"Vояж в Бездну"

— Мама? — я вошла в непривычно пустую жилую часть дома. Ни в спальнях, ни в кабинете никого не было. Только настойчиво и громко тикали настенные часы в виде кота с хвостом-маятником.

Тик-так...

"Может они на мансарде?" — я медленно поднялась по лестнице, превозмогая нахлынувшее дурное предчувствие. К тиканью часов добавилось гулкое биение сердца. Получалась почти музыка...

Тик-тум, так-тум...

...музыка для фильма ужасов.

Ступеньки поскрипывали, вспотевшие ладони прилипали к лакированным дубовым перилам. Царящая в доме тишина казалась мне...звенящей? Нет, скорее жужжащей. Или шелестящей множеством трепещущих крыльев?

Не решаясь пройти дальше я остановилась прислушиваясь к ощущениям. Казалось еще секунда, и я вздрогну от радостных криков домашних: "Ты вернулась!" или "Мы так скучали!". Возможно даже гневного: "Ну и где тебя носило? Мы с отцом чуть не поседели как лунь...".

Я поняла, что не узнаю, что меня ждет, пока не сделаю шаг на встречу будущему.

Но, оказавшись на мансарде, я резко подалась назад, заслоняясь руками от крылатого войска взлетевших мух — крупных с зеленоватым отливом. Они вспорхнули с посиневшего и раздутого трупа. Как же я раньше не почувствовала этого приторно-гнилостного запаха, даже трупной вони?

Сдерживая позывы желудка, я зажала рот руками, пятясь назад к лестнице и мучительно размышляя, откуда в моем доме, мог взяться этот начавший разлагаться кишащий жирными белыми личинками труп.

— Ты вернулась доченька? — голос был искажен до неузнаваемости, но я все равно узнала его.

Отец.

— Дай я тебя обниму...

Труп зашевелился, неуклюже пытаясь подняться. Изъеденные червями веки распахнулись, открывая незрячие глаза. Мертвец повел плечами и вытащил из спины рукоять ножа с успевшей засохнуть бурой кровью, неестественно изогнув при этом руку.

Споткнувшись о первую ступеньку, я кубарем покатилась вниз, не зная на что надеяться — на то чтобы остаться невредимой или умереть. У начала лестницы поняла что жива и кое-как приподнявшись на локтях, поползла к выходу. Через две бесконечно долгие секунды, за которые труп успел подойти к лестнице, вспомнила о том, что могу идти.

Оперившись об стену, заковыляла к выходу из зала, но его перегородила фигура в обрывках одежды с огромным тесаком в руках. Тетя Таня...

Лицо женщины было лишено губ и век. На желтых обломках зубов запеклась кровь.

— Дай я тебя поцелую... — прохрипела она, занося руку для удара.

— Черта лысого целуй! — я схватила торшер, за ножку вырывая из розетки шнур, и со всей силы пырнула им тетю. Она сложилась пополам с все также занесенной рукой.

Будто испорченная пластинка заладила:

— Поцелую, поцелую... мою девочку поцелую.

Я прошмыгнула мимо нее, так как мертвец с мансарды уже преодолел все ступени. Запнувшись о ковер, ушла в кувырок, что и спасло меня от разрезавшего воздух тесака брошенного мертвой, но от того не менее меткой рукой. Лезвие со свистом пронеслось в опасной близости от виска и со звонким "трень" встряло в дверную лутку.

Вытащив нож, я бросилась к выходу. Только каким-то шестым чутьем уворачиваясь от пущенных вослед предметов мебели.

Оказавшись на улице, я жадно глотнула воздух и, распахнув ворота, выбежала на улицу. Только там меня поджидал не менее неприятный сюрприз — полуразложившиеся люди остервенело рвущие друг друга зубами и ногтями...

Я обернулась, глядя, как из дома медленно выползают тетя и отец. Это ловушка: с одной стороны соседи, с другой не менее агрессивные родственники. Сжав рукоять ножа, я приготовилась сражаться до последнего, собираясь дорого продать жизнь.

Осматривая двор в поисках возможного убежища, я увидела слабое, затухающее сияние как раз в том месте, где меня выбросило Зеркало. А что если?.. В конце концов, это мой последний шанс.

Один из бывших "соседей", а теперь гниющих трупов повернул в мою сторону голову, что заметно добавило мне решительности.

— Разойдись! — с этим воплем я ринулась к сиянию, размахивая ножом, чувствуя, как кончается воздух в легких...

Пролетев в нескольких сантиметрах от потянувшихся следом рук, я буквально влетела в начавший искрить портал.

На этот раз не было дымки: сразу приземление на холодный каменный пол залы, где располагалось Зеркало. Начавшие уходить друзья повернулись на звук, да так и остались стоять с раскрытыми ртами и удивленно округлившимися глазами.

— Я вернулась, — только и сказала я, воткнув нож в просунувшуюся из зеркальной глади руку.

Только осознав, что вернулась в чужой, но в чем-то уже привычный мир я позволила себе расслабиться, и обессилено распластаться на полу. Так всегда было — я молниеносно реагировала на опасности, выбирая правильные решения, но потом, теряла всякую способность думать и двигаться.

* * *

Впервые за последний месяц девять Судей собрались в полном составе. Отзвучали последние слова приговора, замолкли крики осужденного, и Восьмой судья сбросил скрывающий лицо капюшон. Вряд ли кто-то сможет угрожать безопасности вершителей судеб, но рисковать все же не стоит. Эти никчемные людишки так злопамятны и назойливы, что могут омрачить размеренное течение жизни.

Пламя факела озарило бесстрастное лицо судьи желтым светом, отчего черные глаза казались запавшими, а черты и без того узкого и хищного лица — зловещими. Черная мантия только подчеркивала бледность этого равнодушного лица, будто замершего в безвременье.

Но Восьмой был вовсе не так холоден и отстранен, каким хотел казаться. Свободное время он посвящал жестоким на грани смерти играм и оргиям, переходящим в повальные резню. И все это с легкой улыбкой на тонких губах... улыбкой мраморного изваяния, в котором нет ни капли сочувствия или сомнения.

Сейчас он задумчиво смотрел на зеркальную поверхность всевидящего ока, просматривая одному ему известные события. Судьи начали расходиться, и когда в круглом зале остался только Алекс Восьмой нарушил молчание.

— А та девчонка все же дошла до зеркала.

— Что? — Алекс уже собиравшийся выйти повернулся к Восьмому.

Мари? Жива? Сумела выжить после встречи с его гарпией?.. Невероятно!

— Я говорю: она дошла до Зеркала, — терпеливо повторил Ирн.

— И вернулась в свой мир? — как можно более равнодушно спросил Алекс, желая ничем не выдать своей радости. Он подозревал, что Ирн и его приспешники так просто не отступятся, пока не выживут его из Альянса и используют для этого наименьший промах, ничтожнейшую ошибку. Каких усилий стоило ему не показать свои чувства к Мари. В противном случае Ирн не преминул бы обратить их против них.

— Нет, — явно смакуя реакцию Алекса, ответил Восьмой. — Я отправил ее назад. А прежде показал маленькую иллюзию.

— Но это же не по закону! — возмутился Алекс.

— Закон — это мы. А я как старший вправе не обсуждать свои решения с остальными, — по тонким губам Судьи зазмеились кривая улыбка. — Признайся Алекс, у тебя никогда не хватит смелости выступить против меня. В противном случае ты бы уже был на моем месте.

— Ты судишь всех по себе, — покачал голой Шестой. — До недавних пор я не подозревал, какая ты скотина.

— Еретик, — ухмыльнулся Ирн. — Я вправе убить тебя. Или лишить звания Судьи.

— Лишай! — крикнул Алекс. Одним слитным движением преодолел разделяющее их расстояние и, схватив Восьмого за ворот мантии, прижал его к стене. — Но прежде ты вернешь Мари в ее мир.

— И не подумаю, — Судья и не думал вырываться. — Я не буду лишать тебя звания и убивать тоже не буду. Зачем? Ты сам будешь молить о смерти, когда твоя обожаемая человеческая девчонка отвергнет тебя. Думаешь, она простит тебе свою смерть? То, что она оказалась в Чистилище? Если она еще не сошла с ума, Мари разорвет тебе глотку, едва ты появишься не ее пути. А ведь появишься... Или я ошибаюсь? Не сомневаюсь, что ты бросишься ее спасать. Только кто спасет ее от тебя?..

— Мне нужно было прервать тот фарс...

— Но ты побоялся даже слово сказать в ее защиту. Безропотно подчинился решению совета и убил ее собственными руками. — Ирн укоризненно покачал головой. — Ты тряпка, Алекс.

— Я не хотел ее убивать! Из-за дождя я не видел, как она появилась на дороге...

— Но потом ты здорово сыграл свою роль. Я уже подумал, что ошибся и эта девчонка ничего для тебя не значит. Ты даже не порывался узнать, что с ней случилось. Даже не затребовал отчет о ее кончине.

— Я думал, она мертва, — Алекс надвинул капюшон на глаза и шагнул к Зеркалу. — Я надеялся остаться в числе Судей и в будущем предотвратить вспышки твоей ненависти ко всему живому. Ведь я знал чего от тебя ожидать.

— Святая наивность! — Ирн искренне расхохотался. — А ты братец самоуверен. Думаешь, Совет поддержал бы тебя? Или я похож на того, кто легко поддается, чьему бы то ни было влиянию?

Часть 2

Покажи им детка!

Глава 1

Неслучайная встреча

Но от его любви шарахается каждый,

Но раздражает всех его спокойный взгляд,

Всем любо слышать стон его сердечной жажды

Испытывать на нем еще безвестный яд.

Шарль Бодлер

То, что перемещение прошло, не совсем удачно, вампир понял, как только рассеялся застилающий глаза туман. То есть сразу.

Богам (или его собственной невнимательности) угодно было сбить вектор перемещения и выбросить его из пространственно-временной воронки прямо на ступени городского управления стражей в городе благодатных земель — Делаго. Это равносильно тому чтобы переместить демона в монастырь или монаха в ад! Собственно говоря, монахи и без того составляли большую часть "пользователей" котлов со смолой.

"Но, возможно все еще обойдется?" — без особой надежды подумал вампир. Два дежурящих перед массивными дверями стража уже настороженно разглядывали подозрительного прохожего в черном плаще.

Не то чтобы он особенно их боялся...

— Эй ты! Стой!

Как будто он собирался убегать. Лекс фыркнул и пошел на встречу стражникам.

— Вампир, — один из них — тот, что постарше — обнажил клинок. — Мерзкое отродье лихоманки!

— А ты укуси меня, — предложил Алекс и вытащил из ножен свой. Неудовлетворенное желание крошить и убивать разбуженное Ирном кипело в крови, толкая вампира на безумства. Он, конечно, пожалеет о своей глупости, но это будет позже, а пока...

"Только без убийств, только без них" — твердил себе вампир, поигрывая клинком и кружа со стражами в танце "приветствия-проверки".

Ни законники, ни "мерзкое отродье лихоманки" не собирались нападать первыми, предпочитая отдать право первого удара противнику и тем самым получить преимущество в поединке.

Вампир привычно выжидал, стражи порядка тоже хоть выпитое ими вино сладко нашептывало о том, что один хороший мастер — это сила, а два — уже маленькая армия. И они не собираются убивать этого кровососа. Просто намнут ему бока, чтоб впредь не нарывался.

В принципе они друг друга стоили. Именно в такой пропорции: один вампир, два мастера-мечника. И шансы потешить свое самолюбие у них были равны. Алекс, как и все вампиры был очень сентиментален в "честных" поединках предпочитая проверять свое мастерство, а не гасить противников своими чарами или магией Крови. Это в любой момент успеть можно! Тем более что у стражей тоже есть отличное средство борьбы с ночным племенем...

Чтобы нарушить эти скучноватые топтания по кругу Алекс первым нанес удар по одному из стражников "пробуя на вкус" его технику. Как и следовало ожидать, полуторный клинок был легко отбит, и за блоком последовала контратака в плечо. Верно — ждать, когда вампир устанет и брать его измором — дело бесполезное, нужно с самого начала взять инициативу в свои руки пока кровосос не изучил твою технику и не смог пробить защиту.

Второй противник напал сзади, а его товарищ продолжал серию наступательных выходов включающих в себя замысловатую комбинацию ударов, уколов и обманных приемов.

Надо отдать им должное: мастерами стражники действительно были хорошими. Алекс держался только благодаря своей скорости и реакции. Человек бы скорее всего уже сдался так как все удары натыкались на глухую защиту не оставляющую лазейки для укола.

Вампир позволил себе "расслабиться" и полностью окунулся в фехтование, наслаждаясь приемами противников. Это куда интереснее боев магов длящихся иногда пару мгновений и поединков с зелеными новичками, мнящими себя истинными мастерами.

— Что это здесь происходит! — рявкнул голос, заставивший противников вытянуться по стойке смирно. — Что за драка перед управлением, а?

— Никак ни драка господин сотник! — отрапортовал один из стражников.

Сотник — высокий кряжистый мужчина в богатом мундире только усмехнулся в ус, узнав старого знакомца — вампира с весьма скверной репутацией склочника и любителя оторвать кому-нибудь уши.

— Алекс? Ну, тогда все понятно! — рассмеялся он. — Вы двое — на посты, а ты — он погрозил вампиру пальцем, — со мной в трактир. Давненько ты не навещал друзей!

Алекс только улыбнулся и не нашел чем возразить.

Встреча с другом несколько изменила планы вампира и в Арарат где, скорее всего, находилась Маша, он попал только вечером следующего дня.

Несколько часов он бродил по городу, пытаясь отыскать ее но, увидев, все равно испытал что-то сродни шоку.

Вглядываясь в лица кутающихся в плащи горожан, Алекс остановился как громом пораженный.

Мари! Рассматривает фасады украшенных лепниной зданий и улыбается. Скользит по морю лиц прохожих и равнодушно проходит мимо, не удостоив его даже мимолетным взглядом.

"А ты чего ждал? Что она ощутит твое присутствие и тоже остановится?"

До последнего мига он ожидал, что так и случится. Она ведь была влюблена в него... Или ему только казалось? Память услужливо предоставила бесцветный, оживленный только его задетым самолюбием эпизод: он пытается познакомиться с Мари, а та отшучивается и, ссылаясь на спешку, вежливо его отшивает.

Вот так! Получи упырь кол в печень: не смертельно, но жуть как неприятно.

Каких усилий стоило завладеть ее вниманием! Второй такой упрямой особы ему не доводилось видеть.

Еще труднее было стать ее другом: она сдавалась медленно, будто хорошо защищенная крепость, окруженная рвом юмора и неприступными стенами сосредоточенности на внутреннем мире.

* * *

То, что у меня ничего не получилось, вызвало несколько злорадную радость друзей, но ничуть не притушила моего энтузиазма. Каким-то шестым чувством я знала, что увиденное ложь. Что на самом деле с моей семьей все в порядке. И что у меня еще есть шанс вернуться домой. Пусть и единственный...

Несмотря на возражение ловцов, я вызвалась забрать из лавки лекаря, заказанные Бруксой травы и еще немного волшебного порошка. Не очень разумно разгуливать по практически незнакомым улицам да еще в потемках, но это замечательный способ абстрагироваться от действительности и рассматривая мрачноватую архитектуру города забыть о неудаче.

Я почти дошла до постоялого двора когда...

— Кто ты, дитя? — безобидный вопрос застал меня посреди темного переулка. В другое время я бы не нашла в нем ничего подозрительного, но когда тебе преграждает путь что-то высокое, едва различимое в темноте... тут есть о чем задуматься.