Проект "Диалог". часть 3-4

— По закону я обязана запереть тебя в тюрьме до выяснения обстоятельств. Сам понимаешь, насколько это может затянуться.

Харайя попросту не ожидала, что против Грея выступит добрая половина Хранителей. Ему припомнили все — от мелких недочетов во времена адаптации на новом месте работы (крупных промахов мужчина, слава демиургу, не совершал) до личных разногласий с коллегами. Да еще и при свидетелях — делегация с Аквара, доставившая проштрафившегося леонца, послы других миров, просители... При таком раскладе отделаться простым выговором было невозможно. Как итог — публичное разбирательство. Как-никак, похищены две довольно значимые фигуры, помещенные под опеку Стального феникса. Конечно, леонцев никогда не любили за их спесивость и угрожающие способности. Но подобного открытого противостояния... Старейшина вздохнула. Дальше закрывать глаза нет смысла. "Крот" завелся и здесь, в высшем органе правления Ожерельем.

— Я выполню свой долг, как положено Главе совета. — После продолжительного молчания, наконец, выдавила из себя женщина. Грей, осипший от долгого рассказа, настороженно ждал продолжения. Не бросит же она соотечественницу в беде? Дождался. По каменной столешнице покатилось колечко из зеленого сплава. Личный портал Харайи! — И как Старейшина Офиуса, тоже. На поиски пять даю дней, дольше сдерживать толпу, рвущуюся в твою камеру, не сумею. Князя предупрежу, но в открытую не светись нигде, уж будь так добр.

— Есть зацепки, где могли обосноваться сектанты? — Ловко схватив колечко, "обвиняемый" надел его на мизинец правой руки. Ободок мигнул и сменил цвет на оттенок обычного серебра. — Буду признателен...

— Принесу в камеру. Потом, все, время истекло. Иди на свое место. — Глава совета вымученно улыбнулась. Грей послушно вернулся на светящуюся мягким розовым светом плиту. Ее границы тут же вспыхнули. Вокруг мужчины снова соткался удерживающий кокон. В тот же миг двери зала распахнулись, впуская нетерпеливую толпу.

— Решение принято. — Громко провозгласила офианка, поудобнее усаживаясь на "троне" у фронтальной стены. — Грейон Кион, второй советник Князя Леонского, Хранитель мембраны номер двенадцать задержан по обвинению в халатном исполнении обязанностей, повлекшем похищение его подопечных. Однако доказательная база вины подозреваемого в организации похищения двух граждан Ожерелья недостаточна. До окончательного рассмотрения дела обвиняемый помещается в камеру строгого режима...

Грей слушал Старейшину с безучастным видом. Только скрипнул зубами, поймав ликующий взгляд вампира из мира Скорпо. Кто бы сомневался, чьих лап это дело... Нос ему Грей все же сломает, в назидание, так сказать. Но позже. Главное сейчас, что Харайя дала ему шанс все исправить. И начнет он с поисков своей невесты. Алекс, как-никак, мужчина, еще и с военной закалкой. Выкрутится сам. Или потерпит немного, на крайний случай. Шрамы украшают, как говорится.

* * *

Грейон и не подозревал, насколько ошибочны его суждения. В запале мужчина полностью упустил из внимания приближенную к военным условиям подготовку, которую его невеста по настоянию старшего брата прошла перед зачислением в Разведывательный корпус. Знакомая с реалиями и опасностями Ожерелья, офианка даже в случае похищения оказывалась в лучшем положении, нежели Хранитель-новичок, коим являлся Алекс. Да и само похищение было организовано настолько топорно, что... Девушка не удержалась и решила подыграть незадачливым "врагам".

А сейчас сожалела о принятом решении, хмуро разглядывая толстые канаты диковинной паутины, оплетающие ее "комнату". Кто бы мог подумать, что на законопослушной Либре находится одна из баз сектантов? Больше всего девушку угнетало осознание собственной глупости и гордыни. Надо же, возомнила себя могучей супер-агентшей! Хотела вызнать планы демиритов, прикинувшись робкой овечкой! И как теперь отсюда выбираться? Летать офианцы не умеют, верного дракона на Либру не призовешь — опасно для жизни зверя. Паутина, заменяющая аборигенам сушу, для её питомца ядовита. Одно касание — и дракону гарантирован сильнейший ожог. А ведь нужно еще пробраться на уровень, где ее держат, затем выбраться обратно...

Первый "лепесток" Ожерелья — мир Либры, похожий на парящее в пустоте многослойное кружевное покрывало невиданных размеров. Ученые считали, что на заре времен с ядром этой мембраны приключилась какая-то беда, перевернув с ног на голову законы физики, анатомии и химии. Тепло, а с ним и жизнь сохранились только в далеких воздушных слоях, поверхность же вымерзла напрочь. Казалось бы, мир вот-вот вымрет, превратившись в безжизненную ледяную радиоактивную пустыню, но... После долгого периода эволюции либраны пришли к своему теперешнему облику и мироустройству и вполне успешно вписались в систему тринадцати мембран.

Существа, до пояса отдаленно похожие на людей, передвигались на восьми членистых лапах и плели крепчайшую паутину, ставшую основой для нового общества. Первый, самый близкий к земле уровень заняли исследовательские лаборатории и криохранилище, где за баснословные деньги богатеи всего Ожерелья выкупали себе места на "посмертие".

Второй, на десяток градусов теплее — учебно-трудовой. Здесь проходили студенческие годы либранов, в прохладных помещениях гораздо быстрее схватывающих знания. Здесь же лучшие юристы во всех мирах работали с полученными заказами, изредка поднимаясь наверх для встреч с клиентами.

Третий уровень завершал внутреннюю зону мира, куда чужаков не допускали ни при каких обстоятельствах. Домики либранов до сего дня Элена видела только на картинках в энциклопедии — небольшие, три на четыре метра, полупрозрачные коробки, украшенные ажурным узором из паутины всех расцветок. Тут, в относительном тепле и покое, зрели родовые кладки и росли новые поколения "пауков". Этакий инкубатор мирового масштаба.

Гости мира свободно передвигались только по верхним двум "этажам". Четвертый уровень состоял из торговых павильонов, которые сдавались в аренду чужакам, переговорных комнат для встреч с юристами и кабинетов судий. Судьи — особая каста либранов — в силу специфики своей работы часто путешествовали по мирам, неся справедливость и обнажая истину в любом, даже самом запутанном деле.

Пятый уровень аборигены старались обустроить как можно удобнее для клиентов. Самый теплый "этаж" изобиловал гостиницами, ресторанами на любой вкус и кошелек, пунктами обмена валют и кинотеатрами известнейших межмировых брендов. Также здесь находились многоканальные портальные ворота, таможня, склады и прочие необходимые теплолюбивым чужакам заведения.

Система работала четко и без искажений вот уже много сотен лет. Потому Элена крайне неприятно удивилась, обнаружив себя как минимум на третьем уровне Либры. Окажись девушка на свободных уровнях, "потолок" выглядел бы иначе. Сквозь переплетения нитей паутины в таком случае виднелась бы вереница местных "лун" кислотно-лилового цвета. Сквозь мутные "окна" ее тюрьмы просвечивал лишь дымчато-белесый плотный купол. А значит, хранители правосудия повернулись в сторону демиритов, иначе никак бы не сумели те криворукие сектанты протащить ее настолько глубоко в недра Либры. Остается выяснить, насколько глубоко проросли корни предательства в мирок "пауков".

— Вижу, ты пришла в себя, маленький Чтец. Жаль, я рассчитывал на более позднее пробуждение. Придется увеличить дозу яда.

Появление крупного черного либрана над головой девушка благополучно пропустила. Элена как раз проверяла, уцелело ли что-нибудь из ее амуниции после досмотра сектантов. Непроницаемая рожа посетителя навевала мысли о худшем исходе. Исполнитель или кто-то из высших чинов?

— Увеличивать придется вплоть до летального исхода. Я с Офиуса, если твое руководство не в курсе.

Паук моргнул и подобрался ближе. Носовые щели затрепыхались, втягивая воздух. Желание сбить мерзкое насекомое-мутанта увеличилось.

— Твоя маскировка сбила их с толку! — обвиняющим голосом выдал свой вердикт нежданный гость. В четырех крупных фасетчатых глазах отражалась сидящая на матрасе жительница Леона — изящная, тонкокостная златоволосая девица в голубеньком платьице.

— Не надо было похищать, не было бы проблем, — мстительно сощурилась девушка и сменила облик. Секундная боль — и вот уже кожу покрывает твердый слой мелкой чешуи, а итиль, скрытый до сего момента под волосами на затылке, делится надвое и выпрямляется, угрожающе приближаясь к мохнатой спине либрана.

"Дан бы сказал, что я на козу похожа", — подумалось Элене. Мысль эта придала уверенности, напомнив, кем заложница является на самом деле. Девушка мельком осмотрела себя и недовольно нахмурилась. Узкое платье, сшитое по заказу будущей свекрови, треснуло по шву. Все-таки офианцы более ширококостны, нежели порхающие леди Леона.

— Сама напросилась, — буркнул паук и напоследок плюнул в нее комковатым сгустком желтой слизи, после чего скрылся в потолочном люке.

От порции яда девушка увернулась, брезгливо накрыла смердящую лужицу подушкой. Пока восьмилапый придурок бежит на ковер к начальству, у нее есть время. Элена смерила взглядом расстояние от "входной двери" дома до предоставленного ей матраса, оценила скудную обстановку единственной комнаты и хитро улыбнулась. Матово поблескивающие стены при должной обработке заменят систему зеркал, разбросанные повсюду мягкие подушки и матрас заглушат звуки. Пластиковый стакан и полупустой графин... Офианка осторожно принюхалась к мутной жиже. Дилетанты! Будь она другой расы, скончалась бы на месте от первого же глотка! Сами пусть пьют эту гадость. Похитители совершили ужасающую ошибку, закинув девушку в портал вместе с "дамской сумочкой" и не потрудившись проверить сей предмет как следует. Один из последних разработок разведки, белый пухленький клатч из губчатой материи при определенном воздействии раскрывался, целиком и полностью подтверждая расхожее мнение, будто женские сумочки имеют пятое измерение.

План, грубый и полный огрехов, складывался на ходу. Заставить следующего проверяющего спуститься к ней, оглушить, обездвижить, напоить "водичкой" и допросить. А после заставить вывести ее на внешние уровни. Безусловно, для этого придется применить чертов дар, что в ее состоянии чревато — восстановление после марафона светских визитов, устроенного "заботливым" женихом, шло очень медленно. Что она станет делать, если "переговорщик" явится не один, если он окажется умнее или трусливее и просто не полезет в расставленную ловушку? В конце концов, как ее появление на "улицах" третьего яруса воспримут другие либраны... Молодые мамаши отличаются невообразимой подозрительностью и агрессивностью у любой расы.

"Потом. Все потом. Проблемы надо решать по мере поступления", — отмахнулась от панических мыслей Элена и принялась за работу.

* * *

Солнце палило немилосердно. Едкая желтая пыль, душными облачками вздымающаяся от каждого шага, лезла в глаза, нос, рот, глушила звуки, забивая уши. Выданные на КПП кирзачи натерли ноги, несмотря на носки и подобие портянок. Харза, привычная к длительным походам — и та вымоталась, прихрамывает сильнее обычного. Про Ирку и говорить нечего, того и гляди, кулем на землю свалится. Кому в голову пришло строить полигон для научных испытаний в таком кошмарном месте? Ученые, неподготовленные к подобным выкрутасам природы, и до середины свои опыты не проведут, тут же сомлеют.

Алекс с тревогой смотрел вслед девушкам, решившим пойти к воротам первыми. Возможно, стоит их догнать, но... Ну не мог он сейчас гнуть спину перед представителями Министерства! После устроенного их шефом "разговора" хотелось взять автомат, вернуться и свершить самосуд над зажравшимися чинушами. Неужели министр всерьез убежден, что кресло его помощника привлекательнее, чем прогулки по неизведанным мирам? Бред какой...

В глазах ненадолго помутилось. Мужчина начал заваливаться вперед, но вовремя пришел в себя. Черт, не хватало еще тепловой удар получить. Автобус ждать не станет, уедет. А девчонки, правильные милые девчонки — останутся ночевать здесь вместе с ним. Просто из чувства солидарности. В чистом поле, без спальников, палаток, разрешения охраны. Алекс встряхнулся и пошел вперед. Надо их догнать... Надо...

Когда под створками тяжелых ворот КПП блеснули желтым светом фары автобуса, молодого физика вдруг пронзило небывалое по силе чувство безысходного отчаяния. Будто что-то должно произойти, настолько ужасное...

— Что за дьявольщина, — выругался парень и, плюнув на приличия, побежал. Домчался до поста охраны, закричал уже вставшим в очередь к билетеру спутницам, проклиная медлительность солдатика, рассматривающего его пропуск. Двадцать третий век, а нормальной пропускной системы для общественного транспорта не придумали! Все по старинке, через кондукторов, перегораживающих подступы к дверям автобуса. — Харза, Ирка, возьмите мне билет!

Ирка закатывает глаза и пренебрежительно фыркает. Харза кивает, рассеянно глядя поверх его головы. Вот она протягивает обрюзгшей от жары тетке карточку, вот щелкает турникет, открывая проход в салон. Ирка перешагивает первую ступеньку, следом делает шаг Харза. Чувство невосполнимой потери нарастает, сжимая тисками горло. Что-то не так. Их надо немедленно вытащить из салона! Плевать, переночуют в поле...

— Стойте! Не заходите!

Рыжеволосая "колючка" Лано поворачивается к нему лицом, крутит пальцем у виска. Мол, совсем уже рехнулся на почве скандала с министром. Харза замирает на ступеньке, смотрит через плечо. Серьезно и грустно.

Он отвлекся на охранника. Отвернулся буквально на секунду, чтобы взять свои документы. Ровно в тот момент, когда на месте автобуса вспучился нестерпимо-яркий аквамариновый пузырь. Звука взрыва — хлопка, щелчка, грохота, скрежета, чего угодно иного — вопреки всем законам физики, не было. Поначалу Алекс даже не понял, в чем дело. Просто в спину дохнуло жаром, ударило порывом ветра. Затем пополз запах жженной резины и еще чего-то... На запах он и повернулся.

Гигантский факел невероятного небесного оттенка пылал еще несколько часов, пока от автобуса, битком набитого людьми, не осталось и жалкой кучки углей. Потушить его не удавалось. Пожарные, примчавшиеся на место трагедии, заверили, что пассажиры погибли мгновенно — температура пламени превышала все известные доселе нормы. Но это Алекс узнал уже утром, проснувшись на больничной койке. Обезумевшего от горя ученого, рвавшегося в "костер", попросту скрутили и обкололи успокоительным. Неделю продержали в лечебнице, зорко следя за чересчур энергичным пациентом. А потом к нему в палату зашел министр.

Господин Мантидэ, стоящий в дверях, выглядел странно. Одет небрежно и словно впопыхах, лысина блестит, движения деревянные, выражение лица — бессмысленное. Алекса передернуло.

— Входите, — презрительно бросил он и отвернулся. Судя по шагам, министр явился не один. Ак минимум двое сопровождающих. Врачи или охрана? Сейчас снова скрутят, поди... Ради безопасности высокого гостя.

За спиной упало что-то большое, глухо стукнувшись о плиты пола.

— Ты не рад нас видеть? — до боли знакомый голос звучал обиженно. Голос, от хозяйки которого даже пепла не осталось.