Revers

Вон! Вон из моей головы! Не смей вспоминать! Нельзя!

Безусловно, меня спасал Юлиус — не только тем, что имел почти все функции игрока, и на него можно перекинуть большую часть управления, а еще другим — всеми недоступными вещами: координацией слуг и управлением городов, их инфраструктурой.

Мобильная игра была проста по интерфейсу и сжигала почти все вечернее время — с ней было удобно. Без сильного напряга: алгоритмов мало, все просто — расти армию, если умеешь — применяй военных хитрости, а если тупень — не думай, громи других — своего уровня или ниже. Конечно же, многие игроки подошли с серьезным подходом — как будто от этого зависела их жизнь! — и максимально изучили возможности игры, нашли свои нюансы. Допустим, по захвату чужого города — можно было сократить путь: не как я, ходить по сто раз на оккупацию, пока преданность героя и моральный дух граждан не дойдет до нуля, а вначале сделать "грабеж", чтобы уничтожить чужое войско, без потери своего на укреплениях, а потом сразу на "окоп" — чтобы разобраться с последними, пока войско снова не наросло, и до десяти раз на "полуокоп" — выгрести все ресурсы и довести моральный дух до пятидесяти очков. Дальше оставить это дело на шесть часов и после вернуться: один раз "грабля", и в заключении несколько "оккупированний" — готово, чужой город захвачен с минимальными потерями. Или еще один момент: завести еще несколько левых аккаунтов и построить множество городов рядом с основными от главной учетной записи, чтобы занять все свободные равнины — тогда враги не смогут телепортировать город поближе и без затрат времени отравлять армию на захват. А также на дополнительных "акках" прокачать города до среднего уровня и потом с главного их "фермить" — и ресурсы всегда под рукой, и задания ивента выполняются. Затратно по времени и силам — но актуально в перспективе!

Еще там — дома мне было несподручно заморачиваться новыми аккаунтами и их развитием — казалось бесполезным! Это же просто игра, чтобы убить время и почувствовать хоть какую-то сопричастность к социуму и свою значимость. Прямо настолько сильно погружаться в нее — было откровенно лень. А сейчас я об этом дико жалела. Если бы я пошла по такому нечестному пути и понастроила бы ферм, то, во-первых, до моих городов было бы сложнее добраться и, во-вторых, все фермы находились рядом, и не приходилось бы тратить время на штурм других. Как и рисковать, оставляя свои города без войска.

В бой выдернуло, как всегда, резко — неожиданно — стоило только погрузиться в мысли и отвлечься — забыться.

Отдав команду всем воинам застыть на начальной позиции и лучникам бить по легкой кавалерии, я посмотрела на сделавших ход солдат противника: крестьян, вспомов, легионеров, копейщиков, легкую и тяжелую кавалерию, а также на оставшихся на стенах: разведчиков, лучников, баллисты и требушеты — последние самые опасные.

Оккупируемый город был девятого уровня, потому с него было можно получить хороший куш: около двух миллионов еды, по триста-четыреста единиц других ресурсов и если довести "окоп" до конца, то от шестисот серебра.

Следующий удар от моих луков пришелся по тяжелой кавалерии — удачно, выживших не было. Теперь следовало выбрать другую цель — копейщиков, а в новом раунде — легионеров. После — вспомогательные войска, и, наконец, самые медленные — крестьяне. Когда все воины ближнего боя были уничтожены, я в задумчивости посмотрела на чужие укрепления, размышляя — стоит ли пойти на полноценный "окоп" — захватить еще и серебро или ограничиться едой и другими ресурсами. Здесь была неизбежная сложность: стоит моим войскам сделать шаг вперед и тут же сработает "ловушка шипов", а за три шага до стен активируется башня лучников, как и другие воины дальнего боя. Значит, это неизбежные смерти — новые кошмары. Но в то же время мне просто до зарезу необходимо серебро — в городах подходило к концу, налог низкий, плюс тратился на прочие — левые команды, поступающего только и хватало на оплату услуг героев. Остальное было настолько мизерным — что даже никакие исследования не запустить.

Имею ли я право?

Закрыв глаза, я отдала команду вспомогательным войскам — двигаться вперед. Это была старая уловка: вначале выпустить балласт, только и годный для снятия "шипов", а потом, на следующем ходу отправить вперед лучников. За три шага до стен они как раз вставали в одну линию — и, к сожалению, попадали в радиус атаки воинов дальнего боя, но также не достигали других укреплений: баррикад, падающих бревен и валунов. В следующем ходу вместе со "вспомами" отправились вперед "луки" — мне не повезло во второй раз "ловушка" сработала на них — сократив их количество на триста два человека.

Дерьмовая игра!

Посильнее сжав зубы, я настроила удар лучников на чужих "луков", и с напряжением смотрела, как на тысячу шестьсот семь солдат сокращается количество "вспомов". У ловушки шипов был нюанс — она действовала автономно и била по цели рандомно, но каждый раз — самоуничтожаясь. Насколько я успела заметить, сделавшие ход первыми воины повышали шанс срабатывания "шипов" именно на них в последующих раундах. На четвертом шаге "вспомы" и "луки" поравнялись и "башня" дала залп — как только чужие солдаты попадали в радиус ее действия, она срабатывала первой — мои лучники выстелили в ответ и полностью ее уничтожили. Тут же последовал залп от чужих "луков", баллист и требушетов по моим солдатам — в этот момент я закрыла глаза, чтобы не видеть количество потерь.

Какое же я ссыкло. Как же я себя ненавижу.

Скомандовав воинам замереть — бессмысленно подставлять их под удар оставшихся трех укреплений — дальности атаки моих лучников хватало, чтобы поэтапно разобраться с чужим войском — я приказал бить по баллистам, и снова закрыла глаза. Судя потому, что требушетов больше не осталось — они ударили не по "вспомам" — мои лучники дали им ответочку. Осталось самое последнее — за несколько ударов разрушить стену, а потом добить разведчиков — и на этом оккупация завершится.

Закрыв лицо руками, я с силой надавила на глаза.

— Поздравляю с победой, лорд...

— Замолчи, — резко оборвала Юлиуса.

С моей стороны было не справедливо срываться на нем — совершенно безвинном и непричастном помощнике. И от этого на душе становилось еще гаже. Стоили эти тысячи убитых?.. Я действительно права?.. Есть ли верное решение в этой игре?

Резко отняв руки от лица, я посмотрела на них — те были чистыми, без следов крови. Как странно, она определенно должна быть. Почему ладони чистые?..

— Вылечи раненых.

— Слушаюсь, лорд.

Нужно остановиться — я должна остановиться! Но даже награбленного серебра не хватит, чтобы запустить хоть одно исследование — а это значит, необходимо еще... Как стать бездушной? Как найти равновесие, чтобы все соплежуйство осталось за пределами — и спокойно принимать решение? Без сожалений. Я же засну сегодня? Смогу?

* * *

Как и обещал, до Айна союзник добрался вечером — солнце уже давно ушло с зенита, и горизонт потихоньку окрашивался в яркую палитру красок — через несколько часов ожидался закат. Жуткое пекло осталось только в памяти и стало возможно дышать, и не выдыхать пламя — а ветер усилился, с востока шел грозой фронт.

Основной граб по фермам уже закончился — только два героя с армиями продолжали маршировать по дальним объектам. Склады были заполнены на двое суток — где-то ближе к полуночи ожидалось выведение основной армии из дезертиров — и утром новая гонка за продовольствием.

Я решила встретить Алекса лично — как только Юлиус оповестил, что чужая повозка въехала во внутренний город — поспешила перехватить его у входа. Мне требовалось понять чужое состояние и уловить настроение напарника — увидеть насколько тот ко мне расположен. Войдя в холл, Алекс вынырнул из задумчиво состояния и удивленно огляделся.

— Зачем столько цветов?

В ответ я искренне улыбнулась:

— Они поднимают настроение. Так замок становится красивее. Не находишь?

Еще с нашего мира я знала: улыбка — первый показатель расположения. Не имея первоначальной оценки, по ней, помимо прочего, собеседник определял уровень своей симпатии. Все хотели нравиться другим. Нас подсознательно привлекали улыбающиеся люди — это означало, что мы им приятны. При нулевом уровне симпатии улыбка давала два автоматических очка симпатии в рамках десяти. С аккуратным и ухоженным видом накидывался еще один, а если это был представитель противоположного пола, то плюс еще единица. Разве это не прекрасно — видеть привлекательного и тепло улыбающегося собеседника, тем самым как бы показывающего насколько ты ему симпатичен? Поэтому я пользовалась этим знанием, как на работе, так и за ее пределами — когда мне требовалось спросить дорогу, получить другую информацию, дать ответ или даже чтобы извиниться за свою неловкость. И это давало результат — можно толкнуть человека, а потом максимально искренне улыбнуться и с веселыми интонациями попросить прощения — чужая агрессии в девяти случаях из десяти нивелировалась и конфликт так и не происходил.

Поднимаясь по ступеням, Алекс пожал плечами:

— Да как-то...

Рассмеявшись, я кивнула, поняв его мысль. Удивительно честный человек — мог бы солгать, но предпочел прямолинейно высказать мнение, но в то же время остановился, вспомнив о вежливости и поняв, что его слова могут обидеть.

— У каждого разное представление о красоте и комфорте. Мне нравится заполненное светом и цветами пространство — замок сразу перестает быть мрачным.

Остановившись у двери рядом со мной, Алекс кивнул.

— Решила разместить рядом?

Улыбнувшись, я приглашающим жестом махнула рукой, предлагая союзнику пройти в комнату — секунду назад материализовались слуги, и открыли створки.

— Да. Я все еще раздумываю, стоит ли нам спать вместе.

— Это самый разумный вариант.

Задержавшись у входа, я поймала взгляд слуги и произнесла:

— Воспринимайте гостя как второго хозяина замка.

— Слушаюсь, лорд.

Уже успевший добрать до балкона Алекс обернулся и удивленно спросил:

— Настолько мне доверяешь?

Подойдя к нему, я оперлась локтями на балюстраду и задумчиво посмотрела на отрывающийся взгляду вид — ветер донес запах свежести, а солнце, стремящееся скрыться за горизонтом, окрасило водопад и озеро в невероятные цвета. Звуки сливались в один приятный фоновый гул: и крики птиц, и шелест зелени, и шум воды. Такие моменты каждый раз заставляли трепетать мое бедное сердечко. Если в этом мире и было что-то прекрасное, то однозначно его природа. И если бы время можно было остановить — то я, не раздумывая, навсегда осталась в этих секундах — к черту будущее, к демонам все, просто позвольте остаться в этом мирном покое.

Соберись, Крис. Сопли после — вначале дело. Давай, возьми себя в руки — слабый кусок дерьма. Вспомни — цель: выжить.

— Конечно, — искоса взглянув на союзника, что начал хмуриться, рассматривая отрывающийся пейзаж, но явно его не видя, кажется, в чужой голове властвовали отнюдь не радужные мысли, я улыбнулась: — Ты же прекрасно понимаешь, что если со мной что-то случится, то первым подозреваемым станешь именно ты.

Встряхнувшись, Алекс повторил мою позу, положив локти на перила, и тяжело вздохнул:

— Я же могу подстроить так, будто произошел несчастный случай.

От души рассмеявшись, чуть отклонилась назад и сняла в шеи шелковый шарф, позволяя ветру с ним играть. Не держи я за конец, то он бы быстро улетел вдаль — от сильных порывов волосы уже безбожно растрепались, разрушив прическу.

— Я тебе верю.

Мрачно усмехнувшись, союзник промолчал. Улыбнувшись, я отпустила шарф — и он извивающейся змейкой заплясал в воздухе, пролетая над ребристой поверхностью воды и даря еще один прекрасный момент. Либо Алекс являлся невероятным лицемером, способным провести даже мое чутье, либо воистину обладал внутренним благородством. Я ставила на второе.

— Ты слишком честный и принципиальный.

Помотав головой, он не согласился:

— Даже я себе не верю.

Развернувшись, я заправила волосы и прямо посмотрела на него, озвучив мысли:

— А я верю.

В очередной раз тяжело вздохнув, Алекс отвел взгляд первым и, облизав губы, спросил:

— Думаешь... — он замолчал на несколько секунд, а потом тяжело продолжил: — среди нас есть предатель?

Задержку дыхание, я криво усмехнулась. Удивленно то, насколько союзник пропал в цель — я чувствовала себя именно предателем. И очень надеялась, что это не проверка со стороны Алекса, а просто мысли в рамках случайно возникшей откровенности, вызванной моментом.

— Нет. Все были искренни в реакциях.

Искоса взглянув на меня, союзник уточнил:

— А ты?

От его вопроса все внутри замерло, а сердце резко ускорило свой ритм. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы справиться со страхом, как ни в чем не бывало рассмеяться, помотав головой.

— Я не причастна к исчезновению других игроков, — поймав чужой взгляд, со всей искренностью добавила: — И не знаю, кто это сделал.

Кивнув, Алекс перевел взгляд на водопад и едва слышно произнес:

— Ненавижу эту игру.

Подняв руки, я посмотрела на ладони и глубоко выдохнула. Живя в той реальности, мы привыкли таиться — прятаться за масками, быть не собой. Условия жизни, социум, официальные и неофициальные правила вынуждали нас быть кем-то другим — удобным, лживым, неискренним — подстраиваться под нужную модель поведения и скрывать свою суть. И именно здесь — в этом странном мире постепенно обнажалась сущность, именно здесь мы — игроки становились настоящими. Этот одновременно простой и сложный мир достал на свет самое тайное — заставлял становиться настоящими; уродливое или, наоборот, красивое — выходило наружу.

— Почему ты выбрала меня? Вы же с Локи...

Скрутив в узел волосы, снова растрепавшиеся от порывов ветра, я расправила плечи и тепло улыбнулась союзнику. Сейчас было не время раскрывать карты, Алекс еще не созрел.

— Расскажу завтра.

Хмуро взглянув в ответ, Алекс только поджал губы, но не стал настаивать. За что я была ему благодарна.

— У тебя есть пожелания?

— Да, пусть принесут мои вещи.

Отдав мысленный приказ, я улыбнулась:

— Через несколько минут доставят. Что-то еще?

— Как спать будем?

Пожав плечи, я растерянно ответила:

— Как тебе удобнее?

— Тогда дежурю первым. Думаю, лучше в одной комнате.

Кивнув в ответ, уточнила:

— Ужин в десять, присоединишься?

Союзник безмолвно кивнул.

— Отлично. Я скоро уйду на прогулку по городу, не теряй.

Мимолетно подняв брови, Алекс с сомнением спросил:

— Разве это не опасно?

Помотав головой, я возразила:

— Со мной герой. Он защитит в случае чего.

— Ты самоуверенна.

Рассмеявшись, я согласилась:

— Отчасти. Не могу отказаться от этой привычки, помогает оставаться в адекватности.

Направившись к выходу из комнаты, я невольно замерла, услышав чужие слова.