Фазовое превращение

— Ален, у меня действительно есть привычка влиять на обстоятельства или, хотя бы, держать их под контролем, но не до такой степени, честное слово.

— Но ведь намекнул мне о своем задании ты специально, так?

— Разумеется. Не в последнюю очередь, чтобы у тебя не было иллюзий на мой счет. Ну и, как побочный эффект, насчет твоей будущей профессии тоже. Мешают они. — Каору поморщился. — Это уж точно не мое дело. Не спорю. И могу только просить прощения.

"Чтобы тебе еще стыдно было" — отстраненно улыбнулся про себя Ален, сосредоточившись совсем на другом.

— Каору, а что ты имеешь в виду под иллюзиями на твой счет? Чтобы я не подумал о тебе лучше, чем ты заслуживаешь, раз этическая сторона приказа не заставила тебя уйти в отставку?

— Совсем по-идиотски звучит, да? — усмехнулся Каору, разводя руками.

— Есть немного, — кивнул Ален. — Каору, допускаю, что я человек довольно наивный, но, все же, не девочка из высшего общества. Экспансия Союза началась еще до моего, да и до твоего, рождения. Пусть я живу на периферии, на счет целей и средств любой войны я не заблуждаюсь. Равно как и насчет военной присяги. Неприятно это все, но такова реальность. Против воли никто в армию не тащит... как правило, не ухмыляйся! Человек принимает сознательное решение, а потом уже сам за него расплачивается. Сделками с совестью, гибелью, самоволкой — как получится. Если солдат ухитряется выполнить приказ, максимально снизив потери среди мирного населения, то честь ему и хвала. Если нет — он выполнял приказ. Увы или ура, это оправдание. Внешнее. Насколько от него легче самому солдату... — Ален вздохнул. — Вижу, что не намного.

— Ты мудрый мальчик, Ален. — Каору протянул руку, чтобы обнять, но виновато покосился и передумал. Решил, что неуместно? И кто тут малолетний курсант?! — И ты абсолютно прав. С какой-то из сторон. Но сейчас меня интересует только твое мнение обо мне. Все это время интересует. Не по себе даже, — признался капитан, облизывая нижнюю губу.

— Я тоже солдат, Каору. — мягко напомнил Ален. — Будущий, пусть по мне и не скажешь. Это не значит, что я в восторге от системы, я просто понимаю тебя. И сознаю, что не мне тебя осуждать. И я все сказал тебе уже Каору. Считай это квинтэссенцией того, что я думаю и чувствую. Не сомневайся в себе, ладно?

Ален приподнял голову, целуя плотно сжатые губы Каору. Занятно: если у человека нет в чем-то опыта, то его возраст перестает иметь значение. В сексуальной сфере Каору был ведущим, а в отношениях, как и сам Ален, пробирался вслепую, наугад.

Они же... они всего ничего знакомы. Ален и не знает ничего толком о Каору. Почему это перестало быть важным едва не в первую встречу? Так не бывает, не должно быть.

— Ты не заснул? — спросил Каору, отводя прядь волос с его лба.

Ален вздрогнул и открыл глаза. Оказывается, он снова стоял, прижавшись к Каору, обхватив его руками за талию, забыв обо всем совершенно.

— И сколько мы так? — засмеялся Ален.

— Минут пять, — капитан дернул плечом. — Такими темпами дойдем до дома к утру. Может быть, тебя донести?

— На радость всему поселку? — зевнул Ален. — Можно, почему нет? Хуже о нас думать уже не станут. Но ты не забывай: тебе здесь еще безобразничать. Уважать же не будут.

— Ну не скажи. Девичьи симпатии точно будут на моей стороне. Если уж я парня на руках ношу, то женщине и вовсе не придется ходить самой.

— Скорее, как раз женщины тебя живьем съедят. Именно потому, что ты предпочел парня. Да и поднять меня, скорее всего, будет легче, чем половину местных девушек.

Каору щелкнул Алена по носу.

— Женщинам нужно комплименты говорить. И уж точно не критиковать внешность. Даже если девушка сама громко считает себя уродиной, не смей поддакивать. В лучшем случае, перестанет разговаривать.

— А зачем тогда громко считать себя уродиной?!

— Чтобы услышать, что это не так, разумеется. — Каору смотрел на него с веселой улыбкой. Такой, что понятно не было, он всерьез или шутит.

— Это... они правда так? — жалобно уточнил Ален.

— Увы, да, — посочувствовал Каору. — Не все и не всегда, но лучше прими, как аксиому. Меньше проблем. Ну что, будем развлекать соседей?

— Да нет, я сам как-нибудь, — улыбнулся Ален. — А тебе хочется?

— Тащить тебя? Разве что из душа в постель. А бег с полной выкладкой по пересеченной местности не способствует излишней романтичности обстановки.

— А ты эти нормативы сдавал?

— Бег? Разумеется. Как иначе? А что, по мне не скажешь?

Ален вспомнил подробности их... общения и порозовел. Уже прогресс: раньше пылали даже уши.

— Просто думаю, получится ли у меня. С каждым курсом они все жестче. Сейчас я сильнее, чем до аварии, но достаточно ли? — он на ходу сорвал горсть ягод и начал кидать по одной в рот.

— Поднимать флайер ты вряд ли когда-нибудь сможешь, но разве в этом смысл жизни? — Каору отобрал пару ягодок. Одну съел сам, вторую скормил Алену, нарочито медленно. Не мог он без эротического подтекста. Или не хотел. Что, в его случае, порой одно и то же. — Даже ментальная сила в необработанном виде мало что дает. Так и с физическими данными. Без умения использовать все свои стороны, не только сильные, ты ничто.

— Знаю. Но нормативов это не отменяет, — уныло протянул Ален.

— Нет. Только их тоже можно сдавать по-разному. — Каору озорно улыбнулся. — Там обычно главное что? Результат, правильно? Его достижение не регламентировано. Просто вполне естественно и первым приходит на ум, что, если необходимо протащить по болоту на спине двести-триста фунтов, то на спине их тащить и следует, так?

— Ну, в общем-то, все предельно ясно, — кивнул Ален, заинтригованно поглядывая на Каору.

— Угу. Кроме одного: там нет условия "на спине". Оно домысливается, потому что логично. Не смотри так. Вернешься — подлижись к инструктору, попроси почитать. Формально, ты не нарушишь ничего, придумав, скажем, волокуши какие-нибудь.

Ален задумался. Всерьез. Вариант был рискованный, чересчур небанальный, но преподаватели их факультета никогда не отличались особой косностью. При удачном решении проблемы он может получить еще и дополнительные баллы, за смекалку.

— Конечно. — Каору сегодня только и делал, что прерывал его размышления, — это все того стоит только при условии, что ты не можешь ничего сделать традиционным способом. По одной причине: выносливость нужна тебе самому, Ален, а не инструктору. Он уже почти штатский, а в какую дыру может провалиться вверенный тебе корабль — одним демонам известно.

— Умеешь же ты... — рассмеялся Ален.

— А это, чтобы ты потом на меня не валил. — Каору прижал кончик его носа. — Шучу, разумеется. Но имей в виду, что, как правило, можно найти более рациональное решение, чем то, которое предлагается по умолчанию.

— А это на что намек? — грустно уточнил Ален.

— Не поверишь, совершенно ни на что. Просто совет. Честное слово, в армии весьма полезный. Ты, я смотрю, легких путей совсем не ищешь, а напрасно порой. Ладно. — Каору улыбнулся и потрепал Алена по затылку. — Меня несет, ты прав. Наставление подрастающего поколения точно не та тема, на которую хочется тратить такой чудесный вечер.

— Ты же сказал, что устал от секса, — поддел капитана Ален.

— Так, когда это было? — возмутился Каору.

Хотя, взять его капитан так ни разу за ночь и не взял. Ласкал только, так бережно и отчаянно, что Ален постоянно хотел спросить, в чем дело, у них же еще несколько дней впереди, но постоянно забывал. А потом он сразу заснул, тесно прижавшись к Каору.

Утром Ален проснулся один. Испугаться не успел: из открытого окна донесся низкий гул зарядной установки. Свесившись с подоконника, он прищурился от яркого солнца и присмотрелся. Каору заряжал батарею скутера. Причем, не своего. Ну и зачем? Ален сам собирался заняться этим вечером. Куда торопиться?

Почувствовав взгляд, Каору поднял голову и жестами показал, чтобы Ален спускался. Тот радостно кивнул и бросился в душ. Из дома он вылетел, на ходу приглаживая влажные волосы. И остановился, натолкнувшись на холодный и неподвижный взгляд капитана.

— Что случилось? — выпалил Ален, подаваясь вперед.

— Ты сегодня уезжаешь, — выговорил Каору.

— Но почему?! У меня же еще пять дней.

— Нет у тебя этих дней. Сегодня, Ален. Через два часа приходит торговое судно, ты летишь на нем.

— Но... но Каору, — Ален попытался заглянуть в его глаза. — П-почему?! — в груди дрожало все увеличивающееся горячее пятно.

— Потому что я больше не могу ждать, Ален. Я и так... чтобы подольше побыть с тобой. — Каору отстраненно улыбнулся. Он держался из последних сил, даже Ален это понял. И только поэтому не рехнулся на месте.

— Но я не хочу! — вырвалось у Алена вместе с облегченным осознанием того, что отношение Каору осталось прежним.

— Ален. Давай не будем сейчас спорить. Ты уедешь, в любом случае. Выбирай только, сам или я затащу тебя на борт силой.

— Но, Каору...

Ален осекся, потому что капитан ухватил его за руку и рванул за собой, к дому. Распахнул дверь, толкнул его на диван и застыл напротив все с тем же жестким выражением лица.

— Ален. У меня нет ни времени, ни желания устраивать разборки. Если ты не в состоянии этого понять, просто прими к сведению. Возможно, ты решил, что я забыл о твоем отъезде, верю. Но ты ошибся. И ты уедешь.

Короткие отрывистые фразы. Ровный голос. Неподвижные черты. Словно не человек уже вовсе, а машина. Боевая машина.

— Каору! — отчаянно выкрикнул Ален, борясь с внезапным страхом. — Каору, да посмотри же на меня!

Капитан поморщился, взгляд на миг расфокусировался, глаза болезненно сощурились. Ален поднялся, притянул его к себе, прижал как смог крепко, и яростно зашептал на ухо:

— Я уеду, Каору. Если ты считаешь, что так будет лучше, я уеду. Я все для тебя сделаю. Только, пожалуйста, оставайся собой.

Каору стиснул пальцы на его плече так, что Ален прикусил губу, чтобы не вскрикнуть. Наконец мышцы Каору расслабились, и он обнял Алена в ответ.

— Прости, — прохрипел он. — Думал, будет легче.

— Но ты же обещал найти меня, правда? — улыбнулся Ален, обхватывая лицо Каору ладонями. — Значит, все будет хорошо.

Каору долго и пристально смотрел на Алена, потом усмехнулся.

— Это ты оставайся собой, Ален, — вдруг сказал он. — Ни мне, ни кому-либо еще, не позволяй себя изменить.

Ален недоуменно склонил голову на бок, ожидая объяснения, но Каору просто поцеловал его. С той же безгранично ласковой грустью, как целовал всю ночь. Значит, уже вчера знал? Знал или подстроил? Но если ждать больше нельзя...

— Почему нельзя ждать, Каору? — тихо спросил Ален, когда тот замер, прижимаясь щекой к его щеке.

— Потому что есть план операции, который я перекраиваю уже неделю. Больше это невозможно, Ален. Я надеялся, что получится, но нет.

— Перекраиваешь ради меня?

— Скорее уж ради себя, — усмехнулся Каору. — Но результат от этого не меняется. Скутер я сдам за тебя. Дом — тоже.

— Д-да. — Ален растерянно улыбнулся, пытаясь собрать мысли в нечто компактное.

Он вроде бы и понимал то, что все. Все и... все. Но осознать и ужаснуться не получалось. Словно сами факты и способность их осмыслить были отделены друг от друга стеклянной стенкой.

С ним так уже было. Когда случается что-то непоправимое, он спокоен, разве что, заторможен чуточку, зато позже, несколько дней спустя, реальность падает сверху с предупредительностью корабельной дюзы. Это Ален тоже знал. По ту же сторону стекла, где находилась информация о расставании. Поэтому сейчас лишь прошептал виновато:

— Но мне тогда вещи собрать надо, книги...

— Я собрал. — Каору опустил голову ниже, щекотно дыша ему в шею. Но Ален не стал отстраняться. — По-моему, все. Но ты проверь, конечно, в комнате.

— Я лучше с тобой посижу. — Ален отрицательно мотнул челкой. — Каору, а ты действительно рассказал мне столько всего исключительно для того, чтобы я не сопротивлялся отъезду?

Каору выпрямился, неуверенно глянул на него, потом откинулся на спинку дивана и снова привлек Алена к себе.

— Я не столь бескорыстен. Есть другие причины. Например, такая: это твой мир, и ты имеешь право знать о его возможном будущем. И я не сомневаюсь, что тебе хватит выдержки не использовать ее без крайней на то нужды.

— Если локальный конфликт выйдет из-под контроля?

— Да, Ален. Шансов на это очень мало, но я перестраховщик.

— Да уж. — Ален вздрогнул. — Но у меня слишком мало данных, чтобы выстроить систему, Каору.

— Нет. Данных у тебя достаточно. Необработанных. На анализ я тебе времени почти не оставил. — Каору откровенно ухмыльнулся. — И не то, чтобы об этом жалею. Но ты умный парень. Проанализируешь, если сочтешь нужным. Не понадобится — забудешь, как бред сумасшедшего солдата, решившего раз в жизни поиграть в совесть.

— А вот это у тебя получается достоверно, — кивнул Ален. — Прирожденный талант или поклеп насчет игры?

Каору расхохотался и безжалостно перепутал волосы Ален до состояния перекати-поля.

— Ты... ты неповторим, мальчик мой.

— Почему вдруг "мальчик"? — нахмурился Ален.

— Ключевое слово "мой", Ален. — Каору осторожно погладил его по скуле подушечкой большого пальца.

— Тебе это действительно важно? — Ален запрокинул голову, чтобы лучше видеть лицо капитана.

— Еще бы. Даже не сомневайся. И прости, что ничего не рассказал вчера. Я не хотел тебя расстраивать заранее.

Ален с ногами забрался на диван, поудобнее устраиваясь в объятиях Каору. Ни о чем не хотелось думать. Вообще ни о чем, кроме привычного, успокаивающего тепла тела и мерного биения сердца возле виска. Ненадолго, но пусть еще чуть-чуть, пока можно. Пока Каору не отталкивает, не говорит "пора", пока не нахлынул "ужас осознания", превращая Алена в слабого, растерянного ребенка.

— Не умею прощаться, — пожаловался Ален, прерывая затянувшееся молчание. — Никогда не умел. Не знаю, что нужно говорить.

— Те же проблемы. — Каору криво усмехнулся. — Может быть, тогда обойдемся без лишних слов?

Ален, сколько мог, затягивал поцелуй, не желая отрываться от губ капитана, даже чтобы вздохнуть. Зависимость, сродни наркотической, от которой не хочется лечиться. Ален даже был согласен не спать больше никогда с Каору, только бы оставалась возможность его целовать.

— Я не хочу уезжать, — вырвалось у него, когда Каору, пытаясь отдышаться, ткнулся лбом в его плечо. — Нет-нет, не вздрагивай так, я не собираюсь спорить. Я просто не хочу уезжать.

— Может быть, так даже лучше, Ален, — тихонько выговорил Каору после паузы. — Ты ведь ничего не знаешь обо мне.

— И что? — фыркнул Ален. — Я не верю, что ты можешь оказаться маньяком и садистом. Или ты хочешь сказать, что у меня просто помешательство? И мне только кажется, что это что-то серьезное? Ты кому из нас оправдание ищешь, Каору?

— Тебе, на этот раз. — Каору посмотрел на него и улыбнулся. — Вижу, что напрасно. Ты слишком умен иногда.

— Иногда? — почти возмущенно вскинулся Ален, скрывая улыбку.