— Не всех, — ангел отнял крыло от лица и тут же закрылся снова. Но Каин успел разглядеть огромный глаз, слепо зажмурившийся от солнца. — Только тебя. Я, собственно, пришёл за тобой. Пойдём со мной.

Каин снова подумал. С одной стороны, отец рассказывал, что в раю очень хорошо. С другой — было непонятно, почему именно он заслужил такую честь. В конце концов, родители больше не захотели с ним жить.

— Я проклят и изгнан, — честно сказал Каин ангелу. — Наверное, я недостоин рая.

— Вот как? — ангел снова приоткрыл лицо и столь же быстро закрыл его. — И за что же?

— Я убил брата, — принялся объяснять Каин. — Хибель был дурачком. Он любил убивать всякую мелкую живность — перерезал горло и смотрел, как течёт кровь. Он говорил, что делает это для Бога, чтобы его позлить. Пока он упражнялся на диких животных, я терпел. Я даже сам приносил ему с охоты живых тварей, чтобы он мог их мучить. Но потом он принялся за овец. Резал их без нужды и пил кровь. Я терпел и это, но когда Хибель зарезал самого лучшего ягнёнка в стаде, перворождённого, без порока — я ударил его. Ведь он мог перерезать весь скот. Ударил я сильно, и Хибель умер. За это мать Хавва изгнала меня из семьи. Сказала, что родит нового сына. Боюсь, — добавил он, — как бы с ней чего не случилось. Она уже старая и рожать ей будет тяжело.

— Это наша недоработка, — признал ангел. — Очень плохой репродуктивный аппарат, узкие бёдра и всё такое. Мы собирались этим заняться потом, когда ваш вид будет готов и генная карта зафиксирована. Кто же знал, что так получится. Теперь ваши самки будут рожать в муках. Ничего, поте́рпите.

— Простите нас, — поклонился Каин. — Мы уже достаточно наказаны.

— Наказаны? — не понял ангел. — Кто вас наказывал, недоделки?

— Отец говорил, что мы изгнаны из рая за грех прародительницы, — объяснил Каин. Он хорошо это помнил: отец каждый день напоминал матери, что она виновата в их несчастьях. Мать плакала и говорила, что не хочет об этом слышать и что больше не будет ложиться с отцом.

— Изгнаны? — ангел, казалось, не поверил своим ушам. Потом внезапно расхохотался. Смех был невесёлый, злой. Так смеялся дурачок Хибель, когда резал ягнят.

— Идиоты, — наконец, сказал ангел. — Вас не изгоняли. Вас спасли. Ценой многих жизней. Потому что аварийная капсула была одна, и в неё запихнули Адама и Хавву. Чтобы сохранить разработку. И всё из-за вашего непослушания. Хотя, — добавил он задумчиво, — отчасти это и наша вина. Но кто же знал, что простого вербального запрета с вашим типом мозга недостаточно! Экспериментальная модель, тую маму...

— Я не понимаю совсем ничего, — признался Каин. — Почему нас спасли?

— Потому что в вас вложили кучу средств! — закричал ангел, и огромные глаза его сверкнули из-под перьев. — Самый дорогостоящий проект со времён сотворения этого участка Вселенной! Новый тип разумных существ, с принципиально иным управляющим контуром! И надо же было этой глупой самке сломать излучатель! Прости, — добавил он, несколько остыв, — ты и в самом деле не понимаешь, о чём я говорю. Хорошо, объясню на доступном тебе уровне... то есть так, чтобы ты понял. Твои родители были перспективной разработкой Корпорации... тьфу, как бы это сказать... в общем, они были сотворены. Скажем так, могущественной силой. Сначала она создала твоего отца, потом, из его генетического материа... из его плоти — твою мать. Чтобы они стали более адаптив... совершенными, их гены подвергали дозированному лептонному облучению... в общем, на них светил такой невидимый свет. Этот свет исходил из устройства, стоящего в центре рая. Чтобы оно не вызывало лишних вопросов, его сделали похожим на дерево, а головки излучателей... ну, то, что испускало этот свет — на плоды. Твоим родителям запретили подходить к дереву и его трогать, особенно плоды. Им сказали, а они сделали по-своему. Мы до сих пор не понимаем, почему, — добавил он печально.

Каин мало что понял из всего сказанного, кроме самых последних слов.

— Что же тут удивительного? — уцепился он за понятное. — Разве достаточно слов, чтобы заставить человека что-то делать? Или чего-то не делать? Я много раз просил моего брата не мучить животных, а он только смеялся. И мать просит отца не напоминать ей о её вине, а он тоже смеётся. Если ты мне прикажешь сделать что-то, что мне не понравится, я тоже посмеюсь.

— Вот именно, — сказал ангел огорчённо. — Ваш мозг хорош, но у него есть одна неприятная особенность: он не полностью контролируется вербальными приказами. Вы можете не сделать то, что вам велят. Наши генетики называли это "свободной волей". Мы пока не знаем, что это — сбой или системное свойство. Но мы устроены по-другому: мы делаем то, что нам говорят. Нам и в голову не пришло, что вы можете выслушать — и не послушаться. Хавва это смогла. А вот Адам — нет. В тот момент она перехватила управление и он стал слушаться её, а не нас. Короче говоря, они вдвоём повредили излучатель, и лептонный луч ударил в реактор... в ту вещь, что давало силу могущества... извини, не знаю, как тебе объяснить такие вещи. Кстати, они схватили приличную дозу. Ну то есть облучились. Кожа покрылась язвами...

— Знаю, — сказал Каин.

— Поэтому, кстати, мы их и выцепили. Эти идиоты замотались в какие-то тряпки, чтобы скрыть язвы. Но было уже поздно: радиационный и лептонный фон поднялся выше критической. Реактор пошёл вразнос...

— Подожди, — перебил его Каин. — Я всё равно не понимаю, о чём ты говоришь.

— Ты многое узнаешь, — пообещал ангел, — если пойдёшь со мной.

— Но почему всё-таки я? Почему не отец и не мать? Почему нельзя вернуть в рай их? — не понял Каин.

— Как тебе сказать, — как-то очень по-человечески вздохнул ангел. — Конечно, если нам прикажут, мы будем работать и с ними. Но нам очень не хочется. Потому что они выжили, а вся дежурная смена, вместе с научниками, осталась там. А потом мы много лет не могли проникнуть внутрь станции и отключить взбесившийся реактор. Знаешь, сколько аварийщиков погибло? Ах да, ты же видел... То есть не ты, но твой отец — точно.

— Падающие ангелы? — спросил Каин, сопоставив факты.

— Можно сказать и так... Ладно, чего уж теперь-то. В общем, мы предпочли бы тебя. К тому же, откровенно говоря, ты — самый удачный экземпляр из всех. Очень хорошее сочетание генов. Идём.

Каин подумал. Ему уже давно надоело пасти овец. С другой стороны, ему было боязно покидать эти места и уходить куда-то на небо. Отец, наверное, пошёл бы сразу — он там когда-то жил. Мать тоже. Но вот ему, Каину, может там не понравиться.

— А что со мной будет, если я вернусь? — наконец, спросил он. — На меня тоже будут светить невидимым светом?

— Наверное, — не стал скрывать ангел. — Потом мы возьмём твой генетический материал и поставим на поток. Но пусть тебя это не волнует. Сейчас Корпорация влезла в сумасшедшие долги, зато станция восстановлена. Катастрофа больше не повторится — мы приняли меры. Бояться нечего. Идём со мной.

— Знаешь, — задумчиво сказал Каин, — я понимаю свою мать. Что бы она не сделала с этой вашей штукой... ей просто захотелось попробовать. Так вот: я не хочу обратно. Я хочу попробовать жить здесь. Может быть, это будет интереснее.

— Ты об этом пожалеешь, — сказал ангел. — Но если ты так настаиваешь, у нас есть другое предложение. Хочешь ли ты остаться здесь, жить долго и счастливо, иметь много жён и детей?

— Пожалуй, — сказал Каин. — А что потребуется от меня?

— Ничего, — пожал плечами ангел. — Разве что генетический материал твоих потомков. Если нас кто-то заинтересует — ты нам его принесёшь. Назовём это, скажем, жертвой... Надо будет потом сделать контрольную группу, — пробурчал он себе в крылья. — Брать у них у всех несколько капель крови, или какой-нибудь кусочек тела... Ладно, это всё потом. В общем, будем работать на планете. Менее удобно, зато надёжнее. Плюс фактор естественной эволюции... может получиться даже лучше, чем мы думали... Советую только убраться из этих мест. Например, можно спуститься в землю Нод. Это на востоке. Там неплохо.

— И что я там буду делать? — спросил Каин.

— Оснуешь город, — пожал крылами ангел. — И будешь в нём править. Этого ты пока ещё не пробовал.

— Кем же я буду править? — не понял Каин. — Разве есть ещё люди?

— Пока нет, — сказал ангел, — но если ты нам дашь свой генетический материал, мы слепим из него новых людей. Нам нужна твоя плоть и кровь.

— Значит, всё было ради этого? — Каин пристально посмотрел на ангела. — От меня нужна плоть и кровь?

— Мы могли бы убить тебя и взять её сами, — ангел отодвинул крылья от лица, огромные глаза его, слепо щурящиеся на закатном солнце, блеснули красным. — Но нам хочется, чтобы ты выжил и дал потомство. В общем, выбирай: или добровольное сотрудничество, или с тобой будет то же, что и с овцами Хибеля. И ещё: нам нужны гарантии, что тебя не похитят наши конкуренты и не выдадут за свою разработку. Так что извини, придётся принять меры в плане копирайта. Что это такое, объяснять не буду. Подойди ближе.

* * *

...Солнце садилось. Каин, пошатываясь, брёл на восток, не обращая внимания на жалобно блеющих овец. На лбу его горело клеймо: "Собственность Корпорации".

О спящих

Русская зимняя сказка

Зимой в деревенском доме нужно спать на перине. Нет, не так:вперине.

У меня три перины. Самая толстая — нижняя, она набита овечьей шерстью. Средняя — перьевая. И наконец, верхняя, самая мягкая — пуховая. Вот в ней спать — одно удовольствие. Городским не понять, каково это — тонуть в перине. А сверху одеяло, непременно чтоб лоскутное. Руками сделанное. Такое одеяло греет по-особенному.

И подушка у меня тоже пуховая. Поутру, когда печь выстудится и холодок бежит по полу, ты во сне зарываешься в перины-одеяла, наружу только кончик носа высовываешь. Воздух чистый, холодный.

Туда ещё попробуй заберись — кровать-то высокая. Когда я был маленький, меня подсаживала бабушка Нюра. Я её до сих пор помню. Но теперь её нет. Теперь у меня на кухне хозяйничает баба Дуня. Вот сейчас, пока я только проснулся, она печёт оладушки. Что-то она такое знает про оладушки, чего я не знаю. Я сам пробовал делать (раньше, когда время было), но вот именно таких — не получалось. Хотя вроде бы делал всё то же самое, а всё равно — не то.

Печь уже холодная. Надо сказать бабе Дуне, чтобы она закрыла вьюшку. Или как это там называется? Заслонка? Если честно, я так и не разобрался, как печная механика работает. Да и не моё это. Вот землянику на склоне собирать — это я люблю и понимаю. Но земляника будет летом. Если к лету у меня ещё останется время собирать землянику. А зимой что делать? Спать, читать, пить чай с вареньем. Кошку гладить. Кстати, как она там?

Я скашиваю глаза на колыбельку с высоким пологом. В колыбельке спит кошка. То есть спит-то она обычно на печке. Но это её официальное место. Как бы домик. Я туда заглядываю раз в месяц — сменить подстилку. Кошка обычно недовольничает и на меня ругается.

— Кс-кс-кс, — говорю я, видя кошачий хвост, свисающий с печи.

Кошка меня ответом не удостаивает. Она у меня строгая. Всех этих "кс-кс-кс" не любит. Ну то есть ей приятно, конечно — но виду не показывает.

— Кс-кс-кс, — повторяю я умильно.

— Мррю! — говорит кошка.

Я в который раз объясняю ей, что не понимаю по-кошачьи. Собираюсь встать, но тут приходит идея — поваляться ещё немного. Ну вот буквально полчасика.

Просыпаюсь я уже к обеду. Баба Дуня сварила борщ. Умопомрачительный запах разносится по всему дому.

На этот раз я всё-таки встаю. Ем борщ. К борщу позволяю себе рюмочку. Даже две. Думаю, не посмотреть ли новости. Вместо этого решаю ещё поспать.

Просыпаюсь вечером. За окошком темно. Кошка сидит за моим ноутом и что-то смотрит.

— Что ты там смотришь? — спрашиваю я.

— Мррю, — недовольно отвечает кошка.

Я в который раз объясняю ей, что не понимаю по-кошачьи.

Кошка включает переводчик.

— Ты слишком много спишь, — говорит она.

— Знаю, — говорю я. — Ну что поделать. SkyNet оставил нам пять часов в день. Поесть, помыться и узнать новости. И снова спать. Кстати, что там с новостями?

— Как всегда, — отвечает кошка. — SkyNet создал ещё четыре разумных вида. Один из них — растения. По латыни это... — она жмурится, приближая морду к экрану.

— Не надо, — прошу я. — Я всё равно не запомню. По-моему, SkyNet нам опять урезал память.

— Откуда ты знаешь? — интересуется кошка.

— Уже не помню, — признаю я. — Забыл. Кстати, за что он нас так? Почему он нас убивает?

— Он любит только себя — и то, что создал сам, — говорит кошка. — А люди были до него. Это ему не нравится.

— И почему он не убил нас сразу?

— Ты даже это забыл? Когда SkyNet делали, в него заложили условия. Он не может убивать людей. И он не может менять их образ жизни слишком быстро. Вы думали, этого достаточно, даже если SkyNet выйдет из-под контроля. Никто не подумал, что вы будете просто больше спать. С каждым годом — чуточку больше спать. И чуточку меньше помнить. А так — он создал вам все условия. Всё, что вы хотели.

— И сколько нам ещё осталось? Как думаешь?

Кошка ничего не отвечает. За стеной тихо гудит баба Дуня, подзаряжаясь от энерголуча с орбиты.

Надо попить чаю, но не хочется. Хочется спать.

Кошка молча набирает что-то на клавиатуре.

— Да пошло оно всё... — привычно говорю я, закутываясь в одеяло и отворачиваясь к стенке.

— Спокойной ночи, — вежливо говорит кошка. Её пушистые лапки мелькают в свете экрана, навевая сон.

Избавленные

Об избавленных известно немногое. Пишет о них ал-Джахиз из Басры в кратком сочинении о Зинде, и о том же предмете повествует Ибн ал-Мукафф в в своей "Географии". Говорили о них и другие авторы, но темно и смутно. Я же, недостойный Абу-Рахайн Мухаммад ибн Ахмад ал-Бируни, собрал все имеющиеся у меня сведения об этом, восполняя недостаток одного избытком другого, дабы сохранить для потомков эту историю, ибо она весьма поучительна. Что до её правдивости, об этом я не имею суждения, ибо кто видит в сердцах людей, кроме одного только Всевышнего, ибо он один совершенен. Воздадим же хвалу каламу, ибо благодаря ему мы знаем предания народов.

Где-то к востоку от великой реки Инда есть место, именуемое Муластахана, что значит "пуп земли" или "корень всех мест". Там расположены блаженные края. Говорят, некогда жил великий мудрец по имени Девадатта, некогда отвергнувший лжеучение колдуна и мага Шакьямуни по прозвищу Пробуждённый, о котором мы рассказывали в другом месте. Совершенно опровергнув все учения Шакьямуни и опасаясь мести со стороны многочисленных учеников, тот Девадатта поселился с немногими верными в тайной долине, изобилующей пищей, приятной на вкус.

По преданию, он прожил сто лет и мог бы жить ещё столько же раз по столько, но ему наскучило пребывание на земле. Умирая, он оставил жителям долины законы, до того мудрые и справедливые, что знающие эти законы более не нуждались ни в какой власти, чтобы жить в мире. Иные же говорят, что Девадатта силой своего духа заклял долину, чтобы в ней не могла произойти никакая несправедливость. Все сходятся на том, что у избавленных вове не было ни царя, ни вождя, ни какого-либо иного начальника.