— А это зависит от того, любимый, — ответил Легрэ, нарезая ножом овощи и кусочки мяса, — хочешь ты побояться или не хочешь. — Кристиан улыбнулся королю. — Он пока весь ваш, ваше величество.

Фернандо, не выпуская бокала из рук, подошел к столу и принялся оценивающе разглядывать Луиса. В глубине зрачков почти невидимо плясал красный огонь. Король погладил юношу по животу, спустился чуть ниже, рисуя пальцами какие-то узоры.

— Мальчик мой, а мне ты доверяешь? Или, — ногти чуть царапнули кожу, — думаешь, что в случае чего тебя твой вассал защитит?

— Тебе? — вздрогнув от чуть болезненного заигрывания, герцог приподнял голову, разглядывая короля. — Да... ты же знаешь. Доверяю, даже когда ревную.

— Обожаю, когда он так говорит, — Легрэ протянул королю тарелку с овощами, чтобы тот разложил их на юном теле. Вид привязанного Луиса возбуждал и будоражил сознание извращенными видениями.

— Ревнуешь? Как интересно, — протянул Фернандо, изучая тарелку с видом маститого богослова вдруг увидевшего фейри. — Кристиан?

— Луис с овощами, — ответил Легрэ, целуя короля в губы. Он запустил руку в тарелку и, прихватив горсть, стал выкладывать кусочки огурцов косой змейкой на груди герцога. — Ревность хороша, когда она безосновательна, Фернандо.

Король поставил бокал рядом с бедром юноши, подошел к Кристиану со спины и прижался, положив подбородок ему на плечо.

— Ревность не хороша в любом случае, — он принялся украшать мальчика вместе с бароном. Подумалось, что со стороны Луиса они должны казаться странным четырехруким существом.— Ревность только убивает.

Луис теперь смотрел на сразу двух чудовищ широко открытыми глазами. Фрукты и овощи холодили кожу, и вообще создавалось ощущение, что он этакий натюрморт для людоедов-эстетов.

— Излечить нас от нее в твоих силах, — Кристиан повернул голову вбок и поцеловал короля в уголок губ, нарочно чуть наклонился вперед, кладя три веточки петрушки на внутреннюю сторону локтя Луиса. При этом Легрэ сильнее вжался ягодицами в бедра короля, ощущая его желание так же явно, как свое. — Давай все уладим и просто забудем об этом. Что скажешь, Луис?

— Я... — юноша любовался поцелуем, возбуждаясь от того, как красивы его любовники. Ему нравилось смотреть на их поцелуи, на их звериные игры. Запоминать... чтобы иногда потом делать совершенно бесстыдные и откровенные зарисовки. — Я согласен.

— Кристиан, я смотрю, ты сегодня просто фонтанируешь идеями, — ответил Фернандо, возвращая поцелуй легким укусом в шею любовника. О том, что он сам хотел бы побыстрее разобраться со всем, король умолчал. У моря было не до того, потом пришлось быстро возвращаться, а оставлять ситуацию в таком подвешенном состоянии чревато новым взрывом. Или новой "гениальной" мыслью Легрэ. Хотя последняя придумка барона ему все больше и больше нравилась. Очередной кусочек лег рядом с возбужденной плотью Луиса, и мужчина не отказал себе в удовольствии легко ее погладить.— И что конкретно ты предлагаешь?

От прикосновения Фернандо по животу герцога словно молния пробежала. Юноша беспомощно заерзал и прикусил губу.

Легрэ улыбнулся.

— Пусть каждый из нас расскажет о том, какого черта молчал о своих сомнениях. Думаю, что мы выясним все быстрее, чем кажется и, возможно, вообще нет повода для ревности. Ну, а если мы все уладим — закрепим наше примирение жарким соитием и символическим жертвоприношением.

Герцог не готов был говорить. От этого на его щека густо загорелся румянец. Разноцветье фруктов на белом теле пахло сладко, точно... это только казалось? Нет, Луис чувствовал себя жертвенным ангелом на столе у дьявола в райском саду.

Чувства его были слишком остры, чтобы... сказать напрямую, что, может быть, и звучит слишком глупо.

— Рассказывайте, я вас слушаю, — Фернандо оставил украшение юноши полностью на усмотрение Кристиана, а сам просто наслаждался прикосновениями к любимым, ощущением тепла, упивался их и своим желанием.

Легрэ сместился в конец стола и, отставив пустую тарелку в сторону, взял с каминной полки молочный соус — учитывая, что тот был с приправами — жуткое расточительство, но Луис стоил того, а потому Кристиан полил овощи соусом, не скупясь.

— Луис, — спросил он, — почему ты не сказал Фернандо, что знаешь о его любовнике?

Началось. Юноша отвел взгляд в сторону... Сейчас видеть глаза черного демона Фернандо было само по себе пыткой. Король и так гладил, пальцы его ласкали плоть, разогревая желание.

— Я не смел... Я только узнал... когда ты предложил поехать к морю, — Луис застонал, покрываясь мурашками.

— Почему не смел? — Фернандо наклонился и лизнул каплю соуса, потекшую по боку мальчика.

— Ты бы... ах... ты бы мог сказать, что это не мое дело, — от языка короля, от соуса, что расплывался по коже, мурашек становилось все больше.

— Вкусный... соус, — король еще раз лизнул потек и без улыбки наклонился к мальчику, внимательно глядя в его глаза. — Почему я мог так сказать?

— Ты... — чернота глаз вселяла ужас и радость одновременно, — разозлился бы. Я знаю.

— "Я знаю" — это веский довод, Фернандо, — Легрэ подошел к камину и из серебряных ножен, что висели над ним крест-накрест, извлек два обоюдоострых кинжала. Он протянул один королю. — Вот из-за этого-то и вся проблема. Он знает. Я знаю. Ты знаешь. Нет, чтобы сесть и поговорить.

— Что вы... — Луис уже видел эти ножи в деле, и они могли, как в масло, входить в дерево, — что вы собираетесь этим делать? — голубые глаза стали расширенными и испуганными.

Король повертел кинжал в руках, проверил остроту и довольно посмотрел на выступившую на запястье капельку крови.

— Что вы, мои милый, молчали? Я-то думал, что у вас проблем нет. В связи с моим, — он хмыкнул, — поведением.

Фернандо повернулся к Луису и аккуратно кончиком ножа поправил натюрморт на его теле.

— А, оказывается, были. И есть. Так, мальчик мой?

— Фернандо... что ты хочешь услышать? Я и так все сказал, — забормотал Луис с дрожью. — Я не знаю, кто такой Альваро Феллучи. Я люблю тебя... пожалуйста.

— Милый, я тоже вас люблю, и именно поэтому хотелось бы услышать одну простую вещь, — Фернандо тяжело посмотрел на юношу. — Какого дьявола вы молчите и мучаетесь? — король сознательно игнорировал тот факт, что с Кристианом разговор уже был, Луису одному будет тяжело говорить. Да и самому Легрэ нужно бы все повторить еще раз, в более спокойной обстановке, чем была на море.

Кинжал завис над животом герцога — Фернандо раздумывал, с чего бы начать.

Луис дернул руки вверх, словно пытаясь освободиться, но в нем просто говорили инстинкты. И они умоляли сбежать от вопросов дьявола, который проступал в Фернандо все сильнее.

— Я не молчу... ты молчишь. Ты скрываешь всегда. Откуда мне знать, что завтра ты не укажешь мне на дверь?

— Я бы такое пережил, — сказал Легрэ, вставая с другой стороны стола и разглядывая юношу, — только не из-за Феллучи. И молчал тоже потому, что боялся, будто сомнения мои в тебе подтвердятся, Фернандо. Мы с Луисом никогда не смотрели на сторону, ты знаешь, но твоя страсть к другому заставила нас обоих сомневаться в первую очередь в себе и думать, что что-то тебя не устраивает в нас.

Король отложил нож в сторону и задумчиво посмотрел на мужчину, потом на юношу. Взгляд полностью заполнила тьма.

— А вот это, милые мои, означает, что вы все время сомневаетесь во мне, в моем отношении к вам.

Он подхватил кубок и сел в кресло, разглядывая своих любовников.

— Получается, вы все время ждете, что я от вас так или иначе избавлюсь?

Луис видел ярость дьявола опять. Он закрыл глаза. Фернандо, какой ты упрямец!

— Развяжи меня, пусти... Хватит... — герцог дернулся. — Я верил. Развяжи...

— Тссс, — Легрэ наклонился и крепко поцеловал герцога, и целовал до тех пор, пока тот чуточку не успокоился. — Это просто разговор. Мы должны учиться говорить, Луис, — сказал он, распрямившись.

Фернандо сидел, задумавшись. Потом встал и присел на стол рядом Луисом и тихо сказал:

— Один раз вы оба мне поверили, — погладил юношу по бедру. — А потом сразу же приняли на веру, что вы не нужны мне. Может быть, теперь моя очередь пришла сказать — мне больно? — он иронично посмотрел на собеседников, ирония — отличная маска, и потерся щекой о коленку герцога. Мало. Король легонько поцеловал мальчика рядом с подколенной ямкой. Все равно мало. Пальцы начали исполнять медленный танец на бедре юноши.

— Больно... и мне... так больно-сладко, — Луиса трясло от волнения. — Может, и мне следовало тогда... не попадаться на глаза. Все так изменчиво. Ты ведь любил уже... Фернандо, ты любил уже. Фредерика...

— Нет.

— Да, его... Не лги, — Луис дернулся на столе. — Ты опять врешь, Фернандо. Ты смотрел на него, ты хотел его, ты приблизил его...

— Да, я смотрел на него, да, хотел его, да, я приблизил его. И что? — голос короля оставался абсолютно спокойным.

Легрэ вспомнил красивого молодого Фредерика и те взгляды, которые он бросал на короля. Теперь Кристиан знал, почему они были полны такой тайной тоски и Легрэ почувствовал холод. Он вздохнул и разложил на теле Луиса несколько кусочков ветчины.

— Развяжи, пусти... Фернандо, — Луис приподнял голову. — Зачем ты меня держишь? Зачем я тебе нужен? Зачем тебе Кристиан?

Король вздохнул и пересел поближе, чтобы лучше видеть лицо мальчика.

— Луис, — он улыбнулся разгневанному мальчику и погладил его по щеке. — Кристиан, — теперь улыбка досталась и мужчине. — Вы идиоты. Я вас люблю. И все. И если уж задавать идиотский вопрос — "зачем", то будьте готовы получить идиотский ответ — "не знаю". Просто, чтобы были рядом. Или просто чтобы были.

— Вот и славно, — Кристиан подошел к королю и, обняв одной рукой за шею, притянул к себе для поцелуя, потом шутливо оттолкнул и вернулся на свое место. — Мне большего и не надо.

Луис очень долго и задумчиво молчал, а потом расслабился на столе. Любит... Все покажет время... Доверчиво закрыв глаза, герцог дышал одним воздухом с теми, кого любил. Достаточно ли этого? Да. Не требовать верности... К чему верность, если любит...

Фернандо про себя чуть грустно улыбнулся. Рядом с любимыми он иногда ощущал себя столетним. Такие оба... Наивные. Неужели непонятно, что такие проблемы будут возникать и дальше, пока они оба не поверят по-настоящему? Не только головой, но и сердцем. И страшно ведь, что не поверят. И понятно, что пока не верят. И возможно, что никогда не поверят... А пока это не важно. Слишком долго король их не видел. Слишком... Фернандо наклонился поцелуем к Луису. Он чувствовал, как тьма в очередной раз переплеталась с огнем, и в этот раз постепенно уступала ему. По чуть-чуть, но отступала. Это было хорошо. Игра, жизнь, и можно не думать... Он подхватил со стола кинжал, который оставил.

— Кажется, я пока не насытился, — кончик кинжала подцепил кусочек мяса, оставив тоненькую полосу на коже мальчика. — И соус такой, — король облизнул губы, стараясь не глядеть ни на Луиса, ни на Кристиана, и выдохнул — вкусный.

Легрэ скинул с плеч халат и, так же как и король, подцепил кинжалом кусочек мяса с бедра Луиса, ничуть не задев острием кожу.

— Приятного аппетита, ваше величество, — улыбнулся он, пережевывая пищу, — ммм, — будто вспомнил о чем-то, — вина не желаете?

От первого касания холодной стали юноша чуть вздрогнул и открыл глаза. Игра не прекращалась. С него собирались ужинать, как со стола. Каждый раз грозя не на шутку поранить. Фернандо играл ножом между пальцами, Кристиан наливал вина в бокал.

Король, не обращая внимания на юношу, принял от Легрэ бокал с вином и сладко улыбнулся.

— Мне кажется, в нашем блюде не хватает кое-чего еще, — он погладил мальчика по возбужденной плоти.

— Да, я тоже заметил, что чего-то недостает, — с лукавой улыбкой произнес Легрэ.— Только не пойму чего именно?

Луис облизнул губы. Мужчины явно развлекались. Что будет, когда они достаточно выпьют?

— Мясо есть, овощи есть, соус есть. Вина? — Фернандо набрал немного хмельного напитка в рот и сладко поцеловал мальчика.

Вкус поцелуя мешался с виноградом. "Еще с десяток таких поцелуев и легко будет захмелеть", — подумал герцог, отвечая, сглатывая сладость.

Недолго раздумывая, Легрэ взял в рот плоть юноши и, помогая себе рукой, принялся за дело — Луис был таким горячим, твердым и приятным, что хотелось брать еще, выжать из него все соки, всего его. Кристиан обвел языком головку, впустил прямо в горло, сглотнул дважды.

Герцог застонал Фернандо прямо в губы. Он задохнулся от внезапного нападения, приподнял бедра, дернулся, словно желал освободиться.

— Зря, — король резко прижал юношу за бедренную косточку к столу. — Мальчик мой, ты испортил нам всю композицию. Милый, — Фернандо глотнул вина, — сам выберешь наказание?

— Наказание? — Луис задыхался. — Как хочешь... как тебе нравится...

Кристиан слегка куснул зубами головку члена и стал двигаться со странным остервенением, словно и впрямь собрался съесть Луиса.

Герцог уже не мог себя контролировать. Он замотал головой, постоянно вскрикивая и задыхаясь от стонов.

Король поцокал языком, крепко взял рукой лицо герцога и спросил:

— Милый, а что будешь делать, если я не для тебя это наказание применю?

— Не знаю я... Кристиан! — вновь снизойдя на стон, закатывая глаза, забормотал Луис.

Легрэ отпустил герцога и, опершись рукой на стол, демонстративно облизнулся.

— Чем дальше — тем интереснее.

Фернандо еще чуть полюбовался на мальчика.

— Кристиан, мне кажется, что жертвенное блюдо почти готово, только вот, — король подцепил кинжалом еще один кусочек, почти не опознаваемый в соусе, — нужно сделать чуть погорячее, нежный мой. — Он протянул кинжал к мужчине, глядя затопленными огнем глазами, — для разогрева.

Легрэ снял кусок с кончика лезвия зубами — осторожно и в то же время вызывающе, усмехнулся.

— Горячим он будет вкуснее, — и, прихватив с камина флакончик масла, забрался на стол. Расположившись между ног герцога, он налил масла в ладонь, подготовил Луиса и себя, а потом подхватив юношу под коленки, прижался возбужденной плотью к его мошонке, дразня медленными ритмичными движениями. — Давай-ка разогреем тебя, мальчик. Приподними свой зад повыше.

Юноша чуть приподнялся, выгибаясь в пояснице, иначе бы он просто не смог этого сделать, открываясь Кристиану и его похоти. Голова откинулась назад, ища упор на столе.

Фернандо подхватил Луиса под голову и последовал еще один пьяный поцелуй — вино тонкой струйкой красило красным чуть приоткрытые губы мальчика, мягко ложилось на язык и чуть обжигало сладостью горло.

Уже и так опьяненный, юноша глотал влагу, что разрасталась в животе пожаром и растекалась по ногам, ударяла в голову. Король хотел, чтобы герцог опьянел? Губы жадно алкали страстные ответы.

Легрэ осторожно овладел Луисом и некоторое время не двигался, позволяя привыкнуть к себе, потом взял медленный размеренный темп. Горячее податливое тело сводило с ума и волны сладостного удовольствия стекались к паху, разгораясь жаром, вызывая напряжение, стремление сорваться в бешеную скачку и излиться внутрь, клеймя собой и утверждая собственную власть над любовником. Тяжело втягивая ноздрями воздух, Кристиан наблюдал, как Фернандо целует Луиса и был не в силах отвести взор от этой завораживающей, возбуждающей картины. Он захотел, чтобы герцог застонал в рот короля — Легрэ сменил тактику — его бедра задвигались резко и размашисто, выскальзывая из тела Луиса, Кристиан в следующую секунду вновь пронзал его собой — до упора, сжимая в тисках рук белые бедра и словно бы наказывая за что-то.