Озаренные солнцем

Иллиандра подумала и сказала:

— Вы сильны и умны?..

Плоидис улыбнулся и покачал головой.

— Я молод, Илли, — сказал он. — И я еще только должен показать людям, какой я король, — он обернулся к девушке. — Я прошу Вас, не переживайте из-за того, что слышали. Те, кто угрожает королю, обычно доносят до него свои требования прежде, чем убивать его. И чаще всего прибегать к убийству им наименее выгодно. Эта фраза ровным счетом ничего не значит. Ее контекст мог быть любым... они могли говорить не о себе, в конце концов. Вы не знаете этих людей. Я знаю Делтона всю свою жизнь. Он хороший человек, и я доверяю ему.

— Но можно ли доверять настолько?..

Плоидис улыбнулся и вновь подошел к ней.

— Вы ведь доверяете мне?

Иллиандра растерялась.

— Конечно.

— Тогда верьте тому, что я говорю Вам. Я обещаю, что буду в безопасности.

Иллиандра вдруг опустила глаза.

— Простите, Ваше Величество, — сказала она. — Я отняла у Вас время... и зря побеспокоила Вас.

— Вовсе нет, Илли, — мягко сказал он. — Мне кажется, Вы беспокоились больше меня сегодня.

Иллиандра чувствовала себя глупо. Действительно, из чего она раздула такую бурю?.. У него столько проблем на плечах, а он вынужден объяснять маленькой девочке, что ей не нужно за него бояться... Иллиандра виновато взглянула на короля и еще раз сказала:

— Простите... с Вашего позволения, — и присев в реверансе, она быстро покинула королевский кабинет.

Двери за ней закрылись, а Плоидис еще какое-то время смотрел ей вслед, мягко улыбаясь.

"Спасибо, Илли", — подумал он. Потом лицо его сделалось привычно бесстрастным, и он, позвонив в колокольчик, коротко сказал появившемуся лакею:

— Вызовите ко мне графа Делтона.

В последующие несколько недель Плоидис часто звал к себе Иллиандру. Он спрашивал ее мнение обо всем, от новых указов до небольших рутинных дел, указывал ей на то, в чем она ошибалась, вынуждал ее спорить с ним, доказывая свою точку зрения. Иллиандра все еще не понимала, почему он тратил на нее столько времени, но постепенно стала привыкать к их беседам и все меньше задавалась этим вопросом.

Между тем, она стала все чаще замечать, как на прогулках множество девушек, словно невзначай, принимали соблазнительные позы и стреляли в короля томными взглядами из-под длинных ресниц. Иллиандра с удивлением поняла, что это сильно раздражало ее, однако она также замечала, что король общался со всеми ровно, не выказывая никому предпочтения. И только поймав в толпе ее взгляд, он отвечал слегка прищуренным взором и едва заметной мимолетной улыбкой. Движение это было столь незаметным, что Иллиандра даже не была уверена, что она не выдумала его. Однако когда это же наблюдение ей заметила и Диадра, Илли тут же возразила ей:

— На тебя он смотрит точно также.

— Да, но с тобой он проводит намного больше времени, — настаивала Диадра.

— Ах, Ди, он просто говорит со мной о делах, — ответила Иллиандра.

Диадра неопределенно пожала плечами и не ответила; Иллиандра тронула подругу за плечи и заглянула в лицо.

— Ди, ты что? — непонимающе спросила она. — Ты, что, ревнуешь? Ко мне??

Диадра наконец подняла на нее глаза.

— А что, Илли? Ты нужна ему гораздо больше, чем я. Ты умная и знаешь толк в политике.

Иллиандра неловко рассмеялась.

— Ты думаешь, мужчинам нужны такие, как я? Ди, глупая, забудь это, — она улыбнулась. — Ну неужели ты не понимаешь?.. Ведь он и меня постоянно о тебе спрашивает, — вдруг соврала Иллиандра.

— Правда? — недоверчиво покосилась на нее Диадра. — И что же ты говоришь ему обо мне?..

— Что ты замечательная девушка, — ответила Иллиандра, слегка краснея.

Диадра вздохнула.

— Спасибо. Ладно, Илли, пойдем.

Иллиандра кивнула и поспешила вслед за подругой. Она сама не знала, зачем вдруг соврала ей, зачем сама вселила в нее необоснованную надежду. Диадра ведь так ранима... и так влюблена в него. Иллиандра тряхнула головой. Зачем она себя обманывает? В глубине души она прекрасно понимала причину, однако все еще боялась признаться самой себе, что ей нравилось проводить время с королем и ей совсем не хотелось уступать подруге эти моменты. И в то же время, она чувствовала себя виноватой за то, что делает это, зная, как Диадра относится к Плоидису. Но нет, нет — Илли твердо знала, что она ни за что не позволит себе украсть его у Диадры. Она никогда не пойдет на такое предательство.

— ...Восхитительная погода сегодня, не так ли?

— О да, Ваше Величество, — ответила Иллиандра, с наслаждением вдыхая свежий утренний воздух дворцовых аллей. Он пах листвой и солнцем. — Было бы преступлением сейчас запираться в кабинетах, даже при Вашей занятости.

— Сегодня в полдень я принимаю посла из Шамбрена, — ответил король и улыбнулся. — Поверьте мне, Илли, перед этой встречей стоит освежить голову. Посол человек не из легких.

— В самом деле? — Иллиандра удивленно усмехнулась.

— Шамбрен маленькое государство. У него мало ресурсов, мало людей. Тем не менее, король Дамарьен считает, что агрессивные переговоры — ключ к их успеху и упорно закрывает глаза на то, что большинство из нас не разделяют его точку зрения, — Плоидис улыбнулся и взглянул на Иллиандру.

— И что же Вы хотите получить от них? — спросила она, внимательно глядя в его глаза.

Король качнул головой.

— Ничего. Шамбрен хочет пересмотреть торговый договор... они мечтают отменить пошлины на свой главный и почти единственный товар.

— Шелк.

— Да, — кивнул король с улыбкой.

— Но ведь Вы можете с легкостью диктовать им свои условия. Едва ли они захотят потерять такого партнера, как Авантус.

— До определенной степени Вы правы, Илли. Однако нужно все же чувствовать границу. Даже Шамбрен может воспротивиться, если слишком настойчиво перегибать палку.

— Бесспорно, Ваше Величество, — Иллиандра досадливо отмахнулась от ленточек, щекотавших ее плечо. Бант на ее рукаве распустился, превратившись из милого украшения в небрежный беспорядок, и Иллиандра еще более сконфузилась, осознав, что не представляет, как поправить его в присутствии короля.

Плоидис усмехнулся.

— Позволите мне, Илли?

Она удивленно подняла взгляд.

— Разумеется, Ваше Величество.

Волнительный озноб пронзил ее, когда он на мгновение коснулся ее плеча, подбирая ленты. Его пальцы, затянутые в белые перчатки, принялись завязывать бант — и Иллиандра неожиданно отчетливо осознала, насколько близко он был к ней в этот миг. Его мягкое прикосновение казалось таким интимным... Она завороженно рассматривала его опущенные бархатные ресницы, проследила взглядом изгиб его бровей...

Он поднял на нее глаза и улыбнулся.

— Вот и все.

Иллиандра мгновенно одернула себя, натянув на лицо вежливую маску.

— Благодарю, Ваше Величество.

О Боги, только бы он не заметил ее смятения...

Они двинулись дальше по аллее, и Иллиандра, старательно сдерживая взволнованное дыхание, молилась, чтобы свежий утренний воздух согнал краску с ее щек.

Она влюблялась в него — теперь она ясно понимала это. С каждым днем она узнавала его все ближе, и ей все труднее становилось помнить о том, кем он был на самом деле. Он рассказывал ей о своей работе так, словно это было обычное, ничем не выдающееся занятие; он спрашивал ее мнение и без надменности выражал свое, и Иллиандра, затаив дыхание, слушала его речи, с удивлением и неверием открывая в нем человека столь глубокого, благородного, чуткого, что невольное восхищение им все глубже пронизывало ее сердце. Она с печалью сознавала, что в самом деле оказалась немногим разумнее Диадры, влюбившейся в него с первого взгляда.

Теперь, в конечном счете, и ее сердце принадлежало ему.

— Вы хотели бы услышать мой разговор с послом? — неожиданно спросил король, и Иллиандра удивленно воззрилась на него.

— Что?..

Плоидис усмехнулся.

— Я мог бы оставить Вас во внутреннем кабинете, если Вам это будет интересно.

Иллиандра остановилась.

— Ваше Величество, — она внимательно смотрела на него. — При всем уважении, боюсь, я все же не совсем понимаю Вас. Для чего Вы делаете все это?

— Делаю что, Илли?

— Учите меня политике. О Боги, ведь я совсем недостойна этого, и я совершенно не понимаю, какая Вам польза от меня...

Король чуть сощурился и улыбнулся уголками губ.

— Но Вы предполагаете, что я все же вижу какую-то пользу в этом.

— Очевидно, в любом Вашем действии есть смысл, Ваше Величество, — слегка пожала плечами девушка.

— Я рад, что Вы так считаете, — усмехнулся король и чуть серьезнее продолжил: — Возможно, чуть позже Вы поймете мои основания. А сейчас позвольте лишь напомнить Вам, что не так давно Вы сами предложили мне дружбу.

Иллиандра усмехнулась.

— Вы, должно быть, шутите, Ваше Величество. Я вполне сознаю, что даже в тех обстоятельствах мое предложение было весьма наивным. И я тем более не могу думать, что Вы воспринимаете его всерьез теперь.

Плоидис улыбнулся.

— Отчего нет?

Иллиандра посмотрела на него.

— Оттого, что Вы король.

Он усмехнулся.

— Я знал, что Вы так ответите. Но поверьте, Илли, это лишь умножает ценность Вашей искренности для меня.

Она с трепетом встретила его пронзительный взгляд; он же, мягко сощурившись, произнес:

— Нам лучше вернуться в кабинеты, если Вы хотите присутствовать при разговоре. Посол скоро прибудет; он не должен увидеть Вас.

Иллиандра чуть улыбнулась.

— Конечно, — она запнулась на мгновение, потом тихо добавила: — Благодарю Вас, Ваше Величество.

В один из следующих дней Иллиандра уже привычно вошла в кабинет короля и застала Плоидиса сильно расстроенным.

— Простите, Ваше Величество, я не вовремя? — спросила она, останавливаясь в дверях. — Я зайду позже.

— Нет, Илли, останьтесь, — возразил король.

— Что-то случилось? — тихо спросила она, подходя ближе. — Вы выглядите... смятенным.

Плоидис ответил не сразу.

— Я случайно наткнулся на старые письма моего отца, — сказал он наконец. — К моей матери.

— Ох, — Иллиандра присела в кресло, не зная, что сказать.

— Знаете, Илли, ведь мне очень не хватает его, — вдруг тихо сказал Плоидис, вглядываясь в пейзаж за окном.

— Расскажите мне о нем, — попросила Иллиандра. Плоидис взглянул на нее и улыбнулся.

— Он был замечательным человеком, — начал он. — Справедливым, целеустремленным. И у него была потрясающая сила воли, это всегда восхищало меня в нем. Мне кажется, ничто не могло сломать его. Даже я чувствовал себя... защищенным рядом с ним, не говоря уже о том, какую веру он мог вселить в свой народ. Но кроме этого, он был замечательным отцом. И я знал, что он по-настоящему любил меня... и уважал. И гордился мной, — Плоидис вздохнул. — Это очень много значило для меня. Он был примером для подражания... не каждый отец может стать таким для своих детей. Чаще мы отмечаем в родителях те качества, которые не хотели бы повторить, — Плоидис помолчал немного и продолжил. — А теперь оказывается, что он был еще и романтиком. Брак с Аолиттой был чистой воды политикой, а вот моя мать... Помнится, он рассказывал мне, что она была его первой любовью, но он никогда не говорил мне, насколько он был влюблен. Эти письма тронули меня, — сказал Плоидис с печальной улыбкой. — Я увидел его таким, каким он был в моем возрасте... таким, каким никогда не видел его сам. Это всегда так странно, осознавать, что твои родители когда-то тоже были молоды, чувствовали так же ярко, и совершали те же ошибки, и так же были уверены в том, что они — первопроходцы на этом пути, хотя эта дорога уже была исхожена миллионы раз до их появления, — Плоидис взглянул на Иллиандру. Она внимательно слушала его, и глаза ее были полны участия и понимания. Однако король вдруг нахмурился: — Простите, Илли, я, похоже, забыл, зачем Вы пришли сюда. Думаю, нам пора заняться делами.

— Конечно, как Вы пожелаете, — сказала Иллиандра и тихо добавила: — Вы можете доверять мне, Ваше Величество. Я никогда не предам Вашего доверия.

Плоидис сощурившись посмотрел на Иллиандру.

— Я знаю, Илли, — мягко сказал он и обратился к стопке бумаг, лежавших перед ним. — Но давайте все же перейдем к делу. Нам многое предстоит обсудить сегодня.

Глава 10. Любовь короля

— Ди, перестань вертеться. Я неровно заколю тебе локон, — Иллиандра уже больше часа сооружала на голове подруги высокую вечернюю прическу к балу в честь дня рождения принцессы Иоланты.

— Я не могу столько сидеть не двигаясь, — пробурчала Диадра, впрочем, выглядела она довольной. — К тому же, Илли, ты сама не успеешь собраться.

— Какая разница. Ведь это ты хочешь покорить сердце короля, а не я, — легкая тень облачком пробежала по лицу Иллиандры, но тут же исчезла, не успев даже отразиться в зеркале. — Ой, извини, я уколола тебя? У меня рука дрогнула.

— Ничего, — ответила Диадра, разглядывая свое отражение. Иллиандра долго подбирала ей платье и украшения к нему, прежде чем остановилась на том, что ей действительно понравилось. Диадра же одобрила выбор подруги с первого взгляда, отметив, что у Иллиандры был отменный вкус.

— Ну все, — сказала Иллиандра, отходя на шаг и любуясь своей работой. — Сейчас еще только немного пудры и кармина — и никто не устоит перед тобой, будь он хоть трижды королем.

— Илли, — смущенно проговорила Диадра, заливаясь краской.

Иллиандра усмехнулась, но на мгновение в ее глазах блеснул грустный огонек. "Зачем я вновь делаю это?.. — виновато подумала она. — Ох, Ди, милая, прости меня... я так запуталась. Я знаю, как ты обидишься, если узнаешь, что я чувствую к нему... а между тем, какая разница?.. Мы обе живем лишь напрасными надеждами... он ведь король, Ди. Он король. Кто мы для него?.. Всего лишь две провинциальные девушки, которые по случаю слишком надолго загостили в его дворце..."

Иллиандра быстро оделась и, почти не глядя в зеркало, нарочно небрежно заколола волосы.

"Вот так, — злобно сказала она себе. — В таком виде можешь и не надеяться, что он обратит на тебя внимание".

— Эй, Илли, что ты сотворила у себя на голове? — спросила Диадра, подходя к ней и вытаскивая из ее волос все заколки. — Садись, я сделаю тебе нормальную прическу.

— Ди, зачем ты это сделала? — расстроено проговорила Иллиандра. — У меня была хорошая прическа.

— У тебя волосы торчали в разные стороны, — ответила Диадра, беря в руки расческу. — Или ты ослепла, или перетрудилась над моей головой.

Диадра постаралась на славу, но Иллиандре это не принесло радости.

— Илли, что с тобой? — заботливо наклонилась к ней Диадра.

— Что? — Иллиандра вздрогнула, но тут же улыбнулась. — Все в порядке, Ди. Просто задумалась, — Иллиандра встала. — Давай я тебя накрашу.

Бал был не очень пышным — после нападения на Авантус денег все еще было немного, да и те король хотел потратить на более разумные цели. Тем не менее, шампанское и музыка делали свое дело: к полуночи веселье было в самом разгаре.

Иллиандра танцевала вальс с Плоидисом. Она дала себе слово, что не будет танцевать с ним больше одного танца — и тем не менее, это был уже третий, и она чувствовала, как трясина отчаяния все больше затягивает ее. Зачем, зачем она позволяет себе это?.. Как же должна она справиться с этими глупыми чувствами, когда видит так близко его теплые глаза?..