И сейчас на Нутоне ждали прибытия оперативной эскадры, что должна была дать отпор проникшим в систему захватчикам. Пускай точное местоположение их эскадры до сих пор ещё не определили, но по предварительным оценкам она была совсем небольшая — всего несколько кораблей класса Звёздного Разрушителя. Поэтому прогнозы были столь оптимистичны.
Так что город и планету они покидали в спешке. Нужно было успеть вернуться на корабль и покинуть систему до прибытия имперских подкреплений. К счастью, уже имеющиеся в системе силы были сравнительно малочисленны и не рискнули самостоятельно выдвигаться на перехват, предпочтя остаться под прикрытием наземных турболазеров ПКО. К тому же даже новейшие сенсорные массивы станции слежения не могли найти корабль, крадущийся малым ходом почти на том же расстоянии, что и звезда этой системы. В результате у них были все шансы выбраться из этой передряги.
Итогом всей вылазки стал неутешительный вывод Максимилиана о том, что ему срочно нужен другой корабль. И не простой трофей, а чистый и легальный, на котором можно будет отправиться хоть прямиком на Корусант. Потому что навигаторы всё же смогли нащупать новый след возмущения в варпе от похитителей навис-примы, который уводил всё дальше к центру галактики — в сердце имперского космоса.
* * *
— Как это подкрепления не будет!? — удивился сенатор, услышав последние новости от Соло. — Почему!?
— Потому что противник нанёс новый удар в глубь имперского пространства. Направленная нам эскадра была ближайшим оперативным соединением, потому её перенаправили на усиление обороны Нутона, — через пять минут спокойно ответил капитан, чей голос был сильно искажён помехами, однако всё ещё был различим. — Надеюсь, вы понимаете, что спасение столицы сектора и девяти миллиардов жизней имперских граждан являются для командования большим приоритетом, нежели продолжение вашей охоты на дикарей.
— Эти "дикари" смогли отразить четыре из пяти атак ваших штурмовиков, убив в общей сложности свыше шестисот человек и уничтожив большое количество военной техники! — возмутился подобным пренебрежением Органа, с трудом нашедший в себе силы дослушать сообщение до конца. Разговор на такой дистанции без гиперпередатчиков, по обычному радио, требовал изрядного терпения. — Нельзя судить о противнике по одному только внешнему виду. Дроиды сепаратистов тоже не казались особо опасными, однако это заблуждение стоило куда больше жизней.
— Вы уже собрали достаточно трофеев.
— Это решать не вам, капитан.
— И не вам, сенатор. Вражеский звездолёт уже лёг на обратный курс и движется к планете. Они разгоняются куда быстрее чем тормозили прежде, так что уже завтра они будут на низкой орбите. И если я и смогу их задержать, то только ценой жизней своих пилотов. Их постановщики помех полностью блокировали гиперсвязь. Мы фактически отрезаны. Поэтому я настаиваю на немедленной эвакуации контингента. А лично вам я рекомендую как можно скорее погрузиться на вашу яхту и улетать прочь из системы. Вы меня поняли?
— Вас понял, капитан, — прорычал сенатор, вдавливая кнопку отключения терминала. — Конец связи.
— Хам, — коротко бросила Лея, как только шипение динамиков смолкло.
— Безусловно, мэм. — тут же поддержал её Рекс. — Однако он прав. Если их звездолёт вернётся раньше чем прибудет подкрепление, то эта база превратится в одну большую мишень для орбитальных ударов. Даже один звёздный разрушитель перегрузит щиты мобильных генераторов меньше чем за час, а потом выжжет тут всё турболазерами до состояния озера жидкого стекла. Если их корабль обладает сопоставимой огневой мощью, то эвакуация — оптимальное решение.
— Не забывайте и про наступление наземных сил противника, — напомнил майор штурмовиков. — Они уже выбили нас с занятой сверхтяжёлой платформы. И продолжают движение в нашу сторону.
Это был ещё один неприятный сюрприз от "дикарей", ставший для экспедиционных сил полной неожиданностью. Даже клоны-ветераны были удивлены находчивостью и гибкостью мышления противника, который стремительно адаптировался к ситуации. И уже к утру развернул полномасштабное контрнаступление на занятую добывающую платформу. Бросив добычу полезных ископаемых, они вытащили все три оставшихся сверхтяжёлых экскаватора из их рукотворных карьеров, свернув фермы с роторными ковшами и конвейерными лентами сброса отработанной породы. Сделав выводы из ночного нападения, они ещё ночью поспешили собраться у лётного поля.
И с рассветом, подобно трём самоходным крепостям, эти громадные гусеничные платформы двинулись в сторону четвёртой. Они атаковали единым бронированным кулаком, ощетинившимся стволами орудий. Окружённые стаями дикарей на примитивнейших машинах, скрывавшихся под невидимыми куполами силовых щитов от обстрелов, ракет и бомб, они ползли с неспешностью и неумолимостью рока. Попытки использовать против них наземную тяжёлую технику разбивались об шквальный огонь лазерных пушек, ракет и танковых орудий. Яркое голубое солнце на безоблачном зеленоватом небе не оставляло ни единого шанса на скрытную атаку.
Занявшие добывающую платформу силы были вынуждены отступить, чтобы не оказаться запертыми в ловушке среди лабиринта коридоров и комнат, которые враг наверняка знал как свои пять пальцев. Оставив дикарям пару сюрпризов на прощание, старые клоны перед уходом спалили термальными детонаторами пульты управления в рубке и реакторной, в которых никто из техников так и не смог разобраться. Дестабилизировать реактор так и не удалось, потому что тот был заглушен намертво, словно с него сбросили всё топливо. А без энергии и внятной системы управления это была просто огромная груда мёртвого металла, застрявшая в рукотворном карьере посреди гладкой как стол пустыни. Даже тупо взорвать её было тем ещё подвигом, на который не стали тратить ни время, ни силы, ни боеприпасы.
Однако главная проблема крылась в том, что орда дикарей не остановилась на возвращении своей собственности. И теперь лавиной катилась в направлении базы имперских экспедиционных сил. Пока что они были ещё слишком далеко, и только тяжёлые клубы пыли поднимались из-за горизонта. Но даже ползя со скоростью бодрого шага, эти сверхтяжёлые платформы к полудню следующего дня смогут уткнуться прямо в стены периметра. У передовой базы быстрого развёртывания просто не было такой огневой мощи, чтобы воевать сразу с тремя подобными махинами.
По большому счёту, их все можно было бы уничтожить огнём турболазеров звёздного разрушителя. Утюжить с орбиты из всех стволов, пока на их месте не осталось бы воронки с расплавленной породой диаметром в добрый километр. Но на это могут потребоваться даже не минуты, а многие часы. С учётом висящего на хвосте у капитана Соло вражеского звездолёта, толку от этого не будет никакого, потому что в отместку захватчики наверняка разбомбят имперскую базу точно так же.
Вот и выходило, что эвакуация была оптимальным и единственным вариантом действий. Оставалось только надеяться, что поредевшей флотилии транспортных челноков хватит для того чтобы вывезти всех людей. Об эвакуации оборудования и даже техники речи уже и не шло. Её предстояло просто взорвать, чтобы врагу не досталась.
Все эти доводы уже были озвучены сенатору, и не раз. Однако он не мог просто так взять и улететь с Селума, бросив Люка в жерновах имперской военной машины. Когда его со дня на день могли швырнуть в самое пекло, где Избранный мог сгинуть так же легко, как уже сгинули бессчётные миллионы мальчишек до него. А просто похитить имперского пилота тоже было нельзя, поскольку это привлечёт столь нежелательное внимание. Нужно было дождаться подходящего момента, когда хаос и неразбериха спешной эвакуации приведут к том, что офицерам будет уже не до наблюдения за подчинёнными.
И похоже, этот момент уже близок.
— Передай капитану, пусть готовит корабль к отлёту, — обратился он к Лее. — Жди меня на борту.
— Хорошо, — кивнула дочь, поняв по голосу что сейчас не время для споров.
— Полагаю что в сложившихся условиях помимо пленных и трофеев уместно будет взять на борт хотя бы раненых, — продолжал сенатор, теперь уже обращаясь к командиру штурмовиков. — Мы сможем скорее доставить их к цивилизованным мирам, где им окажут помощь по высшим имперским стандартам.
— Не имею возражений, — буркнул майор после минуты раздумий. — Для безопасного содержания и перевозки пленных я дополнительно выделю вам взвод штурмовиков.
— Будет сложно разместить столько людей на борту, но дополнительные меры безопасности лишними не будут, — кивнул Бейл, старательно удерживая на лице маску строгой решимости. Вот уж кого-кого, а лишней сотни шлемоголовых на борту ему только и не хватало. Прятать от них джедая становилось всё сложнее и сложнее. — Но я бы ещё попросил вас выделить истребительное прикрытие. Помимо комиссии сената на борту теперь находятся очень ценные материалы, важность которых для Империи сложно переоценить.
— У наших истребителей нет гиперпривода, так что сопровождать вас они смогут только до выхода из гравиколодца...
— У моего корабля имеется четыре стыковочных узла, — поспешил развеять сомнение вояки Органа. — Мы на них возили даже республиканские тяжёлые истребители во время Войн Клонов. Буксировка лёгких истребителей не составит для них особого труда.
— Четырёх машин вам хватит?
— Вполне.
— Считайте что они у вас есть.
— Благодарю вас, майор, — кивнул сенатор. — Я лично прослежу за погрузкой трофеев и пленных.
Этот предлог позволил поскорее покинуть командный пункт без лишних вопросов. Майор только махнул рукой, потому что не мог приказывать сенатору без последствий даже в боевой обстановке. Хотя сам Бейл считал подобное объяснение просто ничтожным. Пленные — дюжина человек, которым повезло пережить ночной бой. Приказ стрелять только в оглушающем режиме на деле выполняли далеко не все бойцы, хотя их сложно судить за попытку выжить в совсем не учебном бою с врагом, который всеми силами старался их убить. Но даже без этого применение тяжёлого вооружения, гранат и огнемётов привело к большим потерям среди защитников.
Предварительные допросы не дали практически ничего. Трипио так и не смог разобрать бессвязные завывания дикарей, а пара угрюмого вида работяг оказалась не из разговорчивых, едва произнеся пару коротких фраз. У протокольного дроида просто не хватало материала для формирования хотя бы приблизительного словаря на основе информации о двадцати двух тысячах языков разумных рас галактики, которые были загружены в его банки данных. А чтобы получить этот материал требовалось общение с кем-то если не более образованным, то хотя бы разговорчивым.
Все надежды теперь возлагались на тяжёлого боевого дроида, который по словам техников, оказался чем-то невероятным. По сравнению с другими уничтоженными киборгами, это была невероятно сложная антропоморфная машина с кучей дополнительных конечностей, увенчанных впечатляющим набором всевозможных инструментов и устройств, о назначении которых можно было только догадываться. Хотя в некоторых из них старые клоны подозревали встроенное оружие, в первую очередь по причине наличия некоего подобия ствола.
Приходилось принимать особые меры предосторожности в работе с этой машиной. Первая же попытка вскрыть броню и изучить её внутреннее устройство, или хотя бы извлечь энергоблок, закончилась смертью техника. Короткое замыкание обернулось мощнейшим электрическим разрядом, от которого одежда несчастного тут же вспыхнула вместе с лопнувшей кожей и обуглившейся плотью. Вонь палёного мяса ещё несколько часов не могла выветриться из помещений и вентиляции базы.
Дроид был признан слишком опасным, но в то же время и самым ценным трофеем, потому его держали отдельно от всех в тюремном блоке, за мощным силовым полем, скованным магнитными кандалами по рукам и ногам, а также обмотанным магнитными кольцами, которые должны были не позволить ему применять оружие и инструменты дополнительных конечностей, в случае если он неожиданно запустится. Сенатор лично запретил клонам даже думать о том чтобы вырвать или отстрелить их. Потому что с трудом выдранный ими из железной руки дроида тяжёлый пистолет, который играючи прошивал доспехи штурмовиков насквозь, уже оказался сломан. Как и вибротопор, который дроид так и не успел пустить в ход. Теперь же эти замысловатые творения совершенно чуждых технологий превратились в тяжёлые куски мёртвого металла, и рисковать потерей остальных высокотехнологичных устройств, стоивших так много крови и жизней имперских солдат, Органа был не намерен.
Но пока что дроид не подавал признаков жизни. Может быть у него что-то выгорело или перемкнуло от ударов шоковых посохов? Но с этим пусть лучше разбираются учёные и инженеры, к которым он попадёт на стол. Главное — доставить им его как можно более целым, а дальше пусть хоть по винтику раскрутят. Лишь бы это помогло остановить вторжение.
Так что грузили дроида отдельно и под усиленным конвоем штурмовиков и клонов, сопровождавших репульсорные носилки. К сожалению, на борту "Танива" не было ни карцера, ни тюремного блока так какового. Бейлу даже в страшном сне не могло привидится, что его яхта может быть использована как тюремный корабль. Как итог, пленников приходилось запирать по каютам, приковывая наручниками к полкам кроватей. Дроида же — поместить в одну из комнат под постоянной охраной.
Селлум они покидали с тяжёлым чувством. Однако главная цель была достигнута: Люк оказался в числе пилотов сопровождения, и покинет систему вместе с ними. А уже на Альдераане он может легко "потеряться" среди многомиллионного населения, исчезнув из поля зрения имперских чиновников и рекрутёров. А там кто знает, может быть ему уже пора узнать о своём предназначении и принять на себя тяжёлую долю Избранного?
Сам Бейл уже сделал всё от него зависящее. Ни члены комиссии сената, ни имперцы, ни клоны так и не обнаружили присутствия джедая, который мастерски скрывался на борту. Взлёт и первичный набор высоты прошёл без происшествий. Они уже покинули плотные слои атмосферы и во всю набирали скорость. Капитан уже прокладывал курс на Альдераан. Оставалось только дождаться, пока погаснет огонёк предупреждающего сигнала от датчиков гипердрайва, знаменуя выход в зону безопасного прыжка и снятие блокировки.
— Сэр, у нас проблемы! — донеслось через корабельный интерком.
— Что случилось? — тут же спросил капитан.
— Вражеский дроид активировался!
* * *
*
Нет пределов чудесам Омниссии. Пускай на это и требовалось время, но неразличимые глазу крохотные творения Микроомниссии восстановили все полученные повреждения от скачка напряжения. Путешествуя вместе с кровотоком и техническими жидкостями, проникая в каждый узел, каждый шарнир, каждый проводник, они неутомимо выполняли свою задачу, восстанавливая все повреждения кроме самых тяжёлых и фатальных. Но заблудшие просто не смогли нанести столь тяжёлый урон отмеченному дарами Машинного Бога.
Сложившаяся нелепая ситуация была нечем иным как результатом череды событий низкой вероятности. Одиночное попадание ракеты могло перегрузить силовое поле всего в двух процентах случаев. Удар шокового копья в девяноста процентах случаев не мог вызвать даже кратковременного сбоя в работе бионики. Не говоря уже о повреждении цепей и потере сознания.
