— Как ты? Меллани!
Даже слыша страх и неподдельное волнение в голосе мужа, ответила ему не сразу. Как не смогла сразу открыть глаза и оглядеться. Слишком свежим было воспоминание о пережитом ужасе, слишком страшно было отстраняться от мужского тела, согревающего своим теплом. Лишь спустя какое то время удалось заставить собственные руки выпустить плотную ткань его камзола, а после открыть глаза. Чтобы тут же натолкнуться на пристальный взгляд.
— Скажи что-нибудь.
— Что это было?
Неужели этот хриплый, сорвавшийся голос принадлежал мне? Я кричала? Может быть. Не помню. Но теперь каждое слово давалось с трудом, режа изнутри.
— Ты в порядке? — Специально или нет, но Ренделл не ответил на мой вопрос.
— Кажется да.
Я не лгала. Силы действительно возвращались, а голова постепенно прояснялась, позволяя подметить все, что я не видела раньше. И испуганных слуг, столпившихся вокруг нас, и необычную бледность Ренделла, и темные круги под глазами на внезапно осунувшемся лице — еще утром их не было. Но самым поразительным для меня стало насквозь мокрое платье.
— Ты решила искупаться, — правильно понял мой изумленный взгляд муж.
— В платье?
— Может это твоя тайная страсть.
Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке, но взгляд... Тяжелый, пристальный, ни на секунду не отрывающийся от моего лица. Тайная страсть, говоришь? Одна на двоих?
— Решил присоединиться, — ответил на мой изумленный взгляд Ренделл, небрежно поправив лацкан мокрого насквозь камзола. И как я раньше не заметила? — Как ты?
Что сказать? Правду? Что до смерти напугана? Что абсолютно не понимаю, что только что произошло? Что хочу оказаться как можно дальше от этого места? Что сердце до сих пор заходится от пережитого ужаса? Выбрала нейтральное.
— Я в порядке.
Следует отдать ему должное, на столь откровенную ложь муж ничего не ответил, лишь выразительно хмыкнул, а после помог подняться с земли. Ноги едва держали, но я заставила себя медленно двинуться по направлению к дому, стараясь не замечать перепуганные лица слуг и тяжелую руку мужа, аккуратно придерживающего меня за талию. И мысленно вознесла хвалу богам за то, что на этот раз Ренделл не стал хватать меня на руки, и как разнеженную барышню нести в особняк. Нет, вместо этого он спокойно шел рядом, прибавляя сил и уверенности.
Что же произошло? Едва замечая дорогу, я пыталась вспомнить хоть что-то, хотя бы небольшой кусочек довольно большого отрезка времени. Но тщетно. Память услужливо преподносила фрагменты обеда, собственной злости на мужа, прогулки... И все. Далее лишь черная мгла, призывно скалящаяся из недр незнакомого, но такого притягательного леса. Леса, теперь внушающего дикий, всепоглощающий ужас.
— Все кончилось, котенок, все хорошо.
Легкая дрожь, пробежавшая по телу, не смогла укрыться от внимательного взгляда герцога. Пытливого, настороженного, пристального взгляда, которого я пока не могла открыто встретить. Не знаю почему. И не обида была тому виной, на фоне только что пережитого ужаса недавняя злость и оскорбленные чувства казались детским лепетом, и не стоили того, чтобы сторониться собственного мужа. Но что-то внутри не давало расслабиться, забыться, почувствовать защищенность. Не давало поверить в то, что все прошло.
Быть может причина в непонимании? Непонимании того, что случилось. Или в страхе? В любом случае, подумать об этом я хотела одна, в собственных покоях, где позволила бы себе расслабиться и хоть на пару часов снять маску, забыть о необходимости "держать лицо". Быть может поплакать, или, наоборот, всласть насмеяться над своими страхами. Но непременно одной.
В холл вошла уже вполне уверенно и даже попыталась отстраниться от герцога, чтобы подняться в комнаты, однако безрезультатно. Он не сдвинулся ни на миллиметр, наоборот, притянул к себе еще ближе, остановился, чтобы раздать указания слугам, и уверенно двинулся по лестнице, уводя за собой. Почему? К чему столько внимания? Беспокоился о моем состоянии? Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Быть может я и поверила бы, окажись он во время обеда там, где и полагается быть законному супругу во время первой по-настоящему семейной трапезы — напротив меня, во главе стола. И тогда бы все закончилось по-другому. Тогда бы я не пошла к этому проклятому озеру. Тогда бы...
Впрочем, нелепо перекладывать вину на других, когда за все решения человек должен отвечать сам. Тем более перед самим собой. Это я не сдержала гнева, я решила прогуляться по незнакомым местам в одиночестве, все это решила я одна, меня никто не заставлял. А вот поведение мужа невольно наводило на определенные мысли. Чего он боялся, раз не отпускал ни на секунду? Ну не расчувствовался же, право слово. Быть может, я слишком цинична, однако поверить в такую искреннюю заботу не могла. Да, наши отношения с Ренделлом меня вполне устраивали, я действительно пока получала от этого брака гораздо больше, нежели надеялась, однако ни о каких чувств и речи не шло. Так что...
Какая же я все-таки дурочка. Сила — вот что заставляло его беспокоиться. Ну конечно! Стоило лишь вспомнить, что было, когда мне удалось отбиться от похитителя. Впрочем, радости эти воспоминания мне сейчас не доставили, наоборот, заставили напрячься и с удвоенной силой рвануть из рук Ренделла.
— Что такое, Меллани? — остановился возле покоев герцог. — Все еще боишься? Все прошло, даю тебе слово, больше подобного не повторится. Я не допущу этого.
— Я не боюсь, — мне все же удалось справиться с голосом, чему была безмерно рада. — Уже не боюсь. Правда, до сих пор не понимаю, что произошло, надеюсь, ты сможешь хоть что-то объяснить. Но не сейчас, — быстро добавила, заметив, что он хочет ответить. — Прошу, Ренделл, я хотела бы побыть одна. Немного. Мне необходимо переодеться, пока окончательно не промерзла, помыться... Знаю, ты беспокоишься о силе. Но я пока держу себя в руках, к тому же, ты здесь, неподалеку, и если что-то будет не так, я позову, обещаю. Просто...
— Тшшш...
Вместо ответа он меня обнял. Всего лишь обнял, прижал к себе, позволив уткнуться лицом в промокшую ткань камзола, и ласково и успокаивающе провел по волосам. Этого хватило, чтобы что-то перевернуть в душе. Слезы, до этого запрятанные где-то очень глубоко внутри, хлынули наружу бурным потоком. Все прошло. Все действительно прошло.
— Поплачь, поплачь, этой одежде все равно уже ничем не помочь. — Мягкий голос мужа привел в чувства и заставил виновато отвести взгляд, отстранившись от промокшей ткани.
— Извини.
— Что вы, миледи, я всегда в вашем распоряжении, — мне демонстративно раскрыли объятия, улыбаясь самой соблазнительной улыбкой, которой невозможно было не ответить. — Ну вот, так-то лучше. А теперь давай войдем внутрь, тебе необходимо согреться.
Только после его слов я поняла, что все это время тело трясло от холода, а промокшее платье тянуло вниз непомерным грузом. Поэтому не стала спорить, когда оставив меня в спальне и наказав подождать его пару минут, Ренделл принялся раздавать указания служанкам. "Приготовить горячую ванну. Да, как можно горячее. Немедленно принести теплое белье для миледи. Нет, платье пока не нужно, только плотную сорочку, белье и чулки. Это что такое? Какого демона ты притащила это тряпье?! Когда это шелк согревал тело? Да, как можно теплее, желательно из шерсти. Что? Слишком грубо? У миледи нет таких вещей? А если я найду? Вот видишь, можешь, когда захочешь".
Еще через пару минут мне надоело сидеть в промокшем платье, с которого уже натекла небольшая лужица, и слушать, как герцог разбирался со слугами. В конце концов, я слишком замерзла. Прекрасно понимая, что шнуровку на корсете самостоятельно не развязать, подошла к входу в гостиную и жестом подозвала Эмми, испуганно поглядывающую на герцога из-за вороха одежды. Моей одежды. И венцом живописной кучи тряпья являлись нежно-розовые панталоны, купленные прошлой зимой, и особо любимые мною именно в холодное время года. О, боги, дайте мне терпения.
Молча подойдя к горничной, забрала нижнее белье, развернулась, и, не обращая внимания на следившего за мной мужа, вернулась в спальню. Спокойно и как-то отрешенно. Наверное, мне просто хватило переживаний последних недель, а может все эмоции вышли со слезами. Единственное, что я сейчас истаптывала — пустоту.
— Закрой дверь, Эмми.
— Но, его светлость...
— Закрой, — обернувшись, я указала на дверной проем, за которым до сих пор оставался муж. — На ключ.
— Но, ваша светлость...
— Ты всегда перечишь?
— Простите, миледи, — потупившись, девушка быстро заперла дверь, и вернулась ко мне, вздрогнув, когда снаружи раздался деликатный стук.
— Помоги мне раздеться и подай халат.
Переодевание не заняло более пяти минут, и за это время стук повторился еще три раза, однако я не сдвинулась с места, да и Эмме не позволила. Меньше всего я хотела повторения истории с купанием. Да, теперь Ренделл мой муж, однако это не отменяло законов приличия, да и брачной ночи у нас еще не было. Вспомнив о первой близости, которая должна была наступить совсем скоро, я, к собственному удивлению, ничего не испытала. Ни страха, ни тревоги, ни томительного волнения. Даже холод ощущался не так остро, как должен был, ведь я прекрасно понимала, что промерзла до костей.
Едва с помощью горничной облачилась в халат и проверила разложенные на постели вещи, поняла, что более тянуть нельзя.
— Ты свободна, пока я не позову.
— Но ведь ванна...
— Эмма, — устало вздохнув, я посмотрела на девушку, — давай договоримся сразу: если хочешь и дальше быть моей горничной, то впредь не пытайся оспаривать указания.
— Простите, ваша светлость, больше такое не повторится.
— Вот и чудесно. А теперь можешь идти. Не туда, — она остановилась, так и не дойдя до двери, ведущей в гостиную. — Через внешнюю дверь. Его светлость я впущу сама.
Едва осталась одна, глубоко вздохнула и поняла, как же устала. Томительное путешествие, многочасовая прогулка, пережитый ужас... Устала. А ведь день еще не закончился. Еще это постоянное чувство холода. Как же хотелось, наконец, согреться и расслабиться, а в этом могла помочь лишь горячая вода, к которой я и направилась через смежную дверь, прекрасно зная, кого увижу внутри комнаты.
— Уже устала от моего общества? — Ренделл сидел на краю ванны, лениво перебирая пальцами исходящую паром воду.
— Я смотрю, ты так и не переоделся.
— Леди вперед, — усмехнувшись, он медленно оглядел меня с ног до головы, и нахмурился, остановив взгляд на босых ступнях. — Немедленно полезай в воду, Меллани, не хватало еще, чтобы в нашу первую ночь ты услаждала мой слух кашлем.
— Непременно залезу, как только останусь одна.
— Не глупи.
— Даже не думала.
— Мы женаты.
— Спасибо, что напомнил.
— Меллани...
— Мне очень холодно, Ренделл, — сквозь непонятную призму отрешенности, я почувствовала, как дрожь усилилась. — Я не хочу сейчас спорить. Пожалуйста, дай мне несколько минут, чтобы побыть одной. Пожалуйста.
— Ты уверена, что держишь себя в руках? — спустя пару мгновений напряженной тишины спросил муж.
— Я ни в чем не уверена, знаю лишь, что если сейчас и сорвусь, то именно из-за тебя.
— Жду в спальне.
Едва он удалился, окинув меня последним долгим взглядом, быстро скинула халат и забралась в обжигающе-горячую воду. О боги, как хорошо... Медленно, минута за минутой, тело прогревалось, расслаблялись скованные напряжением мышцы, отступал страх. И пришло спокойствие.
Как и предполагала, Ренделл решил не уходить далеко и дождаться меня в спальне, едва слышно беседуя с кем-то по зеркалу, встроенному в небольшой шкаф. Не знала, что в моей комнате имеется столь редкое и дорогое изобретение.
— Всегда хотела иметь личный переговорник, — заметила я, кутаясь в халат, и под внимательным взглядом мужа, быстро попрощавшегося с собеседником, забралась в кровать под одеяло. — Но отец считал это необоснованной роскошью, поэтому приходилось использовать тот, что находился у него в кабинете.
— Герцогине Веллиант полагается все самое лучшее, — пару мгновений он пристально вглядывался в мое лицо, и видимо не найдя признаков для беспокойства, немного расслабился. — Ты не устаешь меня поражать, Меллани.
— Чем же?
— В данный момент способностью держать себя в руках, — глубоко вздохнув, Ренделл поднялся и взял с подноса два бокала. — Горячее вино с пряностями — поможет согреться.
— Благодарю.
— Не стоит, это самое малое, что я могу сделать, — поморщившись, словно моя благодарность причинила ему неудобство, муж вновь опустился в кресло, вытянув перед собой ноги, и отпил из своего бокала, в котором явно было нечто покрепче вина. — Какого демона тебя понесло к озеру?
— Захотелось прогуляться, — как можно равнодушнее ответила я, стараясь не замечать яростного взгляда мужчины. — Не моя вина в том, что некому было показать мне окрестности.
На какое то время в комнате повисло напряженное молчание, нарушаемое лишь монотонным ходом старинных часов. Мне хватило пары мгновений, чтобы пожалеть о своих словах. Нет, упрек был вполне заслуженным, однако, исходя из последних событий, следовало промолчать. Да, Ренделл повел себя в высшей степени возмутительно, однако обвинять его в случившемся я не имела права.
— Прости, — в конце концов, мне первой пришлось прервать давящую тишину, — я не должна была этого говорить. Кажется, я слишком измотана, чтобы рассуждать здраво.
— Нет, ты абсолютно права. Я обещал тебе защиту, и смотри, что из этого вышло.
— Все уже прошло.
— Ты меня успокаиваешь? — изумленно приподнял брови Ренделл, отставив бокал на столик. — Ты? Меня? Котенок, это не я сейчас едва не утонул в озере! Или... Может ты сама захотела искупаться?
Наверное мне следовало испугаться. Любой бы испугался, увидев, как стремительно поднявшись, к нему приближается, если не демон, то посланник Закрытых Земель точно. Черты лица заострились, в движениях появилась плавность и обманчивая мягкость, присуща лишь хищникам, а глаза... Впервые мне довелось увидеть, как кто-то использует дар. Не как в тот раз, когда Ренделл лишил меня способности двигаться и говорить, тогда практически никаких изменений в его облике я не заметила. Сейчас же завороженно следила за приближением существа, могущественнее которого видеть еще не приходилось. Каждая клеточка вопила об опасности, инстинкты убеждали бежать без оглядки, лишь бы не попасть во власть мужчины, чьи глаза чуть светились, выдавая мощь бушующей силы. Однако я не двигалась с места. Не под воздействием дара Ренделла, нет, мне просто было лень куда-то бежать, от кого-то скрываться, да и бесполезно все это. Что я могла противопоставить мужу? Его силе? Ничего.
Но и это меня не трогало. Абсолютно. Последние пару часов, а именно столько прошло после случая у озера, я вообще поражалась собственному поведению. Что сказать, я и раньше старалась держать себя в руках, в чем весьма преуспела, однако такой отрешенности не испытывала никогда.
