Третья линия

Дари забилась в самый ближний к Тубе, южный конец правой ниши, где было довольно свободно и никаких костей. Гладкие, чуть ли не полированные цилиндрические стены уютного и просторного уголка с почти закрывающим его от посторонних глаз навесом наводили на смутные догадки. Так полировать панцирь Муфты сегодняшние люди просто бы не стали. Понятно, когда за несколько поколений естественным образом — телами — полируются спальные ложа в жилых пещерах. А кто и зачем полировал эту полупещеру здесь?

Дари стала внимательней её рассматривать. И к своему изумлению увидела еле заметную крохотную вертикальную щель с тонкими и ломкими краями, заканчивающуюся ровным круглым отверстием с кулак, в котором зияла чернота. Приблизив лицо к самой щели, Дари обнаружила небольшую тягу воздуха наружу. А запах показался щемяще знакомым. Одними пальцами ей удалось расширить щель до размеров собственной головы, отламывая по кусочку. Ногой она выбила еще два больших куска. Пропилив длинные насечки ножом и вновь ударив набитой, как у всех островитян, пяткой, Дари получила широкий лаз и пожалела только об одном, что не взяла с собой ожерелье. Внутри лаза зияло расширяющееся вглубь пространство. Дневного света не хватало, бежать за ожерельем поздно. До дождя оставалось совсем немного. Планы резко менялись, ведь утром она собиралась идти в Муфту.

Дари решилась.

Она вспомнила этот запах, оказавшись в пещере. Запах воздушной камеры, где находился Порк. Сухой и... нелюдимый. Через несколько десятков шагов на корточках можно было уже встать во весь рост. Дари не верилось, что она первая за 800 лет нашла этот путь. Игра случая?

Тропа, по которой ступали ноги, была относительно ровная, с заметным подъёмом, но не таким крутым, как поверхность острова в этом районе. Значит, проход может вести действительно под пещеры. Дари сложила рупором ладони и ухнула: "У-у!". Прислушалась. Только слабое эхо. Прошла ещё. И опять подала голос. Ещё шагов 30... Эхо менялось, становилось более гулким. Значит, пространство увеличивается. Или приближается большая полость.

Через какое-то время руки наткнулись на бугристую, неровную стенку. Обшарив её насколько хватало роста, только у самого пола справа Дари почувствовала широкую, в толщину тела щель. Пролезть можно, но... Страх, животный страх парализовывал волю.

Преодолев себя, смелая островитянка, лёжа на спине, стала протискиваться в щель, уходящую чуть вправо, к западу.

Прошло немало. Далёкий звук, донёсшийся со стороны долины, возвестил о начале огненного дождя. Уже не было сил, пыль засыпала глаза, забивалась в рот и нос. Почему она решила ползти на спине? Думала, недалеко. Наконец щель стала повыше и, постепенно сужаясь, образовала почти привычный лаз. Дари перевернулась на живот, когда стесала лопатки и локти почти до крови, и поползла вперёд головой. Пальцы ощутили гладкую бархатистую тёплую поверхность, лаз превратился в идеально круглую трубу, словно покрытую кожей. Всё. Это Муфта. Уже никаких сомнений не оставалось. "Только сегодня утром я трогала гигантскую мозолистую бородавку, заполнившую бывшую вакуольную камеру. Это то же самое. И характерный приятный запах", — с ликованием постановила Дари. Через полтора роста громкое "У-у" откликнулось раскатистым эхом в кромешной темноте.

Дари стояла и не верила глазам: впереди виднелся слабый огонек. Расставив широко руки, перемешивая ими воздух впереди себя, чтобы не наткнуться на какую-нибудь преграду, Дари, ускоряя шаг, двигалась к огоньку. Пол чуть вогнутый, поверхность — гладкая и тёплая. Пальцы ног и колени ударились обо что-то, отлетевшее с шорохом в сторону. Это был короб из пласта! И переплетённый со всех сторон верёвкой!

Огонёк! Привязанный к костяной трубочке глаз элисы. Дари узнала эту трубочку. И поняла всё. Трубочка оторвалась, пока Порк дёргал её, передавая сигналы Дари...

Теперь надо было хорошенько запомнить обратный путь. С фонариком совсем не страшна темнота! Короб был быстро водружён прямо у входа в трубчатый кожистый лаз, теперь его не просмотреть.

Что делать дальше, Дари не знала. Успокаивало одно — известен выход на остров. Она представила, каково было Порку. В том, что он жив и лаз к оранжам нашёл, Дари не сомневалась. Сердце подсказывало, что живы оба. Но оно же и поторапливало найти их побыстрее.

"Если это запад, то на севере делать нечего, там Стреляющий Зев, где лаза быть не может", — включилась женская, но безупречная логика.

"Через вакуольную камеру мы разговаривали с Порком на северо-северо-востоке. Там он ничего не нашёл. Явился сюда и бросил фонарь. Даже если ожерелья при нём не было, то почему стал не нужен и фонарь, и именно здесь? Значит, он нашёл лаз прямо тут".

Дари подошла к стене Тубы и, конечно, потрогала её: гладкая. Не то что наверху, исцарапанная вся.

Чуть севернее, в 30 шагах, на полу обнаружился ещё один глаз, а рядом короб! Точно такой же и так же оплетённый волосяными жгутами. Дари присмотрелась к верёвке и по-женски определила, что именно этот короб — их с Порком. А тот у круглого лаза — чужой. Братьев? Так это что получается? Именно сюда они все и прибывают? Искатели оранжей и приключений на свою голову.

И тут сильный толчок снизу заставил Дари вскрикнуть от страха и неожиданности и кинуться прочь. Сзади раздался громкий лопающийся звук, пространство колыхнулось, и хлюпающий взрыв-плевок "пфу" раскатился эхом по всей камере. Зловоние гнало Дари дальше и дальше, дважды она споткнулась о скелеты, но после Долины они уже не производили никакого впечатления. Остановиться всё же пришлось, поскольку грохот стих давно, а вонь можно и перетерпеть.

"Значит, вот так всё это и происходит?" — подумала Дари. Второй глаз она из рук не выронила несмотря ни на что, поэтому сейчас накручивала его верёвкой, всегда запасённой на талии в качестве дополнительного к повязке пояса.

Женский ум иногда острее и логичнее мужского, поэтому Дари не удивилась странному шуршаще-пищащему звуку, догадавшись о неизбежности систематической санитарной обработки помещения. Любопытство даже подтолкнуло её вперёд, посмотреть, кто там так орудует. Наверняка тараканы! Ведь только о них толком не было известно, как и чем они питаются. Дари оказалась права. Но тараканы не смогли бы быстро съесть, если бы вообще смогли, различные включения слизи типа кусков довольно толстой отмершей мембраны внутренних органоидов клетки. Это работа для более крупных и зубастых тварей, тех, что с хвостами. Дари никогда раньше не видела их и озадачилась, где такие толпы могут обитать. "Раз глаза есть — вон как поблёскивают и явно видят меня — значит, и свет знаком. Но откуда? На острове сроду таких никто не видел, значит, они обитают в самой Тубе?!"

Вот она, женская логика.

Тараканы кинулись по разным щелям, но основной поток устремился туда, откуда пришла Дари. "Вот и объяснение полированного закутка со щелью для тараканов. За сотни лет миллионные толпы своими лапками поработали на славу! А хвостатые сейчас покажут мне лаз", — самоуверенно подумала Дари и вновь не ошиблась.

Распахнувшийся широкий проём с ярким светом внутри пропустил сначала вереницу хвостатых тварей, скрывшихся в целом ряду узких щелей порога, а за ними и Дари...

Глава 26

...Лаз за спиной Дари исчез, пыхнув тёплым воздухом. Она оглянулась и увидела ровную стену. Невольно тронула её рукой — твёрдая, немного шершавая стена, до светящегося потолка пара ростов, длинный проход, уходящий вдаль по обе стороны и закругляющийся, повторяя контуры Тубы. Никаких зазоров, трещин, а тем более лазов в этой стене, на которой лежала ладонь Дари, не было. Пол ровный, гладкий, но не скользкий, ровнее, чем океан в тихий безветренный день. Нет, не то сравнение. Как пластинка титаррита, вот так точнее. Конечно же, это тот же материал, из чего сделано всё на Земле великими предками.

Так думала Дари, продолжая держаться рукой за стенку. Оглянулась. Противоположная стена прохода была более интересной. Невдалеке она имела широкую прореху, ровную, как просвет между дальними Тубами, ограниченный снизу горизонтом. Сверху мешал потолок, но было видно, что прореха тянется выше. Дари решила подойти к ней. Но, боясь потерять ориентир того места, где только что был лаз, решила пометить стену сукровицей из разодранных коленей. Она вкинула коленку и мазнула по стене ссадиной. Поморщилась от боли. Показалось, что пятно мало заметно. Тогда Дари помяла и обтёрла ладонью рану, размахнулась, припечатала к стене свою пятерню и... отшатнулась.

Открылся проём в непроглядно-тёмную воздушную камеру. Женщина испытала неописуемый восторг от таких чудес предков. Но когда проём вновь закрылся, никакой только что оставленной кровавой метки не было.

Дари оторвала кусочек верёвки с пояса и положила в угол между стеной и полом в шаге от предполагаемого проёма. Аккуратно расправила его и, удовлетворившись, подошла к прорехе, оказывается, закрытой прозрачным материалом. Попыталась заглянуть вверх — чёрная пустота. Внизу — то же самое. Огромный и мрачный вертикальный лаз-туннель за невидимой и прочной стеной.

Дари ничего не оставалось, как либо идти по проходу в одном из направлений в надежде отыскать что-то, либо обстукивать все стены со стороны прозрачного вертикального лаза. Она сделала две вещи сразу. Пошла вперёд через запад в южном направлении и поколачивала по стене. По толстой, непроницаемой и глушащей всякие звуки стене. Только привычный, ровный и тихий гул Тубы...

С десятикилометровой высоты началось движение Кольца — ревизера-очистника.

...Огненный дождь кончился. Вся команда — Коса, Порк, Плоттчер, Криптер и Ронда — находилась во внешнем коридоре, где двое суток назад произошла встреча двух племён в лице Косы и Криптера. Весь инструментарий уже лежал внутри наружного шлюза, сейчас скрытого от глаз за невидимой дверью.

Ревизер-очистник — кольцо с внешним диаметром 2,8 километра. То есть его ширина составляла 900 метров (2,8 км минус диаметр Тубы 1 км и поделить пополам). До конца всех его функций не понимали не только люди с острова, но и оранжи. Но то, что он очищал Тубу от всяких наслоений, причём как при движении вниз, так и при подъёме вверх, — это бесспорно. Система лопастей-скребков, бритвенно острых, плотно примыкающих к Тубе под углом в 45 градусов, сама разворачивалась в зависимости от направления скольжения. Толщина Кольца не превышала полутора сантиметров (!) при таких огромных размерах конструкции. Всё Кольцо было пронизано круглыми отверстиями, расположенными ровными концентрическими рядами на расстоянии 160 сантиметров друг от друга. Диаметр каждого — 44 сантиметра. От поверхности Тубы до кромки ближайшего ряда — 80 сантиметров. Никаких других видимых конструкций Кольца не было. Оранжи знали, что в четырёх точках на разных расстояниях от границы Кольца, на нижней его поверхности располагались крохотные, в 1 миллиметр, глазки-линзочки, передающие сигнал на панораму. На верхней поверхности, в области непосредственного примыкания к Тубе, всегда скапливались груды мусора, часть которого проваливалась в отверстия по мере движения Кольца. Остальной мусор на самом верху раз в несколько дней каким-то образом полностью утилизировался.

Известны были также параметры его скольжения по вертикали и вращения. Какие силы приводили ревизер-очистник в движение, как он удерживался на Тубе, не падая вниз, какие ещё выполнял функции, никто не знал.

Коса, пока ожидалось прибытие Кольца, размышлял о последнем диалоге с Криптером, внезапно прерванном какими-то неотложными делами оранжей, собравшихся по команде старика и исчезнувших в неизвестном направлении. Так что Порк и Коса остались вдвоём в одном из многочисленных помещений Тубы. Последний монолог Криптера оставил много вопросов открытыми:

— Когда Операторы решили расселить на несколько близлежащих островов полудеградировавших людей со станции Венеры, стояло сразу несколько задач. Во-первых, чтобы население имело прирост за счёт высокой рождаемости. Во-вторых, чтобы не было кровосмешения и дети рождались здоровыми. В-третьих, чтобы представители племён не были агрессивными: таким образом исключались междоусобицы и войны. И в-четвертых, чтобы интеллектуальные способности восстанавливались, но до определённого предела.

Решить эти задачи им было легко. Не знаю, какова была численность колонии космической станции к моменту её закрытия, но, когда я сопоставил обрывки разрозненных данных, у меня нарисовалась такая картина.

Были отобраны самые здоровые и пригодные к размножению особи. Им были имплантированы в организм интегрейты и нанофроберы — микроскопические роботы-корректоры — в кровь, эндокринную систему и мозг. Эту партию заселили именно на ваш остров Муфт-Опой. Люди стали активно обустраиваться, приспосабливаться к необычным условиям и активно размножаться — всё в соответствии с заложенными интегрейтными программами. Образовался удачный симбиоз протозоя Муфты, людей, микроорганизмов и нескольких видов растений и животных, запрограммированных на выполнение различных функций.

Особый интегрейт, вживлённый в мозг, содержал в себе обучающие программы по всем областям знаний. Эти программы включались автономно во время фазы глубокого сна и воспринимались людьми как очень красочный, реалистичный, приятный и легко запоминающийся сон.

— Это те самые пуговки, которые в черепах Долины-Погребальницы? — спросил Коса.

— Да.

— Значит, и у меня такая же?

— О, нет! Они были вживлены только раз. Особенность этих устройств заключалась в том, что следующее поколение в них уже не нуждалось. Искусственные молекулы интегрейтов полностью дублировались и воспроизводились генетическим аппаратом половой клетки — гаметы — и фиксировались уже в новом, естественном качестве в зиготе — оплодотворенной клетке, из которой вырастает организм.

— Мы передаём эти фильмы по наследству своим детям?

— Да, но от поколения к поколению учебные программы несколько изменяются, пополняясь накопленным жизненным опытом всех предыдущих пра— и прародителей. Они даже способны меняться в зависимости от конкретных условий. Некоторые исчезают, но появляются новые. Эти программы такие же живые, как и вы.

Тут Криптер чуть подался вперёд и вкрадчиво спросил:

— Ты, Коса, никогда не видел сны о нас, о строении Тубы?

— Нет, — честно признался Коса.

— Жаль, — отпрянул немного разочарованный старик, — А ведь и это возможно, программы совершенствуются. Вы можете видеть и знать то, что непосредственно вас не касается и происходит вне вашего острова...

Криптер помолчал задумчиво и сказал:

— Нам очень нужны те первые искусственные имплантаты, пуговки. Они не подвергаются влиянию времени и несут первичную, самую ценную информацию обо всех предыдущих цивилизациях.

— Зачем они вам?

Криптер не успел ответить. Разговор оборвался, но Коса очень надеялся на продолжение откровений старика. Казалось, тот доверял Косе полностью и рассчитывал на что-то гораздо большее, чем доставка пуговок.

Свистяще-скоблящий звук приближался. Криптер, Ронда и Плоттчер стояли напряжённые и словно покорившиеся судьбе. И действительно — от них ведь ничего уже не зависело. Они попятились и скрылись за глухой стеной.