть дядей дона Диего и, тем более, братом Рамиля.

— А… быть может… это та самая запретная любовь между родственниками? — робко (!) предложила Апачи. — А вы что скажете, Тия-сама?

— Взаимоотношения у людей — очень сложные. Я запуталась, — смуглая блондинка сидела за столом и с явным недоумением смотрела на расчерченную схему, судя по всему — пыталась понять, кто, кому и каким родственником приходится.

— Ещё раз приветствую всех, — ладно, подслушивать чужие разговоры невежливо, а женские — ещё и опасно. В первую очередь — для мужского рассудка.

— Алукард, — поднялась мне навстречу Куатро Эспада и крепко обняла, к сожалению, без ресуррексиона ничего более сделать она не могла, чёртова маска. Судя по глазам девушки, в подобном ключе думал не я один.

— Алукард-сама, — чуть зажато, но уже без паники, как было раньше, поприветствовали меня спутницы Тии. Ну и пара дежурных поцелуев, куда уж без них, хе-хе.

— Ты к нам по делу или просто поболтать? — спросила блондинка.

— На этот раз — просто. Наконец-то можно чуть отдохнуть от миссий Айзена и представления нового члена Эспады, — блаженно растягиваюсь на диване, нагло укладывая голову на колени к бывшей Трес. Та, чуть подумав, начинает приятно копошиться в моей причёске. Кааайф.

— Он довольно инертен, — задумалась девушка, вспоминая свеженазначенного Сегунду, — но реацу у него приятная. Спокойная, но без холода и безразличия.

— Ммм, — приоткрываю один глаз, — мне нужно начинать ревновать?

— Нет, — серьёзно покачала головой Тия. — Ты и твоя реацу нравитесь мне куда больше.

— Рад слышать, — м-да, так серьёзно обдумывать и отвечать на безобидную шутку, хотя, в этом вся Халлибел. Воплощение серьёзности и обстоятельного подхода. — А чем вы занимались, пока меня не было?

— Ненадолго наведывались в Мир Живых за новыми обучающими фильмами, — последовал ответ. — Вопрос человеческих взаимоотношений всё ещё не совсем понятен, продавец дисков посоветовал нам взять эти фильмы.

— И как вам? — обучаться чему-либо на основе мексиканского сериала? Брр, хуже в этом плане может быть только продукция Болливуда. И то — не уверен.

— Часть вопросов получила ответы, но возникли новые. Семья — это что-то вроде фракции, как я поняла. Но тогда почему ей зачастую руководит не самый сильный? Почему члены этой фракции зачастую предают других членов фракции? И что такое «наркомания»? Это какие-то духовные паразиты или что-то похожее на отравление ядовитой реацу? И…

Плакал мой отдых — вот что я понял, слушая вопросы арранкарки. Но, как и в прошлый раз, лучше ответить и просветить её мне. А то всякие левые Гины с их «пояснениями» не дремлют. Да и, как выяснилось, продавцы мексиканских (или всё же бразильских? Ааа, какая, блин, разница?!) сериалов — тоже.

— Всё не так просто, — начал я отвечать, ещё раз тяжело вздохнув. — Люди — очень сложные существа, зачастую не понимающие сами себя. Простые правила и взаимоотношения «кто сильнее, тот и прав» у них действуют не так, как у нас… — вечер обещал быть не менее напряжным, чем день. Но хоть слушатели у меня в этот раз куда более благодарные и приятные. К тому же всегда можно было прерваться на чашечку чая, а перебравшаяся ко мне на колени Тия так и вообще примиряла с суровой действительностью и необходимостью просвещать и объяснять вещи как интуитивно понятные, а потому трудно объяснимые, так и напрочь непонятные самим людям. Ну да ладно, справлюсь как-нибудь, надеюсь, что даже неплохо.

Некоторое, довольно продолжительное, время спустя.

— Алукард-сама? Старк-доно? Вы что-то хотели? — дверь нам открыла Апачи, явно изначально намеревавшаяся высказать всё, что она думает по поводу внезапных визитёров, но увидев, кто именно почтил дом её госпожи визитом, резко изменившая решение.

— Привет, красавица, — киваю растерявшейся арранкарке. — У меня есть просьба к Тие, она у себя? — вопрос был данью вежливости, я прекрасно чувствовал реацу Куатры и знал, что пребывает она в своём доме.

— Д-да! Проходите, я сейчас позову Халлибел-сама!

— Я всё ещё не понимаю, зачем ты потащил нас в этот зверинец, — как всегда сварливо поинтересовалось занпакто Старка. Сам он, по уже сложившейся традиции, пребывал в сонно-невозмутимо-пофигистичном состоянии.

— Считай, что помогать арранкарам — это моя обязанность, как Примеры Эспады, — наверное, уже в десятый раз ответил я на вопрос шебутной девчонки, задумываясь, как я вообще дошёл до жизни такой. Началось всё с… Нет, назвать подобное любопытством будет не совсем верно, пожалуй, тут сошлись понятие «заинтересованность» и «за не имением рыбы сойдёт и рак». После преобразования Старка Айзен полностью устранился от какого-либо дальнейшего участия в его судьбе. Подозреваю, что он был сильно разочарован естественным арранкаром и не видел смысла в каком-либо общении с ним. Я, признаться, изначально тоже был далеко не в восторге от существа, что само себе вырвало ноги, переломало руки, да ещё и радуется этому. Но, тем не менее, в реацу Койота не было безумия, гнили и прочей гадости, только привкус прежней усталости и безнадёжности. К тому же — немаловажный факт! — он был единственным арранкаром мужского пола, с которым можно было говорить относительно на равных, грубо говоря, одним-единственным «нормальным парнем» с которым «можно пойти выпить пива». Всё. Без вариантов. Остальные же… Одни вызывали ощущение «подростковой тусовки для взрослого дядьки», вроде Гриммджоу с его командой, другие раздражали и вызывали подспудное желание прикончить, как тот же Барраган и, в большей степени, Ноиторра, третьи вообще были «никакими», да и разница в уровне сил тоже говорила о многом. Не было равного адекватного собеседника. Ведь даже Айзен в этом плане не подходил, опять же из-за разницы природы, сил и мировоззрения. Остальные капитаны-синигами тоже. Угаки, наш единственный и неповторимый последний баунто, в приницпе, мог бы подойти, но очень уж специфическое у нас было знакомство, да и, опять же, разница в мировоззрении и природе. Вот и решил я всё же попробовать наладить хоть какой-то контакт со Старком. В конце концов, второй по силе арранкар, как ни крути — лишним не будет. Тут и всплыла вторая проблема «стрелка». Полное отсутствие даже зачатков социализации. Он, может, и хотел бы с кем-то общаться, но совершенно не знал, как это делать. Даже потуги его собственной силы, Лилинет именуемой, тут были почти бесполезны, поскольку и с ней он устанавливал контакт с огромным скрипом. Вот тут я и вспомнил о прекрасной блондинке, что имела проблему пусть и схожую, но куда как менее серьёзную, и подумал — «почему бы и нет?» Убедить самого арранкара с его «фракционом» было несложно. Первому всё фиолетово, вторая — за любой кипиш, что способен, пусть даже теоретически, хоть как-то растолкать её партнера. Интересный феномен, сила сама пытается привести в нужное состояние её обладателя, а раз так, то не всё потеряно и можно попробовать помочь. И вот мы здесь.