Кшатрий с соседнего двора

— Верю — ответил вдруг успокоившийся Леня.

— Слушаю тебя.

— В общем, из-за той ситуации — Леня покраснел и замялся — ну то, что я в милицию обратился, у меня возникли проблемы с твоими коллегами.

— Да ты что? — усмехнулся Макс — и чего?

— Пришли Ваши пацаны от Ждана и стали требовать от меня триста тысяч долларов.

Как всегда братва от вольного суммы заряжает, промелькнуло у Макса. Чисто исходя из своих соображений по поводу вероятных возможностей Лени.

— Я побежал в милицию, сказал, что те люди опять вымогают у меня деньги. Мне ответили, что рассмотрели заявление и разобрались, и что будет отказ в возбуждении уголовного дела в связи с тем, что это хозяйственный спор, который должен решаться в рамках гражданского законодательства. Попросили не беспокоить больше — Леня замолчал. Потом — продолжил тихим и безжизненным голосом — вечером в тот день, когда меня в милиции послали, мне позвонила женщина и предложила встретиться, пояснив, что может помочь мне решить все вопросы. Я поинтересовался у нее, откуда она знает о моих проблемах, и она сказала, что давно уже хотела со мной познакомиться, но повода не было раньше.

Знакомая история, подумал Макс и кивнул Лене, продолжай.

— Встретились на следующий день в кафе в центре. Пришла чуть позже меня. Дорого одетая, и вообще с деньгами все нормально у нее видно. Внешне где-то около сорока лет. Вроде, приятная — Леня вдруг остановился, ему стало как-то нехорошо — Макс, помнишь, мы в седьмом классе в зоопарк ходили?

— Помню, и чего?

— Крокодила помнишь, ну где рептилии, в этом террариуме?

— Ну, не тяни, что там?

— Вот у нее такой взгляд, как у крокодила того. Ничего в нем нет, только голод. Не мыслей, не эмоций, ничего. Как будто ей в жизни только жрать нужно и все остальное по боку.

— Жрать тоже неплохо. А она, что же, как робот с тобой общалась?

— Да в том то, что нет, шутила, там хихикала, предлагала потом даже выпить, но это так, маска.

— Как мертвая? Зомби что ли? — Максу, несмотря на серьезность вопроса, стало смешно. Берсерки, зомби, кто потом будет? Бармалей?

— Да нет. Живая как раз, только понятно мне стало, когда я на нее смотрел, что эта ее жизнь в чужой жизни нуждается и только ею питается. Человеческой в смысле жизнью.

— Фига ты, Леня, экстрасенс. Не подумал бы никогда.

— Я просто обосрался сильно ее. Очень страшно стало.

— То, что обосрался, верю. В твоем духе. Ну и чего она предложила?

— Сказала, что бизнес у нее, с племянником. Занимается дорогими ювелирными заказами, даже из-за границы заказы приходят. Но многие Заказчики инкогнито хотят быть, плюс она светиться не хочет, не нужно ей лишнее внимание, слишком бизнес привлекательный для разных морально нечистоплотных товарищей. И попросила меня стать ее агентом, порученцем что ли. Сообщила, что ничего сложного, просто иногда ездить за заказами, с людьми встречаться и так далее, причем все на платной основе. А в качестве поощрения, сказала, избавит меня от любых проблем, в том числе с братвой, и с этого дня я никому больше ничего не буду должен. Кроме нее.

— Согласился?

— Да. А потом домой приехал, и так вдруг жутко стало, что я ей позвонил, стал отказываться, типа не мой профиль, привык работать на себя — Леня на мгновение замолчал, глядя на панель машины — а она мне тихо так говорит, что, мол, лучше бы ты мальчик так не делал.

— И?

— Начал работать на нее. Ездить там по всяким местам, банкам, возить посылки всякие, ни с кем особо не общался. Просто посыльным стал. Но деньги платят, нормальные.

— Куда ездил?

— Банки, другие ювелирки, склады там.

— Адреса нужно будет сейчас черкануть, Леня — Макс потянулся, Ленин рассказ был похож на очередной выпуск старинной детской передачи 'В Гостях из Сказки' — может что-то необычное еще было? Запомнилось особенно?

— Было, Максим — Леня совсем стух, сжался — приехал неделю назад в одно место, нужно было коробку из под принтера привезти, но там не принтер был, другое. Что — не знаю. Ну, вот приехал, вышел из машины — Леня замолчал.

— Леня, ты заколебал со своим тухляком, давай уже быстрее телись, до утра, что ли твои байки из склепа слушать — разозлился Макс.

— Вышел из машины, а там дом такой, с виду не очень крутой, но забор серьезный с колючкой.

— Ну!?

— Солнечно было, на улице погода классная, тепло, а я как ближе к этому дому подошел, то как будто ночь наступила, и не знаешь куда идти. И так мне стало страшно и себя жалко, что я заплакал, коробку к забору поставил и свалил оттуда быстрей.

— Ссыкло ты конечно знатное — Макс с восхищением смотрел на Леню — адрес дома этого мне отдельно напиши.

Леня взял у Макса два листка, написал на обоих адреса и вернул Максиму.

— Как же мне быть теперь, Макс? — Леня сидел в машине и вытирал слезы.

— Теперь не знаю, Леня — спокойно произнес Макс — мне ты не нужен, иди.

— Но как жить то я буду? — Леня плакал.

— Да ничего для тебя не изменилось, Леня — вдруг сказал Максим — живи, как и раньше жил. Крысой. Бегай, прячься, ищи, где скрысить. Ничего, Леня, для тебя не поменялось.

— ??

— Жизнь твоя, Леня, никак не изменилась со времен школы. Как тогда ты не пошел девчонок наших выручать, когда их пацаны из другой школы у забора прижали. Как ты ходил к директору на преподавателей жаловаться, потому что они тебе ставили не те оценки, какие ты хотел, а те которые заслуживал. И всю дорогу в таком вот духе. Нет в тебе пламени Леня, который человека человеком делает, потому и скачешь все, как обезьяна туда, сюда, вылезти хочешь за чужой счет, огня добыть, но не получается. Да и нельзя тебе пламя, Леонид, потому что ты не человек, а картонка. А, как известно, картон в огне горит хорошо и в труху превращается.

— А в бандюганах, значит, огонь есть.

— Во многих есть. И у многих этого огня через край. Только они этим пламенем часто во вред пользуются, других жгут.

— Откуда эти разговоры про огонь, пламя? — Леня ошарашенно смотрел на Макса.

— Телеканал культура. Все, Леня, канал на сегодня вещание прекращает, вали отсюда.

Леня поплелся домой, а Макс уже ехал в сторону своего родного спального района. Путь лежал к Ждану.

— Здорово.

— Здоров. Чего?

— Заскочу на десять минут.

— Ну, давай, Самбист, заскакивай.

Ждан встретил Макса, как всегда одетый в линялую тельняшку и спортивные штаны.

— Ботинки снимай, ментяра.

— Тогда уж фэйс — не много обиделся Макс.

— Фэйсом не вышел пока. Работать надо над фэйсом своим.

Макс разулся, как всегда расположились на кухне за огромным столом.

— Ну, че, ты там в капитанах ходишь, небось? Или скорее уже в майорах? — Ждан не мог упустить возможности поиздеваться над новой жизнью Макса.

— В долларах и евро я хожу там — огрызнулся Макс и добавил — звание у меня лейтенант. Стажером пока числюсь.

— Все правильно. У нас ты тоже летехой ходил, дальше не вырос — заржал Ждан — молодцы мусора, четко все выстригают.

— Ну да. У Вас тоже летехой был. — согласился Макс — Летехой пришел и десять лет им проходил.

Ждан помрачнел — Ну какие вопросы?

— Почему вы от Лени отвалили?

Ждан помрачнел еще больше. Встал из-за стола, открыл холодильник, достал бутылку с минеральной водой, налил себе и Максу. Макс поблагодарил. Придвинул стакан к себе.

— Тебе к чему это? По работе?

— И лично и по работе. Больше лично. Разобраться надо с одной проблемой, она мне жить мешает.

— Такая проблема может и сама жизни лишить спокойно — Ждан вращал стакан в руке — Самбо, тебе это не нужно. Темное дело.

— Ты про дом знаешь? — Макс решил не тянуть и назвал Ждану адрес в Московской области.

Нахмурившийся Ждан молча смотрел на Макса.

— Короче, Саня, времени не много у меня, да и ночь на дворе, я тебе вот что скажу. Я про этот дом у Лени узнал, только что с ним общался. Он мне и про бабу сказал, которая пообещала ему Вас отвадить и про дом, и про то, что обделался он рядом с этим домом конкретно. Поэтому я сейчас туда поеду, в смысле в гости к тому, кто там живет и познакомлюсь. Думал перед этим с тобой поговорить, но если ты на эту тему информацией со мной поделиться не хочешь, то поскакал я. Счастливинько.

— Пацаны туда ездили в этот дом. Были там. У нашего уважаемого человека, который, ты понял, кто, короче, дела были с хозяином этого дома. Он сам то поехать не мог, понятное дело, ну и попросил Крана, Джавдета и еще молодежь туда съездить. Отвезти кой чего.

— Что отвезти?

— Золото, Макс — Ждан вздохнул — много рыжиков. Ну, молодежь на всякий с собой взяли, чтоб по дороге их самих с рыжиками не шваркнули. Подъехали к дому. Пацаны в машинах остались, на двух они приехали — пояснил Ждан — Кран с Джавдетом в дом пошли. Дом снаружи спокойно выглядит без изысков, а пацаны внутрь зашли и офигели, роскошь такая, что как будто во дворец к королю какому-то попали или царю. Золото везде, камни драгоценные. Только у пацанов в мыслях даже не было дернуть оттуда что-нибудь. Короче, хозяин их встретил, забрал рыжиков и пригласил их чаю попить, а пока чай пили, кстати вкусный, говорят, байки травил и на них смотрел — Ждан остановился.

— В смысле смотрел?

— В смысле, Самбист. Смотрел так, как они сами на других смотрят, и как никто на них никогда не смотрел.

— Как на лохов что ли?

— Может как на лохов, а может как на бутер с колбасой.

Опять байки какие-то, загрустил Макс, короче надо двигать к дому этому. Ночь, пробок нет, долечу быстро.

— Кран еще сказал, что анекдоты тот хрен травил знатные, но только они не смеялись.

— Почему?

— Потому как страшно было так, что зубы стучали. Короче, забрали у него лаве и выскочили оттуда пулей. Прыгнули в тачки, а пацаны, которые в тачках остались, сидят на измене, стволы вытащили и по сторонам смотрят. Говорят, валим быстрей отсюда, какое-то место мусорское. У Джавдета потом температура высокая была. Но самое стремное, что Кран с Джавдетом вспомнить не могут, как тот дядя выглядел. О чем говорили помнят, а как выглядит, что корова языком слизала.

— Ладно, Сань, спасибо на добром слове, поеду — Макс поднялся, надо было ехать.

— Не езжай, Самбист.

— Хорош. Почему?

— Не вывезешь ты на этот раз. Не по плечу тема.

— Со мной хочешь поехать?

— И вдвоем тоже не вывезем. Джавдет ладно, а Кран по этой жизни только себя боится. Не сдюжишь, Самбист.

— Все будет в норме, отойдите от платформы — сказал Макс, шнуруя обувь — я погнал, Сань, удачи.

Когда Макс выходил из квартиры, то вдруг что-то щемящее тисками сжало его сердце и он, повинуясь непонятному чувству, обернулся. Ждан стоял весь какой-то расплывшийся и раздавленный и с непонятным выражением лица глядел на Макса. С таким постаревшим и совсем неделовым Жданом Макс сталкивался впервые. Потом, двигаясь с большой скоростью в сторону загадочного дома, Макс некоторое время вспоминал лицо Ждана и жалел, что так сухо и коротко с ним попрощался. Чего-то расклеился Ждан совсем, подумал Макс, заеду к нему через неделю, навещу.

Несколько раз за время пути на телефон звонили с незнакомых номеров, но Максим не отвечал, главное для него было дело сделать, а лишние базары ни к чему. Броник как обычно бывало в таких случаях захватил Макса резко и без предупреждения еще за километра полтора до загадочного дома. К моменту прибытия на место Макс был уже почти на пике трансформированного состояния.

Приспуститься надо, подумал Макс, рано пока. Не смей, взвился Броник, сейчас жарко будет. Успеется, успокоил его Макс и приблизился к забору, окружающему участок, на котором был расположен дом. Дом, у которого и в котором все клали в штаны, был достаточно средним по московским меркам. Единственное, что было выдающимся — это — окруживший дом по периметру участка огромный кирпичный забор. Забор выглядел несоразмерно крупным по отношению и к дому и к участку. Сверху забора вилась угрожающими узорами колючая проволока. Тяжеленые, черные, железные ворота, устроенные в заборе, служили входом на территорию участка.

Раз тут все в портки накладывают, то будет он зваться — Дом-кладенец, решил Макс, полагая, что необходимо соответствовать сказочному формату, который, благодаря рассказом очевидцев, постепенно приобретала эта история. Максим подошел вплотную к воротам и обнаружил, что они не закрыты. Толкнув ворота, он зашел на участок. Участок был полностью заасфальтирован. Кое-где виднелись трещины, из них упорно выбивались вездесущие сорняки. Да, картошку здесь явно не сажают, подумал Макс. Огромная железная входная дверь в дом тоже не была заперта. Макс коснулся двери, кисть руки неприятно заледенела, да и на душе стало не очень. Точно мне сюда, оживился Макс и вошел.

Зайдя в дом, Максиму сразу пришло в голову, что если бы в детстве, в классе третьем предположим, он попал в этот дом, то решил бы, что здесь живут все детские стоматологи мира. Сразу хотим отметить, что относимся с огромным уважением к представителям этой благородной и несомненно необходимой профессии. Только в те далекие годы, когда Макс был еще маленьким, ходил в начальную школу, а после уроков осваивал вместе с такими же, как и он маленькими мальчиками азы самообороны без оружия, стоматологические кабинеты для детей (как правило, оборудованные в школах) не имели при себе средств обезболивания, в связи с чем любые манипуляции с детскими зубами осуществлялись стоматологами без анестезии. Учитывая данный факт, можно понять Максима, пронесшего через годы взросления такое отношение к стоматологии того времени.

Если враг рода человеческого существовал, то он существовал в этом доме, в зале которого и находился Макс. При чем, враг этот вел свое существование достаточно неряшливо и безалаберно. Только такие граждане, как Кран и Джавдет, могли восхититься обстановкой и убранством этого жуткого дома. Да, в нем было огромное количество разнообразных предметов роскоши от позолоченных стульев, кресел, подсвечников до различных витиеватых ювелирных украшений. Тут были и золотые, и платиновые цепочки, браслеты, кулоны, серьги, сваленные на огромных столах в кучки различной величины, причем кучек таких лежало великое множество. Макс пригляделся и понял, что многие из женских украшений, сваленных вместе, выглядят очень современными и ему это крайне не понравилось. На стенах Макс, несмотря на полную темень (на всякий случай он не стал отпускать далеко от себя Броник) разглядел какие-то старинные, все в жуткой паутине, картины. Вдоль стен стояли такие же старинные, по всей видимости, статуи, покрытые пылью и паутиной.

Да, всему этому богатству можно было позавидовать, изумиться, но только не восхищаться, потому как восхищение, по мнению Макса, всегда было неразрывно связано с восторгом, весельем и прочими радостными праздничными эмоциями. Здесь в этом зале праздником и близко не пахло. Зато были ароматы иного рода. Макс чувствовал некий мясной приторный запах, как будто не в этом зале, но где-то в закоулках этого неприятного места находилась огромная разделочная доска, насквозь пропитанная кровью. Сам воздух в зале был каким-то тугим и не свежим.