Лилипуты и короны 1.Акзакс торобоан

— Мда, уж, емко, надеюсь, что к моменту переговоров с этим самым..., вам хватит мудрости не говорить эти мысли как причину отказа от трона!— хохотнул Герасим.— Люди не любят правду и личное мнение других, особенно если они отличаются от их собственного, особенно начальники, чем мельче они, тем больше не любят!— постучал он себя по голове и груди.

— Хм, благодарю, учту!— кивнула девушка.— Что же, пора нам расходиться, вы на берег, мы дальше!

— Да, согласен, о погроме в столице уже рассказали наши парни и девушки, так что Черепаха скоро будет знать все, и даже больше, чем было на самом деле!— озорно улыбнулся маг.— Я же попробую поговорить с афенти острова, а потом найму лодку до Озерного.

— Осторожней, он может быть уже окружен флотом имперцев!— предупредила его девушка.

— Ох, не стоит беспокоится, хоть это и приятно мне, но я тертый камень, так что, я смогу пробраться под видом рыбака, или торговца, да кого угодно, главное к жрецам не попадаться! Ладно, я пошел, ах, да, советую побродить по лавкам старьевщиков, возможно, там найдете интересные книги и артефакты, кочевники часто сбывают туда очень необычные вещи!— подмигнул он и покинул каюту...

Пополнив запасы продуктов и воды, корабельных снастей, древесины и инструментов, а так же набрав добровольцев в команду, корабль взял курс на восток на, преимущественно, равнинный континент, прозванный за это Пастбищем, хотя там есть и пустыня, образовавшаяся, по легенде, после падения на соседний континент одной из лун, и горы, эту пустыню сдерживающие, и леса, поля и города, термальные источники и болота и множество других чудес природы, а так же, древние руины, помнящие дни, когда боги ходили по земле и сами участвовали в их постройке...

Интерлюдия 1.

Остров Щит, город Дехла.

На крыше замка стоял Никита Хитрец и недовольно дергал себя за ус, рядом стоял рослый наемник в кольчужной рубахе и стальным колпаком на голове, руке он сжимал шипастую дубину и докладывал о ходе боя за город.

— Эта, пуф, порт наш, ага, и эта башня и ворота северные, осталось только городской совет и торговый квартал, там собрались все недобитые, но мы их ща придавим, ага!— содержательно произнес черноволосый, лохматый варвар.

— Очень подробный отчет!— вздохнул Никита сварливо.— Так, объясни мне, почему же город до сих пор не взят?— подошел он к ветхому каменному ограждению.

— Дак, эта, свои укрепления они защитили магией, а у нас толковых магов мало, все остальные пошли на юг— в Авго и Дасос, значит, эм, там стены сурьезней, да беглецы из Порта двинули туда!— потоптался он, поправляя тесные, трофейные, шелковые штаны золотистого оттенка.— Эм, мы к вечеру все закончим, ага! Эта, уф, собираем дополнительные камнеметные машины и тараны, никуда от нас они не денутся!— убежденно сказал Таксакис.

— Что же, я очень на это надеюсь, так как, этот город не последний в захвате которого я намерен поучаствовать.— сказал Никита, перешагивая через ногу погибшего стражника города.— Так, я пойду в покои наместника, жду утром отчета о том, что город безоговорочно взят и... свою долю! И не вздумай устроить дележку без моего присутствия!— остановился он у лестницы вниз.

— Не сумлевайтесь, все будет в лучшем виде, как обычно!— заверил его Таксакис.

— Так потому и сомневаюсь, что я тебя и твоих выродков знаю! Город мне не спалите, это мое наследие, отец обещал отдать его мне! — ответил Никита, усмехнувшись, и поспешил вниз.

— О, знает он, сопляк....— разразился бранью Таксакис, когда убедился, что сын Тимоса ушел достаточно далеко.— Воюй за него, то караваны грабь, города бери и жадничает собака червивая!— сплюнул он с башни...

Конец интерлюдии.

Интерлюдия 2

Полдень, Аллалгар (вторник), 14-ый день месяца Сигушуб (май), 507-ой год Эры Красного Змея.

Остров Три очага (Τρεις εστία), площадь города Помпеи.

— Так, будет с каждым, кто будет сопротивляться законам Империи, законом нашего правителя Тимоса V Защитника или упорствовать в ереси!— вещал тощий жрец с трибуны, за которой стоял ряд колов, 'украшенных' головами родни правителя княжества, верных дворян и воиноначальников.— Этих отступников от истинной веры, изменников их истинному господину мы покарали, как покараем всех, всех, кто поднимет руку против Бога и наших Повелителей, нет, даже, помыслит об этом!— ткнул он посохом в сторону столбов с привязанными к ним жрецами.

— Кошмар, это конец Мира!— пробормотал старик, стоящий в толпе горожан, согнанных наемниками и воинами Храма, своему соседу.— Предатели и безумцы вершат, что хотят, а мы все пялимся на казнь сородичей, как стадо баранов на бойне!

— Тише, ты, мы сейчас уже ничего не сможем сделать!— пихнул его сосед.— То же хочешь старые косточки погреть?

— Заботясь о душах этих несчастных, мы сегодня очистим их и их грешные тела от пороков!— продолжал вещать жрец-инквизитор.

— О, как разоряется, дитя Червя!— скривился старик.— Нет, этого так оставлять нельзя, я ухожу из города! Ты со мной?— повернулся он к соседу.

— Ха, ну ты и даешь, старый пират!— хохотнул в кулак мужчина и закашлялся.

— Только огонь избавит от мук поссмертия, он снимет все грехи и Червю не достанется ни мгновенья! Поджигай!— крикнул жрец, и послушники в грубых серых балахонах подпоясанных веревками, поднесли факелы к сложенным вокруг столбов связкам дров и соломы, облитым маслом.

— Хм, и куда намерен податься?— спросил мрачно у старика его сосед.

— Сперва, в Горелые горы, может быть и в Одинокую гавань, не знаю..., ха, буду грабить корабли имперских свиней!— прохрипел старик.

— Как в старые добрые времена?— усмехнулся бородач.

— Да, как в старые добрые..., ты со мной?— спросил старик.

— А куда я денусь, оставаться в этом гадюшнике? Нет, я лучше заберу сынов и внуков и отправлюсь заниматься делом предков!— улыбнулся бородач...

Конец интерлюдии.

Полдень, Шукурлам (среда), 15-ый день месяца Сигушуб, 507-ой год Эры Красного Змея.

Корабль беглецов, Желтый океан.

— Скоро мы доплывем до этой пустыни? Ууууу!— проныла Кира, как обычно, свешиваясь на парусных снастях, вниз головой, и раскачиваясь в такт парусам.

— Хей, сколько можно ныть?— вздохнула Ифигения и прекратила размахивать руками и ногами, так как тренировалась тут же, на палубе.— Ладно, если бы у тебя были проблемы с желудком, и тебя от плаванья мутило, я бы поняла, но ты здорова!— смахнула со лба полотенцем пот.

— Но на большой воде скууучно, одна качка и вода, вода, кругом вода!— возмутилась Кира, перепрыгивая на другую поперечную балку.— Ифи, я же не рыба, что бы от воды в восторг приходить!

— О, тогда, вынуждена разочаровать, так как нам плыть еще три недели!— хохотнула Ифигения.— А когда попадем в пустыню, что будешь делать? Уверена, что ты еще будешь скучать по большой воде!

— Что, пустыня?— едва не свалилась с мачты девушка.— Ты ни слова не сказала про пустыню, ты говорила про окрестности Эминаки, какая пустыня?

— Как какая, а за Стеной? Мы туда и направляемся, за стену!— рассмеялась Ифи, наблюдая за переменой лица подруги.— Да, это того стоило! Такая безответственность в вопросе переезда!

— Ифи, ты невыносима!— фыркнула Кира.— Что мы там будем делать то?— спросила она.

— Заниматься изучением древних развалин, тренировать магию, ловить монстров, да мало ли, чем можно заняться! Такой простор, а никому не нужен, вот мы его и освоим!— весело ответила Ифигения, махнув руками в сторону воды.

— Эти пески уже заняты кочевниками и монстрами, не думаю, что нам там найдется приличный оазис, за который нам не захотят вскрыть животы!— возразила Кира, спускаясь на палубу.

— Ой, ой, что нам какие-то зверушки и дикари, мы маги или погулять вышли!?— рассмеялась Ифи.— Ну же, взбодрись, кто был вечным источником позитива в нашей команде?

— Уф, оно иссякает, когда кругом все однообразно!— капризно протянула Кира.

— Тогда, предлагаю воспользоваться правилом мастера и заняться тренировками!— сказала Ифигения.

— Если не знаешь что делать— тренируйся?— хмыкнула Кира.

— Именно!— кивнула Ифи.

— И где и чем тут можно заняться, кораблик то тесноват и хлипковат!?— спросила Кира.

— Будем охотится на океанских монстров!— ответила Ифи.

— Каких монстров?— удивилась Кира, смотря в море.

— А вот этих!— ткнула в сторону несущегося к кораблю объекта, спинным гребнем разрывающего волны воды.

— Иииии!— провизжала Кира, поднеся руки ко рту.

— Иррррааааахххх!— вынырнула огромная продолговатая голова змея и оглушила всех своим криком.

— Талласофид, огромный!— крикнул матрос, чуть не свалившись с наблюдательной вышки, где до этого нагло... спал...

— Ирррраааааааххххх!— вновь взревел змей, вынырнув из воды.— Краааааа!— раскрыла тварь пасть.

— Молнию ему в пасть!— крикнула Ифигения, приступая к плетению заклятья.

— Слушаемся!— крикнули девушки и парни, находившиеся в это время на палубе.

— Ушшш, чууууввввссс!— потоки призванного электричества ударили в направлении монстра, где попадая точно в пасть, где в морду, где в длинное тело, а где и в воду.

— Ууууущщщщщщ! Аааррррраххх!— взревел обиженно монстр, дергаясь в воде.— Пхаааааааа!— выпустил он магию воды, материализовавшуюся в виде толстого водяного бича, едва не сокрушившего корабль, ударом по воде рядом с корпусом.

— Проклятая пиявка!— ругнулась Ифигения, отклоняя очередной удар магического щупальца.— Держитесь, щит держать всем!— приказала она, оборачиваясь к собравшимся на палубе.

— Ууууурраааахххххх!— взревел ящер, разгоняясь и тараня головой борт корабля, но магическая сфера— щит отклонил огромную тушу, и тварь пролетела под водой, оказавшись с другой стороны от корабля. — Уррраааааахххх!— издал он обиженный вскрик и выпусти очередную струю воды в сторону корабля из пасти.

— Пшшуууухххххссссс...— толстая молния встретила поток на середине пути и устремилась в сторону пасти чудовища.

— Аааааааарррррррр!— заревел змееподобный монстр, мотая головой и хлопая хвостом по воде и магическому щиту корабля, но поток не прекратился.

— Бахххххсссс!— голова змея взорвалась, и дымящиеся брызги из смеси костей, мозга и крови разлетелись в разные стороны.

— Ах!— дернулась Кира, когда рядом с ее лицом пролетел кусок челюсти твари и воткнулся в мачту клыками, едва не перерубив ее.

— Уууууххххххххххххх, буль, буль, буль...— фонтанируя кровью из обрубка, туша плюхнулась в воду, порождая волну, отбросившую корабль на десятки шагов, красное пятно стало расти, а тело твари начало медленно тонуть, мышцы и огромные плавники-ласты, и гребни судорожно сжимались, отчего корабль еще сильнее отбросило в сторону.

— Ух, знатные 'червяки' тут водятся, не хотелось бы встретить рыбку, на которую рассчитана такая приманка!— нервно хохотнула Ифигения.— Я спать!— сказала она и потеряла сознание от магического истощения...

Интерлюдия 3.

Небольшой шажок в будующее...

Утро, Алулим (понедельник), 4-ый день месяца Апиндуа (ноябрь), 507-ой год Эры Красного Змея.

Остров Лесной очаг, лагерь повстанцев.

— Какие новости, что из столицы слышно?— спросил, шмыгая носом, один из бородачей, собравшихся у костра в лагере у тайной пиратской бухты.

— Ха, разве этот оплот предателей, да их хозяев сжигателей и колосажателей теперь столица?— усмехнулся седой мужчина с солидным брюшком, распирающим синий халат небогатого торговца.— Это просто еще один имперский пограничный город, забитый чиновниками, инквизиторами, наемниками и отрепьем, подготавливаемым к войне, говорят, они готовятся к войне со степняками.— сказал он, садясь на укрытый шкурами ствол дерева, используемый вместо скамьи.— Еще пару крупных лагерей разгромили, в столице прошли казни, ересь, говорят, бунт, говорят, одним словом, то, что и следовало ожидать от них!— скривился торговец.— Ритуальные сжигания повсюду, 'греются' собаки перед зимой!

— Выродки, мерзкие крысы!— сплюнул на землю лохматый воин в ржавай кольчуге, точивший меч.— Нет, это просто за рамками всех законов!

— Законы придуманны не для соблюдения справедливости, а для нужного власти порядка, а власть сейчас у имперцев!— ответил на это торговец.

— А что сейчас творится в Мати, кто заправляет на Голове старика (остров Старика)?— спросил другой, подгоняя трофейную кольчугу, снятую с одного из имперских наемников.

— Город отдали Ликургу Шальное седло, этот мелкий вырожденец уже прославился своей неразборчивостью в развлечениях, в общем, он идеальный дворянин Империи!— хохотнул торговец.— Думаю, устроит он тут свои порядки, но вам это только на пользу, будет пьянствовать, и предаваться прочим 'благородным' излишествам! Так что, ему будет некогда гоняться за всякими пиратами, занят будет!— расхохотался гость и все его поддержали.

— Мда, уж, вот нам довелось жить в мерзкое время! Эти имперцы смели нас, как ветер песок!— вздохнул грустно однорукий старик. Куда девались маги, куда девались мастера бойцы, где дружины с острова Черепаха, Озерного и Рыбного? Как они могли нас бросить?— возмущался он.

— А что, по-твоему, они должны были пасть, раздавленные всей имперской армадой? Как Южный флот и гарнизоны других городов? Стать жертвами 'очищенния'?— ответил торговец.— Нет уж, лучше отступить туда, где им будет место для подготовки новичков, поиска союзников для ответного удара!

— И где же это возможно?— скептически спросил один из воинов.— Да и кто их может объединять?

— Афтократерия, истинная княгиня по магии и по наследию!— горделиво сказал торговец и ухмыльнулся, наблюдая ошарашенные лица собеседников...

Конец интерлюдии

Эминака (Εμινακος)— портовый город в предгорьях Стены Хранителя (Ο τοίχος φύλακα) и столица царства Плинкхора (Πήλινο χώρα— глиняная страна), а так же древний торгово-культурный центр распространения общих наречий, в том числе посредством работорговли. Основной источник дохода города и страны в целом— изготовление посуды и строительных материалов из глины, а так же других мягких пород, к северу от города, в горных районах добывают металлы, а на юге пасут скот и выращивают неприхотливые культуры, вроде орехов, местных бобов, олив, плодовых культур, напоминающих облепиху и разнообразных клубневых. Масло— еще одна статья дохода, однако, более южные царства имеют лучшие условия для разведения этих культур и масло там насыщеннее. Архитектура города напомнила бы жителю земли классические арабские городки, построенные на руинах греческих колоний, когда пустыри утыканы обломками колонн и фундаментами. Город помнил доисторические времена, когда по ту сторону гор были густые леса, а город тянулся от моря до самых нижних ярусов гор! На берегу, с тех пор мало что осталось, так как камни руин пошли на постройку новых домов и стен города, но, до сих пор, в окрестностях города можно было увидеть одиноко торчащие колонны, окруженные осколками их товарок, попадаются даже древние статуи, покалеченные временем, варварами, пытавшимися их либо сломать, либо увезти. Чем дальше в горы, тем больше целых, насколько это применимо в данном случае, руин древних эпох. В одних древних руинах до сих пор жили земледельцы, пастухи, добытчики глины и прочих даров природы, в других— последователи культов, некоторые стали прибежищем животных, а то и чудовищ, от того эта земля была землей множества легенд, но сам город был пошлый восточный базар, с тесными улочками, рыжими коробками с куполообразными, либо черепичной крышей домов, с облупившийся побелкой, некоторые были сложены из камня, другие из кирпича, третьи из грубо прессованной с соломой глины и кругом лавки, лавочки, лавоньки, разносчики, попрошайки и воришки. В общем, гость, увидев этот город, мог с чистой совестью утверждать, что он видел все города этой страны и западного побережья. Правит городом Элий XII, чей дворец стоит на центральном и самом высоком холме города, на фундаменте более древнего дворца, по легенде, построенного одним из богов для своей супруги, правда, споры об их именах и сферах занятий ведутся не одно тысячелетие. Флаг города— желтое полотнище с красным кувшином, стоящим на колонне из кирпичей...