Три года в Соединённых Штатах Америки - 2

Андропов кивнул:

— С этим мне всё ясно, Борис. Теперь поговорим о другом. Мы составили большой вопросник по твоему тексту и теперь хотим получить ответы на эти вопросы точно так же, как это было сделано по твоему же совету в первый день нашего очного знакомства. Ты согласишься повторить это? Сам я буду лишь присутствовать при этом, но вопросы будут задавать Наташе мои помощники, а ты или Бойл будете показывать ей те или иные картины и документы на экране компьютера. Тогда мы сможем выяснить, что это, правда или всё-таки ловкая стряпня. Ты должен всё это время молчать.

Огорчённо вздохнув, я попросил:

— Покажите мне ваш список вопросов.

Андропов отрицательно помотал головой:

— Не могу, Борис. Нарушится чистота эксперимента. Ты должен быть выключен из этого процесса практически полностью и твоя задача заключается только в том, чтобы ты обеспечил его проведение. Только убедившись в том, что это всё не липа, я соглашусь ввязаться в бой. Тем более, что всё, что мы узнали за двое суток, каждого из нас привело в дикий ужас.

Это было уже теплее, но я всё же не заулыбался, а скорчил неприязненную физиономию и сказал:

— Юрий Владимирович, меня не интересуют сами вопросы. Я хочу знать сколько их у вас набралось всего.

Андропов вздохнул и признался:

— Много, пятьсот двадцать четыре.

У меня невольно вырвался вопрос:

— Они что у вас, совсем офигели? Извините, но это ведь не то же самое, что сидеть в кино, попкорн трескать, пиво пить и ржать.

Председатель КГБ развёл руками и сокрушенно сказал:

— Борис, понимая это, мы и так сократили число интересующих нас вопросов почти в три раза. Пусть это произойдёт не сразу, так как я тоже прекрасно понимаю, что Наташе будет очень трудно сидеть столько за компьютером. Она ведь, в отличие от тебя, не имеет такого опыта работы.

Недовольно поцокав языком, я попросил:

— Юрий Владимирович, дайте мне прочитать хотя бы пару вопросов, чтобы представить себе ситуацию.

Андропов недовольно покрутил головой, со вздохом взял папку, в ней лежало под сотню машинописных страниц, достал один лист и протянул мне. Бегло прочитав несколько вопросов, я чуть не схватился за голову. Хорошо помня текст, который распечатал, мне сразу же стало понятно, что аналитики, задавая вопросы не прямого, а косвенного характера, просто хотели полнее прояснить себе картину происходящего. В принципе количество вопросов можно было считать и не таким уж большим, вот только мне показалось, что далеко не на все вопросы Бойл мог дать ответ в виде информации, извлечённой из компьютеров. На Тэурии, как и на многих других планетах нашей галактики, наблюдения за планетами, подобными Земле, велись ведь не в частном порядке, а организованно, большим коллективом и та станция, на которой главная роль отводилась Бойлу, была не единственной, но именно с неё с помощью нескольких десятков мужчин он вёл наблюдение сразу за четырьмя мирами, но только нашу планету пришлось спасать. Причём уже в пятый раз.

Дейл и Вилиэн были добровольцами, но они вошли в этот проект тогда, когда на Земле ещё не закончился две тысячи двенадцатый год. Поэтому вклад Дейла и Вилиэн поначалу был в общем-то невелик, но именно они стали в итоге контактёрами по многим объективным причинам. В том числе и потому, что наблюдатели нашли меня. Бойл, проанализировав множество параметров, счёл меня достойным кандидатом на роль мессии, на которую я вовсе не претендовал. Всё, что видели когда-то наблюдатели, а видели они это, как бы своими собственными глазами, ведь их восприятие просто уносилось от Тэурии к Земле на узком луче пси-волны, мгновенно преодолевая расстояние в пять с половиной тысяч световых лет, видели наблюдатели, потом считывалось с их мозга и эти визуальные образы могли транслироваться непосредственно в мой мозг, а через меня в мозг другого человека, но это могла быть только женщина, причём не любая, а такая, которая смотрит на меня, как на единственный свет в окошечке.

Вот это мне не понравилось больше все, так как Наташа будет вынуждена принять участие в операции "Проверка на вшивость Бориса Картузова и его друзей с Тэурии" но пенять мне было не на кого, ведь я сам предложил им делать всё, что угодно. Ну, я то ладно, но теперь всё должна расхлёбывать Наташа. Попросив небольшой тайм-аут, я сказал, что хочу сам сказать обо всём майору Володиной, но перед тем как выйти, всё же сказал, что как консультанту, Наташе после этого цены не будет. Отправившись в спальную Наташи, я рассказал девушке о вопросах, составленных молодыми аналитиками, а также о том, что ей придётся сделать весьма продолжительный вояж в будущее потому, что Андропов хочет окончательно убедиться, что никаким иным образом, кроме как начав масштабные реформы в Советском Союзе, не удастся изменить к лучшему весь мир и что третьего действительно не дано. Ещё я сказал, что моих друзей и меня самого будут при этом буквально выворачивать наизнанку и время от времени поливать грязью. Майор Володина отнеслась ко всему спокойно и весьма рассудительно, сказав:

— Борис, я прекрасно понимаю, что вы должны изменить наш мир, чтобы не случилось того, что я увидела, но вы ведь не можете сделать это в одиночку. Юрий Владимирович, как председатель комитета госбезопасности, не может, не имеет права, получив такой серьёзный сигнал, не отреагировать на него и не принять все меры, чтобы катастрофа не случилась. Именно поэтому ему нужна информация, полученная независимо от вас. Вы напрасно думаете, что это меня хоть как-то расстроит. Поймите, я верю вам безоговорочно и восхищена вами, но люди имеют право смотреть на вас совсем по другому и от этих людей зависит успех вашей миссии. Ведь вы пришли для того, чтобы извиниться? Я правильно вас поняла?

Тайком облегчённо вздохнув, я улыбнулся и признался:

— Нет, Наташа, я просто пришел объяснить тебе, что готов к любым проверкам, раз у вас нет действительно надёжного детектора лжи, поэтому давай перейдём на ты. Нам придётся провести в этой квартире ещё немало времени, причём не просто сидя на кухне за чашкой чая, а работая.

Вместо ответа майор Володина снова поцеловала меня в щёку и так посмотрела, что я даже зарделся. Что же, такое начало мне уже нравилось, вот только беспокоило продолжение. Мы вместе вошли в кабинет, где я, едва увидев двух мужчин в офицерской форме, сразу же с облегчением вздохнул. Они уже установили на столе студийный микрофон и радиоприёмник, и теперь, один сверлил в стене дырку, чтобы протянуть через неё тонкие провода в соседнюю комнату. Андропов по прежнему сидел в кресле. Как только мы вошли в кабинет, он встал и с улыбкой сказал, беря в руку папку:

— Наташа, вам будут зачитывать вопросы, а вы будете с помощью Бориса просматривать записи наблюдений, сделанные Бойлом, и подробно рассказывать обо всём. Постарайтесь сделать как можно больше зарисовок. Увы, всё, что вы видите, это телепатическая проекция, направленная по пси-лучу в мозг Бориса и переданная потом вам. Всё, что вы будете говорить, будет записываться на магнитофон и если в какой-то момент вам будет нужна передышка, то нажмёте на кнопку. В соседней комнате тут же загорится сигнальная лампа и вы тем самым выключите магнитофон. Удачи вам. — Андропов направился к дверям и, жестом пригласил меня выйти в коридор, где, передав папку с вопросами высокому парню в штатском, негромко, но почему-то насмешливо сказал — Как ты и попросил, Борис, я отдал распоряжение и теперь эта квартира принадлежит майору Володиной. Да, ты пожалуй прав относительно того, что Наташа станет после всего, что увидит благодаря тебе, моим самым лучшим консультантом. Увы, но кроме неё в то страшное будущее, которое обязательно наступит, если мы ничего не предпримем, мало кто сможет заглянуть. Иди работай, Оракул, а я начну думать над тем, как нам следует действовать дальше. Ты поставил передо мной очень сложную задачу, ведь ошибаться нам нельзя ни в коем случае. Я буду рядом, Борис.

Юрий Владимирович вместе со мной зашел в зал. Там пятеро парней лет двадцати пяти на вид, одетых, как самые обычные студенты, сидели за круглым столом и один из них держал в руках красную папку. Ещё один офицер в форме сидел за письменным столом, на котором стоял большой, катушечный магнитофон "Грюндиг", возился с паяльником и какой-то платой. Юные аналитики вскочили и я подойдя поближе, крепко пожал руку каждому, после чего негромко сказал:

— Здравствуйте, ребята, я Оракул. Я зашел к вам, чтобы сказать следующее. Вероятно кому-то из вас может показаться, что всё происходящее за стеной выглядит не очень серьёзно, но поверьте, входить в контакт с нашими друзьями требует большого напряжения сил и жутко выматывает. Поэтому я попрошу вас зачитывать вопросы отчётливо и громко. Магнитофонная запись это хорошо, но её нужно будет немедленно превратить в текстовый документ, чтобы отдать на прочтение Юрию Владимировичу. Он ведь не будет находиться здесь неотлучно. Кто и где этим будет заниматься?

Один из парней сказал, что катушки с записью рассказа капитана Володиной будут немедленно доставляться курьером на Лубянку и там тотчас будет сделана стенограмма и уже её распечатают для Юрия Владимировича. Предупредив аналитиков, я вернулся в кабинет. Оба офицера уже закончили свою работу, с невозмутимым видом объяснили, что связь с соседней комнатой будет двустороння и вышли. Мы с Наташей остались одни.

Девушка, улыбнувшись мне, вдруг сказала с тревогой в голосе:

— Боря, ты только ничего не бойся. Все, кто находится здесь, твои друзья и мы ничуть не меньше тебя хотим, чтобы ничего из того, о чём ты нам поведал, никогда не случилось. — она замялась, но всё же спросила меня вполголоса — Скажи мне, что ты со мной сделал? Я чувствую себя обновлённой.

Я улыбнулся:

— Наташенька, хотя я начал заниматься куэрнингом не так уж и давно, уже научился очень многому. Наверное это сказывается то, что я всё-таки был неплохим спортсменом. Поэтому я смог стать куэрном и хотя тебя исцелять было не от чего, тем не менее мне всё же удалось сделать кое-что. В том числе решить твою жилищную проблему, а потому теперь это твоя квартира, Наташа, так что когда всё закончится, я попрощаюсь с тобой и покину её с лёгким сердцем, зная, что теперь у вас есть где жить.

Через несколько минут мы услышали из динамика ровный, монотонный и чуть ли не механический громкий голос:

— Оракул, товарищ майор, мы готовы начать запись. Наш первый вопрос такой, что на самом деле явилось причиной сбоя в системе информации США, из-за чего прошло сообщение об угрозе ядерного нападения со стороны Советского Союза?

Прежде чем мы приступить к работе, я сказал:

— Мы будем готовы через пару минут, товарищи, а вы пока что пошлите кого-нибудь в гастроном и купите нам хотя бы лимонада, а ещё лучше сока. Виноградного и яблочного.

Нам действительно было пора подготовиться, я сел на стул, а Наташа села справа от меня на второй. Впереди, слева от стола немедленно появилась проекция Дейра, сидящего на своём летающем кресле и одетого в серебристый лёгкий комбинезон. На этот раз изображение было очень чёткое и потому у меня были свободны обе руки, мы поздоровались и он сказал:

— Желаю вам удачи, ребята, просмотр записей грозит затянуться на целую неделю. Я прочитал все вопросы ещё тогда, когда они только составлялись и поговорил с Бойлом. У него есть ответы практически на всё, что интересует Юрия Владимировича и его аналитиков, но я хочу сделать одно пояснение. Дело в том, что наблюдение за Землёй вообще-то ведётся вот уже семь с половиной тысяч лет. Это тэурийский отдел наблюдал за вашей планетой всего сорок пять лет, а до этого за ней наблюдали с других планет, более отдалённых от вас. У Бойла есть записи всех наблюдений и поскольку ситуация очень сложная, то он хочет провести Наташу по отрезку истории вашей страны и планеты протяженностью в сто пятьдесят лет, но на это потребуется почти полтора месяца, если майор Володина сможет работать по десять часов в день. Зато вы получите куда более полное представление о том, почему всё так случилось. Раньше мы как-то не думали о причинах и кажется зря.

— Это точно, Дейр. — откликнулся я — Недаром у нас говорят, зри в корень. — после чего обратился к напарнице — Наташа, если Дейр говорит о почему, то значит за этим почему наверняка стоят какие-то люди и тайные организации. Думаю, что Юрий Владимирович должен знать истинную историю страны, а не мифы о ней. Так что вопросы вопросами, на них мы ответим, но ты должна сделать больше, чем от тебя требуют.

Наташа и без моих слов всё поняла. Она вышла из нашего кабинета и направилась к Андропову, где коротко ввела его в курс дела, после чего позвали меня. Председателя КГБ интересовал только один вопрос, смогу ли я продержаться столько времени и я со смехом ответил:

— А что, сидение за столом у нас уже считается работой? Конечно смогу, Юрий Владимирович, мы оба сможем. Как вы понимаете, мы сможем копнуть так глубоко, как этого ещё никто не делал, поэтому когда в следующий раз будете ехать к нам, привезите мой любимый торт "Киевский" и погоны полковника для Наташи. Всегда мечтал иметь знакомую полковника КГБ. И заодно распорядитесь, чтобы сюда привезли несколько новеньких электрических пишущих машинок. Майор Володина будет рисовать, а я стану печатать всё, что нарыл Бойл. Поверьте, так будет лучше всего.

Андропов удивился:

— Борис, зачем тебе несколько пишущих машинок?

— Они имеют неприятную особенность быстро ломаться, Юрий Владимирович, я ведь печатаю побыстрее ваших машинисток, а ремонтом мне заниматься будет некогда. — с улыбкой сказал я в ответ.

Когда мы вернулись, Наташа спросила:

— Ты это серьёзно? Я имею ввиду погоны полковника.

Усмехнувшись, я ответил:

— Нет, конечно, полковничихи все, как правило, уже старые и курят "Беломор", поэтом мечтать о таких знакомых это не комильфо. Зато сделать свою напарницу не только самым сведущим историком, но ещё и полковником КГБ, вот это действительно круто. Ну, что, начали, девочка моя?

Наш марафон начался в одиннадцать часов девять минут пятнадцатого января. В первый день, сделав всего один перерыв на обед, в девять часов вечера мы закончили работу. Утром, проснувшись на час раньше Наташи, я минут сорок занимался куэрнингом и потому начал день бодрым и энергичным, а вот моя напарница, проснувшись в семь утра, только приняв душ повеселела и у неё заблестели глаза. В восемь утра мы снова стали отвечать на вопросы аналитиков, в мир древнейшей истории мы погрузились ведь только через три дня, а до подлости и хитроумных диверсий, направленных против России мы ещё дошли через полмесяца. В час дня приехал Юрий Владимирович, привёз большой торт "Киевский" и новенькие полковничьи погоны. Глаза его, всё то время, что мы пили чай с тортом, весело блестели. Он уже прочитал всё, что для него распечатали за ночь машинистки и был поражен полнотой и глубиной исследовательской работы.

Ну, тут ему нужно было благодарить не нас, а Бойла. На следующий день мне привезли пять портативных электрических машинок "Оливетти". Восемнадцатого января к нам снова приехал Андропов с тортом и бутылкой шампанского, чтобы сказать, что он принял окончательное решение и попросил меня хорошенько вооружить его и Леонида Ильича. С Брежневым он уже переговорил, показал ему все материалы операции "Оракул" и тот, подивившись, что инопланетяне послали в прошлое русского человека, сказал, что ему нужно хорошенько подумать. Андропов, не стесняясь Наташи, сказал: