Мара

Лада обычно была, приблизительно, в верху второй трети списка, с этим расчетом они и приехали. Но, видимо, распорядитель посчитал особое внимание короля достаточным поводом для существенного продвижения графини Метков в самый верх этого списка. Когда их карета подъезжала к парадной лестнице, на площадке оставалось всего десяток экипажей.

"Красную дорожку, толпу фоторепортеров по бокам, и я бы посчитала, что в Каннах", — они торжественно поднялись по лестнице, гораздо более шикарной, чем в Каннах.

Двери бального зала распахнулись, и их объявили. Приветствие распорядителя бала, мелькание любопытных или завистливых глаз, мимолетные знакомства, и вот они уже стоят в первых рядах своеобразного коридора из людей от входа к месту, предназначенному для королевской семьи.

— Его Королевское Величество Элизар Первый, — раздалось от дверей, — и Его Королевское Высочество принц Мариот.

Король Элизар в сопровождении своего сына неспешно шел по людскому коридору, придворные, склонявшиеся в поклонах и реверансах, пускали своеобразную волну, когда разгибались после прохода монарха. Арина терпеливо ждала своей очереди выпрямиться.

— Здравствуйте, графиня, — Элизар остановился напротив нее, — я рад, что вы приняли мое приглашение.

— Добрый вечер, Ваше Величество. Я очень признательна вам за приглашение, бал это прекрасно, — "господи, откуда во мне столько притворства".

— Ах, леди Арлин, как я ненавидел балы в возрасте Мариота.

— Отчего так, сир?

— Из-за имени Элизар, мне оно казалось смешным, и я мечтал быть каким-нибудь Людовиком.

— Ни в коем случае, сир! Ваше имя великолепно! Вы только вообразите, что было бы, назови вас Людовиком, коих у нас было множество: далекое будущее, школьный урок истории, и нерадивый ученик, отвечая, мучительно пытается вспомнить ваше имя, у него не выходит и он, проявляя чудеса находчивости, выпаливает: "Людовик Очередной!" Вы, сир, никогда не станете Людовиком Очередным! И через века любой самый нерадивый ученик будет четко помнить ваше имя.

Видимо, у короля было довольно живое воображение. Смеялся он долго, и оценив лесть, сказал:

— Леди Арлин, я второй раз общаюсь с вами и второй раз получаю истинное удовольствие. Проводите меня.

Элизар с сыном двинулись дальше, и Арине не оставалось ничего, как пристроиться слева от короля. Теперь получалось, что и ее приветствовали наравне с монархом.

— Графиня, не боитесь, что вас возненавидит весь двор?

— Сир, только дураки ничего не боятся. Но мне хотя бы не грозит седина от испуга.

— Вы так легко шутите над своей внешностью, вас совсем не волнует, как вы выглядите?

— Мне очень мало лет, и моя внешность еще много раз переменится.

— Все время забываю о вашем возрасте.

Они подошли к королевскому месту, и распорядитель объявил начало бала. Арина уже около часа болтала с Элизаром, развлекая его адаптированными вариантами анекдотов и различных историй, она периодически пыталась вовлечь в разговор принца, но Мариот, видимо, очень стеснялся своей неуклюжей внешности и был немного замкнут. Последние полчаса Арина замечала мелькавшего неподалеку павлина сэра Артура, но он не мог влезть в их разговор и вертелся неподалеку.

— Графиня, вы, вероятно, хотели бы развлечься танцами, а вместо этого впустую тратите время на беседу со мной.

— Сир, беседа с умным человеком не может быть пустой тратой времени, да и, сказать по правде, вы очень выручаете меня — я не люблю танцевать.

Но долго прятаться за короля ей не удалось, и сальный граф дорвался-таки до Арины. Протанцевав с ним танец, она хотела спрятаться где-нибудь с укромном уголке, но Лада оказалась права, популярность графини Метков зашкаливала, и распорядитель использовал ее как главное развлечение для гостей.

Очень хотелось кого-нибудь убить!

Домой возвращались уже поздно утром. Лада собиралась уезжать сразу после возвращения. Арина для вида посокрушалась и поуговаривала ее остаться подольше, Лада растрогалась и чуть было не пустила слезу, но, тяжело вздохнув, сообщила, что теперь, когда Арина полностью принята обществом, и она за нее спокойна, ей нужно уезжать. Еще минут десять они лицедействовали подобным образом и распрощались, полностью удовлетворенные тем, что не увидят друг друга еще долгое время.

Вернувшись в свои комнаты, Арина с огромным удовольствием с помощью Инги сняла тяжеленное бальное платье и плюхнулась в большущую медную ванну. Немного придя в себя после бальной каторги, Арина перекусила легкими закусками, предусмотрительно припасенными ее камеристкой.

"Кстати, об Инге, как бы милейшая Лада мне пакость не подкинула и не пристукнула ее перед отъездом ".

— Инга, не выходи из моей комнаты хотя бы до вечера, Лада, конечно, оставила тебя при мне, но кто знает, что у нее на уме.

— Спасибо, миледи, я не помешаю вам, отдыхайте.

Спать не хотелось, но просто поваляться в кровати и дать отдых ногам было приятно. Примерно через час Арина услышала, как отъехала карета Лады, и наконец-то смогла расслабиться: не нужно так сильно скрывать свои магические способности. И уже можно раскинуть свою сеть, видящую все живое.

Арина аккуратно в течение нескольких часов "ощупывала" обитателей дома, все они были обычными людьми без магических способностей и, что неудивительно, нити жизни, тянущиеся от них, были завязаны на Ладу.

А вот в нить Инги явно запустили какое-то проклятие, и дня через два камеристка умрет.

"Вот и пакость от дражайшей Лады, и не тренируй я силу, Инга действительно умерла бы".

— Ты себя как чувствуешь?

— Все в порядке, Арина Александровна.

— М-м-м, — Арина, не открывая глаз, многозначительно промычала, понимая, что девушка чувствует себя плохо, но не показывает вида, — ты у меня еще и Павка Корчагин, оказывается.

Арина, не торопясь, сняла проклятие, убрала все его последствия и влила Инге немного силы.

— А теперь?

Инга долго не отвечала, и Арина открыла глаза. Удивлённая камеристка, не веря своим ощущениям, смотрела на нее.

— Ты не знаешь, кто я, — утвердительно сказала Арина.

— Раньше не знала, но теперь догадываюсь, что вы тоже богиня. Ведь снять проклятие Лады не может даже сильный маг.

— Боги, маги, — Арина резко села в кровати, — как же мне все это надоело! — она понимала, ее ворчание вызвано усталостью и не в меру большим количеством притворства в последние дни. — Что-то я захандрила, может быть, мне погулять?

— Боюсь разочаровать вас, но если на прогулке вы хотите насладиться покоем и тишиной, этого не выйдет.

Арина вопросительно подняла бровь.

— Прогулка для дамы вашего положения и возраста событие значимое и обставляемое основательно, да и Лада поручила следить лакеям за каждым вашим шагом, я слышала.

— Понятно, буду хандрить дальше.

На "радаре" Арины появился новый человек, он подъезжал к дому.

"Тебя-то, извращенца, что привело ко мне? — Арина опознала в прибывшем графа Бэйли. — Несколько часов назад виделись".

— Инга, приехал граф Бэйли, узнай, пожалуйста, что ему нужно, и я, естественно, сплю.

Камеристка вернулась минут через пятнадцать и сообщила нерадостные новости: сэр Артур обосновался в гостиной серьезно и надолго.

— Арина Александровна, я сообщила, что вы спите, но он не уйдет.

— Вот козлиная морда,... ну пусть ждет, я тогда действительно посплю.

"Козлиная морда", как сообщила проснувшейся около шести вечера Арине Инга, все еще не ушёл и задергал прислугу. Пришлось вставать, одеваться и терпеть графа весь вечер. На ужин он также остался.

Сэр Артур повадился ездить к Арине каждый день: он приезжал к полудню, и выпроводить его удавалось только поздним вечером. Арина надеялась, что с началом учебы граф снизит частоту своих визитов. Как она ошибалась! Под предлогом того, что он является ее преподавателем, граф Бэйли, фактически, переселился к ней, уезжал только на ночь и появлялся рано утром.

Нервы Арины уже были на пределе, и сил притворяться не оставалось. Через полторы недели она, вконец задерганная, ночью сбежала на охоту.

Резать мирных жителей не хотелось, и моральные принципы тут были ни при чем, хотя и они присутствовали, просто всевозможное отребье было...вкуснее что ли. Злачных мест, как и в любом городе, в столице хватало, а желающих показать девочке-одуванчику свою мужскую силу было еще больше, Арина подбирала образ, как заядлый рыбак наживку.

Усеяв кишками и прахом две самые злачные подворотни, Арина, счастливая, вымазанная кровью и, самое главное, абсолютно довольная жизнью, пробралась к себе в комнаты. Костюм девочки-одуванчика полетел в камин, от крови она отмылась, но краснющие волосы были проблемой. Пришлось ближайшие три дня усиленно тренироваться по утрам, тратя энергию, и ходить в напудренном парике. Ужаснейшая вещь!

26.

Сэр Артур вызвался сопровождать Арину на прогулке, и сейчас они неспешно ехали по городу. Граф развлекал ее магическими фокусами с видом могущественного архимага. Была мысль немного подправить ему заклинание, но, посчитав, что это ненужное хулиганство, Арина натянула восхищённое выражение лица и мужественно терпела.

За окном мелькали вывески лавочек и магазинов:

"Да, нет на вас различных рекламных агентств. Все как-то серенько и безрадостно, — улицы, по которым проезжал их экипаж, не пестрели яркими витринами и вывесками. — А нет, вот первая ласточка рекламной индустрии".

Арина всмотрелась в ярко оформленный магазин и замерла. На витрине была изображена красивая женщина в платье для бала. Ничего необычного, но...это была Елена Григорьевна, а мать Арина и в бреду не перепутает. Но на случай ее сомнений назывался магазин "Великая Княгиня Ночи", уж этот толстый намек пропустить было невозможно.

Сославшись на внезапное недомогание, Арина прервала прогулку и отправилась домой. Оставив сэра Артура на попечение прислуги и наплевав на этикет, она закрылась в своих комнатах.

"Все, куртуазные игрища закончились. И перво-наперво, надо определиться с Ингой, девушка она неглупая, и в качестве помощника была бы не лишней".

— Инга, — позвала она камеристку.

— Да, госпожа.

— Инга,...я не знаю, что ты рассчитывала получить от жизни — быть ли камеристкой при юной графине, уволиться ли и жить своей жизнью, я всего этого не знаю. Но ничему этому сбыться уже не суждено... Один умный человек в моем мире сказал: "Мы в ответе за тех, кого приручили". Я спасла тебе жизнь и, в некотором роде, отвечаю за тебя, именно поэтому все это и рассказываю. Дело в том, что скоро моя жизнь резко переменится и временами станет очень опасна даже для тех, кто будет рядом. Я могла бы дать тебе выбор — остаться или уйти,...но не дам, не могу. Фактически, я ставлю тебя перед фактом: или ты остаёшься и будешь мне верна, или умрешь, — Арина смотрела на Ингу, ожидая ответа.

Девушка отошла к окну и ненадолго задумалась, как бы подбирая слова. Через минуту она вернулась и, смотря Арине в глаза, сказала:

— Я, Арина Александровна, могла бы сказать, что уже умерла там, во дворце, когда попалась на глаза Ладе, и она, послав меня в ваши комнаты, уже вынесла приговор... Я могла бы сказать, что моя жизнь уже принадлежит вам, и вы вольны ею распоряжаться как угодно, и это так... Можно сказать, что мне интересно с вами,... но дело в том, что вы не маленькая, доверчивая девочка, каковой иногда хотите казаться, и какой вас считает Лада — вы другая... Стать камеристкой аристократки — это все, что я могла ждать от жизни; служа же вам я, конечно, могу умереть, но могу стать и много большим, чем рядовая прислуга. Поверьте, Арина Александровна, все эти причины заставляют служить вам верой и правдой.

— Ну что же, здоровые амбиции неплохой стимул. И коль уж мы все решили, у меня к тебе две просьбы: первая — на людях ты называешь меня так, как принято по этикету и согласно тому статусу, который я решу занять, но при общении с глазу на глаз, как сейчас, ты зовешь меня просто Арина и на "ты". Не потому, что я такая демократичная, просто так короче, и мне больше нравится. Хорошо?

— Конечно, Арина, я поняла.

— Тогда вторая просьба. Во время сегодняшней прогулки мы проезжали салон с названием "Великая Княгиня Ночи".

— Да, я помню. Вскоре после него мы повернули домой.

— Отлично, пойди сейчас туда и скажи: "Княгине Ночи надоел ее наряд".

Через час Инга вернулась.

— Арина, хозяин просил передать, что может предложить кардинальную смену наряда, и барон Брэморский все приготовит для примерки. Сказал: " Если леди согласна, он назначит время."

Арина радостно заулыбалась: "Ура! Все идет по плану, и скоро ее выдернут из этого напудренного ужаса".

— Не знаю, важно ли это, — продолжила Инга, — но когда я уже выходила, услышала, как его помощник добавил, что вариант со славянским шкафом был бы смешнее.

— Какой помощник? — искренне удивилась Арина. По всем договорённостям, забирать ее должен был только Горыныч.

— Я видела его мельком и рассмотрела только, что это высокий молодой парень лет восемнадцати.

"Черт его знает, кто это. Не мог же он Тима притащить?! Нет, это глупо. Да и Тим среднего роста, и про славянский шкаф откуда ему знать".

Инге пришлось еще раз сходить в салон. Примерка, то есть побег, были назначены через семь дней: Арина должна была выбраться на прогулку за город, там на ее экипаж нападали разбойники, и несчастную юную графиню похищали.

— Но, Арина, тебя будет сопровождать очень много народа: кучер, несколько лакеев, наверняка, увяжется сэр Артур, а значит, и его кучер и лакеи.

— Ты же сама пришла к выводу, что я богиня, неужели несколько человек могут мне помешать?

— Просто... многие боги вполне мирные существа и защитить себя почти не могут, вот я и волнуюсь, — Инга отвечала, немного стесняясь, общение на "ты" и без титулов было ей непривычно, но волновалась она искренне.

— Это точно не про меня! Главное, сама не бойся ничего, если станет совсем страшно, просто закрой глаза.

Было видно, что Ингу распирает от любопытства — кто же ее хозяйка, но спросить прямо было боязно. Все это легко читалось на ее лице.

— Скоро сама все увидишь.

Арина подозревала, что оставшаяся неделя станет такой же суетной, как и время перед отправкой из Яви, но в своих расчетах она не учла еще одну величину — сэра Артура.

"Этот... петух гамбургский! Не пристало леди ругаться матом. По крайней мере, часто", — Арина вечером следующего дня мерила свою гостиную шагами и еле сдерживала клокочущую ярость.

Сэр Артур заявился сегодня не как обычно рано с утра, а к обеду, и Арина начала лелеять надежду, что граф немного утихомирился или нашел себе развлечения, более подходящие по возрасту. Нет! Он, оказывается, был на приеме у короля, и Арина, с благословения Элизара, теперь невеста графа Бэйли!

"Тоже еще один старый толстый козел, — Арина продолжала бушевать, злясь теперь на короля, — времени на тебя нет, а то наградила бы циститом, каждый раз вспоминал бы меня!"