Настоящий Слизеринец. Части 1 и 2

— Опять библиотека!..

— Ладно, ладно, я поняла, обсуждения потом. А ты, Гарри, о чем думаешь?

— А мне бы очень хотелось узнать, — Поттер говорил сейчас жестче чем обычно, Уизли таки почти умудрился вывести его из себя, — на что Рон вообще рассчитывал, когда выходил на дуэль! Рон, ты хоть одно подходящее заклинание знаешь? Ты хоть что-нибудь вообще о волшебных дуэлях слышал? Да я из-за тебя чуть со стыда не помер!

— Ну мне братья рассказывали...

— Старшие? Как их там, Билл, и Чарли?

— Нет, Фред и Джордж, вообще-то...

— О бож-же мой!..

— Да тихо вы!

— Не-е-ет, это совершенно невозможно...

В результате четырехчасового переругивания, гриффиндорцы все же умудрились обсудить все вопросы, прийти по большинству из них к единому мнению и даже не опоздать до отбоя в гостиную факультета.

С исследованием двери решили пока повременить, потому что это действительно могло оказаться опасно. С подачи Гермионы было принято решение всесторонне исследовать этот вопрос. Рон взял на себя сбор слухов и вытрясание из весьма информированных близнецов сведений о том, что же такое прячется за дверью. Двойные Уизли иногда демонстрировали поразительную осведомленность, может и сейчас повезет. Гарри решил как следует расспросить Хагрида — тот все же при замке давно, может чего слышал или знает. А Гермиона, как обычно, собиралась забуриться в библиотеку и поискать в прошлом похожие случаи.

По вопросу, волновавшему Невила, к единому мнению прийти так и не удалось. Рон собирался плевать на все долги, особенно на долги Малфою, Гермиона, как обычно, хотела сначала изучить вопрос, прежде чем высказывать собственное мнение, Гарри не чувствовал особой необходимости признавать что-то, причем судил по поведению Драко, который, похоже, не ожидал ни от кого ничего подобного. А сам Лонгботтом не смог сказать по этому вопросу ничего конкретного, потому что эти аристократические заморочки (как выразился Уизли) помнил очень-очень плохо.

По вопросу такой подозрительной пробежки через весь замок определенности так же не было, и все кроме девочки решили расслабиться и забить на него, а сама Гермиона так и не оставила попыток разобраться. На данный момент она уже нашла как минимум два возможных обьяснения: легенду о Хогвартсовских Блуждающих Огоньках, заманивающих учеников в опасные места, и предположение о выставленной кем-то ловушке-пугалочке, ведь место дуэли Рон умудрился заранее озвучить на весь Большой Зал.

По вопросу же подготовки Рона к дуэли неожиданно произошли самые длительные и, пожалуй, самые жаркие дебаты. Оказалось, что Уизли не знал ни одного мало-мальски подходящего к этому случаю заклинания, но подумал об этом почему-то лишь перед самой встречей. В результате рыжий рассчитывал использовать пару раз Пурпурный Фейерверк (да, тот самый что опознал Гарри), запуская его Малфою прямо в лицо, а потом собирался перейти в рукопашную и добить деморализованного слизеринца без всякой магии. В принципе — не самый плохой план из составленных наспех. Однако в дальнейшем неудачного дуэлянта просветили в том что:

а) Заклинания, использованные на дуэли Малфоем, по силе равны примерно тем, что изучаются на третьем курсе и являются специализированными, чуть ли не именно для подобных случаев, то есть шансов на победу в дуэли у него нет ни сейчас ни в будущем, потому что Драко знает больше и учится гораздо быстрее.

б) Волшебная дуэль никак не может быть переведена в физическое столкновение, на то она и волшебная. Если бы такое произошло — от нарушителя отвернулись бы буквально все, и руки бы ему в будущем никто не подал.

в) Следовало хотя бы что-то узнать перед тем, как бросать вызов. Ну хоть магловские книги почитать, что ли, хотя бы тех же Мушкетеров (самые долгие обьяснения последовали именно после этой фразы).

г) Он — просто дурак набитый.

Неожиданно логичным выводом из всего вышеперечисленного стало общее решение научиться хоть каким-нибудь заклинаниям, которые могли бы причинить хоть какой-то урон другим ученикам, причем каждый из присутствующих имел по этому пункту свое собственное уникальное мнение.

И, конечно, Гермиона не была бы Гермионой, если бы и по этому вопросу не нашла бы повода отправиться на поиски в библиотеку.

* * *

Сегодня в гостиной Слизерина было неспокойно. Третьекурсник Рэнди Майлс капитально налажал в Трансфигурации, да так, что нарвался на серьезную выволочку от МакГонагл, а факультет потерял два десятка баллов — неслыханное наказание для вопроса, связанного с учебой, а не с каким-нибудь крупным нарушением дисциплины. Причем подобное случалось с ним не первый раз, а проблемными предметами были также Астрономия, Травология и даже (о боже мой!) Защита, и это при заике-Квирреле, вывести которого из себя было весьма непросто. И теперь Майлс сидел в углу зала, делая вид что занимается, в ожидании того, что же старшекурсники решат с ним сделать. Потому что факультет терял баллы, репутация слизеринцев ухудшалась, и даже профессор Снейп посматривал на Рэнди в последнее время как-то излишне задумчиво. И вот теперь большинство слизеринцев замерло в ожидании, а некоторые из учеников факультета решали, что же делать с этим возмутителем спокойствия. Может, поколотить, чтобы обеспечить ему немножечко прилежания и усердия? Так ведь колотили уже... Или, может быть, сотворить с ним какую-нибудь мерзопакость хитрым заклинанием? Хотя как это поможет изучению предметов?..

Конечно, каждый факультет реагировал бы на подобное событие по-своему. Гриффиндорцы искренне посочувствовали бы товарищу, после чего дружно забили бы на этот вопрос до следующего раза. Представители Равенкло были бы крайне возмущены подобными "успехами" софакультетчика, и, возможно, обьявили бы ему категорический бойкот, пока он не исправится, или, может быть, общим собранием назначили бы ему помощника из собственных рядов. Оба исхода были примерно равновероятны, выбор зависел бы, скорее всего, от поведения провинившегося. Хафлпаффовцы же гурьбой навалились бы на пострадавшего со своим сочувствием и помощью, которые постепенно переросли бы из упорных групповых занятий в дружеские посиделки с чайком, тортиками, и, может быть, даже сливочным пивом, втихомолку притащенным из Хогсмита. Реакция же слизеринцев была иная. На змеином факультете считалось, что успехи в учебе — это личное дело каждого, до тех пор, пока ты не задеваешь интересов других учеников. Хочешь упорно грызть гранит науки — пожалуйста. Добьешься успехов — честь тебе и хвала, и, возможно, пара пунктов статуса сверху. Собираешься гулять и забивать на задания — не вопрос, жизнь — твоя, делай с ней что хочешь. Пока, конечно же, ты не подставляешь под удар другого слизеринца или весь факультет. Потому что именно слизеринцы придавали школьному соревнованию за баллы факультета, пожалуй, самое большое значение. Стремление добиваться успеха и быть первыми было очень сильно развито именно у последователей Салазара Слизерина, да и подготовка перед взрослой жизнью неплохая. Бывали и исключения. Например Маркусу Флинту прощалось очень многое, как бы он не относился к учебе, хотя преподаватели уже не раз пугали его тем, что с таким отношением он может как-нибудь и на второй год остаться. А все потому, что под его командованием сборная факультета по квиддичу частенько побеждала и зашибала гораздо больше баллов, чем он терял из-за своей лени и нежелания заниматься. Поэтому пока Рэнди просто учился не слишком упорно, его не трогали, но когда ситуация ухудшилась, слизеринцы призадумались.

Обычно в подобной ситуации несколько старшекурсников из числа самых активных брали вопрос стимулирования мыслительной деятельности провинившегося на себя. Как правило, стоило разок-другой обьяснить неудачнику где и в чем он не прав, и что не стоит бросать тень на родной факультет, как тот исправлялся, брался за ум и ситуация улучшалась. Однако с Рэнди подобный подход не помогал. Ученик искренне хотел бы исправиться — у него просто не получалось, лупи его или не лупи... И вот теперь инициативная группа тихонько совещалась, не стоит ли вывести стимуляцию на следующий уровень, и если стоит — то как?..

Вообще Рэнди не был таким уж безнадежным. Ему хорошо давались Чары, колдовал он легко и непринужденно. И с Зельями у него сейчас все обстояло более-менее неплохо — профессор Снейп многочисленными отработками вбил-таки в голову ученика необходимое количество знаний, чтобы вытянуть его на средний уровень. Проблема была в том, что слизеринец довольно медленно осваивал теоретические дисциплины. Если постоянно прилагать усилия — он вполне мог угнаться за всеми, но непрерывно столько вкалывать, да еще и в начале года... И так-то на второй год на прошлом курсе чуть не остался. Казалось бы, что нужно уметь волшебнику кроме умения колдовать? Так вот поди ж ты, оказывается требовались еще и знания по мангдрагорам, Сатурну в созвездии Стрельца, каким-то там законам толи Гампа толи Гнумпа, а еще баллы факультета не помешали бы. Словом, сейчас Рэнди было попросту стрёмно — поди позанимайся, когда над тобой нависло такое.

— Мисс Андервуд, вы не сделаете мне одолжение?

Лучшая ученица третьего курса (по крайней мере — среди слизеринцев), полукровка Марго Андервуд, узнала бы подошедшего к ней ученика по голосу, даже если бы не заметила краем глаза его приближение. За последние месяцы Драко Малфой достаточно прославился своими действиями среди представителей змеиного факультета. Он хорошо учился, заметно улучшил свое положение, крутил какие-то дела с тремя самыми статусными учениками, укрепился в любимчиках у профессора Снейпа... Словом, несмотря на первый курс, делом подтвердил свое место среди Самых Больших Шишек Слизерина. Она же всего лишь была подающей надежды третьекурсницей-полукровкой без особых перспектив.

— Конечно, мистер Малфой. — Марго не могла ответить иначе.

— Тогда вы не могли бы помочь мистеру Майлсу с Трансфигурацией?

На лице слизеринки видимо все же промелькнуло что-то такое, что мальчишка умудрился заметить и правильно истолковать.

— Мисс Андервуд, вы полагаете, что эта задача трудновыполнима?

Марго замерла, не зная что ответить. Если признать что задача трудна — это будет означать, что ее способностей недостаточно. Если не признать — значит, предстоит взяться за сложное дело, не рассчитывая на особую компенсацию. Что ни говори, Рэнди иногда мог быть редкостным балбесом, она не раз пыталась втолковать ему кое-что по учебе, но каждый раз ее терпения оказывалось недостаточно. Для того чтобы добиться результата, пришлось бы приложить серьезные усилия, и делать это за бесценок категорически не хотелось. Как же быть? Решение следовало принимать как можно быстрее...

— Тогда, если вы справитесь, это будет весьма заметное одолжение. — Драко, видимо, заметил колебания девочки и слегка поднял ставки.

— Конечно, мистер Малфой. — Марго оставалось ответить только это, после чего она схватила учебник и рванула через всю гостиную в уголок, где сидел весьма ошарашенный Майлс.

Драко удовлетворенно кивнул и зашагал в сторону своего любимого кресла, но тут, наперерез ему, от одного из каминов двинулся Маркус Флинт. Глава сборной факультета был одним из тех, кто склонялся к мысли о том, что нарушителя спокойствия следует поколотить, чтобы обеспечить ему немножечко усердия, а последнего хода первокурсника он так и не понял.

— Мистер Малфой, я хотел бы прояснить один вопрос.

— Конечно, мистер Флинт. — Драко отвечал ровно и, судя по всему, совершенно не удивился. По залу пронесся удивленный шепоток — что-то назревало. Понять бы только — что?

— Не могу понять, ради чего вы взяли на себя определенные обязательства?

— О, этому есть несколько причин. И первая из них — я не хочу, чтобы наш факультет выглядел плохо со стороны. Нам не следует выносить свои проблемы наружу, даже если они есть. И если я могу что-то сделать по этому поводу, я хотя бы попытаюсь. Уж больно случай... Мнэ-э... Заметный.

— Аргумент, — кивнул Флинт. — Но принимать на себя долг?..

— Если дело выгорит, — протянул Драко, и по спине Марго пробежала целая стайка мурашков, — это скомпенсируется тем, что он будет должен мне. Не так ли, мистер Майлс?

Рэнди мог только кивнуть. Попробуй залажай на этот раз, из-за тебя Малфой будет должен полукровке! И попробуй не отдать долг — у-ух!.. Марго же подумала о том, что ей стоит отнестись к ситуации поответственней. Оказаться виновной в том, что Драко Малфой будет должен ей... Опасная петля, очень нехорошая перспектива. Придется приложить усилия, чтобы все получилось как можно лучше.

— Долг этого неудачника? — С сомнением протянул Маркус.

— Не волнуйтесь, мистер Флинт, я думаю что найду применение любой возможности. Мы — не хафлпаффовцы, но помогать иногда просто выгодно.

— Рад за вас, мистер Малфой. И все же...

— Не хотелось бы слышать от гриффиндорцев, что мы — неумехи. И не хотелось бы давать повода МакГонагл для выкрутасов, подобных сегодняшнему.

— Хм-м... Ну ладно, проведем эксперимент. — Флинт, видимо, принял какое-то решение, а Рэнди с облегчением подумал, что экзекуция, похоже, отменяется.

* * *

Комната без окон была душной и мрачной, а освещала ее всего лишь керосиновая лампа, висящая на крюке, закрепленном на низком сводчатом потолке, но Аргусу Филчу этого света было более чем достаточно. Завхоз Хогвартса сидел в старинном, прилично побитом молью кресле за не менее старинным обшарпанным дубовым столом и с изрядным энтузиазмом составлял очередную докладную о провинностях учеников.

— Уж теперь они попляшут... Попля-яшут, моя дорогая!

— Мяу! — похоже, миссис Норрис была абсолютно согласна с хозяином. Впрочем, она разделяла его воззрения практически всегда.

Филч откинулся на спинку кресла, обозревая плоды своих трудов. Докладная была составлена по всей форме, хотя ее внешний вид слегка портили неровные строчки, не всегда вписывающиеся в те места на бланке, что были предназначены для записи. Но завхоза, как истинного художника, сейчас это практически не волновало. Должен же Дамблдор, в конце-то концов, прислушаться к его доводам! Ах как они запели бы, эти мерзкие детишки-нарушители, если бы систему наказаний удалось ужесточить...

Ба-абах!!! Бздынь! Блям-блям-блям-м-м-м!! Звук от падения чего-то тяжелого прямо над кабинетом Филча получился ужасающе громким, а керосиновая лампа опасно закачалась на крюке, и пятно света заметалось по комнатушке вправо-влево, высвечивая потаенные уголки, которым в обычной ситуации изрядно недоставало освещения.

— Это же старинный трехстворчатый шкаф с третьего этажа! — в изумлении воскликнул завхоз, вскакивая с кресла, как подброшенный пружиной. — Вот негодяи! Кто посмел!..

И Филч с несвойственной его внешности прытью понесся в сторону выхода, а вслед за ним рванула изрядно обеспокоенная кошка. Грохнула дверь, в комнатушке воцарилась тишина, и лишь пятно света от потревоженной керосиновой лампы все еще моталось по комнате туда-сюда, постепенно замедляя свой ход.

А потом дверь чуть слышно скрипнула, пропуская в помещение фигуру невысокого роста, закутанную с ног до головы в темный плащ с капюшоном. Незваный посетитель уверенно пересек каморку, прошел мимо рядов шкафов с ящиками для документов, снабженных пожелтевшими табличками, и остановился перед здоровенной коробкой, стоящей на тумбочке в глубине комнаты. Палочка, выскользнувшая из под плаща, указала было на замок коробки, но потом, после секундного колебания, просто подцепила крышку, которая открылась с негромким стуком, откидываясь назад и слегка ударяясь о каменную стену помещения.