"Ковчег 5.0. Дело семьи"

— Но это же страшно — пробормотала Милена — Вы только вслушайтесь в то, что рассказала нам Полина. Там же — рабство, насилие... Там... Нацизм.

— Ну да — пожал плечами Голд — А ты как хотела? Чтобы все новые сообщества виноград выращивали и просо сеяли, а также жили собирательством? Так сказать — утопический мир? Не будет этого. Или ты всерьез полагаешь, что мы стволы добываем только для обороны от агрессора?

Несколько волчат дружно засмеялись, Милена поежилась.

— Не забудь еще о том, что кто-то у них этих рабов покупает — напомнил я ей — То есть — кто-то еще уже воспринимает работорговлю нормой вещей.

— Я слышала о том, что за рабами приходят откуда-то с Севера — неожиданно сказала Полина — Надсмотрщики называли этих покупателей 'Люди из-за Огненного кольца'. Что за люди, что за кольцо — не знаю. И еще был кто-то, кто покупал рабов, но про них я вовсе ничего не слышала. Знаю только, что их интересовал специфический товар, это назвали так. Но в чем специфика — без понятия.

— Такой гнойник — и почти под боком — Наемник тяжело вздохнул — Плохо.

— Сто раз говорено уже — по-другому не будет — жестко ответил ему Голд — Нет тут друзей, одни враги кругом будут. Может, за Большой Рекой еще похлеще народ обосновался, мы просто не в курсе.

— Но это вообще за гранью! — Милена даже встала, сжав в кулак одну ручку и ткнула указательным пальцем другой в степь — Это же — чистое зло.

— С чего ты взяла? — удивился я — Никакое они не зло. Потенциальные враги — да. Но вот в плане 'хороший-плохой' ... Милен, нет тут таких, тут все выживают, как могут и как умеют. Мы тоже, знаешь... Вот случись такое, что тогда, в том первом рейде, у люка мы с другими людьми, возможно, тоже очень хорошими, столкнулись бы лоб в лоб? И все — тот, кто возьмет верх, тот и забирает приз. Поверь, там замес такой бы пошел — что ты! Палками, ножами, зубами — до того момента, пока кто-то бы не победил. И раненых победители добили бы, поверь мне, просто потому что вопрос стоит незамысловато — или мы, или нас. Эти кочевники выбрали такой путь — значит, он их устраивает. И, кстати — если ты не заметила, то он вполне эффективен.

— То есть ты, Сват, одобряешь их поступки? — Милена уперла руки в бока и уставилась на меня, глаза ее странно блестели — Рабовладельчество, издевательства, геноцид?

— Ничего такого я не говорил — медленно покачал головой я — Было сказано, что подобный путь развития имеет право на существование, но это не означает, что я его одобряю. Особенно деление по национальному признаку, это перебор. Это и впрямь где-то рядом с фашизмом. Но как политический шаг — вполне разумный ход, хотя и не слишком практичный.

— Есть общий враг — покивал Голд — Классика.

— Кошмар — Милена плюхнулась на траву рядом с Полиной, которая тихонько снова начала грызть кусок мяса — Вы страшные люди.

— Не без этого — признал Голд — Но мы хотим выжить, а значит надо адекватно оценивать ситуацию, без излишней рефлексии. Она все портит, поверь мне, девочка.

— Ну а если мы их встретим? — Настя уставилась на меня — Надеюсь, поступим прагматично?

— Так пиф-паф будет — весело ответил ей Крепыш — Воевать будем.

— Если будет возможность не воевать — то не будем — холодно возразил ему я — Если получится поговорить, то надо будет это сделать непременно, так что первыми огонь ни в коем случае не открывать. Только в ответ. А так — 'Стоять, не с места, руки в гору'. И самим не подставляться.

— Боже ты мой! — Милена даже побелела — О чем с ними говорить?

— Обо всем — за меня ответил ей Голд — О ценах на товар, о том, что они берут как плату, кого видели, чего знают. Кровь им пустить мы успеем всегда, сначала надо узнать о них как можно больше.

— А если вам раба предложат купить? — невероятно саркастично спросила Милена — Купите?

— Обязательно — заверил ее я — Хотя многое зависит от цены, от того, кого продают...

— Ты шутишь? — у девушки сегодня явно был день открытий.

— Ни капли — я усмехнулся — Все зависит от предложения. Мил, и это тоже нормальный и трезвый расчет. Они нам правду не расскажут, а вот их бывший раб — запросто. И очень может быть, что он окажется куда наблюдательней Полины.

— Плюс это может быть мастеровой — заметил Голд — Или хороший специалист в какой-то области.

— Они берегут мастеров и ими не торгуют — Полина тем временем доела мясо — В первую очередь тех, кто работает по металлу и по дереву. Первое, что они делают — сразу опрашивают всех пойманных, кем они были в той жизни. Меня назвали 'мусором'.

— Вы в полиции работали, что ли? — удивился Одессит.

— 'Мусор' — в смысле бесполезная — пояснила Полина — Я была архитектором.

— Ну, не знаю — теперь удивился я — Человек, который знает, как построить дом...

— Не знает — вздохнула Полина — Я обрабатывала чужие проекты, я создавала пространственные модели, оформляла их для презентаций.

— И без соответствующей техники ничего не умеете — закончил за нее Голд.

— Да — развела руками женщина — Так что я — мусор. Хотя, там таких как я большинство.

— Вот что, Полина — я переглянулся с Голдом — Мы не благотворители, но не вижу причин, по которым бы вы не могли присоединиться к нам. Если сами этого хотите, разумеется.

Да, как полезная человеко-единица она была практически бессмысленна, особенно в данной ситуации, в полевых условиях. Но как источник информации — себя пока не исчерпала, уверен, что мой консильери по дороге вытащит из нее еще много всякого разного про Каганат, причем такого, о чем она и сама не подозревает. Он это умеет. А там — видно будет, что с ней делать. Руки есть, ноги есть — разберемся.

— Милен, надо ее хоть как-то одеть — обратился я к дизайнеру — И потом ко мне подойди, поговорить надо. Остальным — полная готовность, через десять минут выступаем дальше.

Запаса одежды с собой мы не брали, но у девушки обнаружилась резервная майка, плюс какой-то кусок ткани, который она поместила на бедра совсем уже очумевшей от свалившихся на ее голову изменений в судьбе Полины, так что она хотя и смотрелась неким инородным телом в нашей камуфлировано-милитаризированной компании, но, по крайней мере, голым задом не сверкала.

— Приглядывать за ней? — подошел ко мне Наемник — Гражданская все-таки, мало ли что случится, если стрелять придется.

— Но без фанатизма — негромко ответил ему я — Без все этих романтических штук, без прикрываний ее своими телами и всего такого. Ни к чему это.

— Само собой — Наемник явно этих слов от меня и ждал — Она не Милена.

У него тоже плавно смещались социальные ориентиры и менялась шкала ценностей, сообразно обстановке. Жизнь бойца в нашей ситуации стоит дороже жизни гражданского, как бы это цинично не звучало. Вот Милена, при всех ее тараканах в голове — она маг, ее надо беречь. А Полина — она просто Полина. Будет она с нами, не будет — ничего не изменится, а вот если мы лишимся одного из бойцов — это значительно повлияет на нашу боеспособность. И так нас меньше, чем планировалось.

— Чего? — увидев, что Наемник отошел в сторону, ко мне приблизилась Милена — Ты хотел поговорить?

— Слушай, ты точно была дизайнером? — я засмеялся и, сдвинув брови произнес — 'Вы хотели об этом поговорить?'

— Никогда не посещала психологов — улыбнулась и девушка — Серьезно. Только в кино их видела.

— Везет тебе — я вздохнул — А у нас постоянные аттестации с ними были. Картинки, тесты, разговоры по душам... Надоели — хуже горькой редьки. Ладно, это все дела былые, а я хотел с тобой о нашем настоящем и будущем поговорить.

— Нашем? — брови девушки изобразили что-то вроде домика — Нет, Сват, ты славный, и ты лидер, но я пока не готова...

— Эй-эй-эй — выставил я ладони перед собой, поняв, что именно имеет в виду магесса — Я не об этом! Бог с тобой!

— Да? — как-то даже расстроилась девушка — А о чем тогда?

— Милен, тебе надо браться за ум — приблизился я к девушке — Тебе надо понять, что есть мы и есть они.

— Кто 'они'? — сразу же ощетинилась девушка — Все остальные люди?

— Да, все остальные люди — спокойно ответил ей я — Я тебя понимаю — толерантность, взаимное уважение и все такое. Но здесь этого нет и не будет, я тебе это говорю в сто первый и последний раз. Не потому что я этого не хочу, а потому что таковы местные реалии. Есть наша группа, наша семья — и только о ней лично я буду заботиться, только ее я буду защищать до упора, до последнего. И делать буду ради этого даже то, что лежит по ту сторону понятия 'человечность'. На остальных жителей этой планеты это не распространяется, их выживание — их забота.

— Но ты же взял под защиту Полину? — уточнила девушка — Как это соотносится с твоими словами?

Я усмехнулся и посмотрел на найденную нами женщину, около которой стоял Голд и что-то ей говорил. Милена проследила за моим взглядом и в ее глазах мелькнуло понимание.

— Сват, но также нельзя — со страданием в голосе сказала она — Мы же — люди!

— Люди — подтвердил я — Но с чего ты взяла, что вот прямо все остальные остались ими же? Ты же все сама слышала? Да, среди тех миллионов, которые сейчас оказались тут, на Ковчеге, очень много хороших и добрых людей, но они будут делать то же самое, что и я. Радеть за тех, кто рядом и ставить их интересы выше, чем интересы других сообществ. Или — умирать раз за разом, пока не поумнеют. Милена, тебе надо это понять или...

Забавно. Я произнес 'Ковчег' как имя собственное. То есть — как название планеты. Как на том свете говорил — 'Земля'

— Или что? — голос девушки был какой-то хрустко-звонкий.

— Или я запру тебя в крепости, причем для твоей же безопасности — устало объяснил ей я — Милен, повторю — это наш последний разговор на эту тему. Подумай, хорошенько подумай о том, что я тебе сказал. Я очень хочу, чтобы ты жила, чтобы ты осталась одной из нас, но для этого ты и сама что-то должна сделать.

— А если нет — выгонишь?

— Этого я не сделаю никогда — мне стало даже смешно — Просто в противном случае ты можешь запросто погибнуть, и не факт, что мы тебя найдем. У нас есть координаты всех людей из семьи, но поисковая группа может тебя не отыскать на месте возрождения — ты же не будешь о нас помнить и просто куда-то убредешь. Например — в степь, где тебя подберут кочевники. Угадай, что они с тобой будут делать? Уж точно не разговоры про гуманизм вести.

Милена замолчала, как видно переваривая услышанное.

— Думай, маленькая моя, думай — погладил я ее по щеке — Время еще есть.

Отходя от Милены, которая так и пребывала в задумчивости я наткнулся на колючий взгляд Насти, вертящей в руках нож. Заметив, что я смотрю на нее, она отвела глаза. Фира, которая, в свою очередь, с интересом следила за Настей, громко фыркнула.

Блин, что за хрень творится? Не хватало мне еще...

— Отряд, выступаем — Наемник тоже заметил, что я закончил разговор с Миленой и отдал команду волчатам, с которыми перед этим что-то обсуждал — Джебе, Флай — головной дозор. Дергач — замыкающий. Что делать, если чего, я вам объяснил.

Люблю военно-специфический язык. 'Что делать, если чего'. У нас на третьем курсе сержант на таком говорил. И думал, по-моему, тоже так же.

Однако, мы и половины пути не прошли до места назначения, а столько всего интересного узнали.

И все-таки — что же это за 'Огненное кольцо' такое? Помнится, один из рейдеров рассказывал о каких-то людях с пирсингом, которые не советовали никому соваться на 'Огненную гряду'. Не одно ли это и то же?

Нет, я бы не прочь пообщаться на эту тему с кочевниками, на паритетных условиях, конечно. Впрочем, если доведется пострелять — будет 'язык', это тоже неплохо. Авось, мы как-нибудь его да разговорим. А нет — так хоть посмотрим, что они за люди и как умирают, из этого тоже много полезной информации извлечь можно.

А еще хорошо, что тут нет Жеки. Мне одной Милены за глаза хватает, а если бы тут еще был этот Супермен-переросток, так вовсе хоть в петлю лезь. Идеалисты, блин.

Я покачал головой и пристроился за Голдом, который не отпускал от себя Полину ни на шаг, и что-то мягко у нее спрашивал, нечто вроде 'А в какую щеку солнышко светило, когда вы из лагеря убегали? А когда туда шли?'. Послушаю по дороге, о чем речь идет, это полезно. Да и повеселее шагать будет.

Глава восьмая

Голд так и эдак крутил Полину еще несколько часов, выпытывая из нее все новые и новые подробности жизни Каганата, и некоторые из них настраивали меня на все более и более невеселый лад.

Пока большинство народонаселения крепости ловило рыбу и разводило виноград, другие обитатели Ковчега занимались куда более полезными вещами. Скажем так — полезными для того, чтобы без особых хлопот присвоить себе выловленную рыбу и выращенный виноград, принадлежащие более миролюбивым особям.

Каган явно сделал ставку на физическую сторону развития переселенцев с Земли. Все баллы характеристик его бойцов вкладывались в силу и ловкость, при этом получение этих баллов было обязательной их повинностью. Там, в Каганате даже забабахали что-то вроде полосы препятствий, на которой очень неплохо можно было поднять первичные характеристики. Хорошая идея, надо взять на вооружение.

Магов в лагере кочевников Полина не видела, но зато одна из ее подруг по несчастью рассказала, что была свидетельницей того, как какого-то юношу торжественно сожгли на костре, обвиняя его в том, что он навел на них порчу, ослабив их силу и разум.

Надо полагать, парень был маг. Интересно, что именно он сделал, какую способность получил? Теперь уже не узнаешь, сожгли его. Как видно, не слишком им магия нужна, не верят они в нее.

Но вообще этот Каган, как видно, был мужик башковитый, даже несмотря на то, что проигнорировал сверхспособности. И ставку на луки вместо огнестрела он явно сделал не просто так. Нет, без момента безысходности здесь явно не обошлось, видно не слишком ему с оружием свезло на старте. Но с другой стороны — боезапас не бесконечен, не сейчас, так через десять лет он закончится. Да какие десять? Год-два. Технологии тут есть, но сделать патрон самостоятельно... Не знаю, не знаю. В книжках и фильмах такие штуки проделывают даже те, кто не знает, как выглядит селитра, а вот в жизни, да чтобы поставить это дело на потоковое производство — вряд ли такое возможно.

Так что все наши автоматы и пистолеты — это прекрасно, но недолговечно. А вот луки — они навсегда. А если натаскать сотню-другую хороших лучников, то можно будет на многое претендовать, особенно неглупому и харизматичному лидеру, который точно знает, что хочет от жизни.

— Настя — окликнул я девушку, которая что-то втолковывала задумчивой Милене — Подойди ко мне.

— Чего? — подбежала ко мне она.

— Скажи мне, прелестное дитя — я приобнял Настю за плечи и понизил голос — Ты в стрельбе из 'снайперки' тренируешься?

— Конечно — заверила меня она — С Азизом. Да, ты знаешь, как он сам из нее шмаляет? Я прямо обалдела.

Азиз, похоже, вообще шмалял из чего угодно будь здоров как. Учили его на совесть, это было видно.