Как понимала Чаквас, Явик слабо верит в то, что нынешним разумным органикам независимо от расы удастся воевать, пусть и с переменным успехом, десятилетиями и тем более — столетиями. Единства нет, общей империи со всеми её скрепами — нет. Разнообразие — хорошо. Но... лучше всё же быть готовыми проявить единение. И воплотить его во что-то более эффективное и результативное, чем противостояние, длящееся месяцами и годами. Если уж Жнецы готовы к кардинальным мерам, то тем более к ним — по отношению к Жнецам, конечно — должны быть готовы и разумные органики.
С инженерами и техниками корабля, как знала Чаквас, Явик предметно обсуждал возможности прорыва к получению информации об уничтоженных Жнецами расах разумных органиков. Через взаимодействие с ноосферой — посредством контакта с обломками Жнецов. Последним крупным воплощением ликвидированной полумашинами разумной органической развитой и высокоорганизованной расы. Инженеры и техники 'Нормандии' были впечатлены как масштабностью мышления протеанина — вот что значит старший офицер протеанского спецназа, способный действовать не только на тактическом, но и на стратегическом уровне, так и грандиозностью самой задачи. Даже начало реализации подобного проекта сулило столько выгод и преимуществ, что чистая прибыль уже в первом приближении исчислялась миллиардами кредитов. И это — без учёта всех сопутствующих 'положительных моментов'. Карин знала — в том числе и от Андерсона и от Явика, что инженерная служба корабля уже кое-что делает в этом направлении, находясь в активном контакте с инженерными службами других военных альянсовских кораблей. Всё же Адамс имел огромный практический опыт и большую сеть знакомых и коллег. А это сейчас — важно и необходимо для подготовки к противостоянию и затем — к удару возмездия по Жнецам.
Бенезия скупо, но всё же достаточно детально рассказывала о том, как её Лиара занималась археологическими раскопками на ряде планет. Да, фактически полвека молчания наложили свой отпечаток на полноту информации, но... Сейчас важно было понять, что и на самой Тессии тоже найдётся немало ценного и важного для понимания древней, в том числе и протеанской и допротеанской истории азари. Новая информация способна очень быстро переформатировать восприятие нынешних синекожих красоток и одновременно, как горько отметила Бенезия в полуночном разговоре с Карин, вскрыть ложь и непрофессионализм Матриархата в целом и отдельных его сотрудниц в ряде важных для расы направлениях жизнедеятельности. Чаквас согласилась с тем, что в данном случае азари ждут потрясения, которые невозможно будет замолчать. Именно из-за наплевательского отношения к изучению и исследованию прошлого Иден-Прайм, на котором, как оказалось, размешался и протеанский Маяк, и протеанская база, и протеанский корабль, был передан неофитам Большого Космоса — людям. Совет Цитадели достаточно неуклюже попытался изменить ситуацию в свою пользу, намереваясь незаконно — не считать же законом 'хотелки' Советников Цитадели — отобрать у человечества столь важный и ценный источник информации. Только прибытие к Идену 'Нормандии', как оказалось, помогло избежать ещё более негативного варианта развития событий. Тогда Маяк не достался бы ни землянам, ни Советникам Цитадели, а попал в руки легендарного Жнеца.
Явик не скрывал, что Маяк надолго на борту фрегата-прототипа не останется. Уже сейчас корабль является желанной и крайне важной целью для атак со стороны экстремистов разного толка. А Маяк... Чаквас и сама догадывалась, что способный к очень быстрым полётам 'Клинок Ярости' может сблизиться с 'Нормандией', ушедшей от Цитадели, к примеру, к 'Омеге'. И дальнейшая перегрузка Маяка на борт протеанского военного боевого фрегата — это уже чисто техническая задача. С которой выжившие протеане при поддержке инженеров и техников фрегата-прототипа справятся в самые короткие сроки. А там... Пусть считается, что Явик оставил Маяк на одной из мёртвых планет. Какой — не столь важно.
Карин часто смотрела на снимок, запечатлевший Явика и Шепарда, сидевших на саркофаге и остро понимала, что именно с этого момента многое в жизни разумных органиков поменялось окончательно. Взгляд останавливался на деталях, схватывал картину в целом. Мыслей рождалось столько, что сознание подчас отказывалось выделять среди них главные. Все были важны. И все были... своевременны.
Эти раскопки, на которые Шепард улетел в полуобморочном состоянии — как врач, Карин об этом могла судить профессионально безэмоционально и доказательно. Они изменили окружающий мир и многих, а со временем — очень многих разумных органиков.
Первыми по согласованию с нормандовцами в Интернете Иден-Прайма опубликовали свои видеозаписи и снимки археологи профессора Сташинского. Этот снимок, с Шепардом и Явиком, сидящими на саркофаге, стал за несколько минут топовым, пробился в лучшие рейтинги. И... остался там на несколько суток. Он возглавил длинный список других снимков и видеозаписей, которые множились с каждой минутой. Нормандовцы жёстко управляли этим процессом, и журналисты Иден-Прайма быстро убедились, что с экипажем и командой земного боевого военного разведкорабля шутить нельзя. Потом вышла книга снимков, посвящённых бою над Иденом и его последствиям. Снимок с Шепардом и Явиком, сидящими на саркофаге, был напечатан на обложке дорогого подарочного издания. Его тираж за считаные часы был полностью раскуплен, и потребовались сутки, чтобы удовлетворить скачкообразно возросший спрос.
Сколько самых разнообразных комментариев породил этот снимок. Археологи... воспрянули духом, их работа стала ценной, важной и полезной не только для узкого круга профильных специалистов и учёных, но и для широкой общественности.
Свободное время у Карин таяло как лёд под лучами весеннего солнца. Уделив должное внимание медицинским аспектам раскопок на Иден-Прайме, вдоволь пообщавшись с членами 'четвёрки', осваивавшими всё новые и новые 'башни', Чаквас обратилась к немедицинским вопросам и проблемам, связанным, тем не менее, с раскопками. И, с удовлетворением и сдержанной радостью ощутила, что время для безделья в ближайшем будущем сократится до минимума. Такой интенсивности бытия врач, обладавшая уникальной специализацией, ещё никогда раньше не чувствовала. Вовлечённость в широчайший круг дел, вопросов и проблем доставляли Карин невыразимые словами удовлетворение и удовольствие уже сейчас. А сколько ещё нового, важного и ценного ждёт её, корабельного врача, впереди — на Цитадели и на 'Омеге'? Много, очень много.
'Омега'. Ария Т'Лоак получает информацию о происшедшем на Иден-Прайме и движении 'Нормандии' к Цитадели. Размышления и воспоминания
Личный фрегат властительницы 'Омеги' Арии Т'Лоак приближался к 'Омеге' — космической станции, располагавшейся в одноимённой туманности в звёздной системе Сарабарик.
Совсем недавно — всего несколько минут назад — корабль покинул активную зону ретранслятора. Теперь пилот осторожно маневрировал, подводя фрегат к линии передовых маяков, размещавшихся возле Станции. Навигация в этом районе была крайне затруднена множественными разноразмерными обломками астероида — остатками былой активной деятельности многих поколений шахтёров.
Ария стояла у салонного иллюминатора, смотрела на станцию и вспоминала. Сейчас у неё было время, чтобы подумать о прошлом, о его отдельных моментах и событиях. Ещё максимум полчаса, пока корабль войдёт в зону причальных маяков и подойдёт к внутреннему рейду станции, а там... Там — надо будет сесть в челнок и через несколько минут у неё не будет свободного времени как минимум в ближайшие три часа.
Как всегда, когда она ненадолго покидает станцию, накапливаются проблемы. И служащие спешат в порт, на причалы, чтобы доложить о них ей, получить указания и приказы. 'Омега' — торговый и, можно сказать, управленческий центр систем Термина, она находится далеко за пределами Пространства Цитадели, здесь нельзя надеяться на Советников и их ресурсы, всё надо делать за счёт своих сил и средств. Автономия обходится дорого, но и преимуществ у неё — предостаточно.
Советники и обитатели Пространства Цитадели весьма негативно относятся к 'Омеге' и её населению, а также к жителям систем Термина. Считают, что это — средоточие всех мыслимых пороков, которые только и могут быть свойственны разумным органикам. Что они вообще могут знать о пороках, эти изнеженные чистоплюи? А других, особенно на Цитадели, в одноимённом пространстве и нет. Стоит создаться какой-нибудь проблеме — и жители цитадельских звёздных систем впадают в отчаяние. Неженки.
То ли дело те, кто выбрал местом своего постоянного пребывания системы Термина, называемые ещё Системами Терминус — отдалённый регион за Аттическим Траверсом. Да, с точки зрения цитадельских сидельцев он славится своей неуправляемостью. Эти станционные глупцы даже тем, чем владеют, распорядиться толком не могут, а всё же постоянно тянут свои загребущие ручонки к другим звёздным системам, не понимая, что на столь больших расстояниях любая центральная или даже централизованная власть превращается в фикцию.
Потому-то до сих пор регион Систем Термина не контролируется расами Совета Цитадели, хотя... Всё же представители почти всех этих рас активно расселяются здесь. Разумные органики нуждаются в пирамидальной организации управления, и потому на её вершине находится, выполняя функции столицы региона, космическая станция 'Омега', выстроенная на руинах протеанского комплекса по добыче нулевого элемента из астероида.
Азари-матриарх Ария Т'Лоак уже достаточно долгое, даже по космическим меркам время является здесь самой влиятельной персоной. Во всяком случае так утверждают большинство обитателей Систем Термина, а эти разумные слов на ветер бросать не привыкли — они гораздо быстрее пускают в ход кулаки или оружие. Любое — холодное, огнестрельное, лучевое. Говорить — это не их специализация, они привыкли действовать.
Поскольку в системах Терминус расположены родные миры кварианцев и ворка, расслабляться здешним обитателям вот уже три сотни лет как не приходится.
С тех самых пор, как оборзевшие вконец в своих стремлениях свалить всю тяжёлую физическую работу на киберов кварианцы неосторожно объединили ИИ, смонтированные на мобильных самоходных платформах в сеть. И — получили гетов, которые не преминули очистить Раннох, а затем и другие кварианские планеты от любого присутствия разумных органиков. С тех пор кварианцы сами загнали себя в угол и уже второй раз в своей истории. Второй раз — когда создали гетов, а первый, когда довели 'до ручки' экологию на своей материнской планете и вынуждены были запаковаться в скафандры. Все обычные разумные органики надевают эти оболочки только по большой необходимости, а кварианцы учудили. И теперь вынуждены носить скафандры всю жизнь. Всю! От рождения до смерти.
Конечно, это утверждение содержит в себе некоторое преувеличение, но снимать эти оболочки кварики, которых всё чаще называют 'скафандриками' могут лишь на несколько часов и только в особочистых помещениях. Иначе — быстрая смерть от заражения. Иммунная система квариков подорвана вконец и теперь, когда у них нет своей материнской планеты, они вынуждены даже на кораблях паковаться в оболочки, хотя, казалось бы, там, в ограниченных пространствах, да ещё и замкнутых можно легко создать любую стерильную атмосферу. Только... трудно было себе кварианцам раньше представить, что всей их расе понадобится переселиться с планеты на корабли.
О деталях этой грандиозной операции до сих пор, спустя десятилетия, ходят по обитаемым мирам исследованной части галактики самые разные слухи. Факт остаётся фактом: три сотни лет кварианцы ютятся на стремительно ветшающих кораблях, а геты... Эти самоходные платформы начали не так давно — максимум несколько десятилетий тому назад — активную экспансию за пределы кварианских миров. По неподтверждённым полученным омеговской разведкой данным эти шагоходы ваяют что-то сферы Дайсона, в которой намереваются то ли закапсулироваться, то ли сделать сферу своей основной столицей или, может быть, даже материнской планетой. Логика синтетов для органика малопознаваема в принципе, а тут... Тут целая раса синтетов появилась. И никто, никто из высоколобых умников-разумников любой расы до сих пор, спустя сотни лет с момента окончания Утренней войны не может внятно объяснить, что делать и как с этим быть дальше.
Кварианцы — не единственная головная боль обитателей систем Терминус. Не меньшей проблемой для этих миров являются ворка. Если бы Совет Цитадели захотел, то он мог бы легко ограничить миграцию своих, условно говоря, граждан, в пределы систем Термина. Но... Несмотря на опасности, турианцы, саларианцы, волусы, элкоры активно расселяются в Терминусе. Основывают колонии, которые, в силу того, что законы Совета Цитадели в пределах Терминуса не имеют силы, сразу получают статус "полностью независимых".
Три сотни лет жизни под угрозой нашествия гетов даром ни для психики, ни для экономики, ни для политики не проходят, потому ворка с их особенностями являются дополнительной и достаточно сильной головной болью для жителей Терминуса. Агрессивная гуманоидная раса, обладающая между тем, некоторыми важными технологиями и заработавшая славу грабителей, наёмников и падальщиков. Ворка ведут постоянную борьбу за средства к существованию, их родной мир ныне малопригоден для жизни, истощён и потому ворка всеми силами и средствами стараются как можно быстрее покинуть свою материнскую планету Хешток.
Каждое следующее поколение ворка ещё более жестокое и агрессивное, чем предыдущее, а потому уровень культуры расы в целом продолжает неизменно снижаться, ведь культура — это искусство баланса между хорошим и плохим, а когда плохое постоянно превалирует, то какой может быть баланс?
Ворка воспользовались ротозейством многих путешественников, неосторожно совершавших посадку на Хештоке, а затем... Затем, по меткому выражению писак, распространились по исследованной разумными органиками части галактики, словно заразная болезнь. Приспособляемость ворка оказалась настолько значительной, что они смогли выжить там, где ни одно другое разумное существо жить бы не стало. Жертвами экспансии ворка стали не только планеты, но и космостанции, в первую очередь — мелкие и средние. На крупных силы безопасности оказались достаточно подготовленными и ворка, если и попадали туда правдами и неправдами, вынуждены были подчиняться правилам и вводить своё поведение в достаточно строгие рамки.
Одной из таких жёстких для ворка станций стала и 'Омега'. Здесь ворка, конечно, бузят, как же без этого, но понимают, что если выйдут за определённый предел, то их физически уничтожат без всякого следствия, суда и церемоний. Потому-то, несмотря на достаточно большую колонию ворка на 'Омеге', мало кто из исследователей рискует открыто заявить. О том, что даже в средоточии порока и разврата, какой всегда являлась эта станция в представлении 'высокоморальных' цитадельцев, присутствие ворка свидетельствует о разложении и упадке, царящих в низах станционного сообщества разумных органиков.
