— Но он признал, что я — это не ты, — нахмурилась я, справедливо возражая.
— Но он также хотел доказать, что лучшего Тумана, чем он, не сыскать, — спокойно возразил Джотто, смотря мне в глаза.
Я пыталась понять, что он хотел этим сказать. На самом деле, об ответе я уже, как минимум, догадывалась.
— Значит, свою душу он подарил мне? — приподняла я бровь, все еще отказываясь верить. Но Джотто кивнул. — Почему? В тот момент он еще не мог видеть во мне ни Небо, ни чье-либо перерождение.
Возвращаясь мыслями к церемонии наследования и тем разговорам в подвале... размышляла о том, чем мог думать Спейд. Ему нужно было тело, которое держало бы его. Хоть что-то, теоретически живое, чтобы душа могла привязаться. И этим чем-то вполне мог оказаться медальон, в котором жило живое пламенное создание...
— Вероятно, он видел то, какая ты есть, и этого оказалось достаточно, — спокойно ответил моим мыслям Джотто.
Я сидела слегка потерянно. Как будто упала с высоты и ударилась головой, теперь немного кружившейся и побаливавшей. Получается... В памяти всплыло то выражение настоящей паники на лице Деймона, когда Х-баннер Тсуны сметал все на своем пути. И на этом пути была я. После Спейд целился только в живот, где был Мукуро, и еще позже — попал в плечо — слишком далеко до жизненно важных органов и недостаточно для того, чтобы даже случайно зацепить цепочку с украшением...
Уронив голову на столешницу, стукнулась о дерево лбом и накрыла рукой голову, издав лишь глухой стон, хотя хотелось, как по списку: заорать раненым ламантином и что-нибудь взорвать.
Получается, у меня на шее не только домик Беса, но и сердце Деймона. Джотто подтвердил мои догадки. По крайней мере, он уверен в своих словах, и Деймон прекрасно понял, о чем говорит недо-призрак. Но тогда, если уничтожить медальон, то можно навредить и Бесу... У меня нет настолько хорошего мастера на примете, чтобы что-то сделать с этим. Но если бы я только знала раньше...
— Почему ты ничего не сказал раньше? — подняла я сердитый взгляд на облик Джотто, спокойным, казалось, даже слегка скучающим взглядом, следившего за всем происходящим.
— Я — его Небо, — так же спокойно ответил он.
Это, наверное, значило, что чхать он хотел на нас всех. На все потери в сражениях. Его интересовали только душевные терзания Деймона, только его судьба.
Я бросила кольцо на стол, прекратив подпитывать его пламенем. Призрак еще немного повисел в воздухе, а затем развеялся в пламени и потух, будто перекрыли газовую горелку.
Я оставалась в зависшем состоянии, продолжая пялиться в одну точку перед собой. С одной стороны, я понимала его — своего я бы не бросила уж совсем на произвол судьбы, но с другой — своего я бы и не оставила так, как Деймона оставили.
Вдобавок не отпускала мысль, что знай я это раньше — и могла бы взять Спейда за яйца, заставив остановиться. Я и сейчас могла бы... Но тот знал, где спрятать свое сердце. Вот и вскрылся подвох с добродушным предложением улучшить кольца со зверьми, — ведь так удобно, когда вместо двух колец — один медальон, к тому же еще и усиленный.
Почему Деймон это сделал, я также могла предположить. Я не знала о том, что скрыто в медальоне, но берегла бы его. Теперь, даже зная об этом, не имела понятия, что с этим знанием делать. Что сподвигло его использовать именно медальон... не ясно. Может быть, иллюзионисту это показалось правильным или забавным — дать его именно Небу. Или же причиной тому послужил тот разговор...
— Он еще вернется, мелочь? — сбил меня с мысли вопрос, заданный низким голосом с легкой хрипотцой.
Я повернулась к Занзасу, задавшему мне его, и заметила на лицах других ту же внимательность и ожидание ответа. Это чего? Они от меня хотят услышать некое предвиденье или что? Да нет. Наверное, просто в прошлый раз я как раз и предупредила, что Деймон появится, вот они снова ждут ответа.
— Не думаю, что это случится в ближайшее время, — серьезно ответила я. — Но наверняка утверждать не берусь.
— Как ты этого Примо призвать сумела? — привлек к себе внимание Леви-а-Тан, незаметной огромной тенью подпиравший стену. — Ни разу не слышал о чем-то подобном.
Леви оглянулся вокруг, как бы проверяя — не слышал ли кто-нибудь другой о таком случае? Я же честно почесала затылок в озадаченности.
— Не то чтобы я была уверена... Это всего лишь мое предположение. Думаю, Джотто оставил отпечаток своей личности лишь ради Деймона. Может быть, догадывался, что когда-нибудь его хранителю Тумана понадобится услышать его голос, — сказав это, пожала плечами, все еще пребывая в легкой прострации.
Я всего лишь сказала то, что хотела, — обратилась к Деймону, — и Примо будто получил сигнал. Возможно, в призрак был заложен некий алгоритм, как в иллюзию. Вместе с тем он получил доступ к пламени — и вуаля: получили то, что имеем. Я не видела в произошедшем чего-то особенно выдающегося. Разве что было интересно, каким именно образом был выполнен трюк. В остальном он был совершенно бесполезен.
После моих слов все присутствующие как будто стали еще задумчивее. Возможно, строили свои теории или вспоминали произошедшее.
Я опустила глаза, вспомнив о бокале перед собой. В горле, конечно, пересохло, но я не уверена, что хотела это нечто розового цвета с зелеными прожилками пить. Разве что попробовать, ради интереса...
— Мелочь, — коротко бросил Занзас.
Стул натужно скрипнул, когда босс Варии слез с него. Повернувшись ко мне вполоборота, позвал:
— Есть разговор, — после чего отправился к другой двери, видимо, ведущей в следующую каюту.
Слегка тряхнув головой, отправилась следом, на всякий случай бросив взгляд на непроницаемого Хибари. Тот не пошел следом, видимо, приняв необходимость оставить меня с Занзасом один на один.
Босс Варии ждал меня в следующей каюте, которая представляла собой нечто вроде общей гостиной с кучей диванчиков и кресел. Похоже, комнат для отдыха на корабле было несколько.
Занзас сразу же уселся в огромное кресло, кивком подбородка предложив мне занять идентичное напротив. У меня появилось ощущение какого-то серьезного разговора, отчего я почувствовала себя не в своей тарелке. Как бы странно это ни звучало. Но уж слишком серьезное у Занзаса было выражение лица, а я еще чувствовала себя слегка не в себе, как будто в состоянии легкого опьянения, хотя к тому коктейлю, что сделал Луссурия, так и не прикоснулась.
Присев в глубокое кресло, сразу же в нем утонула. Ноги не доставали до пола, и я предпочла их поджать, сев по-турецки, как привыкла. После чего взглянула на Занзаса, ожидая обещанного серьезного разговора. Может, как Кёя, будет внушать, что надо вести себя более серьезно? Или про Примо расспрашивать начнет?
Занзас выглядел не слишком мрачным. Больше сосредоточенным, как будто разговор ожидался непростой.
— Мелочь, — начал он довольно негромко. Брови его сошлись к переносице, образовав складку. — Та копия коронованного мусора твой хранитель?
Недоумевая от такого вопроса, приподняла бровь. Чем ему Расиэль не угодил? Или меня ждет разговор по поводу родовой принцевской прибабахнутости?
— Ну, да, — коротко ответила.
Не то чтобы Расиэль прямо так легко влился в коллектив. Скорее, не выдержал напора и его таки прогнули под себя другие хранители, но эта венценосная личность оказалась достаточно гибкой и умной, чтобы не сдаться после этого.
Занзас продолжал хмуриться и выжидающе смотреть на меня, как будто хотел потрепать нервы.
— Тот ублюдок, Спейд, сказал что-то про узы, связывающие меня с тобой.
Босс Варии ронял слова тяжело, я же еще более недоумевала. Ну сказал он, ага. Так Занзас мне как старший брат — тут и так все ясно-понятно. Видя непонимание, написанное на моем лице крупными буквами, он продолжил, ничуть не расслабляясь:
— Почему во время боя ты делилась со мной пламенем?
Я почувствовала себя так, как будто упала. В лужу. С громкими брызгами.
Меня ждало еще одно осознание вместе с потрясением. Проглотив язык, я молчала. Сложилось все: и Расиэль, которому не хватило сил на второй бой, и та фраза Деймона, который все, похоже, прекрасно видел со стороны, и даже, возможно, именно поэтому мне так замечательно и все лучше стали даваться Серо. Просто пламени Урагана на них было предельно достаточно. Из-за выросшего источника. А я и ни в зуб ногой, так как привыкла к ощущениям треснувшего льда как к идентификатору заключения связи.
Занзас стал мрачно сверлить меня взглядом чуть исподлобья. Кажется, он пытался прочесть мою реакцию. Я, выпучив глаза, изображала немую рыбу. Хорошо хоть рот не открывала. Но уже чувствовала, что воздуха не хватает.
Я ощущала только примерное направление оттока моего пламени во время боя. Было ли это точно так, как говорил Занзас, я не знала наверняка, но не верить ему на слово предпосылок не было. В моей памяти при ее ворошении всплыло воспоминание, что, кажется, Расиэль находился недалеко от Занзаса во время боя. Там ведь все были вперемешку.
Но как это может быть?!
В смысле... Он же Небо! И где-то наполовину Ураган... Да нет, тут какое-то недопонимание. А даже если все так и есть и босс Варии действительно мой хранитель Урагана, лучше сделать вид, что это не так. Стоит только взглянуть на него, на это хмурое лицо и алый мрачный взгляд, и сразу станет ясно, что Занзас скорее убьет меня и останется только Небом для своей Варии. В смысле, даже просто признать этот произошедший факт связи — будет оскорбительно для босса Варии. Хранители ведь подчиняются Небу, и не важно, как это часто на деле выглядит, все равно п-о-д-ч-и-н-я-ю-т-с-я. Занзас даже не Кёя, которого в клане приучили подчиняться хотя бы главе, а ведь с Облаком мне было ой как непросто, что уж говорить о вспыльчивом и гневливом Урагане. Даже просто всеобщий стереотип про подчинение играет тут большую роль, несмотря на то, что в реальности все иначе. Занзаса готовили как наследника. Мало того — я сама собиралась убедить Тсуну передать ему титул. И тут — это.
А тем временем пауза стала затягиваться. Занзас выжидал ответа, как будто затаившись перед броском. Я держала лицо, пытаясь не делать резких движений.
Нет, я не хочу променять те взаимоотношения, что есть сейчас, на сомнительную перспективу заполучения Урагана. Нет-нет-нет.
— Оставим все как есть, — прямо предложила я. — И сделаем вид, что этого разговора не было.
Занзас как-то еще больше потемнел лицом. Шрамы, слава богу, не разрослись, но, кажется, он только что подтвердил свои опасения.
— Ты предлагаешь мне проигнорировать это? — пророкотал он приглушенно своим низким голосом, при этом с силой сжав пальцами подлокотники.
— Просто будем относиться к друг другу как раньше, — развела руками, постаравшись сделать максимально дружелюбный вид. — Я этого не планировала и не делала специально.
— Не специально? — прищурился Занзас, пытаясь, видимо, по мимике и жестам понять, вру ли я.
Он даже весь вперед подался, продолжая сжимать подлокотники, как будто удерживая себя с их помощью. Алые глаза внимательно сверлили мои. Не похоже, что он готов просто замять дело. Придется объясняться.
— Да, — кивнула я. — Не думай, что я немного больше других знаю об образовании неких связей между атрибутами. Я даже не всегда замечала, когда эта связь по пламени начинала образовываться, как и сейчас. Из своих наблюдений я могу сказать, что это получалось вне моего желания. Как-то само собой. Я ничего для этого не делала. И вообще, я выбрала себе хранителем Урагана Расиэля, так что искать кого-то другого не вижу смысла. Это всего лишь самовольство пламени, не думаю, что имеет смысл идти у него на поводу. В конце концов, Расиэль тоже достойный хранитель и, я думаю, он справится с обязанностями. А там, глядишь, и пламя поймет, кто должен быть хранителем Урагана.
Занзас, кажется, немного смог успокоиться во время моих пояснений, но выглядеть более довольным не стал. Скорее, задумался о чем-то, став смотреть куда-то мимо меня. Выпятил нижнюю губу еще, откинувшись назад в кресло.
Воодушевившись тем, что конфликт исчерпан, поднялась на ноги, улыбнувшись:
— Рада, что мы друг друга поняли. Притязаний на твой Ураган не будет. Еще раз: я точно не собиралась и не собираюсь присоединять тебя как хранителя.
Я отправилась на выход. Мне уже вслед донеслось недовольное и грозное:
— Почему это?
Так и не дойдя до дверей, обернулась, взглянув вновь недоуменно.
— 'Почему' что, Занзас?
— Думаешь, пламя выбрало не самого сильного? — прогудел низким голосом недовольно. — Я, что ли, чем-то хуже этой королевской креветки?
Я готова была упасть там, где стояла. Поэтому снова смотрела на него с расширенными от шока глазами. Вместо того, чтобы подумать — а что он будет делать с этим новым знанием, — Занзас успел сначала разозлиться за нежданную связь, а затем оскорбиться, что я предпочла бы другую кандидатуру. Мне показалось, он сам не знал, что хотел.
— Ты разберись сначала, чего ты хочешь, — теперь и я уже была слегка раздраженной. — Или тебе мало своего пламени, так еще и мое надо?
— Тогда к черту гребаную связь! — оглушительно заорал Занзас и потребовал. — Развяжи ее как-то обратно!
— Это невозможно! — возразила я погромче, чтобы быть услышанной. — Я не могу.
— Что значит 'не могу'?! — Занзас поднялся с кресла, заставив и меня подскочить, так как уж очень опасно стал выглядеть. — Что с этим делать, говори! Как вернуть назад?!
— Не могу я твою девственность вернуть! — возмутилась я наглым, невозможным, но бескомпромиссным требованиям. — И вообще — если связь образовалась один раз случайно, то еще не хранитель!
— Так лучше этот мусор?! — заорал он еще пуще прежнего, что, казалось, стены затряслись. — А со мной САМО КАК-ТО РАССОСЕТСЯ?!
Я отскочила в сторону, уклоняясь и избегая контакта с накинувшимся на меня одуревшим боссом Варии. У него, кажется, от влияния пламени истерика началась с неконтролируемыми излияниями гнева. На этот раз все серьезней, потому что кроме расползшихся и потемневших шрамов на лице на ладонях Занзаса появилось оранжево-красное свечение концентрировавшегося пламени. Наверное, это приведенная мной аналогия помогла ему немного осознать, что это необратимый процесс и остается только надеяться, что все решится само так же, как и случилось.
Сшибив легким движением мое кресло, Занзас снова попытался меня достать. Я юркнула в сторону.
— Чего ты хочешь от меня?! Не могу я вернуть, как было! — крикнула ему, надеясь образумить.
Он воспользовался моей заминкой и схватил за плечо. За то, где только затягивалась рана. Я зашипела, схватившись за его запястье, и обожгла ему руку своим пламенем. В таком состоянии просить его остановиться бесполезно.
Занзас руку не разжал, отчего запахло паленой шкурой. Белая рубашка, видать, была из того материала, который плохо загорался, но не плавился, просто превращаясь в пепел.
Я пнула его в живот ногой, желая оттолкнуть. Он, не отпуская до сих пор плечо, согнулся пополам, а затем с короткого разбегу придавил меня к стене.
