Легенды планеты прагромеров

У джюсов нет прагромера класса прорыва, как Леот или Фронк, но у них есть великий конформист Меновар. Старый мудрый Меновар, который умеет принимать, умеет не бороться с неизбежным, умеет не тратить попусту силы. Он не будет стоять с плетьми над своими прагромерами или давить их горами рейта. Он будет... он будет искать союза. С кем? С нами или с райтами? Почему "или"? Союз пары менее конфликтен, но и менее устойчив. Нужен третий. Особенно в союзе равных.

Но всё-таки — джюсы ли были третьими в "штурме "9-b""?"

Бьёрг потянулся подать запрос в центральный сорвор и замер...

"Стоп!!!

Как возникла нашего возможность союза с райтами? Благодаря чему она существует? Потому что флеша не у нас. Если бы сейчас двенадцать наших мальчишек с нею неслись через сельву — я бы ни о каком союзе не думал. Я бы ждал их.

И если бы флеша была у гракххов, я бы тоже не размышлял. Я бы уже поднял большой хай на общем форуме. Я бы звал к объединению всех. И перед лицом этого кошмара на объединение все бы и пошли.

Это гойша, молодая гойша отъединила молодого воина от его отряда.

Это гойша... как там её? — Дира, что ли? Отъединила Акселя от нас.

Неужели всё это игра Храма? Неужели Храм изменил политику, и конкуренцию кланов решил сменить кооперацией?

И его предложение союза встретит, опередит предложение союза от... от райтов, скажем? Хотя вероятней, да, вероятней — от джюсов.

А вот это тоже надо обдумать — если решаться на союз, то стоит ли нам спешить с предложением? Может, стоит рискнуть и дождаться предложения от них? Куда пойдёт такая пауза — в дебет, в кредит?

"И хотел бы я знать, а не появилась ли уже и в далёком холде Сноут гойша — ещё одна, молодая да лучшая?"

И не выяснится ли потом, что и у райтов на совещании их Капитулла, вроде бы рядового совещания, вроде бы ничего особо не решавшего, тоже поприсутствовала инквизиториня — измотанная недавней сложной работой великая инкизиториня.

"Как там у них её зовут? А... у джюсов?"

На дасплее — замерцали знаки запроса...

Появилась Гала. Взглянула и молча скользнула ему за спину — только вздохнули шеллака киппоки. Вздохнули, выдохнули и уснули...

Бьёрг знал: его Гала недалеко, он чувствовал её духи, он чувствовал её истинный запах, она, может, всего в паре шагов от него, может, устроилась прямо за его спиной на полу и уже достала рукоделие — вязание? вышивку? Гойша не помешает, она будет бесшумной: не уронит пяльцы, не стукнутся друг о друга спицы, Гала почти ас не будет мешать ему, а потом... спросит совета по цвету нити или попросит оценить узор, или попросту попросится: "ну, обрати на меня внимания... ну, на чуточку...", и проболтает несколько минит... "Уточним, — хмыкнул он, — это будет полудюжина — шесть минит. Ровно шесть. Ну ладно, не ровно, канон не терпит монотонных равенств — шесть плюс-минус миниту. Может, в минусе будет даже две миниты, но не в плюсе, в избыточный плюс залезть она себе не позволит... а потом принесёт кофу, теперь уж совсем некрепкую... сердце... Ну, так хоть сладкую".

001 101.

Сквозь прикрытые веки просвечивало утро, пахло дымком и непривычной заваркой. Усту разбудило прикосновение. Мальчик провёл пальцами по её щеке. Тыльной стороной. Ладони у него грубые, жёсткие, да и понятно — мечник. Это в девичей в фехтовальный зал без перчаток не допускают, это в девичей смеются над мозолями, а во фратрии... Да что с пацанов взять! Представляю, какой хохот вызвала бы там баночка крема для рук?! Вот и сейчас от него пахло не косметикой, а несвежей одеждой и зубной пастой.

Так он её пожалел? Что ж, тогда пусть получает сладкое! Сейчас он скажет... Да вот:

— Вставай.

"Совместный сон — это — или послевкусие секса, или — танец касаний, если без оного. А пробуждение под взглядом мужчины — это концерт доверия. Не доверяете — просыпайтесь первыми! Итак, шлягер первый — потягивание..."

Уста не открыла глаза, она только сонно улыбнулась и потянулась — сладко, лениво, разнежено...

"Мальчик мой, на площадке боя ты не допустишь ни единого не выверенного, не отработанного в тренингах движения. Для гойши площадка боя — зона взгляда мужчины. Вот, скажем, когда гойша просыпается одна, она зевнёт, поскребёт... хорошо, если под мышкой, и побредёт в уборную. А если на неё смотрят... если на неё смотрит... если на неё смотришь... то можешь заслужить концерт. И в первом отделении будет потягивание...", — тут наставник опомнился и стёр с лица блаженную улыбку.

"Показать бы Земру..."

Стафр опомнился и стёр улыбку тоже.

— Давай перенесём второе действие на завтра? Уже рассвело. Воду я вскипятил. Мыло, зубная паста — там, у водопадика... Вот полотенце — моё. В холде вчера днём прошло дезинфекцию. Я вытирался гракххским... Только щётки запасной у меня нет. Заварка настоялась. А завтра я разбужу тебя минит на пять-шесть раньше. Тебе же хватит?

— Не разбудишь, — голос гойши больше не был сонным. Она стёрла дремоту, как он свою улыбку. — Завтра я проснусь сама.

""На пять минут раньше"! Или даже на шесть! "Для второго действия"! Нет, ну он и зануда!"

Уста упруго поднялась, на ходу подхватила пластовую флягу с кипятком, накинула на плечо полотенце и направилась к выходу. Он поднялся следом, подхватил арбалет.

Вышли. Туман, туман, туман...

Уста свернула к ручейку, вечор облюбованному ими обоими.

Как и было описано в маршрутке, в горном городище таких плескалось — через каждую дюжину дюжин мер. Этот бежал неподалеку — в неглубоком распадке за выступом корявой скалы. И, срываясь с острого карниза, сочинял аккуратный водопадик.

Стафр шёл следом за девчонкой.

— Господин любопытствует? — бросила она через плечо.

— А что... госпожа... есть возражения?

— Ах, я, кажется, понимаю: господин не только любит необычненькое, но и хочет чего-нибудь грязненького... Сейчас-сейчас, гойша удовлетворит мужчину. Сейчас господин насмотрится!

"Больная!"

Уста завернула за скалу. Идти за ней дальше Стафр не собирался. Вход в распадок отсюда контролировался полностью. Туман, конечно, здорово ограничивал видимость, но не настолько же... А вот сельвы видно не было. И не было слышно. Туман гасил и образы, и звуки. Сюда не прорывался ни трубный рёв безонов, ни леденящий кровь — лайонов, ни отвратно-истеричный — трёхрогов.

И снизу сейчас не было видно их. Снизу сейчас были видны горы тумана, скалы тумана, реки тумана, водопады тумана. Одно слово — Туманные горы.

"Нет, одно слово — Кордитиеры, — улыбнулся Стафр, — а перевод — в два".

Туман не мог загасить неустанного плеска водопадика. Вода в нём была отчаянно холодной и шипучей, словно в звёздочках газировки, которую только что достали — прямо с лёдника. "Да и этот ручей тоже может начинаться прямо с какого-нибудь отрога — или как правильно сказать, с языка? — ледника".

Когда на заре Стафр встал под него, он едва удержался от вскрика. От поминания Гейса и великих богинь. Он стерпел: девчонка, проснувшись от его воплей, могла бы подумать невесть что... Перепугается ещё... Ага, такая перепугается!

"Интересно, она решится встать под водопад? — подумав, пришёл к выводу, — Встанет. Ну, тогда второе отделение утреннего концерта ждёт меня здесь. Только то было молчаливым, а это будет громким, — он поморщился. — Тратить время... Ну, аплодисментов ей не дождаться!"

Визгов не дождался он.

Настроение почему-то подпортилось.

Сельвы не было ни видно, ни слышно. Плескался только водопадик. И туман-туман... "Одно слово, — подумала Уста, — Туманные горы. Хотя этот зануда наверняка бы уточнил, что в этом переводе слов больше — два. Интересно он будет подглядывать? — вчувствовалась в себя... — нет. Жаль? — хмыкнула, — нет".

Распаковаться из скафандра киппоки труда не составило. Водопад её ждал, водопад её манил к себе, водопад заигрывал с ней! От него просто разило свежестью, бодростью, льдом — айсбергами и заснеженными ледниками! — и почему-то звёздами.

Гойша не может не уступить искусу. Она сама — искус. "Гойша не сопротивляется силе, она отдаётся ей. И подчиняет её себе. И забирает — всю".

Уста встала под струи. И едва удержалась: от взвизга жданной неожиданности поначалу, от визгов восторга потом. Вода в ручье была льдисто-холодной, водопад — искристо-бодрящим, но пацан не заслужил сладкого.

"Или это я боюсь, что он и здесь заподозрит концерт?"

Настроение почему-то подпортилось.

Завтрак проходил в молчании. Только потрескивал костерок. И запах-запах... Словно действительно в нем сейчас скручивались и сгорали, сгорали огромные пёстрые листья, словно действительно уже — осень...

— За что тебя выслали в холд Месх? — вдруг спросил мальчишка.

— Выслали?! — возмутилась девчонка. — Ты что, совсем меня не слушал? Или совсем мне не веришь? Я — лучшая!

— Ну, самая-самая...

— Какая у тебя сумма за тесты сессии?

— 9 946, — с почти неслышимым превосходством хмыкнул Стафр.

— Надо же... — она даже удивилась и с почти неслышимым превосходством добавила, — Я тебя перегнала на совсем чуть-чуть. Я, наконец, прорвалась за пятидесятку. У меня 9 958.

Стафр знал, что тесты-то у них разные, да система оценок — одна.

— Этого не может быть. У меня была высшая! Земр и тот отстал на двадцать семь градусов! Наставник бы упомянул, если бы меня обогнала какая-нибудь девчонка!

""Какая-нибудь" — как я её!"

""Какая-нибудь" — вот гад!"

— На ежегодной сессии у меня и было меньше, — неохотно признала Уста, — но у нас, в девичей, только что провели внеочередную. И мой результат стал — высшим. И по девичей, и по фратрии. Даже Биче на этот раз отстала. Хотя за пятьдесят вышла и она.

"Биче? Ещё одна?!"

"Биче — ещё одна!"

"Что ещё за Биче?!"

"Да тебе такая и не снилась!"

— Биче? Из райтов, что ли? С чего её-то на вашу сессию занесло?

"Может, врёт?"

"Размечтался!"

— Да, из них. Нет, не на нашу...

"Великая Ментра, а она занудой называет — меня!"

"Великая Ментра! У него это заразное, что ли?! И суток не прошло, а я уже стала такой же занудой!"

— ...Странно, но у них тоже устроили внеочередную. В нашем-то клане у меня по девичей соперниц давно нет. А с ней мы заочно... Лет с четырнадцати уже...

— "Даже Биче"... Что ж это она тебя всегда опережала?

— У неё исходные выше, — нехотя ответила Уста, — красавица, глаз отвесть не можно. Коса — до колен, глаза — два озера грозной неги, тело — увидеть и умереть. Таких — одна на поколение. Лучшая.

— И зачем же лучших гойш посылают в пограничный холд?

— А ты не догадываешься? За чем послали тебя, лучшего? Мы выехали через ас, вслед за вами. Наставница только улыбнулась: "Вы уж сильно не отставайте от мальчишек". А мы догнали вас! И, — хмыкнула девчонка, — не "лучших", лучшую! Биче тогда ещё не была гойшей. И в команде Храма, в нашей команде, других гойш — не было тоже. Я — единственная. Я — награда!

"Будь внимателен к обмолвкам, — вспомнил Стафр учителя, — Особенно в кризисных ситуациях. Они часто бывают отсветами интуиционного выплеска".

"Лучших... Не лучшую — лучших".

— Стоп, — сказал он.

— Ага, — сказала она.

Видно, и своих девчонок наставницы приучали следить за подсказками богинь.

— Кажется, и райты готовились вручить награду? — пробормотал Стафр.

— Кажется, уже не только готовились... — пробормотала Уста. — Вчера утром... Киппокой перед Биче накануне отъезда я успела похвастать... Теперь захотелось похвалиться, что мы только что опять сделали своих пацанов, и что я вечером, как только отосплюсь, схожу к Чёрному водопаду. Пробилась даже в операторную связи холда. Но мне отказали в контакте. Райты с той стороны отказали. С той стороны мне передали: "Гойша Биче недоступна".

Она еле удержалась. Она заставила себя не шевельнуться, заставила себя усидеть на месте: пусть "коммодор", если ему надо, вскакивает первым и кидается собираться.

Но у того через всю морду словно появился титр: "Минита для принятия решения у меня есть". Он только пробормотал, только негромко, неспешно повторил её слова:

— "Гойша Биче недоступна". "Гойша", уже гойша. "Недоступна", уже недоступна.

Она промолчала, она отключилась от предчувствий, от разговора, от него. Она даже отвернулась. Она смотрела, как туманы играли в прятки со скалами и понемногу проигрывали им. Она вслушивалась, как в ритмах потрескиваний близкого костра чуть слышно звучала далёкая флейта её знакомого водопадика. Она вчувствовалась в запахи горящих листьев.

Надо признаться, что в миниту он уложился.

— Собираемся, — приказал коммодор. — И доставай джаньфуй.

*

Ободранная нога болела. Чуть попахивало отдалённым дымком. Пахло горящей сухой листвой.

"Стафр, — почти вслух проворчал Аксель, — ты же уже убедился: погони нет. Ну, зачем?"

Рассвет сквозь щели в сводах сочился мутью света, сочился мутью тумана. Холодно. Перебинтовать ногу, съесть завтрак. Опять на холодную... Но рисковать костром, рисковать запахом инвайдера было невозможно.

Стафр в мелочах пунктуален, и когда Аксель уходил из столицы, то достать идентификаторы многих и многих — получилось, а мальчишки — нет. "Из меня вышел хороший учитель".

"Как там в той древней книжке? Я его научил, я его и убью".

И Аксель уже знал — как. Можно было особо не спешить. Можно было спокойно дожидаться, когда эти сумасшедшие выйдут из городища, и пойти следом. Не торопясь. Что, с его раной — очень кстати. К асу третьему пополудни они доберутся до Кривой Стены. Это — стенка. Не предельно сложная, но долгая. Вдвоём со Стафром они бы сделали её аса за два. В одиночку, сам, он потратил бы на неё не менее четырёх. Будь он здоров, конечно. Стафру понадобится почти столько же. Ну, не надо себе льстить — половину аса мальчик выиграл бы у него, по-любому... Однако втащить на стенку эту деваху... Ну, пусть попыхтит. А пока они пыхтят, он и подойдёт. Да и у них наверняка будет привал перед подъемом, привал с кушаниями, питиём и лёгким перетрахом. Как вариант — с не лёгким, и тогда с неслабой дрёмой — после. Он успеет.

И ему не надо будет идти по стене за ними след в след. Параллельно пути восхождения — там есть тропа спуска. И с неё... Они на подъёме будут для гракххского арбалета даже не мишенями, а... Как там на бойнях говорят? — живым весом. С девкой можно будет даже поиграться... Да, там будет можно: вогнать болт в руку. Или в ногу. Или не "или", а "и". Чтобы сорвалась, чтобы живой покатилась вниз, чтобы попереломала всё, что ломается, и добить её уже внизу. И можно будет даже не добивать. И прямо с живой вытрясти листики джаньфуя. И оставить.

"Гадина, глазастая гадина!"

Если б не она, он отпустил бы мальчика.

Кажется, задремал. "Гейсовы кошки! Не могли поискать добычу попроще! Хорошо хоть с воспалением, вроде бы, обошлось. Еще один подарок от джаньфуя?"

Было уже совсем светло. Пора выходить. Юниты ж они дисциплинированные, и, чем бы ночью ни занимались, но — труба зовёт, долг не дремлет — они должны быть уже в пути. Даже если каменная постель намаяла бока этой "гойше", Стафр её из койки вытряхнет. Не пинками, так разговорами, доводами, уговорами. Всё-таки, надо признать, зануда он изрядный.