К Лазурной полосе

В свои апартаменты королева возвращалась далеко за полночь, пребывая в прекрасном настроении, которое не смогло испортить даже появление в поле зрения Ловца Вестей. Глава службы соглядатаев Клана неподвижной статуей застыл в тени возле входа в личный кабинет королевы, ничем не привлекая к себе внимания. Он лишь низко поклонился, выпрямился и вновь замер, что означало наличие у него не слишком спешных и не очень важных, но довольно-таки неприятных новостей. Фалистиль вполне могла пройти мимо и сохранить своё прекрасное настроение до утра, но она предпочла выслушать начальника разведслужбы. Раздвинув свисающие вьюнки, закрывающие проход в кабинет, королева властным, преисполненным достоинства наклоном головы велела эльфу следовать за ней.

— Ну-с, Ловец, чем сегодня вы огорчите свою королеву? — промурлыкала она, усаживаясь на изящный стульчик из переплетённых берёзовых веток и в соблазнительной позе откидываясь на его спинку.

— Ваше Величество помнит о своей последней просьбе понаблюдать за подворьем техмага с целью выяснить о наличии у него вещей, нужных Клану? — вопросом на вопрос ответил Ловец.

То, что он остался стоять, а не попросил дозволения присесть, само по себе было дурным знаком. Фалистиль внутренне напряглась в готовности услышать нечто тревожное. Но ответила шутливо, всё тем же воркующим тоном:

— Конечно помню, я пока ещё достаточно молода, чтобы начать страдать склерозом.

— Ничего особо ценного мои подчинённые на подворье техномага, увы, не заметили. Зато они отметили один неприятный факт. Как Ваше Величество помнит, изъятие столь нужной Клану лозы началось только тогда, когда подворье покинул дракон. Так вот, он вернулся. И вернулся не один, он привёл с собой ещё одного дракона.

— Что вы хотите сказать, Ловец? У техмага сейчас уже два дракона?!

От такой новости королева выпрямилась как струна и впилась суровым взглядом в лицо главного соглядатая.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество, соблаговолите выслушать до конца. А на Ваш поспешный вопрос отвечу так: нет, у техмага сейчас не два дракона.

Фалистиль потребовалось не более трёх мгновений, чтобы собраться.

— Говорите, Ловец, я вас внимательно слушаю. — Сейчас в её тихом голосе звенела сталь.

— Один из моих подчинённых обладает даром невероятной чувствительности к магии. Сам он не способен сплести даже простенький Узор, зато легко определяет любую волшбу, даже самую слабую, творимую на солидном от него расстоянии. Именно он подсказал мне, что дракон покинул двор техмага через межмировой проход. И вернулся из него же, приведя за собой второго дракона. Тот второй облюбовал себе логово в стороне от первого, на самой границе с владениями Клана. В дальнейшем нам нужно будет учитывать этот факт.

— Хорошо. Продолжайте, ловец. — Фалистиль сосредоточенно кивнула.

— Спустя две седмицы оба дракона и техмаг снова покинули баронство через межмировой портал и вернулись из него, ведя за собой третьего дракона. — Ловец Вестей сделал паузу, дожидаясь королевской реакции на свои слова. Но не дождался: королева по-прежнему сидела неподвижно. Тогда он продолжил:

— На сегодняшний день ситуация такова: два дракона, первый и последний, безвылазно находятся возле усадьбы техмага, тогда как третий время от времени уходит в другой мир через портал. Сам техмаг тоже не сидит на месте, регулярно отлучаясь с подворья. Заранее срок его отсутствия предсказать нельзя.

В кабинете повисла тишина.

— "Не волнуйтесь, Ваше Величество, у техмага сейчас не два дракона"! — едва слышно проговорила Фалистиль, откровенно передразнивая Ловца Вестей. — Не два, а всего лишь три. Что и говорить, отменная новость! Именно та, которая нужна, чтобы напомнить королеве, что её жизнь состоит не только из балов и танцев... У вас на этом все новости, Ловец? Может быть ещё чем-нибудь "порадуете" свою королеву?

— Есть ещё одно известие, Ваше Величество.

— Столь же неприятное, как и предыдущее?

— Я не возьмусь давать ему оценку, целиком и полностью полагаясь на мнение Вашего Величества. Но начало будет неприятным.

— Не стесняйтесь, Ловец, выкладывайте. Я готова уже ко всему на свете.

С видом обречённой королева встала со стула и нервно прошлась по кабинету. Видимо в это время Ловец подал какой-то знак, потому что занавесь из вьюнков раздалась в стороны, и в кабинет вошел благообразный седой эльф. Пожалуй, королева несколько поспешила заявить о своей готовности ко всему, потому что при виде вошедшего она явно не смогла совладать с охватившими её чувствами.

— Но вы же мертвы! — Едва пролепетала она, с ужасом глядя на склонившегося в глубоком поклоне седого эльфа.

— Вижу, Вы узнали меня, Ваше Величество. Да, это я, Аргитэль, бывший советник бывшей королевы Милистиль, вашей покойной сестры. Как видите, я жив, просто до сегодняшнего дня старался держаться в тени как можно дальше от трона, ибо знал, что моё присутствие навеет Вам, Ваше Величество, множество неприятных воспоминаний.

Но Фалистиль не слушала старого советника. Прошлое, которое ей так хотелось забыть, отринуть, спрятать, завалить грудой других, не столь волнующих воспоминаний само собой вставало перед её глазами, оживляя картины из далёкого прошлого.

Вот, заливаясь звонким смехом, её старшая сестра ласково восклицает: "Ах ты моя маленькая бунтарка" и озорно ерошит ей причёску.

Вот страшный в своей утончённой красоте демон Хос пронзает юную Фалистиль испытующим взглядом, проникающим в самое сердце, наполняя его жутью и боязливым трепетом.

Вот её юношеский максимализм и борьба против привнесённой Хосом магии разрушения вызывают яростный гнев Милистиль.

И тут же блеск клинка старшей сестры, оставляющего на щеке уродливый шрам.

Вот изгнание из клана и долгие скитания по пыльным дорогам, под наполненными презрением взглядами встречных эльфов и алчными, похотливыми взорами смертных.

И тоскливое ощущение себя бездомной собакой, которую гонят отовсюду.

Обжигающим стыдом пронзило воспоминание о Вовве, единственном из всех, кто отнёсся к ней с пониманием, кто дал кров и новую цель в казалось бы беспросветной жизни.

Стыд, страх и боль целиком заполнили разум Фалистиль. Ей вдруг остро захотелось вскочить и бежать, бежать. Скрыться, спрятаться, убежать куда-нибудь далеко-далеко, на самый дальний край света, где никто и никогда не напомнит ей о постыдном прошлом. Вместо этого эльфийская королева сделала над собой усилие и собрала остатки воли в кулак.

— Что же заставило вас, бывший советник Аргитэль, изменить своё, в высшей степени мудрое решение и всё же предстать перед королевой?

— Это моя вина, Ваше Величество! — подал голос Ловец Вестей. — Я приказал Аргитэлю придти сюда и самому поведать о той тайне, которую он хранит уже многие годы. Я полагал, что Вам следует узнать о ней из первых рук, а не судить по пересказам.

— И что же это за тайна? — приподняла бровь Фалистиль.

— Однажды я сопровождал Вашу сестру на прогулке по лютиковой поляне. Помните её? Впрочем, место не важно. Да, мне нужно ещё уточнить, что в то время демон Хос только появился в Клане и всячески старался сблизиться с Милистиль. Так вот, во время той прогулки он подошел к Вашей сестре и вручил ей подарок. По требованиям этикета, демон не мог что-либо передавать королеве из рук в руки, поэтому подарок принял я и смог его хорошенько рассмотреть. Подарком оказалась маленькая жемчужина, не слишком броская на вид, но в магическом взоре просто слепившая яркостью свечения. По словам Хоса, свет этой неуничтожаемой жемчужины был виден любому демону сквозь любые покровы и расстояния. Помню, Хос тогда умолял Милистиль всегда носить этот жемчуг с собой, дабы он мог в любой момент привести своих воинов на помощь королеве, когда ей такая понадобится.

О, лютиковая поляна! Конечно же Фалистиль помнила её. В далёком беззаботном детстве она была любимым местом для игр малышки Фа, как тогда называл её отец. Вновь боль воспоминаний острым ножом полоснула по нервам королевы. Но, не подавая вида, она лишь спросила бесцветным, ничего не выражающим тоном:

— И что случилось потом с этой жемчужиной?

— Сложно сказать, Ваше Величество. Королева Милистиль не стала носить с собой жемчуг, как ни упрашивал её об этом Хос. Она решила, что подобный маяк нужен демону лишь для того, чтобы отслеживать все её перемещения, поэтому жемчужина обосновалась в ларце, среди прочих королевских украшений. Судя по магическому свечению, она никогда не покидала пределов личных покоев Милистиль. Ещё помню, как однажды Ваша сестра с довольной улыбкой обмолвилась, что напрасно Хос хвастался о способности жемчуга излучать свет сквозь любые преграды и покровы. Мол, она всё же нашла способ спрятать свечение. И действительно, даже магическим взором я не смог отыскать ту яркую искру, которая раньше всегда указывала на шкатулку с драгоценностями. Это всё, что мне известно, Ваше Величество.

— Если вам больше нечего добавить, Аргитэль, то можете быть свободны. А вы, Ловец, задержитесь ещё немного.

Фалистиль было неприятно находиться в обществе живого напоминания былых бед, но и оставаться наедине с воспоминаниями ей тоже не хотелось. Требовалось занять мысли чем-то другим, не связанным с прошлым. Именно поэтому она выгнала старика и оставила в кабинете разведчика.

— Что вы думаете об этом, Ловец? Только прошу вас, не говорите, что ничего. Наверняка вы не раз всё обдумали и взвесили, прежде чем привели ко мне это воплощение минувших эпох.

— Да, Ваше Величество. Я долго размышлял и пришел к выводу, что та жемчужина вполне может нам пригодиться. Если, конечно, Вы не передумали и не изменили своего отношения к техмагу.

— Стоп, достаточно! Ни слова больше.

Фалистиль с охотой уцепилась за возможность загрузить разум логической задачей и, тем самым, отвлечься от воспоминаний. "Если Вы не изменили своего отношения к техмагу" — мысленно повторила она слова Ловца. "Значит, эта горошина может иметь отношение к мести. Следовательно, её нужно обязательно найти. Если верить словам старого пня, жемчужина шкатулку сестры не покидала, выходит, она спрятана там. Сестра просто нашла способ скрыть магическое сияние камешка, спрятав его во что-то, что не пропускает магию. Что же это может быть?"

И тут Фалистиль вдруг вспомнила о ростках розовой аралии на краю Священной Рощи, и как их пытались отсечь от разлитой в воздухе маны слоем серебра. "Вот она, разгадка!" — возликовала Фалистиль — "Сестричка просто спрятала жемчужину в серебро!"

Она выбежала из кабинета и, спустя недолгое время, вернулась со шкатулкою в руках.

— Что ж, Ловец, давайте попробуем отыскать то место, куда сестра спрятала эту загадочную жемчужину.

С этими словами королева вывалила содержимое шкатулки на стол. Золото она сразу сдвинула на край стола, сосредоточив внимание на серебре. Но, увы, ничего похожего на футляр там не наблюдалось, лишь кольца, цепочки и подвески. То есть всё тонкостенное, куда жемчужину нельзя было поместить при всём желании. Зато в груде золотых безделушек её внимание привлёк пенал, в котором при встряхивании что-то призывно загремело. Фалистиль сдвинула крышку пенала и увидела на дне маленький камешек, чем-то отдалённо напоминающий жемчуг. Она или нет? Яркий блеск в магическом зрении подтвердил — действительно, она — та самая искомая жемчужина. А пенал оказался из серебра, только позолоченный.

— Восхищён, Ваше Величество! — довольно искренне произнёс Ловец Вестей. — Признаюсь, я полагал, что на совместные поиски нам с Вами потребуется гораздо больше времени.

Удивительно, но Фалистиль, всегда равнодушно относившаяся к любой, даже самой утончённой лести, от этой откровенно простецкой похвалы едва не залилась краской смущения.

— Как вы планировали использовать этот жемчуг, Ловец? -поспешила она сменить тему беседы.

— Раньше думал найти способ привесить жемчужину дракону, чтобы всегда знать его место нахождения и иметь возможность издалека отслеживать любые, даже тайные отлучки чудовища. Теперь же, когда драконов стало три, подобные намерения бессмысленны. Можно подкинуть жемчуг техмагу, и следить за его перемещениями. Но особого смысла я в этом не вижу. Словом, окончательного решения у меня пока нет. Главное, что есть камень, а возможность его использования рано или поздно появится.

— Иными словами, пока это лишь "ещё одна стрела в колчане"? — припомнила старую эльфийскую поговорку Фалистиль.

— Именно так, Ваше Величество. — склонил голову Ловец.

Володя:

За последний месяц мы с Леяной облетели все мои владения, заглянув в каждую деревушку, навестив каждый хутор. Не то чтобы во мне проснулся ярый хозяйственник, нет, просто сошлись вместе несколько обстоятельств. Лее перед началом посевной нужно было убедиться в готовности хозяйств к севу, из первых рук узнать о насущих проблемах селян, а мне приспичило натаскать Эла. Ну и возможность побыть лишний час с Леяной тоже сыграла свою роль.

С утра мы с Леей выползали из спальни, завтракали и выходили на луг, где возле Совы уже в нетерпении бил копытом Эл. Взлетев, мы с моей милой уединялись в грузовом салоне, после чего все на борту Совы впадали в нирвану. Ну, мы-то с Леей понятно почему: острая фаза влюблённости заставляла нас млеть от одной только возможности побыть рядом. А уж посидеть в обнимку, обменяться парой-тройкой поцелуев — это ващще напрочь сносило крышу. Забавно, но меня всегда умиляло преображение Леи: какую-то минуту назад она являла собой пример властной хозяйки, дотошливо вникающей в каждую мелочь, заставляя хозяина хутора — могучего, здоровенного мужика — боязливо втягивать голову в плечи. Но, стоило ей оказаться со мной наедине, как она мгновенно преображалась, прижималась ко мне трепетной ланью, робко подставляя губы для поцелуя и каждый раз смущалась, получив просимое. Блин, такая няшка, просто само воплощение милоты! Ну как тут удержаться, чтобы не потискать?

В пилотской же кабине Эл наслаждался одиночеством, раздуваясь от мальчишеской гордости. Ещё бы, он сам, лично, без какого-либо контроля управляет огромной птицей! Кто ещё, из шпынявших его сверстников, может похвастаться подобным достижением? А он может! Почитай, до самой посадки один птицу ведёт. Да и опускает на землю сам, разве что под присмотром.

К слову сказать, мне пришлось разок одёрнуть слишком задравшего нос мальца, когда он барским тоном указал мастерам на разболтавшийся шарнир тяги руля высоты. Отвёл его в сторонку и, взяв за ухо, провёл с ним политико-воспитательную работу:

— Смотрю, ты малость возгордился, дитятко? Ты как себе позволяешь со старшими разговаривать? Думаешь, если ты чуть-чуть научился пилотировать Сову, то можешь покрикивать на них? Полагаешь, что превзошёл их в умениях?

— Ай, ухи мои ухи!.. — взвыл не ожидавший такой подставы мальчонка. Но продолжал упорствовать: — А рази нет? Они же рази заставят птицу в небо взмыть?

М-да, тяжелый случай. Ну что же, будем убеждать.

— Вот скажи, чего стоят все твои умения без Совы? Представь, что нет её, сломалась, разбилась. Ты сам сможешь починить ту птицу или сложить новую? Совладаешь с инструментом?