Территория зверя

— Да, Гарри, конечно, — голубые глаза заинтересовано блеснули за стеклами-половинками, Сириус вскинул голову, а Гарри, поморщившись, достал палочку и чуть задумался, затем начал легкие, быстрые движения рукой, словно протыкая воздух в определенных точках. Копна белых, словно снежинки, искр слетела с конца палочки и блестящими на солнце линиями устремилась к помосту, опутывая возвышение искрящимися ломаными линиями, сплетающимися в причудливые узоры. Помост вспыхнул, а линии, повинуясь пристальному взгляду зеленых глаз и чуть ленивому движению палочки по кругу, устремились по белому песку к зрительским местам, ложась на трибуны мерцающей паутиной. Резкий, разрубающий воздух, взмах палочкой и на мгновение яркие вспышки волной прокатываются по зрительским местам, собираясь в одну ломаную линию, устремляющуюся к нависающей сверху громаде старинного замка. Белая линия на миг замирает, словно собираясь с силами, а затем резко впитывается в подножие каменной глыбы, напоследок мигнув ослепительно в лучах солнца. Гарри вбегает на помост, жестом приглашая директора и крестного занять места на ближайших скамьях и, дождавшись, когда мужчины сядут, сосредотачивается и резким вертикальным круговым движением кидает в их сторону крученый вихрь воздуха. Полупрозрачный хлыст в секунду достигает сидящих и разбивается о невидимую глазу преграду в полуметре от напряженных лиц. От попавшего заклинания по невидимой поверхности расходятся волны, словно по воде, заставляя сидящих невольно зажмуриться, а громкий яростный щелчок — вздрогнуть. Но Гарри, не останавливаясь, тут же посылает в сторону мужчин огненный шар, но тот также рассыпается яркими искрами по прозрачной поверхности, не причиняя сидящим никакого вреда. Поттер ловит шокированный взгляд Сириуса, задумчивый директора и, предупреждая все вопросы, говорит:

— Теперь я буду уверен, что никто не пострадает, директор.

— Интересные заклинания, Гарри, очень интересные, — отвечает директор, — Впрочем, сейчас тебе лучше пойти и подготовится к дуэли. Я не сомневаюсь, что нас ждет занятное зрелище.

— Директор, крестный, я буду ровно в одиннадцать, — Поттер кивает и быстрым шагом уходит в замок.

— Директор, я может, чего-то не понимаю, но откуда Гарри знает это все?

— Сириус, твой крестник не так уж и прост. И он не позволит вмешаться в свою жизнь. И не будет отвечать на наши вопросы, даже если его прижать к стенке. Он очень силен, но он не может выбрать, что хочет от жизни, не может понять кто он такой. Он не определился. Пусть пройдет время, и мы увидим истинного Гарри. А пока просто попробуй поддержать мальчика.

— Да, директор. Мы с ним все еще не поговорили, — в синих глазах промелькнула печаль и боль, но Сириус Блэк не был бы собой, если бы грустил дольше минуты, мужчина поднялся и, направляясь к выходу из амфитеатра, добавил — Впрочем, вы правы, зрелище, которое мы предвкушаем, обещает быть исключительно интересным. И я не сомневаюсь, что мой крестник выбьет из лощеного Малфоя застарелую пыль.

— Сириус, я тоже поддерживаю Гарри, но не стоит забывать, что Люциус очень сильный и опытный противник, не гнушающийся самых темных проклятий, а Гарри всего лишь школьник, — директор проводил уходящего Блэка задумчивым взглядом и тихонько добавил, — Хоть и необычный.

Толпа студентов сплошным, сметающим все на своем пути, потоком ринулась занимать места за полчаса до начала дуэли. Принимались последние ставки, заключались пари, вспыхивали споры. Деканы факультетов и учителя, уставшие от драк и громких голосов, с нетерпением ожидали окончания будоражащего юные умы события. Студенты разместились по факультетам и, если судить по значкам на мантиях, сторону блондина приняло на треть больше народу, чем болело за гриффиндорца. В основном, за аристократа болели девушки, но объяснялось это тем, что Люциус был популярен и как глава попечительского совета школы, и как замминистра, и как просто богатый и красивый, а симпатичный парень Гарри Поттер возник из ниоткуда неделю назад и о нем практически ничего не было известно. Среди Рейвенкло мигал разноцветными огнями обещанный Полумной плакат, красными буквами сообщавший о том, что Гарри самый лучший и обязательно победит. Мисс Лавгуд почему-то не сомневалась в том, что гриффиндорец "в два счета надерет аристократический зад", как выразился один из второклашек-фанатов Поттера.

С крыши Астрономической башни — столь обожаемом месте свиданий влюбленных парочек, как рассказывала Гермиона, Гарри прекрасно видел, как прибыл министр со свитой из десятка человек, как чуть погодя гордо прошествовал к преподавательским местам Малфой-старший в сопровождении статной блондинки, наверняка, супруги, как скользнул за спину Гермионы Снейп, убедивший деканов сделать на время дуэли рокировку, только ради контроля за почти неуправляемыми студентами. Гермиона, сидевшая на последней, самой высокой скамье, и притаившийся в тени навеса над трибунами позади нее Снейп, были необычно бледны и напряжены, впрочем, как и Невилл и некоторые другие гриффиндорцы, а также Драко Малфой. Гарри потянулся, сидя на краю крыши, прикинул высоту и направление, посмотрел на легкие облака, скользившие по ярко-голубому высокому небу, чуть нахмурился на солнце, игравшее в "блестелки" со снегом, и, скользнув на площадку башни, особенно излюбленную парочками, достал из кармана стеклянную банку.

— Мисс Скитер, не буду напоминать вам о клятве верности, данной вами не далее как вчера, — отряхивающаяся блондинка чуть вздрогнула, отчего ее упругие кудряшки дернулись, словно пружинки, и поправила очки, пытаясь придать себе презентабельный вид, словно находилась она на великосветском приеме, а не на площадке самой высокой из башен Хогвартса. Поттер чуть скривил губы, наблюдая за попытками женщины, — и также не буду повторять ничего из сказанного мной ранее, потому как у журналистки должна быть отличная память. Но хочу предупредить, что то, что вам предстоит осветить в прессе, должно любым способом пройти через мои руки перед подачей в печать. Для, так сказать, корректировки. Надеюсь, ваша камера с собой? — кудряшки снова подпрыгнули, и Поттер делано спохватился, — Ах, да, мисс Скитер, сожалею, "Фините Инкантатем".

— Мистер Поттер, я буду признательна вам, если вы скажете, какого черта тут происходит?

— Ох, мисс Скитер, сейчас все спокойно, но вот примерно через..., — Гарри поднял голову и взглянул на солнце, — хм... две минуты вы сможете лицезреть нечто невероятно увлекательное. Магическую дуэль между мной и господином замминистра, — Скитер от удивления открыла рот, а потом затрясла головой, словно не веря, отчего несчастные кудряшки запрыгали, словно бешеные, — Так вот, я позволю себе продолжить, это событие хотели скрыть от вездесущих таких, как вы, но я великодушно позволю вам осветить дуэль.

— Что вы хотите этим добиться, мистер Поттер?

— Мисс Скитер, мы поговорим с вами отдельно на эту тему, а сейчас позвольте откланяться, чтобы вы могли оставшуюся минуту потратить на подготовку пергамента и проверку колдокамеры, а затем, после всего...эм... этого мы с вами сядем в уютном заведении госпожи Розмерты, я угощу вас любым напитком и расскажу что именно я хотел бы получить от преданного мне журналиста, — белые кудряшки снова прыгнули в согласии, а мисс уже рылась в миниатюрной, но очень вместительной наплечной сумке. Гарри тут же воспользовался случаем и скользнул на крышу.

С первым ударом невидимых часов на квиддичное поле опустилась невиданная доселе тишина, с первым ударом невидимых часов на помост вступил один из дуэлянтов — великолепный чистокровный аристократ Люциус Малфой, с первым ударом невидимых часов с крыши Астрономической башни в невероятном для человека прыжке взвилась в воздух и расплылась скользящей черной тенью стройная фигура. Дружное "Ох!" раздалось с трибун, когда защитный круг, отделяющий зрителей от дуэлянтов, полыхнул ярко-красным одновременно с вторым раздавшимся "Бом" и погас, и в тот же момент Малфой-старший сделал второй и последний шаг на свое место, а фигура в черном с разведенными в стороны, словно крылья, руками, изящно и хищно приземлилась на корточки ровно напротив аристократа на своей стороне деревянного настила, заставив тот слегка прогнуться и натужно загудеть от возмущения, вызванного ударом восьмидесяти разогнавшихся в прыжке килограмм. Лицо Малфоя-старшего и всех зрителей в этот момент могло выиграть в любом конкурсе "самое шокированное".

Черная фигура выпрямилась, и снова раздалось дружное "Ах!" — магглорожденные волшебники сразу же распознали в одежде стройного юноши классический наряд японских ниндзя, о чем тут же не преминули сообщить сидящим рядом магам, но восторженный вздох был вызван не столько одеждой, сколько двумя изящными, закрепленными на спине фигуры крест-накрест, иссиня-черными узорчатыми клинками, полыхнувшими на солнце зачарованной сталью. Поттер повел плечами, не сводя внимательного взгляда с шикарно разодетого аристократа, и откинул заплетенную косу за спину. Всякий шум, любой шепот стихли, и повисшее в воздухе напряжение можно было разрезать ножом. Вибрирующие, переполняющие людей эмоции действовали чувствительному полувампиру на нервы, но взгляд зеленых глаз пристально следил за любым движением бледного аристократа. Снова полыхнул защитный контур, выпуская на помост разодетого по случаю в канареечно-желтое Дамблдора и идущего с ним наравне министра в изумрудно-зеленом. Прозвучало тихое "Сонорус" и господин Волдеморт начал вступительную речь:

— Дамы и господа! Приветствую вас на первой за несколько лет официальной магической дуэли. Она же, я надеюсь, будет и последней, — косой взгляд в сторону тут же пожавшего плечами Поттера, — Причины дуэли по обоюдному согласию сторон не будут озвучены, — разочарованный выдох большинства, — А условие было таково — дуэль будет проходить до первой крови. Призом является желание выигравшего, которое проигравший должен будет выполнить. Сейчас я, министр магии Волдеморт, и наш незабываемый директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, — кивок в сторону фигуры в ужасающе-желтом, — одновременно проверим наших дуэлянтов на наличие у них запрещенных артефактов и дополнительных палочек, и сразу после этого, по сигналу, данному мной, дуэль начнется.

Шквал аплодисментов грозил оглушить чувствительного полувампира, но он почти не обратил внимания на громкие хлопки и выкрики — по сравнению с приближающимся к нему Волдемортом с палочкой наготове, остальное не имело значения. Министр подошел, провел палочкой вдоль тела Поттера, затем обошел его по кругу, проверил Поттеровский "остролист и перо феникса".

— Я надеюсь увидеть честный бой, мистер Поттер, — карие глаза министра впились в лицо парня как клещи, надеясь вызнать что-либо. Гарри, боковым зрением следя за противоположной стороной, неохотно процедил:

— Вы, господин министр, обратились с просьбой не к той стороне, — карие глаза министра полыхнули злобой, палочка в руке дернулась было по направлению к мальчишке, но он тут же взял себя в руки и под понимающе-насмешливым взглядом чуть отступил, пообещав сравнять мальчишку с землей, как только представится случай, а затем едва заметно вздрогнул, увидев еле заметные зеленоватые искры, нетерпеливо подрагивающие меж пальцев левой руки парня и непроизвольно сглотнул — если бы не смог сдержаться, то вполне вероятно был бы уже как минимум без сознания, даже не успев как следует поднять палочку. Мальчишка Поттер обид не прощал, министр это вспомнил и теперь закрепил в памяти, словно сигнальный маячок. Отошел от Поттера, чуть торопливее, чем нужно было, и повернулся к нему спиной, только когда почувствовал рядом Альбуса. Тот удовлетворенно кивнул и степенно прошествовал на свое место, оставив министра наедине с бледным, но злящимся Люциусом, и насмешливым, спокойным, как удав, Поттером.

— Господа приступим. По правилам магической дуэли вы должны поклониться друг другу, — легкие кивки обеих сторон с палочками у лица, — Когда раздастся удар колокола, дуэль начнется, — министр глянул на своего визави и покинул помост. Мгновения текли медленнее, чем века в этот момент, застывшие друг напротив друга мужчина и парень внимательно следили за малейшим движением соперника, все также держа палочки на уровне лиц. Каждый судорожный вдох Люциуса сквозь зубы отзывался аккуратным размеренным выдохом собранного полувампира.

Сущности внутри замерли в предвкушении забавы, по которой успели соскучиться. Гарри перенес вес на правую ногу и чуть отвел руку с палочкой от лица, начав плести пальцами левой руки защитное заклятье — он не сомневался, что Малфой нападет первым. Кончики пальцев знакомо закололо, словно по ним прошел невысокий электрический разряд, и Поттер, резко стряхнув магические нити с ладони, выставил щит вместе с раздавшимся звоном колокола. Первое заклятье не заставило себя ждать, но Гарри даже не пошевелился — синий луч замораживающего разбился о его щит. Малфой злобно ощерился, и чуть изогнул руку с палочкой, начав новое заклинание. Гарри согнул ноги в коленях, слегка наклоняя тело вперед, палочка в руке определенно мешалась, но он не хотел выдавать себя. Резкий взмах холеной руки и в его сторону несется красный луч "Ступефай", Гарри спокойно смотрит, как щит исчезает вместе с лучом, и тут же легко отпрыгивает от следующего красного, а затем и синего луча. Прыжок, наклон, поворот, откат, снова кувырок и прыжок с переворотом — дыхание даже не сбивается, зато Малфой разозлен до предела. Белые волосы растрепаны, на лице злобный оскал — аристократу безумно не хочется мыть полы в Большом зале. Белая вспышка, желтая, синяя и красная — арсенал используемых заклятий не богат, но частота посылаемых аристократом лучей вызывает в Гарри что-то вроде уважения — Люциус действительно сильный маг. Всего лишь маг. Пробегает мысль о том, что с василиском или мантикорой было бы намного интереснее. Зрители заинтригованы — Поттер не пользуется палочкой если не считать заклятия щита, а Гарри, уворачиваясь от сдвоенного с ватноножным "Инкарцеро", размышляет вырубить ли Малфоя несколькими заклинаниями или свести дуэль к бою на клинках. Еще минута уходит на то, чтобы довести гордого и чистокровного до белого каления — совсем близко то состояние, когда забываешь обо всем, мечтая лишь размазать врага тонким кровавым слоем по любой поверхности. Заклятия становятся все изощреннее, и Поттеру приходится применить магию в ответ. Разделяя внутренний поток силы, он ставит крепкий щит и тут же посылает "Экспеллиармус" — красная вспышка рассыпается яркими даже при свете дня искрами, а щит аристократа гулко звенит от силы разоружающего проклятья, но выдерживает. Малфой ни на секунду не отвлекается, хотя Гарри уверен, что тот почувствовал, с чем придется столкнуться и теперь размышляет над приемлемым выходом из сложившейся ситуации. Гарри вдруг чувствует острое давление извне на защитный барьер, окружающий их прозрачной вуалью, но все быстро проходит. Поттер, впрочем, даже не рассматривает мысли о том, что ему показалось, и давление на щит со стороны Темного Министра или же доброго директора означает лишь одно — грязная игра началась. Снова плетение пальцами левой руки и теперь щит укреплен и мало того — окружает Гарри со всех сторон. Люциус бешено вращает палочкой, посылая цветные лучи так часто, что ему можно позавидовать. Гарри чуть лениво отвечает ему "Экспеллиармусом" и "Ступефаем", мысленно подготавливаясь к главному ходу противника. Палочка Малфоя вибрирует от напряжения — это видно даже без усиленного зрения, аристократ тяжело дышит, заметно устав, и Поттер сосредотачивается, вновь разделяя поток магии и плетя сразу два атакующих заклятья. Давление на защитный барьер вновь чуть отвлекает его, но Малфой как раз делает перерыв в своих цветных вспышках, словно выжидая, и Гарри понимает — вот оно. Барьер чуть звенит и прорывается что-то невидимое и летит ему в бок, а аристократ в это же время посылает очередную сдвоенную пакость, Поттер напрягает мышцы ног и в последний момент взвивается в воздух в очень высоком прыжке, сверху посылая в аристократа "Экспеллиармус" и тут же добавляет второй атакующий луч в щит блондина, переворачивается в воздухе и приземляется, чуть касаясь пола для необходимого толчка и с кувырком уходит от синего луча аристократа, увернувшегося от заклятья сверху, но потерявшего щит. Расстояние между соперниками сокращается невероятно быстро и Гарри уже видит расширенные от испуга зрачки Малфоя, но тут барьер вновь прорывает что-то незримое и Поттеру приходится сделать очередной прыжок, изгибаясь в воздухе в красивую стремительную дугу, пропуская под собой яркий луч Малфоя и то самое невидимое от..., наверняка, министра. Снова дружное и невыносимо эмоциональное "Ох!", и Поттер приземляется прямо перед Люциусом, подныривает под сорвавшееся с палочки заклятье и выдергивает деревяшку из рук аристократа, с хрустом впечатывая свой кулак ему в переносицу. Гордый аристократ улетает с помоста, красиво взмахивая полами мантии, и, словно куль с мукой, тяжело плюхается на белый песок. Ржавый аромат крови вбивается в ноздри и Поттер неосознанно втягивает его глубже, на миг все перед глазами затуманивается красной пеленой, внутренние звери рвутся с привязи с намерением довести дело до конца, но он сдерживается усилием воли, приходит в себя и вытирает испачканные костяшки об одежду. Долгое мгновение царит тяжелая тишина и Поттер внутренне морщится, прекрасно осознавая, что сейчас произойдет взрыв. Он мельком осматривает потрепанного, с окровавленным лицом и несколько беззащитного в своем забытье, но вполне здорового и живого, Малфоя, и делает шаг назад, словно этим движением запуская некий невидимый спусковой механизм — вокруг раздается первый вопль и, словно ураган, состоящий из воплей и криков, накрывает место дуэли. Гарри морщится от ужасающего шума и наблюдает, как к Малфою подбегает Помфри и неодобрительно зыркает в сторону Поттера. Гарри хмыкает и смотрит, как бессознательного аристократа грузят на наколдованные носилки и левитируют в больничное крыло. Какофония не умолкает даже когда директор и министр встают рядом с Гарри, чтобы объявить о победе последнего, и мужчинам приходится несколько раз просить зрителей замолчать. Наконец, все более или менее стихает, и министр объявляет Гарри победителем.