Пари

— Ааа. Руки на руль! Живо!— Андрей вздрогнул от неожиданности. Голосище у меня был в папу. Громкий и басовитый.— Да, я намекала на всякие там эротические штучки-дрючки, но исключительно в целях убеждения публики. Вы что, видите здесь партер, амфитеатр, бельэтаж? Короче, быстро прекращайте эти ваши слюнявые ручкоцеловательства и очковтирательства, со мной это дело не пройдет. Все равно ни за что не поверю, что вы нежданно воспылали ко мне искренними и светлыми чувствами. — Кипятилась я.

— Ну ладно, ладно. Не сердитесь. Мне действительно захотелось немного пошутить, ну и увидеть вашу реакцию. Интересно же. Обещаю, Лариса, ничего подобного больше не предпринимать.

— Прощаю на первый раз. — Я достала из пачки Мальборо. Пальцы никак не хотели слушаться но я мобилизовала свой организм и сумела зажечь сигарету и вставить ее в неожиданно онемевшие губы правильным концом. Значит, я была права. " Увидеть реакцию..." Конечно, неужели я могла рассчитывать на что-то иное. Поздравив себя за своевременную догадливость и немного (ну и не немного, очень даже сильно) огорчившись, я взглянула на Андрея. Тот спокойно, как будто ничего и не произошло, припарковывал машину у "Джона Булла", что на Смоленке. Эх ты, сеттер. Хотел "увидеть реакцию" и ничегошеньки не увидел. Я вздохнула.

Мы протолкались в "Джоне Булле" аж до часа ночи. Андрей был со мной необыкновенно заботлив и учтив, мои наставления не прошли даром. Это исключительное внимание было замечено всеми, что меня очень и очень порадовало.

— Браво. Ведете себя достойно. Ставлю вам пять. — прошептала я ему на ухо, слегка коснувшись губами светлых волос на виске. Мне тоже было любопытно " посмотреть реакцию". Таковой не последовало.

— О чем это вы шепчетесь? — обеспокоенный Серега возник из-под стойки, где пытался устроиться на ночь.

— Да так. Приглашает на кофе.

— Врешь. Врешь, поэтесса. — Ленка всегда была там, где ее не ждали,

— Не веришь, можешь проверить, я победно потерлась носом об Андреево плечо, но так, чтобы он сам этого не заметил.

— Напросилась поди? — Ленка, вытаращив глазенки как у пьяненькой лошадки Пржевальского, пробовала осознать сказанное.

— Тебе то какая разница. Главное результат. Так что сегодня, барышни, я всем вам наставлю рога.

Ленка сползла со стула и, прихватив с собой Светлану Денисовну, Наташ, Ольгу и Юленьку, потащилась в туалет. Женский туалет— это самое подходящее место для проведения совещаний.

— Может пора уже ехать? До дома довезете, Андрей. — Я сообразила, что пока девушки писают и обсуждают текущую ситуацию, можно быстренько смотаться , и пусть они потом сами выдумывают куда и зачем.

— Как прикажете, -он порылся в кармане пиджака и протянул мне ключи, — выведите машину, пока я расплачусь, можете.

— Спрашиваете! Нет проблем. — я встала, и слегка пошатываясь, пошла на выход. Озадаченные коллеги провожали меня недоверчивыми взглядами.

Вообще то я умела при и распарковываться, правда на это как правило требовалось минут двадцать, но сегодня, вдохновленная Скотчем, я решила изобразить из себя лихача. И что вы думаете? Изобразила? Когда Андрей вышел из паба, уже было поздно.

— Быстро садитесь и сваливаем? — силком втащив его в салон , я врубила зажигание и выжала газ так, что в моторе что-то скорбно заохало и запищало.

— Что вы делаете? Осторожнее.

— А что я по-вашему делаю? Именно осторожничаю. Спасаю наши жизни и скрываюсь от братков.

— Какие такие братки? -Он озирался по сторонам.

— Андрей, братки лысые, крутые парни с огнестрельным оружием. Будете думать об этом потом. Я тут, пока выводила вашу тачку со стоянки, задела чей-то "джип-чероки", слегка, — я махнула рукой в неопределенном направлении. Он проследил и в ужасе откинулся на спинку сиденья. Джип был не просто задет и изранен, он истекал кровью, все правое крыло было смято и покорежено, осколки от фар смарагдами переливались при свете луны.

— Боже, а что с моей машиной? — пациент был скорее мертв, чем жив.

— Чуть в лучшем состоянии, и не надо на меня так жутко смотреть. Возмещу с выигрыша. Андрей, очнитесь. Пока не пришел хозяин джипа надо бежать. Я все еще молода и прекрасна. — Я не дала ему возможности чего-либо предпринять и скоренько свернула в переулок, так что он вцепился обеими руками в сиденье.

— Где вы живете? — я крутила баранку, как профессиональный водила. Мой отец мог бы сейчас мной гордиться.

— На набережной, здесь рядом. Только, Лариса, давайте я сяду за руль. Я тоже еще молод и прекрасен, а ваша манера вождения как-то не внушает мне доверия.

— Никаких сомнений в вашей молодости и красоте, — я подсекла жигуленка и резво перестроилась в левый ряд, Андрей закрыл глаза. — Я бы с вами поменялась местами, но боюсь, что если мы остановимся, эта ваша двухместная рухлядь больше не заведется, поэтому я любезно брошу вас до дома, а сама как-нибудь доберусь на тачке. И не скрипите зубами. Меня это раздражает и отвлекает от дороги.

Наше безумное путешествие окончилось минут через десять возле высокого сталинского здания. Андрей обошел машину со всех сторон и ничего не сказал, только еще раз скрипнул зубами. А чего это он мог интересно сказать?

— Ну я пошла, счастливо оставаться. — пора было ретироваться. Он молча кивнул и, опустив плечи, направился к подъезду. Я еще раз потрогала солидную вмятину на дверце Феррари и провела пальцем по царапине шириной в сантиметров десять.

— Чего это ты тут, типа, одна делаешь? — вздрогнув, я подняла глаза, ожидая увидеть бритоголового маньяка-джиповладельца, но рядом со мной стоял зевающий Серега.

— А ты чего тут делаешь?

— Дежурю, -он мотнул головой в сторону арки и я узрела его жигуль. И как это он успел за нами. До сих пор не понимаю.

— Можешь ступать домой..

— Что, кофе отменилось. Тогда может ко мне на чай, типа?

— Кофе?! Ах кофе! И тут я вспомнила, что наболтала в баре. Вот, оказывается, какие недоверчивые у меня коллеги. Подослали бедного Серегу, чтобы он разоблачил меня подчистую. Что ж, отступать снова было некуда.

— Да нет, просто я машину закрывала. Поднимаюсь наверх. Запрогнозирована исключительная программа: кофе, коньяк, секс. Ну сам понимаешь...

— Жаль, типа. — Серега опечалился. — придется стоять здесь всю ночь.

— А ты не стой. Соври нашим, что отдежурил, а сам иди спать.

— Не могу. — Серега достал из-за пазухи пиво. — Долг есть долг. Ты постарайся не задерживаться до утра, ладно.

— Постараюсь. Хотя, навряд ли. Пока.

— Ну, пока. Хорошо тебе, типа, отдохнуть, — Серега тоскливо смотрел мне вслед.

На лестничной площадке сумасшедшим диссонансом орали влюбленные кошки. Я пристроилась на подоконнике, свернулась калачиком и собралась заснуть.

— Ну, и где вы там застряли, Лариса? — Андрей медленно спускался вниз по лестнице.

— Тут я, на подоконнике. Ужасно жестко, хоть бы подушечку какую-нибудь под спинку предусмотрели что ли.

— Я увидел вас с балкона. Что, у "ошибки природы" опять неприятности?

— Угу. Еще какие. Следопыты снова вышли на тропу. Но вы не беспокойтесь. Мне и здесь хорошо. Только жестковато. — На моем лице было написано такое страдание, что не вынес бы даже камень.

— Господи! За что мне все это? Вы, Лариса — стихийное бедствие, форс-мажор, землетрясения, наводнения и пожары... Сначала вы разбиваете мою машину... Нет, сначала вы втаскиваете меня в сюрреалистическое предприятие, потом вы устраиваете мне веселенькую жизнь, выставляете дураком, разбиваете машину, а теперь я еще вынужден давать вам пристанище. — Он стащил меня с моего насеста и стал подталкивать к лифту. Я особо не упиралась. Перспектива бессонной ночи меня отнюдь не вдохновляла.

— Ладно, не давайте пристанища. Бросьте меня здесь с котами и без удобств. Но я тогда замерзну и умру. А еще я могу стать жертвой разных насильников.

— Мне искренне жаль этих насильников. Хотелось бы посмотреть, как они завтра после знакомства с вами будут выстраиваться в очередь у прокуратуры, чтобы добровольно сдаться властям. Если доживут до утра, конечно. — Подошел лифт.

В квартире было тепло, уютно и пахло кофе. Я устроилась с ногами в большом кресле и курила. Андрей притащил две чашки с каппучино и уселся рядом на полу.

— Вообще то, Лариса, у меня не курят.

— Да? Странно? — я затянулась поглубже, — а что еще у вас не делают?

— На все остальное запрета нет. Ну, может еще не занимают мое любимое кресло.

" На чужом любимом кресле, размещу свои я чресла" — незамедлительно нашлась рифма.

— Не скабрезничайте. — Андрею рифма почему-то не понравилась.

— Вы что? Это же искусство. Поэзия и проза ,можно сказать, -я оскорбилась до глубины души.

— Тогда оставьте вашу музу для себя, допивайте кофе и ложитесь спать, я постелил вам на своей кровати. Время позднее.

— Пусть моя больная муза окружающим в обузу, и пускай мои стихи и нелепы и плохи. Все равно писать не брошу, — я задумалась в поисках достойного финала.

— Потому что он хороший,. — тут же нашелся Андрей .

— Кто хороший? — я зевнула

— Мишка. Давайте-ка спать.

— А вы не будете ко мне прокрадываться как тать в ночи с целью обесчесчивания? — полюбопытствовала я.

— С этой целью — никогда. Только разве для того, чтобы придушить подушкой и навечно избавиться от вашего присутствия.

— Тогда я лучше где-нибудь в ванной прикорну, там защелка есть?

— Лариса. Вы сейчас запираете ваше знаменитое чувство юмора на замок, умываетесь, чистите зубы и немедленно ложитесь. В противном случае я вас выставлю вон.

— Вечно вы меня пытаетесь выставить вон, Андрей. Непорядочно. Я же все-таки женщина.

— Угу. Я то пытаюсь, а в конце концов получается как в той сказке. Была у зайца избушка лубяная, у лисы ледяная. Попросилась лиса к зайцу переночевать, и его же и выгнала,— продемонстрировал Андрей свое знание славянского фольклора, — и ведь чувствую, что мне навязали роль зайца, но все равно не могу от вас отделаться.

— Знаю, Андрей. Вы у меня интеллигент, а это чревато... — я спрыгнула с кресла, состроила кошмарную рожу и зарычала, — щас как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам.

— Все! Спать! Иначе озверею! — Андрей крепко взял меня за плечи и притянул к себе. Синие глаза оказались ох как блииизко.

— Все-все иду, Андрей. Смилуйтесь и не гоните меня беспризорную, — я извернулась, метнулась прочь и, закрывшись в ванной, засунула голову под струю холодной воды.

Смыв остатки макияжа и надев выданную мне футболку и шорты, я вышла в гостиную, где он устраивал себе лежбище на диване.

— Андрей, вы прекрасный человек, добрый, понимающий и великодушный. Подобрав меня с подоконника, приютив, напоив кофе и отдав мне свою постель, вы приобрели в моем лице вечного друга, товарища и брата. Искренне восхищаюсь вами. Позвольте пожать вашу честную руку.— я присела в низком реверансе.

— Опять за свое? Не ерничайте. Могли бы просто спасибо сказать. Мне, между прочим, надо было вас в милицию сдать за порчу собственности и нарушение частных владений. Крошечный, а реванш! — Он строго смотрел на меня , но вдруг его лицо озарила такая хорошая, светлая дружелюбная улыбка, что у меня внутри стало как-то тепло и спокойно.

— Ну ладно. Спасибо. И извините за то, что вторглась к вам вот так по-дурацки. И за все остальное извините, если сумеете. Пошла я спать. Приятных сновидений, — Он тоже пожелал мне спокойной ночи и, доведя до двери спальной комнаты, оставил.

За окном с неба на землю сыпалась дождливая мерзость. В арке стояла семерка Сереги, из которой доносилась печальная песенка Битлов. Стойкий оловянный солдатик — он не покинул поста.

Я рассматривала хрустальную немного пыльную люстру и никак не могла заснуть. Андрей, Андрюшка, сеттер шотландский. Интересно, подумала я, если бы вот сейчас дверь распахнулась и он вошел, что бы я сотворила. Запустила бы в него подушкой, затопала бы ногами или... Придя к решению, что я не стала бы орать и сопротивляться, а, напротив, поприветствовала бы такое поползновение, я повернулась на другой бок и провалилась в сон. Опять снились аисты и шотландские сеттеры, пасущие овец на крытых стоянках, а еще Андрей в смокинге верхом на верблюде. Он кормил верблюда гамбургерами, чесал его между ушей и ласково называл "малышкой". Надо уже купить себе толкователь снов.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

(Небольшой форс-мажор. Очень легкая эротика с тяжелыми

последствиями.)

С утра мне ужасно хотелось пить и есть. Я поднялась, убрала постель и как хорошая девочка почистила зубы. Андрей не подавал признаков жизни. Было скучно. Поскучав так с полчасика, я решилась— зашла в его комнату и потрясла за плечо.

— Эй! Немедленно, вставайте. — безнадежно, — вставайте, я есть хочу и чаю бы выпила с радостью, — ноль эмоций. Тогда я стянула с него одеяло и .... залюбовалась. Я ведь вообще-то эстет и всегда была эстетом, а теперь мне представилась бесплатная возможность побаловать себя. Я обошла диван со всех сторон и выбрала наиболее, на мой взгляд, удачный ракурс. Из полуприкрытого окна наискось падал луч цвета, чуть окрашенного в ультрамарин (шторки синие), оттеняя четкие линии идеального мужского тела. На моем шотландском сеттере не было ничего, кроме плавок. Покрытые бронзовым загаром мускулистые руки, грудь и ноги прекрасно могли смотреться на страницах какого-нибудь периодического издания, Men's Health к примеру. Широкие плечи, узкие бедра, стройные ноги и... Ах ты черт! Плавки мешали мне получить абсолютный кайф. И все же Андрей — идеальный тип для книжечки в мягкой обложке. Я глядела на его спокойное лицо с классическими чертами, прямой нос, чувственный рот, волевой ( кажется так это называют в бульварной литературе) подбородок и пушистые ресницы. Бррр. Знаете, всякий раз, когда я читала описание героя в моих любимых книжонках, меня раздражало однообразие типов. Ну глазки, ну ручки, ну зубки... Но теперь я поняла, что велосипед уже изобретен и красивый мужчина — он и есть красивый мужчина, и у него действительно есть все то, о чем написано. Андрей слегка шевельнулся и чему-то улыбнулся во сне. Очарование удвоилось. Я прикинула, что если бы на моем месте сейчас оказался Женюлик, он не упустил бы такой ситуации. Эта мысль разнообразила мое утро. А что? Взять и улечься сейчас рядом с Андреем. Голову на плечико, ручку на животик, чуть ниже пупка. Вот будет номер, когда он проснется. Правда, я не могла ручаться за собственную стойкость, поэтому отбросив всякие недостойные умной эмансипированной женщины желания, я вышла на кухню, и, взяв из холодильника пригоршню льда, разом высыпала всю ее ему на грудь (на самом деле ледяной душ нужен был больше мне). Андрей вскочил как ошпаренный, и взвился под потолок.

— Что случилось? Что вы здесь делаете? Откуда здесь вода? — я задыхалась от смеха. Выражение лица у него было просто отпад. Свежекастрированный шотландский сеттер!

— Напоминаю, вы сами вчера притащили меня к себе домой и уложили спать в соседней комнате. А сейчас я проснулась и пытаюсь повторить нетленные подвиги Микки Рурка из классики кинематографии "Девять с половиной недель." — я показала ему на подтаявшие льдинки на простыне. Судя по фильму, очень возбуждает, до этого момента я не очень верила, теперь вижу, что и правда возбуждает.