Обрести крылья. Начало.

Значит, вот так? Ради идиотских амбиций загубить столько жизней и начать войну? Воистину, Шэр был прав — теперь я вижу, что отец ничуть не лучше Харрэша! Получается, я должна сделать все, чтобы не позволить им осуществить задуманное, и первый мой шаг в этом направлении — побег. Глядишь, и отец с Каэхнором после этого рассорятся! Да, бежать, и срочно: я не смогу жить спокойно, если мое выжидание и пассивность приведет к чьей-то смерти, и особенно если это будут смерти столь симпатичных мне Шарэррах...

Я решительным шагом направилась к выходу. Завтра вечером меня уже не будет в замке.

Глава 13.

Наутро я начала претворять свой план в действие. Припрятала за завтраком пару булочек, на уроках демонстрировала рассеянность, пару раз схватившись за виски. После обеда засела с ножницами в руках: создавала себе 'золотой запас', срезая жемчужины с платья. Я решила не увлекаться — штук двадцать-тридцать не будут заметны сразу, и это тоже может дать мне фору во времени. Срезанные жемчужины сложила в небольшой кошель, который спрятала в свою волшебную коробку. На ужин я пришла бледная, всячески изображая из себя страдалицу. Мать, взглянув на меня, позволила мне отдыхать сегодня и завтра, приказав Трисе не беспокоить меня.

Через три часа, когда замок наконец затих, я выскользнула из своих апартаментов. Шарахаясь от малейшего шороха, добралась до крыла слуг и шмыгнула в потайной ход. Переоделась и собрала заплечный мешок: платье служанки, волшебная коробка с костюмом, разные мелочи вроде гребня, зеркальца, фляги и огнива, и мои главные сокровища — рукопись Шэра, тщательно завернутая в найденную мной в одной из вылазок вощеную ткань, и кинжал. Заплетя косу, покачала головой: словно вернулась на три года назад, почти так я выглядела тогда, когда впервые ступила на древние камни замка. Снова одежда с чужого плеча и чьи-то разношенные сапоги, вот только теперь я прошла хорошую школу. Подхватив мешок, решительным шагом пошла по коридору.

И вот я уже перед выходом. Тряхнув головой, нажала на рычаги, дверь открылась. Я оглянулась назад и сделала шаг вперед, в новую жизнь.

Я вдохнула полной грудью. Воздух был полон весенних ароматов: запах молодой травы, талой воды, пробуждающейся после долгой зимы земли... Сделав пару шагов, я обернулась и посмотрела на замок — черная громада возвышалась на фоне темного неба, подсвеченная полной луной. Красивое и слегка жутковатое зрелище.

Чуть поежилась от ночной прохлады, поправила лямки мешка и пошла вперед. До утра мне было необходимо найти убежище для проведения ритуала. Несколько часов я пробиралась через густые заросли, набрела на ручеек с чистой водой — необыкновенно вкусной и такой холодной, что заломило зубы. Напившись, набрала полную флягу и снова пустилась в путь.

На небе уже начали гаснуть звезды, на горизонте заалела полоса зари, вершины гор все ярче выделялись в предрассветной дымке, когда я набрела на небольшую отверстие с узким входом, более напоминавшим звериный лаз. Протиснувшись внутрь, я обнаружила там небольшую пещеру, в которой и решилась разместиться. Пора было приступать к ритуалу. Вылезла наружу, набрала сухих веток и вернулась в пещеру, разожгла костер и принялась раздеваться — объект ритуала должен быть полностью обнажен. Встала перед огнем на колени, тихо прошептала 'Агньер, помоги!', впервые попросив помощи у того, кто почитался как покровитель моей Стихии, и начала произносить слова ритуала:

— Я запираю ту силу, что течет в моей крови. Я отрекаюсь от нее, и да будет так, пока она не сочтет, что я достойна вернуть её вновь и пока я не попрошу её вернуться.

С каждым произнесенным мной словом я представляла, как из всех клеток моего тела выходит огонь и формируется в плотный шар. Воздух сгустился, казалось, он превратился в густой сироп, не позволяющий шевельнуть даже пальцем. И стоило мне вытолкнуть из себя последний слог, как пришла боль.

Я знала, что это будет больно, но что это будет так... Я стояла на коленях, и мое тело горело — горело в самом прямом смысле, по коже пробегали языки огня, вызывая жуткую боль. Кости, казалось, дробили в тисках — одну за другой — на мелкие кусочки. Мне казалось, что я распадаюсь, что разум оставляет меня. Это длилось и длилось, бесконечно, и я держала себя в сознании только невероятным усилием воли, пока не сломалась и не погрузилась в благословенный мрак беспамятства.

Сколько я так провалялась — не знаю. Наконец сознание вернулось ко мне, и я попыталась пошевелиться. Ощущения были мерзопакостными: все тело болело и было мокрым от пота, горло пересохло, возле лица лужица крови — в последние секунды перед потерей сознания она потекла из носа. Протянув дрожащую руку, я нащупала флягу и в несколько глотков выхлебала все её содержимое. С трудом приподнялась и, как была, не одеваясь, полезла на выход, прихватив с собой одежду и мыло. Недалеко был ручеек — маленький, но мне было необходимо хоть немного обмыться, натягивать одежду на липкое от пота тело было противно.

Несколько шагов до ручейка почти проползла — ноги не держали. Умылась и вымылась как смогла, поливая тело из горсти. Дрожащими руками вытерлась и натянула одежду, сразу почувствовав себя лучше. На руках и ногах были синяки — то ли сосуды полопались от напряжения, то ли ушиблась, когда потеряла сознание, под ногтями было черно от попавшей туда земли, это я впивалась ими в землю во время ритуала.

Присела, опершись спиной на ближайшее дерево, и осмотрелась. Время близилось к вечеру: солнце клонилось к закату, ощутимо посвежело, хотя от нагретой за день земли поднималось тепло. Звонко перекликались над головой птицы, а я сидела, чувствуя, как постепенно ко мне возвращаются силы, словно лес спешил поделиться ими со своей нежданной гостьей. Наконец я почувствовала, что вполне в состоянии пройти несколько шагов, вернулась в пещеру и забрала свои пожитки. Оставаться там мне почему-то было неприятно, да и пора было в дорогу — если повезло, мое исчезновение еще не обнаружили, но утром выявят обязательно.

Снова усевшись под деревом, задумалась — удался ли ритуал? Попыталась почувствовать Огонь, с которым сроднилась за эти годы — ничего. К горлу подкатил комок — да, я именно этого и хотела, но неожиданно оказалось очень трудно, ощущение сосущей пустоты там, где я все время чувствовала свою силу, резануло словно ножом. Закусив губу, потянулась за зеркальцем — надо было увидеть, изменилась ли моя внешность. Все время ритуала — ну, пока я еще могла соображать — я держала перед мысленным взором изображение обычной человеческой девушки. Если все прошло гладко, именно её я и увижу в зеркале.

Взглянув, я некоторое время оторопело пялилась на свое отражение, а затем выронила зеркало и выругалась от души. Нет, ну что за невезение?

Нет, отражающаяся в зеркале девушка не походила на ту Рину, что я привыкла видеть в зеркале. Черты лица по-прежнему тонкие, только стали чуть мягче очертания, глаза слегка поменяли разрез и стали серыми вместо фиалковых, потемнели до русых волосы. Все было бы нормально, если бы не уши, чей вид однозначно сообщал всем имеющим глаза о наличии в их обладательнице эльфийской крови. Полукровка, а я так хотела остаться незаметной! Теперь мне это точно не удастся — полуэльфов недолюбливали как люди, так и эльфы.

Впрочем, роптать было бы несправедливо: я жива, на свободе, никто не узнает во мне Рину, да и девушка в зеркале была довольно симпатичной. Так что хватит переживать, все сложилось весьма неплохо, и вообще, пора в дорогу — чем дальше мне удастся отойти от замка, тем лучше. Натянула сапоги, надела куртку, ведь было уже ощутимо прохладно. Затянув пояс, прикрепила к нему ножны с кинжалом, сжевала припасенные булочки, запивая их водой из ручейка, и решительно встала. Пора было в путь.

Вы никогда не шли ночью по лесу, таща за плечами тяжелеющий с каждой минутой мешок? Вот и я раньше никогда этого не делала. Хорошо еще, что с полуэльфийской внешностью мне досталось вполне неплохое зрение, так что видела я в темноте вполне четко. Впрочем, помогала и полная луна, заливающая серебристым светом все вокруг. Если бы не это, не знаю, удалось бы мне дойти куда-либо, не переломав себе ноги. А так я шла, поминутно оскальзываясь на прошлогодней траве да цепляясь за ветки. Уже начало светать, когда я вышла на опушку, за которой невдалеке виднелся просвет в стене леса. Пойдя туда, я увидела, что наконец достигла тракта и задумалась: стоит ли идти дальше? Ноги гудели, голова была чугунной, так что адекватно отреагировать в случае опасности я не смогу. Надо отдохнуть, а потом продолжать путь. Вернулась на опушку и огляделась — видимо, не я одна присмотрела это местечко для отдыха. Посредине виднелись следы от костра, а рядом лежало поваленное дерево — так, что сев на него, можно протянуть усталые ноги к костру или погреть над огнем руки. С трудом разожгла костер — все-таки первый раз пользовалась огнивом, раньше мне было достаточно пожелать, и огонь загорался — отрубила кинжалом пару еловых лап попушистей, бросила на них куртку, стянула сапоги и легла. Пару минут смотрела на пламя костра, а затем меня неумолимо потянуло в сон.

Проснулась к полудню — солнце стояло почти в зените, подхватила мешок и поспешила к тракту, решив, что лучше топать по нему, чем пробираться через лес. Сориентировавшись по солнцу, направилась на юг — туда, где находился Карон. В своих скитаниях по лесу я старалась также придерживаться верного направления, так что рассчитывала к вечеру добраться до города.

Шагать по широкому утоптанному тракту было удобно, поэтому я шла и думала: 'Надеюсь, где-то поблизости найдется вода — во фляге её осталось маловато, да и умыться бы хотелось'. Все-таки тяжело в таких путешествиях привыкшему к ежедневным гигиеническим процедурам человеку (или не человеку, какая разница). Счастье еще, что в этом мире женщинам всех рас повезло — их миновали те неприятности, которые ежемесячно так портили жизнь прекрасной половине человечества в моем прежнем мире.

Я шла по тракту почти час, как вдруг увидела в небе все увеличивающиеся точки, стремительно приближающиеся к дороге. Скоро уже можно было разглядеть, как снижаются к дороге драконы — я узнала Варрэна и нескольких драконов-воинов. Сердце бешено забилось, ведь от того, что произойдет в течение нескольких ближайших минут, зависит мое будущее. Я остановилась на обочине и, не отрываясь, смотрела ввысь. Бежать было бесполезно: если они опознают меня, то поймают в любом случае, мне просто нечего им противопоставить. Варрэн снизился над дорогой, казалось, он принюхивается или прислушивается к чему-то. Сканирует ауру? Я сжала кулаки и мысленно твердила, пытаясь успокоиться: 'Я обычная полуэльфийка, во мне нет ничего странного, драконам я не интересна'. Еще несколько секунд Варрэн кружил над моей головой, затем скрылся вдали, а я облегченно выдохнула и присела — ноги меня не держали.

Слава Богам, первый экзамен я прошла! 'Ладно, нечего рассиживаться. Подъем, до Карона еще топать и топать!' — подбодрила я себя. Механически переставляя ноги, я шла и обдумывала все, что узнала в ночь перед побегом. Обвинить в чем-то отца или Каэхнора я не могла — у меня не было доказательств, да и выдала бы я себя. А вот сообщить Эрвейну о замышляемом отцом было бы неплохо, вот только как? Надо будет посмотреть на Мирта, может, удастся письмо через него передать?

Кстати, был еще один важный момент, мне придется придумать себе имя и легенду. Была бы я по внешности обычным человеком, наплела бы с три короба и дело с концом, можно было бы даже имя не менять — мало ли Рин на свете? Но для полуэльфийки это имя не подходит, да и историю жизни следует придумать поинтересней. Какое бы имя мне взять? Трудно все-таки, когда в мире ты чужая...

Чужая? Забавная мысль пришла мне в голову. Что ж, почему бы мне не назваться Алиэн? Звучит вполне себе по-эльфийски! Остается придумать себе фамилию. Впрочем, теперь я была простолюдинкой, а значит, вместо фамилии вполне может быть название места, где я родилась. После уроков Раяна моя память содержала множество названий городов и деревень, разбросанных по всему Аллирэну. Однако тут меня подстерегала опасность встретить кого-то, кто действительно жил там когда-то. Хотя... Есть одно место, встретить людей из которого невозможно — уничтоженный тварями до основания Лирэн. Ведь могла же я случайно спастись? Хм, Алиэн эс Лирэн (то есть Алиэн из Лирэна, эр использовали только для аристократов) звучит недурно! 'С днем рождения тебя, дорогая!' — сказала я себе и улыбнулась.

Мое путешествие протекало спокойно, правда, пару раз пришлось уйти с дороги и спрятаться в лесу при стуке копыт — встречаться с кем-либо мне было нежелательно. Мало ли какие мысли могли возникнуть у тех, кто увидит на дороге симпатичную одинокую девушку? Да еще и в таком виде, что очевидно: у нее нет ни родни, ни покровителей. Испытывать на себе благородство путников мне не хотелось, и небольшая потеря времени от промедления казалась мне меньшим злом. Так что когда на горизонте стал виден город, солнце спустилось уже достаточно низко. 'Надеюсь, я успею попасть в город до закрытия ворот. А еще и лавку Мирта найти надо' — подумала я и прибавила шаг. Когда городские ворота стали видны моим ныне обострившимся зрением, свернула в лес и переоделась. Надела платье, на голову накинула случайно прихваченный платок — поможет скрыть уши, запихала мужскую одежду в мешок и снова заспешила к городу.

Слава Богам, пошлина за вход полагалась только для всадников и тех, кто прибывал с товарами, ведь у меня не было ни единой монетки, а светить жемчужины — сто процентов попасть в тюрьму. Так что я проскользнула в ворота, отделавшись только парой похабных шуточек в мой адрес от стражников. В ответ я только скромно опускала глаза и краснела, что им явно нравилось.

Карон мне понравился. Невысокие, не более трех этажей домики в голландском стиле, чистые улицы — видимо, и здесь работала магия, много зелени — почти у каждого домика, мимо которого я проходила, были разбиты клумбы. Судя по всему, шла я по одной из главных улиц, которая и должна была привести меня на рыночную площадь. Именно там я и надеялась найти лавку Мирта, спрашивать у прохожих её местонахождение я решила в самом крайнем случае — все-таки юная девица, интересующаяся, как пройти к лавке оружейника, способна вызвать подозрения.

Наконец я дошла до площади и огляделась. Ряды лавок с самым разнообразными товаром были украшены вывесками: у кого-то нитка и иголка, у кого-то сапог. В некотором отдалении от прочих стоял двухэтажный дом с черепичной крышей, на стене была прикреплена вывеска, изображавшая меч поверх щита. 'Надеюсь, это знак оружейника, а не чекиста', — подумала я и решительно зашагала в сторону лавки. Пока шла, заметила, что многие из торговцев уже запирают двери лавок и закрывают их окна ставнями. Однако мне повезло — нужная мне лавка была пока открыта.

Толкнув тяжелую дверь, вошла в полутемное помещение. То, что это лавка оружейника, было понятно сразу: стены украшали клинки самых различных размеров и форм, на широком столе разложены луки и арбалеты, а на чем-то вроде манекенов красовались кольчуги. Впрочем, внимание привлекал прежде всего хозяин, поднявшийся мне навстречу. Кряжистый, с широкими плечами и мощными руками кузнеца, встав, он будто сделал комнату меньше. Широкое лицо, заросшее темной бородой, проницательные темные глаза, густые брови, кривоватый нос — видно, не раз сломанный — и короткие темные волосы, словом, если бы я увидела такого человека на улице в темноте, испугалась бы.