| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Самым ценным из этих бумаг была переписка банка с десятком потенциальных покупателей акций завода, которым эти акции предлагались, и их отказы от предложений по причине обесценения этих акций. В конце концов, цена, по которой предлагались банком акции для продажи, опустилась до десяти тысяч марок: похоже, банк хотел хоть что-то вернуть за кредит в девяносто тысяч марок, но покупателя акций и за эту цену не нашлось!
Осталось продумать, как лучше поступить: идти с этими документами к руководству банка и пугать его судом, требуя возврата денег, или подготовить материалы для средств массовой информации, где эту аферу описать весьма красочно, и продать эти материалы банку вместе с копиями документов. Если идти по первому пути, то суд может затянуться на годы, ушлые адвокаты опротестуют представленные документы, будут требовать назвать источник информации и т.д. Второй путь наиболее перспективен: скандал, да еще такой, банку совершенно не нужен. А газеты непременно схватятся за такой горячий материал.
"Надо писать статью в газету"— решил Кирилл, и посвятил этому интересному делу еще два часа. Потом перепечатал статью на своей машинке и был готов к походу в банк, который наметил на понедельник, после посещения консульств.
Вечером Кирилл встретился с Ангеликой. Показал все полученные от Пауля материалы, дал прочитать написанную статью и рассказал, как он обирается поступить дальше.
В ответ получил незабываемые "сексуальные впечатления", очередную расцарапанную спину и полную поддержку его действий в банке.
Они договорились с утра в понедельник посетить консульства и получить визы. Затем Кирилл должен посетить банк и решить там все вопросы. После этого они заканчивают свои текущие дела, собираются два дня и отправляются в путешествие по Европе.
Предстоящие субботу и воскресенье Кирилл решил посвятить прогулкам по городу, посещению музеев и разборке барахла в гараже: там его было столько, что все стеллажи просто ломились от всевозможных "железок".
Нагулявшись вволю в субботу по Мюнхену, с утра в воскресенье Кирилл отправился в гараж. Вывел автомобиль на улицу и припарковался рядом с гаражем. Приспустил дверь, оставив снизу полметра для циркуляции чистого воздуха, зажег все имеющиеся лампы и еще раз обошел гараж.
"Раз бывший владелец был такой умелец, то и в гараже мог чего-нибудь интересное сотворить".
Кирилл внимательно осмотрел стены, потолок и пол. Ничего интересного. Перешел к стене, у которой стоял стеллаж с инструментом и слесарный верстак. Начал с верстака. Он находился в правом углу гаража, правой боковой стенкой упираясь в простенок, к которому примыкали ворота. Металлическая сварная конструкция, явно самоделка. Сверху установлена столешница, изготовленная из толстой трехдюймовой березовой доски. Слева к столешнице прикреплены тиски. Над столешницей до самого потолка навешены полки, уставленные различным инструментом. Справа в простенке над верстаком висит фанерный лист с укрепленными проволочными гнездами, в которые вставлен ручной слесарный инструмент: молотки, пилы, линейки и т.п. В двух тумбах по краям верстака — выдвижные ящики, забитые различными приспособлениями и ручным столярным инструментом. А вот между тумбами на бетонном полу лежит резиновый коврик размером метр на метр, на котором стоит деревянная табуретка.
Кирилл вытащил из под верстака табуретку и резиновый коврик. Под ним оказался заподлицо с поверхностью пола врезанный в железобетонный пол металлический люк, закрытый сверху опять же металлической крышкой с отверстием с краю.
"Наверное, для ключа. Надо посмотреть среди инструмента на фанере".
Ключ нашелся именно там, где и думал Кирилл.
Он вставил его в отверстие и повернул вправо, потянул за ключ как за ручку и легко откинул крышку в сторону. На обратной стороне крышки была укреплена круглая ручка, позволяющая закрыть крышку на запор изнутри. Заглянул в открывшееся отверстие — темно. Включил фонарь: вниз уходила металлическая труба метра три длиной, диаметром сантиметров семьдесят, к которой были приварены скобы. К последней скобе прикреплена толстая веревка с навязанными через каждые полметра узлами, лежащая на металлическом основании, в которое также был врезан люк с крышкой, открывающейся внутрь трубы. Нижний люк был заперт таким же примитивным запором, открывающимся вращением ручки, как и верхний, только ручка была прикреплена шарниром к длинному металлическому пруту, позволяющему открыть люк, стоя ногами на последней скобе, так как нагнуться не позволял небольшой диаметр трубы. Что Кирилл и сделал, откинув крышку люка внутрь трубы. Веревка упала в образовавшееся отверстие.
Он посветил себе под ноги: веревка висела в какой-то дыре, длиной метра два, по дну которой журчала вода, и откуда поникал довольно неприятный запах. Пахло аммиаком.
Пришлось выбираться обратно в гараж и надевать резиновые сапоги, стоящие рядом с верстаком, наверное, именно для такого случая. Потом Кирилл, держась за веревку, спустился вниз в дыру и оказался в отнорке подземного тоннеля, похоже, предназначенного для канализации. В тупике отнорка стояла ржавая металлическая бочка.
"Чтобы добраться до люка, когда он заперт, надо выдвинуть бочку под люк и таким же ключом, как и наверху, открыть или закрыть люк. Значит, где-то там спрятан второй ключ. Надо найти это место",— подумал Кирилл.
Ключ нашелся в тайнике за бочкой: надо было только разгрести кучку битого кирпича.
Кирилл решил немного пройтись по подземному тоннелю. Подсвечивая себе фонариком, прошел вправо от отнорка: тоннель тянулся без всяких проходов только вперед. Потом вернулся и пошел влево. Метров через пятьдесят обнаружил поперечный тоннель, пересекающий основной под прямым углом. Еще через сто метров — следующий. Кое-где из потолка тоннелей через отверстия лилась вода. Изредка попадались отнорки, подобные тому, через который прошел Кирилл. Правда, ни один из них не имел никаких люков в потолке.
"Надо где-то раздобыть план подземных коммуникаций Мюнхена. И сделать большое путешествие под городом. Может быть, когда-нибудь пригодится".
Он вернулся обратно в гараж, последовательно закрыв за собой все люки. Больше находиться в гараже не хотелось совершенно: Кирилл и так провел в нем более пяти часов и сильно устал.
"Немедленно под душ! Вся моя одежда пропахла запахами из тоннеля. Надо в гараже держать комплект специальной одежды".
В понедельник вместе с Ангеликой, Кирилл последовательно посетил все консульства, где им выдали визы на посещение Франции, Бельгии, Швейцарии, Дании и Голландии сроком на месяц. Можно было готовиться к путешествию.
После обеда Кирилл направился в банк. Он попросил консультанта организовать ему встречу с руководством мюнхенского филиала "по чрезвычайно важному делу", отказавшись сообщать кому-либо его суть. Промурыжив Кирилла в приемной больше часа, его, наконец, пропустили к заместителю управляющего филиалом, предупредив, что у него не более десяти минут для изложения своего дела. Кирилл только хмыкнул в ответ.
В кабинете банкир указал Кириллу на стул за приставным столиком, сам остался за большим столом, и предложил изложить суть дела.
Кирилл передал ему два листа с напечатанным текстом и попросил ознакомиться. В кабинете повисла тишина. Банкир не менее трех раз прочитал текст, потом отложил его в сторону и обратился к Кириллу:
— Как я понимаю, Вы представляете интересы фрау Ангелики в решении ее спора с банком по поводу расходования средств с анонимного вклада, доставшегося ей по наследству от мужа?
— Вы правильно поняли суть переданных вам бумаг.
— А какие-нибудь документы, подтверждающие такое право, у Вас имеются?
Кирилл протянул банкиру доверенность, заверенную нотариусом, и свой паспорт. Тот ознакомился с ними и также отложил их в сторону. Кирилл требовательно протянул руку к банкиру, и тот вынужден был вернуть ему доверенность и паспорт обратно, предварительно записав имя Кирилла.
— И так, герр Шнитке, слушаю Вас! Что вы хотите, скажите конкретно.
— Я хочу, чтобы банк купил принадлежащие фрау Ангелике акции, и перечислил на ее анонимный счет деньги за них.
— О какой сумме идет речь?
— О 204 тысячах семистах марках!
— А почему не о миллионе?
— Я считаю, что именно столько стоят акции, принадлежащие фрау Ангелике.
— А если я сейчас предложу моему секретарю вывести Вас из кабинета? Ваша наглость не имеет предела!
— Тогда я сразу отправлюсь в редакцию одной из бульварных газет Мюнхена, например, в Abendzeitung. Думаю, там не откажутся купить и опубликовать этот материал в ближайшем номере и организовать среди читателей газеты его обсуждение. К нему, я думаю, немедленно присоединятся местное телевидение и радио, а там подключится и столичная пресса. Тема уж очень хороша!
— Вы шантажируете банк! Вам это так просто не пройдет! Мы подадим в суд!
— Ни о каком шантаже не идет и речи. Я только предлагаю Вам купить акции, которые полгода назад Вы продали фрау Ангелики, объявив эту сделку, проведенной в ее интересах. Теперь такую же сделку, но уже в интересах банка, фрау Ангелика хочет предложить Вам! И Вы вправе или принять ее или отказаться. О последствиях этого Вы предупреждены.
— Это Ваше окончательное предложение?
— Да! В случае покупки банком акций, никаких претензий нигде и никогда Вам предъявлено не будет. Все документы, включая копии первичных документов, будут немедленно возвращены банку.
— Я Вас больше не задерживаю! О нашем решении фрау Ангелика будет извещена незамедлительно!
— Хочу Вас предупредить, завтра после обеда эти документы окажутся в руках средств массовой информации. Времени, чтобы принять решение, у Вас достаточно.
Кирилл забрал документы со стола банкира и вышел из кабинета.
Ангелика изнывала от любопытства и нетерпения. Не успел Кирилл припарковаться у ее дома, она уже открыла дверь в квартиру и стояла в ее проеме, ожидая его.
— Заходи быстрее! Рассказывай!
Кирилл рассказал, как проходила встреча с банкиром, кто и что говорил, в каких выражениях. Она внимательно слушала. Когда он назвал запрошенную за акции сумму, удивленно вскинула глаза:
— Так много! Но почему?
— Только в этом случае тебе вернется вся сумма, потраченная банком на акции. Вспомни, ты сама распределила проценты от размера возвращенной тебе суммы между нами!
— Конечно, конечно! Я просто не подумала! Ты уверен, что они пойдут на наши условия?
— Я бы пошел. Они здравомыслящие люди. Сейчас подумают, посчитают возможные потери и ... согласятся. Завтра перед обедом жди телефонный звонок из банка. Только теперь нам надо вместе пойти на встречу с банкирами. Говорить опять буду я, ты только подтверждать мои слова кивками или междометиями, и все будет хорошо.
Вечер закончился обычным для Ангелики и Кирилла образом: кровать готова была развалиться от чрезмерных нагрузок — любовники отдавались занятию сексом с пылом неофитов.
Во вторник перед обедом Ангелика позвонила Кириллу и сказала, что ее ждут в банке к трем часам дня.
— Я предупредила, что со мной будешь ты. Они немного поломались, но, в конце концов, согласились. Я заеду за тобой в половине третьего.
На этот раз Кирилла и Ангелику провели сразу в кабинет управляющего филиалом.
— Мы решили принять Ваше предложение и приобрести акции, Вам принадлежащие, фрау Ангелика, на условиях, изложенных герром Шнитке. Только примите и наши условия: анонимный счет будет закрыт. На Ваше имя будет открыт обычный счет, на который будут переведены деньги за акции. Немедленно после этого Вы заключаете с нами депозитный договор на три года под стандартные проценты, выплачиваемые Вам вместе с суммой вклада в конце срока действия депозитного договора. Вы согласны?
— С небольшим дополнением: после того, как деньги поступят на счет фрау Ангелики, вы немедленно заключите два депозитных договора. Один с фрау Ангеликой на 102350 марок, и второй со мной на такую же сумму. Фрау Ангелика снимет половину средств со своего счета наличными и передаст их мне, возвращая долг, полученный от меня ранее. Эту сумму я передаю Вам в рамках заключенного со мной депозитного договора. Можно ограничиться только оформлением документов, не снимая и, не передавая, друг другу наличность. Думаю, это устроит обе стороны,— сказал Кирилл.
— Я согласна, так будет лучше всем,— добавила Ангелика.
— Мы тоже согласны!— подтвердил управляющий.
Через два часа все формальности были выполнены. Кирилл и Ангелика получили на руки депозитные договоры, каждый на 102350 марок.
— Плохо только, что эти деньги нельзя будет взять ранее, чем через три года!— сказала Ангелика,— но то, что они у нас есть — прекрасно!
— Почему нельзя? По условиям депозитного договора мы можем в любой момент его расторгнуть и получить деньги, но только без процентов!
Ангелика взвизгнула и повисла на шее Кирилла.
— Какой ты умный! Я так тебе признательна! Поехали скорее ко мне домой, и устроим себе небольшой праздник!
Праздник, как всегда, состоялся по полной программе.
Глава восьмая.
Сотрудник аналитического отдела Первого главного управления КГБ старший лейтенант Звонов, сидя у себя в кабинете, читал очередное донесение из ОГСВ.
За июль этого года наши войска в ГДР потеряли пять военнослужащих: трое погибли во время учений, один в автокатастрофе и еще один — утонул в Эльбе тринадцатого июля. Причем труп последнего так и не был обнаружен.
Проведенное расследование последнего случая представителями Третьего ГУ в ОГСВ не выявило фактов, позволяющих считать пропавшего солдата дезертиром. Все говорило о несчастном случае, произошедшем с ним во время купания в Эльбе.
Дочитав донесение до конца, старший лейтенант прикинул: пять случаев гибели военнослужащих в июле меньше, чем в июне — восемь, и меньше, чем в мае — девять. Причем в июне утонуло три человека, труп одного не найден, в мае — четыре, трупы троих не найдены. Объяснение одно: холодная вода и большой разлив рек во время паводка. Интуиция молчала.
Вчера возвратился из ГДР его подчиненный лейтенант Петров, посланный расследовать одно странное происшествие, произошедшее довольно близко от места гибели солдата. Также он побывал в части, где тот проходил службу, поговорил с командиром, познакомился с собранными уликами. Его мнение: солдат — действительно утонул.
А вот информация о втором происшествии в районе деревни Гунслебен очень подозрительна. На месте находящегося резервного перехода в ФРГ, или в просторечье "дырки", 13 июля вечером во время грозы нештатным сотрудником штази был замечен человек в развалинах бывшего военного завода. К сожалению, информация поступила в районный отдел штази только на следующий день. Они передали ее сотрудникам Третьего ГУ только вечером, поскольку не имели права самостоятельно посещать эти развалины. Прибывшие на место контрразведчики никого не обнаружили, не было и каких-либо следов. Сообщили в Первое ГУ. Там организовали специальную Комиссию из пяти человек: три человека непосредственно отвечающие за организацию этого перехода, один из ОГСВ и еще один из Центра -лейтенант Петров. Комиссия прибыла в Гунслебен только через неделю. В процессе работы Комиссии были обнаружены серьезные улики, указывающие на то, что "дырка " использовалась неизвестными. Пока неясно, для перехода в ФРГ или в ГДР.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
