Оборотень среднего звена

— В том то и дело, что нет — грустно ответил Вася — второй год новый напарник со мной трудится. Он меня и надоумил корм у зверей тырить. Звери то не скажут никому.

— Это верно — Тимуру стало жалко животных, вроде и опасные среди них есть, а в клетках все это без разницы. У каждого зверя возможности здесь одинаковые, любого можно обобрать. Никто и не пожалуется.

— Поначалу отказывался, ругались мы с ним — взялся за повествование Вася-Василий — я ему сказал, чтоб вообще его духу не было в зоопарке, удавлю — тут стух чего-то дядя, опять расстроился, видно вспомнил нехорошее.

— Ну и? — приободрил Тимур — ты расскажи, а я уж подумаю, как с твоей бедой разобраться.

— Брат у него есть младший, двоюродный — нехотя продолжил историю мужичок — злой до ужаса, общается с какими-то гадами, помогает им дела темные обставлять.

А вот это уже ближе к делу, обрадовался Тимур, в нужную сторону двигаемся. Караев кивнул Василию головой, дескать, слушаю тебя, продолжай.

— Подкараулили меня после работы, я тут рядышком живу. Родительская хата, сами-то они в области сейчас проживают на даче — Вася вздохнул опять, было видимо ему перед своими честными родителями неудобно за такую историю, в которую их сын вляпался — ну и дали мне в зубы. Несильно, даже совсем. Но я испугался очень их, подумал, убьют, если артачиться буду.

— Эти могут — подтвердил Тимур — еще те черти.

— Ну и стал помогать напарнику этому своему, Кольке. Его ведь Николаем звать. Тошно потом стало, начал выпивать частенько. Я и раньше мог немного, но от этих всех зловредных дел вообще через день начал. Такие дела — вздохнул Василий — ну а мясо это Колька мне и выдал, чтобы я, значит, тигру тому большущему закинул в клетку в то утро. Я так и понял, что нечисто там, но побоялся ему сказать что-то, возразить — Вася совсем распереживался, даже шмыгать носом начал — слезу пустил.

— А где этот брат то его младшенький, двоюродный? Не в курсе? — поинтересовался Караев. Надо дальше двигать, крушить врага.

— Как же в курсе. В области они на одном заводе кирпичном обитают. Охраняют его, там еще карьер есть, здоровый такой с глиной редкой.

— Черкани адресок — Тимур протянул ему клочок бумажки и карандаш. Запасливый какой, порадовался тигр, аж за версту видать человека умственного труда.

Василий все записал и вернул бумажку с карандашом Тимуру. Тимур аккуратно положил все в карман своих джинсов и посмотрел на Васю внимательно.

— Сам-то в зоопарке хочешь работать? — Тимур спрашивал уже серьезно без шуток, разговаривал, как начальник с подчиненным.

— Хочу. Только Колька, напарник мой дюже вредный — не даст по любому без обмана трудиться.

— В общем, будем считать, что проступки свои ты осознал и будешь впредь работать правильно. То есть без ущерба для животного мира — произнес Тиму вставая со скамейки, встряхивая отекшие малость конечности — а с Колькой этим и братом его поганцем, да и всей гопкомпанией я разберусь.

Тимур пожал руку воспрянувшему духом Васе.

— Про разговор наш — Караев строго посмотрел на него — никому.

— Вопросов нет — отрапортовал Василий и бодро, молодецки вышагивая, отправился домой.

Чай пошел заваривать с лимоном, вслед ему прокомментировал тигр, видать сразу с сегодняшнего вечера решил работник Вася пьянству своему дать бой суровый и беспощадный. Нормальный товарищ, подытожил Караев, направляясь в сторону метро, есть в нем все-таки ростки добра. Осталось их только поливать регулярно. Во-во, подтвердил тигр, я и говорю — чаем сейчас и зальет, по уши. Тимуру опять было возразить нечего.

Поехал Караев к месту обитания зловредных вредителей животной фауны на такси. Присел на заднее пассажирское сидение и решил подремать, набраться сил перед предстоящими испытаниями. Не ведал Тимур, что его ждет на неизвестном кирпичном заводе, поэтому немного переживал, да и вообще старался меньше думать о возможном в ближайшем обозримом будущем сражении. Имел он при себе пакетик целлофановый из магазина, так как был по своей звериной натуре бережлив и на природе всегда одежду свою в пакетик аккуратно складывал.

Приехали на завод тот кирпичный уже ближе к одиннадцати вечера. Но высадился Тимур не у завода самого, а, понятное дело, подальше. Где-то в километре от производственных зданий и сооружений, в лесистой местности. Зашел в листву, разделся, бережно так все в пакетик уложил, сам пакетик связал шнурком от ботинка, чтоб в суматохе ничего не выпало. Предполагал Тимур сначала в зверином обличье проникнуть на вражескую территорию. Несмотря на огромные размеры тигру то сподручнее будет все выведать, обстановку прояснить, если что не так пойдет — разобраться с чертями этими, а потом нужному информатору уже в человечьем облике допрос учинить. В общих чертах Караев представлял себе схему захвата вражеской территории именно таким образом. То есть по сути — никаким вообще.

Перекинулся Тимур, и как-будто из тугого сна неповоротливого опять попал в свой настоящий живой мир, где и сам он легче и самому все понятней, родней и ближе. Зелень на вид сразу вкусной такой стала и сочной, даже несмотря на темноту. Темень то его совсем не смущала, ночной хищник как-никак. Передвигаться удобно, тела не чувствуешь, особо ни по чему не заморачиваешься. Любил так Караев иногда тигром побегать, насладиться своей природой дикой. Но как понятно уже стало читателю, все эти радости для Тимура временный характер имели. В итоге всегда хотелось обратно человеком стать. Со звериными способностями понятное дело. Но вот сейчас Караев особенной тяги к своему человеческому образу не испытывал, хотел побегать зверем и набраться сил да уверенности.

Прихватил пастью пакетик с одеждой и понесся, потихоньку набирая скорость в сторону заводской территории. За пару минут туда добрался. Территория большая, даже скажем огромная. Сооружения, строения не вплотную друг к другу стоят, а так в равном удалении. Непохоже, чтоб здесь охраняли что-то, прикинул Караев. Да и вряд ли здесь вообще производят кирпич этот. Завод то заброшенный. Ну, в смысле не заброшенный, хозяин то есть, все видно подключено, электричество имеется (кое-где горел свет), но кирпич там точно не делают.

Хорошо Караев знал, как отличается действующее производственное предприятие (где все работает, как изначально строителями задумано было) от арендного (где работает все так, как изначально и не задумывалось: шиномонтаж, кафе-столовая, типография и склад дешевой мебели, продолжать не будем, а то тухло все станет совсем). Это предприятие даже и не арендное было. Не было здесь ничего такого от делового оборота. Но делишки какие-то все равно вертелись, и Караев решил про это выяснить.

Подкрался поближе, собак вроде тоже нет, скулит не крупная где-то, но ее не видать и тигру она никак не мешает. Тимур очутился рядом с самым большим строением. В нескольких огромных окнах этого здания виднелся неяркий свет.

Тут заслышался топот многих ног, загудели низким мужским ропотом голоса разные. Тимур спрятался в тени старого навеса, у самого края здания. Прилег и стал в оба глядеть, очень ему интересно было, кто из строения выйдет. Сначала вышло человек восемь, все не маленькие, одеты в спортивную и камуфлированную одежду, у одного даже ружье на плече висело. Вроде на сайгу похоже, подумал Тимур. Люди эти взволнованы были, обсуждали неких иностранцев, которые к ним в гости пожаловали, что нужно срочно иностранцев этих скорее уже дальше отправлять по их заграничным делам, а то у них у самих тут дел невпроворот. Спортивно-прикладная подготовка и четырехразовое питание. Молодцы какие, мысленно похвалил Караев. Как известно, он спортивный образ жизни поощрял. Особенно у дебилов конченых, так как был уверен, что длительные спортивные занятия отвлекают дебилов от дебильных дел, вследствие чего нормальным людям жить становится легче.

И тут Тимур испугался так, как даже никогда в облике тигра и не боялся ни разу. Взволновался весь, не скулил, конечно, но напряжен был очень, прямо до крайности. Стал озираться, оглядываться, пытаясь обнаружить источник своего такого совсем уж не тигриного поведения. Молодцы эти тоже как-то совсем погрустнели, четверо свалили даже мигом. Остальные согнулись, обмякли, Тимур даже почувствовал, как их страх обуял дикий, накрыл, прижал к земле. Тимур разозлился на себя, чуть даже не зарычал. Потом собрал-таки себя в руки, в лапы то бишь.

Послышался звук шагов, легких, уверенных, таких, от которых всегда бежать сильно хочется, так как ты понимаешь, что этой поступью неспешной по твою душу как раз и направляются. Поступь эта звучала как человеческая, но Тимур ощущал всеми своими звериными чувствами, что шагает то не человек вовсе. Возможно, внешне он как и мужчина выглядит, да только к людскому роду точно не относится, уверен был на сто процентов Тимур.

Тут вообще на Караева такая необъяснимая злоба накатила лютая, что еле он себя удержал, чтобы не набросится на существо, которое у главного входа в здание возникло. Даже и не вышло из строения, а прямо в воздухе нарисовалось. С виду нестарый мужчина — высокий, крепкий очень, загорелый, коротко-стриженный. Одет был не броско, стоял, молча разглядывая оставшихся у входа парней. Они сжались, скукожились как-то, став похожими на маленьких жалких мышат, попавшихся сердитому, голодному коту. Тимур на мгновение даже почувствовал с ними солидарность. Но на секунду, не более.

Чужак этот глянул вдруг своими пустыми глазами в сторону Тимура, как будто разглядел его, Караева аж оторопь взяла от такого. Усмехнулся, еще раз окинул неживым взглядом бедняг, стоявших перед ним, и произнес неживым каким-то металлическим голосом:

— Датских гостей покормите и проследите, чтоб они завтра дальше поехали по графику — и не спеша пошел к машине какой-то большой черной. По мере того как он удалялся, Тимура потихоньку отпускали волнение и гнев. Без сомнения знал Караев, что с этим персонажем не сладит он, не сумеет. Сегодня уж явно, чуйка звериная ему об этом сказала без утайки. А ей Тимур доверял больше, чем самому себе.

Машина с чужаком уехала, и Караева совсем отпустило. А вот и нет, не отпустило. Было еще что-то или кто-то, Тимур не разобрался еще, не успел, что очень сильно вызывало волнения в тигрином разуме Тимура. Надо действовать, решил Караев, а то всех бояться — в лес так и не сходишь.

Двое из оставшейся четверки направились куда-то по делам, а спортсмен с сайгой и его товарищ, прислонившись к дверям здания, бросились недовольно обсуждать вышестоящие наставления и указы. Везде подчиненные одинаковы, думал Тимур, никто работать не хочет, все соскочить пытаются. Караев изо-всех сил прижимаясь к земле, подполз со стороны того, кто стоял без оружия, сжался для прыжка (убивать не собирался, так из строя злодейского на время вывести), облизнулся. Тут стоявший спиной к нему парень обернулся и увидев гигантского тигра, приготовившегося к атаке чуть не заорал. Да и заорал бы наверно дурным голосом, если бы только не поперхнулся от страха, вызванного появлением жуткого полосатого хищника. Тимур воспользовался заминкой, вмял при этом, сильно не вкладываясь, его лапами в асфальт (уже не до нежностей) и следующим ударом лапой снес вооруженного ружьем второго спортсмена-преступника. Оба товарища скрючились на земле, не подавая ни малейших признаков наличия сознания. Вроде живые, Тимур втиснулся между незакрытых огромных дверей в большое полуосвещенное здание.

Оказавшись внутри здания, Караев не стал его обходить, исследовать, слишком велико было нахлынувшее на него разом чувство опасности от присутствовавших в огромном помещение грозных существ. Тимур нырнул за какой-то здоровый верстак, стоявший в темном углу. По привычке прижался к полу, неприятному, холодному, а что поделаешь — вот она жизнь геройская, и стал внимательно, терпеливо изучать окружающую обстановку.

Внутреннее убранство помещения с первого взгляда не казалось уж таким устрашающим. Караев находился в углу импровизированной автомастерской, которая занимала примерно половину помещения. Тимур не был виден, в том числе и потому что в этот момент авторемонтные работы не велись и, судя поэтому, освещение на этом участке включено не было. Он мысленно похвалил спортсменов-работников за такую экономию электроэнергии, сам был очень рациональным и бережливым хозяином, дома лишний раз старался свет не включать, особенно когда спал. На огромном подъемнике мастерской находился в стадии глубокого, сложного и непрекращающегося ремонта внедорожник немаленьких размеров. Тут и там вокруг него были разбросаны различные инструменты и запчасти. А вот это непорядок, возмутился Караев. В работе в первую очередь системность важна, а при ней завсегда хозяйственное и заботливое отношение к делу состоит, без этого никуда.

Пожурив еще для порядку безответственное отношение к авторемонтному делу, Тимур обратил свой пытливый тигриный взгляд на оставшуюся половину помещения. Она была разделена на две неравные части. Большая из них представляла собой небольшой спортивный зал: несколько штанг, пара стоек, большие гантели кустарного образца, две убитые, обветшавшие боксерские груши и несколько потертых набивных мячей, сваленных вместе с разноцветными скакалками в дальнем углу зала.

Посередине помещения находилась кухня, скорее даже не кухня, а место приема пищи. Небольшой холодильник, микроволновки, какая-то плита древняя, дальше Караеву не было видно, он выдвинулся чуть вперед, вытягивая немного могучую шею с целью выяснить, что же скрывается от его любознательного взгляда.

И все-таки не пристало в период горячих боевых действий отвлекаться на всякую хрень вроде экономии, бережливости и прочих элементов быта одомашненных преступников. Высунувшись из своего укрытия, Караев тигр оказался лицом к лицу с весьма неприятными и уж бесспорно крайне опасными персонами. Как же я расслабился то, проворонил присутствие граждан этих, корил себя Тимур, немного отодвигаясь назад с целью освобождения пространства для маневров своего крупногабаритного тела.

У Караева не было сомнений, что только что представшие перед его звериными очами двое субъектов создадут ему в ближайшие минуты немало проблем. А вот сомнения в достойном разрешении этих самых проблем у Тимура как раз имелись. Дело было не во внешнем виде этих самых, несущих неминуемые трудности, товарищей. Да, они, конечно, были весьма и весьма немаленькими. Даже в зверином облике Караев это понимал. Оба по пояс голые, в камуфляжных штанах, на теле татуировки какие-то намалеваны синей краской. Руны, мелькнуло в голове. Мощные, высоченные, бородатые. И очень жестокие. Тимур это по глазам их понял — прозрачным и холодным как ледышки.

Только беда в том, что причина их великой мощи состояла вовсе не в габаритах и жутком, каком-то нечеловеческом облике. Всем своим обострившимся звериным чутьем Караев ощущал, что в людях этих (если люди они вообще) очень много от Халка. И не того Халка, с которым, как правило, весело болтал Тимур по телефону, или во время трапезы общался беззаботно. Были они один в один похожи на неудержимого и всесильного Халка, который, не заморачиваясь, размазывал, разматывал всех своих врагов, несмотря на их количество и личные умения. 'Шива Разрушитель' однажды назвал его Тимур после очередной скоротечной битвы, где Халк уработал пятерых взрослых, но очень вредных мужчин. При том, что сделал это меньше, чем за минуту. Халку такое наименование понравилось, даже какую-то передачу потом специально по телевизору смотрел на эту тему.