Ангел Специального Назначения (Часть 1)

Спецназовец, звали его Антон, вылетел со службы за убийство по неосторожности. За то, что повздорив, на пьяный глаз, с приятелем, не сдержался и удачно приложил тому в голову. Она и подвела, оказавшись слабым местом собутыльника.

Сослуживец, выражаясь образно, "склеил ласты", а перспективного лейтенанта уволили со службы и не посадили только благодаря заступничеству Макса.

Антон устроился в кресле на этаже и просматривал газетку, ожидая смены. Чего проще, сидит человек, никого не трогает?

Никто, даже Макс, не знал насколько хитрым и опасным мог быть Сотник, когда его задевали на деньги. Он, не мудрствуя лукаво, вызвал уголовного консультанта по сомнительным делам и "нарезал задачу".

— Гони в Краснодар, "маляву" я нацарапаю. "Перетрешь" с местным "положенцем", он даст несколько отморозков. Надо вытащить одну телку, через родных. Ну, не тебя учить. Мне нужен такой маленький компьютер. Она его с собой носит. Доставить мне. Все ясно? — он почесал верхушку торчащего в вырезе рубахи купола, наколотого лагерным умельцем, и вернулся к насущным заботам о стрижке подопечных торгашей.

Сотник, по невежеству, напрочь забыл, что сам по себе КПК — железка. А коды и пароли у Ольги в голове. Он и подумать не мог, что его "железный пахан" перед смертью настолько разговорился, что с готовностью выложил все эти циферки. Вот так, недоразумение повлекло за собой большую беду.

Понимал ли Алексей, что такое поведение, рано или поздно, обязательно раскроет Ольгу?

"Конечно. Перед тем, как она начала раскрутку в музыкальном мире, Леха долго размышлял над возможной опасностью. И, никакой разницы в том, как поступить, не увидел. Предположим, она бросает все и возвращается в родной город. Разыскать ее там — дело двух телефонных звонков. Да по большому счету, если не уходить в нелегалы, то почти любой вариант проигрышный. Даже, если не отыщут. Постоянная угроза остается. Так зачем рубить хвост по частям? А вот если ты сам устанавливаешь правила игры, то и шансов выиграть больше".

Когда пошли первые публикации и съемки Алексей начал внимательно присматриваться к обстановке. Хвост засек, не то чтобы сразу, но засек. Если откровенно, разведчик был о Максиме лучшего мнения.

Объяснить можно лишь тем, что тот, загнанный в цейтнот, не успел качественно спланировать захват. Скорее всего, разозленный преемник Камаза надавил, требуя отыскать, а спорить об отсрочке у Макса не хватило духу.

"Ну, что ж, тебе жить, — как говорят эти ребята. — Потанцуем".

Единственная сложность была с Ольгой. Ну сколько можно насиловать ее сознание. Чувствовать себя марионеткой ей, сдается, не очень приятно. Конечно, коли совсем худо станет, потерпит, но без крайней нужды не хотелось. Сколько ни размышлял о том, как договориться с ее сознанием, ответа не нашел. Решил обойтись полумерами. Мягким убеждением в необходимости того или иного шага. И снижением уровня критичности.

Когда они, проводив Ольгу до номера, выставили пост, Леха даже умилился:

"Ну не дети? Он бы еще табличку на грудь повесил.

Хотя, кто знает, будь я на их месте, может, тоже не стал осторожничать. Все эти рассказы о, якобы, крутости объекта разбиваются тем, кого мы перед собой видим. А видим мы гражданскую, по всем признакам не имеющую боевых навыков и опыта, девочку. Так кому верить? Дяде или собственному опыту? Ответ ясен. Вот и они поверили опыту. Брать, скорее всего, будут на подходе к машине, утром. Ну, бог в помощь".

Против ребят, собственно, никакого предубеждения не было. У них своя работа, у него своя. Они сачканули. Теперь наш ход. Вот, только, валить их почему-то категорически не хотелось.

"Утро вечера мудренее, теперь все равно не отстанут, так что, жизнь покажет", — решил Алексей.

Ольга вообще ничего не решала. Она готовилась к записи, не догадываясь о том, что вернуться к музыке ей придется очень не скоро, если придется вообще.

А ночью налетел сон из прошлого. Как бы продолжение того, уже подзабытого московского. Да и сон ли это был? Больше похожее на явь действо вернуло его далеко в прошлое.

Командировка нарисовалась внезапно. Вечером вызвали в штаб.

— Дуйте на склад, получите снаряжение, паек, вылет завтра в пять, — командир помолчал и негромко добавил: — Ребята, зря не геройствуйте, вам еще учиться и учиться, эта война — не ваша. Главное, живыми остаться. Ну, все, по коням.

Утром, доехав на все том же "тентованном трясовозе" до военного аэродрома, погрузились в транспортный "Ан". Через двадцать минут буднично взлетели.

Группу составили из трех стариков, уже имевших боевой опыт, и Алексея с неразлучным приятелем. Старшим был капитан Решетников — Влад.

— Куда летим? — вился неугомонный Вовка.

Сержант, с добрым прозвищем "Черный", буркнул: — А ты сам как думаешь? "За речку", куда еще?

Их отдельный отряд и создан был, всего три года назад, для ведения операций в азиатском направлении, поэтому странностей в этой командировке не было. Удивило, что отправили группу пожарным порядком, всего за месяц до плановой командировки основного состава. Но начальство не докладывает. Надо значит надо.

— Алексей, ручаюсь, сжаримся мы, в нашем наряде, — забеспокоился приятель. — Афган, он же на юге.

Алексей усмехнулся: — Ты чем на лекциях слушал? Там в горах сейчас минус восемь. Не сжаримся, будь спокоен.

Влад пристроился неподалеку от приятелей и задремал, но прекрасно слышал все, потому как приоткрыл глаз и хмыкнул: — Не дрейфь, босота. Не замерзнем.

Остальные разведчики сидели чуть дальше и увлеченно травили анекдоты. Летели долго, где-то часа через два вышел летчик и что-то шепнул Владу.

— Ребята, внимание, — командир поднял руку. — Мы за речкой, так что, готовность "раз". И придерживайтесь.

Он пояснил молодым: — От ракет будем прятаться. "Духи" коридор могут пасти.

И как сглазил. Не прошло и пяти минут, как тяжелый самолет почти лег на бок и начал снижаться. Все кубарем посыпались на левый борт, хватаясь за что придется.

Самолет выровнялся и пошел, цепляя брюхом тяжелые облака, местами заходя в них и тут же выныривая. В разрывы показались горные хребты, блестящие снегом.

И тут барабанной дробью раздался стук, точно горсть булыжников попала в фюзеляж. Противно засвистело, и в отверстия ударил ледяной воздух. — Из пулемета врезали, — мрачно прокомментировал командир группы, разглядывая строчку небольших отверстий. — Сейчас начнется, — он тяжело вздохнул. Разгерметизация — это не страшно, идем низко, но дышать будет тяжело.

Однако только этим не обошлось, через пару минут в салоне запахло горелым. — Попали, — сообразил Алексей и поежился.

Самолет опять накренился и, покачивая крыльями, снизил скорость.

— Бойцы, положение дрянь, — выскочил из кабины бортмеханик, — пробили баки и маслопровод, будем искать пятачок, куда упасть. Держитесь.

Влад отрывисто скомандовал: — Пристегнуться всем, каски надеть. Коснемся земли, сгруппироваться, закрыть голову руками.

Бежали секунды. В иллюминаторе мелькнул совсем близкий склон с редкими деревцами. Двигатели взвыли и заглохли, наступила тишина, прерываемая свистом ветра в пробоинах.

"Вот и повоевали", — мелькнуло в голове у Алексея, он напрягся в ожидании удара, но то, что произошло, невозможно было представить. Самолет чиркнул крылом за склон, и все мгновенно завертелось. Перед глазами мелькнули летящие по салону предметы. Скрежет рвущегося металла, крики людей. Алексей не удержался и от бешеного толчка ударился головой о какую-то железку. Все исчезло. Пришел в себя разом. Тишина, кругом завалы оборудования, обломков. Голова звенела, в глазах мелькали цветные пятна, но острой боли не было.

Он пошевелился и, въезжая в реальность, осмотрелся.

Смятая в гармошку, носовая часть салона похожа на огромную свалку. Из кучи обломков, торчала нога, обутая в армейский ботинок.

А совсем рядом, в разломе корпуса, виднелась невзрачная поросль и кусок серой земли.

Алексей отстегнул ремень и выбрался из-под прижавшего его мешка со снаряжением.

"Надо выбираться", — он вытолкнул мешок в отверстие. Следом еще один и, расчистив проход, по куче обломков двинулся вперед, Сделав два шага, увидел висящего на ремнях командира. — Влад, — он потряс командира, без результата.

Алексей вколол ему тюбик "Промедола", отстегнул ремни и попытался сдвинуть с места. Кое-как удалось.

Взвалив на плечо некрупную фигуру, он доковылял к проему и опустил тело на мешки.

"Может, очнется?" — подумал он, дергано озираясь, в надежде увидеть приятеля. Вовка лежал на боку. Глаза закрыты, из неглубокой раны на скуле текла струйка крови.

"Вроде неопасная, потом перевяжу", — Леха истратил еще один антидот и потянул друга из завала. Тот очнулся и закричал.

Ступня оказалась повернута неестественно вбок. "Сломал, ясно. Только как? Напрочь, или?.. Ладно, потом".

Осторожно, стараясь не тревожить ногу, оттащил Вовку к пролому. Запах дыма усилился.

Навстречу приподнялся Влад, все еще не соображающий где он. Наконец, глаза его приобрели осмысленность, он протянул руки и принял раненого.

— Что там, как остальные? — задал вопрос.

— Не успел еще, — голос Алексея перешел в скрип, — вроде горит. Ребята в носу, там завал, попробую отыскать.

Он подобрался к месту, где заметил кого-то из сержантов. Нога уже не шевелилась. Ломая ногти, Алексей раскидал обломки и освободил тело. "Черный" был уже мертв, голова залита кровью, из раны выступила белая масса.

Бессонов подтащил труп к забравшемуся в салон Владу. Тот принял тело и приказал: — Ищи оружие и снаряжение, спасать уже некого. Только быстро, может рвануть.

Под руку попался автомат Влада, чья-то СВД. Он выглянул из отверстия, осмотрелся вокруг. Склон, изуродованный пропахавшим его самолетом, куски измятой, исковерканной дюрали, разбросанные вокруг. Влад уже оттащил в сторону раненого и возвращался забрать вещмешки. Передав оружие, Алексей выбросил два цинка с патронами.

— Уходи! — закричал капитан, увидев, что в обломках фюзеляжа показались языки пламени. — Сейчас рванет.

Едва Леха успел отбежать к большому камню, как по ушам ударила тугая волна, и в глазах вспыхнуло от взрыва.

Грохот он не услышал, уши заложило. Упав за валун и дождавшись, когда с неба перестанут падать мелкие обломки, выглянул. На месте самолета полыхал огромный факел, а в стороне, укрыв телом Вовку, лежал Влад. Но вот и он приподнял голову, потряс ею и огляделся.

— Давай сюда, — махнул командир подчиненному. Взвалили на себя товарищей и отнесли вверх по склону. Следом доставили спасенные от огня мешки и снаряжение. Отдышавшись и глотнув воды из фляги, капитан распорол штанину и снял ботинок с Вовкиной ноги. Быстро ощупал ногу.

— Перелом, обе кости, плохой, держи его, пристраивать буду, — и, когда Алексей прижал тело друга к земле, принялся осторожно вправлять кости.

Вовка очнулся и задергался. — Сейчас закончу, — командир подобрал кусок дюрали, прибинтовал. Осмотрел рану на скуле.

Сержанта похоронили недалеко от места падения.

— Хороший пацан был, — произнес Влад, — Две командировки без царапины. Земля ему пухом. Вечная память.

Шли третий день. Вес уменьшили до предела и все равно — тащить два рюкзака, оружие и раненого было тяжело.

Алексей нес Вовку, посадив на спину. Тот уже чуть оклемался и пробовал ругаться, уговаривая отпустить.

"Не было счастья, да несчастье помогло", — говорит русская пословица. Конечно, у них уже были занятия в поле, но все это не шло в сравнение с действительностью.

На переходе особо не поболтаешь, да и на привале Влад, не страдая многословием, больше молчал. Но, глядя, как он проходит завалы, ставит ногу, осматривает поверхность камней, Алексей делал заметки и старался повторять. Ночевали в спальниках, благо сентябрь выдался теплый. Скорость была низкой, чтобы не сбить дыхание, часто останавливались и одну-две минуты отдыхали.

За три дня прошли километров тридцать.

— Упали мы где-то в предгорьях Гиндукуша, летели от Душанбе, идти надо на запад, так больше шансов выйти, и через ледник не надо лезть. Главное... — Влад не закончил, но и так поняли, что главное, не нарваться на местных. Причем, любых.

Те сообщат "духам" о гяурах мигом.

Утром четвертого дня капитан замер, вглядываясь в точку на дальнем склоне, который миновали вчера.

Он помолчал, сплюнул: — Все, отбегались. Во-он баран, на склоне, голову повернул, человека почуял, а здесь, кроме "бабаев", ждать некого.

— Значит, так, — он задумчиво продолжил: — За нами идут, у бабки не гадай.

Наконец, приняв решение, заговорил. Коротко, отрывисто: — Рядовой Бессонов, слушай приказ, берешь приятеля и уходишь. Я остаюсь. Идешь на северо-запад по предгорью, вверх не лезь. А там уж, как повезет.

Алексей, поняв, что капитан решил остаться прикрывать их, попытался дернуться.

— Отставить, — рявкнул Влад так, что охота спорить пропала. — Не в колхозе. Приказываю выполнять. Как понял?

— Есть выполнять, — сник Леха.

— Ты пойми, — чуть мягче закончил командир, — втроем мы точно не уйдем, а так, я их уведу, а бог даст, и сам оторвусь. Мне, — он кивнул на Вовку, — его не утащить, да и ты, как заслон, ноль без палочки. Логично?

Алексей понимал справедливость его рассуждений, но уходить одному, с раненым на плечах, было еще страшнее.

Вышел через полчаса. Теперь идти стало труднее, он иногда путался, попадая на сложный участок, приходилось возвращаться. Ночевали без огня.

Отдаленный звук выстрелов донесся ближе к полудню. Капитан завернул на юг, в горы. Стрельба то затихала, то раздавалась вновь, пока не стихла совсем. Они долго вслушивались, надеясь услышать звук, но тишина уже не нарушалась. И только ближе к вечеру вдруг ухнул слабый взрыв. "Граната" — понял Алексей и, глянув через плечо на заскучавшего приятеля, тяжело вздохнул. Все было понятно без слов.

Капитан подарил им полтора дня. Афганцы достали их на следующий вечер. Повезло еще, что беглецы как раз отдыхали и первыми смогли засечь мелькнувший на склоне тюрбан. Солдаты укрылись за выступ скалы. Сверху их не достать, отвесная скала нависала обрывом. Выждав несколько минут, пока в пределах видимости появится еще один преследователь. Леха расчехлил "Драгунку" и, с первого выстрела, снял идущего чуть впереди низкорослого проводника. Остальные залегли и, аккуратно постреливая из автоматов, начали перегруппировываться, стремясь обойти их с флангов.

Опытные бойцы, прижав их с двух сторон огнем, не давали поднять головы. Ситуация была конечная. Дело времени, заставят расстрелять боезапас, а потом или гранатами закидают, или в плен.

Спасло чудо. "Волна" из трех вертолетов, обходя грозовой фронт, свернула с курса чуть дальше. Кто-то заметил активное перемещение "духов" и, пока "Шмель" гонял бабаев, второй, МИ-8, подобрал своих.

* * *

Видение оборвалось среди ночи. Тишина в голове, только на окраине сознания ее сон, почти не различимый для Алексея.

А наутро пришло понимание причины этого сна, ставшего вещим. Оказалось, что пока он спал, Олино окрепшее сознание лишило его возможности управлять ее действиями и подавлять волю.