Здесь не было сирены, оповещавшей о катастрофе, ее заменяли крики ужаса. Жители и многочисленные гости Медгары бежали как можно дальше от кварталов объятых огнем. Где-то в центре города окруженный дымом среди сотен трупов по улице брел оборотень. В порыве начального безумия он порвал на куски уже достаточно людей, утолил жажду крови, сейчас он просто играл со своими жертвами. В поисках новых жертв монстр не торопясь брел по обезлюдившей улице. Где-то в следующем доме он чувствовал биение сердца, слышал звуки дыхания. Сердечко маленькое и быстрое, это ребенок, скорее всего забытый в панике, прячущийся где-то под кроватью в одном из домов. Но вот чудовище внезапно почувствовало что-то живое прямо у себя под носом, это солдат, один из стражей, выживший после удара его лапы, он без сознания, но дышит. Оборотень тут же разорвал его на несколько кусков. Кровь вперемешку со слюной капала из пасти, топающие по земле громоздкие лапы, венчались острыми когтями. Он дальше не спеша двигался к дому, где его ждало напуганное беззащитное создание, сводящее с ума биением своего сердца. Неожиданно все озарила вспышка света. На окутанной дымом безлюдной улице перед чудовищем возникла фигура в черном плаще. Маг хранитель Медгары, которого звали Рудгер Бессмертный, явился, чтобы остановить чудовище. Не считая черного плаща, это был обычный маг. Старый, уставший, как и все нормальные маги, с длинной бородой и усами. 'Кто наслал тебя чудовище?' — спросил маг. Оборотень, снося все на своем пути, бросился на него. Все вокруг снова озарила вспышка света, чудовище, прыгнувшее на мага, провалилось куда-то в невесомость. Казалось через мгновение, Рэвул очнулся в степи под проливным дождем.
В мире минули сутки, а для Рэвула это был один миг. Что с ним сделал маг, сколько прошло времени, было непонятным. Он сидел на земле под проливным дождем, совсем один, кругом только бескрайняя степь. Как оказался здесь он не мог себе даже представить. Метка раба на лбу пропала, как и шрамы от плетей на спине. Его тело полностью обновилось, стало таким, каким было, на момент когда он был проклят. Ни боли, ни усталости, на душе легко как никогда. Тьма, идущая по пятам, снова напоминала о себе, не давая вздохнуть спокойно. Стая ворон, издавая ненавистное карканье, закружила в небе. Вороны поторапливали его, служили напоминанием о том, что нужно двигаться дальше. Стоило ему подняться, как вороны всей стаей упорхнули куда-то на юго-запад, стало быть, и ему нужно двигаться в том же направлении. Дул сильный ветер, неверное привычный для степей. Черные лохмотья, заменяющие одежду, насквозь промокли, и весели треплемые ветром. В нынешнем окружении ему было спокойнее, комфортнее, чем в центре города людей, где все кажется лишенным свободы. Снова свободный, без рабских кандалов босыми ногами он брел по лужам. Вороны стаей вились вокруг, размытыми силуэтами в волчьих масках среди окружающих просторов возникали призраки указывающие путь.
Степи были одним из немногих регионов преферийского юга почти нетронутых Азурой. Это была самая обычная степь с редкими одинокими деревьями, колосящейся пожелтевшей на солнце травой, выглядящая так будто и нет никакой силы изменяющей все живое в этом мире. Хотя и здесь были свои Сиреневые Луга, благодаря Азуре раскинувшиеся в где-то в глубине степных просторов.
Холод, как и боль не дает мечтать, не дает задуматься или уйти в себя. Насквозь промокший на сильном ветру промерзнув до костей, он просто брел вперед и смотрел себе под ноги. И по идее он должен был жалеть себя, но нет, 'я заслужил это', — с улыбкой говорил он себе, пытаясь объяснить происходящее карой за утопленную им артэонку. В его понимании это искупление вины. Он просто брел туда, куда его вели вороны и призраки. Затянутое тучами небо было серым, непонятно то ли это день, то ли вечер. Он вздрогнул от неожиданности, когда среди колышущейся травы, увидел чей-то силуэт. Будто перед ним, метрах в десяти, на коленях сидел человек. Чего ему было бояться? Что еще такого ужасного могло с ним произойти? Он пошел посмотреть. Действительно это был стоящий на коленях, вернее навечно замерший в позе на коленях человек. Из его спины торчало копье. Дальше еще десятки трупов, а дальше еще сотни. Все солдаты, повсюду вонзенные в землю стрелы, копья, разбросанные элементы брони. Поле брани. Здесь недавно, возможно несколько дней назад гремела битва. Он находится где-то в центральных районах степей. Степи, сегодня разбитые на мелкие легко контролируемые варварские королевства были вотчиной Грионского союза, за которым стояли артэоны. Именно артэоны силами своих спецслужб под разными предлогами заставили жителей степей рассориться друг с другом и разрушить все свои союзы и государства. А после войн и междоусобиц, которыми сопровождалось самоуничтожение степных государств, среди руин возникло множество слабых не на что неспособных варварских королевств, которые себе подчинил Грионский Союз. Сегодня степи были территорией хаоса, минимальный порядок поддерживался только в крупных городах, оставшихся от былых государств. На остальной территории степей, как и положено, в условиях хаоса человеческая жизнь не стоила ничего. Но даже сегодня когда практически все в степях было погружено в руины, живущие на этих землях народы варварских королевств, пропитавшиеся гневом друг к другу, друг друга ненавидящее и во всем обвиняющие, продолжали воевать друг с другом, поэтому мелкие стычки и крупные конфликты здесь происходили постоянно. Территория степей была завалена трупами людей и усеяна полями брани.
В детстве Рэвул слышал о войнах, что гремят на диком юге, тогда его мальчишеское сознание завораживали все эти истории. В реальности все оказалось кошмарно. Кругом валялись тела. Многие трупы тонули в лужах от льющегося с небес дождя. Местные падальщики уже обработали это место, в обглоданных телах было не разглядеть погибших воинов. Бредя среди тел, любуясь на все это Рэвул неожиданно рассмеялся, будто сумасшедший. Его вдруг дико рассмешило все это. Или он дошел до крайней степени шокового состояния, или окружающее в действительности было чем-то смешным ну или нелепым и бессмысленным, совсем не обязательным. Существом, пришедшим со стороны, глазами стороннего наблюдателя глядя на безумие мира людей он смеялся. Ему было сложно представить уважительные причины гибели такого количества людей. Как вообще все это можно было объяснить — он не мог себе даже представить. 'Ребята, ну что с вами не так?!' — с улыбкой глядя на трупы спрашивал он.
Спустя час следования по степи он вышел на дорогу. 'Нужно держаться дальше от дорог', — звучал в его голове призрачный шепот. Немного вдалеке у дороги он увидел странную вывеску. 'Требуйте своей свободы!' — гласил призыв, написанный на той вывеске. Это уже было делом рук артэонов, вернее Грионского союза здесь артэонов олицетворяющего. Под такие лозунги артэоны и уничтожили все людские государства степей, вернее заставили народы степей самостоятельно свои страны уничтожить, сделав себя беспомощными и беззащитными. Обещанная свобода для этих мест на практике обернулась хаосом, выгодным артэонам. Или жестокость рабовладельческого мира или хаос свободы от артэонов. В действительности это больше напоминало черную шутку — говорить о свободе в мире людей — мире свободы лишенном. Если эта издевательская вывеска возвышается здесь то, по всей видимости, где-то неподалеку находится какой-то крупный населенный пункт. Призыв был написан на местном языке какими-то иероглифами, которых Рэвул просто не мог знать, однако он их прочитал. Он мог только задумываться над тем, какого черта с ним происходит. Сам себе все эти знания, чужие воспоминания, непонятно как наполнившие его голову, он никак объяснить не мог. Свернув с дороги, немного углубившись в степь, он что-то заметил краем глаза. Армидейский солдат, лучник в золотистой броне стоял в ста метрах, не сводя с него глаз. Рэвул даже растерялся, остановился, замер, не зная, что делать. Огромный армидеец так и стоял бездвижно, не сводя с него глаз. Он просто засек искомый объект и наблюдал его. 'Так будешь ловить меня или как?' — сам спросил у него Рэвул. Ответа не поступило. 'Я ухожу. Я убегаю!' — он пытался добиться хоть какой-то реакции. 'Ну и хрен с тобой', — Рэвул двинулся дальше.
Периодически чувствуя на себе чужие взгляды откуда-то из зарослей высокой травы, постоянно осматриваясь, ожидая нападения, он двигался дальше. Спустя некоторое время посреди степи он услышал крики: 'Помогите! Пожалуйста, помогите!'. Он увидел мальчишку, с грязным измазанным в саже лицом, в простецкой одежде, по всей видимости, сына местного крестьянина. Рэвул смотрел на него с мыслью: 'А не видится ли мне все это?'.
— Пожалуйста, помогите, — мальчишка схватил его за руку. — Моя деревня, там пожар. Пожалуйста, нужна ваша помощь.
Рэвул огляделся по сторонам кругом глухая степь и рядом только этот неизвестно откуда взявшийся пацан. Понимание принес ветер, который донес до него запах дыма, в действительности где-то неподалеку что-то горело, и самое главное глаза мальчишки, наполненные страхом, даже не страхом, а лютым ужасом, будто он видел нечто большее, чем просто пожар. 'Ну ладно пойдем', — Рэвул дал ему утянуть себя за руку. Вскоре он увидел поднимающиеся с земли клубы черного дыма, разносимые ветром. Небольшая деревушка на берегу небольшого озера остатком былого погибшего процветающего государства замерла среди пустых продуваемых ветром степей. Деревушка, полностью объятая огнем, будто она не сама загорелась, а ее разом подожгли по чьей-то злой воле. И никто не тащит воду из озера, не тушит пламя, все пусто, будто все жители куда-то делись. По дороге следом за мальчишкой, он забежал в деревню. Дома вокруг пылали, жар, и едкий дым не давали открыть глаза. 'Где твой дом?' — прикрывая глаза рукой, кричал Рэвул. Но мальчишка неожиданно замолчал, виновато опустил голову и остановился на месте как вкопанный.
— Мистер Рэвул! — неожиданно раздался мужской грубый голос. Приглядевшись, среди огня и дыма он увидел армидейского солдата в золотистой броне. — Я полковник Сайхорн командующий боевой операцией по вашей поимке. Вот мы и встретились.
Вдруг неожиданно ветер разогнал пламя, огонь утих, дым исчез. Рэвул увидел, что окружен несколькими десятками армидейских солдат, они взяли его в кольцо. Их лица укрыты забралами, их дикие хищные малдурумные взгляды уставлены на него.
— Странно вы как то меня ловите! — усмехнулся Рэвул. — Я тут шел и...
— Что странного? Наша разведка засекла вас. Наши люди сопровождали вас, контролировали ваше передвижение и вот вы оказались в нашей ловушке, — продолжал армидейский полковник, солдаты вокруг стояли молча, не двигаясь.
Рэвул с упреком посмотрел на рядом стоящего мальчишку заманившего его в эту ловушку, тот не поднимал головы, а из его глаз текли слезы. 'Чего ты плачешь?' — пытался понять Рэвул. В эту же секунду окружение солдат расступилось, и Рэвул увидел причину слез мальчишки. Несколько солдат вели женщин с руками, за спиной закованными в наручники. 'Мама!' — воскликнул мальчишка и бросился на шею к одной из плененных женщин. Солдат ударом в грудь отогнал его. Женщин, старух, девушек в несколько рядов усадили перед Рэвулом. Они сидели молча, их взгляды были устремлены в землю. Рыдала только та, что смотрела на своего сына — того самого мальчишку, заманившего сюда Рэвула, который также обливался слезами глядя на мать. К горлу каждой из женщин армидейские солдаты — безумные чудовища в Малдуруме, в которых не осталось ничего от артэонов, приставили по лезвию ножа.
— Мы подумали, что гибель мужчин не окажет на вас нужного психологического эффекта. Взяли только женщин, — абсолютно спокойно говорил полковник.
— Что? — Рэвул не понимал ничего из того что происходит.
— Неправильный ответ, — сказал полковник и в ту же секунду один из солдат перерезал горло одной из женщин. Тело рухнуло на землю, кровь потекла потоком по траве.
— Чего?! — у Рэвула от ужаса расширились глаза.
— Снова неправильный ответ, — сказал полковник, и горло еще одной их женщин было перерезано, второе тело рухнуло на землю. Женщины, которым видимо перед этим было велено молчать, сейчас видя, как их убивают одну за другой все стали рыдать.
— Остановитесь! — обращаясь к полковнику, перекрикивал женский плач Рэвул. Полковник промолчал, пожал плечами, и горло еще одной из женщин было перерезано.
— Вы знаете, что такое Малдурум, мистер Рэвул? — спокойно спрашивал полковник.
— Мал... Чего? — с ужасом в глазах Рэвул, просто не понимал чего от него хотят.
— Неправильный ответ, — на землю упало еще одно тело с перерезанным горлом. — Малдурум это свобода, — глядя на Рэвула безумными глазами говорил полковник. — Прежде всего, свобода от морали. И мы здесь, — полковник указал на себя и окружающих солдат, — стоим перед вами полностью свободные. Свободные от всего, — в голосе полковника появилась пугающая хрипота.
— Вы же артэоны... Вы же, как их там... Миротворцы, — в шоке едва шевелил губами Рэвул. Убили еще одну девушку. — Да хватит! Остановитесь! — крикнул Рэвул и сделал несколько шагов вперед, приблизившись к полковнику. Всего шагов он сделал около трех и стольких же женщин практически обезглавили в ту же секунду.
— Каждое ваше неверное слово или движение — смерть одной из них, — объяснил полковник. Припорошенный сажей, среди огня и дыма, с лицом застывшим в гримасе агрессии и ненависти он был похож на дьявола в аду.
— Хорошо! Хорошо! — Рэвул едва сохраняя сознание, поднял руки и опустился на колени.
— Мы на диком юге, здесь не действуют законы и порядки цивилизованного севера. Мы здесь во власти Малдурума, что исключает любые законы и нормы. От безумия здесь ничто не спасет. Здесь на юге люди мрут тысячами, миллионами ежегодно. Ужасные условия существования, антисанитария, болезни, голод, добавьте к этому войны и преступность. Жизнь человека здесь не стоит ничего. Никто не заметит уничтожения одной маленькой южной деревушки. Этого ничего никогда не было. Но это не исключает того факта что все эти смерти они на вашей совести. Вы вынудили нас пойти на эти крайние меры.
— Чего вы хотите? — Рэвул боясь пошевелиться, покорно стоял на коленях. Он понимал, что в лице артэонского солдата общается с конченым психопатом, поэтому старался быть осторожным.
— Подчинения от вас. Наша задача задержать вас. Что весьма проблематично. Какой смысл бегать за вами, пытаться вас поймать, если в себе вы носите чудовище? Представляете опасность? Попытка задержать вас силовыми методами, скорее всего, приведет к пробуждению чудовища, которое вы носите в себе. Что делает ваше задержание и погоню за вами невозможными и бессмысленными. Поэтому мы решили задержать вас, когда вы находитесь в человеческом обличие, не прибегая при этом к насилию. Мы решили создать условия, в которых вы бы сами добровольно согласились бы выполнять наши требования и согласились дать нам одеть на вас наручники. Для этого мы и устроили все это. Поставьте себя на наше место. Как нам по-другому задержать вас, как остановить то безумное чудовище, что вы носите в себе? — с заметной ухмылкой расхаживая среди трупов и свежей крови, говорил армидейский полковник. — Ведь вы сами должны понимать, что ваша свобода граничит с угрозой для всего живого в Преферии. Мы пытаемся остановить ваше чудовище, пытаемся защитить мир от того зла что вы носите в себе, пытаемся спасти миллионы. Вот только, к сожалению, нам пришлось прибегнуть к весьма аморальному и чудовищному методу. Мы просто создали среду необходимую для вашего подчинения. — Полковник увидел ту женщину, на которую смотрел заплаканный мальчишка, забрал ее у солдата, а затем посадил перед Рэвулом и сам приставил нож к ее горлу. 'Мама!' — обливаясь слезами, где-то рядом бился в истерике мальчик. У Рэвула ком подкатил к горлу, но слез как обычно не было. Он, застыв, не смея даже моргать, смотрел только на безумного армидейского военного командира. — Так как, вы намерены подчиняться? Или вам нужно еще крови?
