Однажды в Друмире

— Яйца и хрен херувима, да ударь ты его наконец нормально! Что это за нежные поглаживания, хочешь до оргазма довести? Спешу тебя расстроить, не получится, трупы вообще-то не того, не способные... — Снова встряла бесовка, причём, её голос был уже гораздо ближе — армия мертвецов постоянно и неумолимо захватывала метр за метром коридора.

Сжав зубы, Рома снова пошёл в атаку. Спровоцировав зомби на удар, он ушёл назад, и, когда тот немного потерял равновесие, неуклюже наклонившись вслед за выброшенной вперёд рукой, чернокнижник со всей дури опустил мертвяку серп на голову, чуть не выронив его. И — на этот раз, оружие всё-таки сработало как надо, и показало свою мощь: с лезвия сорвалось беловатое облачко, имеющее отдалённо похожие на гуманоидальные очертания, и вошло в тело противника, прошив его насквозь и испарившись. Один из вставленных в оружие камней рассыпался, а зомби застыл, будто оглушённый. Стараясь развить успех, чернокнижник ударил ещё, и потом ещё раз. С третьего удара, поглотившего последний вставленный в серп Камень Души, противник рухнул на землю, теперь уже окончательно мёртвый. Но, увлёкшись, Рома забыл об остальных мертвецах, которые теперь обступали его со всех сторон. Один, стоявший неподвижно, вдруг резко наклонился вперёд, и обдал парня потоком зелёной зловонной жижи из своей глотки.

Здоровье сразу просело в красный сектор, и только чудом удалось выскользнуть из опасной зоны и увернуться от нескольких ударов сразу. Отпрыгивая назад, Рома услышал крик Бабаха:

— Мы прорвались! Давай за нами!

И чернокнижник с радостью кинулся вслед за остальными, отлично осознавая, что ещё чуть-чуть — и его бы задавили.

После этого была долгая беготня и многочисленные ожесточённые, хоть и скоротечные, схватки в погружённых во тьму коридорах, которые оказались ни чем иным, как огромной усыпальницей. Постоянно приходилось двигаться, чтобы зомби не навалились толпой — это было бы фатально для всего рейда. И количество оживших мертвецов внушало ужас. Вообще, вызывало сомнения, можно ли извести их всех, ибо на месте каждого поверженного врага вставало по нескольку ноывх...

Спустя какое-то время, к медлительным зомбякам присоединились более шустрые, хоть и далеко не такие толстокожие, скелеты — видимо, те самые, что выбирались из-под могильных плит, ещё в самом начале; а самое неприятное, что среди них попадались и лучники. Градус напряжённости возрос, но, с другой стороны удалось, наконец, выбраться на поверхность (правда, на кладбище). Все сразу воспряли духом — биться на свежем воздухе куда приятнее, чем в затхлых помещениях, где из каждой ниши и из каждого не освещённого угла может вылезти какой-нибудь жутчайшего вида индивид, будто из фильма ужасов с дорогими спецэффектами.

Радость была недолгой — снаружи, прямо из-под земли, полезли всё те же скелеты, в довольно приличных количествах, и пришлось постоянно крушить их непрерывно пополняющиеся полчища. Ребята давно уже забили на всякие попытки собирать падающие с противников ржавые доспехи и оружие — инвентари у всех были под завязку, и, чтобы добавить туда ещё хоть что-то, приходилось выбрасывать ранее подобранные предметы. И если это и делалось, то только ради действительно интересных и необычных вещей, которые среди остающихся от мертвецов встречались крайне редко. Зато, постоянно и щедро капал опыт, все члены рейда уверенно росли в уровнях.

Проскочив через кладбище как можно быстрее — зомби сзади всё пёрли и пёрли, и, когда им удавалось догонять потревоживших их покой живых, тем приходилось несладко — Рома со товарищи оказались перед входом в какое-то похожее на храм здание, пирамидальной формы и окружённое колоннами. Стараясь не сбавлять темп, с трудом раскрыли жалобно скрипнувшие железные двери, и вошли внутрь. Там, против ожидания, оказалось достаточно солнечного света, попадающего внутрь через вертикальные шахты в потолке. Снова закрыв за собой вход, чтобы отсечь идущую по пятам и порядком поднадоевшую уже армию мертвецов, гремящую костьми и скрипящую суставами, ребята осторожно двинулись вперёд.

И, как вскоре выяснилось, осторожность в данной ситуации была совершенно не лишняя: Кей, благодаря активированному свитку Истинного Зрения, сумел обнаружить и обезвредить несколько ловушек. Также, пришлось схлестнуться с мумиями — довольно опасными противниками, насылающими проклятия, и повелевающими всяческими скарабеями, змеями и скорпионами. К счастью, их попалось всего пять штук, и нападали они поодиночке, иначе рейду точно пришлось бы солоно.

И вот, наконец, центральный зал, огромное помещение, освещённое падающими из огромной дыры в потолке солнечными лучами. Кругом — валяются осколки и обломки костей, треснувшие и разбитые черепа, и всё это — вперемешку с истлевшими лохмотьями. Целые костяки прикованы к стенам, но, к счастью, не подают никаких признаков жизни. Огромная каменная плита, видимо, жертвенник, вся в засохших кровавых разводах. В общем, чрезвычайно гнетущее и безрадостное зрелище. У Ромы к горлу подкатил комок: хоть он и осознавал, что вокруг — игра, всё было как-то уж слишком мерзко.

Но любоваться "красотами" и рефлексировать ребятам никто не позволил. Из дальнего конца зала, из темноты, медленно выплыла, прямо по воздуху, устрашающая фигура, в развевающемся плаще, с оскаленным черепом вместо лица, с яркими синими огнями внутри пустых глазниц, сжимающая голыми костяшками, лишёнными плоти, посох, с торчащими вверх рогами на навершии, наподобие задранного вверх полумесяца.

Не дожидаясь команды, все, включая Рому, вдарили по личу (а это вряд ли мог быть кто-то ещё), но тот, взмахнув посохом, просто исчез. Кей крикнул, что не видит противника, и, по всей видимости, тот телепортировался куда-то. Но искать удравшего или затаившегося в засаде врага никто не стал: в центре зала с хлопком материализовался, тут же бросившись в бой, здоровенный закованный с ног до головы в доспехи воин, с глухим рогатым шлемом на голове и с устрашающих размеров фламбергом в руках. Замерев ненадолго на пол пути, рыцарь крутанул мечом над головой, и сорвавшиеся с него зелёные лучи, извивающиеся, словно змеи, устремились к ребятам, накрыв сразу четверых, включая Рому. Всего одно попадание — и половину его здоровья как корова языком слизала. Парень с трудом сдержался, чтобы не выпить предпоследний остававшийся у него фиал восстановления жизни — всё-таки, ещё не крайний случай, глядишь, удасться выжить без расходования ценного неприкосновенного запаса, сохранив его для действительно критической ситуации. Вместо этого, чернокнижник активировал Разряд: ведь противник использовал ману, а, значит, приток её через Заразу был обеспечен.

Серый с Кеем сошлись с воином врукопашную: первый тут же лишился своего щита, разлетевшегося вдребезги, второй же с самого начала благоразумно старался уворачиваться от ударов фламберга, сознавая, что ему может хватить и одного, чтобы уйти на перерождение. Однако, даже несмотря на то, что бойцам удавалось довольно успешно уворачиваться от громоздкого оружия, зелёные "змеи" то и дело бросались на них, и Арвал еле успевал отлечивать обоих. С переменным успехом бой продолжался секунд тридцать: пару раз рыцарю удавалось задевать Серого, у которого ловкость была не так прокачана, и всё те же гибкие лучи обвивали того, каждый раз снимая почти всё здоровье; но, в то же время, и шкала над противником медленно, но верно сокращалась. Когда она стала красной, мечник чуть отступил, снова поднимая и раскручивая меч над головой.

— Бей его! — Заорал Бабах, кастуя Воздушный Удар — заклинание, направленное больше не на нанесение урона, а на оглушение и дезориентацию противника. — Бей, пока крутит!

Зелёные лучи-змеи сорвались, разлетаясь и самонаводясь на цели, но Серый успел вонзить свой меч в сочленение доспехов под мышкой врага, а руки Кея мелькали не переставая, втыкая свои кинжалы во все доступные щели. Раздался страшный рёв, и на землю посыпались пустые доспехи и меч — тело воина будто испарилось (а может, его и не было изначально).

Правда, расслабиться и перевести дух не получилось. Тут же открылся новый телепорт, и из него появился следующий враг: на этот раз, явно маг, в балахоне с капюшоном, скрывающем в тени всё лицо, кроме светящихся глаз, и вооружённый посохом с большим красным камнем в навершии. С этого навершия срывались парные огни, летящие по волнообразным траекториям, не замечая препятствий, и прошибающие всё и вся насквозь. Помимо этого, колдун мог телепортироваться, что постоянно и делал, в последний момент уходя от атак Серого и Кея. В общем, повозиться с ним пришлось изрядно, но и его в итоге порешили, здоровья в маге оказалось не так много.

И, конечно же, не успел пустой теперь уже балахон с шелестом осесть на пол, рядом с упавшим посохом, как снова раздался хлопок, и из вновь появившегося и тут же исчезнувшего портала выпрыгнул новый враг — на сей раз, снова воин, правда, всего лишь в лёгком стёганом доспехе, в кожаной маске, скрывающей лицо, и с устрашающего вида шипастой палицей в руках. Серый, прикрываясь извлечённым из инвентаря запасным щитом, медленно направился к нему навстречу, Кей юркнул в стелс, пытаясь обойти с тыла, остальные же пока выжидали, чтобы не сагрить противника на себя раньше времени. Однако, воин с палицей не стал ждать и вдруг атаковал сам: он ускорился, развив немыслимую скорость, и оказался рядом с Бабахом, нанеся тому несколько болезненных ударов и едва не обнулив здоровье. В последний момент, под шквалом стрел и заклинаний, он был вынужден отступить, всё так же быстро перемещаясь, и оказался за спиной у Серого, набросившись на него. Урон, по сравнению с предыдущими слугами лича, был не такой серьёзный, но воин был слишком быстр, успевал ударить по нескольку раз и отойти, получив в ответ лишь смехотворные повреждения. Бой превратился во что-то странное: заклинания летели мимо целей, оружие било в пустоту, все безуспешно пытались успеть попасть по мечущемуся молнией туда-сюда противнику.

Но вот, в очередной раз, он оказался рядом с Ромой, Заразой и Счастливчиком. Несколько взмахов палицей, кровавые брызги — и бесовка упала на пол; в следующее мгновение, щенок отскочил в сторону, успев-таки увернуться от предназначенного ему удара, и, свирепо наморщив нос, начал лаять на своего обидчика. Чернокнижник, забыв про все свои заклинания, кинулся к нему на помощь, бешено закричав. Потеряв интерес к собаке, воин переместился парню навстречу: два удара — и здоровье, уже восстановленное после предыдущих схваток, вновь ушло в красный сектор. Однако, перед третьим ударом, который должен был бы стать последним, Рома всё-таки успел ударить врага серпом, причём, вложив в удар всю свою злость и обиду. И то ли оружие среагировало на состояние своего хозяина, то ли — на уровень противника, но разом рассыпались все вставленные в него Камни Души, и несколько бледных туманных призраков одновременно прошили воина насквозь. Чудовищная палица чуть не попала Роме по ноге, падая; рядом, осели грудой оставшиеся от свирепого воина доспехи... Счастливчик осторожно подошёл и обнюхал эту кучу, рыча и скаля зубы. А хлопок возвестил о том, что на поле боя уже появился кто-то ещё...

Снова вызвав бесовку, Рома поспешно повернулся к тому концу зала, откуда раздался звук. И увидел там самого лича, величественно парящего в полуметре над землёй. Видимо, слуги у неживого мага закончились, и пришла пора идти в бой самому...

Однако, как ни странно, одолеть его оказалось куда легче, даже несмотря на все умения, локальные телепорты, магические щиты и довольно серьёзное заклинание, заключённое в посохе: с его рогатого навершия слетали призрачные сгустки, которые, помимо прямого урона, после попадания в цель разделялись на нескольких духов, некоторое время продолжающих летать вокруг, отнимая каждый раз прилично хитов у всех, кто попадался им на пути. Но всё это не спасло мёртвого колдуна: видимо, его сила была в подчинённых, и он был скорее творцом и создателем армий, чем воином.

Когда тело лича со стуком упало на пол, приняв последний смертельный удар, посередине зала открылся телепорт, из которого никто не стал выпрыгивать — обычный выход на следующий уровень. Наконец, можно было чуть перевести дух, и заняться дележом добычи. А её хватало: от мёртвого рыцаря остался доспех, с весьма приличными характеристиками, и колдовской фламберг; от мага — балахон со всевозможными защитами и посох, стреляющий парными огнями; от быстрого воина — лёгкий доспех и сапоги, дающие огромный бонус к ловкости вообще и скорости передвижения в частности; от лича — его рогатый посох и мантия, с бонусом к интеллекту. И всё это — с пометкой: класс "уникальный".

Решено было каждому выдать по предмету из этого списка, если что-то подойдёт для конкретного класса, либо — его денежный эквивалент после продажи по возвращению в цивилизованные земли; а учитывая, что предметов оказалось на два больше, чем людей — оставшиеся бесхозные единицы также должны были пойти под молоток, с целью разделить потом их стоимость между всеми поровну.

В итоге, трофеи распределили так: латы рыцаря достался Серому, единственному, у кого не было классового ограничения на доспехи, да и просто хватило бы силы таскать такую тяжесть; фламберг отложили на продажу, ибо он не подходил никому вообще; мантия мага ушла Арвалу, так как потеря отрядного лекаря больно ударила бы по всему рейду, и увеличение его защищённости — одна из первоочередных задач; посох, стреляющий огнями, естественно, взял себе Бабах; лёгкий доспех быстрого воина заставили надеть на себя Лену — она поупиралась, но потом, всё же, поддалась на уговоры, согласившись, что лучше быть не такой красивой, но лучше защищённой; сапоги с бонусом на ловкость больше всего пользы принесли бы на ногах Кея, и никто не стал возражать, когда он вытащил их из общей кучи; оружие же лича оказалось ничем иным, как Посох Жнеца Душ, из того же комплекта, что и Ромин серп, да ещё и с ограничением класса — только для чернокнижника, поэтому, тут тоже вариантов особых не было. Парень с замиранием сердца взял это сокровище в руки, и вчитался в характеристики:

Посох Жнеца Душ. Класс предмета: Уникальный.

Интеллект +20.

Эффект: Позволяет использовать заклинание Гнев Мёртвых.

Эффект: Позволяет разово увеличивать мощь заклинания Гнев Мёртвых при помощи Камней Душ. После использования Камни Душ уничтожаются.

Ограничение по классу: Чернокнижник.

Из ступора его вывело покашливание Бабаха, который предложил по возвращении внести в общую казну сумму денег, эквивалентную стоимости мантии лича, с целью её получения сейчас в своё единоличное пользование. Несогласных не оказалось, и все, донельзя довольные, начали по очереди выходить из игры, т.к. внутри храма оставаться было достаточно безопасно, и логично было начинать очередной заход на следующий день, начиная отсюда. Рома же не спешил выходить, а подошёл к Заразе. Неловко замявшись и дежурно покраснев, он начал:

— Прости, что не защитил тебя. Он был такой быстрый... Ты как вообще?..