Холодный Оружейник, Ч.1 версия 4-1

Очкарик получил по голове рукоятью ножа, а нового засранца я быстро втащил в только что открывшуюся дверь.

Вода блокирует. Моя ладонь затыкает рот. Иллюзорное пламя быстро ударило по конечностям второго пленника. Как он не прокусил мне руку — сам удивляюсь.

— Очкарик уже доигрался, — проинформировал я очередного шиноби Тумана, быстро сковывая его льдом. Если бы я его создавал, а не замораживал воду из водопровода, меня бы уже засекли. Иллюзия страшного ужаса — ещё одна часть Трофея. Да, того самого. Да, та самая негуманная техника допросов. Но я же не на всю мощь, не до остановки сердца. Так, пугнуть чуток.

— Где находится Теруми Мэй? — спросил я.

Всё, клиент готов. Уже.

Ками, какой отвратительно подходящий месту запах стоит в этом сортире!

Самое удивительное, что стоило снять и нацепить повязку с того парня, после чего нагло пойти в пристройку к главному корпусу, как меня пропустили как своего. Похоже, можно было проникнуть на их базу иначе. Просто достать повязку и прийти — типа, я из рейда вернулся. Ах, да, они же ходят отрядами, и мелких детей среди них нет. Хотя внутри лагеря на восьмилетку никто не обращает внимания. Парадокс.

Встав у заветной двери и убедившись, что внутри действительно подходящая по описанию женщина, я постучался.

Пол чуть вибрирует под ногами. Доски, к тому же недостаточно плотно прилегающие друг к другу. Вот и гуляют, когда к двери подходит силуэт, соответствующий женщине килограмм на шестьдесят-семьдесят. Значит, на ней броня и оружие? Стоит быть подипломатичнее.

А стены тут, как и дверь, всё же не простые. Силуэт, излучаемую чакру, вижу. А обычный спектр сквозь дверь не пробивается. Оценить характеристики цели невозможно. Во всяком случае, на моем уровне владения этой способностью.

Выключаю глаза. Приберегу козырь.

— Да, да, — раздается женский голос. Немного мелодичный. Дверь открывается, и я вижу женщину с густыми волосами. Кажется, этот окрас зовется "цветом меди".

— Госпожа Мэй? — спросил я, глядя на её платье. Надо же, настоящий шёлк. Декольте заканчивается где-то между пупком и лобком. В разрезах низа ноги видны на всю длину. В таком не побегаешь. Одежда для мирной работы? Причём из шёлка? Круто живут.

Или... ну, конечно же. Платье массой десять килограмм или больше. Броня под иллюзией? Возможно, возможно. По крайней мере, это объяснение получше командира мятежников в платье из специфического магазина.

— Что случилось?

Я прошмыгнул внутрь и закрыл дверь.

— Некий Теруми Рин попросил меня передать вам послание.

Я сидел за столом и насыщался. По-моему, Мэй смотрела на меня довольно одобрительно.

Еще до того, как почувствовал вибрацию пола и услышал топот, я их увидел.

— Кто-то идёт, — проинформировал я, — очкарик, парень с одним чужим глазом и пятеро парней в масках. Они почти на этаже.

Мэй кивнула и пошла открывать дверь.

— Мэй, беда, — сходу начал одноглазый, — у нас проникновение.

— И злоумышленник пленил двоих наших в сортире, — закончила Теруми.

— Он уже нашел вас?

— Да, Ао.

— Вы...?

— Нет.

— Я?

Теруми Мэй молчит. Но в воздухе как-то висит ощущение, что она вот именно сейчас как бы удивлённо подняла одну бровь.

— Можно забрать его для допроса?

— Нет, — крошечная задержка. Интересно, это из-за раздумий или чтобы обозначить паузу? Или чтобы кто-то сделал какие-то выводы по этой задержке? Всё же паранойя, как и стремление видеть скрытое в человеческих поступках, ведут к головной боли. — Ладно, заходите. Вы оба. Охотники пусть возвращаются в караулку.

Мэй, очкарик и одноглазый прошли внутрь и сели напротив меня.

— Представляешь, Ао, что мне полчаса назад рассказали? — лениво начал Теруми, — оказывается, нашу охрану может пройти восьмилетка, учившийся по случаю. Интересно, если бы его наняли убить меня, что бы вы делали?

— Госпожа Мэй, обещаю, виновные будут наказаны.

— Заткнись, Ао. — Мэй касается пальцами щеки. Мизинец напротив губ. Ноготь среднего пальца касается левого виска, — А то я действительно убью тебя. — И тон меняется, голос с тихого, низкого, зовущего, переходит на нормальный, чёткий командный тон. — Гораздо важнее то, что мой дядя погиб. Как и его группа. Сведения, которые нам передали через Хаку, уже устарели. Ничего не поделаешь, покойный, когда нанимал его, не оговорил срочность.

Одноглазый красноречиво покосился на меня.

— Считай, это мой кузен. Хаку Теруми.

— Я Юкки, — тихо заметил я.

— Серьезно?

Чай поднялся из чашки, тут же превращаясь в ледяной нож. Не шар или кристалл — потому что о таком приеме — создать изо Льда что-то подобное для запуска техники — кузен Мэй знал. Так что, как ни парадоксально, асимметричный предмет, нож, выглядит для неё, наверно, менее опасно, чем шар, похожий на активатор Ледяного Дождя. Чем бы ни была техника, описание которой передал мне ее дядя.

— Впечатляет. Управление водой и использование воздуха для замораживания. Глаза ты получил так же, как и Пар?

Я кивнул.

— Был один мальчик, который просил его убить. Я принял в оплату эти глаза.

— Никогда не слышала об этой способности, — задумчиво проговорила Мэй, — Сколько тебе лет?

— Восемь. С половиной.

— Ты уже убивал?

— Да.

— Скольких?

Я принялся считать.

— Разбойники... семь, шесть, девять и пятеро. Один паренёк, потом монах. Ваш дядя. Вот, пожалуй, и всё.

— Точно?

— Н-наверное, — скулы как-то резко стали горячими. Я покраснел?

— Как умер мой дядя?

— Я заморозил ему мозг.

По-моему, на меня как-то странно посмотрели все, кроме Мэй. Интересно, это из-за способа эвтаназии или прозвучавшего признания в неоднократных убийствах?

— Опиши, что было до этого.

— Подробно?

— Пока можешь коротко.

— Я вышел на поле сражения и увидел, что один из людей ещё жив. Подошёл, оценил состояние.

— Что с ним было?

— Меч в левом лёгком и два ножа в животе. Учитывая, что я почти не умею лечить, и то, что вокруг других живых не было, он...

— Я поняла. Ты договорился поработать почтальоном. За весьма щедрую оплату.

Мэй плавно поднялась и села около меня. Я невольно поёжился. Не люблю, когда люди находятся так близко.

— Какие условия принятия улучшенного генома? — быстро спросила Теруми.

— Добровольное согласие, — не думая выпалил я.

— И всё?

— Н-наверное — и чего это я запинаюсь?

— Посиди тут пока. Я найду тебе место для сна. Не уходи, не посоветовавшись со мной. Понял?

— Да, госпожа Мэй.

Такой экспресс-допрос. Похоже, меня взяли в оборот. Причём в хорошем смысле слова.

А ещё, кажется, пища имела какой-то неуловимый привкус...

И Мэй пила исключительно чай.

С чего бы я после этого ужина так разоткровенничался, а?...

Кожа на скулах против воли натягивается, а края губ поднимаются вверх. Я... доволен?

Глава 10. Penetration

Глаза, кажется, одновременно сдавливает и распирает. Болит задняя полусфера, точно картина давит на глазное дно, вызывая тупую боль.

Максимальная подпитка глаз. Предельный радиус обзора и высокое разрешение. Тяжело, конечно. Но для дела надо.

Патруль из пятерых кадров с неслабым резервом, тускло и плотно горя силуэтами частично скрытой чакры, пролетает мимо. Мчатся, уменьшая промежутки между быстро движущимися патрулями. Конечно, медленные или находящиеся в засаде были бы не так заметны, но...

Не уверен, что это вообще возможно, — качественно скрыть объект, охраняемый таким количеством шиноби.

Ичи и Ни, слева и справа, соответственно. Напарники. Интересно, я им нужен только как глаза? Ладно, неважно.

Складываю ладони, образуя ими площадку. Мое пыточное ген, Синее Пламя, вспыхнув, становится точками, висящими в миллиметрах от кожи.

— Большая точка между кистей, это мы.

— Не засекут?

— Исходящий ток чакры прежний. Разве что заметят свет.

Ни молчит. Действительно, светомаскировка — его забота. Моя задача увидеть источники чакры и не дать засветиться нам именно в этой области. То, что лежит вне области чакроэнергий, отдано под головную боль напарников.

Предложение, которое мне сделала Мэй, было непривычным. Я присоединялся к её организации за доступ к хранилищам свитков и к тренерам в будущем, после победы. И за тренировки с Ао сейчас.

И ещё — за каждую миссию мне обещали платить. Не так, как её дядя. В менее приятной валюте. Но тоже щедро. Хотя за эту миссию мне обещали именно такую оплату, как раньше. В соответствии с рисками? Возможно.

Цель — провести через охрану двоих соратников Мэй. Откликались они на имена Ичи и Ни. Носили маски, непроницаемые для моих глаз.

О том, что собой представляет объект и кому принадлежит, мне не сказали. Неприятно, конечно. И неспокойно. Но за такую плату, какую обещали мне, можно потерпеть.

Удивительно, конечно, что я решился так рискнуть. Наверное, если бы не было того, удивительно мягкого допроса после ужина с добавками, я бы уже постарался уйти. Но, пусть это звучит парадоксально, именно такие меры, кажется, вызвали у меня некоторое доверие.

Вот если бы сходу поверили на слово, а затем, пообещав гигантскую сумму денег, отправили с двумя ренегатами Инфернального Батальона... Что тут сказать. Когда вам верят на ровном месте, а потом отсылают на опасную миссию с двумя спецами из подразделения для грязных дел, спокойнее себя чувствуешь, надеясь, что их начальство действительно тебе хоть немного доверилось. На иголочку.

Я говорил, что после ужина у Мэй проспал больше суток? А ведь никогда соней не был...

Парочка попеременно несла меня почти до внешнего кольца охраны объекта, после чего уже я должен был вести их.

И вот я вглядываюсь в секреты вокруг здания из серого бетона. Удивительно быстро порой несутся события, правда? Или просто Теруми уже взяла меня в оборот?

Проникнуть нам удалось почти чудом — Ичи и Ни, когда услышали план, согласились с большим трудом. Ещё бы — требовалось пройти по дну довольно мутного ручья, минуя внешнее кольцо, со дна которого, возможно, придётся, не всплывая, рыть ход. А ведь ресурс дыхательных масок составляет пятнадцать минут.

Однако мы успели. Благодаря чудо-глазам я нашел нужную точку, после чего зафиксировал небольшое количество воды, а затем Льдом начал рыть ход. Затем открыл тонкое дыхательное отверстие — по сути ледяную вентиляционную мини-шахту, и убрал воду обратно в реку, оставив только лёд, землю и воздух. Когда ледяная труба схлопнулась, снова отделяя нас от мира, я снял маску.

— Можно говорить. Только тихо.

— Где мы? — спросил Ичи, едва снял дыхательную насадку со своей.

— Между третьим и вторым кольцами охраны, на глубине двух метров, — ответил я, сосредотачиваясь на контроле стихии, — медленно, тихо идём вперед.

Может ли лёд течь? О, если за дело берется Юкки — несомненно. А вместе с ним течёт маленькая полость в земле, в которой находятся три человека. Главное — не торопиться, чтобы не вызвать обвал.

Я ведь уже делал так, и не раз. Вода медленно пропитывает землю, пока грязь не становится грязью жидкой, которая становится грязной водой. А та расступается, открывая путь капсуле со мной и остальными. Вернее, не расступается, механизм сложнее. Фактически, Вода, как и Лёд, уходит вперед, пропитывать следующий кусок грунта.

С какой-то точки зрения вокруг меня вообще ничего не движется. Есть ледяная капсула, яйцо, если угодно. Перед этим яйцом есть Вода, медленно уходящая впереди в относительно влажную глину. И серо-жёлтый грунт с чего-то скользит вокруг. Его частички измельчаются, приближаясь ко Льду, обходят скорлупу, скрывающую воздух и троих людей. И, высыхая на ходу, уходят на за спину, постепенно слепляясь обратно, в глиняный псевдомонолит. А мы, — стоим на месте. Как многое в мире относительно!

Так, по шагу в минуту, мы постепенно дошли до уходящей под землю бетонной стены.

— Мы на глубине девять метров, — заметил я.

— Уверен? — голос у Ни оказался неожиданно гулким для тонкого юноши.

— Твёрдо. Я, пока копал, все время уходил чуть в глубину.

— Значит, схемы врали. Плохо.

— Ичи, я всего лишь должен провести вас через охрану. Командир операции — ты.

— Можешь тихо прорезать стену, не повреждая то, что за ней?

— Кислота или взрыв отпадают. Остаётся разве что бурить. Льдом, например.

— Бури, — разрешил Ичи.

Я открыл заветную флягу.

Всё же вода, с которой работал давно и плодотворно, и жидкость, по быстрому вытащенная из воздуха или почвы, — немного разные среды.

Тёплый Лёд образуется легко. Частички Воды стабилизируются, постепенно этот процесс нарастает и всё более упорядочивается, пока, наконец, передо мной не повисает вертикально вращающееся снежное кольцо.

Снег — это ведь тоже Лёд. Мелко колотый, правда.

Но и снежинки могут царапать, особенно, если сделаны из воды, буквально пропитанной именно моей чакрой.

Кольцо вырастает в диаметре, после чего сближается с обнажившейся стеной. Вот так, без визгов свёрл и грохота направленных взрывов.

И буквально за мгновение до того, как воронка бура из заточенных снежинок касается бетона, вокруг зоны воздействия появляются бумажки с непонятными надписями. С две моих ладони, неслабо накачанные чакрой. Заглушающие печати? Впрочем, не мое дело. Сказано ведь бурить.

И миниатюрные лезвия царапают бетон без шипенья и скрипа.

Каким образом в стене не оказалось сигнализации, понятия не имею. Не иначе, как этим чудом объясняется то, что мне удалось пробурить в стену почти насквозь, оставив только тонкую перегородку с двумя дырочками на уровне глаз взрослого. Ледяной Вихрь — техника не боевая. А вот для тихого взлома гораздо лучше взрывных работ.

Ичи прильнул к перегородке и всмотрелся. Мои глаза только дублируют.

— Я никого не вижу, — тихо проинформировал его.

— Пробивай, только тихо.

Лёд, растаяв, проник сквозь отверстия и растекся по обе стороны стены. Небольшое преобразование воды в кислоту, охлаждённый Пар по краям, затем вода аккуратно опускает бетонную дверцу сбоку от входа, и мы внутри.

— Где выход?

Я напряг зрение до предела.

— Там и там — лестницы наверх и вниз. Патруль на этаж выше. Ходят по кругу?

— Ты это понял, только посмотрев на них? — усомнился Ни.

— Пока последние два метра бурили, уже успел на них насмотреться. Кстати, Ичи, у меня не так много сил осталось, — проинформировал я.

— Сядь, поешь. Только следи.

Чем я, собственно, и занялся, наблюдая, как напарники, достав свитки, запечатывают в них стеллаж за стеллажом. Какие-то ящики, оружие, мешки с древними на мой взгляд монетами — всё без разбора запечатывалось. Как выразилась Мэй: "Вам и так предстоит невозможный бандитский набег. Разбирать добычу будем потом".

В двух пролётах лестницы над нами, отгороженные всего лишь полуметром бетона, разбитого на пару перекрытий, ходили шиноби внутреннего караула. Их силуэты казались почти материальными. Сильные, на уровне коноховских АНБУ или даже выше. И не скрывают этого.