Надежда империи

— Не извиняйся, ты права, — ровным голосом сказала Рей-рона. — Дик — великий умница, но и сволочь редкостная. И меня не задевают твои оценки. Я ему... не совсем супруга. Он сразу предупредил, что у него будет много женщин и много детей. И мало чувств ко мне. Гиперсексуальность не часто встречается в старой империи, но Дику повезло уродиться именно с этой болячкой.

— Много женщин? Здесь?! Где он их находил?

— Сами приходили, — криво усмехнулась Рей-рона. — Жизнь псевдов жестока и полна несправедливостей. И не очень сытна. Так что в голодный год, если кормилец семьи умирает от болезни или погибает в стычке с соседями, вдову с маленькими детьми милосердно выгоняют в степь. И куда ей идти? А у нас тут, сама видишь, амбары с зерном, клеть битком забита сушеной рыбой, полные загоны скотины... едой пахнет очень далеко! И в один холодный день под забором вдруг обнаруживается голодная мать с двумя грудничками на руках. И так каждую зиму. То рабыню покалеченную выбросят, то сироту какую-нибудь прогонят, а то и... просто от всей деревни останется после их распрей несколько женщин с детьми. И куда им? А про нас все знают. Вот и идут на запах еды. А Дик, он никого не прогоняет, каждой дело найдет. Ну и пользуется, это само собой. Каждый год потомство прибавляется.

— Псевды не скрещиваются с людьми, — пробормотала впечатленная императрица. — Они животные.

— У Дика все скрещивается, — усмехнулась Рей-рона. — И псевды — точно не животные. Это придумали в империи, чтоб оправдать свои зверства. Мол, на планете только мы разумные и можем творить что в голову взбредет. А когда захватили земли, быстренько забыли и стали брать псевдов в легионеры, как людей.

— И много у твоего Дика детей? — рассеянно спросила Рина, думая о чем-то другом.

— Хватает, — усмехнулась Рей-рона. — Гиперсексуальность, она такая — вроде и не болит, но и покою не дает! У нас в долине три деревни — там все или его дети, или Бичуры. Это примерно сотни две-три...

— Сколько?!

— И еще старшие дети ушли в степь, — спокойно сказала Рей-рона. — Очень уж им понравилась кочевая вольница. К нам заглядывают только на ярмарку прикупить необходимого да продать излишки. Совсем своим умом живут, хорошо хоть менгиры не отказываются ставить, все польза. Мы менгирами всю степь до соседнего моря расчертили, можно кочевать спокойно, ни в какую непогоду не заблудишься. Если, конечно, знаки на менгирах понимать.

— И ты им всем хозяйка, так ведь? — вдруг остро глянула императрица. — И власть твоя здесь поважнее императорской?

— Не хозяйка, старшая мать, но в целом верно, — спокойно подтвердила Рей-рона.

— Все же принцесса! — удовлетворенно сказала Рина. — Три деревни, центр ремесел, круглогодичная ярмарка и кочевники в подчинении отсюда и до моря — не всякий барон имеет в своих руках столько власти! Вот и сложилась отгадка! А я все недоумевала, что забыла урожденная Рей в гостинице на окраине империи! А ты здесь — принцесса! И налоги моему супругу не платишь! Попробуй найди кочевников в степи, если знаков не знаешь! Ох и хитрая ты, Рей!

И Рина звонко расхохоталась.

— Скорее Дик, чем я, — еле заметно улыбнулась Рей-рона. — Уж он и хитрый, и умный. Да и ты не проста, урожденная Рей-рина!

Юная императрица стерла улыбку с лица и уставилась настороженно.

— Вот эти твои рассуждения о благородном происхождении — они же не твои? Не твои. Слишком взросло для тебя. И слишком опасно... для Бзыня.

— Бзынь — хороший супруг, — в смятении пробормотала императрица. — Но он — солдатский император! Годами болтается по гарнизонам, дороги свои проклятые строит, с легионерами из одного котла ест! А я так не могу, я настоящая императрица!

— И кто он? — с обманчивой ласковостью спросила Рей-рона.

— Он?

— Он, он! — мягко, но неумолимо надавила Рей-рона. — Тот, кто напел в твои ушки об ущербности императора! И кто надул тебе пузико! Кто он? Твой учитель танцев? Или начальник охраны?

— Отец моего ребенка — император Дансер! — твердо сказала Рина. — И никак иначе! А мой друг... ты почти угадала. Учитель дворцового этикета. Он из младоимперской семьи, как и ты...

— ... намного моложе, красивее и обходительней, чем природный раздолбай Бзынь, — кивнула своим мыслям Рей-рона. — И всегда рядом.

— И всегда рядом, — эхом отозвалась Рина.

— Это от него Бзынь тебя прячет?

— Мой супруг — воин, — признала императрица с невольным уважением. — Я уверена, что он ничего не знает и даже не догадывается. Но — чувствует опасность! Вот и прячет самое дорогое, что у него есть.

— А спрячет?

Юная императрица тонко улыбнулась и не ответила.

И тут взревели тревожные трубы.

— Не спрятал, — констатировала Рей-рона и поднялась.

— Не спрятался, — поправила Рина холодно.

— И не боишься мне признаться в заговоре? — остро глянула Рей-рона. — Бзынь — мой боевой товарищ вообще-то!

— Не боюсь, — покачала головой юная императрица. — Сейчас я уже ничего не боюсь. Мой супруг упустил время.

— Кто там? — спросила Рей-рона на выходе из тайной комнаты. — Кроме твоего друга?

— Императорская гвардия, — пожала плечиками Рина. — Пираты с побережья. Рудокопы. И даже воины Эль. Получается, что там все. Никому не нужна империя Бзыня, кроме его любимых легионеров. А ты сама куда?

— Я-то? — на мгновение задумалась Рей-рона. — Я-то... а я, получается, действительно принцесса Рей. И тогда это и мой бой тоже. Рядом с императором.

И женщина стремительно вышла из комнаты.

-=-

— Да там все! — яростно оскалился император. — И пираты, и подземники! И твои бессмертные, между прочим! И ни хрена не боятся, обрати внимание!

— Наркотиков обожрались, — пожал плечами Эль-лор. — Там и императорская гвардия. Твоя, между прочим.

Император нахмурился и промолчал.

— А я предупреждал, — мягко напомнил Эль-лор и в очередной раз поднял лук. Посмотрел, примерился и опустил — далеко.

— Предупреждал, — вздохнул император. — Ты предупреждал, а я — поверил. И потому отправил доверенного гонца в ночь с приказом ближайшей военной части. К утру подойдет шестой легион, и тогда посмотрим, кто кого! Если быстрым маршем, то должны успеть. Они должны успеть, а мы должны продержаться.

— Уже утро, — напомнил Эль-лор очевидное.

— Шестого легиона нет — значит, ночь! — отрезал император.

Эль-лор пожал плечами. Потом поднял лук. Осаждающие бросились в очередной штурм на пограничную крепость. Рядом с ним вскинула свой грозный боевой лук с костяными накладками Рей-рона...

— Успели! — ликующе выкрикнул император и указал вдаль. — Шестой легион идет!

Легионеры шли вниз по склону своим страшным, плотно сбитым, неправдоподобно ровным строем. Короткие копья с бронзовыми жалами слились в нестерпимо сияющую смертельную линию. Прищуренные глаза за обрезами щитов горели жаждой убийства. Шла Сила. В этом мире прямому удару легионов не мог противостоять никто. И нападающие дрогнули, заметались, отхлынули от стен в жалких попытках выстроить ответно оборонительные порядки. Но тут из-за спин легионеров взметнулась в воздух черная туча — сработали метатели дротиков. И оборона рассыпалась, повалилась телами, не успев обрести законченного вида.

— Вперед, — буднично сказал император, обнажил меч небесной стали и зашагал к открывающимся воротам. Оставшиеся в живых пограничники выстроились за ним плотным строем, хищно пригнулись и побежали, наращивая скорость для последнего сокрушительного удара.

— Мерзкие пираты! — сплюнул Эль-лор. — Вонючие подземники! И гнусные ренегаты! Во славу Эль!

И спрыгнул в гущу растерянных врагов прямо с невысокой стены. Сверкнул, раскручиваясь в смертельном кружении, наконечник небесной стали...

Легионеры не дошли до врага всего полсотни метров. Что такое полсотни метров по меркам войны? Совсем ничего! Но — не дошли. Ничто не могло противостоять в этом мире прямому удару легионов. Но его и не было, прямого. А вот если в спину... И когда из-за холма с грохотом накатила конница кочевников, на судьбе Шестого легиона можно было смело ставить крест. И на жизнях легионеров тоже. Всадники на огромных рогачах пролетели сквозь строй, даже не ощутив сопротивления, развернулись и пролетели еще раз. А потом, для надежности, и третий...

Эль-лор пробился к императору по телам врагов. Все же лучший воин расы Эль — он и в изгнании лучший воин.

— Чего скалишься? — крикнул император и отчаянно отмахнулся от нападающих мечом. Небесная сталь противно скрежетнула, встретившись с достойным сопротивлением.

— Дружище Бзынь, а ведь ты здесь и сейчас проиграл! — беззаботно отозвался Эль-лор и надежно прикрыл левый фланг императора. — Я так рад, что наши государства рухнули одновременно! Вместе и помирать весело!

— Еще ничего не потеряно! — упрямо прорычал император и страшным ударом срубил латника. — Нам бы только вырваться! Северные легионы верны присяге!

— Нет, дружище, наше время кончилось, — тихо сказал Эль-лор, угрожая одновременно четверым и медленно отступая к воротам пограничной крепости. — Прошло время идеалистов, покорителей природы и собирателей земель. Иные пришли нам на смену, так было и так будет, и ничего с этим не поделать...

Ценой жизни верных пограничников они смогли пробиться до гостиницы. И здесь, на ее пороге, император поймал смертельный привет из прошлого. Мощный болт, прилетев из ниоткуда, сверкнул наконечником небесной стали, пробил нагрудник и разворотил грудь. Император выронил меч и тяжело рухнул внутрь. Эль-лор, двигаясь с невозможной для обычного человека скоростью, сразил в дверях троих... и почему-то не удивился, когда увидел, как появился хозяин гостиницы и без слов поволок императора к тайному ходу. Эль-лор отступал следом, потом широким махом отправил в последний полет свое копье. Страшное оружие пробило сразу двоих и остановило наступательных порыв врагов. А потом их укрыла надежная каменная дверь тайного хода...

За дверью трещало и ревело пламя. Нападающие, запуганные Эль-лором, решили больше не рисковать жизнями и подожгли гостиницу. И теперь она жарко горела. Враги стояли наготове у входов и весело гадали, сумеет кто вырваться из пламени или нет. Никто, естественно, не вырвался...

Император дышал тяжело, с хлипами и клокотом в пробитой груди.

— Рей-рона? — хрипло спросил он.

— Зарубили на стене, я видел, — хмуро сообщил Эль-лор. — Погибли все, мой друг, остались мы с тобой да старина Дик, но он не считается.

— Жаль, — прошептал император. — Она меня не простила... Рина?

— Прирезать? — невесело уточнил Эль-лор.

Император мучительно скривился от боли. Эль-лор бросил вопросительный взгляд на хозяина гостиницы, тот отрицательно покачал головой.

— Спаси, — прошептал император. — Она сама не сможет родить, я знаю... Глупая малышка, не знала, что творит... спасешь?

Эль-лор снова посмотрел на хозяина гостиницы, тот кивнул.

— Да, — твердо пообещал он. — Рина будет жить. И ее ребенок тоже.

Император умиротворенно закрыл глаза.

— А неплохо мы жили, — тихо сказал он после паузы. — Да, дружище? Спасали людей, строили свои государства, мечтали и любили... Мы прожили счастливую жизнь, друг мой Эль-лор, не жалею ни об одном ее дне... Когда-нибудь, через тысячи лет, про нас с тобой будут говорить: "То было время великих, время Дансера, время Эль-лора"...

Император замолчал. Потом захрипел и начал выгибаться дугой. Эль-лор опустил внезапно заблестевшие глаза.

— Дик... — только и сказал он.

Хозяин гостиницы шагнул вперед и несильно хлопнул императора по раненой груди. Потом спрятал в карман опустевший инъектор.

— Спасибо, — прошептал Эль-лор. — Не могу смотреть, как мучаются близкие. С недавних пор — не могу. А ему предстояла мучительная смерть. Спасибо.

Дик молча пожал плечами.

— Мы могли его спасти, — тихо заметил Эль-лор. — Ведь могли?

— Или его, или Рину, — спокойно произнес Дик. — В диагност заряжен последний лекарственный комплект. А девочка действительно сама не родит.

— И ты выбрал ее. Почему?

Дик снова пожал плечами.

— Женщины должны жить, — все же неохотно сказал он. — Жить, рожать детей. А мужчины сами выбирают войну и смерть.

— Но твоя Рей-рона тоже...

— И она выбрала, — хмуро сказал Дик. — Не смогла забыть, что принцесса. Для нее империя много значила. Оказывается.

— А для тебя? Ведь ты тоже из империи.

Хозяин гостиницы искоса глянул на Эль-лора и промолчал.

"Черномазый, и этим все сказано, — хмуро подумал Эль-лор. — Ни чести, ни гордости. Действительно, что ему империя? Ему бы вкусно поесть да сладко поспать, совсем как Бичуре... Кстати, а где он? Как бы не выдал убежище..."

— Беремся, Эль, — безразлично сказал хозяин гостиницы. — Трупы не должны валяться в проходах.

Вдвоем они долго и тяжело тащили податливое тело. Дик отомкнул какую-то решетку, и после недолгих мучений они сбросили тело в расщелину. Оттуда донесся далекий плеск.

— Вот и все, — облегченно вздохнул Дик. — Подземная река принимает всех. Пойдем, Эль. Жизнь — она идет, опаздывающих не поджидает. Нам еще Рину к операции готовить, пора девочке рожать.

— А Би-чер как? — решился спросить Эль-лор. — Он же великий болтун. Не выдаст?

— А Би-чер... — спокойно проговорил Дик. — Он не выдаст. Он как-то польстился на Рей-рону, хотя я предупреждал. Ну и... закрыл я его. Здесь.

— Давно?

— Пятнадцать лет назад. Все эти ходы выдолбил он. За еду.

— А потом?

— Потом помер, — хмуро отозвался Дик. — Работа с камнем, она вредная, тебе ли не знать. А подземная река принимает всех.

Эль-лор постоял, подумал. И еще подумал.

— Я, пожалуй, здесь останусь, — нерешительно сказал он. — Ты не против? Новые ходы буду долбить. Мне много не надо, еду только да из одежды чего...

— Я не против, — после долгого молчания сказал Дик. — Новые ходы — это хорошо. Еды у нас хватает, найдется и для тебя. Гостиницу заново отстроим, гостиница любой власти нужна... Только у меня просьба. Напиши историю мира, Эль-лор. А долбить камень найдется кому, преступников в деревнях давно пора поубавить.

Эль-лор удивленно вскинул голову.

— Знания — величайшая ценность, — сказал Дик серьезно. — Кто вспомнит через сотню лет, как создавались и рушились ваши государства? Останутся разве что сказки да красивые выдумки. А ты — свидетель и непосредственный участник. Тебе и писать, остальные все забудут.

— Думаю, через сотню лет ты, например, вспомнишь, — хмыкнул Эль-лор.

Хозяин гостиницы усмехнулся и не стал возражать.

— Ну а ты чем займешься? — спросил Эль-лор.

— Да я-то что? — пожал плечами Дик. — Я же черномазый. Буду просто жить. Мы, черномазые, сам знаешь какие, нам бы вкусно поесть да сладко поспать, а больше ничего и не надо. Разве что женщину помоложе под бочок.

— А как же Рина? — спохватился Эль-лор. — С ней как?

— А Рина, я думаю, уже никому не нужна, — снова пожал плечами Дик. — Она свою роль отыграла. Мир изменился, пришли новые властители. А она кто? Всего лишь дочка черномазого. Но ей проще, чем нам.