Подземка

— Вер­но, хо­лод­но и сы­ро, — ма­ши­наль­но кив­ну­ла де­вуш­ки.

Вот и ла­душ­ки, пер­вый пункт про­грам­мы вы­пол­ни­ли, о по­го­де пе­ре­тер­ли. Мож­но дви­гать­ся даль­ше.

— Да­вай зна­ко­мить­ся. Ме­ня зо­вут Алек­сандр, мож­но про­сто Са­ша, — до­ба­вил я. — А те­бя как?

— А те­бе ка­кое имя нра­вит­ся... Са­ша? — спо­кой­но спро­си­ла она.

Я по­нял, к че­му она кло­нит, и ре­шил, что на­шел бес­про­иг­рыш­ный ва­ри­ант. Вдруг за­це­п­лю, вы­зо­ву на от­кро­вен­ность? За­де­тый за жи­вое че­ло­век не все­гда сле­дит за язы­ком и мо­жет не­про­из­воль­но про­го­во­рить­ся.

Я на­мор­щил лоб, вспо­ми­ная.

— Мне в дет­ст­ве ки­но нра­ви­лось про трех муш­ке­те­ров. У д'Артаньяна там лю­бовь бы­ла боль­шая, ее зва­ли Кон­стан­ци­ей. С тех пор это мое лю­би­мое жен­ское имя.

Я от­кро­вен­но ду­ра­чил­ся. Вот уж не ожи­дал, что так на ме­ня по­дей­ст­ву­ет об­ще­ст­во оча­ро­ва­тель­ной де­вуш­ки и, вме­сто серь­ез­ных раз­го­во­ров, бу­ду глу­по хох­мить как То­лик.

— Ну, так и зо­ви ме­ня Кон­стан­ци­ей, — фырк­ну­ла де­вуш­ка. — Кра­си­во.

Не по­лу­чи­лось за­деть. Обид­но, но не смер­тель­но.

Я про­дол­жил:

— Зна­ешь, имя ко­неч­но кра­си­вое, но вы­го­ва­ри­вать его дол­го. Так что от Кон­стан­ции я воз­дер­жусь. Мне еще дис­не­ев­ский муль­тик (ты на­вер­ня­ка не зна­ешь, что это та­кое) нра­вил­ся. "Ли­ло и Стич". Раз те­бе все рав­но, да­вай бу­ду звать Ли­ло?

— Ли­ло так Ли­ло, — со­гла­си­лась де­вуш­ка. — Зо­ви. Ни­че­го не имею про­тив.

Не­про­ши­бае­мая она. Да­же для тя­же­лой ар­тил­ле­рии.

— То­гда слу­шай ме­ня, Ли­ло, сра­зу дву­мя уша­ми слу­шай. Путь нам пред­сто­ит не­близ­кий и, ес­ли че­ст­но, труд­ный. До бли­жай­шей стан­ции мы с гре­хом по­по­лам до­бе­рем­ся. Мне там бы­вать при­хо­ди­лось. Ска­жу сра­зу — ни­че­го ин­те­рес­но­го ты не уви­дишь. Пе­ре­дох­нем и дви­нем даль­ше. Те­перь глав­ное: на ро­жон не лезь, му­жи­ков дру­гих не це­п­ляй. Я ведь по­ни­маю, что от та­ких кра­си­вых кру­гом од­ни про­бле­мы.

— Я тут при­чем? — уди­ви­лась она.

— Да при том. Бы­ло бы не­пло­хо, ес­ли бы ты ли­чи­ко свое от чу­жих взгля­дов пря­та­ла. При­дур­ков на све­те пол­ным-пол­но, кто зна­ет, ко­му что при­спи­чит? Так что ша­поч­ку на гла­за над­винь, во­рот­ник под­ни­ми и не фа­сонь. Ес­ли по­лу­чит­ся — по­ход­ку сме­ни на что-то ме­нее зав­ле­каю­щее. Мо­жешь чу­ток гор­бить­ся. От те­бя не убу­дет. Ес­ли по­чу­ешь не­при­ят­но­сти, про­сиг­наль мне. Бу­ду ре­гу­ли­ро­вать.

— Все? — сквозь зу­бы про­це­ди­ла де­вуш­ка.

Она по­ряд­ком ра­зо­зли­лась, но по­ни­ма­ла, что прав­да за мной.

Я по­яс­нил:

— В этом тун­не­ле тро­па хо­же­ная, осо­бо опа­сать­ся не сто­ит, а вот пе­ред сле­дую­щи­ми я те­бе дру­гой ин­ст­рук­таж по тэ­бэ уст­рою. Там все пра­ви­ла кро­вью на­пи­са­ны, Ли­ло.

— Ты бы мне луч­ше ору­жие дал, — зая­ви­ла де­вуш­ка. — Га­ран­ти­рую, что про­цен­тов де­вя­но­сто тво­их про­блем как ру­кой сни­мет.

— На­счет это­го я по­ду­маю, — ска­зал я. — За­слу­жишь мое до­ве­рие, бу­дет те­бе по­чет, ува­же­ние и ору­жие. По­ка по­тер­пи.

— Как ска­жешь, — по­жа­ла пле­ча­ми де­вуш­ка. — Толь­ко, слу­чись что, моя по­мощь те­бе бы не по­ме­ша­ла. Да и мне бы безо­пас­ней бы­ло. Что-то твой вид не ка­жет­ся мне ге­рой­ским. Как за ка­мен­ной сте­ной я се­бя не чув­ст­вую.

— Пер­вое чув­ст­во об­ман­чи­вое, — ух­мыль­нул­ся я.

— Воз­мож­но, — про­бор­мо­та­ла де­вуш­ка и гор­до под­ня­ла го­ло­ву:

— Те­перь я кое-что ска­жу те­бе, Са­ша. Де­вуш­ка я про­стая, об­хо­ж­день­ем не ис­пор­чен­ная, од­на­ко по­сто­ять за се­бя смо­гу. Не хо­чешь да­вать мне ору­жие — не на­до. Са­ма возь­му.

И она по­иг­ра­ла у ме­ня пе­ред но­сом во­ро­не­ным ство­лом "Ма­ка­ро­ва".Гла­ва 7

Ни­че­го се­бе зая­воч­ки! Вот толь­ко я ожи­дал че­го-то по­доб­но­го, по­это­му от­реа­ги­ро­вал до­воль­но спо­кой­но, дер­гать­ся и во­пить бла­гим ма­том не стал, про­сто сде­лал глу­бо­кий вдох и вы­дох и веж­ли­во про­из­нес:

— От­ку­да у те­бя пуш­ка?

Де­вуш­ка улыб­ну­лась:

— От то­го при­дур­ка, ко­то­рый ко мне но­чью зая­вил­ся. Он стал при­ста­вать, я ему все яй­ца от­би­ла. По­ка пры­гал, вы­та­щи­ла у не­го пис­то­лет. Ни­че­го экс­т­ра­ор­ди­нар­но­го.

— И он не за­ме­тил? — не­до­вер­чи­во про­тя­нул я.

— Са­мо со­бой. Ему не до то­го бы­ло.

Пры­гаю­щий до по­тол­ка Коз­лов со­чув­ст­вия не вы­зы­вал. От не­го мне то­же при­шлось на­тер­петь­ся. По­де­лом ему. От­ли­лись ко­ту мыш­ки­ны слез­ки.

А вот си­туа­цию с "пэ­эмом" на­до ре­шать, при­чем как мож­но де­ли­кат­ней. Де­вуш­ка ведь.

Я про­тя­нул ру­ку за пис­то­ле­том:

— От­дай.

Ли­ло от­ри­ца­тель­но мот­ну­ла го­ло­вой:

— Да­же не ду­май. Пис­то­лет я ос­тав­лю се­бе. На вся­кий слу­чай.

Спо­рить я не стал, при­зна­ков аг­рес­сии де­вуш­ка не про­яв­ля­ла, а ору­жие... лиш­ним оно не бу­дет, это точ­но. При­шлось сно­ва за­пи­сать по­ра­же­ние за со­бой.

— Хо­ро­шо, — со­гла­сил­ся я. — Де­ло хо­зяй­ское. Толь­ко в мою сто­ро­ну боль­ше не на­прав­ляй. Я че­ло­век нерв­ный, мо­гу среа­ги­ро­вать не­аде­к­ват­но.

— Ин­те­рес­но, как это — "не­аде­к­ват­но"? — за­ин­те­ре­со­ва­лась де­вуш­ка.

— На­при­мер, вот так, — два бы­ст­рых, поч­ти не­ви­ди­мых для гла­за дви­же­ния, и пис­то­лет плав­но пе­ре­ко­че­вал ко мне. Бот­вин­ник мог мной гор­дить­ся, его шко­ла.

Я на­вел ствол на Ли­ло и ти­хо ска­зал:

— Ба­бах!

— Здо­ро­во, — вос­хи­ти­лась де­вуш­ка. — Класс­но у те­бя по­лу­чи­лось!

— А то! — под­бо­че­нил­ся я.

Ти­па знай на­ших.

— Те­перь моя оче­редь, — вдруг объ­я­ви­ла Ли­ло. — На старт! Вни­ма­ние! Марш!

Че­рез до­лю се­кун­ды пис­то­лет был уже у нее. Ма­мой кля­нусь, она про­де­ла­ла это в ра­зы бы­ст­рее ме­ня, буд­то всю жизнь тре­ни­ро­ва­лась. Все, что мне ос­та­лось — от­крыть рот и хло­пать гла­за­ми.

Де­вуш­ка ста­ла серь­ез­ной:

— На се­го­дня хва­тит, — и уб­ра­ла пис­то­лет в та­кое ме­сто и с та­кой не­по­сред­ст­вен­но­стью, что ме­ня бро­си­ло в жар. Ее яв­но не сму­ща­ло муж­ское при­сут­ст­вие.

— Ли­ло, сол­ныш­ко, — жа­лоб­но по­про­сил я, — не де­лай так боль­ше. Я же не ка­мен­ный.

— Спа­си­бо за пре­ду­пре­ж­де­ние, — де­ло­ви­то ска­за­ла она. — Те­перь знаю: ты нерв­ный и не ка­мен­ный. Еще не­дос­тат­ки есть?

— Пол­но, — за­ве­рил я.

— Бла­го­да­рю за от­кро­вен­ность. Шан­сы до­б­рать­ся це­лы­ми и не­вре­ди­мы­ми до Цен­траль­ной та­ют бу­к­валь­но на гла­зах.

— А ты точ­но хо­чешь ту­да по­пасть?

Де­вуш­ка скуч­ным го­ло­сом ска­за­ла:

— Мож­но по­ду­мать, мо­им мне­ни­ем кто-то ин­те­ре­со­вал­ся. Тем бо­лее, по всем при­зна­кам аль­тер­на­ти­вы у ме­ня нет.

— Ло­гич­но, — кив­нул я. — Не сбе­жишь по до­ро­ге?

— Ку­да я де­нусь с под­вод­ной лод­ки? — не сра­зу от­ве­ти­ла Ли­ло. — По-мо­ему, тут вез­де оди­на­ко­во пар­ши­во. Не ви­жу смыс­ла сбе­гать.

— Что есть, то есть. Тон­ко под­ме­че­но. В об­щем, по­ла­га­юсь все­це­ло на твое бла­го­ра­зу­мие.

Я за­дал глав­ный во­прос, тот, ко­то­рый ин­те­ре­со­вал ме­ня еще с мо­мен­та пер­вой встре­чи:

— Про­сти за бес­такт­ность, но кто ты на са­мом де­ле? Став­лю три рож­ка от "Ка­лаш­ни­ко­ва" про­тив твое­го по­це­луя, что ты не из на­ших.

— Ко­неч­но, не из ва­ших. Я на Два­дцат­ке пер­вый раз в жиз­ни бы­ла, — уди­ви­лась де­вуш­ка.

— Я в смыс­ле, что во­об­ще не из на­ших, не из "де­тей под­зе­ме­лья". Стран­ная ты ка­кая-то. Я вся­ких ви­дел, но ты осо­бен­ная. Так что, сде­ла­ешь ми­лость — рас­ска­жешь, кто ты и от­ку­да?

— А вот это, Са­ша, уже не твое­го ума де­ло, — ска­за­ла как от­ре­за­ла Ли­ло и враз по­скуч­не­ла.

Боль­ше эту те­му мы не за­тра­ги­ва­ли. Соб­ст­вен­но и раз­го­вор прак­ти­че­ски сра­зу раз­ла­дил­ся. Даль­ше шли мол­ча, ду­мая ка­ж­дый о сво­ем. Мер­но ша­га­ли по чер­ным де­ре­вян­ным шпа­лам, ос­то­рож­но пе­ре­би­ра­лись че­рез пре­пят­ст­вия. Темп под­дер­жи­ва­ли хо­ро­ший.

Длин­ню­щая киш­ка тун­не­ля все­гда пол­на за­га­доч­ных зву­ков: од­ни мож­но оп­ре­де­лить, иден­ти­фи­ци­ро­вать, дру­гие нет. Толь­ко звук че­ло­ве­че­ско­го го­ло­са ка­жет­ся близ­ким и род­ным. Ус­лы­шав эхо да­ле­кой пе­ре­бран­ки, я да­же об­ра­до­вал­ся. До Де­вят­на­дца­той бы­ло ру­кой по­дать. Там те­п­ло от ко­ст­ров, свет и лю­ди. То, че­го нам так не хва­та­ло в тун­не­ле.

Путь пре­гра­ди­ла бар­ри­ка­да. С са­мой вер­хо­ту­ры зыч­но крик­ну­ли:

— Стой, а не то бу­ду стре­лять.

Мы под­чи­ни­лись. На нас на­пра­ви­ли про­жек­тор, ос­ве­ти­ли ли­ца.

Я за­жму­рил­ся.

— Вы кто та­кие?

— Мы с Два­дцат­ки. Я Ло­сев Алек­сандр, де­вуш­ка со мной. Мы идем на Цен­траль­ную.

— Да­ле­ко ж вы со­бра­лись. До­ку­мен­ты, на­де­юсь, есть?

— Есть, ко­неч­но, — я из­да­ле­ка по­ма­хал удо­сто­ве­ре­ни­ем. — Это­го хва­тит?

Вот ведь как оно бы­ва­ет: бю­ро­кра­тия не вы­мер­ла да­же по­сле апо­ка­лип­си­са. И здесь без нуж­ной бу­маж­ки да­ле­ко не уто­па­ешь.

— Бли­же по­ка­жи, — при­ка­за­ли мне.

— Нет про­блем. Смот­ри­те на здо­ро­вье.

Оче­вид­но, до­ку­мен­ты убе­ди­ли ох­ра­ну, что боль­шой опас­но­сти для их стан­ции мы не пред­став­ля­ем.

— За­хо­ди­те. Толь­ко без лиш­них дви­же­ний, — пре­ду­пре­ди­ли нас.

Кто был хо­тя бы на од­ной из стан­ций, мож­но ска­зать — ви­дел все. Во вся­ком слу­чае, боль­ших раз­ли­чий ме­ж­ду Два­дцат­кой и Де­вят­на­дца­той не на­блю­да­лось, раз­ве что тут ос­нов­ная часть на­ро­да про­жи­ва­ла в по­ез­де, сто­яв­шем в ту­пи­ке, а ос­таль­ные об­ре­та­лись на пер­ро­не, гус­то за­став­лен­ном па­лат­ка­ми как со­чин­ский пляж шез­лон­га­ми от­ды­хаю­щих в ку­паль­ный се­зон.