Она посмотрела на меня, моля о понимании.
— Вы же знаете, каково это, мэм, когда ты ослаблена большой температурой. Каждый раз одно и то же, и я подумала, может, ощущения схожи для всех. Но так ... спокойно. Твои конечности такие тяжелые, что даже не помышляешь пошевелиться, но тебя это не сильно заботит. И все что ты видишь — все мелкие детали, что ты не замечаешь день за днем — ты рассматриваешь и они восхитительны! — сказала она просто. — Я думаю порой, так и будет, когда умру. Просто проснусь, и все будет вот так — тихо и прекрасно — кроме того, что я не буду способна двигаться.
— Но ты проснулась живой в этот раз, — сказала я. — И парень, который бы из них ни был, — он по-прежнему был с тобой?
— Это был Джо, — ответила она, кивнув. — Он говорил со мной, но я не уделяла много внимания тому, что он говорит, в общем-то, как и он.
Она на мгновение закусила маленькими белыми и острыми зубками нижнюю губу.
— Я... я не делала этого раньше, мэм. Но была очень близка к этому, раз или два, с Манфредом. И еще ближе с Бобби Хиггинсом. Но Джо никогда прежде даже не целовал девушку, впрочем, как и его брат. Так что вы видите, что это правда моя вина, потому, что я прекрасно знала, что происходило, но... мы оба были скользкие от мази, и обнаженные под одеялами, и это... случилось.
Я кивнула, понимая четко и ясно.
— Да, я могу понять, как это случилось, хорошо. Но затем это... ээ... продолжило случаться, я полагаю?
Ее губы поджались, и она опять сильно покраснела.
— Ну... да. Так и было. Это... это так хорошо, мэм. — прошептала она, слегка наклоняясь ко мне, словно сообщая страшную тайну.
Я сильно потерла костяшками пальцев вокруг губ.
— Ээ, да. Вполне. Но...
По ее указанию, Бёрдсли выстирали простыни, поэтому никаких изобличающих следов не осталось. К тому времени, как ее отец вернулся, двумя днями позже, остролист сделал свою работу. Но поскольку она все еще была обессиленная и уставшая, то лишь сказала мистеру Вемиссу, что у нее был легкий приступ.
Между тем, она встречалась с Джо при каждом удобном случае, в высокой летней траве за молочным сараем, в свежей соломе на конюшне — а когда время от времени шел дождь, тогда на крыльце хижины Бёрдсли.
— Я не соглашалась делать это внутри, из-за вони от шкур, — объяснила она. — Но мы стелили старое одеяло на крыльцо, чтоб я не занозила свой зад, а дождь лил, всего лишь в футе от нас, — она с тоской посмотрела через открытую дверь, где дождь перешел на ровный шепот, и от падения капель дрожали сосновые иголки.
— А Кеззи? Где он был, во время этого? — спросила я.
— Ах. Ну, Кеззи, — глубоко вздохнув, проговорила она.
Они занимались любовью в конюшне, и Джо оставил ее лежать на плаще в соломе, а она наблюдала за ним, как он встал и оделся. Затем он ее поцеловал и повернулся к двери. Заметив, что он забыл свою флягу, она тихонько окликнула его.
— А он не ответил, не обернулся, — сказала она. — И внезапно до меня дошло, что он меня не слышал.
— Ох, понимаю, — мягко сказала я. — Ты... не могла отличить?
Она взглянула на меня ясными голубыми глазами.
— Теперь могу, — ответила она.
Ведь в начале, секс был в новинку — и оба брата были достаточно неопытны — так что она не видела разницы.
— Как долго?.. — спросила я. — Я имею в виду, ты догадываешься, когда они, ээ?..
— Не уверена, — призналась она. — Но если разобраться в этом, то думаю, что в первый раз это был Джо — нет, я наверняка знаю, что это был Джо, так как видела его большой палец — но во второй раз, вероятно Кеззи. Они делятся, понимаете?
Они и правда делились всем! И посему это была самая естественная вещь в мире — для них троих — что Джо пожелал разделить с братом это новое чудо.
— Я знаю, это выглядит... странно, — сказала Лиззи, слегка поежившись. — И полагаю, что я должна была что-то сказать или сделать — но я не знаю что. И правда... — она беспомощно посмотрела на меня, — это совсем не казалось неправильным. Они разные, но, в тоже время, они так близки друг к другу... что, это все равно как если бы я касалась одного парня, и разговаривала с ним — только у него два тела.
— Два тела, — немного сурово повторила я. — Ну, да. Только вот незадача, понимаешь ли, два тела, они по-отдельности, — я внимательно ее оглядела. Не смотря на малярию и ее хрупкое телосложение, она определенно пополнела; у нее стала пухленькая грудь, которая выпячивалась через край ее корсажа, и зад был соответствующий. Единственным настоящим чудом было то, что ей потребовалось три месяца, чтоб забеременеть.
Словно прочитав мои мысли, она сказала:
— Я взяла семена, ага? Те, что принимаете вы и мисс Бри. У меня было отложено про запас, с тех пор как я была обручена с Манфредом; мисс Бри их мне дала. Я хотела собрать больше, но не всегда вспоминала, и... — она поежилась снова, и положила руки на живот.
— И ты продолжила молчать, — заметила я. — Твой отец случайно узнал?
— Нет, я сказала ему, — ответила Лиззи. — Я подумала, что лучше сказать раньше, чем стало бы заметно. Джо и Кеззи пошли со мной.
Это очень хорошо объяснило, почему мистер Вемисс обратился за помощью к крепким спиртным напиткам. Возможно, нам следовало бы принести кувшин с собой.
— Твой бедный отец, — рассеяно повторила я. — У вас троих был какой-то план?
— Ну, нет, — призналась она. — Я не говорила парням, что в положении до этого утра. Они казались немного ошарашенными, — добавила Лиззи, снова кусая губу.
— Представляю, — я выглянула наружу; дождь все еще шел, но он уменьшался с каждой минутой. Я провела рукой по лицу, внезапно ощутив себя довольно уставшей. — Кого ты выберешь? — спросила я. Она испугано взглянула на меня, кровь отлила от ее щек. — Ты не сможешь заполучить двоих, ты знаешь, — сказала я мягко. — Так не получится.
— Почему? — сказала она, осмелев — но ее голос дрогнул. — Это никому не причиняет вреда. И это никого не касается, кроме нас.
Я начала чувствовать потребность мертвецки напиться.
— Хо-хо! — сказала я. — Попробуй, скажи это своему отцу. Или мистеру Фрезеру! В большом городе, возможно, тебе это и сошло бы с рук. Но здесь! Все что происходит, касается всех, и ты это знаешь. Хирам Кромби забросал бы тебя камнями за прелюбодеяние, как только бы тебя увидел, узнай он об этом, — не дожидаясь ответа, я встала. — Ну, а теперь. Мы вернемся домой, и посмотрим, живы ли они оба до сих пор. Возможно, мистер Фрейзер взял все в свои руки, и решил проблему за тебя.
* * *
БЛИЗНЕЦЫ БЫЛИ ЖИВЫ, но не похоже, что это их особо радовало. Они сидели плечом к плечу, посредине кабинета Джейми, прижимаясь друг к другу так, словно пытаясь соединиться в одно существо.
Их головы резко, в унисон, дернулись в сторону двери, их вид тревожный и беспокойный был смешан с радостью от появления Лиззи. Я сжимала ее руку, но когда она увидела близнецов, то вырвалась и поспешила к ним с негромким вскриком, и, обхватив руками парней за шеи, притянула их к своей груди.
Я заметила, что у одного из ребят был свежий синяк под глазом, который только-только начал опухать и расползаться. Я предположила, что это Кеззи. Не ясно, было ли это для Джейми понятием о справедливости, или просто удобным средством, которое гарантировало ему отличие одного близнеца от другого, во время разговора с ними.
Мистер Вемисс тоже был жив, хотя выглядел не более довольным всем этим, чем близнецы Бёрдсли. Он был бледен, с красными глазами, и все еще немного нездоровый на вид, но, по крайней мере, он находился в вертикальном положении и был достаточно трезвым, сидя возле стола Джейми. Напротив него стояла чашка кофе из цикория — я чувствовала по запаху — но она казалась до сих пор нетронутой.
Лиззи опустилась на пол, на колени, все еще цепляясь за мальчиков, три головы были сдвинуты вместе, как дольки листка клевера, в то время как они шептали друг другу:
— Тебе больно? — шептала она. — С тобой все в порядке? — спрашивали они, в абсолютном сплетении рук, которые в это время изучали, похлопывали, поглаживали и обнимали. Они напомнили мне не что иное, как нежного, заботливого осьминога.
Я взглянула на Джейми, который наблюдал за этим свирепым взглядом. Мистер Вемисс испустил слабый стон и сжал голову в руках.
Джейми прочистил горло с низким шотландским звуком безграничной угрозы, и группка в центре комнаты замерла, как если бы попала под какой-то парализующий смертельный луч. Очень медленно, Лиззи повернула голову, чтобы посмотреть на него, высокого задрав подбородок, ее руки были по-прежнему, покровительственно замкнуты, вокруг шей Бёрдсли.
— Сядь, девочка, — относительно мягко сказал Джейми, кивая в сторону пустой табуретки.
Лиззи поднялась и повернулась, ее глаза по-прежнему были устремлены на него. Хотя она не двинулась, чтобы принять предложенный табурет. Вместо этого, она неторопливо обошла вокруг близнецов и встала между ними сзади, положив им руки на плечи.
— Я постою, сэр, — произнесла она высоким и тоненьким от страха, но полным решимости голоском. Как по команде, каждый близнец потянулся и сжал ее руку на своем плече, их лица приняли схожие выражения опасения, смешанного с непреклонностью.
Джейми мудро решил не делать из этого проблему, вместо этого, неформально кивнув мне. Я сама взяла табурет, необычайно обрадованная возможности присесть.
— Парни и я поговорили с твоим отцом, — обращаясь к Лизи, сказал он. — Я понимаю, это правда — то, что ты сказала своему отцу? Ты беременна, и ты не знаешь который из них отец?
Лиззи открыла рот, но не произнесла ни слова. Вместо этого она неловко кивнула.
— Ага. Ну, тогда тебе нужно выйти замуж, и чем скорее, тем лучше, — сказал Джейми сухим тоном. — Парни не могут определиться, который из них это должен быть, так что выбор за тобой, девочка. Который?
Все шесть рук сжались до вспышки побелевших костяшек пальцев. Это было действительно довольно очаровательно — и я не могла не чувствовать жалости ко всем троим.
— Я не могу, — прошептала Лиззи. Затем она откашлялась и попробовала снова. — Я не могу, — более решительно повторила она. — Я не... я не хочу выбирать. Я люблю их обоих.
Джейми посмотрел вниз на свои руки, сжатые на мгновенье, и закусил в задумчивости губы. Затем он поднял голову и посмотрел на нее очень прямо. Я увидела, как она тоже вытянулась, плотно сжала губы, дрожа, но с твердой решимостью бросая ему вызов.
Затем, с истинно дьявольским расчетом, Джейми повернулся к мистеру Вемиссу.
— Джозеф? — мягко сказал он.
Мистер Вемисс сидел, не шелохнувшись, уставившись на дочь, в бледных руках зажата чашка с кофе. Но он не помедлил и даже не моргнул.
— Элизабет, — произнес он очень мягко, — ты любишь меня?
Видимость ее неповиновения разбилась, словно брошенное яйцо, и слезы навернулись на глаза.
— Ох, па! — проговорила она. Она отпустила близнецов и подбежала к отцу, который вовремя поднялся, чтобы сжать ее крепко в своих руках, прижав щеку к ее волосам. Она прижалась к нему, всхлипывая, и я услышала короткий вздох одного из близнецов, хотя я не могла сказать кого именно.
Мистер Вемисс тихо раскачивался с ней, поглаживая и успокаивая, он шептал слова, неотличимые от ее рыданий и прерывистых фраз.
Джейми наблюдал за близнецами не без сочувствия. Их руки были спутаны вместе, и Кеззи закусил нижнюю губу.
Лиззи отстранилась от отца, всхлипывая и смутно нашаривая носовой платок. Я вытянула один из своего кармана, поднялась и дала ей. Она сильно высморкалась и промокнула глаза, стараясь не смотреть на Джейми — она очень хорошо знала, где поджидает опасность.
Впрочем, это была довольно небольшая комната, а Джейми был не тем человеком, которого можно было не замечать, даже будь комната большой. В отличие от моей хирургической, окна в кабинете были маленькими и располагались высоко в стене, что при нормальных обстоятельствах придавало комнате приятный, приглушенный уют. Но в данный момент, серый свет от дождя, все еще идущего снаружи, наполнил комнату, и воздух стал холодным.
— Сейчас не важно, кого ты любишь, девочка, — очень мягко сказал Джейми, — Ни даже твой отец, — он кивнул на ее живот — У тебя ребенок в животе. Из-за этого нужно все сделать правильно, остальное не имеет значения. А это не означает выставить его мать шлюхой, ага?
Ее щеки вспыхнули пунцовыми пятнами.
— Я не шлюха!
— Я так и не сказал, — ответил Джейми спокойно. — Но другие скажут, и всем станет известно то, что ты натворила, детка. Раздвигать ноги для двух мужчин и не выйти ни за одного замуж? А теперь ты беременная, и не можешь назвать отца ребенка.
Лиззи сердито отвернулась от него — и посмотрела на своего отца, склонившего голову, его щеки темнели от стыда. Она издала тоненький, жалобный звук и уткнулась лицом в ладони.
Близнецы беспокойно заерзали, глядя друг на друга, и Джо подобрал под себя ноги, намереваясь встать — но, поймав взгляд упрека от мистера Вемисса, передумал.
Джейми тяжело вздохнул и потер костяшками пальцев переносицу. Затем он встал, склонился к очагу и вытянул две соломинки из корзинки для растопки. Зажав их в своем кулаке, он протянул их близнецам.
— Короткая соломинка женится, — произнес он со смирением.
Близнецы уставились на него с открытым ртом. Затем Кеззи с трудом сглотнул, закрыл глаза и выдернул соломинку, словно она могла быть прикреплена к чему-то взрывоопасному. Джо держал глаза открытыми, но не смотрел на соломинку, которую вытягивал, его взгляд был прикован к Лиззи.
Каждый, казалось, тут же выдохнул, глядя на соломинки.
— Вот и ладно. Встань, — сказал Джейми Кеззи, которому досталась короткая.
Выглядя ошарашенным, он так и сделал.
— Возьми ее руку, — приказал Джейми. — Теперь, клянешься ли ты перед этими свидетелями, — он кивнул на меня и мистера Вемисса, — что берешь Элизабет Веммис себе в жены?
Кеззи кивнул, откашлялся и выпрямился.
— Да, беру, — твердо ответил он.
— А ты, маленькая потаскушка, признаешь Кезайю — ты же Кезайя? — спросил он, с сомнением щурясь на близнеца. — Да, точно, Кезайя. Ты берешь его себе в мужья?
— Да, — безнадежно проговорила Лиззи, смутившись.
— Хорошо, — бодро сказал Джейми. — Вы обручены. Как только найдем священника, мы освятим все должным образом, но вы женаты, — он посмотрел на Джо, который поднялся на ноги. — А ты, — произнес он твердо, — ты уедешь. Сегодня же ночью. И не вернешься, пока не родится ребенок.
Губы Джо побелели, но он кивнул. Он прижал к себе обе руки, не там где Джейми ударил его, а выше — к сердцу. Я почувствовала острый отклик боли в том же месте, видя его лицо.
— Ну, тогда, — Джейми глубоко вздохнул и его плечи немного расслабились. — Джозеф, брачный контракт еще у тебя? Тот, который ты составил для твоей дочери и молодого МакГилливрея? Да, принеси его, и мы изменим имя.
Выглядя, словно улитка, высовывающая голову после грозы, мистер Вемисс осторожно кивнул. Он посмотрел на Лиззи, которая по-прежнему стояла, держась за руки со своим новым женихом. Они двое походила на Лота и жену Лота, соответственно. Мистер Вемисс похлопал ее мягко по плечу и поспешил прочь, затопав по лестнице.
