Слезы Тереи

— Текст договора о сотрудничестве и его условиях, включая династические браки между дворянами Измира и Далии в свободном доступе. Его основные тезисы публиковали во всех городских газетах, а в селах старосты зачитывали жителям. — Валин пожимает плечами. — Но это доступная информация. А списки невест вообще чуть ли не публично обсуждались.

— А о Сговре?

— До того, как стало известно, что вы можете стать женой лорда, его никто не обсуждал, но потом. Мой отец сильно переживает отсутствие внуков от моего старшего брата. Младший же..., на него рассчитывать не приходиться. Так что, когда в семье узнали о возможности законнорожденных наследников от меня. Сами представьте, какова была реакция на эту новость. — Некос криво улыбается. — Меня даже на семейные праздники приглашать снова начали. Так что об условиях сговора и "прозорливости" вашего родителя сейчас ходят просто легенды.

— Значит и она все знала....

— Амина, о чем ты? — Валин нетерпеливо подается из кресла вперед.

— Моя мать, герцогиня, она знала, что отец оставил лазейку для меня. Пусть и слепой, но все-таки выбор, а им не могут похвастаться даже самые любимые дочери, что уж говорить о ней самой. И тут мне, выпадает шанс, единственной среди многих.... Сговор, это сговор, и если выбирать между ним и договором между двумя сильнейшими державами, то и сельскому жителю станет понятно, каким обязательствам отдадут больший приоритет. Маркиз, чтобы вы сделали, если бы я отказалась возвращаться к миру и осталась бы послушницей в монастыре Реи?

— Понимаю, к чему вы. Ваша сестра быстро бы выскочила замуж за лорда Самира. А я — берсерк, мне позволительны некоторые безумства и за своим всегда приду, куда бы ни пришлось идти. А сестры монастыря — это лакомый кусочек для моих солдат.

— Именно, и все бы получилось так, как хотела моя мать. Фели, её любимая доченька, стала бы женой будущего Короля объединенных земель, почти Императора. Ей только было необходимо уговорить меня остаться в монастыре, и она сделала для этого все возможное. Жаль только, что силой обратно меня вернуть нельзя было, не взяли бы просто. Даже на совесть и долг перед семьей и родом давить пыталась. — Я смерилась, мне все равно.

Мужчины напротив, были поражены моими словами. Да, согласна, не каждый день слышишь о подобном отношении родителя к собственному ребенку. Пусть он и отличается от остальных, пусть считают "особенными", но это же не повод отказываться от собственного ребенка!

Вон, Некос меня даже понимает. Он ведь тоже — не совсем желанный ребенок, с последствиями. Будь неладна эта религия с её предрассудками.

— Я понимаю, зачем вам брак с Фели, маркиз. Моя сестра может дать вам законного наследника. Но я хотела бы знать, зачем вам, лорд Самир, нужна я? Раз у меня есть выбор, я хочу знать, из чего придется выбирать и каковы условия.

Мужчина удивленно приподнимает брови.

— А разве вам недостаточно того, что со мной вы сможете избавиться от условностей навязанных обществу религией?

— Подозреваю, что и здесь не все так просто. — Красноречивый взгляд на Валина. — Да и вы сами имели неосторожность обмолвиться о моей для вас значимости.

— Даже так.... Ну, хорошо. Вы правильно сказали, король, в будущем, объединенных земель.... Дядя с союзниками неплохо постарались, используя мои разработки. Но я-то не хочу. Мне это не нужно. Власть, я к ней никогда не стремился. Я — маг. Мне подвластны некоторые силы, в которые простые обыватели не верят. Я — ученый. И желаю продолжать свои изыскания и дальше, но не в качестве молчаливого руководителя, а того, кто сам будет проводить эксперименты. И вы, мой единственный шанс, та самая возможность, на право отказаться от столь сомнительной чести стать во главе новорожденного исполина, на благо которого придется положить всю свою жизнь и жизнь своих детей. Как носительница наследия Древних, вы можете дать мне право отказать дяде в его последней воле и передать все полномочия будущему мужу Ерины, его дочери.

— А без меня никак?

— Нет. По нашим законам, которые ввел ещё прапрадед, наследник может отказаться от долга только в пользу другого наследника мужского пола. А в нашем поколении, кроме меня, мужчин больше нет.

— Я, значит, дам вам право отказаться от "сомнительной чести". Ясненько....

Гостиная наполнилась звенящей тишиной, мне надо было подумать. Мужчины, понимая, что мне сейчас мешать не стоит, молча, ждали, когда я что-нибудь уже решу для себя. Я же пребывала в сомнениях.

— Лорд, — неожиданно затянувшееся молчание прервал Валин, — а не покажите ли вы маркизу собрание оружия герцога? Соседняя комната с нами. — Не вопрос, приказ.

— Пойдемте, маркиз, пройдемся. — Оба нехотя покинули нас. Только если маркиз сверкал улыбкой, лорд был, заметно, хмур и невесел.

— Амина, — Валин неспешно подошел к диванчику и, бесцеремонно отодвинув мои юбки, присел рядом, — мне кажется, что твоя мать предложила замечательный выход.

Чего?

— Какой выход? Ты о чем?

— О прекрасной возможности отказаться от брака с лордом. — И так он равнодушно это сказал, что у меня нечаянно закралось подозрение о личности того "гения", который и придумал этот план. — Возвращайся в монастырь на полгодика, а потом, когда все уляжется, маркиз легко тебя оттуда вытащит. Я с легкостью прощу ему эту выходку, он же выкрал свою любимую, меня все прекрасно поймут, ведь берсеркам свойственны странные поступки, а вставать на пути желаний у таких, себе дороже. Вы друг друга стоите, да и ты, надо заметить, за эти годы только ещё больше похорошела. Его даже осуждать не будут, почти.

— Ваше Величество! — Отодвигаюсь от Валина в самый угол диванчика, как можно дальше от недобро блестящего на меня глазами, непозволительно близко придвинувшегося монарха. — А с чего вы собственно решили, что я желаю всеми силами избежать возможности связать свою судьбу с лордом Самиром?

— Не говори ерунды! Он же измирец! — Мужчина снова начинает придвигаться ко мне и по мере продолжения его речи, расстояние между нами становится все меньше и меньше. — А это замечательный шанс остаться со мной.

— С тобой!? — Сказать, что я шокирована этим заявлением, не сказать ничего. — Нет, Валин, если я стану женой маркиза, то мы никогда не сможем быть вместе.

Что за чушь? Он что, головой обо что-то ударился?

— Женой? Да, станешь, но только чисто номинально. А в действительности, ты будешь со мной.

— Как так, в действительности? — Темные императоры, что он несет?

— Я не могу жениться на тебе, наш официальный союз не одобрит знать, все ещё слишком велико могущество Церкви, хоть вера в Святых уже не так крепка, как было раньше. Но ты можешь стать моей любовницей. Я уже и с маркизом договорился. — Мне показалось, что после его слов, у меня опора ушла из-под ног. — Подпишу признание одного из его бастардов законным наследником, делов-то.

— Идиот! — это все, на что меня хватило.

— Амина, ты не понимаешь. Мы будем счастливы вдвоем.

Он не понимает, не понимает. А может, просто не знает?

— Я не смогу быть с тобой, как ты не понимаешь?

— Ты боишься общественного порицания? Девочка моя, все будет хорошо. — Меня, шокированную известием, обняли. — Да кто мне что скажет, я — король!

— Нет, Валин, Печать и супружеские Клятвы, я не смогу из-за них с тобой быть, даже если захочу. — Пытаюсь объяснить, но он меня не слышит.

— Да ерунда все это! Я докажу тебе!

Да как же ему втолковать, что не хочу я быть его любовницей!? Что делать?

Валин отнес мое молчание на свой счет. И тут же приступил к активный действиям....

— Ну, хочешь, хоть сейчас докажу! — Объятья вмиг перестали быть нежными. Чужие руки сдавили мои плечи тисками, а жаркое дыханье опалило шею. — Люблю. — Прошептал над ухом знакомый голос. — Как увидел тебя вчера, так и понял что, то детское чувство было серьезным. Никому.... Ни за что.... Не отдам.

Обжигающе горячие поцелуи перемежали отрывистые слова. А во мне все переворачивалось от отвращения к самой себе, к нему. И это предложение. Я чувствовала себя... ужасно....

— Валин, нет. Не надо. — Вялая попытка привести разошедшегося не на шутку мужчину в адекватное состояние ни к чему не привела, лишь только ещё больше раззадорила его. — Валин, прекрати!

Меня опять не поняли. А поцелуи с горящего от стыда ушка, переместились на шею, из-за чего пришлось наклонить голову, когда пыталась отстраниться, но только ещё больше ухудшила свое положение.

— Не бойся, никто не узнает.

Попробовала вырваться, так мне только руки крепче сжали. И когда только успел?

— Валин! Я буду кричать. — Стараюсь, что бы голос звучал твердо и отстраненно, но кажется, у меня это плохо получается.

— И себе сделаешь только хуже.

Он прав. Но молчать.... Т-темные прихвостни Императоров, я не хочу! Что же делать? Как быть?

Решив, что я прекратила сопротивление, Валин, не прекращая выцеловывать что-то на моей шее и постепенно подбираясь к лицу, (а там ведь дальше губы!) завел мне руки за спину, заставляя ещё больше откинуться назад.

Вот мой шанс! Сжав обе мои руки одной, второй он начал шарить по моему телу. Р-р-р.... Предательская тонкая ткань платья. Хочется заорать от отвращения во весь голос. Ведь я считала, что мы друзья! Но надо потерпеть, ещё чуть-чуть....

— Отпусти... — последняя попытка, к которой Валин остается глух, лишь крепче обнимает и настойчивее начинает подбираться к губам.

Прости, бывший друг...

Крепко сжимаю руку, вывернутую из ослабшего захвата в кулак и, когда он уже собирается отпраздновать мою капитуляцию настоящим поцелуем в губы, я бью его со всей возможной силы в челюсть левой рукой. Руку пронзает болью, пальцы саднят, а голова Валина резко дергается в сторону. На мгновенье мужчина теряет ориентацию в пространстве и мне этого вполне хватает для того, что бы пулей вскочить с диванчика в сторону незакрытой уборной и захлопнуть за своей спиной дверь на щеколду.

Сердце загнанной птицей бьется где-то в горле, ноги дрожат, а в голове туман. Слышу из-за двери ругательства, но не могу их разобрать. Нетвердым шагом, иду к неприметной дверке. В голове единственная четкая мысль.

Надо, во что бы то ни стало добраться до своих комнат. Девочки помогут привести себя в порядок....

— Лишь бы ни с кем не столкнуться по пути.

Уже закрывая за собой дверь для слуг, до меня доноситься звук тяжелого удара. Это что-то кинули в стену. Стул, наверное.

Глава 10

Как добралась до своих комнат? Не помню. Встретила ли кого-нибудь на своем пути? Не знаю. Вроде бы никто не орал, не визжал и не пытался остановить....

Пришла в себя тогда, когда за спиной в закрытую дверь собственной ванной комнаты кто-то настойчиво бил кулаками и смутно знакомыми голосами требовал открыть ту немедленно. Голова раскалывается, тело болит, по ощущениям желудок только что вывернуло наизнанку, а во рту побывало стадо котов с одной единственной целью — справить нужду. Я сижу на полу около раковины, а с волос, на порванную юбку капает мутная вода. А вода ли?

— Миледи!!! Миледи, откройте! Откройте, пожалуйста! — Судя по голосу, Лиза под дверью уже чуть не плачет.

— Амина, открывай, открывай немедленно! — А вот Сара уже готова порвать меня на много-много маленьких клочочков. — А иначе я позову стражу!

Бр-р-р.... Только не в таком виде.

— Не надо, сейчас открою.

Пресветлые! И это шипение — мой голос, жуть.

— Не надо? Тогда давай быстрее открывай!

— Хорошо-хорошо. Ты только прекрати орать, а то у меня сейчас голова на части расколется от твоих визгов.

С третьей попытки удалось собрать ноги в кучку и по стеночке, по стеночке, доковылять до двери. С тихим стоном сползла на небольшой пуфик, кем-то догадливым тут поставленный, прямо у двери. Красота....

Стоило мне только сдвинуть щеколду, как в ванну на всех парах влетела Сара, бешено вращая глазами, а следом за ней проскользнула Лиза, у которой глаза на мокром месте были, из-за чего та постоянно хлюпала носом.

— Ох, ты ж.... — Сара растерянно уставилась на растрепанную меня. — Что случилось? Кто....

Пришлось замахать на Сару руками, говорить не получалось — горло саднило и от напряжения снова начали накатывать рвотные спазмы.

— Лиза, чаю, с мятой и лимон, быстро.— Удивительно, но заплаканная девушка меня поняла и стремглав бросилась исполнять поручение, прижимая трясущиеся руки к груди.

— Кто это сделал? — Сара уже взяла себя в руки и теперь как неминуемое зло, наступала на меня с неизбежностью летней бури.

— Не столь важно кто....

— Но...!

— Я сказала, не столь важно кто.... Да и тебе это знать пока не желательно. Лучше помоги мне умыться и приготовь о что переодеться.

Сара обиженно поджала губы, но безропотно принялась к исполнению своих обязанностей, молча стерпев даже то, что меня в очередной раз вывернуло, когда я наклонила голову, чтобы смыть остатки краски с лица. Так что, когда вернулась Лиза с подносом, на котором пыхтел только что заваренный чайник, я была уже раздета до белья и впихнута Сарой в тоненький шелковый халатик, и с мокрой тряпкой на лбу, распласталась на кровати, поверх скользкого покрывала.

— Миледи, там... к вам пришли. — Глаза у Лизы, когда та забежала в комнату, словно два уголька, возбужденно блестели.

— Пошли всех куда подальше, я не хочу ни с кем сейчас говорить.

— Но это лорд!

Ох, только его сейчас тут не хватало. Не желаю, чтобы кто-нибудь ещё видел меня в таком состоянии. От жалости к самой себе, тело скрутило судорогой, я комочком свернулась, прижала ноги к животу и обхватив себя руками. Полотенце мокрой тряпкой скользнуло на покрывало, загораживая обзор и оставляя на кремовом шелке пятна.

— Я же сказала, не хочу ни с кем сейчас говорить.

— Его Светлость просил передать, что готов подождать.

— Нет.

— Миледи, вам все равно придется выйти к нему, прием, на нем вы обязаны появиться. — Сара как всегда права и безжалостно об этом напоминает.

— Хорошо. Выйдите минут на пять, мне надо прийти в себя.

— Лиза, иди, предложи что-нибудь Его Светлости.

— Сара, тебя это тоже касается.

— Пф!

Обиделась, ну и ладно. Мне сейчас не до её чувств, со своими бы разобраться....

Дверь хлопнула, отрезая меня от всего остального мира, но я все равно слышала приглушенные голоса и смех гостей, которые гуляли в парке и щебет Лизы за стеной, которая пыталась что-то предложить лорду. Это раздражало.

— Темные. — Хочется заорать во весь голос, выплеснуть на весь мир все те эмоции, что копились годами и сегодня решили взбунтоваться. — За что?

Кто бы ответил мне на этот вопрос? За что Валин так со мной поступает? Он даже слушать не стал мои объяснения, а ведь я, правда, не смогу, стать его любовницей, даже если захочу этого. В Далии не верят в магию, но она есть. Матушка — настоятельница монастыря, та, что должна бороться с "магической заразой", сама одна из тех, кто обладает мистической силой, позволяющей подчинять себе людей. "Печать Верности" — проклятье, не позволяющее совершить ошибки в выборе. Завязанное на принятие супружеских клятв, убьет изменника и супругом. Медленно, но верно проклятье будет сводить с ума, делая безумными от невыносимой боли.